Текст книги "Судьба и воля"

Автор книги: Б. Седов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

После всего случившегося послушно сидеть в квартире и ждать ментов, тем самым добровольно сунув голову в петлю и предоставив подонкам карт-бланш на устранение опасного свидетеля – поступок, достойный дебила. Своим пребыванием за решеткой Артем не ускорит выздоровление Ани. И уж тем более не сможет обеспечить ей безопасность. На защиту ментов надежды мало. Полно примеров, когда киллер без труда доставал находящегося на излечении, формально охраняемого сотрудниками МВД «обьекта». Так что единственный способ помешать Киржачу – это достать его первым. Когда же Анюта поправится и сможет дать показания, Артем автоматически окажется вне подозрений и будет интересен следствию только в качестве свидетеля. Но до тех пор он, как разыскиваемый за убийство, должен оставаться на свободе, то есть – в бегах.

Принять весьма не простое и, что там говорить, опасное решение оказалось намного легче, чем воплотить его в конкретное действие. Артему стоило огромных усилий отпустить руку Ани, прижаться ухом к ее окровавленной груди и, убедившись, что сердце девушки по-прежнему слабо бьется, встать на ноги. Поколебавшись секунду, Артем поднял проклятый пистолет и сунул за брючный ремень, под рубашку. Еще полминуты ушло на короткие сборы, в основном выразившиеся в изъятии денег из персонального банка. Банка из под краски, в которой хранилась «штука» зеленых, стояла под ванной. Кажется, все, пора уходить.

В последний раз посмотрев на Аню и подавив сильнейшее желание все бросить и вернуться, Артем развернулся и покинул квартиру.

Карета реанимации, милицейские «уазик» и «рафик» вывернули из арки во двор практически одновременно, огласив окрестности истошным воем сирен и красно-синим мерцанием проблесковых маячков. Хлопнули дверцы, четверо вооруженных милиционеров и два опера в штатском метнулись в подъезд. Следом юркнули двое врачей – мужчина и женщина – и санитары с носилками. В руке высокого доктора-очкарика с чеховской бородкой покачивался отливающий металлом чемоданчик с красным крестом. Ну же, Айболит гребаный, шевели копытами! На тебя сейчас вся надежда!..

Притаившись в укрытии, Артем ждал возвращения докторов, казалось, целую вечность, хотя на самом деле минуло не более пяти минут. Возле «скорой» и милицейских машин уже столпилось не менее дюжины зевак, в основном из числа местных пенсионерок. Наконец из распахнутой двери подъезда появились санитары с носилками. Артем стиснул зубы и затаил дыхание. От того, как была накрыта простыней Анюта – с головой или нет – зависела жизнь сразу трех человек…

Девушка лежала на носилках. Лицо ее было таким же бледным, как простыня, накрывавшая ее по пояс. Санитары сноровисто затолкали носилки в «скорую». Взревел мотор, яркими бликами сверкнула мигалка на крыше, громко взвыл предупредительный сигнал. Реанимобиль пулей сорвался с места и скрылся в арке…

Артем на миг прикрыл веки, глубоко вздохнул, потом тяжело отделился от стены, протиснулся по узкому проходу между двух гаражей, густо усеянному разным хламом вроде пустых ящиков, битых бутылок, одноразовых шприцов, рваных презервативов и покрытых мухами шлепков, и никем не замеченный скрылся в ближайшем проходном подъезде, ведущем на проспект Славы.

Анюта была жива, слава Богу. Но зубы Артема отбивали чечетку, скулы сводило судорогой, сердце щемило, а на душе было так пусто, что хотелось выть в голос. Только что это могло изменить?

Глава 6
…с последним приветом

Артем не думал, куда идти и что делать. Незаметно включившийся в голове автопилот сам выбрал нужный маршрут и вскоре привел его в расположенный в соседнем микрорайоне, на территории бывшей рембазы санитарного транспорта, автосервис «Лада-Западная». Часы показывали начало десятого утра, за облезлым кирпичным забором уже кипела работа. Свою машину, припаркованную в ряду других отчественных тачек у дальней стены, Артем заметил сразу. Подошел, машинально провел пальцем по переднему краю капота. Ни единой шероховатости. Механики и рихтовщики постарались: «девятка» выглядела так, словно не было минувшей ночью никакой аварии.

Вовку рыжего Артем нашел на его привычном рабочем месте – ковыряющимся в смотровой яме, под напрочь укатанной «Нивой» с разбитым задним стеклом. Заметив приятеля, слесарь махнул рукой, положил инструмент, обтер замасленные руки куском ветоши и поднялся наверх.

– Привет. Чего такой?..

– Какой?

– Словно тебя катком переехало, – пожал плечами Рыжий. Однако поняв, что Артему сейчас явно не до болтовни, махнул в сторону раскрытых ворот бокса. – «Порш» свой уже видел?

– Только снаружи, – кивнул Артем, доставая деньги.

– Под капотом тоже полный порядок. Радиатор запаяли, тосол налили, а до кучи я тебе две свечи поменял, карбюратор ультразвуком почистил и ремень новый поставил. Месяца через три нужно будет диск сцепления менять, учти. Накладки на последней стадии износа.

Сунув руку в карман комбинезона, слесарь достал техпаспорт и ключи, протянул их Артему.

– Сколько с меня?

– Я уже говорил твоей, по телефону. Двести тридцать. Можно в рублях.

– У тебя аппетит.

– Это еще по-божески, – хмыкнул Рыжий, на секунду вильнув взглядом. – Как своему…

Артем протянул требуемую сумму, забрал ключи, документы и покинул бокс. Он уже садился за руль, когда рядом, у опущенного стекла водительской двери, снова вырос Вовка.

– Слышь, погоди. Тут такое дело, – слесарь хитро прищурился. – В общем, я не знаю, почему ты такой задолбанный, и знать не хочу. Только… Короче, сторож говорил, ночью какие-то двое бритых на частной иномарке приезжали, но представились как мусора. Ксиву под нос сунули и спросили – не у нас ли стоит на ремонте синяя «девятка» с тонированными стеклами, госномер такой-то… Порывались даже на территорию пройти, но Боря тот еще фрукт, ученый, его так просто на понт не возмешь… Тебе скажу… У нас тут два мастера левым тачкам номера перебивают… Охрана из своих пацанов и, разумеется, в курсах, когда в пятом боксе с леваком мастырят. В общем, отшил он их, дескать, ничего не знаю, частная территория, проход только с санкции руководства или по постановлению прокурора, и все тому подобное. Эти орлы зенками посверкали, ксивой помахали, обещали ОМОН прислать, если не позволят осмотреть сервис, но потом, видимо, всосали, что уломать Борю – кишка тонка, и свалили… Я так мыслю: если бы это действительно мусора были, давно бы уже вернулись. Тем более сейчас, когда все открыто… Понял, к чему я? Улавливаешь, какой пепелац эти братки шакалили?!

– Спасибо, что предупредил, – глухо произнес Артем и повернул ключ в замке зажигания. Отлаженный двигатель завелся с полоборота, как часы. – Я это не забуду.

– От бандитов, что ли, прячешься? – не удержался от вопроса рыжий Вован.

– Так, не бери в голову, – помедлив, сказал Артем. – Разберемся. Пока.

– Не завидую я тебе, если честно, – вздохнул, качая головой, автослесарь. – Знаю я этих уродов, если попал в прицел, так просто не отстанут. У меня брательник в одной блатной компании случайно какую-то херню по пьяни ляпнул – так его быки мигом «за базар» пристегнули, мало не показалось. Все отдал – квартиру, машину, дачу. Сам виноват, если подумать, нефиг хлебалом торговать. Помнишь, как у Бутусова: «Если ты пьешь с ворами, опасайся за свой кошелек»… А вообще – мочить этих сволочей нужно, всех, без разбору! Как эта… э-э… «Белая стрела».

– Видимо, – нахмурив лоб, тихо согласился Артем, включая первую передачу. – Только не было ее никогда, стрелы этой. И вряд ли будет. Пока.

– Про сцепление не забудь! Давай, – махнув рукой, напомнил напоследок рыжий слесарь и направился в свой бокс, закуривая на ходу.

Деваться было некуда. Если его действительно пасут, то уже давно заметили, еще при входе. Выехав с территории автосервиса, Артем разогнался и, лихо лавируя в потоке машин, поехал вперед по улице, то и дело перестраивась из ряда в ряд, неожиданно сворачивая, подрезая, проскакивая на желтый сигнал светофора и внимательно поглядывая в зеркало заднего вида, пытаясь обнаружить «хвост», если таковой все-таки существовал. В то время как руки сжимали руль и переключали скорости, ноги попеременно давили на педали, а глаза цепко следили за окружающей обстановкой, мозг усиленно осмысливал новую ситуацию и взвешивал все возможные варианты ее развития.

Головоломка, впрочем, оказалась не слишком сложной. Если канал, по которому служба безопасности Киржача столь оперативно вычислила неизвестный никому в «Мельнице» адрес Анюты, до сих пор оставался для Артема темным пятном, то в теме с автосервисом все было более или менее на поверхности. Отправной точкой поисков, вне всяких сомнений, послужил тот самый клочок бумаги с телефоном Изотова, оставленный Артемом в забытой в бистро куртке. Позвонив по нему и навешав лапши на уши самому быку или его супруге, можно было, при определенной сноровке, узнать подробности ночной аварии на стоянке. Затем, используя выход на центральную базу данных ГИБДД, по имени владельца выведать номер, цвет и марку автомобиля, а, приехав на стоянку, узнать у глазастого сторожа номер эвакуатора «шевроле», обильно разрисованного рекламой автоцентра, с указанием адреса. В том, что, отдавая побитую машину и документы, предусмотрительный Палыч записал его, Артем не сомневался… Одним словом, не такая уж сложная и долгая комбинация, принимая во внимание реальные возможности боевиков Киржача. А они, как успел убедиться Артем, кой-чего стоили. Взять, к примеру, Маргариту свет Львовну…

С этим понятно. Едем дальше. Если поставить себя на место брошенных на его поимку охранников, то, не считая автосервиса, выйти на который помог слепой случай в виде клочка с номером телефона, существовало всего два адреса, где после драки в бистро могла быть выставлена засада. Квартира Анюты и дом родителей в Ломоносове. Ведь именно там прописан Артем. А кто лучше родителей, по мнению любого здравомыслящего человека, может знать адрес и телефон девушки, у которой живет сын? Вне всяких сомнений – первое, что сделали отправленные по его следу бойцы, – это рванули по указанному в договоре с Гольданским адресу, в одноэтажный деревянный домик на окраине провинциального городка, вытянувшегося полоской вдоль южного берега Финского залива.

..Они держались уверенно, оперативно реагируя на все стремительные маневры то и дело закладывающей опасные виражи «девятки» и, как будто привязанные невидимым буксировочным тросом, неслись сзади, на расстоянии от пятнадцати до двадцати пяти метров. Причем так мастерски, что даже весь обращенный во внимание, предупрежденный приятелем о бритых визитерах с милицейской ксивой, Артем заметил слежку далеко не сразу. Сказывалась хорошая школа «колесной» наружки. После нескольких безуспешных попыток оторваться от преследования Артем вынужден был признать, что в мастерстве управления автомобилем водитель висящего у него на хвосте белого «фольксвагена-гольф» превосходил его, скромного любителя быстрой бесшабашной езды, по всем показателям. То же самое можно было сказать и об автомобиле, стремительным броскам которого вслед убегающему обьекту мог позавидовать гоночный болид Шумахера. Одним словом – без прямо-таки фантастического везения не могло быть и речи, чтобы оторваться от юркой, быстрой иномарки и оставить с носом сидящих в ней боевиков. Парни находились в засаде еще с ночи и, сев на хвост, не были намерены выпускать клиента из зоны прямой видимости. Вполне возможно, сейчас сюда на всех парах мчится срочно вызванная по мобильнику подмога, и очень скоро его «девятку» со знанием дела возьмут «в коробочку» и силой вынудят остановиться…

Да, плохи дела. Особенно если вдруг окажется, что милицейские ксивы в карманах у бойцов – отнюдь не липа. На паскудства наша доблестная милиция, многие из сотрудников которой в свободное от службы время не брезгуют откровенно криминальной халтурой, как известно, зело горазда. Был бы человек хороший, а статья найдется…

«Что же ты делаешь, Витек, сука этакая?! – то и дело поглядывая в зеркало, беззвучно изливал эмоции Артем. – Совсем у тебя разум затмило от злости и вседозволенности. Думаешь, встал у кормушки в своем крохотном приморском городке, в венах которого вместо канализации течет на Запад чистая нефть, так теперь все можно?! Зря ты так…»

«Гольф» по-прежнему не отставал. Позади уже остался юго-запад города, вот-вот начнется Петергофское шоссе. Артем решил не тратить время напрасно и упрямо гнал машину в сторону побережья залива. Навестить родителей нужно как можно скорее. Адрес домика на окраине Ломоносова обломам Киржача уже давно известен, так что нет резона скрывать секрет Полишинеля. Только бы эти черти не успели там натворить беды!.. Думая об этом, Артем как мог успокаивал себя. В конце концов, судя по почерку, руководит его поимкой не тупой отморозок, а бывший профессионал, мент или «комитетчик». С точки же зрения логики профи насилие над стариками, которым на самом деле не известны ни адрес, ни телефон Анюты, ничего не давало. Куда легче, натянув личину ментов и задав наводящие вопросы, просто обьявить матери и отцу «чистую правду», каковой она сейчас наверняка и видится из здания питерского ГУВД. Дескать, ваш сын Артем Александрович Греков – фактически уже вне закона, ибо объявлен в федеральный розыск за особо тяжкое преступление. После чего спокойно ждать в засаде хоть до Нового года.

Все это так. Только вот ехать в родительский дом без предварительного звонка, да еще с соглядатаями на шее, Артему отчего-то совсем не хотелось. Но причина не только в этом. Ежу понятно: если не срубить «хвост» самому, наружка ни за что уже не отстанет, будет пасти, если понадобится, – круглосуточно, выжидая удобного момента для финального рандеву тет-а-тет. Вряд ли показушник Киржач откажет себе в удовольствии лично набить рожу лишенному возможности ответить обидчику. Натура, как говорится, явно соответствует. Налицо патологическая страсть к демонстративной эпатажности, о чем недвусмысленно говорит сама за себя сцена с выплеснутым в лицо жульеном…

План избавления от наружки – рискованный, авантюрный и простой, как три копейки, – созрел у Артема в считаные секунды. Основным его фундаментом был популярный в массах тезис, гласящий, что «перед смертью не надышишься». Или: «Поздно пить «боржоми», когда почки уже отстегнулись», кому как нравится. Сути это не меняло. Какой смысл ломать комедию, если действующие лица и их намерения давно известны и финал, в случае пассивного бездействия, более чем очевиден. Так не лучше ли взять инициативу в свои руки, выбрав в качестве защиты дерзкое нападение?

..Когда импровизированный кортеж находился где-то на полпути между Санкт-Петербургом и Петродворцом, Артем стал постепенно, рывками, сбрасывать скорость, то газуя, давя на педаль акселератора и выжимая сцепление, то резко бросая машину вперед и тут же нажимая на тормоз. Следующие позади водилы стали огрызаться нервными ударами по сигналу, после чего включали указатель поворота и, нарочито вызывающе рыча движками, шли на обгон. Сидящие в «гольфе» преследователи явно не были готовы к такому повороту событий и растерялись, вынужденно сбросив скорость. Наконец мешающая нормальному движению транспорта синяя «девятка», мотор которой явно лихорадило, все-таки включила аварийную сигнализацию и криво приткнулась на пустынной обочине, возле кустов сирени. Артем заглушил двигатель, вышел из салона, не оглядываясь по сторонам нервно хлопнул дверью, пнул ногой переднее колесо, после чего нехотя открыл капот и с видом полного лоха склонился над моторным отсеком. В то же самое время перифирийным зрением он видел, как упрямо катящая следом аж с восточной части мегаполиса юркая иномарка, словно поколебавшись, тоже включает указатель поворота, съезжает на обочину и останавливается. Правда, двигатель не глушит.

«Клюнули, голубчики. Ну что ж, теперь потанцуем».

О том, что сейчас произойдет на обочине трассы, не догадывался ни Артем, ни пассажиры «фольксвагена». Предсказать исход рандеву не смог бы даже сам Нострадамус. Сплошной экспромт.

Две передние двери иномарки открылись одновременно, словно по команде. Артем, внешне старающийся не показывать охватившего его злого азарта, вел себя так, как любой типичный, мало разбирающийся в начинке своего железного коня, лоховатый водила в его положении – поднял полный гордой растерянности и скрытой надежды взгляд на добровольных помощников. Сейчас наконец-то он будет удостоин чести лицезреть посланных по его душу соглядатаев, один из которых вчистую переиграл его в городском ралли. От поведения этих мальчиков в первые секунды диалога во многом будет зависеть исход всей партии. Собственно, сейчас у них всего два варианта действий – или без лишних слов попробовать прижать срисовавшего «хвост» беглеца к ногтю, или сработать под дурика и для начала прикинуться случайными свидетелями поломки, искренне желающими помочь незадачливому «чайнику»…

Сделав вид, что озабоченно чешет вспотевшую спину, Артем словно невзначай отвел правую руку назад и на всякий случай кончиками пальцев провел по торчащей под рубашкой рифленой рукоятке пистолета. Пожалуй что, случись острая необходимость, он сможет выхватить ствол не менее проворно, чем ковбои из американских вестернов.

– В чем дело, земляк? – спросил Артема появившийся с переднего пассажирского сиденья коротко стриженный коренастый парень в фирменной джинсовке. По возрасту – примерно ровесник. – Какие-то проблемы?

– Да фиг поймешь! – досадливо цокнул языком Артем, продолжая разглядывать моторный отсек с видом аборигена, впервые в жизни увидевшего велосипед. – Тяги нет. Может, топливопровод засорился?! – он с надеждой и почтением взглянул на добровольного помощника, по всему видно – настоящего спеца.

– Давай, гляну, что там у тебя… – сплюнул под ноги «спец» и, сунув руки в карманы джинсов, вразвалочку направился к открытому капоту.

Из «гольфа» лениво, словно объевшийся таракан, выполз второй соглядатай – чуть выше ростом, чернявый, с такой же стрижкой «ежиком» и оттопыренными ушами.

Не закрывая дверь, ас руля сделал пару шагов вперед и остановился, поглядывая по сторонам. Широко – слишком широко для того, чтобы казаться естественным! – и шумно зевнул, похлопав ладонью по губам, и словно невзначай взглянул на часы.

«Точно, вызвал группу поддержки, – подумал Артем, слегка польщенный собственной способностью просчитывать ходы противника. – А встали-то как правильно – один на приличном расстоянии от другого! Страхует напарника, плесень.

Обоих сразу, одним прыжком, уже не достать. Ничего, в качестве «языка» хватит и одного. Сейчас эти орлы как пить дать попробуют потянуть время, дождаться своих».

– Ну? – почти поравнявшись с Артемом, буркнул стриженый, изо всех сил разыгрывающий из себя механика со стажем. Остановился, задумчиво морща лоб. – Совсем, что ли, не тянет?!

– Захлебывается, – вздохнул Артем. – Чуть больше газанешь – провал. Как будто бензина не хватает. – Попятившись, он умышленно освободил пространство перед капотом, тем самым давая «помощнику» возможность склониться над двигателем.

Тот, чуть заметно оглянувшись на подельника и поймав в ответ едва уловимый кивок, процедил глухо:

– Ладно, садись за руль и заводи. Когда скажу – газанешь. Понял?

– Конечно. Спасибо! – с чувством поблагодарил Артем и направился к водительской дверце, облегченно бормоча: – Что бы я без вас делал, мужики!..

На какой-то момент он и джинсовый поравнялись, оказавшись друг против друга на расстоянии вытянутой руки.

Этот простой, как правило, не опасный для здоровья, но очень эффективный прием временной нейтрализации противника Артем выучил еще в самом начале своей спортивной карьеры. Быстрый, слегка дозированный по силе, удар двумя сложенными «лодочкой» ладонями по ушам – и оглушенный, в короткий миг напрочь потерявший слух, зрение и ориентацию в пространстве «спец» с коротким стоном валится на колени, обхватив руками звенящую, словно колокол, голову. Ударить ребром левой руки в шею, от души надавить промеж лопаток коленом, крепко прижать обмякшего мудака к земле, а свободной рукой выхватить из-за спины стоящий на предохранителе пистолет и положить его на переднюю переборку, прямо над фарой, нацелив ствол на второго преследователя. На все про все – полторы секунды. Лопоухий водила, при котором, судя по заправленной в легкие хлопковые брюки цветной шелковой рубашке, огнестрельного оружия небыло, дернулся было в сторону придорожной канавы, но передумал, справедливо сообразив, что уйти через кусты, не схлопотав пулю, все равно не удастся. Только из нагрудного кармана от неловкого телодвижения выпал на пыльную обочину крохотный сотовый телефон в лакированом корпусе под дерево.

– Еще раз дернешься – звиздец тебе, – жестко предупредил Артем, качнув стволом серебристого пистолета. – Я спрашиваю – ты отвечаешь. Быстро. Кто такие?

– Частное охранное предприятие «КСК», – сдавленно прохрипел чернявый водила.

– Давно сообщил своим, что сидишь у меня на «хвосте»?

– Сразу, как ты вошел в автосервис. Потом еще пару раз, по ходу…

– Какое задание дал Киржач насчет меня?

– Если получится – повязать, доставить на базу, в Усть-Озернинск. Если нет – вызвать поддержку и скрытно вести.

– Адрес базы?

– Нарвский проезд, шесть.

– Кто твой шеф?

– Быков, Игорь Дмитрич. Он был… ночью… на квартире.

– Высокий, худой, со впалыми щеками? – Артем ясно, во всех деталях, вспомнил отчаянную схватку в прихожей и тот проклятый, предназначенный ему, но по чудовищной, дикой случайности доставшийся усыпленной Анюте роковой выстрел. Сделанный, между прочим, из того самого пистолета, который сейчас был в его руке и стволом смотрел на застывшего, боящегося шелохнуться чернявого.

– Да. Это шеф.

– Кто второй?

– Гриша. Между прочим, он – майор, опер из милиции, ему до пенсии всего неделя оставалась. – Этот парень многое знал, его уже успели предупредить: разыскиваемый беглец завалил человека, он вооружен и опасен.

– А третья, баба? Маргарита Львовна?

– Какая еще баба? – по сверкнувшему в глазах чернявого неподдельному удивлению и изменившемуся голосу Артем понял: про «почтальоншу», присоединившуюся к двум его «коллегам» где-то по дороге на квартиру, тот ничего не знает.

– Никакая. Проехали, – отсек Артем. – Где еще меня пасут?

– Не знаю, честно, – головой мотнул охранник и опустил очи долу. – Это к Дмитричу. Я – рядовой водила. Мое дело – рулить.

– Телефон Киржача! Быстро! – жестко потребовал Артем.

– Без понятия, – огрызнулся чернявый, на всякий случай тут же прикинувшись полной «шестеркой». – Мне координаты Виктора Анатолича как-то без надобности. Зарплату платят – и ладно.

– Тогда прямой номер Быкова, – помедлив секунду, Артем указал пистолетом в сторону лежащего на земле сотового телефона. – И не дай Бог тебе ошибиться.

Водила с презрением посмотрел в глаза беглецу – убийце, уже окропившему свои руки кровью товарища, – и нарочито медленно процедил, а точнее – выплюнул в лицо Артему семь цифр. Отвернулся, раздувая ноздри.

– Теперь три шага вправо!!! – отпустив его крепко придавленного к земле, едва начинающего подавать первые признаки жизни напарника, Артем вышел из-за капота, прошел мимо послушно исполнившего команду, но продолжающего испепеляюще сверкать глазами чернявого, поднял с обочины телефон, сунул в карман брюк, снял пистолет с предохранителя и, точно прицелившись, нажал на спусковой крючек «бульдога».

Переднее колесо иномарки, пробитое пулей, с шипением осело, придавив расплющившуюся резину. А короткий, неожиданный удар с разворота, носком ноги в пах, чуть погодя заставил охранника резко изменить выражение лица, открыть рот, вылупить глаза, тихо замычать, схватиться руками за причинное место и тяжело повалиться на бок, извиваясь и суча копытами в придорожной пыли.

Артем огляделся. Никому из десятков ежеминутно проносящихся по трассе в обоих направлениях водителей, как всегда, не было никакого дела до происходящей на обочине чужой разборки. Вмешиваться, искать на задницу приключений никто не спешил. Вот и ладушки.

– Еще хоть раз кого-нибудь из вас увижу, голышом в Африку пойдете, – сухо пообещал Артем. Окинул беглым взором место рандеву с филерами, сел за руль своей «девятки», запустил мотор, сдал немного назад. Включив указатель поворота, обьехал стоящего на карачках и тупо трясущего головой здоровяка в джинсе, из носа которого до самой земли свисали тягучие кровавые сопли, выскочил на шоссе и рванул вперед. К тихому провинциальному Ломоносову.

Дозвониться до родителей с трофейного мобильника, увы, не получилось – аппарат, несмотря на падение, был включен и исправен, но домашний телефон почему-то упрямо выдавал в линию лишь короткие гудки.

– Все хорошо, ничего не случилось, – тихо, как молитву, шептал Артем. – Просто мама или отец плохо положили трубку. Так бывает, часто…

Когда за крышами примостившихся на окраине городка частных домов показался столб медленно поднимающегося в небо черного дыма, когда, свернув за угол, Артем собственными глазами увидел собравшуюся на дороге возле большой красной машины и милицейского «бобика», взирающую на едва потушенное брандмейстерами пожарище, притихшую людскую толпу, он все понял. Застывшая перед глазами цветная картинка вдруг закачалась, потемнела и медленно поплыла. Словно на ветровое стекло переваливающихся по ухабам «Жигулей» выплеснули целую канистру масла.

Ударив по тормозам, он остановил машину, некоторое время тупо глядел прямо перед собой широко открытыми глазами, а потом обреченно уронил лицо в ладони и взвыл, до зубовного скрежета сжав челюсти. Так громко, что скулы свело судорогой, а стоящие с краю толпы старухи испуганно втянули головы в плечи и со страхом обернулись на косо застывший посредине дороги урчащий автомобиль.

* * *

Одна из пожилых женщин – высокая и полная тетка лет шестидесяти, одетая в легкое ситцевое платье и вытирающая влажные от слез глаза мятым носовым платком, – сразу узнала приткнувшуюся посреди дороги машину и ее водителя, что-то быстро шепнула стоящей рядом старухе, та оторопело прижала кулачок ко рту и, с состраданием взглянув на коренастого молодого мужчину, восковым манекеном сидящего в водительском кресле, торопливо перекрестилась, в то время как грудастая толстуха, глубоко вздохнув и потупив взор, направилась к «девятке». Дойдя, склонилась над проемом в двери, всхлипнула, вновь промокнув зажатым в кулаке платком покрасневшие глаза:

– Артемчик… Горе-то какое! Ты поплачь, поплачь, милый, не держи в себе!

– Тетя Катя, – глухо прошептал Артем. – Я… они… все сгорели, да?!

– Мама твоя, Лидия Матвеевна, слава Богу, жива! Ее дома не было, когда все это случилось! А как огонь увидала – сразу с сердцем плохо стало. В больницу ее свезли, в нашу, Ломоносовскую, – сообщила соседка. – Ох, беда, беда!.. Ох, горюшко-то какое! За что вам такое несчастье?!

– А… отец и Юля?! – медленно вылезая из машины, едва слышно спросил Артем, хоть уже и так обо всем догадался.

Вместо ответа тетя Катя только отрицательно мотнула головой, губы ее задрожали, и женщина снова разрыдалась, лбом уткнувшись ему в плечо. Пробормотала чуть погодя, всхлипывая:

– Их уже в морг свезли. Черные, как головешки. Ничего подобного за всю жисть не видела!

– Как это случилось? – не сводя застывших глаз с покрытого хлопьями белой пены пожарища, на котором копошились, сматывая шланги, несколько брандмейстеров и двое милиционеров в форме, спросил Артем.

– Участковый Васильев, пьянь беспробудная, говорит: несчастный случай, взрыв газового баллона, – шмыгая носом, сообщила соседка. Отстранилась, заглянула Артему в глаза и проговорила жарко, приблизив губы к самому уху Артема: – Только взрыв уже позже был, когда в доме пламя занялось! А ночью к твоему отцу приезжал кто-то!.. Возле соседнего дома, новостройки той, до самого утра машина нерусская стояла! Черная такая, ага!.. Навроде «Нивы», только больше и стекла непрозрачные!

– Может, хозяева коттеджа приезжали, – не веря самому себе, бесцветно произнес Артем, для которого после откровений соседки уже не существовало ни малейших неясностей. Только вот думать о том, что именно случилось в доме перед тем, как боевики Киржача вынуждены были его поджечь, нырнуть в свой джипер и смыться, было страшно.

– Какое там! – категорично отмахнулась тетя Катя. – Их буржуйские машины я знаю, не раз видала! У их совсем другие, красная и такая… как кастрюля алюминиевая. Нет, те точно у отца твоего, Сан Саныча, ночью были. Я как раз снова Жульку нашу, чтоб ее, искала – убежала со двора, засранка, течка у ей, понимаешь ли… Кобеля захотелось. Ну и мимо дома вашего проходила. Чего это, думаю, Коро не лает? Он ведь, балда брехливая, всегда на забор бросается, когда мимо чужой идет… А тут – тишина. Словно и нет его вообще! Я ведь, слышь, даже номер той машины запомнила – три семерки!!!

– Вы уже кому нибудь об этом рассказывали? – играя желваками, Артем холодно взглянул на толстуху. В зрачках его плескалась такая лютая злоба, что по спине у женщины невольно побежали мурашки. – Только честно, тетя Катя. Ответьте правду. Никому?

– Так не спрашивал покамест никто, – осторожно выдохнула толстуха, испуганно сжавшись под гипнотическим взглядом Артема. И тут же добавила, намереваясь вернуться к пожарищу, где среди обугленного остова еще ковырялись двое ментов: – Я сейчас же участковому скажу, ты не волнуйся!

– Не надо, – жестко проговорил Артем. – Не надо, тетя Катя… Пока – не надо. Мне кажется, я знаю, кто был сегодня ночью у нас в доме. И если мои предположения подтвердятся – милиция их все равно не повяжет. Кишка тонка. К тому же я почти уверен, что никаких улик в доме не найдут и дело, как говорил Васильев, спишут на несчастный случай.

– Так… а как же быть?! – по выражению лица соседки Артем понял: эта добрая, одинокая, простоватая мать офицера-подводника, чей ухоженный дом с цветущим садиком находился в конце улицы, сделает именно так, как он сейчас скажет. – Ведь отец твой и Юлечка, божья душа… Горе-то какое!

– Сделаем так, – помолчав пару секунд, ледяным голосом сказал Артем. – Вы ждете ровно неделю. Если я не заеду или не позвоню до следующей пятницы, тогда идите к Васильеву и расскажите все, что видели, включая номер джипа. Начнет спрашивать, почему раньше не заявили, скажите – боялись. Просто боялись, и все.

– Артемчик, а меня за это не посадят?

– Если про наш договор не скажете, – нет, – успокоил Артем, краем глаза замечая, как к ним уверенным шагом направляется неизвестно откуда появившийся, буквально вынырнувший из пустоты крепкий незнакомец в штатском, о чем-то торопливо переговариваясь по мобильному телефону и не спуская глаз с Артема.