Текст книги "Наследница сокровищ Третьего рейха"
Автор книги: Бахтияр Абдуллаев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Начальник генерального штаба Маршал Советского Союза, Шапошников.
Прочитав радиограмму, полковник Харитонов сказал вслух, – О, как,
Увидев его удивленный вид, к нему подошел Сайдаматов,
– Что Вас так удивило, товарищ полковник?
– На, читай, – сказал полковник и протянул ему радиограмму. После того, как капитан ее прочитал, – ну, как? Высоко мы с тобой взобрались. О наших подвигах даже в ставке известно.
– Значит, будете готовить генеральские погоны, – улыбаясь, сказал капитан.
– Если бы, чует мое сердце здесь что-то неладное. Запомни капитан, если я не окажусь рядом, ты, если что, прямо иди к генерал лейтенанту Пахомову. Ладно, давай не будем о грустном. Погрузку закончил?
– Так точно, группа готова к маршу, – ответил капитан, – осталось снять пост наверху и можно двигаться.
– Хорошо, зови дозорных, выступаем.
Капитан Сайдаматов, позвав старшину Скляра, приказал ему снять пост. Старшина, выйдя к воротам, стал кричать им,
– Воробей, спускайтесь, уходим, – а в ответ гробовая тишина. Старшина вновь крикнул. Почуяв неладное, взял с собой Нагашбекова, Кабохидзе и Сафронова и он направился к ним. Увидев своих товарищей мертвыми, старшина взвыл, – ребята, что же вы наделали, – приседая на корточки, он заплакал.
А тем временем снизу старшину стал звать командир, – Старшина, что там? Где Кузьмин и Воробьев?
Вытирая свои слезы, старшина, привстав, – товарищ капитан, их больше нет, убиты, – ответил он.
– Как убиты? – вскрикнув, капитан то же побежал наверх. И увидев убитых своих товарищей. – Это дело рук штурмбанфюрера, не зря они не вынули свои финки из их тел, – сказав, глядя в простирающуюся даль, во весь голос крикнул на немецком,– штурмбанфюрер, мы еще с тобой встретимся.
А штурмбанфюрер, отдаляясь от штольни, услышав голос капитана, обернулся. Немного постояв, продолжил свой путь к штольне «Т»…
ГЛАВА 12. Погоня
Погрузив ящики с драгоценностями и несколько ящиков с оружием, капитан Сайдаматов усадил двух бойцов у заднего борта грузовика, и подойдя к полковнику Харитонову.
– Товарищ полковник, группа к маршу готова, – доложил ему,
– Хорошо капитан, – а затем, подозвав командира второй роты капитана Гладкова, – капитан, возьми с собой несколько бойцов, там, в штольне я видел мотоциклы и вездеход. Подгоните их сюда. Прежде чем завести, обязательно проверьте, могут быть заминированы. Сайдаматов, когда Гладков подготовит мотоциклы, один возьми ты и посади на него своих разведчиков, пусть они следуют за грузовиком. Всем все ясно?– спросил у офицеров полковник, – Тогда приступайте, через двадцать минут трогаем.
Проверив мотоциклы и вездеход, убедившись, что они не заминированы, капитан Гладков приказал бойцам выгнать их к воротам штольни. И подойдя к полковнику, доложил,
– Товарищ полковник, нам удалось завести только два мотоцикла и вездеход. У других мотоциклов не было аккумуляторов.
– Хорошо, один мотоцикл отдай разведчикам, другой возьми себе и поезжай за колонной, я буду сопровождать капитана.
– Слушаюсь, – сказав, Гладков с двумя бойцами уехал вперед.
– Капитан ты готов к маршу, – спросил у Сайдаматова полковник,
– Так точно, мы готовы, товарищ полковник, – ответил ему он,
– Тогда с богом, поехали, – он сел на вездеход.
Когда машина тронулась с места, водитель сержант Сафронов, сказал капитану,
– Наверно, мы зря загрузили оружие сюда, слишком тяжело. Нас может юзом утащить в пропасть.
–Может быть, остановимся и выгрузим их?– предложил капитан.
– Не получится, невозможно остановиться. Груз слишком тяжелый, тормоза не удержат, можем сорваться.
Разговорами они не заметили лежавший прямо на дороге камень. Когда на него наехало переднее колесо грузовика, машину подбросило в сторону отвесной скалы. Ударившись левым передним колесом в торчащий острый камень, переднее колесо спустило. Не успел сержант выровнять машину, камень проколол среднее колесо. Грузовик резко наклонился влево и, ударяясь бортом, стал раскачиваться. Сержант и капитан, вдвоем навалившись на руль, старались выровнять ее. Увидев, как грузовик бьется бортом о скалу, к ним подбежал Нагашбеков, и вспрыгнув на подножку со стороны капитана, спросил,
– Что случилось товарищ капитан?
– Камнем пробило два левых колеса.
– Помощь нужна?
Как раз в это время скала немного уходила от дороги и они навалившись на руль всем телом, сумели-таки выровнять машину.
– Товарищ капитан, нужно найти ровную площадку, чтобы заменить колеса. Если покрышка лопнет, она может загореться, да и колодки сильно нагрелись. Тормоза могут отказать.
– Товарищ капитан, – в разговор вмешался Нагашбеков, – вчера ночью, когда мы спускались за грузовиками, я видел небольшой спуск возле развилки, на дне которого есть ровное место. Там мы можем поставить грузовик.
– Хорошо, Нагашбеков садись на мое место, помогай Сафронову, а я поговорю с полковником,– сказав, Сайдаматов побежал вперед. Догнав вездеход, в котором ехал полковник, вспрыгнул на него и стал докладывать о случившемся.
– Товарищ полковник, у нас пробито два колеса. Нам необходимо остановиться.
– Ты же понимаешь капитан, этого делать нельзя. Где-то рядом находится штурмбанфюрер. Он не зря тогда на теле твоих бойцов оставил свои финки. Значит, наблюдал за нами, и знает в какую машину мы загрузили драгоценности.
– Но нам действительно нужно остановиться, в противном случае мы можем потерять груз. Вчера сержант Нагашбеков во время сопровождения грузовиков, когда немцы перевозили их, видел спуск у развилки. Он говорит, что там можно и колеса поменять, и укрыть машину от посторонних глаз.
– Хорошо, я оставлю тебе свою охрану. Как только доберусь до колонны, пришлю взвод охранения. А может рота Свиридова подоспеет.
– Товарищ полковник, охрану оставьте при себе. Вы только что сами говорили, штурмбанфюрер где-то рядом. А полковник без охраны для него лакомый кусок. Еще не забудьте отправить запасное колесо, в грузовике, по-моему, только одна запаска.
– Хорошо капитан, за груз отвечаешь головой. Замаскируй его так, чтобы не было видно с дороги, а я как можно быстрее отправлю к тебе подмогу.
Там где говорил Нагашбеков, сразу же за развилкой, в метрах пятидесяти от нее, вниз уходила похожая на дорогу извилина, но она была до середины очень узкой. Аккуратно, по мере возможности не задевая выступы, Сафронов стал на нее сворачивать грузовик. Не успел он от угла проехать и десяти метров, его окликнув, остановил Сайдаматов.
– Стой Сафронов, останови машину, – крикнул он,
Нажав на тормоза и ничего не понимая, сержант спросил у капитана, – Что случилось? – А капитан, подозвав к себе Кобахидзе,
– Видишь вон ту высохшую ель?
– Да, – ответил ему Кобахидзе,
– Возьми с собой Нагашбекова, посмотрите в ящике грузовика, должен быть трос, американцы запасливы. Если трос есть, привяжите один конец к ели, а другой к грузовику. Ель сухая, я думаю, грузовик должен ее свалить.
Как и предполагал капитан, трос действительно оказался в ящике. Взяв его, Кобахидзе и Нагашбеков все сделали так, как им сказал капитан. Когда все было готово, Сайдаматов приказал Сафронову осторожно трогать с места. Действительно, как трос натянулся, сильно хрустнув, ель свалилась на дорогу так, как будто она там лежала несколько лет. В это время, в горах пошел мокрый снег. Сняв трос и заметав следы, разведчики спустили машину вниз лощины. Быстро замаскировав ее и мотоцикл маскировочной палаткой и закидав вдобавок сухими ветками ели, они приступили к перебортовке колес. Капитан, выйдя наружу, оглядев маскировку со всех сторон, подозвал к себе Кобахидзе.
– Кобахидзе, с Гусевым идите к дороге и наблюдайте за ней, а мы, как только закончим с колесами, вас позовем.
В грузовике действительно была одна запаска, но в ящике для инструментов, в углу лежала новая камера. Разведчики быстро стали пере бортовывать второе. Когда колеса были установлены на место, Сафронов пошел в кабину завести двигатели для подкачки. Сверху прибежал Гусев,
– Товарищ капитан, немцы на танках спускаются со стороны горы.
– Много их?
– Мы насчитали пять танков и около семи броневиков.
– Это по нашу душу, – сказав, капитан приказал всем укрыться. Буквально в это же время, они появились над ними. С грохотом проехав мимо, бронетехника направилась в ту сторону, куда уехала колонна с грузом.
– Откуда здесь танки и броневики, там же выше горы? – спросил старшина Скляр,
– Наверное, у немцев были и другие штольни, где они их хранили, – ответил ему капитан.
Только гул моторов танков исчез, капитан отправил Гусева к Кобахидзе осмотреть периметр. Через десять минут он вернулся и доложил, что вокруг все чисто. Тут же капитан приказал Сафронову завести двигатель для подкачки колес. Едва машина была готова к маршу, вдалеке раздались оглушительные взрывы.
– Черт, наверное, фашистам удалось нагнать наших, – вырвалось из уст капитана, – Сафронов глуши мотор. Кобахидзе, Нагашбеков, снимайте ящики с оружием, возьмите все фаустпатроны и два пулемета. Загрузите их в люльку мотоцикла, пойдем на помощь своим.
Когда разведчики были готовы к походу, капитан еще раз оглядев маскировку, приказал бойцам выйти к дороге. Выгнав мотоцикл из ложбины, и заметав следы, отряд из семи человек направился в сторону, откуда были слышны взрывы.
По мере приближения к месту боя, им становилось отчётливо ясно то, что в основном были слышны очереди немецких автоматов. Было ясно, немцам, наверное, удалось застать наших врасплох. Да и бойцов у полковника было мало, так как роту Свиридова он отправил в погоню за штурмбанфюрером. Вот почему, фашистам так быстро удалось подавить сопротивление наших. Тем не менее, капитан Сайдаматов решил принять бой.
Выгрузив из мотоцикла оружие, он приказал сержанту Захарову отправиться в обход немцев навстречу танковой бригаде генерал лейтенанта Завьялова. Указав каждому цели, Сафронову вместе с Гусевым приказал взять с собой несколько фаустпатронов и пулемет, занять позицию выше дороги, у большого камня. Старшину Скляра с двумя фаустпатронами отправил к выступу у горы. Рядом с выступом была яма, куда он отправил Нагашбекова. Кобахидзе, захватив с собой один фаустпатрон, спустился к реке. Сам капитан с фаустпатроном и пулеметом пополз по обочине ближе к фашистам. Когда группа была готова к бою, Сайдаматов, прицелившись фаустпатроном на первый танк, нажал на курок. Снаряд прямиком попал по башне танка, он мгновенно загорелся. Тут же, за ним последовали и остальные. Из-за внезапного нападения, не успев развернуться, загорелась практически вся бронетехника штурмбанфюрера. Всех тех, кто выбегал из-за горящих танков, разведчики стали расстреливать из пулеметов и автоматов. К тому времени, как раз перед нападением разведчиков, штурмбанфюрер Шнитке, обойдя всю колонну грузовиков, не нашел машины с драгоценностями, в которой был старшим капитан. А когда разведчики ударили по ним, понял, что это именно он, Азиат стоит за нападением.
Штурмбанфюрер своим бойцам приказал брать разведчиков по возможности живыми,
– Это, те самые, кто сопровождал грузовик с бриллиантами, – сказал он лейтенанту Грубберу.
Ответной гранатой, пущенной в сторону реки, был убит Кобахидзе. Сафронов получил смертельное ранение, а Гусев погиб. Тяжело раненный старшина Скляр, стреляя из пулемета, не позволял немцам высунуться из-за подбитого танка. Капитан Сайдаматов, раненный в руку и голеностоп, бой не прекращал. Нагашбекова немцы почти окружили и вот-вот, когда они должны были его взять, крикнув товарищам, – прощайте ребята, Отан ушун (За Родину по-казахски) – крикнув, с гранатой в руках прыгнул к немцам. Раздался взрыв, а когда пыль улеглась, Нагашбеков с несколькими фашистами лежал мертвым. В это же время шальная пуля, срикошетив от скалы, попала в висок старшины и убила его.
Тяжело раненный капитан, разложив возле себя несколько гранат, до последнего не подпуская к себе фашистов, отстреливался. И когда силы были на исходе, шансов остаться в живых не осталось, он решил, так же, как Нагашбеков взорвать себя, когда немцы подойдут поближе. Только он выдернул чеку гранаты, со стороны, откуда наступали немцы, раздался оглушительный взрыв. Взглянув назад, капитан увидел танкистов генерала Завьялова, и сразу же бросил гранату в сторону фашистов.
Под натиском танкистов немцы отступили. Штурмбанфюрер Шнитке спрятался между валуном и скалой. После того, как бой закончился и стрельба прекратилась, тот отполз подальше от этого места. Взглянув в бинокль, откуда велась стрельба, он узнал капитана.
Через некоторое время, туда, где перевязывали капитана, подъехал черный ЗИС. Из него вышли трое, двое в форме и один в штатском. Они приказали посадить капитана в их машину и тут же уехали обратно…
ГЛАВА 13. Предстояние
Когда легковая машина с капитаном и с теми людьми, кто был в ней, отъехала и скрылась за колонной танков, штурмбанфюрер Шнитке понял, для чего те увезли его. Наверное, не найдя грузовик с драгоценностями среди других машин из штольни, они как и он решили разузнать все у единственного оставшегося в живых. Штурмбанфюрер предположил, капитан, услышав стрельбу, доносившуюся со стороны, куда отправилась колонна, наверно, где-то там, в горах спрятал грузовик. Шнитке понимал, капитана, скорее всего, увезли в штаб, для выяснения места нахождения грузовика. Если его догадки оправдаются, значит, русские организуют, поиск к утру. Взглянув на часы, он вслух произнес, – сейчас половина двенадцатого, у меня до девяти утра осталось девять часов, надо поспешить, – сказав, быстро направился туда, где ожидали оставшиеся в живых его солдаты.
А тем временем, раненный капитан не понимая что происходит, молча ехал в машине. По его телу прошел неприятный холодок от того, что его попутчики также ехали молча и не смотрели по сторонам. Ему в какой-то момент показалось, этот черный воронок, как его прозвали в народе, напомнил те, что увозили в небытие врагов народа и изменников. Всячески пытался отогнать от себя нахлынувшие дурные мысли. Думал, надеялся на то, что он гвардии капитан Сайдаматов, бывалый разведчик, десятки раз ходивший в тыл врага, Кавалер двух орденов Красной звезды и ордена Славы, представленный к званию Героя Советского Союза, нашедший и сохранивший несколько тонн драгоценностей для своей страны, не может быть передан в особый отдел. Ехал и думал, вот скоро встретится с полковником Харитоновым или генерал лейтенантом Пахомовым и доложит им о том, где спрятал грузовик с драгоценностями.
Пока мысленно капитан Сайдаматов размышлял о своих планах, воронок свернул направо. Впереди показались несколько отдельно стоящих домиков. Вокруг этих домов не видно было не единой души. Когда машина остановилась у дверей одного из них, человек в штатском приказал военным, сидевшим с двух его сторон, – заводите его. – Капитан в недоумении, возражая,
– В чем дело, что происходит?
Было попытался возмутиться, как его грубо вытолкнули из машины. Ожидавшие с наружи два здоровых сержанта, скрутив ему руки сзади, поволокли внутрь дома. Затащив, они его завели в комнату, в которой была приоткрыта дверь, и усадили на табуретку, стоявшую посреди комнаты. Оглядевшись вокруг, капитан обратил внимание на зловещий запах и угнетающую атмосферу внутри помещения. Прямо перед ним стоял стол с лампой и два сидевших за ней офицера. Взглянув на их погоны, он сразу же догадался куда попал. Перед ним сидели особисты и о чем-то, не обращая на него внимания, разговаривали между собой. Стены комнаты, а также потолок в некоторых местах были запачканы кровью, пол видимо недавно был протерт. Сержанты, усадившие его за табурет, встали с двух сторон.
В комнату зашел тот самый человек в штатском, который привез его. Мгновенно находившиеся в помещении военные, вскочив с места, выпрямились. Показывая рукой садиться, сам сел на стул, стоявший у стены. Открыв дело, подполковник начал допрос,
– Фамилия, имя, отчество?
– Гвардии капитан Сайдаматов Саидходжа Гафурович.
– Год рождения?
– 1916, 17 октября.
– Место рождения?
– Узбекистан, кишлак Хайдарабад Кокандского вилаята.
– Семейное положение?
– Жена умерла зимой 1942 года при родах, где сын не знаю,
– Ближайшие родственники есть?
– Я сирота, вырос в детском доме,
Завершив писать, подполковник спросил у Сайдаматова,
– Скажи мне капитан, почему машины, в которой ты был старшим, не оказалось среди тех, на которые напали немцы?
– Ах вот в чем дело, – немного успокоившись, стал говорить капитан, – когда мы спускались с гор, пробило два колеса, нам пришлось съехать с дороги, чтобы их заменить.
– Почему самый ценный груз оказался в последней машине?
– Мы их нашли в последний момент, когда все машины были уже загружены и отправлены вниз.
– Где сейчас находится грузовик и груз?
– Там в горах, мы, когда услышали стрельбу и взрывы, надежно его спрятали.
– Подойди к столу, – приказал ему подполковник.
Еле волоча ноги из-за ранения в голеностопе, капитан подошел.
– Вот карта того района, укажи на ней место, где ты спрятал грузовик?
Взглянув на карту, капитан мгновенно оценил ситуацию. Неоднократно пересекая линию фронта и оказавшись глубоко в тылу врага, он всегда полагался на свою интуицию. И вот сейчас, стоя над картой, вдруг почувствовал необъяснимую угрозу для себя. Вспомнил предупреждение полковника Харитонова, в случае его отсутствия обратится к генералу Пахомову.
– Простите товарищ подполковник, этого я вам скажу в присутствии полковника Харитонова, – ответил ему капитан.
– Харитонов в том бою погиб, так что, капитан, тебе придется рассказать нам, – сказал подполковник,
– Тогда пригласите сюда генерал-лейтенанта Пахомова,
– Зачем?
– Это распоряжение полковника Харитонова, в случае его гибели доложить генералу Пахомову.
– Полковник Харитонов убит, его приказы отменены, а генерал Пахомов со своей бригадой ушел дальше, так что тебе капитан придется говорить с нами.
– Без генерал-лейтенанта Пахомова, я вам ничего не скажу, – не успел произнести этих слов, как майор, доселе сидевший молча за столом, вскочив с места, ударил его в лицо.
Капитан от удара отлетел в угол комнаты и рухнул на пол. Сразу же на него пинками набросились сержанты. Экзекуция продолжалась несколько минут, затем, сержанты, приподняв его за подмышки, вновь усадили на табуретку. Кровь хлыстала со всего тела, он нет-нет да захлебываясь, кашляя, стал отхаркивать ее на пол. Раны на руке и на ноге разорвались, и из них сильно текла кровь. От избиений и проведенных несколько бессонных ночей, капитан валился с ног, из-за этого не мог усидеть на табуретке. Видя, как он падает, сержанты, схватив его за плечи, стали удерживать.
– Ты наверное не понял своего положения, и того куда попал, – продолжил особист, – капитан, я тебе советую не злить нас и отвечать на наши вопросы. Я повторяю, где ты спрятал грузовик?
Капитан молчал. Тогда подполковник взглянул в сторону сержантов. Те его так сдернули за руки с места, что сделав круг в воздухе, оказался на полу. Избиение продолжилось. В какой-то момент капитан потерял реальность и время. Он уже не чувствовал боли, тело обмякло и ему уже не принадлежало, отсюда потерял сознание. Облив водой из стоявшего в углу комнаты ведра, его вновь усадили на место. Голова провисла, он не в силах был ее удержать. Тогда сержант, схватив его за волосы, приподнял ему голову.
– Капитан, ты меня слышишь? – спросил у него подполковник. А тот его не слышал. Из ушей текла кровь, а один глаз так опух, что гематома полностью залила левую часть лица. Губы сильно распухли, а лицо и все тело было залито кровью.
Не услышав ответа, попытался было приказать сержантам, привести того в чувства, как его остановил человек в штатском.
– Не стоит продолжать допрос, уведите задержанного, пригласите врача, пусть его приведет в чувства. Я приеду послезавтра, к тому времени больше не трогать.
– Слушаюсь, товарищ верховный комиссар, – ответил ему подполковник.
После того, как врач обработал ему раны, капитана бросили на матрац, лежавший в углу соседней комнаты. С наружи и внутри комнаты поставили охрану. Как только прикоснулся матраца, капитан уснул. Сколько проспал, не помнил, но когда проснулся, стал анализировать сложившуюся ситуацию,
– Им нужны драгоценности с той машины. Как только они их получат, меня, как ненужного свидетеля, уберут. Если это было бы не так, тогда почему они меня пытали? Полковник Харитонов погиб, вероятнее всего, все те, кто сопровождал колонну, тоже погибли, значит, я единственный выживший, – и тут, он вспомнил про сержанта Захарова. – Стоп, Захаров жив. Он должен был добраться до бригады генерал-лейтенанта Пахомова.
Нет, не знал тогда капитан Сайдаматов о том, что сержант Захаров попал в засаду. Но смертельно раненный, добравшись до своих, предупредив их о нападении, скончался от полученных ран. Не зная об этом, капитан дальше рассуждал,
– Если Захаров жив, он обязательно встретится с генерал-лейтенантом Пахомовым, а генерал в свою очередь непременно меня вытащит. Мне надо, во что бы то ни стало, продержаться.
Через некоторое время в комнату вошли те самые сержанты, которые его пытали. Капитан подумал, что опять поведут на допрос. Но они, приподняв его и прислонив к стене, положив в руку кусок хлеба и миску гречневой каши,
– Подкрепись, тебе скоро силы понадобятся, не то сдохнешь раньше времени, – усмехнулись.
Но капитан был не в состоянии есть, губы распухшие, зубы выбиты, язык кровоточил, а руки вообще его не слушались. Приложив немало усилий, он произнес,
– Пить,
– Что ты сказал?– переспросил сержант,
– Воды, пить,– повторил он,
Один из них удалившись, вернулся с ведром воды, поставив его возле него сказал,
– Кружки нету, ты это, только не утони в ведре, – вновь усмехнулся сержант.
Когда надзиратели ушли, он выронил хлеб и кашу на пол. Все его тело ныло от боли. Еле-еле корчась, по стене сполз на пол, и ему удалось пригнуться к ведру и медленно, глоток за глотком стал пить из ведра. Делая один глоток за другим, никак не мог напиться, потому что в последний раз он это сделал еще перед боем. Так прошел еще один день. За это время его дважды посетил доктор и сделал перевязки. Но рана в плече и голеностопе сильно разбухла, и ему от этого было очень больно.
На следующий день человек в штатском вернулся, и капитана поволокли к нему. На этот раз говорил он.
– Моя фамилия Мехлис, она, наверное, тебе ничего не даст. Я Верховный Комиссар ставки, назначенный высшим военным советом страны. Слушай капитан, у меня не то, что полковники и генералы, но даже командующие фронтами и маршалы становились разговорчивыми. Они от страха мочились в штаны и подписывали все, о чем я их просил. Тебя никто здесь не обвиняет в измене. Мы не пытаемся заставить тебя в чем-то признаться. Скажи, где ты спрятал машину с ценностями? Наши люди вдоль и поперек обследовали дорогу вплоть до самой штольни, но грузовик твой не нашли. Возможно, ты его спрятал в такой же штольне, как та. Укажи нам его место. Война скоро закончится, неужели тебе не хочется поскорее попасть домой, к сыну? Кстати мы его нашли. Ему скоро исполнится четыре годика, если не ошибаюсь, зовут его Саидакмал, славный малый. У меня даже есть адрес детского дома, где находится он, я могу тебе его дать. После войны ты его заберешь. Если беспокоишься за свою жизнь, я могу тебе дать гарантии, что мы тебя отпустим. Ну, капитан, что скажешь?
А капитан все молчал.
– Если и дальше будешь молчать, твой род на тебе и закончится. У меня не дрогнет рука свернуть шею твоему отпрыску, ты этого хочешь? – крикнул Мехлис.
Капитан молчал,
– Ну что ж капитан, я хотел как лучше, увы, участь свою ты выбрал сам, – сказав, Мехлис посмотрел на стоявших рядом сержантов. Те с полуслова поняв его, словно с цепи сорвавшиеся, швырнув капитана на пол стали жестоко избивать. Не добившись признания, сержанты его бессознательного потащили обратно в ту комнату, где он провел ночь. Швырнув на пол и заперев дверь снаружи, они ушли обратно. Тем временем Мехлис перед кем-то оправдывался по телефону, – Нет не найдут товарищ первый. Весь периметр до штольни контролируются нашими войсками. Никуда не исчезнет… Никто об этой машине не знает. Все, кто сопровождал груз, кроме одного погибли. Да, я Вас понял, под моим личным контролем доставим туда. Хорошо. Понял. До свидания товарищ первый.
Положив трубку, он обратился к подполковнику,
– Товарищ первый в ярости. Он дал нам десять дней, чтобы мы доставили груз по адресу. В противном случае, не сносить нам с тобой головы, подполковник. Сейчас я поеду в штаб центрального фронта, а через три дня буду в расположении генерала Говорова. К моему приезду, ты доставь капитана туда, в особый отдел Армии. Больше его не трогайте, пусть врач осмотрит и приведет в чувства.
– Есть товарищ член военного совета, – ответил ему подполковник, и Мехлис в сопровождении эскорта автоматчиков уехал.
Через два дня, ближе к полудню, подполковник Захарчук и майор Могилевский, в составе двух машин охранения и ЗИС-ом, поехали в расположение генерала Говорова, как им приказал Мехлис.
А тем временем, штурмбанфюрер СС Шнитке два дня тщетно обыскав гору, в надежде найти грузовик, вернулся туда, откуда увезли капитана. Приказав заминировать дорогу, он третьи сутки ждал, верил в то, что капитана рано или поздно повезут обратно. К вечеру третьего дня он увидел приближающиеся вдалеке машины. Посмотрев в бинокль на них, в черной машине заметил капитана и тех военных, которые увезли его. Тут же штурмбанфюрер приказал своим бойцам ЗИС не трогать, а виллисы с охраной взорвать. Когда автомашины вплотную подъехали к месту засады, отдал приказ к бою.
То ли спутали, то ли детонатор сработал не сразу, но мина взорвалась аккурат перед самым носом автомобиля, в котором везли капитана. От ударной волны машину сначала подбросило вверх, и на лету переворачиваясь, она улетела в пропасть, где река сужалась. Пулеметной очередью была уничтожена охрана сопровождения. Как только штурмбанфюрер со своими бойцами вышел из укрытия и направился в сторону обрыва, на них обрушился шквал огня тех, кто по приказу Мехлиса прочесывал гору в поисках грузовика.
Штурмбанфюрер и его солдаты, не успев опомнится, были уничтожены. А ЗИС с капитаном Сайдаматовым над самой водой взорвался, похоронив тайну капитана в бурлящих водах горной реки…
ГЛАВА 14. Побег
Всю ночь капитан Сайдаматов не сомкнул своих глаз. Думал о своем будущем, будущем единственного близкого и родного человека, о своем сыне Саидакмале. Думал над словами Мехлиса, о его угрозах относительно сына. Он за себя не боялся, да и смерть его не пугала. Но как быть с сыном, ведь они за те драгоценности, что лежали в кузове машины, которую сопровождал он, любому горло перегрызут. Ясно понимал, если даже покажет место, они его все ровно уберут, зачем им лишний свидетель. Тем более после всех этих пыток. Для него в сложившейся ситуации единственным правильным решением был побег. Но как его осуществить, ведь охраняют его как генерала в районе активных боевых действии. А сам был очень слаб, раны на ноге и в плече воспалились и гноятся, из-за этого не чувствовал ни рук, ни ног. Все лицо распухло, и было залито запекшейся кровью, а один глаз вообще не видел. Но Саидходжа, не смотря на все эти проблемы, все равно склонялся в пользу побега. Шансы побега с этого дома были равны нулю. Единственным верным решением могла быть та дорога, где разведчики приняли последний бой. Как убедить своих палачей повезти его туда. Ведь если им скажет, что готов показать место, где спрятан грузовик, они ему тут же сунут карту с требованием указать место. Отговорки о том, что якобы плохо в них разбирается, неуместны, не поверят. Один из лучших разведчиков фронта не может ориентироваться в картах, абсурд. Он почти вслух неоднократно повторял, – Думай, думай. Ты должен найти выход, иначе смерть. – Так в раздумьях пролетела ночь. Ближе к обеду следующего дня в коридоре послышалась какая-то суета. Там его надзиратели громко о чем-то разговаривали. Пристально прислушавшись, Саидходжа по отрывкам их речей понял, что его скоро повезут в расположение частей генерала Говорова. Это значит, путь неминуемо будет пролегать вдоль реки, где немало отвесных обрывов. Пролистывая в голове каждый уголок, каждый промежуток той дороги, он вдруг чуть было не вслух крикнул стоп.
На этой горной дороге был участок, идеально подходящий для побега. Она была аккурат в том месте, перед поворотом к штольне и в трехстах метрах, где они приняли свой последний бой. Местом определился. Теперь как быть с охраной, они ведь будут сидеть по обе его стороны. Думая об этом, Саидходжа решил, – Притворюсь, как будто я бес сознания. Если они поверят, значит, чтобы не запачкать себя моей кровью, рядом сядет один охранник. Если не поверят, ближе к тому месту попытаюсь имитировать, будто мне стало плохо и затошнило, и вот-вот начнется рвота. Может повезет и они остановятся.
Ближе к трем часам дня в комнату вошли сержанты. Увидев, как тот неподвижно лежит на полу, они подумали, что он умер. Чтобы убедится в этом, один из них ногой надавил на рану Саидходжи в голеностопе. Капитан от сильной боли застонал, а когда сержант убрал ногу, вновь замолчал. – Жив, такие легко не подыхают, – сказал один из надзирателей. Схватив капитана за подмышки, понесли к выходу. На улице их ожидала машина. Когда его усаживали на заднее сидение, он специально стал падать. Тогда майор обратился к подполковнику,
– Товарищ подполковник, может быть, я сяду на виллис с бойцами. Посмотрите на него, он весь в крови. Если в дороге будет так барахтаться с угла в угол, нам не смыть форму от его поганой крови. А так, мы его уткнем головой к двери и он мирно, без всяких проблем доедет до места.
Посмотрев на капитана и увидев, что тот без сознания, сказал, – Хорошо.
Как только машины тронулись, Саидходжа сразу же ухватился за ручку двери, боясь в суматохе ее не найти. Через пару часов они выехали на горную дорогу. Саидходжа, незаметно своим охранникам, приоткрывал свой глаз, чтобы не пропустить то самое место. И вот машины стали замедлять ход и подъезжать к повороту, где капитан намеревался совершить побег. Чем ближе подъезжали к месту, сердце у него стало биться сильнее, тело дрожало, а рука державшая ручку двери, онемела. До поворота оставалось 100м, 90м, 60м, 30м, 20м и когда он только хотел дернуть за ручку, перед самым носом их машины раздался оглушительный взрыв. ЗИС от ударной волны подбросило вверх, а затем, переворачиваясь в воздухе, улетел в пропасть. Когда прогремел взрыв и машина взлетела, от сильного толчка рука Саидходжи дернула ручку и дверь открылась. Перед самой водой Саидходжа выпал из машины, и в ту же секунду ЗИС разнесло в клочья. А в это время бурлящие воды горной реки уносили его куда-то вниз по течению…
