Текст книги "Монетка на удачу"
Автор книги: Барбара Фритти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Уайт не питал никаких иллюзий насчет отношения к себе капитана. Вначале босс щедро давал выходные и смотрел сквозь пальцы на то, что Уайт использует для поисков дочери ресурсы полицейского департамента и злоупотребляет рабочим временем. Однако в последнее время нагрузка на личный состав сильно увеличилась, и капитан предупредил, что хотя он по-человечески его понимает и сочувствует, но если Уайт и дальше будет постоянно отпрашиваться и «гоняться за призраками», то ему придется выйти в отставку.
– Ты не забыл о завтрашней помолвке Саммер? Придешь на вечеринку? – спросил Джош, откидываясь на спинку стула и потягиваясь. – Я бы пошел с удовольствием, но должен работать.
– Поживем – увидим, – неопределенно ответил Уайт. – Там будет столько народа, что сестра и не заметит моего отсутствия.
– Еще как заметит, и ей будет тебя недоставать, как и всей твоей сумасшедшей родне. Давай развеемся, приятель, исключительно чтобы не терять хватку, конечно, – подчеркнул Джош.
Те же самые аргументы Уайт слышал и от матери, и от отца, и от брата, и от сестры. Два года – слишком долгий срок для бешеного спринта к финишной черте, которая отодвигается все дальше и дальше, но он не представлял, как жить иначе. Каждый раз, задумываясь о чем-то другом или ловя себя на улыбке или смехе, он испытывал чувство вины. Он не мог жить без своего ребенка.
– Подумаю. Пусть уж моя бестолковая сестренка Саммер будет счастлива – этот Рон вроде хороший парень, но кто знает, как у них сложится? Моя Дженнифер тоже до свадьбы была красавицей, – кто ж знал, что она превратится в чудовище?
– Да-а, – сочувственно протянул Джош. – На вашей свадьбе она была такой милой. Смотрела на тебя снизу вверх с восхищением и буквально таяла в руках, как будто ты единственный мужчина в мире. Я тебе даже завидовал.
– Благодари бога, что пронесло. Женитьба на ней была огромнейшей ошибкой в моей жизни, и не сомневаюсь, что Джен чувствует то же самое. Как только отзвенел марш Мендельсона, начались тяжелые будни, которые были похожи на непрекращающийся кошмар.
– У нее были завышенные ожидания. После сказочной свадьбы с запряженной лошадьми каретой и тысячью идеальных роз семейная жизнь показалась блеклой и скучной, твоей женушке не хватило задора.
– Вот именно. Поэтому, когда Саммер объявила о своей помолвке, я предложил ей обвенчаться тайно или расписаться в ратуше и никакой пышной свадьбы. Речь ведь идет не об одном дне, а обо всей жизни. Но Саммер молода и упряма, она тоже хочет красивую свадьбу. Как будто мой пример ничему ее не научил. – Уайт помолчал и сменил тему: – Я свяжусь с тобой позже. Надеюсь, с хорошими новостями.
Глава 2
Ведя машину через город к винному магазину в Норт-Бич, Уайт машинально разглядывал улицы, задерживаясь взглядом на женщинах и детях. Это вошло у него в привычку, особенно когда он проезжал мрачный район Тендерлойн, как магнитом притягивавший наркоманов и наркодилеров. В свое время его благоверная летела сюда, как мотылек на пламя свечи.
Поначалу Уайт поверить не мог, что его жене, выросшей в приличной богатой семье и учившейся в дорогой частной школе, взбредет в голову и хватит смелости отправиться в одиночку в район с такой дурной славой. Но, может, он должен был предвидеть неприятности, ведь Джен всегда цеплялась за кого-то, искала заботы и опеки, бежала от любой реальности, которая ей не нравилась, и, наконец, нашла идеальный способ забвения в постепенно растущей горке болеутоляющих, ставших ее лучшими в мире друзьями. И вскоре выяснилось, что кайф заменил ей смысл жизни.
Только из-за дочери Уайт старался сохранить свой брак и только из-за нее в конце концов подал на развод. В жестокой бракоразводной битве Дженнифер пустила в ход грязную ложь, но он добился единоличной опеки над Стефани. Правда, он считал важным участие матери в воспитании дочери и великодушно предоставил Джен право на посещение ребенка, тем более что она согласилась лечь в клинику на реабилитацию.
Он думал, что жена переосмыслит ситуацию, постепенно выздоровеет и хотя бы отчасти снова станет той красавицей с ямочками на щеках, в которую он влюбился. Однако его заблуждение дорого ему обошлось. Именно в один из тех визитов Дженнифер забрала Стефани и сбежала. И скрывается вот уже два года, а он до сих пор не может понять, как ей удалось исчезнуть совершенно бесследно.
Уайт припарковал машину в конце квартала и вернулся к винному магазину. Когда он вошел, магазин был пуст – дневное затишье, как он и предполагал. Продавец, пожилой мужчина, явно более заинтересованный игрой «Гигантов» [3]3
Бейсбольная команда.
[Закрыть]на маленьком экране телевизора за прилавком, чем происходящим в магазине, даже не потрудился привстать, пока Уайт не сунул ему под нос значок. И только тогда соскочил с табурета.
– Чем я могу быть вам полезен, офицер?
Уайт выложил фотографию на прилавок и подтолкнул к продавцу.
– Посмотрите повнимательней, пожалуйста. Я ищу этих детей, особенно самую маленькую девочку. Может, видели где-нибудь?
– Не знаю.
– Фотография с вашей камеры безопасности, между прочим. Они купили здесь конфеты.
Продавец пожал плечами:
– В двух кварталах отсюда есть здание школы – там и начальные, и средние классы. Во второй половине дня после уроков от детей здесь отбоя нет – все время кто-нибудь да забежит за конфетами. За полчаса до вашего прихода здесь сновало больше дюжины детей. Может, я этих и видел. Не помню. Мои дети давно выросли – а эти для меня все на одно лицо. – Он вернул фотографию. – Может, вам лучше опросить учителей в школе?
За последние два года Уайт по нескольку раз обошел и проверил все школы в городе. Очевидно, пришло время перепроверить.
– Спасибо. Я так и сделаю. – Он достал из бумажника фотографию Стефани. – А как насчет этой девочки? – Стефани на фото было шесть лет, она как раз пошла в первый класс. – Сейчас она на пару лет старше, поэтому может выглядеть немного иначе.
– Как я и сказал, я не обращаю особого внимания на детей, – продавец решительно замотал головой.
Уайт разочарованно пожал плечами: одиннадцатилетний опыт полицейского приучил его к тому, что большинство людей предпочитает не слишком приглядываться к происходящему вокруг, и это сильно затрудняло его работу.
– Если увидите кого-то из этих детей, пожалуйста, немедленно мне позвоните, – сказал он, протягивая свою визитку.
– Хорошо, – пообещал продавец.
Уайт вышел из магазина, остановился на тротуаре, обдумывая дальнейшие действия. На свежевыведенной фотографии на всех трех детских лицах не было страха, но напряжение чувствовалось. Дети делили на всех одну коробку конфет, и было похоже, что мальчик ловко поддевает конфетки и распределяет поровну – значит, не в первый раз. Поношенная, будто из секонд-хенда, одежда, осунувшиеся голодные личики. Да, с деньжатами у них плоховато. Уайт разозлился на себя за то, что не мог определенно сказать по расплывчатым чертам младшей девочки, его ли это дочь. Если бы изображение было почетче… А так он словно смотрел сквозь мутное стекло.
Допустим, это все-таки Стефани, тогда кто остальные и почему она с ними? И если она сама по себе, без матери, почему не попыталась связаться с ним или не попросила кого-нибудь о помощи? Ей восемь лет, но ведь он лично научил ее набирать девять-один-один, когда ей было пять.
Очевидный ответ – либо Стефани не думает, что ей что-то угрожает, либо не верит, что отец захочет ей помочь. Один бог знает, какую ложь вбила Джен в голову дочери.
Уайт около часа обходил окрестности, поговорил с продавцами, с персоналом соседней школы. Некоторым даже казалось, что они видели этих детей, но никто не мог сказать наверняка. К половине пятого он почувствовал голод и вынужден был признать, что его новый след быстро остывает, так же как все другие.
Возвращаясь к машине, он вышел на Маклеллан-Сквер с большим фонтаном, построенным церковью Святой Маргариты. Обычно здесь собиралось много народа, чтобы бросить в фонтан монетку и загадать желание, но сегодня было пустынно. Только один человек стоял с противоположной стороны фонтана – хорошенькая брюнетка в обтягивающих белых джинсах и яркой голубой блузке под темно-синим кардиганом. Длинные кудрявые темно-каштановые волосы ниспадали до середины спины, а напряженный взгляд был устремлен на монетку на ладони. Девушка явно очень серьезно обдумывала свое желание.
Уайт не верил в магию фонтана или в магию чего бы то ни было на этом свете. Когда-то его вера подверглась слишком серьезному испытанию, и он сомневался, что может быть иначе.
Подойдя поближе и глядя на рябь на поверхности воды, на сверкающие монетки на дне, он удивился: «Как много желаний молят об исполнении! А что, если добавить еще одно?»
Ветер бросил россыпь радужных брызг ему в лицо. Уайт сморгнул капли с глаз, поискал в кармане монету. Какого черта? Ему уже нечего терять!
Но не успел бросить монетку, как зазвонил телефон. На экране мобильного мигало имя матери, и он с трудом преодолел искушение перевести звонок на голосовую почту. Опыт показывал, что мама просто будет звонить и звонить, пока он не ответит, так чего затягивать?
– Алло. Мам, что случилось?
– Помолвка твоей сестры, а то ты не знаешь. Уайт, я названиваю тебе два дня, чтобы убедиться, что ты придешь. Понимаю, что семейные сборища тяжелы для тебя, но Саммер очень хочет тебя видеть. Ты ее старший брат.
– Из-за чего суета? Это просто помолвка. Впереди еще свадьба.
– Да, но только сегодня присутствуют обе семьи. Подразделение брата Рона передислоцируют. Вот почему мы устраиваем торжественную помолвку сегодня, а свадьбу в следующем месяце. Да ведь ты и сам все знаешь, твержу тебе об этом уже несколько недель.
– Постараюсь прийти, – вздохнул он. – Но у меня есть дела и поважнее – новая зацепка по делу Стефани.
– Правда? – удивилась мать. – Какая?
– Маленькая девочка попала на камеру слежения в Норт-Бич. Я как раз проверяю этот след.
– В Норт-Бич? Так близко к твоей работе? Поразительно.
Недоверчивость в голосе матери прозвучала эхом его собственных сомнений, но он не мог позволить себе пренебречь малейшим шансом.
– Дженнифер прекрасно знает этот район. Она могла вернуться. Может, у нее в городе остались друзья, решившие ей помочь. Она не смогла бы скрываться так долго без посторонней помощи.
– Верно. Я сама об этом думала, когда на днях получала ответы на приглашения. Мэнди Мейерз придет на помолвку. – «Мэнди Мейерз? Школьная подруга Дженнифер?» – мысленно удивился Уйатт и тут же услышал мамины разъяснения. – Она встречается с шафером Рона, и мы же не могли наказывать ее за то, что натворила Дженнифер. Да, они вместе ходили в школу, но из этого не следует, что Мэнди имела отношение к исчезновению Дженнифер.
– А тебе не кажется, что она бросилась на защиту Дженнифер слишком резво? – напомнил он матери.
– Ну, она тогда не знала всех фактов, а потом извинилась. Зато, если ты придешь, тебе представится отличная возможность снова поговорить с ней. Приходи, мы любим тебя, Уайт, хоть и не всегда находим правильные слова, не знаем, как лучше поступить, но ты всегда можешь рассчитывать на нашу поддержку.
– Я знаю это и ценю. Извини, мне пора, но я постараюсь прийти на завтрашнюю вечеринку.
– Пожалуйста, не постарайся, а приди.
– До свидания, мама.
Когда Уайт сунул телефон в карман, его пальцы снова наткнулись на монетку, напомнив, что он так и не загадал желание. Он вытащил десятицентовик, счел приношение слишком жалким, порылся в карманах в поисках четвертака и ничего не нашел. Ну, придется постараться десятицентовику.
Женщина с другой стороны фонтана все еще крутила монетку между пальцами и завороженно покачивалась, глядя на сверкающий фонтан. Может, тоже колебалась между напрасной тратой даже пустячных денег и зыбкой надеждой на исполнение желания. Правда, если судить по количеству монет, устилающих дно фонтана, город не испытывал недостатка в простофилях. И сегодня к ним присоединится Уайт Рэндал, отчаявшийся и исчерпавший все остальные возможности.
– Помоги мне найти мое дитя, – прошептал он, бросая монетку навстречу упругой водяной струе, и… замер в шоке, когда его десятицентовик со звоном столкнулся в воздухе с другой монетой. В результате внезапного столкновения только одна из монет упала в фонтан, другая же отскочила на мостовую и, словно извиняясь, с глухим звоном чиркнула камень.
Взгляд Уайта схлестнулся с ошеломленным взглядом женщины напротив.
Один шанс из тысячи, что подобное могло произойти! И чье же желание заблудилось во вселенной? Его или ее?
Адрианна не могла поверить, что ее монету выбило из фонтана. Неужели ее желание не исполнится и она никогда не сможет спокойно войти в двери «Винченцо»? Широким шагом она кинулась на поиски монеты, едва не столкнувшись с мужчиной – виновником происшествия.
– Вы видели, куда она упала? – Адрианна тщательно осматривала окрестности фонтана, но ее четвертака нигде не было.
– Думаю, приземлилась где-то поблизости, – ответил Уайт, пристально вглядываясь в камни.
– Поверить не могу, что такое случилось. Ну, неужели вам было трудно подождать хотя бы долю секунды? Я не заметила, что вы тоже бросаете, теперь мне позарез надо найти мою монетку.
– Откуда вы знаете, что ваша монета не попала в воду? Если уж на то пошло, так, скорее всего, ускакала моя монетка. Потому что я ужасно невезучий, – с циничной усмешкой произнес Уайт.
Кажется, он разочарован не меньше ее. Знал бы он, какая она невезучая.
Пока мужчина обшаривал камни мостовой в поисках пропавшей монетки, Адрианна разглядела его повнимательней. Похоже, у него был очень длинный и тяжелый день. Узел темного галстука ослаблен, рукава белой рубашки закатаны до локтей. Волнистые каштановые волосы растрепаны, голубые глаза смотрят устало и немного сердито. Грубоватый и крепкий парень. С таким лучше не связываться. Однако, судя по бледному шраму над левой бровью, кто-то все же пробовал.
Рассматривая его, Адрианна забылась и не сразу поняла, что его глаза устремлены к ней, просто почувствовала в его в глазах что-то знакомое и в ту же секунду поняла, что и он вглядывается в ее лицо.
Она машинально отвернулась, борясь с желанием стянуть поплотнее полы кардигана на груди или заткнуть за ухо выбившуюся прядь. И впервые за семь недель вспомнила о макияже, вернее, о его отсутствии. Если честно, то почти все это время она не вылезала из спортивных штанов, хотя несколько месяцев не посещала класс йоги. К счастью, сегодня она собралась с силами и натянула более-менее приличную одежду.
Хотя какая разница, что этот глазастый о ней подумает? Кто он ей? И все же оценивающий мужской взгляд ее нервировал. Давно она по-настоящему ни на кого не смотрела, и никто не смотрел так на нее. Она жила как в полудреме, по инерции двигаясь в сером склизком тумане растерянности и отчаяния, но каким-то образом этот лучистый взгляд пронзил мрак, окутавший ее после гибели Уилла. Это вышло случайно, только ей совсем не понравилось – не хотелось привлекать к себе внимание. Ведь тогда придется честно отвечать на вопросы.
Откашлявшись и поправив челку, Адрианна снова стала осматривать мостовую.
– Не знаю, чья это была монета, но, полагаю, шансы пятьдесят на пятьдесят. Я бросила четвертак, а вы? – поинтересовалась она, отбрасывая носком листья в надежде увидеть блеск металла.
– Десятицентовик.
– Правда? – Она покосилась на него исподлобья. – А вы, как я погляжу, – транжира.
– Другой мелочи не было, – коротко ответил он. – Что, кстати, не говорит о незначительности моего желания.
– Ну конечно. Я вас не осуждаю.
– Разве?
– Ладно, может быть, чуть-чуть. Простите. У меня выдался не самый лучший день. И если уж быть совсем откровенной, то не самый лучший месяц. Где-то в глубине души я надеялась, что мое желание это изменит. Где-то о-о-очень глубоко. Не то чтобы я верила в исполнение желаний, но, понимаете, я… я устала от безысходности.
Только что выдавить из себя двух слов не могла, и вот уже она бессвязно лепечет и не может остановиться.
– Мне знакомо это чувство, – без тени улыбки заверил мужчина.
И опять она почувствовала неуловимую связь, смутно узнавая его, как будто он ее давний знакомый, вернувшийся после длительного отсутствия.
– Мы раньше встречались?
– Я так не думаю.
– Странно. Мне кажется, я вас откуда-то знаю. – Адрианна умолкла, заметив металлический блеск в нескольких футах от своих ног, и с облегчением подняла монету. – Вот она, и это четвертак. Мой. Наверное, знак свыше, что мне не стоит рассчитывать на исполнение желания, – обреченно произнесла она.
– Вы можете загадать еще раз. Вы верите во «второй шанс»?
– Сомневаюсь, что это так работает.
– Может, не сработает вовсе. Ни у кого. Если вам от этого легче, – сухо произнес Уайт.
– Если вы не верите, то зачем же бросили монету?
– Тоже устал… от безысходности, – повторил он ее слова.
Их взгляды снова встретились. Внутри Адрианны все сжалось, предательская мелкая дрожь пробежала по позвоночнику. Смутившись, она вдруг как будто не увидела, а всем существом остро ощутила удлинившиеся тени, наплывший с океана туман, запах чеснока, донесшийся из «Винченцо», где, без сомнения, готовились к ужину, и на этот раз поддалась желанию плотнее закутаться в кардиган.
– Который час, не скажете?
Уайт взглянул на часы.
– Без пятнадцати пять.
Опоздала на сорок пять минут.
– Ого, ну, мне пора. Хватит тянуть время.
– Вы тянули время? Поэтому так долго гипнотизировали свою монету?
– У вас бывало так в жизни, что вы не хотите, но обязательно должны сделать нечто? Не знаю, почему говорю вам это, но у меня именно такой случай. Разве что наш разговор позволяет мне еще больше тянуть время. – Адрианна смущенно улыбнулась. – Это то немногое, что у меня отлично получается.
– Ну, вы еще хорошо умеете критиковать себя: знаете свои недостатки и сильные стороны. Так что вы должны сделать?
– Да всего-то и дел, что посмотреть в лицо своему страху, – ответила она, сама удивившись своему откровенному ответу. Адрианна не понимала, почему говорит ему что-то столь личное и неловкое. Они ведь только что встретились. Но под пристальным взглядом его голубых глаз она не смогла вести себя иначе.
– И какому же?
– Только не подумайте, что я чокнутая… Я должна войти вон в ту дверь, – кивнула она на ресторан.
– «Винченцо»? – воскликнул Уайт, проследив за ее взглядом. – А, понимаю. Вы боитесь из-за недавнего преступления, верно?
Она не удивилась, что он слышал об этом: об ограблении и смерти Уилла говорилось во всех новостях. И весь район был шокирован жестокостью этого нападения.
– Да. Я была там в ту ночь. Работала на кухне.
Его глаза вспыхнули узнаванием.
– Так вы шеф-повар. Адрианна… – Он щелкнул пальцами, словно пытаясь вспомнить ее фамилию.
– Кавелло, – подсказала она, удивившись и немного встревожившись оттого, что он знает ее имя. Ей не хотелось, чтобы ее имя связывали с преступлением, где бы она ни появилась. – Откуда вы знаете, как меня зовут?
Он вытащил значок.
– Я инспектор полиции Сан-Франциско. Вы были там в ту ночь? Может, я видел вашу фотографию в деле, поэтому ваше лицо показалось мне знакомым. Когда это случилось, меня не было в городе. По этому делу работает другой инспектор. Его зовут Джош Бертон.
Адрианна кивнула. Ну конечно. Должно быть, она точно не в себе, если не опознала в нем копа, а ведь когда-то она чуяла полицейских за милю.
– Я с ним разговаривала, но потом он куда-то исчез. Что-нибудь удалось выяснить?
Уайт отрицательно покачал головой:
– Пока нет, к сожалению. Так вы знали убитого?
– Да, он был моим очень близком другом, – ответила Адрианна, не вдаваясь в подробности и чувствуя себя виноватой за то, что назвала Уилла другом, а не возлюбленным. Хотя посторонним-то людям какая разница? – А вас как зовут? – спросила она, уводя разговор от Уилла.
– Уайт Рэндал.
– И что вы загадали?
– Попросил помощи в поисках моей дочери.
Ответ удивил ее. Она не знала, чего ждала, но точно ничего такого значительного и мрачного.
– Как давно она пропала?
– Два года в этом месяце.
Адрианна прижала ладонь к губам.
– О боже, мне так жаль. И я очень рада, что в фонтан попала ваша монетка. Ваше желание гораздо важнее моего. Сколько ей лет?
– Сейчас восемь. Ее зовут Стефани. – Уайт достал бумажник и передал Адрианне фотографию маленькой белокурой голубоглазой девочки. Края снимка обтрепались. Он наверняка доставал и показывал его миллион раз.
Как и мужчина, девочка показалась Адрианне знакомой. От волнения комок подступил к горлу.
– Что? – резко спросил Уайт. – Вы ее видели?
– Я… я не знаю, – медленно произнесла Адрианна. Девочка с фотографии была похожа на младшего ребенка из тех, кого она видела за «Винченцо» не так давно, только помладше и блондинка. А у той девочки волосы были темные.
– Сейчас моя девочка старше на два года. И конечно, изменилась.
– Я видела пару девочек здесь, и младшая была немного похожа на вашу дочь, но только глазами. Волосы у нее были гораздо темнее.
Уайт достал из кармана другую фотографию.
– А эти дети?
Адрианна уставилась на нечеткое изображение троих детей перед винным магазином.
– Да, – сказала она, чувствуя странное беспокойство. – Это они. Зачем вам эта фотография?
– Где вы их видели? – спросил он, не отвечая на ее вопрос.
– В первый раз я заметила этих деток несколько месяцев назад в проулке за «Винченцо». Они быстро смекнули, что я повар, и попросили у меня остатки обеда, а я отдала им пиццу. Они были такие несчастные и голодные.
– И вы не догадались, что нужно позвонить в полицию?
– Вы когда-нибудь голодали? Случалось жить на улице? Я пыталась расспрашивать их о семье и близких, но со мной разговаривал только мальчик, наплел, что у них все в порядке. Он называл девочек своими сестрами.
Уайт стиснул зубы.
– По-вашему, он сказал правду? Может быть, вы заметили еще что-нибудь? А эта девочка что-нибудь говорила? – Он показал на младшего ребенка.
– Нет, мальчика зовут Бен, фамилии не знаю. – Адрианна помолчала. – Сегодня я видела этих двух девочек здесь, в том конце площади. Когда окликнула их, они рванули вон туда. Это было приблизительно час назад.
Фигура мужчины напружинилась, он переступил с ноги на ногу, словно готовый сорваться с места.
– Я пыталась догнать их, но они были проворней. В последний раз я их видела в ночь ограбления в проулке за рестораном. Я услышала выстрелы, когда разговаривала с ними. Мне казалось, я об этом рассказывала полицейским. Все, что произошло в ту ночь, помню как в тумане.
Уайт побледнел, в рапорте он не нашел информации о детях за рестораном.
Адрианна замолчала и задумалась, видя, как ему необходима поддержка, а она действительно очень хотела бы помочь.
– Бен сказал, что люди, которые за ними присматривают, вернутся домой в конце недели.
– Он назвал этих людей родителями?
– Нет, он сказал «люди», а я тогда предположила, что он говорит о родителях.
– Что-нибудь еще? Может, где они живут, в какую школу ходят? Была ли на них школьная форма… может, рюкзак, скейтборд, мягкая игрушка? Может быть, какие-нибудь особые приметы: родинки, пятна, шрамы?
Его вопросы сыпались так быстро, что Адрианна едва поспевала за ними.
– Простите. Поверьте, я очень хочу вспомнить, но у них ничего не было, и одежда самая обычная. Самостоятельные дети, привыкшие сами заботиться о себе и друг о друге. Вот почему я сегодня удивилась, увидев девочек без брата. Мысленно я считала их семьей.
– Если он действительно их брат, – с сомнением в голосе произнес Уайт.
Он протянул ей свою визитную карточку.
– Обязательно позвоните мне, мисс Кавелло, если снова увидите этих детей. В любое время дня или ночи. А еще лучше, постарайтесь заболтать их, удержать, пока я приеду.
– Хорошо. – Она взяла визитку. – Можно спросить, как пропала ваша дочь?
– Девочку забрала моя бывшая жена.
– Ее мать? – поразилась Адрианна. У нее создалось впечатление, что ребенка украл посторонний человек, а оказалось, что самый близкий.
– Да, ее мать, – с горечью ответил он, и в его глазах полыхнул гнев. – Вы должны были позвонить в полицию, увидев этих детей в беде. – С этими словами он развернулся, быстро пересек площадь и исчез на той улице, по которой сбежали девочки.
Адрианна никак не могла оправиться от этого случайного разговора. По мнению полицейского Уайта Рэндала, она виновата в том, что ничего не предприняла, когда увидела бездомных детей. Но откуда ей было знать, что одна из девочек, бродивших в проулке за рестораном, похищенная? Та маленькая девочка не просила помощи. И почему эта странная женщина забрала свою дочь у отца? Уайт Рэндал казался хорошим парнем, но так ли это? Ей приходилось сталкиваться с продажными копами, мужчинами, прятавшими за полицейскими значками свое истинное лицо и намерения.
Господи, ну почему она всегда попадает в передряги? Прежде чем открывать рот, надо было несколько раз подумать. Разговорившись с копом, подвергла ли она жизнь детей опасности? Или на шаг приблизила отчаявшегося отца к его дочери?
