Текст книги "Счастливая невеста"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава седьмая

Спустившись наутро к завтраку, Мойра очень удивилась, увидев Юэна сидящим за столом.

– Доброе утро, Мойра, – поприветствовал он ее, уплетая овсяную кашу с гренкой, щедро сдобренной маслом.

– У тебя хорошее настроение, Юэн. Надеюсь, ты расскажешь мне о юной леди, которая, очевидно, является тому причиной.

– Да, признаться, я окрылен. Юную леди зовут Мэри Энн, ей двадцать лет, ее отец маркиз. Она очаровательна, и я намерен навестить ее сегодня утром.

Мойру тронуло волнение брата. Юэн – влюблен!

– Какая она из себя? Хорошенькая?

– Очень. Ее ни с кем не спутаешь, потому что ее волосы такие же рыжие, как у меня. Я говорил ей, что среди ее предков наверняка найдутся шотландцы.

Мойра смутно припомнила вздорную девушку с золотисто-каштановыми волосами, которая весь вечер громко смеялась. Она была из той компании, что окружила Юэна, как только они приехали на бал.

– Ах да, леди Мэри Энн Киркбрайд, – вмешалась леди Каннингем. По тону графини Мойра поняла, что та не одобряет леди Мэри Энн. – У маркиза Киркбрайда довольно пестрое прошлое.

– Но они богаты?

Юэн не смог скрыть живого интереса.

Мойра бросила на него сердитый взгляд: леди Каннингем ни в коем случае не должна догадаться, что выбор невесты продиктован катастрофическим финансовым положением семьи.

– Баснословно, – последовал ответ.

Однако нежелание графини вдаваться в подробности заставило Мойру насторожиться.

«Если Юэн сделает ей предложение, придется оставить свое мнение при себе и радоваться за брата, – решила она, поднимаясь из-за стола. – Но ведь он не будет предлагать руку и сердце после первой же встречи?»

– Мойра, Сара, увидимся позже.

Юэн элегантно поклонился и вышел из комнаты.

– Какой красивый молодой человек, – заметила леди Каннингем, складывая салфетку. – Мойра, дорогая, как твое самочувствие после вчерашних переживаний?

– Со мной все хорошо, спасибо, Сара.

– Но мне, право, кажется, что у нас в гостях ты не чувствуешь себя настолько хорошо, насколько могла бы, и я очень хочу помочь. Не спорь. Я видела эти твои тоскливые взгляды. Скажи, могу ли я что-нибудь сделать, чтобы тебе стало легче? Ты, конечно, волнуешься о здоровье отца…

Слова графини как будто выбили у Мойры почву из-под ног. Она ничего не могла с собой поделать – просто разрыдалась.

Продолжая плакать, словно ее сердце вот-вот разорвется, Мойра вышла вслед за леди Каннингем в другую комнату, укрывшись от взглядов прислуги.

Закрыв дверь, графиня усадила девушку на диван со стеганой спинкой и присела рядом.

Мойра промокнула глаза новым кружевным платком и начала:

– Мне, право же, не следует посвящать вас в наши семейные дела, Сара, но вы такдобры. Я чувствую, что могу доверять вам, и мне больше не с кем поговорить. Дело в отце: его недуг гораздо серьезнее, чем можно предположить.

Леди Каннингем покачала головой, не в силах поверить тому, что слышит.

– Его жизнь в опасности? Мойра, ты должна мне рассказать.

– Мы не знаем наверняка. Судя по всему, его болезнь проистекает из глубокой меланхолии, причины которой нам не известны…

Девушка мысленно поморщилась, сказав неправду.

«Но я не могу открыться ей, как бы мне этого ни хотелось, – подумала Мойра. – Мама с папой придут в ужас, если узнают, что я все рассказала, и Юэн никогда мне этого не простит».

– Полагаю, вы советовались с врачами?

– Маме сказали, что отцу нужен покой, и поэтому мы решили нанести вам ответный визит.

– Ах, теперь все ясно.

К облегчению Мойры, рассказывать большего не пришлось: леди Каннингем как будто удовлетворило такое объяснение, и вопросов она уже не задавала.

В этот момент дверь малой гостиной распахнулась и в комнату влетел злой как черт Юэн.

– Юэн! Мы думали, тебя не будет некоторое время.

Молодой человек в ярости стал мерить шагами комнату. Его глаза сверкали, на лице горел лихорадочный румянец.

– Не могу поверить! Так-то ведут себя благородные лондонские леди!

– Юэн, пожалуйста, возьми себя в руки, – принялась спокойным голосом увещевать брата Мойра.

– Не могу!

– Тогда расскажи нам, что тебя так расстроило, – предложила леди Каннингем, вызывая Бербриджа.

– Мэри Энн, эта вульгарная особа!

– Юэн!.. – предостерегающе прикрикнула на брата Мойра. – Пожалуйста, воздержись от подобных выражений.

– Прошу прощения, леди.

Бербридж постучал и, получив разрешение войти, бесшумно проскользнул в комнату.

– Кофе, пожалуйста, Бербридж.

Леди Каннингем прекрасно знала, что надо делать в таких ситуациях: лорд Каннингем, уехавший сейчас на охоту в свое графство, был часто подвержен дурному настроению.

– Ах, простите меня, – извинился Юэн, присаживаясь на диван рядом с Мойрой, – но я только что свалял дурака.

– Как же так?

– Я отправился к Мэри Энн. Когда я пришел, меня заставили, точно лакея, сидеть в холле вместе с вереницей других молодых людей, которые тоже пришли к леди Киркбрайд.

Мойра ничуть не удивилась.

– А сама юная леди в это время ходила по магазинам. Мыслимо ли это? Вернувшись, она посмотрела на нас, будто мы стадо жеребцов!

Брови леди Каннингем взлетели вверх: она не привыкла к таким откровенным выражениям.

– Разумеется, я не стал терпеть такого обхождения и ушел.

Посмотрев на сестру, Юэн вдруг заметил, что она плакала: нос девушки приобрел весьма непривлекательный красноватый оттенок, глаза тоже покраснели.

– Но постойте, что же это я трещу как сорока, если и слепому видно, что тебя кто-то расстроил? Прошу, расскажи, что случилось. Надеюсь, это не МакКиннон опять?

– Просто немного затосковала по дому. А вот и кофе. Спасибо, Сара.

Леди Каннингем подождала, пока Бербридж нальет кофе, а потом изящно повернулась к двери.

Без колебаний она покинула комнату и закрыла за собой дверь.

– Теперь расскажешь, что тебя расстроило? – потребовал Юэн.

Мойра сделала глубокий вдох.

– Я хочу домой, Юэн. Лондон мне ненавистен, и абсолютно понятно, что я не найду здесь жениха. Мне кажется, что у меня больше шансов в Глазго.

– Но ты не можешь ехать одна. Это недопустимо, – ответил Юэн, вскакивая на ноги и вновь принимаясь расхаживать по комнате. – Ты должна помнить, зачем мы здесь. Помнить о своем долге. Мы должны что-нибудь предпринять, чтобы отец не потерял имение, и личное счастье – твое или мое – сейчас не в счет. Понимаешь?!

Мойру потрясло, как жестко разговаривает с ней брат. Однако она понимала, что Юэн прав.

– Ах, я веду себя, как эгоистка! – воскликнула она, бросаясь к нему в объятия. – Должна признаться, я немного завидую твоему успеху, пусть даже с Мэри Энн ничего хорошего не вышло. В Лондоне так много юных леди, которые находят тебя очаровательным. Ты обязательно найдешь себе невесту, это лишь вопрос времени.

– А ты встретишь достойного молодого человека, – утешил сестру Юэн. – Я знаю.

«Если бы я только могла ему поверить, – подумала Мойра. – Но в глубине души я знаю, что не встречу никого, кто бы понравился мне больше Стюарта Уэстона».

* * *

Следующие несколько недель прошли в водовороте светской жизни. Леди Каннингем вывозила Юэна и Мойру на многие балы. Кроме того, с приближением Рождества нужно было посещать благотворительные концерты, выставки и рождественские песнопения на Баркли-сквер.

На всех этих мероприятиях Мойра невольно оглядывалась из страха, что рядом может оказаться Ангус МакКиннон. Однако он больше не появлялся.

Девушка познакомилась с двумя интересными молодыми людьми, и один из них, сын судьи, даже навещал ее несколько раз. Но знакомство быстро исчерпало себя, как только выяснилось, что у молодого человека нет достаточных финансовых средств.

Юэн тем временем превращался в разбитного франта, и на Курзон-стрит рекой текли письма, пропитанные девичьими духами.

– Ты разбиваешь столько сердец, – заметила леди Каннингем, когда одним погожим декабрьским утром Юэну принесли два очередных послания. – О тебе говорит весь Лондон.

Юэн густо покраснел и шаркнул ногой. Невзирая на бравые речи, он по-прежнему тушевался перед женщинами. Тем не менее сейчас Мойра с трудом узнавала в нем грубовато-добродушного, далекого от флирта мужчину, который уехал из Шотландии всего несколько недель назад.

– Так много юных леди… Наверняка есть одна, которую ты ценишь выше остальных? – спросила как-то Мойра, посмеиваясь.

– Нет. Мне еще только предстоит встретить жемчужину своего сердца, – ответил, пожав плечами, Юэн. – Я узнаю ее, как только увижу. А ты, сестричка? Что стало с тем серьезным молодым человеком?

Настал черед Мойре краснеть.

– В конце концов оказалось, что он мне не подходит, – ответила девушка, бросив на Юэна многозначительный взгляд, сразу же понятый братом.

Юэн и Мойра сидели на мягких диванах и наблюдали, как солнечный свет льется в окна гостиной.

– Юэн, как ты думаешь, смог бы ты жить в Лондоне?

– Нет, я уже соскучился по нашим горам. Лондон, конечно, хорош, но воздух и пейзажи Лох-Ерна ни с чем не сравнятся.

– Думаешь, нам улыбнется удача, Юэн? Осталось так мало времени…

– Мойра, мы ведь договаривались, что, если придется остаться на Рождество, мы останемся.

– Да, знаю. Но я соскучилась по маме, и мне очень не хочется встречать Рождество без родителей. Какой же это будет праздник, если мы застрянем здесь?

– Я прекрасно тебя понимаю, сестричка. Но насколько мы знаем, кредиторы уже могли начать распродавать поместье. Разве не на прошлой неделе должны были забрать опись?

– Да, на прошлой.

– Странно, что мы не получаем из дому никаких вестей.

– Странно. Но мама, наверное, тратит много сил на заботу об отце, а ведь нужно еще управлять имением.

– Да, но в это время года его в какой-то степени можно пустить на самотек. Помощь понадобится только в январе, когда у овец начнется окот.

У Мойры все внутри оборвалось. В январе…Она так надеялась быть дома к Рождеству или, в крайнем случае, к Хогманею [29]29
  Хогманей (шотл. Hogmanay,буквально – «последний день года») – так в Шотландии называется канун Нового года. (Примеч. ред.)


[Закрыть].

Юэн поймал испуганный взгляд сестры.

– Мойра, мы ни на секунду не должны забывать, зачем сюда приехали. Я-то уверен, что скоро найду себе подходящую невесту, а вот тыдолжна приложить больше усилий.

При этих словах Мойра вздрогнула, как от укуса пчелы, но брат говорил правду, и она знала это. Однако с флиртом у нее ничего не получалось: каждый раз, встречая кого-нибудь, она невольно сравнивала его со Стюартом.

Как ее огорчало, что он не писал! Прошли долгие недели, и девушка перестала ждать почту, потому что ей никогда ничего не приходило. Мойру до того расстраивал такой поворот событий, что она даже злиться на Стюарта не могла.

– Мойра?

– Да, Юэн, ты, как всегда, прав. Но мы так давно не получали вестей из дому. Мне не терпится узнать, пошел ли отец на поправку.

– Уверен, он чувствует себя настолько хорошо, насколько это возможно, иначе мама бы нам написала.

– Сара думает, будто мы уехали, чтобы он отдохнул.

– Тем лучше, что она в это верит. Мойра, ты не должна говорить с ней об истинной причине нашего пребывания здесь. Обещай мне.

Мойра кивнула в знак согласия, но почувствовала, как в душе растет возмущение.

«Ну почему мы оказались в такой ситуации? Зачем нам встретился этот Ларри Харвуд?»

* * *

В тот же день после обеда Мойра вместе с леди Каннингем отправилась на очередной прием в ее экипаже.

Погода изменилась, и, когда они ехали в Кенсингтон к леди Томпкин-Смайз, над Гайд-парком висел легкий туман.

Мойра выглянула из окна, с интересом рассматривая статую принца Альберта [30]30
  Принц Альберт – муж королевы Великобритании Виктории, родоначальник ныне царствующей Виндзорской династии.


[Закрыть]. «Такой выдающийся человек, – подумала девушка, – и так предан королеве!»

Визит получился приятным, а леди Томпкин-Смайз оказалась приветливой хозяйкой. В ее гостиной было так же людно, как в приемной врача, и несчастная маленькая горничная сбилась с ног, подавая чай и открывая дверь.

Позже, по дороге домой, леди Каннингем деликатно спросила Мойру, не ищет ли случайно ее брат невесту в Лондоне.

– Вы правы, – ответила девушка. – Юэн рассудил, что ему пора задуматься о браке. В Шотландии он не имел особого успеха и решил, что попробует добиться большего в Лондоне. Очень важно, чтобы он женился и произвел на свет наследника: Стрэткэрроны немногочисленный клан, и кроме Юэна продолжить род некому.

– Как жаль. Я думала, что в Шотландии немало достойных леди, которые могли бы ему приглянуться. Боюсь, что многие лондонские барышни довольно ветрены, в чем Юэн мог убедиться на примере этой Мэри Энн. А ты, моя дорогая? Я правильно предположила, что ты тоже в поиске?

Мойра густо покраснела и призналась:

– Здесь вы тоже правы. Я молода, но мама не хочет, чтобы я затягивала с замужеством. Она вышла замуж в двадцать лет и хочет, чтобы я пошла по ее стопам.

– Но это отвратительное происшествие с МакКинноном… Дорогая, расскажи, пожалуйста, что произошло на самом деле?

– Вы и так все знаете, Сара. Он подкараулил меня в саду Хэкфилдов, а потом напал…

– Мне говорили, что вы уже встречались с ним раньше. Юэн обмолвился, что во время вашего путешествия на корабле мистера Уэстона произошел какой-то неприятный инцидент.

При упоминании о Стюарте сердце Мойры забилось так быстро, что у нее перехватило дыхание. Девушка изо всех сил старалась не думать об Уэстоне, но долгими ночными часами в одиночестве тосковала по нему и надеялась хотя бы получить от него весточку.

Мойра понимала, что, вопреки всем стараниям, оказалась не властной над своими чувствами. Она любит его.

Да. Она любит его!

– Милая моя, если это слишком болезненная тема…

Ласковый голос леди Каннингем прервал ее размышления и заставил вздрогнуть. Мойра рассердилась, что позволила себе думать о Стюарте.

– МакКиннон присоединился к нам в Квинсферри и с первых же минут знакомства вел себя неподобающим образом по отношению ко мне. У него манера превратно толковать факты, и он хотел представить все так, будто я сама виновата в том, что произошло.

– И что же произошло?

– Он попытался поцеловать меня и силой мной овладеть.

Леди Каннингем ахнула. Она обняла Мойру за плечи и прижала к себе.

– Бедная, бедная девочка. Я понятия не имела, что все настолько серьезно. Я позабочусь, чтобы этого человека не принимали ни у кого из моих друзей. Я сейчас же всем напишу и раскрою истинное лицо этого… этого низкогочеловека!

Графиня погрузилась в раздумья, а потом продолжила:

– Но ты не должна из-за одной паршивой овцы отказываться от поисков жениха. В лондонском обществе достаточно молодых неженатых джентльменов, и я лично займусь тем, чтобы познакомить тебя с самыми достойными. Ну вот, у нас есть план.

Мойра слабо улыбнулась. Сара была к ней так добра, почти как мать. Девушка не хотела показаться неблагодарной, но и не хотела никаких новых знакомств.

Хотя Мойра не говорила этого Юэну, она тайно возлагала все надежды на него: он найдет достаточно богатую невесту, и ей не придется выходить замуж по расчету.

«Боюсь, что Стюарт установил для меня планку, до которой не сможет дотянуться никто другой», – вздохнула девушка.

У Мойры было тяжело на сердце, когда она поднималась по ступенькам к дому Каннингемов. Открывший им двери Бербридж был, как всегда, торжественно серьезен.

– Миледи, – объявил он. – Его светлость вернулся с охоты.

– Ах, боже мой! – воскликнула леди Каннингем, поворачиваясь к Мойре. – А я так надеялась, что мы успеем устроить еще несколько званых вечеров. Лоренс возмущается, если я провожу их чаще, чем раз в неделю. Я пыталась объяснить ему, что в этом нет ничего плохого, но он не соглашается.

– Миледи, вам письмо, и еще одно для ваших гостей.

Бербридж поклонился и подал леди Каннингем серебряный поднос.

– На нем печать Брамптонов. Какое же известие от них пришло?

– А это для вашей светлости.

Бербридж протянул поднос Мойре.

На долю секунды у девушки замерло сердце.

«Может быть, это от Стюарта».

Но Мойра помнила: Бербридж сказал, что письмо адресовано им с Юэном вместе. Увидев знакомый почерк, девушка поняла, что это из дома.

– Спасибо, я подожду, пока вернется брат, и мы откроем письмо вместе.

– О Господи! Это ужасно! Несчастье… – воскликнула графиня, роняя письмо на пол.

– Сара, что случилось? Плохие вести?

Леди Каннингем уже открыто плакала. Мойра подняла письмо, взяла графиню под локоть и торопливо повела ее в гостиную.

– О, я не могу в это поверить.

– Сара, умоляю, расскажите мне.

Присев на диван, леди Каннингем немного успокоилась и промокнула глаза.

– Мой очень-очень хороший друг, герцог Брамптон, попал в ужасную катастрофу и погиб. Его корабль затонул в проливе Солент, никого не удалось спасти. Старший сын Брамптона тоже был на корабле. Это ужасное, ужасное известие.

– Никто не выжил?

– Ни один человек. Ах, бедная Пруденс! Потерять не только мужа, но и сына… Остались только они с дочерью. Дорогая, ты не обидишься, если я предоставлю тебя самой себе? Нужно немедленно сообщить Лоренсу эту весть, и я просто обязана взяться за перо и выразить свои соболезнования.

– Конечно, конечно, – ответила Мойра, которой вдруг стало нехорошо.

«Что, если в нашем письме тоже дурные вести? – подумала она. – Ах, где же Юэн?»

Наконец из прихожей донесся голос Юэна. Он вошел в гостиную с озабоченным видом.

– Что случилось, Мойра?

Девушка ничего не сказала, лишь протянула брату конверт с фамильным гербом.

Юэн взял у нее письмо и целую вечность смотрел на него в молчании.

– Ты не вскрывала его?

– Нет, хотела дождаться твоего возвращения. Вдруг это плохие новости.

Брат и сестра сидели, глядя на письмо. Наконец у Юэна не выдержали нервы. Он взял конверт со стола и сорвал печать.

– Ну? – поторопила его Мойра, страшась того, что он может прочесть.

– Это от матери, – начал Юэн.

– У нее все хорошо? Отец здоров?

– Более-менее. Но это не все. Американский банк прислал в Лендок представителя, чтобы тот проверил опись, которую составила мама. Мойра, ты понимаешь, что это означает?

Мойра в недоумении уставилась на брата.

– Если они прислали человека провести повторную опись, это значит, что они скоро будут выставлять все на продажу!

Мойра ахнула.

– Но, Юэн, они ведь не могут просто взять и продать все, что у нас есть. Должно состояться какое-то судебное разбирательство или что-то в этом роде.

– Нет, эти люди могут поступать, как им заблагорассудится, – угрюмо ответил Юэн. – У нас мало времени, сестричка. Самое большее – месяц. Нужно с удвоенной силой взяться за поиски богатых супругов, это единственный способ спасти Лендок.

Мойра от ужаса лишилась дара речи.

«У нас гораздо меньше времени, чем я думала, чтобы бросить вызов неизбежному», – мысленно простонала она.

Юэн, бледный как смерть, грыз костяшки пальцев.

– Мойра, мы должны сделать все возможное и довести до конца свою затею. Балы и тому подобное – хорошая штука, но хватит легкомыслия. На кону будущее Стрэткэрронов и Лендока. Ты готова приложить все силы, чтобы найти мужа?

– Да, – ответила Мойра, отворачиваясь от брата, чтобы тот не видел ее слез. – Сара только сегодня говорила, что познакомит меня с достойными молодыми людьми.

Юэн пробурчал что-то одобрительное и вручил Мойре письмо. Читая его сквозь слезы, девушка мысленно повторяла одно и то же: «Ах, Стюарт! Стюарт.Где ты, когда я в тебе так нуждаюсь?»

Но в глубине души Мойра знала, что он не сможет отвратить неизбежное, и от этой мысли плакала еще безутешнее.

Глава восьмая

Не успел лорд Каннингем поздороваться со своими гостями, как его опять куда-то срочно вызвали. Мойра и Юэн лишь мельком видели графа, перед тем как они с женой уехали в Гемпшир.

– Мои дорогие, я уверена, что вы сумеете прекрасно провести время без меня, – сказала леди Каннингем, помахав рукой из окна коляски. – У Бербриджа есть приглашения на все ближайшие приемы. Так что прошу вас, развлекайтесь. Я всем написала и предупредила, что не смогу приехать из-за похорон Брамптона.

Когда экипаж исчез вдали, явился почтальон с ворохом писем от знакомых графини, которые тоже ехали на похороны и отменяли свои приемы.

– Чем же мы теперь займемся? – простонал Юэн, распечатав очередное письмо, в котором говорилось, что пишущий глубоко сожалеет о причиняемых неудобствах, но считает нужным отменить свое светское мероприятие. – Это ужасно! Как мы достигнем нашей цели, если теперь нет возможности знакомиться с новыми людьми?

– Вот еще одно, – сказала Мойра. – Как видно, герцога Брамптона знали многие. На ближайшие несколько дней Лондон превратится в опустевший город-призрак.

– Подумать только: Рождество всего через полторы недели, а потом все прекратится.

– Но ведь будут еще балы на Рождественский сочельник и новогодние гуляния.

Юэн покинул гостиную вне себя от возмущения. Казалось, никакие увещевания Мойры не могли его утихомирить.

«Оставлю брата в покое. Но без Сары я и шагу не могу ступить: нехорошо появляться в обществе без компаньонки».

Перспектива просидеть дома несколько дней заставила девушку приуныть. Юэн, будучи мужчиной, мог уходить и приходить, когда ему вздумается, без ограничений, которые накладывались на Мойру как юную леди.

«Возьмусь, пожалуй, за чтение», – решила девушка.

Мойра уютно устроилась в малой гостиной с томиком «Дэвида Копперфильда». Она очень любила романы мистера Диккенса и сожалела, что его больше нет среди живых и он ничего уже не напишет.

«Интересно, как бы он использовал мою историю? – пробормотала она себе под нос, раскрывая книгу. – Поистине, это готовый сюжет для романа!»

* * *

На следующий день настроение Юэна заметно улучшилось. Он предложил сестре проехаться на Пиккадилли и купить в «Фортнум энд Мейсон» подарки к Рождеству.

– Нужно что-нибудь найти для Сары, – сказал он, звоня в колокольчик, чтобы попросить Бербриджа вызвать наемный экипаж. – Мы ограничены в средствах, но я слышал, что в этом магазине великолепный продуктовый зал.

– Отличная идея, Юэн, – согласилась Мойра, обрадовавшись возможности выйти из дому. – Сбегаю наверх за шляпкой и пальто.

Садясь в экипаж, девушка приободрилась, хотя день стоял пасмурный и холодный.

Закутавшись в теплые кашемировые одеяла, которые принес лакей, Мойра позволила мыслям ненадолго остановиться на Стюарте. Писем от него по-прежнему не было, и девушка отметила, что с каждым днем вспоминает о нем все реже.

– Мойра, мы должны придумать запасной вариант на случай, если этот вынужденный траур по Брамптонам погубит остаток предрождественских светских раутов, – объявил Юэн, когда экипаж поехал по Курзон-стрит.

– Не думаю, что можно просто взять и явиться к людям домой, ожидая, что они станут нас развлекать. У нас нет настолько хороших знакомых, чтобы можно было ходить в гости без Сары, – сказала Мойра, как всегда помня об этикете.

– Ай! Как надоели эти глупые правила, – раздраженно ответил Юэн. – Дома, если я хотел навестить друга или кого-то в поселке, я просто приходил и стучал к ним в дверь!

– Юэн, мы в Лондоне, и здесь так не принято…

– Как раз поэтому я предпочитаю компанию наших славных фермеров.

– Хочешь сказать, тебе не нравятся балы и общество прелестных юных леди, с которыми ты познакомился? – поддразнила брата Мойра.

Юэн только хмыкнул и посмотрел из окна коляски на стайку изящных барышень, прогуливающихся по Бонд-стрит.

После приятного тура по «Суон энд Эдгар» [31]31
  Большой лондонский магазин женской одежды и принадлежностей женского туалета.


[Закрыть]им захотелось пить.

– Может быть, выпьем по чашечке чая в «Фортнум энд Мейсон»? – предложила Мойра.

– Отличная мысль!

Девушка знала, что многие симпатичные юные леди имели обыкновение пить в этом ресторане чай. Возможно, этим и объяснялся энтузиазм Юэна.

Внутри «Фортнум энд Мейсон» было столько чудесных вещей, что грусть Мойры рассеялась, и, рассматривая витрины, она забыла, зачем они сюда пришли.

– Мойра! Может быть, ты все-таки пойдешь со мной в ресторан, пока я не умер от жажды? – взмолился Юэн, когда его сестра замерла перед огромной пирамидой шоколада в продуктовом зале.

К тому времени как они поднялись в лифте на пятый этаж, в ресторане уже было довольно людно. Официант провел их к столику и предложил меню.

– Столько всего, глаза разбегаются, – вздохнула Мойра, которая не могла выбрать, что лучше: чай «эрл грей» или «лапсанг сушонг». – Что же взять, пирожное или бутерброд?

Юэн слишком увлекся поиском знакомых лиц, чтобы ответить. Вдруг он вскрикнул:

– Ба! Да это же лорд Кинросс! Нужно пойти и выразить ему свое почтение. Мы не виделись целую вечность.

Он вскочил из-за стола и поспешил в другой конец ресторана.

Мойра видела, что заинтересовавший Юэна джентльмен сидит за столиком с двумя юными леди. Он был высок и хорош собой. Его непослушные курчавые волосы, хотя и были коротко подстрижены, не желали лежать ровно. Щеки лорда Кинросса украшал румянец, причем это свидетельствовало скорее о невоздержанности, чем о здоровье, и Мойра вовсе не была уверена, что ей приятен вид этого джентльмена.

Юэн вернулся к сестре и, склонившись над ней, с воодушевлением сказал:

– Лорд Кинросс приглашает нас выпить с ним чаю. Вы должны познакомиться.

– Но Юэн, я думала, цель нашей прогулки – обдумать новый план.

– Да, да, мы можем поговорить в экипаже на обратном пути.

Мойра неохотно покинула свое место и пошла за Юэном к столику лорда Кинросса.

– Это моя сестра Мойра. Мойра, это лорд Кинросс и две его кузины. Прошу прощения, леди, я не запомнил ваших имен.

Девушки жеманно заулыбались. Похоже, Юэн уже успел покорить их своим обаянием.

– Меня зовут Эмили Теннант, а это моя кузина Мэй, – сказала светловолосая девушка с очаровательными кудряшками. Она застенчиво улыбнулась Мойре и слегка наклонила голову. Мойра решила, что она очень мила, и заметила, что Юэн часто ей улыбается.

– Признавайтесь-ка, леди Мойра, где вы прятали вашего замечательного брата? – взревел лорд Кинросс. Похоже, он не мог разговаривать тихо. – Я не видел его много месяцев. В последний раз он рубашку с меня снял, когда мы играли в карты. Да уж, я никогда не забуду тот вечер.

Он громко расхохотался, и Мойра заметила, как некоторые леди, сидевшие неподалеку, обернулись и неодобрительно покачали головой. Девушка начала немного стесняться его общества.

– Поместье отнимает у меня много времени, – сказал Юэн. – У нас были наводнения, и урожай созрел поздно.

– А, поместье. В последнее время я не могу похвастаться, что часто бываю в своем, – громогласно ответил лорд Кинросс.

Кузины захихикали, и Мойра вновь заметила, что Эмили бросает на Юэна застенчивые взгляды.

– Недавно я был во Франции, – продолжал хозяин столика. – Ах, как чудесно я провел время в Париже! Юэн, ты обязательно должен туда съездить. Folies Bergere [32]32
  «Фоли-Бержер» – знаменитое варьете и кабаре в Париже. Известно откровенными постановками с участием нагих и полунагих актрис.


[Закрыть] , Moulin Rouge [33]33
  «Мулен Руж» – классическое кабаре в Париже.


[Закрыть]– в Париже мужчина может почувствовать себя мужчиной и найти множество развлечений на свой вкус…

Мойра покраснела, заслышав этот непристойный намек, и поспешила перевести внимание на тележку с пирожными, которые предлагал официант. Юэн, похоже, находил речи своего друга смешными до слез и обменивался с ним разными историями, тогда как леди в молчании ели пирожные и пили чай.

– Скажите, Юэн, – заговорила наконец Эмили, – а что, если бы я захотела увидеть шотландские горы? Как думаете, интересно это будет такой леди, как я?

Юэн перевел взгляд на молодую девушку. Ее голубые глаза искрились, а голос звучал нежно и мелодично.

– Разумеется. Там великолепные пейзажи, можно кататься верхом и ездить на охоту, если вам по душе такие развлечения. А пожелаете прогуляться по магазинам – Эдинбург вас не разочарует.

– Лорд Кинросс каждый раз приглашает нас к себе домой в Стерлинг, но мы все не находим времени. В Лондоне такой лихорадочный темп жизни, вам не кажется? – спросила его Эмили.

– Верно. За последний месяц я посетил больше раутов, чем могу насчитать овец!

– Что вас сюда привело? Вы впервые здесь? Не верится, что мы еще не имели удовольствия видеть вас в Лондоне.

– И все-таки это мой первый визит. Мы с Мойрой решили немного погостить у Каннингемов…

– Вы, должно быть, вернетесь на Рождество в Лен-док? – спросил лорд Кинросс, одним махом уничтожая целое заварное пирожное.

– Нет, нет, – вмешалась Мойра, – мы еще не определились с отъездом. У нас здесь дело, которое нужно довести до конца.

Говоря это, она бросила взгляд на Эмили и заметила, что девушка смотрит на Юэна с трепетом.

«Если мой брат правильно разыграет карты, то завоюет новую поклонницу», – подумала Мойра, после чего на мгновение перевела взгляд на лорда Кинросса. Он не слишком ее привлекал, однако это был соотечественник, притом богатый.

– В таком случае вы просто обязаны прийти завтра на мою вечеринку, – вскричал лорд Кинросс, хлопая себя по бедрам. – Соберется немного друзей, классическое трио [34]34
  Фортепиано, скрипка и виолончель.


[Закрыть]развлечет нас музыкой, и, обещаю, вам понравится.

– Вы тоже придете? – спросил Юэн двух застенчивых барышень.

– Да, придем, – сказала Эмили, лишив свою кузину возможности ответить.

– Отлично, решено! – гаркнул лорд Кинросс. – Вам знакома улица Чейни-Уок [35]35
  Фешенебельная улица в Лондоне, в районе Челси.


[Закрыть]в Челси? Мой дом находится там – скромное жилище, но достаточно просторное, чтобы принять гостей. Может, сыграем партийку-другую, Юэн, пока леди поболтают о своем?

Мойра толкнула Юэна локтем под ребро. Она не хотела, чтобы брат проиграл в карты и то немногое, что у них осталось. Девушка понимала, что написать домой и попросить денег невозможно.

– Э-э… не знаю, Джордж, – робко ответил Юэн.

У Мойры стало легче на душе. Хотя, кто знает, не причастна ли улыбающаяся Эмили к внезапной перемене в ее брате? Мойра знала, что Юэн любит карты и не упускает случая поиграть.

– Но вы придете, не так ли? – настаивала Эмили. – Я не позволю никому другому сопровождать меня на ужин, если только вы скажете «да»…

– Конечно, – согласился Юэн, краснея, – буду очень рад.

«Однако! Этим лондонским барышням не занимать решительности, – думала Мойра, попивая свой чай с бергамотом. – В Эдинбурге ее поведение сочли бы не совсем пристойным».

– Разумеется, теперь, когда я помолвлен, мне не позволяют играть в карты так часто, как в былые времена. Да, да, любовные узы все-таки опутали меня.

Лорд Кинросс в очередной раз расхохотался от души, и Мойра ощутила легкое разочарование.

«Что ж, пришел конец еще одной маленькой фантазии», – сказала себе девушка. Но глубоко в душе она не представляла, как смогла бы поладить с таким шумным, бесцеремонным человеком. Она предпочитала мужчин более спокойного типа – таких, как Стюарт.

– Мои поздравления! – сказал Юэн, вставая и с жаром тряся руку лорду Кинроссу. – Кто же эта счастливая юная леди?

– Силия Трелони, ее отец придворный художник, а мать получает солидный доход от семейного дела. Силия самая красивая девушка из всех, кого я знал. А какой взрывной характер! Мне с ней не бывает скучно.

Мойра заметила, что лорд Кинросс упомянул о состоянии невесты прежде, чем рассказал об остальных ее качествах.

«Деньги имеют большой вес в этих кругах. Значит, о нас не должны плохо думать, если мы хотим упрочить свое положение посредством брака».

Мойру с детства учили, что любовь превыше всего, но здесь, в Лондоне, как видно, в первую очередь заботились о том, чтобы составить удачную в финансовом отношении партию.