Текст книги "Новые Миры Айзека Азимова. Том 1"
Автор книги: Айзек Азимов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
– Что меня поражает, так это качество работы, – сказал Промышленник – Никогда не видывал такой конструкции.
– Ну и что с того? – отрезал Астроном. – Ведь никого из них не осталось. Второго корабля не будет. Они обнаружили жизнь на нашей планете случайно.
– Да, тут была авария, это ясно.
– Корабль почти не поврежден. Его можно было бы отремонтировать, если бы хоть один из путешественников уцелел.
– Если они уцелели, все равно о торговых отношениях и думать не приходится. Очень уж они не похожи на нас. Неудобств много будет. Так или иначе, все кончено.
Они вошли в дом, и Промышленник спросил жену.
– Полдник уже готов, дорогая?
– Да нет Видишь ли… – Она в нерешительности посмотрела на Астронома.
– Что случилось? – спросил Промышленник. – Что же ты молчишь? Думаю, наш гость простит нас.
– Умоляю, не обращайте на меня внимания, – пробормотал Астроном. Он незаметно отошел в дальний угол комнаты.
– Видишь ли, дорогой, кухарка очень расстроена, – торопливо, низким голосом проговорила его жена. – Я утешала ее все утро и, честное слово, не знаю, зачем Рыжий сделал это.
– Что он натворил?
– Он взял почти весь фарш, – сказала она. – И съел его?
– Ну, надеюсь, что нет. Ведь он сырой.
– Тогда зачем он ему понадобился?
– Представления не имею. Я видела Рыжего только за завтраком. Кухарка в ярости. Она заметила, как он удирал из кухни, и в чаше почти не осталось фарша. А фарш предназначался для полдника. Ты же знаешь кухарку. Ей пришлось готовить что-то другое, а это значит, что теперь целую неделю от нее покоя не будет. Поговори с Рыжим, дорогой, и пусть он больше носа не показывает на кухню. И не мешало бы ему извиниться перед кухаркой.
– Только этого не хватало! Она служит у нас, и, если мы не жалуемся на изменения в меню, ей-то что?
– Но ей приходится выполнять двойную работу. Она уже поговаривает об уходе. А попробуй-ка сейчас найти хорошую кухарку. Помнишь, какая у нас была до нее?
Это был сильный довод.
– Видимо, ты права, – сказал Промышленник. – Я поговорю с ним, как только он придет.
– Да вот он.
Рыжий весело вошел в дом со словами:
– Кажется, пора полдничать. – Он взглянул на отца, потом на мать, и в нем мгновенно проснулись подозрения. – Пойду сначала помоюсь, – сказал он и направился к другой двери.
– Минуту, сынок, – остановил его Промышленник.
– Сэр?
– Где твой маленький друг?
– Да где-то рядом, – беспечно ответил Рыжий. – Мы вроде вместе гуляли, потом я оглянулся, а его нет. – Это было правдой, и Рыжий почувствовал под собою твердую почву. – Я ему сказал, что пора полдничать, говорю: по-моему, пора полдничать; говорю: надо возвращаться домой; а он говорит: да. Я и пошел, а потом, когда я был уже около ручья, оглядываюсь, а…
Астроном прервал его словоизлияние, оторвавшись от журнала, который он перелистывал:
– Я нисколько не беспокоюсь о моем юнце. У него есть голова на плечах. Не ждите его к столу.
– Все равно полдник еще не готов, доктор. – Промышленник опять повернулся к сыну. – И откровенно говоря, потому, сынок, что кухарка кое-чего недосчиталась. Тебе нечего сказать?
– Сэр?
– Как это ни противно, но придется объясниться начистоту! Зачем ты взял фарш?
– Фарш?
– Да, фарш.
– Ну, я был немного… – начал было Рыжий.
– Голоден? – подсказал отец – И тебе захотелось сырого мяса?
– Нет, сэр. Оно мне было вроде бы нужно.
– Для чего именно?
Рыжий молчал с жалким видом. Но тут опять вмешался Астроном:
– Если вы позволите вставить словечко, я вам напомню, что как раз после завтрака мой сын зашел и спросил, что едят животные.
– О, вы правы! Какой же я дурак, что забыл об этом! Послушай, Рыжий, ты взял мясо для твоего ручного зверька?
Рыжий с трудом подавил негодование.
– Так вы хотите сказать, что Тощий заходил сюда и наябедничал, что у меня есть зверьки? Он пришел к вам и проболтался, да? Он сказал, что у меня есть зверьки?
– Нет. Он этого не говорил, а просто спросил, чем питаются животные. Вот и все. И вообще, если уж он пообещал тебя не выдавать, он не выдаст. Это твоя собственная глупость выдала тебя – ты взял без спроса фарш. А это называется воровством. Теперь отвечай без уверток – есть у тебя зверек?
– Да, сэр.
Это было сказано едва слышным шепотом.
– Отлично! Придется тебе избавиться от него. Понятно?
– Ты хочешь сказать, что у тебя есть хищное животное, да, Рыжий? – вмешалась мать. – Оно может тебя укусить, и у тебя будет заражение крови.
– Они совсем крохотулечки, – сказал Рыжий дрожащим голосом. – Если их тронуть, они едва шевелятся.
– Они? Сколько же их у тебя?
– Два.
– Где они? Промышленник дотронулся до руки жены.
– Не мучай ребенка, – сказал он тихо. – Если он обещает избавиться от них, он так и сделает, и этого наказания с него достаточно.
И он выкинул из головы и Рыжего, и его зверьков.
Полдник уже подходил к концу, как вдруг Тощий ворвался в столовую. Какое-то мгновение он стоял в растерянности, а потом закричал почти в истерике:
– Мне надо поговорить с Рыжим! Я должен ему что-то сказать!
Рыжий посмотрел на него со страхом, а Астроном заметил:
– Сын, не очень-то ты воспитан. Ты заставил нас ждать себя.
– Прости, отец.
– О, не сердитесь на парнишку, – сказала жена Промышленника. – Пусть поговорит с Рыжим, если хочет, а полдник от них не уйдет.
– Мне нужно поговорить с Рыжим наедине, – настаивал Тощий.
– Ну хватит, хватит, – сказал Астроном со скрытым раздражением. – Садись.
Тощий повиновался, но ел без особого аппетита, да и то только тогда, когда кто-нибудь глядел прямо на него. Рыжий перехватил его взгляд и тихо спросил:
– Что, зверьки убежали?
Тощий покачал головой и прошептал:
– Нет, это…
Астроном бросил на него строгий взгляд, и Тощий осекся. Едва полдник закончился, Тощий выскользнул из комнаты, незаметно пригласив Рыжего следовать за ним.
В молчании они дошли до ручья. Тут Рыжий разом повернулся к своему спутнику.
– Слушай, с чего это тебе взбрело в голову сказать моему отцу, что мы кормим животных?
– Да я и не говорил. Я только спросил, чем кормят животных, – запротестовал Тощий. – Это не значит сказать, что мы кормим их. И, кроме того, дело не в этом, Рыжий.
Но Рыжий еще не простил обиды.
– А потом куда ты запропастился? Я думал, ты идешь домой. По-ихнему получается, будто я виноват, что тебя не было.
– Я все пытаюсь тебе объяснить, если ты помолчишь хоть минуту. Ты же мне словечка вставить не даешь.
– Ну что ж, валяй выкладывай, если у тебя есть что.
– Я пошел обратно к кораблю. Родителей там уже не было, а я хотел посмотреть, что это за штука.
– Это не космический корабль, – мрачно сказал Рыжий. Ему нечего было терять.
– Вот именно что космический корабль. Туда можно заглянуть через иллюминаторы, я и заглянул, и они там мертвые. – Он был очень бледен. – Все до одного мертвые.
– Кто мертвые?
– Да зверьки! – закричал Тощий. – Такие же, как наши! Только они не зверьки, это жители других планет.
На мгновение Рыжий окаменел. Он и не подумал усомниться в правоте Тощего, слишком искренне тот был взволнован. Рыжий только сказал:
– Ну и ну!
– Вот. Что теперь делать? Ей-же-ей, будет нам взбучка, если они узнают!
Тощего всего трясло.
– Может, лучше их выпустить? – спросил Рыжий.
– Они на нас наябедничают.
– Да они не могут говорить на нашем языке. Ведь они с другой планеты.
– Нет, могут. Я помню, как мой отец говорил о всяком таком с мамой, ну, он не знал, что я в комнате. Он говорил, что есть пришельцы, которые могут говорить без всяких слов. Вроде бы телепатия. Я думал, он фантазирует.
– Да… Ну и ну! То есть ну и ну! – Рыжий взглянул на Тощего. – Ну ладно, слушай. Мой отец велел мне избавиться от них. Давай зароем их, что ли, где-нибудь или бросим в ручей.
– Он тебе так велел?
– Он заставил меня признаться, что у меня есть зверьки, а потом сказал: «Придется избавиться от них». Должен же я делать то, что он говорит! Ведь он мои отец!
У Тощего немного отлегло от сердца. Это был отличный выход из положения.
– Хорошо. Идем прямо туда и опередим их. Ох, если они их найдут, будет нам на орехи!
Они бросились к амбару, обуреваемые невыразимыми видениями.
Совсем иное дело – видеть в них «людей». Как животные они были занятны, но как «люди» – ужасны! Их глаза, которые раньше представлялись маленькими невыразительными точками, теперь, казалось, следили за Рыжим и Тощим с явной злобой.
– Они издают звуки, – прошептал Тощий.
– Наверное, разговаривают или что-то вроде того, – сказал Рыжий.
Забавно, что раньше они слышали эти звуки, но не придавали им значения. Рыжий не сдвинулся с места. Тощий – тоже.
Брезент был откинут, но они просто наблюдали. Тощий заметил, что зверьки не дотронулись до фарша.
– Ну как, будешь действовать? – спросил Тощий.
– А ты?
– Ты их нашел!
– Сейчас твоя очередь.
– Нет. Ты их нашел. Ты сам виноват во всем. Я только наблюдал.
– А ты со мной заодно. Не станешь же ты отрицать.
– Неважно. Ты их нашел, я так и скажу, когда они придут сюда искать нас.
– Ну и пусть, – сказал Рыжий, но все же мысль о том, что их ожидает, подхлестнула его, и он потянулся к дверце клетки.
– Стой! – крикнул Тощий.
– Какая муха тебя укусила? – спросил Рыжий. Он был доволен.
– У одного из них есть какая-то железяка или что-то вроде этого.
– Где?
– Да вон там. Я ее видел и раньше, но думал, что это часть его тела. Но, если они люди, может быть, это ружье-дезинтегратор.
– А что это такое?
– Я читал об этом в старых книгах. У большинства людей на космических кораблях есть такие ружья-дезинтеграторы. Наведут такое на тебя – ты и распался на элементы.
– До сих пор его на нас не наводили, – возразил Рыжий, но на душе у него явно кошки скребли.
– Неважно Я не собираюсь болтаться здесь и ждать, пока меня разложат на части. Я приведу отца.
– Эх ты, трусишка! Жалкий трус!
– Ну и пусть! Можешь обзывать меня как хочешь, но, если ты сейчас их тронешь, тебя разложат Вот подожди и увидишь, и поделом тебе.
Он двинулся к узенькой винтовой лестнице, которая вела вниз, остановился на площадке и отшатнулся.
По лестнице, тяжело дыша, поднималась мать Рыжего.
– Рыжий, эй, Рыжий! Ты наверху? И не пытайся спрятаться. Я знаю, что они у вас там. Кухарка видела, куда ты побежал с мясом.
– Привет, мама! – дрожащим голосом крикнул Рыжий.
– А ну-ка покажи мне этих мерзких животных. Я хочу, чтобы ты при мне избавился от них, и немедленно.
Все кончено! Но, хотя ему грозило наказание, Рыжий почувствовал, как с него свалилось бремя. По крайней мере, ему не надо самому принимать решение.
– Они здесь, мам. Я им ничего не сделал, мам. Я не знал. Они выглядели ну совсем как маленькие зверюшки, и я думал, ты позволишь мне подержать их у себя, мам. Я бы не брал мяса, да только они не ели травы и листьев, а мы не смогли найти хороших орехов или ягод, а кухарка никогда мне ничего не дает, или я должен упрашивать ее, а я и не знал, что это для полдника…
Он все говорил, охваченный страхом, и не сознавал, что мать уставилась на клетку и, не слушая его, визжит, визжит тонко и пронзительно.
– Нам остается только одно – похоронить их как можно тише. Не стоит поднимать шум, – говорил Астроном, но тут раздался визг.
Она бежала всю дорогу и, когда оказалась рядом с ними, еще не совсем пришла в себя. Только через несколько минут муж смог привести ее в чувство. Наконец она произнесла:
– Они в амбаре. Я не знаю, кто они такие. Нет, нет… Промышленник собрался было пройти вперед, но она преградила ему дорогу.
– Нет, ты не пойдешь. Пошли одного из слуг с ружьем. Я тебе говорю, в жизни не видывала таких. Маленькие ужасные существа… с… с… я не могу их описать! И подумать только, что Рыжий трогал их и пытался кормить. Он держал их, скармливал им мясо.
– Я только… – начал Рыжий. А Тощий добавил:
– Это не..
– Ну, мальчишки, вы сегодня наломали дров! – сказал Промышленник. – Марш в дом! И больше ни слова! Что бы вы там ни говорили, мне неинтересно. Я вас выслушаю, когда все будет кончено, а что касается тебя, Рыжий, я сам прослежу за тем, чтобы тебя наказали.
Он повернулся к жене:
– Какими бы ни были эти животные, их надо уничтожить. А когда мальчишки отошли на достаточное расстояние, мягко добавил:
– Ну, успокойся, дети живы-здоровы и не сделали ничего ужасного. Это для них просто новая забава.
– Простите, мадам, но не могли бы вы описать этих животных? – прерывающимся голосом спросил Астроном.
Она покачала головой. Она не могла говорить.
– Не могли бы вы сказать мне…
– Я должен ей помочь! Простите меня, – извинился Промышленник.
– Минуточку. Пожалуйста. Она говорит, что никогда не видала таких животных раньше. Наверное, не очень часто у вас находят таких уникальных животных.
– Давайте не будем обсуждать сейчас этот вопрос.
– Если только эти уникальные животные не приземлились сегодня ночью.
– Что вы имеете в виду?
– Я думаю, нам нужно пойти в амбар, сударь! Промышленник несколько мгновений смотрел на него, потом повернулся и бросился бегом к амбару. Астроном последовал за ним. Вдогонку им несся крик.
Промышленник воззрился на них, потом перевел взгляд на Астронома и опять на них.
– Это они?
– Они, – сказал Астроном. – Не сомневаюсь, что мы для них так же отвратительны, как и они для нас.
– Что они говорят?
– Ну, что им очень неудобно, они утомлены и нездоровы, но что при посадке они пострадали несерьезно и что ребята обращались с ними хорошо.
– Обращались хорошо! Схватили их, держали в клетке, совали траву и сырое мясо! Скажите, а я могу с ними поговорить?
– На это нужно время. Настройтесь на одну волну с ними. Вы примете сигналы, но, возможно, не сразу.
Промышленник сделал попытку. От напряжения лицо его скривилось в гримасу, он передавал одну и ту же мысль: «Мальчишки не знали, кто вы такие».
И внезапно в его мозгу мелькнула мысль: «Мы все прекрасно понимали и именно потому не атаковали их».
«Атаковали их?» – подумал Промышленник и, погруженный в свои мысли, произнес это вслух.
«Ну да, конечно, – пришла ответная мысль. – Ведь мы вооружены».
Одно из омерзительных созданий подняло металлический предмет, и внезапно в крышке клетки и в крыше амбара появились отверстия с обуглившимися краями.
«Мы надеемся, – передавали эти существа, – что будет несложно отремонтировать крышу».
Промышленник почувствовал, что сбился с волны. Он повернулся к Астроному:
– И с таким оружием они дали себя захватить и оказались в клетке? Не понимаю.
И получил спокойный ответ:
«Мы никогда не трогаем детей мыслящих существ».
Вечерело. Промышленник и думать забыл об ужине.
– Вы верите в то, что корабль полетит? – спросил он.
– Если они так сказали, значит, полетит, – ответил Астроном. – Надеюсь, скоро они вернутся.
– И когда они к нам вернутся, я выполню соглашение, – энергично сказал Промышленник. – И даже больше: я переверну небо и землю, чтобы их признал весь мир. Я был не прав, доктор. Создания, которые не причинили вреда детям, хотя их буквально толкали на это, достойны восхищения. Но знаете, мне очень трудно говорить…
– О ком?
– Да о ребятах. О вашем и моем. Я почти горжусь ими. Схватить таких существ, прятать их, кормить или хотя бы пытаться накормить. Это поразительно. Рыжий сказал мне, что это он придумал – использовать их для выступления в цирке. Подумать только!
А Астроном сказал:
– Молодость!
– Скоро стартуем? – спросил Торговец.
– Через полчаса, – ответил Исследователь.
Они отправятся в одинокое путешествие. Остальные семнадцать членов экипажа погибли, и прах их останется на чужой планете. В обратный путь они отправятся на поврежденном корабле и поведут его вручную, рассчитывая только на свои силы.
– Хорошо, что мы не тронули этих мальчишек, – сказал Торговец. – Мы заключили очень выгодные сделки, очень выгодные.
«Сделки», – подумал Исследователь.
– Они собрались, чтобы проводить нас, – сказал Торговец. – Все как один. Вам не кажется, что они стоят слишком близко?
– Им ничто не угрожает.
– Какая у них отталкивающая внешность, а?
– Зато их внутренний мир подкупает. Они настроены абсолютно дружелюбно.
– Глядя на них, этого не скажешь. Вон тот юнец, который первым подобрал нас…
– Они зовут его Рыжим.
– Странное имя для чудовища. Смешное. Он, кажется, всерьез расстроен тем, что мы улетаем. Только я что-то не разберу почему. Будто тем самым мы лишаем его чего-то. Я не очень-то понял.
– Цирк, – коротко сказал Исследователь.
– Что? Почему? Чудовищная нелепость!
– А отчего бы и нет? Что бы сделали вы сами, если бы нашли его спящим на поле на Земле: красные щупальца, шесть ног, псевдоподии и прочее в том же роде?
Рыжий смотрел, как отлетает корабль. Красные щупальца – из-за них он получил свое прозвище – все еще колыхались, выражая сожаление об утраченной надежде, а глаза на ножках были полны желтоватыми кристаллами, которые соответствовали нашим земным слезам.
ГлубинаThe Deep
© 1952 by Galaxy Publishing Corporation
Глубина
© Издательство «Полярис», перевод, 1996
Рано или поздно, но любая планета умирает. Смерть ее может оказаться быстрой, если греющая планету звезда взрывается. Или медленной, если звезда угасает постепенно, и тогда океаны сковывает лед. В последнем случае разумная жизнь имеет хотя бы шанс на выживание.
Выжить можно по-разному. Можно отправиться в космос и перебраться на другую планету, поближе к остывающему солнцу, или на планету возле другой звезды. Этот путь оказывается закрыт, если в системе нет иной крупной планеты или же если в пределах пятисот световых лет нет другой звезды.
Можно поступить иначе – углубиться в кору планеты. Это доступно всегда. Под землей строят жилища, а энергию черпают из тепла планетного ядра. Для осуществления задачи могут потребоваться тысячи лет, но умирающее солнце остывает медленно.
Но со временем слабеет и поток внутреннего тепла. Планета остывает снаружи, и приходится зарываться все глубже и глубже.
Такое время настало.
На поверхности дул слабый неоновый ветерок, едва морща гладь натекших в низины лужиц жидкого кислорода. Иногда, во время долгого дня, покрывшаяся коркой звезда ненадолго вспыхивала тускло-красным сиянием, и тогда кислородные лужи пузырились.
Во время долгих ночей их гладь затягивал голубовато-белый кислородный ледок, а голые скалы серебрил неоновый иней.
В восьми сотнях миль под поверхностью сохранился последний пузырек тепла и жизни.
Венду связывали с Рои узы, теснее которых не бывает. Гораздо более тесные, чем ей следовало бы знать.
В оварий ей позволили войти один-единственный раз и весьма ясно дали понять, что первый раз так и останется последним Расолог сказал ей:
– Ты не вполне отвечаешь стандартам, Венда, но ты не бесплодна, и мы попробуем тебя один раз. Может получиться.
Ей хотелось, чтобы все получилось. Отчаянно хотелось. Она еще в ранней молодости узнала, что не блещет умом и ей никогда не подняться выше простой работницы. Ее выводила из себя мысль о том, что она подводит собственную расу, и поэтому она страстно желала получить хотя бы один шанс помочь в создании другого существа. Это желание превратилось для нее в навязчивую идею.
Она отложила яйцо в ячейку инкубатора, а через некоторое время вернулась посмотреть. Ей повезло – устройство, аккуратно перемешивающее яйца во время механического оплодотворения (чтобы обеспечить равномерное распределение генов), не повредило ее яйцо.
Венда терпеливо просидела возле инкубатора, наблюдая за созреванием своего яйца, вгляделась в появившегося из него малыша, запомнила отметинки на его тельце.
Малыш оказался здоровым, хорошо рос, и расолог его одобрил. Как-то, придя в очередной раз в инкубатор, Венда как можно небрежнее спросила:
– Посмотрите-ка на того. Он не болен?
– Кто? – встревожился расолог. Наличие больных малышей такого возраста сильно подорвало бы его репутацию специалиста. – Ты говоришь о Рои? Ерунда. Хотелось бы мне, чтобы все малыши появлялись на свет такими здоровенькими.
Поначалу Венда была лишь довольна собой, потом ее одолел страх, а позднее – и ужас. Она поймала себя на том, что повсюду следует за малышом, интересуется его успехами в учебе, подглядывает, как он играет. Рядом с ним она была счастливой, без него – скучной и унылой О подобном ей не доводилось слышать, и ей стало стыдно.
Ей следовало бы сходить к менталисту, но она была не настолько тупа и понимала, что у нее не легкое отклонение от нормы, которое лечат, воздействуя на клетки мозга, а настоящая психическая болезнь. В этом она не сомневалась. Не исключено, что ее подвергнут эвтаназии, сочтя ее существование бесполезным расходом драгоценной энергии И не только ее, а, возможно, и появившегося из ее яйца малыша – если опознают.
Долгие годы она боролась со своей ненормальностью и до какой-то степени небезуспешно. А потом услышала новость о том, что Рои избран участником длительной экспедиции, и это известие наполнило ее мучительной жалостью к своему отпрыску.
Она пришла следом за ним в один из пустых коридоров пещеры в нескольких милях от центра города Единственного города на планете.
Венда помнила, как закрывали эту пещеру. Старейшины обошли ее и прилегающие коридоры, оценили население и количество потребляемой энергии и решили затемнить. Немногочисленное население переселили ближе к центру, а квоту на очередное посещение овария урезали.
Венда обнаружила, что разговорный уровень Рои весьма неглубок, словно большинство его мыслей сосредоточено в глубине сознания.
– Ты боишься? – мысленно спросила она.
– Потому что пришел сюда подумать? – Он немного помедлил с ответом. – Да, боюсь. Для нашего народа это последний шанс. Если у меня не получится…
– Ты боишься за себя?
Он взглянул на нее с удивлением, и мысленный поток Венды всколыхнулся от стыда за ее непорядочность.
– Жаль, что я не могу отправиться вместо тебя, – сказала она.
– Думаешь, что сумеешь справиться лучше?
– О нет. Но если не получится у меняи я… не вернусь, то это станет меньшей потерей для нашего народа.
– Ты или я, – бесстрастно произнес он, – потеря в любом случае окажется одинаковой. Наша раса перестанет существовать.
Если Венда и помнила в тот момент о существовании расы, то мысли об этом бродили где-то в глубине ее сознания. Она вздохнула.
– Экспедиция будет такой долгой.
– А ты знаешь, насколько долгой? – улыбнулся он. Она молчала, не желая показаться ему глупой. Потом робко произнесла:
– Говорят, что на Первый уровень.
Когда Венда была маленькой и обогреваемые коридоры простирались гораздо дальше от города, чем сейчас, она часто бродила по ним из свойственного молодости любопытства. Однажды, забредя настолько далеко, что застоявшийся в коридоре ледяной воздух начал покусывать кожу, она вошла в зал, ведущий наверх. Но выход закрывала огромная, наглухо приваренная пробка.
По ту сторону пробки и выше, как узнала она много лет спустя, находился Семьдесят девятый уровень, еще выше Семьдесят восьмой, и так далее.
– Мы отправляемся еще выше Первого уровня, Венда.
– Но выше его ничего нет.
– Правильно. Ничего. Там кончается твердое вещество планеты.
– Но как там может оказаться что-то, кроме пустоты? Ты не про воздух говоришь?
– Нет, не про воздух, а про ничто.Вакуум. Ты ведь знаешь, что это такое?
– Да. Но когда создают вакуум, воздух откачивают, а сосуд закупоривают.
– Неплохие знания для обслуги. Так вот, за пределами Первого уровня – только невероятный объем вакуума. Он тянется бесконечно во всех направлениях.
Некоторое время Венда размышляла, потом спросила:
– А там кто-нибудь бывал?
– Нет, конечно. Но остались записи.
– Может, записи неправильные?
– Такого не может быть. Знаешь, какое пространство мне придется пересечь?
Поток мыслей Венды всколыхнулся изумленным отрицанием.
– Полагаю, ты знаешь о скорости света?
– Конечно, – с готовностью подтвердила она. Об этой универсальной константе знали даже младенцы. – Тысяча девятьсот сорок четыре длины пещеры туда и обратно за секунду.
– Правильно. Но свету, чтобы пролететь расстояние, которое мне предстоит преодолеть, потребуется десять лет.
– Ты смеешься надо мной. Или хочешь меня напугать. – Зачем мне тебя пугать? – Рои встал. – Но я и так здесь болтаюсь слишком долго…
На мгновение одна из его шести хватательных конечностей легко коснулась конечности Венды в жесте понимания и дружбы. Поддавшись неосознанному порыву, она крепко сжала ее, чтобы Рои не уходил.
Венду на секунду затопил ужас – а вдруг он заглянет поглубже в ее сознание, минуя разговорный уровень? Тогда его охватит отвращение, он никогда больше с ней не заговорит, а может быть, и сообщит куда надо, чтобы ей вправили мозги. Но вскоре она успокоилась. Ведь Рои нормальный, а не больной, как она. Он никогда не поддастся искушению, и ему даже в голову не придет проникать в сознание друга глубже разговорного уровня.
Он пошел, а она смотрела ему вслед и любовалась его красотой. Какие у него прямые и сильные хватательные конечности. Как цепки его многочисленные манипуляторные вибриссы. А таких красивых переливов оптических пятнышек она ни у кого за всю жизнь не видела.
