Текст книги "Аксиома любви (В огне любви)"

Автор книги: Барбара Ауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Сэм доехал от Кингстона до Мельбурна за шесть часов. Когда он свернул к дому Моргана и Джессики, солнце начинало садиться. По дороге гнев Сэма остыл, сменившись угрызениями совести. Перед его мысленным взором стояли глаза Фионы, наполненные болью. Он свалял дурака. Заставил Фиону поверить, что она для него просто подстилка.

Понадобилось проделать пятьсот километров с лишним, чтобы понять, что это неправда.

Придется просить прощения. При условии, что она вообще захочет с ним разговаривать. Но теперь, когда Фиона считает его бессердечным ублюдком (что недалеко от истины), она просто пошлет его куда подальше.

Да, она ударила его в больное место, о существовании которого Сэм и не подозревал. И все же он вел себя непростительно. Черт побери, зачем ей это понадобилось? Он приехал бы в Мельбурн, разобрался с Бакстером, успокоился бы и вернулся к ней. А она вывела его из себя. Выкопала из-под земли то, чему следовало лежать в могиле, вынула и сунула ему под нос. Не только обнаружила рану, которую он залечил много лет назад, но вскрыла ее, отошла в сторону и стала следить за тем, как он истекает кровью.

Он выключил двигатель и припарковал пикап рядом с машиной Бакстера. Нового «сааба» Джессики не было: похоже, Сэма ждут только братья.

Интересно, зачем они его ждут? Чтобы услышать, что Бакстер сделал ошибку, махнув рукой на свою карьеру? Что он не готов к тому, чтобы стать мужем и отцом сразу? Черт побери, наверное, Фиона права, внезапно подумал Сэм. Главной причиной того, что он добрался до Мельбурна в рекордный срок, было то, что Бакстер принял жизненно важное решение, не посоветовавшись со старшим братом. Это означало, что в нем, Сэме, больше не нуждаются.

Сэм пошел к заднему крыльцу, не зная, что и думать. Ясно одно: сил для новой ссоры у него нет. Он еще от старой не оправился.

Когда калитка осталась позади, из-за угла выскочил ретривер Грей и приветствовал его оглушительным лаем. Сэм наклонился и погладил его.

– По крайней мере, есть хоть одно создание, которое мне радуется, – пробормотал он.

Во внутреннем дворике его ждал Морган.

– Паршиво выглядишь.

Вполне возможно, подумал Сэм. Он не удосужился побриться, швырнул прибор в сумку, растоптал гордость Фионы и ушел.

– И ты тоже здравствуй, – саркастически ответил он Моргану. Слава Богу, брат промолчал. Похоже, Джессика научила его хорошим манерам.

Грей влетел в дом первым, несколько раз обежал гигантскую стеганую подушку и с довольным стоном улегся на нее. Дом Моргана всегда был удобным, но в последнее время стал уютнее – возможно, благодаря влиянию Джессики.

Стены недавно отремонтированной гостиной украшали афиши кинофильмов. Сэм заметил новое приобретение – вставленную в рамку страницу из какого-то сценария с автографом кинозвезды. По бокам прямоугольного кофейного столика стояли два стеганых кресла и кожаный стул, повернутые к телевизору с большим экраном.

Сэм попытался прогнать со стула рыжего кота, но животное протестующе замяукало и отказалось сдвинуться с места.

– Упрямая тварь, – пробормотал он, и устало опустился в одно из кресел. – Где Бакстер?

– Наверху. – Морган сел в другое кресло и положил руки на подлокотники. – Через минуту спустится.

На кофейном столике лежали книги и блокнот с записями. Сэм поднял одну из книг и посмотрел на брата.

– «Горячий секс и как им правильно заниматься»? – удивился он. – Неужели Джессика изменила своим приключенческим романам?

– Она называет это предварительным исследованием, – улыбнулся Морган. – Готовится писать новую книгу. Эротический триллер.

Джессика была одной из подопечных Моргана. Она оказалась на складе обоев и красок как раз тогда, когда там начался пожар. Бедняжка получила травму головы, потеряла память, и Морган трогательно ухаживал за ней, пока Джессика не вспомнила имя главного героя своей книги, для которой тогда собирала материал.

Сэм положил книгу на стол и саркастически хмыкнул.

– Знаю я, ее предварительные исследования... Кстати, я не видел ее машину.

Пушистый рыжий шар перемахнул через подлокотник кресла и плюхнулся на колени Моргана.

– Она и Джуди повезли Бекки к Тильде. – Морган поморщился и столкнул кошку, когда та начала точить о него когти. – Что-то вроде девичника в честь первой брачной ночи Бекки.

Похоже, Джессика решила защитить от меня Бекки, подумал Сэм. Но он ничего не имел против этой девушки, которую почти не знал. Ничего, теперь узнает...

Бакстер вошел в гостиную, держа в одной руке бутылку с содовой, а в другой – две бутылки пива.

– Джуди говорила, что они будут там делать? – спросил Морган, взяв у него бутылку пива.

– Нет. Есть шоколадные конфеты. Красить ногти. Всю ночь слушать музыку. – Бакстер пожал плечами. – Да пусть хоть голые пляшут при луне, какая разница? – Он сунул Сэму вторую бутылку янтарного цвета. – Подумал, что тебе с дороги захочется холодненького.

Сэм кивком поблагодарил его, поставил бутылку на стол, встал и протянул руку.

– Поздравляю, Бакстер.

Брат с опаской пожал ее.

– Спасибо.

Сэм невольно отметил, что Бакстер предпочел сесть рядом с Морганом. Объединенный фронт, подумал он. Против меня.

– Ты должен был сообщить мне, что собираешься жениться, – сказал он Бакстеру. Нет, читать нотации Сэм не собирался. И все же его тон был суровым.

Морган открыл свою бутылку.

– Какой смысл убегать, если все будут знать об этом заранее?

– Не все, – ответил Сэм. Он посмотрел на Моргана, а потом снова смерил взглядом Бакстера. – Только твои родные.

Количество родных за последний год увеличилось. Сначала собственной семьей обзавелся Морган, а теперь то же самое сделал Бакстер. У Сэма сжалось сердце. Что это пришло ему в голову?

Бакстер положил ногу на ногу.

– Мы с Бекки решили убежать и пожениться, потому что ее положение начинало бросаться в глаза. Поскольку рекламное агентство, где она служит, начнет работать с первого января, а ребенок родится в конце марта, праздновать свадьбу уже некогда.

Сэм мрачно посмотрел на младшего брата.

– А подождать неделю было никак нельзя? Тогда ты не пропустил бы экзамен.

– Какая разница? Следующий будет через полгода. – Бакстер пожал плечами. – Даже если бы я его сдал, все равно пришлось бы ждать вакансии и проходить собеседование.

– Но у тебя было бы преимущество, – напомнил Сэм. – Теперь ты станешь детективом только через год с лишним. – У Бакстера был редкий талант по части расследования поджогов, и Сэм выходил из себя, видя, что этот талант зарывается в землю. – Неужели тебе хочется так долго ждать?

– Подумаешь, какой-то год! – нетерпеливо ответил Бакстер. – Да хоть два. Главное – это Бекки. Она для меня важнее, чем разнюхивание каких-то дурацких поджогов.

Сэм искренне хотел понять брата, но до него не доходило, почему Бакстер хочет поставить крест на своей карьере. В скоропалительном браке был смысл, и все же Сэм предпочел бы, чтобы его предупредили заранее. Зачем? Чтобы попробовать отговорить Бакстера? Неужели его сегодняшний гнев вызван нежеланием посмотреть правде в лицо и понять, что братья в нем больше не нуждаются?

Сэм посмотрел на Моргана.

– А ты что молчишь?

– Ну, если он хочет подождать еще год, прежде чем перейти в полицию, это его дело. Бакстер и Бекки должны решать сами, – серьезно ответил Морган. – Лично я никогда не предпринял бы такой шаг, не посоветовавшись с Джессикой.

– Бекки и так придется нелегко с рекламным агентством и ребенком, – добавил Бакстер. – Если бы я занялся поисками новой работы, то тратил бы на это все время и не смог бы помогать жене.

– А разве у тебя нет долга перед самим собой? – спросил Сэм.

– Бекки и ребенок – это и есть мой долг. Я желаю им самого лучшего.

Сэм тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. Он провел рукой по лицу и не стал напоминать Бакстеру, что тот приносит себя в жертву чужому ребенку. Видимо, эта разница от брата ускользает.

Когда Бекки познакомилась с Бакстером, она уже была беременна. Бывший бойфренд Бекки жил в Канберре. Недавно Бакстер сказал Сэму, что Бекки и этот парень еще не договорились насчет опеки над ребенком и порядка его посещений. Теперь брату придется серьезно подумать над этим.

– А что лучше для тебя? – спросил он Бакстера.

Ярко-зеленые глаза Бакстера потемнели.

– Ты мой брат, я люблю и уважаю тебя. Один Бог знает, что с нами было бы, если бы не ты. Но Бекки – моя жена. Если ты не можешь смириться с этим...

– Я не возражаю против твоей женитьбы, – устало сказал Сэм. Сегодня он уже расстался с одним любимым человеком; этого было вполне достаточно. – Меня беспокоит только одно: ты берешь на себя тяжелое бремя и от слишком многого отказываешься.

Расстроенный Бакстер со стуком поставил на стол бутылку с содовой, и вскочил с кресла.

– Это тебя больше не касается. На всякий случай напоминаю: мы с Морганом уже давно сами заботимся о себе.

Он пошел к раздвижной стеклянной двери. Сэм подумал, что брат сейчас уйдет, но Бакстер оперся рукой о косяк и уставился на задний двор.

«Если ненадолго отпустить Землю, она не перестанет вращаться».

Довод Бакстера и слова Фионы врезались в него, как товарный поезд. Они оба правы, неохотно подумал Сэм. Он действительно пытался удержать Землю. Привык заботиться о братьях и считал, что их безопасность можно обеспечить за счет усиления хватки. Но, как сказала Фиона, в жизни так не бывает. У него просто не хватит на это сил. Может быть, пора перестать считать, что он в ответе за весь свет. То, что Бакстер решил жениться, не посоветовавшись с ним, вовсе не означает, что Сэм потерял брата. Когда Морган несколько недель назад обвенчался с Джессикой, его отношения со старшим братом не изменились. Нет, Сэма пугала возможность потерять не братьев, а цель в жизни.

Морган поставил бутылку на стол и покосился на Бакстера.

– Подожди минутку. Сейчас я сформулирую проблему так, что даже он поймет.

Бакстер скептически хмыкнул.

– Желаю удачи.

– Жениться то же самое, что войти в команду. – Морган положил босые ноги на кофейный столик. Но вместо одиннадцати футболистов или бригады спасателей в этой команде всего два человека. Когда возникает проблема, команда собирается и принимает коллективное решение. Муж и жена делают то же самое. Работают вместе.

Бакстер вернулся и сел в кресло.

– Неплохо сказано.

– Спасибо, – улыбнулся Морган. – Иногда меня осеняет.

Задушить этих подонков или рассмеяться?

– Ладно, ваша взяла... Меня беспокоит только твое будущее, – сказал он. – Я знаю, как ты хотел получить повышение.

– Когда придет время, работа найдется, – ответил Бакстер.

Морган сцепил пальцы на затылке.

– Сэм, в жизни есть не только работа. Я слышал, что Невилл пригрозил отстранить тебя от должности.

Братья уставились на него с интересом.

– Если тебя выгонят, что ты будешь делать? – спросил Бакстер.

– Знаешь, ты не единственный в семье, который переживает за других, – добавил Морган.

Нет, с ним такого никогда не случится. И все же Сэму не нравилось, что братья волнуются за него.

– Если будешь упрямиться, тебя отправят на пенсию, – предупредил его Морган. – И что тогда? Начнешь якшаться с отставниками и целый день лакать кофе?

– В его возрасте? – Бакстер поморщился. – Это было бы ужасно.

– Ладно, я вас понял, – ответил Сэм. Отставниками называли спасателей, ушедших на пенсию. Большую часть времени старики торчали на участке, вспоминали минувшие дни и давали ценные советы. Их уважали и даже чтили за опыт и долгие годы, отданные службе. Но Сэм для этого слишком молод и не хотел тратить время на воспоминания о героическом прошлом и поглощение дрянного кофе. – Я занялся бы чем-нибудь другим. Вы довольны?

– Почему бы тебе не жениться? – спросил Бакстер. – И позволить кому-то заботиться о тебе. Хотя бы ради разнообразия.

– Эта малышка из Управления очень симпатичная, – небрежно сказал Морган, после чего они с Бакстером посмотрели друг на друга, как заговорщики.

– Думаю, она больше не захочет со мной разговаривать, – признался Сэм. Меньшей кары он не заслуживает.

Морган хихикнул.

– Что, показал себя во всей красе?

– Вроде того, – пробормотал Сэм. Потом выпрямился, схватил бутылку, открыл ее и сделал большой глоток.

– Ну и?.. – нетерпеливо подсказал Бакстер.

– Мы поссорились. – Потому что эта упрямая ослица попыталась вытащить скелет из шкафа, намереваясь доказать, что он все еще там. Хотела, чтобы он воскресил давно похороненное прошлое, потому что стремилась доказать, что Сэм так и не сумел с ним расстаться. В ту пору Сэм был ребенком, однако перенес смерть родителей и все остальное, как, взрослый. Но сейчас все изменилось. Он понял свою ошибку и должен был немедленно ее исправить. Морган покачал головой.

– Неправда. Ты никогда не ссоришься. На меня с Бакстером ты можешь орать, но с женщинами тверд, как кремень.

– А с ней он ссорится, – возразил Бакстер.

Морган присвистнул и широко раскрыл глаза.

– Вот тебе и раз! Значит, это серьезно.

Сэму не понравилось, что братья говорят о его отношениях с Фионой так, словно его здесь нет.

– Кончайте, – предупредил он.

Но Морган и Бакстер не обратили на него никакого внимания.

– Ты не видел их на участке, – продолжил Бакстер. – Они вопили друг на друга так, что стены тряслись. Знаешь, она заводится еще быстрее, чем твоя Джессика.

Потому что она, очень страстная, подумал Сэм. Во всем. Если Фиона верит во что-то или кому-то, то дает волю своей страстной натуре. Полагается на свои инстинкты и перестает сдерживаться. Это похоже на бесконечные американские горки: то вверх, то вниз, а эмоции – посередине. С такой женщиной не соскучишься. А без нее почувствуешь тоску и одиночество.

– Слушай, ты действительно неважно выглядишь. – Голос Моргана отвлек Сэма от невеселых мыслей. – Неужели так скверно?

Сэм допил остатки пива, и поставил пустую бутылку на столик. Будь рядом Фиона, она упала бы в обморок, потому что он не воспользовался подставкой.

– Она думает, что я считаю ее чем-то вроде подстилки... А я даже не попытался ее разуверить.

Бакстер посмотрел на него с сочувствием, но тут же рассмеялся и все испортил.

– Значит тебе, как следует всыпали?

– Ничего, это ненадолго, – засмеялся Морган.

– В таких делах помогает подхалимаж. – Бакстеру стало неловко; видимо он вспомнил собственный неудачный опыт.

– Похоже, цветами тут не отделаешься, – подхватил Морган. – Старик, тебе придется отправиться в ювелирный магазин.

Бакстер залез в карман, вынул бумажник, достал кредитную карточку и положил ее на стол.

– Думаю, она тебе понадобится.

Сэм взял карточку.

– Ювелирный магазин?

– Но никакого белья, – предупредил Морган. – Когда женщина обижена, она не должна думать, что тебе от нее нужен только секс.

– Это было бы большой ошибкой, – кивнул Бакстер.

Сэм не любил признаваться в своей неправоте и не привык получать от братьев советы. До сих пор все было наоборот. Но сегодня он благодарен им за помощь.

– Думаете, это поможет? – Ради того, чтобы вернуть Фиону, он пошел бы на что угодно.

Морган и Бакстер обменялись улыбками, как будто знали то, что Сэму еще только предстоит узнать.

– А что ты теряешь? – Улыбка Бакстера стала еще шире. – Ничего, кроме гордости.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– И все это от него? – Сесили взяла одну из бархатных коробочек, стоявших на обеденном столе, и открыла ее.

– Ох, Фиона... – Бесс провела безукоризненно накрашенным ногтем по браслету с изумрудами. – Просто потрясающе.

Когда Сесили открыла вторую коробочку, где лежали такие же серьги, проняло даже ее.

– Он явно подлизывается к тебе.

Фиона понесла к раковине вазу с осенними цветами и добавила в нее воды. Она понятия не имела, куда ставить новый букет. Квартира была забита цветами и декоративными растениями, названий которых она не знала.

– Как на похоронах, – мрачно сказала Фиона.

Подарки начали поступать, когда Сэм понял, что она не собирается отвечать на его звонки. Их приносили в ее кабинет, на квартиру и даже в места, где она проводила осмотры. Именно это случилось вчера, когда Фиона отправилась с новым сотрудником на плановую проверку очередного участка. Кроме цветов и драгоценностей ей доставляли дорогой шоколад и десерты. Иногда это случалось по два-три раза на день. В среду Фионе пришлось отнести букет домой, чтобы не испытывать неловкости перед своей секретаршей.

– Все это очень мило, – сказала Бесс, – но он догадался попросить прощения за то, что вел себя, как последний осел?

Фиона коротко рассмеялась. Непосредственная реакция Бесс поднимала ей настроение. Она оставила вазу в раковине и вернулась к столу. Три подруги только что закончили импровизированную воскресную трапезу.

Фиона протянула руку и достала толстую стопку розовых бланков с телеграммами.

– Тысячу раз. Все это поступило моей секретарше, которая называет Сэма Санта-Клаусом. Странно, что он не подкупил сторожа автостоянки, чтобы тот приклеивал сообщения к стеклу моей машины. – Она разжала пальцы, и розовые листочки дождем посыпались на стол.

– Брось, Фиона, – сказала Сесили, придирчиво рассматривая браслет. – Он присылает тебе украшения, а ты не отвечаешь на его звонки?

Бесс встала, обошла стол и положила руку на лоб Сесили.

– Что с тобой? Ты не заболела?

– Отстань! – отпихнула ее подруга. – Фиона, тебе придется рано или поздно простить его. Чего ты ждешь? Последней модели «порше»?

– Я не хочу быть подстилкой. Ни для кого. – Даже для мужчины, которого люблю. Тем более для мужчины, которого люблю.

– Ты стала еще упрямее, – уронила Бесс и вернулась на место.

Фиона понимала, что это глупо, но у нее не было выбора. Она не доверяла себе. Если ей трудно читать его телеграммы, то, что будет, если она посмотрит в его невероятные голубые глаза или увидит его лукавую сексуальную улыбку?

– Я хочу, чтобы мужчина уважал меня как личность. Что в этом плохого? Почему я должна к кому-то приноравливаться? Вы знаете, как жили мои родители. Мать всегда подлаживалась под отца, а что получила взамен? Неверного мужа, который даже не помнил, что у него есть семья. Я так жить отказываюсь.

Бесс открыла огромную коробку с швейцарскими шоколадными конфетами «Линдт», доставленную сегодня утром.

– Ты даже не притронулась к ним.

– Можешь забрать их с собой. – Все равно он пришлет еще, подумала Фиона.

Сесили откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

– Нет, так нельзя, – сказала она. – Конечно, он подлизывается, но переживает искренне.

Когда подруги ушли, Фиона включила телевизор, надеясь как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Но все было напрасно. Сэм украл ее сердце, а потом разбил на мелкие кусочки.

Но если у нее больше нет сердца, почему ей так больно? Потому, что я люблю его, подумала она. Не сердцем, а всей душой. Я тоскую по нему. Тоскую до боли.

В ее мозгу тут же зародились десятки соблазнительных образов. Эротичные воспоминания о невероятных наслаждениях, которые они дарили друг другу. Но они не шли ни в какое сравнение с реальностью. Реальностью, которая принадлежала бы Фионе, если бы она согласилась довольствоваться объедками. Объедками, которые ей бросал бы хозяин. Если бы был в хорошем настроении. Нет, она не позволит вытирать о себя ноги.

Она решительно выключила телевизор, оделась и вышла из дому, намереваясь пройтись по магазинам.

– Эта девушка начинает мне нравиться, – сказала Джессика.

Бекки оперлась о край стола и положила руку на едва заметный живот.

– Сэм, ты должен удвоить усилия, – сказала она. – Куда девались знаменитые чары братьев Аллардайс?

Сэм откинулся на спинку кожаного кресла.

– Все достались Бакстеру. – Вот до чего дошло: он завидует успеху брата у женщин... – Объясните, зачем вам понадобилось уговаривать меня.

Бекки посмотрела на него, как на умственно отсталого.

– Потому что ты любишь ее.

– Все получится, – подбодрила его Джессика. – Только напряги воображение.

– Мое воображение вот-вот лопнет, – пожаловался Сэм. По настоянию невесток он перепробовал все: цветы, украшения, шоколадные конфеты, но ничего не вышло. Видимо, Бекки и Джессика недооценили упрямство Фионы.

– А белье ты ей не посылал?

– Нет, – ответил он Бекки.

– Вот и хорошо. Если эта девушка решит, что тебе от нее нужен только секс, пиши пропало.

– Это вы мне уже говорили, – пробормотал Сэм.

Джессика взяла его за плечи и слегка встряхнула.

– Думай, Сэм. Думай. Как по-твоему, чему она не может сопротивляться?

– Знаешь, я могла бы напечатать в «Сидней ньюс» объявление на всю страницу, – предложила Бекки. – Для тебя – бесплатно.

– Бекки, всякому унижению есть пределы.

Джессика больно ущипнула его.

– После того, что ты сделал?

В комнату заглянул Бакстер.

– Морган спрашивает, сколько бифштексов покупать на обед.

– Шесть, – сказал брату Сэм, после чего неожиданно почувствовал прилив новых сил. Если Фиона не придет к нему по своей воле, он притащит ее. Даже если она будет брыкаться и вопить. Плевать он хотел на ее упрямство. Так или иначе, но с этим будет покончено. Сегодня же.

Сорок пять минут, которые Сэм провел у дверей дома Фионы, были самыми мучительными в его жизни. Войти или не войти? – думал он. А вдруг она снова прогонит его. Его гордость была уязвлена. Но что такое гордость по сравнению с тем, что бушует у него внутри?!

Сэм решительно направился к подъезду и... нос к носу столкнулся с Фионой.

– Ты? – В ее голосе звучало изумление.

Сэм не знал, с чего начать. Насколько можно судить, облегчать его задачу Фиона не собиралась.

Она сложила руки на груди. Глаза ее прикрывали темные очки, мешавшие Сэму понять, в каком она настроении.

Фиона была одета по погоде: короткая кожаная юбка обнажала ее красивые длинные ноги, ярко-синий топ соблазнительно подчеркивал полоску обнаженной кожи над поясом. Если под одеждой скрывается тот самый сводящий с ума вишневый гарнитур, он пропал.

Теплый ветер играл завитком ее волос. Фиона поморщилась и заправила локон за ухо.

– Зачем ты здесь? – бросила она. – Мне еще нужно запломбировать зуб.

У Сэма приподнялся уголок рта.

– По воскресеньям дантисты не работают, – напомнил он.

Фиона сдвинула очки на кончик носа и уставилась на него поверх оправы.

– Для меня сделали исключение.

Ага, как же...

– Я рад, что встретил тебя.

Ее бровь взлетела вверх; затем Фиона кончиком среднего пальца вернула очки на место.

Очевидный смысл этого жеста заставил Сэма поморщиться.

– Если я извинюсь, ты простишь меня?

Фиона приторно улыбнулась, пытаясь вывести его из себя.

Но сегодня ей это не удастся. Он будет терпеть, чего бы это ему ни стоило.

– Почему? – спросила Фиона и сняла очки.

Теперь, когда она была рядом, желание Сэма прикоснуться к ней стало втрое сильнее. Ему до боли хотелось прижать Фиону к себе. Если бы он не боялся членовредительства, то схватил бы ее в объятия и целовал до тех пор, пока она не забудет свой гнев.

Эта женщина явно испытывает пределы его терпения. И все же ему хватит сил одолеть ее упрямство.

Сэм подошел к ней совсем близко и обхватил ее за плечи.

– Я люблю тебя, Фиона, – сказал он, глядя в ее расширившиеся от удивления глаза. – Это кое-чего стоит.

– Говорить ты умеешь, – саркастически сказала Фиона, но в ее глазах стояла боль. – Но слово не воробей.

– Я никогда не называл тебя подстилкой.

Фиона быстро отвернулась, но Сэм успел заметить, что в ее глазах блеснула искра надежды. Он ждал и чувствовал, что ее решимость слабеет. Широко расправленные плечи Фионы слегка ссутулились. Но лишь на пять секунд.

Потом она презрительно фыркнула и вырвалась. Разделявшее их расстояние было куда больше физического. Над Сэмом нависла угроза поражения.

– Мне так не показалось. – Фиона положила очки в сумочку и повернулась к нему. Ее лицо было искажено обидой и гневом. – Пока мы были вместе, нам было хорошо, – сказала она и направилась к своей машине, припаркованной возле подъезда. Сэм следовал за ней. – Но настала пора понять, что мы не подходим друг другу, и разойтись в разные стороны. – Она потянулась к ручке дверцы.

Сэм положил ладонь на ее руку, не давая открыть дверцу. Если бы она хотела расстаться, то говорила бы другим тоном и в ее глазах не блестели бы слезы, подумал он, понимая, что еще ничего не потеряно.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил он. – Скажи, что я должен сделать. Потому что я сам не имею об этом представления.

Фиона медленно покачала головой из стороны в сторону, и сердце Сэма сжалось от страха. Черт побери, он знает, что Фиона любит его, так почему она стремится уйти? Да, он свалял дурака, но она не дает ему возможности исправиться.

– Я хочу того, что ты мне дать не можешь, – прошептала она.

Сэм бережно провел по ее щеке тыльной стороной ладони.

– Фиона, ты уже забрала мое сердце. Разве этого недостаточно?

Она закусила губу и крепко зажмурилась. У Сэма перехватило дыхание.

– А если нет? – спросила Фиона, открыв глаза. – Я не тот человек, которого можно положить на полку и снять когда понадобится. Все детство я считала себя существом второго сорта. Это больно. Пожалуйста, Сэм. Не заставляй меня снова испытывать то же чувство. Я этого не выдержу.

И только тут до Сэма дошло, какую глубокую рану он ей нанес. Позволив Фионе поверить, что она ничего для него не значит, он нечаянно разбудил дракона, которого Фиона так и не смогла сразить. О Боже, почему он не понял этого раньше? Ее упрямое стремление к совершенству. То, как она реагировала на каждый уход Сэма, верившего, что он нужен всем. Каждый его уход воскрешал в Фионе ребенка, обиженного невниманием отца, а он, Сэм, даже не догадывался об этом.

Инстинкт, развившийся за долгие годы, заставлял его желать загнать чудовище обратно в пещеру и защитить Фиону, но Сэм знал, что это выше его сил. Она сама должна победить своего дракона, иначе старые раны не заживут никогда. Впрочем, это не обязательно делать в одиночку. Если Фиона позволит, он будет рядом и поддержит ее своей любовью.

Сэм обнял ее за щеки и заставил поднять лицо.

– Фиона, ты никогда не будешь для меня существом второго сорта. Клянусь тебе.

– Я знаю, это звучит эгоистично...

– Нет. Не думай так. Если бы ты была эгоисткой, то предъявила бы мне ультиматум. Но ты не требовала, чтобы я бросил свою работу или свою семью, правда?

– Я бы никогда не потребовала бросить то, что тебе дорого.

Он наклонил голову и поцеловал ее в губы.

– Тогда не требуй, чтобы я бросил тебя.

Ее нижняя губа задрожала. Он ждал, что она заплачет, но этого не случилось.

– Я люблю тебя, – еле слышно прошептала она. – Так сильно, что это пугает меня.

– Знаю, малышка, – сказал Сэм и привлек ее к себе. – Потому что я и сам боюсь. Но мы справимся с этим. Верно?

Фиона кивнула, робко улыбнулась, обняла Сэма за шею и крепко прижалась к нему. Вцепилась так, словно не хотела отпускать, но Сэм ничего не имел против этого.

– Ты выйдешь за меня замуж? Скажи мне об этом сейчас. Ты для меня главный человек на свете и всегда будешь главным. Всегда! – повторил он.

– Да, я выйду за тебя замуж, Сэм Аллардайс! – прошептала Фиона.

Им было наплевать, что они стоят на самой середине подъездной аллеи. Сопротивляться пронзившему их обоих желанию было невозможно. Они смогли прервать поцелуй лишь тогда, когда послышался громкий гудок автомобиля.

– Я должен кое-что узнать. – Сэм потащил Фиону к подъезду. – Какие на тебе трусики?

– Хочешь посмотреть?

Он схватил Фиону за руку и привлек к себе. Когда зад Фионы прижался к его паху, Сэм выдохнул сквозь стиснутые зубы. Потом наклонил голову и поймал зубами мочку ее уха.

– Говори, – велел он. – Но не пытайся лгать. Я сразу пойму.

– Красные, – прошептала она. – Кружевные. Цвета спелой вишни.

Он испустил протяжный стон.

– Ты играешь нечестно, – сказал Сэм, когда она отстранилась.

Фиона повернулась к нему лицом. На ее полных губах появилась грешная улыбка, в глазах загорелся сладострастный огонек.

– А я и не собиралась играть честно.