Текст книги "Монетка на удачу"
Автор книги: Барбара Фритти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 5
– Интересно, вы из тех женщин, что обещают быть готовой через десять минут, а собираются полтора часа? – спросил Уайт, когда Адрианна опрометью кинулась в спальню переодеваться.
– Если я говорю «через десять минут», обычно это означает через пять, и я успеваю. Но все же дайте мне честные десять минут.
– Пожалуйста. – Из-за нахлынувших сомнений Уайт принялся мерить шагами гостиную. Не поспешил ли он с приглашением? Появление на помолвке с Адрианной, без сомнения, вызовет еще больше вопросов, на которые он не хочет отвечать. С другой стороны, она отвлечет всеобщее внимание на себя. Ему вовсе не хочется портить помолвку сестры, а при нем все боятся радоваться, осторожничают. Приглушаются разговоры, улыбки, смех. Разумеется, из уважения к нему, однако ему надоела жалость. Он не хочет мешать им жить собственной жизнью. Просто нужно как-то наладить свою.
Ему казалось, что Адрианна приносит удачу. Все его инстинкты говорили, что она поможет вернуть Стефани. Вроде бы бессмысленно и нелогично, и все равно в их встрече у фонтана ему чудилось предзнаменование. Их монеты столкнулись. Она видела детей. И одна из тех девочек могла быть его ребенком. Надо держаться поближе к Адрианне… Пока она сама его не оттолкнет.
Его родители прекрасно умеют очаровывать всех и каждого. Особенно отец. Всегда находит подход к женщинам, и те его обожают.
«Правда, мама не позволяет отцу флиртовать слишком много, – с улыбкой подумал Уайт. – Она отлично знает, насколько можно ослабить поводок, чтобы вовремя вернуть обаятельного мужчину. У них прекрасные отношения. В следующем году будет тридцать седьмая годовщина их брака. Молодцы».
Он оглянулся на фотографию Уилла и Адрианны на лыжном курорте. Высокий, стройный, белокурый парень лениво обнимал за плечи черноволосую смуглую Адрианну. Совершенно разные внешне, они хорошо смотрелись. Им явно было легко вместе. Адрианна улыбалась. Такой светлой, непринужденной улыбки на ее лице он еще не видел, что объяснимо. Ее любимый стал жертвой жестокого преступления. Чтобы преодолеть такое горе, необходимо время.
Уайт отошел к боковому столику, заметил раскрытый на середине журнал. Статья о победителях фонда Джеймса Берда, присуждавшего награды восходящим звездам в области кулинарного искусства… с фотографией Адрианны.
– Эй, вы получили награду, – громко сказал Уайт. – Здесь написано, что вы – восходящая звезда.
Он прочитал всю статью, проникаясь к Адрианне все бо́льшим уважением. Что она – хороший повар, он понял, попробовав ее еду, но теперь видел подтверждение ее талантов. Да, она прошла длинный путь от своего тяжелого детства.
– Ну, вот. Я успела за девять минут, – произнесла Адрианна, возвращаясь в гостиную в коротком цветастом обтягивающем платье без рукавов.
Ее лицо порозовело, глаза сверкали, волосы сияющими волнами скользили по плечам и предплечьям. Внутренне он подтянулся, а мышцы сжались, как от короткого удара под дых. Ворот рубашки неожиданно стал ему так узок, что он не мог дышать.
– Что случилось? – встревожилась Адрианна. – Вы как-то побледнели. Я должна была надеть брюки? Что-то более изысканное или, наоборот, повседневное? Предупреждала же, что я не эксперт по семейным сборищам.
– Вы выглядите потрясающе, – наконец выдавил Уайт. – Вы такая… красивая.
– Ой, спасибо. Наверное, впервые за два месяца я вспомнила о макияже.
Уайт откашлялся:
– Похоже, вам просто необходим выход в свет.
– Да, пожалуй.
Уайт подхватил журнал.
– Можно мне похвастаться перед родными?
Она раскраснелась еще больше и смущенно улыбнулась.
– Вы шутите? Эта награда никого не впечатлит, это интересно только профессионалам.
– Вы слишком скромны.
– Просто хочу, чтобы мои блюда говорили сами за себя.
– Они очень разговорчивы… Судя по моему короткому опыту.
– Еще раз спасибо. Пропустите семейный ужин, и я вам что-нибудь приготовлю.
– Это предложение? Для меня это был бы самый лучший выход, да и вам не пришлось бы переживать за нас обоих, но я должен туда пойти. Не волнуйтесь, прочь сомнения! Только вперед! Вам понравится. Доверьтесь мне.
– Куда мы едем? – спросила Адрианна, когда впереди показался Бэй-Бридж [5]5
Висячий мост через залив Сан-Франциско в штате Калифорния между городами Сан-Франциско и Оклендом.
[Закрыть]. – Ваши родители живут за городом?
– В Беркли-Хиллз. Здесь недалеко.
Адрианна обрадовалась, что у нее еще есть немного времени. Она слишком нервничала и надеялась успокоиться. В конце концов, неважно, что родные Уайта о ней подумают. Она же не произвести впечатление едет, не связана она с их сыном романтическими отношениями (хотя чем-то определенно связана – просто пока еще неясно чем). С первой встречи ее влекло к нему, и, похоже, с ним происходило то же самое.
Чертов фонтан! Может, у него больше власти, чем они оба предполагают.
Сняв с руля одну руку, Уайт накрыл пальцы Адрианны. Оказывается, она барабанила ими по своей ноге.
– Это нервы – дурная привычка, – пояснила она, встретившись с ним взглядом.
– Мои домашние – прелестные люди и очень редко кусаются, тем более не при новых знакомых. Все не настолько страшно!
– Даже не сомневаюсь. Все дело во мне.
– Неужели родители Уилла были столь нетерпимы? Лично я не представляю, что в вас могло им не понравиться.
– Им не понравилось, что я бедна, что у меня нет родственников. По их мнению, я тянула Уилла вниз по социальной лестнице. Они решили, что это я убедила Уилла стать барменом, а не юристом. Но, по правде говоря, я имела мало влияния на Уилла. Он был свободолюбивым. Он несколько раз менял профессию, и работа бармена была одной из его проб. Он любил смешивать и подавать напитки. Болтать с людьми. Он был королем бара, а я – королевой кухни.
– Похоже, вы отлично подходили друг другу.
– Да, – выдавила Адрианна, еще не совсем готовая обсуждать Уилла.
– Удивляюсь, что его родители этого не увидели.
– Ради справедливости должна заметить, что мы провели с ними лишь один вечер. Я мельком виделась с ними после его смерти, и они вели себя так, будто мы незнакомы. Не думаю, что он рассказывал им о наших отношениях. Но когда я сказала, что мне неловко в семейном кругу, я имела в виду то время, когда была подростком. После маминой смерти у меня был шанс. В разное время я встречалась с двумя семьями, которые подумывали меня удочерить, однако после встречи со мной говорили, что я им не подхожу. Видимо, я производила плохое впечатление.
– Их потеря.
Адрианна оценила комплимент.
– Спасибо.
– Но сегодня вам не нужно думать о производимом впечатлении. Поверьте, в центре внимания будете не вы.
– Хорошо. – Адрианна помолчала немного. – Вашим родителям нравилась ваша жена?
– Сначала – да. После рождения Стефани у мамы появились причины для недовольства, но она пыталась оправдывать Дженнифер. Говорила мне, что, по ее мнению, у Джен послеродовая депрессия и я должен уделять ей больше внимания, помогать.
– У нее в самом деле была послеродовая депрессия?
– Думаю, депрессия началась еще во время беременности. Ничто в материнстве Джен не нравилось, начиная с беременности и родов и заканчивая кормлением ребенка. Она даже не захотела подержать Стефани сразу после рождения. Она посещала своего врача и, очевидно, получала у него какие-то антидепрессанты, что, как мы тогда не понимали, было очень плохой идеей. Только когда Стефани было года полтора, Джен стала самостоятельно ухаживать за ней, а до этого бо́льшая часть забот была на мне. Я менял подгузники, вставал по ночам, кормил из бутылочки. – Уайт оглянулся через плечо и перестроился в другой ряд. – Но переломным моментом стала автомобильная авария, происшедшая через пару лет. Джен повредила колено и страдала от болей, тогда и подключились болеутоляющие. Привыкнув, Джен не прекратила принимать их, даже когда боли прекратились. А дальше все накручивалось по спирали. Что бы ни происходило в жизни, было выше ее сил. Любую проблему она решала лекарствами. В конце концов я почти не узнавал ее, так кардинально она отличалась от женщины, на которой я женился.
Пока Уайт рассказывал о бывшей жене, его интонации метались между гневом, чувством вины и горечью, и, хотя все закончилось очень печально, Адрианна поняла, что на каком-то отрезке своей жизни он жену любил.
– Странно, что любовь может так ужасно закончиться.
– В вашей жизни был кто-то, кроме Уилла?
– Никого серьезного. Я была слишком занята выживанием, чтобы вести обычную для подростков жизнь, а когда стала старше, пыталась найти свой путь в этом мире. Не могла позволить себе отвлекаться. Для большинства парней я была слишком серьезной. И к Уиллу я относилась слишком серьезно, но он уверял, что у меня есть и веселая сторона, и все старался ее найти.
Уайт улыбнулся:
– И нашел?
– Скорее, помог мне найти ее. И за это я всегда буду ему благодарна.
– Кажется, он был чудесным человеком.
Адрианна вздохнула:
– Давайте не будем говорить об Уилле.
– Простите.
Проезжая по мосту между городом и Ист-Бэй, Адрианна смотрела на большие корабли в Окленд-Харбор и суденышки поменьше, возвращавшиеся после рыбной ловли или прогулки под парусом под двумя мостами, соединявшими Сан-Франциско с остальным миром. Приятно было вырваться из квартиры, уехать подальше от ресторана и знакомых улиц. Привычная обстановка словно теснила и душила ее, а теперь она дышала полной грудью.
– Чудесный вечер. И туман еще не спустился.
– Из дома моих родителей открывается прекрасный вид на город. Придется вам показать.
– С удовольствием взгляну. Учитывая обстановку, в которой я росла, меня всегда тянуло к красивым видам, к чему-то напоминающему, что где-то есть лучшая жизнь. Вот почему мне всегда хотелось жить под крышей. К сожалению, в моем доме всего три этажа.
– Вы могли бы поселиться в небоскребе.
– Может быть, когда выиграю в лотерею.
– Или когда согласитесь стать шеф-поваром «Винченцо».
– Не напоминайте, что я рискую отбросить все, для чего так усердно работала.
– Вы не должны отбрасывать. Не позволяйте случившейся трагедии отнять все, чего вы достигли. Вы и так уже слишком много потеряли.
– Я сама этого не хочу. Но не знаю, как избавиться от страха.
– Боритесь с ним, и, насколько я успел вас узнать, уверен, что в какой-то момент вы его победите. Просто вам нужно еще немного времени.
– Расскажите мне о своей семье, – сменила она тему. – О родителях.
– Мои родители… как бы это сформулировать… авантюристы.
– Правда? – Адрианна резко развернулась к нему. – Как интересно.
– Стареющие хиппи. Они познакомились в Хейт-Эшбери [6]6
Квартал хиппи, район в Сан-Франциско, пересечение улиц Хейт и Эшбери.
[Закрыть]в конце шестидесятых. Отец завязывал волосы в длинный «конский» хвост и играл в музыкальной группе, а мама была художницей-татуировщицей.
– Ничего себе, – удивилась Адрианна. – И они произвели на свет вас?
– О чем это вы? – спросил Уайт, приподняв брови.
– Ну, вы полицейский, такой сдержанный, застегнутый на все пуговицы.
– Просто вы видели меня на работе. Я умею расслабляться.
– Как скажете, – с сомнением в голосе произнесла Адрианна.
– Это правда… Ну, как бы то ни было, мои родители выросли на Бобе Дилане, «Власти цветам» [7]7
Лозунг хиппи, «людей-цветов», считавших, что преобразовать общество можно только с помощью проповеди всеобщей любви и духовной чистоты, символами которой являются цветы.
[Закрыть]и пацифизме. Несколько лет они прожили в коммуне, поженились и занялись органическим сельским хозяйством. Мама некоторое время даже держала корову и до сих пор очень гордится тем, что умеет доить.
– Она мне уже нравится.
– У нее сильный характер. Как и у отца. Когда его группа распалась, он стал плотником, хотя даже не надеялся на прибыль. Из бедного хиппи он превратился в успешного бизнесмена, но все еще не любит в этом признаваться. Мама в конце концов бросила фермерство и стала акушеркой.
– Потрясающая у вас мама. Оба они потрясающие.
– Еще лучше.
– Как это возможно?
– Они волонтерами мотаются по всему свету, где происходят крупные катастрофы. Ездили в Новый Орлеан после урагана «Катрина», на Гаити после землетрясения, а прямо сейчас планируют путешествие в Африку. Они искренне верят, что все люди одна семья, одна община, одна планета. Большинство летних каникул я занимался строительством домов в Мексике.
– Теперь я ошеломлена и вами лично.
– Если это приближает меня к вашему доверию, принимается.
– Итак, у вас идеальные родители.
– Ну, они не идеальные. Они любопытные. Обожают во все совать носы. Неорганизованные и вечно опаздывают, особенно мама. Она любит говорить, что жизнь слишком коротка, чтобы носить часы, и понимайте, как хотите. Да, и еще они слишком любят обниматься. Остановить их невозможно, даже не пытайтесь. Просто сдайтесь. Так будет быстрее.
Адрианна улыбнулась. Его слова тронули.
– Я слышу любовь в вашем голосе.
– Они любят меня.
– Расскажите о ваших братьях-сестрах. Они такие же замечательные?
– Мой старший брат Коннор – куратор в музее. Понятия не имел, что его любовь к динозаврам выльется в профессию, но у него это как-то получилось. Моя младшая сестра Саммер – балерина. А когда не танцует сама, обучает балету первоклашек.
– И вы – коп.
– Белая ворона. Во мне нет ни одной творческой жилки, сплошные широкие кости и гора мускулов.
– Как ваши родители-хиппи отнеслись к тому, что вы стали полицейским?
– Отец пришел в ужас. Как и у вас, у него не лучшие воспоминания о полиции. Его несколько раз арестовывали на протестных демонстрациях, и он не любит представителей власти.
– Но вы все равно сделали по-своему.
– Я всегда хотел стать полицейским, а мои родители всегда верили в то, что нужно слушаться своего сердца. И хотя мое сердце привело меня к работе, которая им не по душе, они меня поддержали и поддерживают до сих пор.
У Уайта оказалась семья, о которой она всегда мечтала. Любящая, оказывающая поддержку, добрая и щедрая.
– Везунчик. – Не успели эти слова сорваться с ее языка, как она поняла свою ошибку. – То есть я хотела сказать, что вам повезло с родителями. Они вырастили вас в любви. Конечно, ваше нынешнее положение далеко не столь завидное.
– Конечно. Но это скоро изменится.
Уайт умолк, и, съехав с моста, они влились в поток транспорта, направлявшийся на север в Беркли, затем свернули с автомагистрали на забитую машинами Юниверсити-авеню. Хотя в это время в соседнем колледже проводились только летние курсы, по улицам сновали толпы молодых людей.
Когда город остался позади, машина запетляла по узкой дороге, вьющейся по холмам за университетом, и наконец остановилась в конце длинной подъездной дорожки за четырьмя другими автомобилями. Впереди возвышался огромный дом в средиземноморском стиле, покрытый штукатуркой персикового цвета, с крышей из красной черепицы. Еще Адрианна увидела большое патио, сад, полный цветов, и многоярусную веранду, огибающую дом. На одном из ярусов собралась большая группа празднично разодетых людей, а когда Уайт выключил двигатель, послышалась музыка.
– Я думала, что мы просто поужинаем с вашей семьей.
– Обязательно поужинаем.
– Это не домашний вечер, это прием, – уточнила Адрианна.
– Помолвка моей сестры, – кивнул Уайт.
– Вы серьезно? – Она поверить не могла, что он притащил ее на такое важное семейное мероприятие. – Почему вы раньше мне не сказали?
– Думаю, вы бы не поехали, если бы знали.
– Конечно, не поехала бы. Мне здесь не место.
– Вы хотели побольше разузнать обо мне. Здесь все, кто меня знает.
– Вряд ли мне необходимо знать так много.
Уайт ухмыльнулся:
– Слишком поздно. Идемте. Чем скорее присоединимся к ним, тем скорее сможем сбежать.
– Жду не дождусь, – проворчала Адрианна, выбираясь из машины.
Глава 6
Пока они шли по подъездной дорожке, Уайт буквально физически ощущал напряжение Адрианны. Может, его общество ее не радует, но ему нравится, что она рядом. Семейные торжества в последнее время превратились для него в пытку. Никто не знал, что сказать. И говорили слишком мало или слишком много, как и догадалась Адрианна. Поэтому он и старался любым способом избегать семейных встреч, но на этот раз событие слишком важное. Остается надеяться, что это торжество послужит двум целям. Он исполнит свой долг и, уничтожив последние сомнения, которые еще могут быть у Адрианны, заручится ее помощью.
– Похоже, ваши родители богаты, – заметила Адрианна.
– Я говорил, что отец случайно кое-что заработал.
– Хотелось бы и мне случайно столько заработать, – сухо произнесла она и, проходя мимо официанта с подносом, полным бокалов шампанского, добавила: – У вас есть домработница?
– Я здесь не живу, а у родителей действительно есть помощница. Правда, мама считает Глорию доброй подругой, а не прислугой. Она не любит классовые различия.
– Однако Глория скребет унитазы?
– Скребет, – кивнул Уайт, – а мои родители платят ей лишние деньги на обучение ее дочери в колледже. Так что всех все устраивает.
– Уайт. – Взволнованный голос перекрыл шум на веранде. Дейри Рэндал в развевающемся длинном платье сбежала по ступеням и крепко стиснула сына в объятиях. В темных волосах сегодня не было и следа седины, глаза сверкали такой же синевой, как и его собственные, а привычный персиковый аромат маминого шампуня создавал ощущение безопасности, как будто родной дом разрешит все его проблемы. «Но это не мой дом, – напомнил он себе. – Мой дом там, где моя дочь».
– Я так рада, что ты здесь. – Мама отступила на шаг и окинула его долгим взглядом, затем повернулась к Адрианне: – И не один.
В ее глазах плескалось вполне понятное изумление. Уайт ясно дал ей понять, что не будет ни с кем встречаться, пока не вернет Стефани.
Хм-хм. Сейчас и посыплются неизбежные вопросы.
– Познакомься, мама, это Адрианна Кавелло. Адрианна, а вот и моя замечательная мама собственной персоной, обворожительная Дейри Рэндал.
– Приятно с вами познакомиться, – улыбнулась Адрианна, протягивая руку.
– И я рада с вами познакомиться, дорогая. Мы здесь обожаем обниматься. – С этими словами она на мгновение обняла застывшую статуей Адрианну. – Надеюсь, вы не возражаете.
– Я ее предупредил, – успокоил маму Уайт.
– Извините, миссис Уайт, я чувствую себя незваной гостьей. Ваш стремительный сын не предупредил меня, что у вас торжество в честь помолвки.
– Наш Уайт полон сюрпризов, но вы вовсе не лишняя. У нас всегда найдется свободное местечко.
– Мамин девиз, – пояснил Уайт Адрианне.
– Что верно, то верно, – широко улыбнулась Дейри им обоим. Затем чуть нахмурилась. – Уайт, ты исхудал. Ты вообще питаешься?
– Лучше, с тех пор как встретил Адрианну. Она шеф-повар.
Как и ожидалось, мама накинулась на Адрианну с кучей вопросов, и, пока дамы разговаривали, Уайт обвел взглядом толпу. Брат Коннор, стоявший рядом с отцом и двумя другими мужчинами, помахал ему, но не тронулся с места. Ладно, можно перехватить братца позже.
– Уайт! – взвизгнула Саммер, сбегая с веранды и сжимая его в объятиях. Сегодня на ее хорошеньком зеленоглазом личике, обрамленном светло-каштановыми волосами, сияла широченная улыбка, и кто бы мог винить ее? Из-за исчезновения Стефани Саммер отложила свадьбу больше чем на год и, назначив наконец дату, чувствовала себя виноватой. Но Уайт понимал и поддерживал решение сестры. Он не хотел портить Саммер жизнь – хватало и собственных неприятностей.
– Спасибо, что пришел.
– Как же иначе. Ты выглядишь счастливой.
– Я счастлива! Ужасно счастлива! – Ее улыбка, если только это возможно, стала еще шире. – Вся моя семья здесь и семья Рона. Идеально.
– Я рад за тебя. Познакомьтесь, Адрианна, моя сестра Саммер.
– Примите мои поздравления.
– Благодарю вас. Добро пожаловать. Не возражаете, если я на минутку украду Уайта? Обещаю, ровно на минутку.
– А… – Адрианна умоляюще взглянула на него, но он не мог отказать сестре на ее помолвке.
– Я позабочусь об Адрианне, – пришла на помощь мама, обнимая Адрианну за талию. – Заодно и познакомимся поближе. Повеселимся.
– Повеселимся, – словно эхом откликнулась Адрианна. – Возвращайтесь поскорее.
– Непременно. – Он сам чувствовал себя немного виноватым за то, что так быстро ее бросил, но сестра уже тащила его в дом.
Саммер привела его в свою старую комнату, сохранившую напоминания о ее юности: постеры с кинозвездами-подростками, награды за победы в танцевальных конкурсах и огромную кучу мягких игрушек на кровати. При виде пушистого коричневого медведя в самом центре у Уайта сжалось сердце. Точно такого медведя Саммер подарила Стефани, когда та родилась, и дочка обожала его, словно он был ее лучшим другом. Однако Стефани не взяла его с собой, и теперь Бурый Мишка, как она его называла, лежал на ее кровати и ждал, когда она вернется домой.
– Уайт, – окликнула его Саммер. – Я знаю, как тебе тяжело, и очень благодарна за то, что ты пришел.
– Саммер, я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Я хочу, чтобы был счастлив ты.
– Я над этим работаю.
– Мама сказала, что появилась зацепка. Ты что-нибудь узнал?
– Пока нет. О чем ты хотела поговорить?
Саммер закрыла дверь.
– Уайт, я нервничаю. Я люблю Рона. Я знаю его четыре года и хочу выйти за него замуж с нашего первого свидания, но чем ближе момент, когда я должна буду сказать «да», тем мне страшнее. Понимаешь, из-за тебя и Джен. Ты тоже любил. У вас была сказочная свадьба. Вы уехали в карете, запряженной парой белых коней. Это было прекрасно.
– Джен придумала… Джен и ее мать, – добавил он с горечью. – Если бы мать ее не избаловала, может, она не привыкла бы делать только то, что хочет.
– Такой идеальный был день, – продолжила Саммер. – И ваш первый год был хорошим, а потом все изменилось. Что, если со мной и Роном случится то же самое? Что, если мы однажды проснемся и возненавидим друг друга? Я не хочу таких страданий. Я боюсь.
– Ничего подобного с вами не случится. Конечно, я тоже не думал о провале, но любовь – это всегда риск. Никто не знает, что может случиться. Ты ставишь на кон свое сердце и надеешься, что никто его не разобьет. Но тебе не о чем тревожиться, ты ведь мне все уши прожужжала, что Рон замечательный! Он так хорошо ко мне относится, и ты его любишь. Так выходи за него замуж! И хватит думать о моей катастрофе. У тебя перед глазами великолепный пример. Мама с папой до сих пор без ума друг от друга и вообще не производят впечатления серьезных, вдумчивых взрослых, – ухмыльнулся Уайт.
– И это правда. – Ее глаза затуманились слезами. – Я хотела, чтобы Стефани несла мой букет. Уайт, я ведь выбрала для нее платьице. Не могу пригласить в цветочницы никого другого. Меня просто убивает то, что ее не будет на свадьбе. Я люблю мою племяшку и чувствую себя виноватой, устраивая свадьбу без нее. Как считаешь, может быть, подождать?
– Я ценю твои чувства, – вздохнул Уайт, – но ты ждала слишком долго. И еще остается шанс, что я верну ее до свадьбы. У нас впереди целый месяц.
– Очень надеюсь, что найдешь. Прости, может, мне не следовало упоминать Стефани. Никогда не знаю, должна я говорить о ней или нет. Я и не представляла, что понадобится столько времени, чтобы вернуть ее. Надеялась, что Джен передумает или ты сам их найдешь.
– Я не теряю надежды. Вернемся к гостям. – Он открыл дверь и пропустил сестру.
– Да, а кто эта женщина, что ты привел?
– Она… моя подруга. – Не совсем правильное слово. Между ними какая-то более личная, более напряженная связь, но он не знал, как объяснить это сестре.
– Она очень красивая с этими невероятными волосами. Будто сошла с картины итальянского художника. – Уайт промолчал, и Саммер многозначительно взглянула на него. – Только не говори, что не заметил.
– Заметил.
– Приятно видеть тебя с кем-то.
– Не спеши с домыслами. Она просто недавняя знакомая.
– Иногда это неплохое начало, – подколола сестра, но Уайт не стал ее разубеждать и лишь пожал плечами. – Советую побыстрее ее найти, не то мама выложит ей все твои страшные тайны… Или начнет показывать твои детские фотографии, – добавила Саммер, спускаясь по лестнице.
Уайт рассеянно кивнул… и остановился как вкопанный, увидев входящую в дом Мэнди. Саммер проследила за его взглядом.
– Прости, я понимаю, что она вызывает у тебя плохие воспоминания, но она встречается с шафером Рона. Мне пришлось ее пригласить. И она десятки раз извинилась перед нами за то, что не сразу тебе поверила.
– Никаких проблем. Я бы хотел еще раз с ней поговорить.
– Обязательно сейчас? А нельзя подождать?
– Не беспокойся. Я не затею драку.
– А я не возражаю. По мне, так что угодно, лишь бы вернуть нашу девочку домой.
– Спасибо. – Сестра отошла, и Уайт, сбежав по ступенькам, догнал Мэнди в гостиной. Из всех подруг Джен больше всех ему нравилась как раз невысокая, пышногрудая рыжая Мэнди, но он изменил свое мнение, когда Мэнди встала на сторону Джен.
Мэнди замерла, увидев Уайта, однако самообладание сохранила.
– Мэнди, мы могли бы обменяться вежливыми фразами, но я хочу услышать только одно: ты слышала что-нибудь о Джен?
– Ты знаешь, что нет. Если бы она со мной связалась, я бы тебе сказала. Я теперь знаю, все, что она плела о тебе, – ложь. Прости, что усомнилась. Я не сознавала, какая Джен коварная интриганка. И даже не представляла, что она сможет прятаться так долго.
– Без помощи ей это не удалось бы.
– Ее родители клянутся, что не знают, где она. Они до сих пор дружат с моими родителями. Мы виделись в Рождество.
Этот ответ не противоречил результатам его расследования.
– Ладно, сейчас меня больше интересует другая женщина, примерно ровесница Джен. У нее двое детей, мальчик лет одиннадцати-двенадцати и девочка лет девяти. Мальчика зовут Бен. Никого не напоминает?
– К сожалению, нет. У тебя появилась новая информация?
Даже если бы появилась, он не стал бы ей сообщать, поскольку не доверял ей.
– Просто прорабатываю несколько версий.
– Может, ее новая подруга. Большинство прежних отвернулось от Джен, когда ты отсудил опеку, а потом еще Джен украла Стефани. Никому не хотелось с ней связываться.
– Да, возможно, новая. А если углубиться в прошлое, может, в школьные времена?
– Уайт, это было очень давно. Я училась в колледже в другом штате и ни с кем не общалась.
– Все-таки подумай, Мэнди. Это важно.
Мэнди пристально смотрела на него с минуту.
– Единственная, кто приходит на ум, Ребекка Муни. У нее есть сын и дочь, и она живет где-то в Сан-Франциско, но вряд ли после школы они с Джен дружили.
– Это имя не называл никто из друзей Джен. – А ведь он опрашивал всех, о ком когда-либо слышал от бывшей жены.
– Насколько мне известно, они даже не виделись после окончания школы. Но мальчик и девочка у Ребекки есть, только имени мальчика я не знаю.
– Ладно. Я проверю эту версию.
– Ты в самом деле думаешь, что Джен в Сан-Франциско?
– У меня предчувствие, что она могла вернуться или даже все время здесь была.
– Но она же понимает, что ты не прекратишь поиски. Трудно поверить, что она станет так рисковать.
– Иногда люди начинают искренне верить, что идеальное преступление сойдет им с рук. На этом они и прокалываются. Если что-нибудь услышишь, даже если это покажется тебе незначительным…
– Обязательно тебе сообщу.
– Спасибо. – Отворачиваясь от Мэнди, он заметил в холле Адрианну в окружении мамочки, сестры и нескольких кузин. Все они, казалось, верещали одновременно, и у Адрианны был такой вид, будто она идет ко дну. Пора выручать.
– Уайт рассказывал вам, что в колледже побил национальный рекорд в плавании? – спросила Дейри.
– Нет, не рассказывал. – От полученных сведений у Адрианны уже кружилась голова. Даже не приходилось задавать вопросы. Рассказы об Уайте лились нескончаемым потоком.
– Он такой скромный! – воскликнула Дейри.
– Вовсе нет, – возразила Саммер. – И раз уж мы хвастаемся личными рекордами, вы должны знать, что Уайт победил в соревновании, кто больше пива выпьет за пять минут.
– Тсс. – Дейри погрозила дочери пальцем. – Это было давным-давно.
– Но было же, – рассмеялась Саммер.
– А теперь расскажите, как вы с Уайтом познакомились, – попросила Дейри.
– Да-да, расскажите, – поддержала ее Саммер.
– Ну, мы оба бросали монеты в «Фонтан желаний» на Маклеллан-сквер, и как-то так получилось, что они столкнулись в воздухе. Монета Уайта сшибла мою на мостовую, и я бросилась ее искать.
– А нашли Уайта, – улыбнулась Дейри. – Какая прелестная история.
– Что за прелестная история? – спросил Уайт, подходя к женщинам.
– О твоем знакомстве с Адрианной.
– А, эта. Просто случайность.
– Может, и нет. Вы оба загадывали желание.
– Но не встретиться друг с другом, – отрезал Уайт.
Хоть Адрианна была с ним согласна, почему-то ее задело его резкое отрицание… и то, что он назвал их знакомство случайностью. Раньше он намекал, что таким образом судьба приблизила его к дочери, а теперь, оказывается, это всего лишь случайное столкновение монет?
Саммер скорчила брату гримасу.
– Ты иногда такой глупый. Пойду-ка поищу своего умного будущего мужа.
Дейри и кузины тоже ретировались, оставив Уайта и Адрианну одних в холле.
– Что я такого сказал? – растерянно спросил Уайт.
– Ничего. Ваша семья не понимает, что мы просто друзья. Они хотят видеть нечто большее.
Он вытаращил глаза. Продолжения не последовало, и она занервничала.
– Я проголодалась. Вы обещали мне ужин.
Он явно обрадовался смене темы и поспешил предложить ей выпить и закусить в буфете.
– Где вы потеряли шампанское?
– Выпила его между историями о вас. По мнению ваших родных, вы были блистательным студентом, талантливым спортсменом, одаренным музыкантом…
– Стоп, про музыканта вы придумали.
– Разве в седьмом классе вы не играли на кларнете?
– Играл, но лишь под нажимом мамы. Она хотела видеть своего мальчика в оркестре. Но на концертах я не играл, просто притворялся.
– И она не знала?
Он рассмеялся.
– Если честно, не представляю, как она могла не знать. Она же слышала, как я репетировал. Это было ужасно. Неужели она думала, что, надев белую рубашку с галстуком и усевшись в оркестр, я тут же превращусь в музыканта?
– Она очень гордится вами. Все они гордятся.
– Крепкий, – предупредил Уайт, вручая ей бокал пунша.
– Слава богу. – Она пригубила ромовый пунш с манго. – Я познакомилась с вашим братом. Он сообщил мне, что вы получили какую-то медаль за ранение на службе.
– По собственной глупости. Я ничем не заслужил ту медаль.
Адрианна задумчиво посмотрела на него.
– Вы правда такой скромный? Или просто стараетесь произвести на меня хорошее впечатление?
– Честно, ничего особенного. Пуля просто царапнула плечо. В бейсболе случалось и хуже.
– И о вашей бейсбольной карьере я наслышана.
Уайт в шутку застонал, но эти звуки отозвались странным томлением в ее теле.
– Я не отлучался так надолго.
– Ваша мама говорит очень быстро. – Адрианна умолкла, сделала еще один глоток пунша. – О чем Саммер хотела с вами поговорить?
– У нее была паника из-за замужества.
– Неужели? У нее есть причина для тревоги? Вы знакомы с женихом?
– Похоже, он хороший парень. Она просто боится повторить мою судьбу. Я сказал ей, что она никогда не следовала моему примеру, с чего бы начинать сейчас?
– Очень правильный ответ, настоящий ответ старшего брата. Я всегда мечтала о заботливом старшем брате. Ей повезло с вами и Коннором.
