Текст книги "Гранатовый остров"

Автор книги: Айрис Денбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– А почему у вас сложилось такое впечатление? – спросила она.

– Мало кто захочет по доброй воле похоронить себя здесь, на краю света.

– Ну, тут все просто. У нас с Тревором есть несколько вполне убедительных причин, чтобы приехать сюда. И вам это должно быть очевидно.

– О, вы имеете в виду, что привезли сюда Тревора на лечение, ну, положим, это одна, и очень веская, причина. Но оставаться здесь так долго? Может быть, дома было что-то – или кто-то, – от кого вы хотели скрыться, убежать?

– Вы лукавите! – горячо проговорила девушка. – Вы просто хотите выяснить, нет ли мужчины, который остался у меня в Англии, правда ведь?

– Так есть? – настаивал он.

Фелисити не сводила глаз с линии горизонта.

– Ну, скажем – был.

Берн сел прямо и посмотрел на нее.

– Уже лучше. Расскажите все своему дядюшке.

Фелисити рассыпалась звонким смехом, вспомнив, как сама пыталась представить его седым почтенным доктором.

– Хорошо, – согласилась она. – Мы были почти помолвлены, но он устал ждать.

– А почему вы заставляли его ждать? – спросил Берн. Когда она не ответила, он предположил: – Одно из двух: либо вы были не очень уверены, что хотите за него замуж, либо у вас были трогательные благородные мысли о том, что вы должны принести себя в жертву Тревору.

Последнее замечание разозлило ее.

– Благородные жертвы тут ни при чем. Пока Тревор не может обходиться без меня, я его не брошу.

– А вам не приходило в голову, что вы просто прикрываетесь Тревором, как щитом, когда сами не можете принять решение? А что вы будете делать, если его болезнь вылечат? Или, с другой стороны, что вы станете делать, если он ослепнет окончательно?

Фелисити буквально задохнулась от жестокости обоих вопросов.

– Ваша профессия, безусловно, делает человека жестким и несклонным к состраданию, – произнесла она наконец. – Что бы ни случилось в дальнейшем с Тревором, я буду строить соответствующие планы, когда это случится, не раньше.

– Хорошо сказано. – Тон его голоса теперь был слегка презрительным. – Я и сам хотел бы иметь такое здравое, разумное отношение к жизни, как у вас. К несчастью, я никогда не умел загадывать далеко вперед.

– Я совсем не имела в виду, что смотрю далеко в будущее, – покраснев, ответила Фелисити, – и я, конечно, очень благодарна вам за то, что вы взялись лечить Тревора.

Она могла бы и не говорить всего этого, потому что Берн, казалось, размышлял о чем-то совсем другом.

– Боюсь, скоро вы заставите меня поведать вам всю историю моей жизни, если я потеряю бдительность, – проговорил он.

– Ах нет, нет, вовсе нет, мистер Мэллори. Я не ожидаю от вас никаких откровений.

– Вы хотите сказать, что не желаете слушать длинный перечень девушек, в которых я влюблялся? Будьте осторожны, Фелисити, я могу наложить на вас епитимью и приговорить вас к этому перечислению.

– Как пожелаете, – вежливо промолвила Фелисити. Пусть хвастается своими любовными победами. Она-то, по крайней мере, для него недоступна.

– Вы ведь не одобряете моего легкомысленного отношения к женщинам, не правда ли? – насмешливо спросил Берн.

– Почему вы так решили?

– Я вижу у вас в глазах пуританское недовольство, и порой вы говорите со мной намеренно холодно. Меня это расстраивает и приводит в замешательство.

– Ничего подобного, – вспылила Фелисити. – Вы просто пытаетесь заманить меня в ловушку, чтобы я умоляла вас рассказать мне про все ваши приключения.

Он расхохотался и лег на спину, закрыв лицо руками.

– Не буду вам докучать. Я даже не уверен, смогу ли припомнить все лица, уж не говоря об именах. Но была одна девушка – она была… впрочем, это не важно. – После долгой паузы он приподнялся на локте и пытливо посмотрел на Фелисити. – Как вам удается всегда оставаться такой спокойной и самоуверенной? Разве вам не хочется узнать о единственной девушке, которую я до сих пор не могу забыть?

– Нет, если вам больно об этом вспоминать.

Берн лениво поднялся на ноги и взял Фелисити под локоть.

– В другой раз. – Он притянул ее к себе, вдруг неожиданно и крепко поцеловал, потом так же неожиданно отпустил. – Надеюсь, вы не слишком серьезно к этому относитесь?

– Конечно нет. А надо?

– Ну вот, опять у вас этот непогрешимый вид святоши! – воскликнул он. – Идемте.

Он помог Фелисити подняться на тропинку, идущую по краю скалы, и только через некоторое время девушка осознала, что они с Берном крепко держатся за руки, но когда тропинка сузилась, он отпустил ее и пошел впереди.

Вскоре они оказались в другой узкой бухте, со скалистым побережьем и деревянным настилом, который спускался прямо в море. Возле этой крошечной пристани покачивалось на волнах несколько лодок, и среди них была яхта Берна.

– Как она здесь очутилась? – воскликнула Фелисити.

– Телепортация, – не задумываясь, ответил Берн.

– Просто вы велели кому-нибудь пригнать ее сюда.

Мэллори насмешливо зааплодировал:

– Какая умная, рассудительная девушка! Надо вам поручить расследовать все наши островные тайны.

Фелисити пошла было к деревянным мосткам, но Берн схватил ее за руку.

– Вы слишком торопитесь поскорее уплыть домой, – сурово сказал он. – Сначала мы выпьем кофе. Здесь поблизости есть кафе.

Они сидели в кафе на открытой террасе, где, кроме них, было еще несколько посетителей.

– Я даже не подозревала, что на этом маленьком островке есть такие бухты, заливы, пляжи, – весело рассуждала Фелисити.

– Здесь есть еще кое-что. Легенды и истории, да такие, что у вас волосы встали бы дыбом.

Когда они плыли обратно к острову Росса, Берн заметил:

– За весь день вы ни разу не спросили меня, смогу ли я помочь вашему брату восстановить зрение.

– Если бы вы были в этом уверены, вы бы мне сразу сообщили, – ответила Фелисити.

Он проницательно глянул на нее, но ничего не сказал.

При почти полном безветрии «Ла Перла» казалась лебедем, плывущим по воде.

– Это не корабль, а раскрашенный остров в раскрашенном океане, – сказала девушка как бы про себя.

– А вам интересно узнать, что там, за этим раскрашенным занавесом? – вдруг спросил Берн.

Она засмеялась и покачала головой.

– А можно мне осмотреть вашу яхту? Я никогда еще раньше не бывала на настоящей яхте.

– Ну конечно! Надо было сразу провести вас и все показать, но теперь вам придется осматривать ее в одиночку. Мне надо ввести яхту в залив, иначе мы рискуем врезаться в скалу.

Фелисити спустилась по короткому трапу в хорошо оборудованную каюту. Рядом располагалась крошечная кухонька.

– Здесь можно жить круглый год, – сказала она Берну, когда снова появилась на палубе.

– Да, иногда меня посещает эта мысль.

Берн осторожно вел яхту по гавани, обмениваясь приветствиями с рыбаками.

– Спасибо вам большое за прекрасный день, – проговорила Фелисити, когда они вместе шагали к тому месту, где он оставил свою машину.

Мэллори посмотрел ей в глаза, и в его взгляде были насмешка и нетерпение.

– Может быть, съездим еще как-нибудь, хотя прошу не принимать это за обещание.

– Хорошо, – тихо ответила Фелисити.

Когда они подъехали к центральным воротам клиники, Берн остановился.

– Не против, если я вас здесь высажу? У меня назначена встреча.

– О, конечно. – Девушка торопливо выбралась из машины. – Почему же вы сразу не сказали? Я могла бы пешком дойти от побережья.

Он развернул машину и, направляясь снова к морю, поднял руку, и крикнул Фелисити на прощанье: «Чао!» У нее потеплело на душе от того, что Берн употребил это разговорное словцо.

У входа на виллу Фелисити столкнулась с Ноэлем Беннетом, который как раз выходил оттуда.

– Хорошо провели день? – спросил он.

– Очень мило.

– О, Мэллори может быть очарователен, когда захочет, только прошу вас – не поддавайтесь на его чары.

Засмеявшись, Фелисити пообещала, что не поддастся.

Глава 3

Изабель весь день была на дежурстве, но за ужином она встретилась с Фелисити и Тревором. Луэлла и Мария работали, а Тревор был в дурном настроении и все время молчал.

Изабель, напротив, была мила, весела и хотела узнать, как Фелисити провела день.

– Хендрик сказал мне, что отпустил вас пораньше. Вы воспользовались этим временем?

Фелисити кивнула:

– Да, день прошел прекрасно. – Она надеялась, что Изабель не станет выпытывать у нее подробности.

– Вы ездили на один из соседних островов?

– Да, на Рондинэ.

– В то время как я тут мучился, без конца открывая и закрывая глаза для каких-то дурацких экспериментов! – сердито воскликнул Тревор.

– О, я не сомневаюсь, что Мэллори покатает вас на своей яхте, когда решит, что ваше лечение идет успешно, – улыбнулась Изабель. – Хотя надо отметить, что он не так уж часто возит посторонних на экскурсии.

– По-моему, он решил покатать меня сегодня, – вставила Фелисити, – только потому, что как раз оказался в кабинете у доктора Йохансена, когда тот сказал мне, что я свободна на весь остальной день.

– Тогда Берн был прав, что оказал вам любезность и помог приятно провести время. Я несколько раз тоже ездила с ним и знаю, каким он может быть радушным и общительным, когда в хорошем настроении. Правда, нужно делать скидку на его дурной характер.

Фелисити была рада, когда ужин наконец закончился и они с Тревором смогли ускользнуть от милой болтовни Изабель.

– А ты сможешь устроить так, чтобы он взял меня покататься на своей яхте? – Это были первые слова Тревора, когда они вдвоем сидели на балконе в ее комнате.

– Ты же знаешь, что я ничего не могу устроить, – сказала Фелисити. – Мистер Мэллори не людоед какой-нибудь. Ты должен сам попросить его. Может быть, он даже станет тебя катать наяхте в качестве лечения – хотя бы для того, чтобы ты оставался в хорошем настроении, – закончила она с бодрой улыбкой.

– Тихой сапой, у меня за спиной, – раздраженно проворчал он. – Это было очень подло с твоей стороны.

– Неправда, Тревор, – нежно возразила девушка. – Я же не предполагала, что он повезет меня на яхте.

– Тогда пойдем сейчас в то прибрежное кафе рядом с пристанью, – предложил Тревор. – Мне надоело торчать в больнице.

Фелисити согласилась. Она уже успела узнать, что из клиники к бухте ведет небольшая тропинка.

– Как ты нашла этот короткий путь? – спросил Тревор.

– Мне показал ее Ноэль Беннет, – небрежно пояснила она.

– А, понятно. Ты решила подцепить его, да? – поддразнил ее брат. – Только тебе здесь ничего не светит. Он без ума от Изабель.

Фелисити засмеялась.

– Стоит только местному доктору показать мне короткую дорожку к бухте, и твое разнузданное воображение уже рисует самые смелые картины.

Кафе, которое Фелисити увидела за поворотом, называлось «Арагоста». На вывеске был изображен огромный омар. Фелисити заказала графин вина, и они с Тревором некоторое время сидели за угловым столиком. В этот момент в кафе вошла темноволосая девушка в сопровождении троих молодых людей.

– Зия! – позвал ее Тревор.

Девушка направилась к их столику, кокетливо покачивая бедрами.

– Фелисити, познакомься, это Зия, – представил ее Тревор. – А это Фелисити, моя сестра.

– Ах сестра, – пробормотала Зия. – Хорошо.

– Зия почти не говорит по-английски, – торопливо пояснил Тревор.

Фелисити дружелюбно улыбнулась девушке:

– Значит, я уже не одна. Я почти не говорю по-итальянски.

Зия села за столик в ответ на приглашение Тревора, но разговор между ними тремя не клеился. У Фелисити сложилось впечатление, что не только языковой барьер порождает общее чувство неловкости и напряжения. Зия была очень симпатичная девушка с круглым личиком и полными губами, с блестящими черными глазами, но Фелисити почувствовала исходившую от нее опасность.

– Ты не против, если я потанцую с Зией? – спросил Тревор.

Фелисити вовсе не хотелось оставаться одной, хотя заведение показалось ей вполне респектабельным. Видимо, ее колебание отразилось у нее на лице, потому что Зия немедленно догадалась, в чем дело. Она быстро начала что-то говорить Тревору, который понял не больше пары слов, потом кинулась к тем мужчинам, с которыми пришла в кафе.

Тревор сердито повернулся к сестре:

– Вот видишь, что ты наделала. Она обиделась.

Но Зия вскоре вернулась, ведя с собой Томазо, водителя такси, с которым Фелисити была уже знакома. Пока Тревор танцевал с Зией, Томазо заказал еще вина, Фелисити вынула из сумочки свой англоитальянский разговорник, и они стали учить друг друга правильному произношению слов. Время летело незаметно, и когда Фелисити глянула на часы, она обнаружила, что уже далеко за полночь.

– Идем, Тревор, – заторопилась она. – А то мы не попадем в клинику, ворота закроют.

– Я могу отвезти вас на своей машине, – вызвался Томазо. – Уже поздно, и на дороге темно.

– О, спасибо, Томазо, это очень мило с вашей стороны.

– Подождите здесь, – сказал он и ушел куда-то в темноту.

Зия одарила Тревора ослепительной улыбкой и направилась к своим прежним сопровождающим.

Через пару минут Томазо сунул голову в дверь и кивнул. Фелисити и Тревор направились к выходу. Когда Тревор проходил мимо столика Зии, та кинула на него призывный взгляд и со смехом сказала что-то своим спутникам.

Приятно было снова выйти на свежий морской воздух из душного кафе. Фелисити посадила Тревора в машину и сама села вслед за ним. Томазо был необычайно молчалив и за всю короткую дорогу до клиники не сказал ни слова.

– Пожалуйста, остановите у главного входа, – попросила Фелисити. – Оттуда мы дойдем пешком.

Как только глаза ее привыкли к темноте, Фелисити смогла проводить брата до виллы, но она оказалась не готова к встрече в темном вестибюле с Берном Мэллори.

– О, вы любители поздних вечеринок, я смотрю? – приветствовал он их.

– Мы пошли в прибрежное кафе и засиделись там допоздна, – пояснила девушка.

– А я считаю, что можно было посидеть и подольше, – заявил Тревор. – Буона сэра! – залихватски крикнул он Берну и пошел к лестнице.

– Слушайте, Фелисити, – серьезным голосом проговорил Берн, – мне не хочется играть с вами в строгого папу, но вы должны мне помочь, если я соберусь взяться за лечение вашего брата. Ему нужен полный покой.

– На самом деле он всего лишь немного потанцевал в кафе.

– Днем он носит темные очки – во всяком случае, я на это надеюсь, – но вечером он их снимает, поэтому его глаза вынуждены адаптироваться к различным видам искусственного освещения.

– Но ведь вы не можете требовать, чтобы он вечерами оставался дома и никуда не ходил? – поинтересовалась Фелисити.

– Именно этого я и требую, – вспылил Мэллори.

– Но ведь трудно ожидать, чтобы молодой парень его возраста стал томиться в четырех стенах весь день и даже вечером не мог никуда пойти. – Она протестовала против этой кажущейся несправедливости, но понимала, что Берн прав.

– Что ж, выбор за вами, Фелисити. Или вы пытаетесь помочь вашему брату восстановить зрение, или ваше безответственное отношение исключает всякую возможность сделать то, ради чего вы сюда приехали.

Она немного помолчала, прежде чем ответить:

– Да, конечно, я понимаю, что в его собственных интересах полностью подчиниться вашим указаниям и выполнять все ваши рекомендации, но мне будет нелегко каждый раз удерживать его и не пускать гулять по вечерам.

– Попытайтесь действовать убеждением, – посоветовал Мэллори.

Фелисити подняла глаза и увидела его сардоническую усмешку.

– А разве не лучше будет, если такого рода приказание будет исходить от вас? Иначе он может обвинить меня в том, что я его тюремщик.

– Нет. Я хочу, чтобы вы показали, на что способны. Для вас это будет хорошая практика. Большую часть жизни вы проведете, пытаясь уговорить того или иного мужчину делать то, что вам нужно, так что пока потренируйтесь на Треворе. К тому же вы окажете мне услугу. Разве это не важно?

Фелисити улыбнулась ему неуверенной улыбкой.

– Да, признаю свое поражение, – негромко сказала она. – Хорошо, сделаю, что смогу. Буона сэра.

– Буона нотте, – ответил Берн. – Спокойной ночи.

– У тебя на сегодня назначено какое-нибудь лечение? – спросила Фелисити брата на следующее утро.

– Нет, – произнес он, зевая. – Завтра меня запрут на весь день в клинике, а сегодня я пойду куда-нибудь погуляю.

– Куда?

Что-то в его лице насторожило девушку. Он говорил так, словно у него уже был четкий план действий на вечер.

– Так, вниз, к заливу. Может быть, покупаюсь в какой-нибудь бухточке на другой стороне острова.

– А ты вернешься к обеду? – поинтересовалась Фелисити.

– Наверное, нет. Перекушу в кафе, а может быть, пообедаю у Мариано.

– Хорошо. Смотри не опоздай к ужину, потому что мистер Мэллори хочет с тобой поговорить насчет завтрашних назначений.

– Ладно, сестренка. – Он по-мальчишески улыбнулся ей. – Что ты все волнуешься!

Она не знала, сообщить ли ему о запрещении мистера Мэллори выходить за пределы клиники после темноты, но решила пока ничего не говорить. Сегодня вечером она убедит его остаться в клинике, и наверняка его стремление участвовать в светской жизни острова будет удовлетворено, если он там пробудет всю светлую часть дня. Его может также приманить перспектива вкусного ужина в клинике, потому что Тревор полюбил итальянскую кухню и особенно острые пиццы, равиоли и грибы в остром соусе, которые София, повариха у них на вилле, так хорошо умела готовить.

На обед Тревор не явился, но Фелисити его и не ждала так рано. Она задержалась на работе до начала восьмого, составляя длинный отчет, потом вернулась на виллу, думая застать там Тревора. В комнате его не было, но он, возможно, гулял по территории клиники.

Когда он не пришел к ужину, Фелисити спросила у Луэллы, не видела ли она его.

Юная медсестра сказала, что не видела, но может спросить у мистера Мэллори.

– Нет, не надо, – торопливо воскликнула Фелисити. – Сегодня он не должен был идти к мистеру Мэллори. Ничего, надеюсь, он скоро вернется.

Но ужин закончился, на улице совсем стемнело, а Тревор так и не появился, и тогда Фелисити начала по-настоящему волноваться. Надо было сразу сказать ему, чтобы он возвращался домой засветло.

Изабель предложила поискать его в главном здании.

– Он не станет ходить по клинике после наступления темноты, – возразила Фелисити. – Придется мне пойти к заливу и поискать его там.

– Я пойду с тобой, если хочешь, – сказала Изабель.

Фелисити готова была уже идти пешком по неровной каменистой дороге, но когда Ноэль услышал про Тревора, он вызвался отвезти девушек на своей машине.

– Сначала нужно заглянуть к Мариано, – посоветовала Изабель, когда они подъехали к заливу. – Он всегда в курсе всех дел.

Мариано сказал, что видел Тревора незадолго до полудня.

– Кажется, они с Томазо хотели вместе пойти рыбачить, – вспомнил он.

– Ну, сейчас-то он уже точно не на рыбалке, это ясно, – заметил Ноэль.

В кафе рядом с причалом Тревора не оказалось, и сердце у Фелисити сразу упало, потому что она была почти уверена, что они найдут его там.

– Пойдем посмотрим в «Джино», – предложил Ноэль, – только мне придется оставить машину здесь.

Он повел Фелисити и Изабель вверх по узкой тропинке. После резкого поворота они поднялись по широким ступенькам, которые освещались с двух сторон фонарями, сделанными в форме гранатов.

Ноэль толкнул дверь, и девушки спустились вслед за ним вниз. От шума и прокуренного воздуха Фелисити передернуло.

– Да, здесь всегда так людно, – шепнула ей Изабель.

Сквозь плотный дым Фелисити разглядела несколько столиков, за которыми сидели мужчины, смеясь и болтая. Там было очень немного девушек, большинство из них танцевали в паре с мужчинами на маленькой танцплощадке в центре зала.

– Нам придется взять что-нибудь выпить, – произнес Ноэль, обращаясь к Фелисити, – чтобы мы могли не торопясь оглядеться.

– Это то место, о котором ты говорила? – спросила Фелисити у Изабель. – Ты сказала, что у него не очень приличная репутация.

Иза6ель кивнула:

– Ничего страшного, сама понимаешь. Конечно, здесь никто не будет затевать драку или поножовщину – во всяком случае, не очень часто! – Она засмеялась. – Но на острове это заведение славится как место встреч для тех, кто занимается темными делишками и хочет обсудить сделку. А так здесь не хуже, чем в большинстве английских пабов.

Фелисити поднесла бокал к губам, но вдруг замерла на месте.

– Я слышала смех Тревора, – сказала она. – Где-то совсем близко.

– Пойду посмотрю, – откликнулся Ноэль. Он поднялся и неторопливо пошел по залу, как будто искал кого-нибудь из своих друзей. Через несколько минут он вернулся. – Нет, его нигде не видно.

– С ним что-то случилось, – в отчаянии прошептала Фелисити. – Какое-нибудь несчастье. Может быть, они с Томазо вообще не вернулись с рыбалки. Надо сообщить в полицию.

– Здесь полиции не так много, – проговорила Изабель. – Всего два человека. Один из них что-то вроде сержанта, как мне кажется. А у его напарника только один глаз, и многие поговаривают, что второй глаз тоже ничего не видит. Но попытаться надо.

Когда они поднялись, чтобы уходить, Фелисити снова замерла и прислушалась:

– Вот опять! Я уверена, что это смех Тревора. Она быстро отошла от столика и завернула за угол, где в стене находилось небольшое углубление вроде алькова.

– Тревор! – резко крикнула она.

Он сидел к ней спиной и теперь медленно повернулся и, мигая, уставился на нее. Сидевшая с ним за столиком девушка, Зия, посмотрела на Фелисити с притворным ужасом.

– Сестра! – хихикнув, пролепетала она заплетающимся языком и сделала движение рукой, словно отгоняя от себя Тревора.

– Господи боже! – воскликнул Тревор ненамного более внятно. – Как ты здесь оказалась?

– Я тебя хочу спросить о том же, – ровным голосом произнесла Фелисити, решив ни за что не впадать в гнев. – Ты мог хотя бы предупредить, что не вернешься к ужину.

– Ой, только, ради бога, не надо! – раздраженно воскликнул Тревор. – Почему ты все время за мной следишь? Если хочешь знать, я ездил с Томазо на рыбалку, было уже поздно, когда мы вернулись, и Зия очень любезно пригласила меня к себе на ужин, а потом мы пошли сюда. И что в этом такого ужасного?

– Все в порядке, если не считать, что тебе не разрешено вечером выходить из клиники.

– Кто это сказал?

– Мистер Мэллори. Он твой врач и хочет, чтобы ты во всем его слушался. – Фелисити замолчала, вспомнив, что она не успела еще передать Тревору указаний мистера Мэллори и убедить его их выполнять. – Так что тебе лучше пойти с нами домой.

К этому времени к ним подошли Ноэль и Изабель, и это почему-то очень разозлило Тревора.

– Будь я проклят, если покорно соглашусь ползти за вами домой, раз ты снарядила за мной целую поисковую партию. – Он хотел покрепче усесться на стуле, но в полутьме потерял равновесие, стул выскользнул из-под него, и он упал, сильно ударившись о стену.

Ноэль помог ему подняться.

– Не будьте таким дураком, Тревор. Идемте с нами и не поднимайте лишнего шума. У вас еще будет время посетить все эти злачные места, когда вы вылечитесь.

Фелисити заметила, что Зия бесшумно исчезла. Было ясно, что эта девица умела уходить от неприятностей.

Ноэль заплатил официанту по счету и помог Тревору выйти на темную улицу.

– Ты меня опозорила перед всеми! – кричал Тревор, пытаясь повернуться к Фелисити, которая шла позади.

– Почему ты никому не сказал, где ты? – допрашивала его Фелисити, хотя она тоже чувствовала, что повела себя бестактно.

В машине Ноэль завел разговор с Тревором, сидевшим рядом с ним, а Фелисити и Изабель молча ехали на заднем сиденье. Машина остановилась прямо перед виллой, и пока Фелисити благодарила Ноэля и Изабель за помощь, к ним подошел доктор Йохансен.

– Наконец-то вы вернулись, – произнес он радостно. – Значит, все в порядке.

Фелисити начала было уверять доктора, что они нашли Тревора в прибрежном городке, но за его спиной она вдруг увидела приближающуюся фигуру Берна Мэллори.

Ноэль уехал на своей машине, чтобы поставить ее в гараж, Изабель ушла в дом, а Тревор стоял, тяжело привалившись к косяку входной двери.

– Как прошел день, Тревор, весело? – поинтересовался Берн, словно это было единственное, что он хотел узнать.

– Превосходно, – заявил Тревор. – Во всяком случае, пока Фелисити не пришла и не вытащила меня из…

– Тревор ездил на рыбалку, – вставила Фелисити, пытаясь предотвратить неуместные откровения брата.

– Ночью? – спросил Берн.

– Я собираюсь взять себе лодку, – продолжал Тревор, игнорируя вопрос Берна. – У Томазо, как он говорит, есть друзья, которые могут одолжить мне лодку на время.

– Можете об этом даже не мечтать, – сказал Берн твердо. – Вы что, решили, что я буду терять свое драгоценное время, подбирать специальный курс лечения для вашего очень непростого заболевания, а вы будете разъезжать по Адриатике днем и ночью? – Он резко повернулся к Фелисити: – А что касается вас, я только вчера вечером просил вас помочь мне, а вы даже пальцем не пошевельнули.

– Я… прошу вас… я сейчас все объясню, – забормотала Фелисити.

– Мне не нужны ваши объяснения. Мне нужно полное послушание и строгая дисциплина, если я буду продолжать лечение вашего брата. Позвольте напомнить вам обоим, что у меня есть и другие пациенты. Люди, которые хотят сохранить свое зрение.

И он зашагал прочь, оставив Фелисити в отчаянии. Доктор Йохансен взял ее за руку.

– Прошу вас, мисс Хилтон, не надо так огорчаться. Когда речь идет о профессиональных делах, мистер Мэллори шутить не любит. – Он улыбнулся. – Иногда он кажется чересчур строгим, даже грубоватым, но вы должны его извинить, он желает вам добра.

– Виновата во всем только я одна, – призналась Фелисити. – Я не предупредила Тревора вовремя, как просил меня мистер Мэллори. Благодарю вас, доктор Йохансен. Доброй ночи.

Тревор уже неверными шагами зашел в дом, и Фелисити проводила его наверх.

– Подумаешь, какой мистер Великий и Всемогущий! – проворчал он, тяжело плюхаясь в кресло. – В Лондоне, да и в любом другом месте, все его пациенты уже давно разбежались бы, если бы он с ними так разговаривал.

– Отчасти это моя вина, – вздохнула Фелисити. – Он попросил меня присмотреть за тобой в вечернее время, потому что искусственный свет вреден твоим глазам. А я тебе сразу этого не сказала, но ведь я не знала, что ты собираешься гулять весь вечер.

Тревор явно ее не слушал.

– Надо же, – бормотал он, думая о своем. – Интересно было бы узнать, что он здесь делает, в этом убогом местечке. Наверняка в его прошлом есть что-нибудь сомнительное, иначе бы он не приехал сюда.

– Думаю, он вряд ли нам признается, какие причины вынудили его приехать, – улыбнулась Фелисити. – Иди спать. Завтра у тебя процедуры.

– Вот именно. Так что меня вряд ли стоит винить за то, что я вышел немного прогуляться сегодня. Но я все-таки намерен взять напрокат лодку, что бы там ни говорил Мэллори.

– Только с его разрешения, – вспылила она. – Потерпи немного, Тревор. Ради бога, не упускай этого шанса!

– Ну, ладно, – зевнул Тревор. – Но никто и ничто не запретит мне кататься на лодке Томазо. Я даже могу взять отличную яхту нашего уважаемого Мистера Всемогущество и поехать на ней покататься.

– Какие глупости! – хихикнула Фелисити, но из осторожности не стала говорить, что на самом деле он не посмеет взять лодку Берна. Тревор мог принять это за вызов.

Когда на следующее утро девушка шла в клинику мистера Мэллори, она торопилась и волновалась, не зная, что он предпримет после вчерашнего выговора.

Уже приготовившись к холодному, резкому приему, она была удивлена, когда он приветствовал ее самой очаровательной улыбкой.

– Ну, вы оба, – сказал он, когда Тревора привела в кабинет медсестра. – Хочу поговорить с вами начистоту. Я так понимаю, Тревор, что ты действительно хочешь вылечиться, правильно?

– Естественно, – важно ответил юноша.

– Ты хочешь иметь возможность жить самостоятельно, заниматься спортом, сделать карьеру?

– Да.

– Тогда, если это так, предоставь себя всецело в мое распоряжение. – Берн говорил спокойно и доброжелательно. – Меньше чем за год, в самом крайнем случае через два года, ты ослепнешь, если ничего не будет предпринято. Дай мне месяц, и я постараюсь помочь тебе.

– Вы можете его вылечить? – нетерпеливо спросила Фелисити.

– Я этого не обещаю. – Берн кинул на нее ничего не выражающий взгляд, потом повернулся опять к Тревору: – Как минимум, месяц – вот чего я прошу. Даже при самом строгом надзоре это еще не значит, что жизнь ваша станет невыносимо скучна, но с сегодняшнего дня я запрещаю вам выходить в город по вечерам. Никаких ухаживаний за итальянками в продымленных, плохо освещенных кафе на берегу, и никаких злоупотреблений красным вином, которое здесь буквально льется рекой.

Тревор скорчил гримасу.

– Простая здоровая жизнь, какая прелесть! Да, мне говорили, что когда-то здесь был монастырь.

– Потом он превратился в дачу одного аристократа, так что, можно сказать, монастырская жизнь уступила место более вольным порядкам, – ядовито ответил Берн. – Ну как, договорились? Или вам будет все равно, если вы ослепнете?

Тревор вздохнул, потом улыбнулся:

– Буду подчиняться вам во всем. Обещаю.

– Спасибо, – пробормотал Берн.

– Кстати, прошу прощения за вчерашнее, – прибавил Тревор, слегка покраснев. – Это Томазо на самом деле заманил меня в кафе, а я поддался. У меня с утра нечеловечески болит голова.

– Что ж, ничего удивительного, – мрачно заметил Берн. – Теперь днем вы можете быть относительно свободны, разве что мне нужно будет сделать осмотр. Но уясните себе, что побережье пока для вас недоступно. И лодки, кстати, тоже.

На лице Тревора ясно было написано, что он готов поступиться развлечениями на какое-то время.

– Ладно, пропустим следующие два месяца, никакой веселой жизни, – спокойно проговорил он, и Фелисити с облегчением поняла, что ее брат наконец решил всерьез лечиться.

Когда она оставила Тревора на попечение медсестры, Берн проводил ее до двери клиники.

– Наверное, вы мне ничего не скажете, – начала она, – но я все равно хочу спросить – речь идет об операции?

– Возможно, операция и понадобится, но даже это не может гарантировать, что он будет полностью здоров, – ответил Берн.

– Понимаю. Я не настаиваю, чтобы вы связывали себя обязательствами.

– О, заставить меня связать себя обязательствами совершенно невозможно, ни в профессиональном, ни в личном плане. – В глазах его блеснула насмешка. – Не беспокойтесь, Фелисити. Если только ваш брат не выкинет очередную глупость, я уверен, что в какой-то степени смогу остановить слепоту и улучшить его зрение.

Она вернулась в офис доктора Йохансена несколько успокоенная. Обещание Тревора вести себя разумно сняло огромный груз с ее души.

Работая, она напевала что-то про себя, и Ноэль Беннет, войдя в ее комнату, спросил:

– Отчего вы такая счастливая? Или вы всегда у нас такая жизнерадостная?

– Нет, только сегодня утром, Ноэль, – ответила девушка. – Врач сказал, что есть шанс остановить слепоту.

– А, это вам Берн Мэллори сказал?

– Ну да, конечно.