Текст книги "Шарафат бесстрашная"

Автор книги: Б. Хасанов

Соавторы: Рубен Сафаров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

«Так что ж ты, парень, мучаешься! – хотелось воскликнуть Шарафат. – Ты же сердцем бедняка понял, где правда. – Но тут же холодная мысль заглушила этот порыв. – А что, если Султан – провокатор?! Нет, нет, ни за что не раскрываться!»

– Простите, – сказала Шарафат, – а мне нельзя самой поговорить с этой касне... кансне...

– С канцелярией? – впервые улыбнулся Султан. – Ладно уж, я сам с ней побеседую. – Он встал. – Дня два я заходить не буду, – сказал он, обращаясь к Шарафат. – Ты сама не выходи. Махмуд-бобо найдет меня во дворе мечети. К самому главному начальству приставлен я там. – Он потоптался у порога. – Жаль, красавица. Очень хотелось бы с тобой скорее увидеться. Мы о многом могли бы поговорить.

Хлопнула калитка.

Шарафат тоже поднялась. Не таясь от стариков, она быстро набросала записку.

– Я скоро вернусь, – сказала она, – тогда все расскажу о себе.

– Делай свое дело, дочка, – откликнулась старуха, – и поскорее приходи.

– И возвращайся клеверным полем, – спокойно произнес старик. – А то вчера ты пробиралась садами – всех собак подняла.

Шарафат испуганно вскинула брови и тут же благодарно улыбнулась старому ткачу.

Расправа

Шарафат не чуяла под собой ног от радости. Не зря, значит, послал ее командир, товарищ Алексеев! Сейчас она оставит донесение, перед рассветом его заберет Юнус, а утром красный отряд возьмет в кольцо басмаческий стан. Как на крыльях, летела девушка к старому карагачу. Вот уже на фоне лунного неба видны его черные бесчисленные ветви. И вдруг у Шарафат подкосились ноги: под старым деревом стояли чьи-то кони. Они всхрапывали и с хрустом жевали сено. Стараясь слиться с землей, девушка подползла ближе. В лунном свете она разглядела троих.

– Лучше места, чем здесь, не найдешь. Уж я-то знаю, – сказал густой хриплый голос. Где она его слышала? Вспыхнул огонек. Человек закурил. Из тьмы на мгновение появилось сплошь заросшее черными волосами лицо. Кара Сакал! Ночной гость Каримбая! Предатель, погубивший комиссара Тулкуна Исмаилова. Это был он.

Мысли у Шарафат лихорадочно заплясали. – «Спокойнее! – велела она себе. – Надо трезво обсудить обстановку. Так учил Алексеев. Прежде всего не выдавать себя. Но как же быть с донесением? Басмаческий дозор, очевидно, самый важный, потому что возглавляет его такой бандит, как Кара Сакал, останется здесь до утра. А через час-полтора придет Юнус. И напорется на басмачей. – Мысль о том, что молодой парень попадет в руки своего злейшего врага, была невыносима. – Нет, нет! Надо пробраться вперед, залечь внизу под холмом и ждать Юнуса. Любой ценой опередить басмачей, передать Юнусу донесение, и пусть скачет во весь опор к нашим».

Она стала огибать роковое дерево, пробираясь вперед. Конь взметнулся на дыбы и заржал. Один из басмачей приподнялся.

– Клянусь аллахом, – сказал он, – здесь кто-то бродит.

Двое других тоже приподнялись и долго вглядывались во тьму. Приглушенными голосами басмачи о чем-то заговорили. Шарафат замерла. Лишь минут десять спустя она решилась проползти еще несколько метров. Теперь под деревом не слышно было голосов, хотя кони по-прежнему храпели и тревожно били копытами. Шарафат поползла смелее. Она не могла бы сказать, какое расстояние ей удалось преодолеть, сколько прошло времени. Все ее мысли и силы были подчинены одному желанию: передать записку Юнусу и предупредить его об опасности. Она не чувствовала, как холодна по-весеннему сырая земля, не замечала усталости. Она ползла и ползла. «Только не разминуться с Юнусом!» – стучало в виске. И вдруг слева от нее мелькнула бросившаяся навстречу тень. Послышалось тихое ржание. Это, наверное, звал своего хозяина привязанный у дороги конь.

– Юнус! – шепотом окликнула Шарафат. Тень прилегла и замерла. – Юнус! – позвала она громче.

Страшная тяжесть навалилась на Шарафат сзади. Кто-то смрадный и грузный подмял ее, прижал к земле, зажав огромной жесткой ладонью рот. Она забилась, тщетно пытаясь вырваться, но тут же поняла, что ей это не удастся. Прямо в ухо ей тяжко дышал Кара Сакал. Его жесткие волосы кололи ей лицо и шею. Сзади ползли двое других басмачей. Мелькнула мысль: все кончено. Железные пальцы обхватили тонкую шею Шарафат. Кольцо сжималось все туже. Только левая рука оставалась свободной, и Шарафат нащупала пистолет. К счастью он оказался близко. План действий созрел мгновенно. Выстрелить, тогда басмач на долю секунды от неожиданности отпустит ее. А дальше...

Выстрел разорвал тишину. И следом за ним – второй. Тяжелая туша Кара Сакала обмякла и свалилась на бок.

– Юнус! – раздался девичий голос. – Беги! Здесь...

Голос умолк.

Тяжелый приклад обрушился на голову Шарафат, и она упала, теряя сознание и обливаясь кровью. Юнус бросился на голос, но прямо в грудь ему грохнули два винчестера.

* * *

Ее привели во двор мечети. И первое, что она заметила здесь – испуганный взгляд одного из телохранителей курбаши Кадыра. В окровавленной избитой девушке, еле переставляющей ноги, Султан безошибочно узнал свою вчерашнюю собеседницу. Но Шарафат даже не посмотрела на парня. Она шла, гордо подняв опухшее, все в кровоподтеках, лицо, и глаза ее, по-прежнему прекрасные, смотрели спокойно и прямо.

Кадыр-курбаши и англичанин сидели во дворе на мягких бархатных подушках. Они пили чай и, улыбаясь, вели беседу.

– Так вот ты какая, – медленно произнес курбаши и плеснул в лицо Шарафат горячим чаем. – Умойся! Я хочу полюбоваться твоей красотой.

– О-о! – притворно ужаснулся англичанин. – К чему такой стиль? Это же – леди.

– Леди, – со злобой повторил курбаши. – Вы знаете, мой друг, сколько мусульманских жизней оборвалось из-за этой леди. Этого красного звереныша. – Он вскочил, схватил Шарафат за косы и отогнул ее голову назад. Сверкнул кривой нож.

Англичанин брезгливо поморщился.

– Кому нужна такая смерть?

Кадыр-курбаши с полуслова понял своего союзника.

– Вы правы, полковник, – сказал он и резким движением сунул кинжал обратно в ножны. – Это была бы слишком легкая кара.

– И не поучительная, – заметил англичанин.

– Изменников ислама, сказано в коране, должна постигнуть мучительная смерть. Так и будет. Эй! – крикнул курбаши. – Завтра утром согнать весь окрестный люд на базарную площадь и привести двух необъезженных скакунов. Пусть глашатай объявит всем, что будет казнена вероотступница, красная гадина Шарафат, бывшая жена Каримбая. А сейчас – увести ее с глаз моих.

– Вери велл, – произнес, не разжимая зубов, англичанин.

И все-таки судьба послала ей последний шанс. Шарафат лежала на цементном полу в подвале мечети. Избитое и измученное тело ныло каждой своей клеточкой.

«Вот и все, – думала она. – Теперь конец. Ну что ж, это могло со мной случиться каждый раз. Разведчик ежедневно встречается со смертью. Так, кажется, говорил Петр Тимофеевич. Умирать не страшно, хотя и хочется жить. Вот только Юнус, спасся ли он? И самое главное – узнали ли наши, что здесь, в Файзабаде – вся свора вместе с главарями?»

Загремел засов. Вошел Султан. Он нес в руках касу с шурпой, накрытую лепешкой.

– Вот, – произнес он с трудом, – курбаши велел тебя покормить.

Шарафат слабой рукой отодвинула касу.

– Ну что? – спросила она тихо. – Не жалеешь, что не выдал сразу красную разведчицу?

Парень молчал. Только сопел, поглядывая на Шарафат.

– Не бойся, – пообещала она. – Я на тебя не донесу.

– А я не боюсь, – откликнулся Султан. – Ладно, ешь быстрее. Сейчас мулла придет.

– Султан, – торопливо заговорила Шарафат. Счастливая мысль пришла ей в голову, и это придало разведчице силы. – Султан! Ты – честный, хороший парень. Ты – бедняк. Ты же понял, что не по пути тебе с байскими прихвостнями. Иди к красным. На их стороне – правда. Борись вместе с ними за счастливую жизнь для народа или погибни за это великое дело. – Она помолчала и добавила тише: – Потому что умереть за это дело – тоже счастье.

Парень смотрел на нее во все глаза. Прекрасна она была в своем порыве.

– Но как же? – забормотал он, наконец. – Я сам вижу, что басмачи бесчинствуют, грабят простой люд, убивают дехкан. Но, видно, прочно связала меня с ними одна веревочка. А у большевиков тоже ничего светлого, разврат. А узнают, что я служил у басмачей, – сразу к стенке поставят.

Резко подняв руку вверх, Шарафат остановила его.

– Ты знаешь, джигит, часы мои сочтены. Перед смертью не лгут. Так вот, слушай. Все эти сказки о большевиках придумали муллы да баи, чтобы запугать народ. Большевики, Ленин – самые честные, самые справедливые люди на земле. И будь у меня сто жизней, я все бы их отдала за революцию.

Султан вскочил.

– Чего ты хочешь, бесстрашная? – спросил он. – Бежим вместе! Сейчас! Ну!

Шарафат покачала головой:

– Нас тут же пристрелят. Если ты хочешь мне помочь, сделай то, что важнее моей жизни.

– Что? – нетерпеливо спросил Султан. – Говори.

– Скачи, не медля, в Андижан. Найди там в крепости командира Алексеева и скажи, что курбаши и англичанин здесь, в мечети.

– Они не поверят, – вырвалось у Султана.

– Скажи командиру: «Солнце не гаснет». Это – мой пароль. Беги!

– А ты? – спросил он. – Неужели ты погибнешь?

– Торопись, – сказала Шарафат. – Если наши успеют – спасут.

Но они опоздали. Дехкане уже разошлись с базарной площади. В тесных двориках шепотом обсуждалась страшная расправа, учиненная над Шарафат.

– Звери, – шептали дехкане, вспоминая ужасную картину. Шарафатхон привязали за косы и ноги к хвостам двух лошадей. В последний миг к ней подошел Кадыр-курбаши и о чем-то спросил, наклонившись. Собрав остатки сил, она плюнула в ненавистное лицо. И тут же кони понеслись во весь опор.

– Придет и на них погибель, – шепотом говорили потрясенные люди. Они только не подозревали, что кара постигнет убийц так скоро.

Еще не смолкли разговоры, как, сняв басмаческие дозоры, в кишлак сразу со всех сторон ворвалась красная конница. Через два часа все было кончено. Оставшиеся в живых басмачи сложили оружие. Из подвала мечети вывели насмерть перепуганных Кадыра-курбаши и его английского друга.

– Я есть персона грата, – едва произнес англичанин.

– Выясним, какая ты персона, – ответил боец. – Иди живее.

А вечером в центре кишлака хоронили отважную разведчицу Шарафат. Над свежей могилой прогремел трехкратный воинский салют.

– Не уберег я тебя, дочка, – сказал Алексеев. – Но ты честно послужила революции. Народ тебя никогда не забудет. Никогда...

Ее не забыли. У подножия скромного обелиска на могиле Шарафат Каримовой лежат свежие цветы. Если вам доведется побывать в маленьком андижанском кишлаке, положите и вы на могилу бесстрашной разведчицы свой цветок.

Шарафат его заслужила.