Текст книги "Пышка для брутала (СИ)"
Автор книги: Айрин Лакс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Глава 10
Людмила
На следующий день возле дома Архипа – целая ярмарка тщеславия.
Иначе это шествие всех незамужних и одиноких женщин деревни назвать не получается.
Сплетня дяди Митяя сработала даже лучше, чем он рассчитывал. ТАкое ощущение, что к нам и из соседнего села одинокие женщины подтянулись.
То одна притащит Архипу сметану, то вторая – молоко парное, то третья – пирожки с капустой, третья совета просит, четвертая предлагает услуги – уборщицы и не только.
Шепотки, разговоры, высокий, звонкий или, напротив, приглушенный грудной женский смех.
Целое паломничество!
И все разукрашенные, разодетые, будто на смотрины собрались.
От шестнадцатилетней Дуняши до семидесятилетней Агафьи – все туда же, к местному герою.
Звезда сегодняшнего дня!
А этот… все подарки и знаки внимания принимает.
Улыбается, благодарит, даже подмигивает кому-то. А в мою сторону – ноль внимания.
Нарочно, что ли, держится так, что я его из своего двора вижу и слышу все, что происходит.
Но ни одного взгляда – в мою сторону.
Щиплю траву на заросших тропинках.
От злости сорняки летят во все стороны. Пот ползет по лицу и зависает на кончике носа.
Ну и не надо! Подумаешь, дефицит.
Но вот что бесит по-настоящему – так это то, что во всей деревне несколько дней подряд – только и разговоров, что об Архипе.
Пересуды на каждом углу.
Особенно у местных магазинчиков: бабы взахлеб обсуждают, мужики морщатся.
Но не все.
Кое-кто рассчитывает и работу перехватить, кто-то: просто в долг взять…
«Ах, какой мужик!»
«Ах, какие плечи!
«Ах, какой хозяйственный, сильный…»
Будто больше в этой дыре ничего интересного не происходит.
Может быть, и так, конечно.
Мой приезд тоже в свое время ажиотаж вызвал, но не такой, разумеется. До уровня Архипа я не дотягиваю и слава богу, мне все эти сплетни не нужны.
И вообще, бесит, что Лужников – мой сосед.
Глаза бы мои его не видели!
***
А потом, через пару дней, я столкнулась с одной из «поклонниц» Архипа – Зинкой, местной главной «звездой» .
Причем, звезда – не потому, что она чем-то примечательная и особенная, но потому что рифмуется со всем известным словом и до мужиков – голодная.
Когда я забежала в хозяйственный магазин за моющими средствами и побелкой, она внимательно меня разглядывает, будто я ей должна миллион, и бросает:
– Говорят, ты Архипу глазки строишь, – кривится, подбоченившись. – Я тебе так скажу, Людка… Приезжала ты в нашу деревню часто, и некоторые тебя за местную считают. Но учти, я не из их числа. Для меня ты – просто очередная залетная городская… фифа. Жизни нашей не знаешь, нравов – тоже.
– Это ты к чему?
– Да к тому! Между мной и Архипом лучше не встревай!
Я моргнула от неожиданности, вот это претензии!
Она гордо подняла подбородок.
– Я с ним по молодости романы крутила, когда тебя еще даже в проекте не было.
Это она, конечно, перегнула: Архип старше меня, но не настолько же…
Ой, да плевать, вообще, сколько ему лет.
Меня просто раздражает, что какая-то деревенская матрешка решила, что может со мной в таком тоне разговаривать и условия ставить.
– Мы, – продолжает она, смакуя. – Не один сеновал потрясли! Мой он. Поняла? Сама судьба вернула его в родные края. Чтобы мы снова были вместе. Так что нечего тут на него вешаться.
Я чуть не поперхнулась.
– Ой, извини, – натянуто улыбнулась я. – А я и не знала, что он у вас колхозный жеребец. Прямо нарасхват!
Зинка покраснела, но не сдалась:
– Ты в городе, может, и красавица, а тут – не прокатит!
– Да ради бога! – махнула я рукой. – Он мне и даром не нужен!
Зинка хотела еще что-то добавить, но вдруг заулыбалась и приняла такую позу, чтобы грудь выкатить вперед, а задницу, наоборот, назад отклячить.
Я сначала не поняла, что случилось, а потом… мимо меня протискивается…
Тот самый, кого я назвала колхозным жеребцом.
– Дай пройти, – задевает меня плечом. – Или тебе тоже… – зыркает горячо. – Гвозди нужны?
Я не смогла ничего сказать в ответ, только зубы стиснула.
Архип же насыпал в коробку аж полведра гвоздей и прошел на кассу.
Зинка посмотрела на меня и тихо рассмеялась.
– Не нравишься ты ему, видела, как он скривился при взгляде на тебя… А мне, между прочим, улыбнулся и так горячо подмигнул, ох!
Вот же глупые деревенские бабы!
Я рассердилась и вышла из магазина, пошла обратно.
И только у калитки поняла, что так ничего и не купила, ушла с пустыми руками.
Злюсь: о чем я думала?! Или, вернее, о ком!
Как будто мне правда интересен этот… этот…
…Ну ладно, может, чуть-чуть интересен.
Но никому не признаюсь.
Глава 11
Архип
Несколько дней прошло с момента попытки пробраться в святая святых – между сладких бедер соседки.
Несколько дней упорного игнора, демонстрации напоказ, а она – черт, как будто леди железная, не сдается.
Еще и колхозным жеребцом обозвала, фифа!
Заноза городская.
И до чего гордая и упрямая, аж зло берет.
Видно же сразу: не справляется.
Не выходит у нее порядок в старом доме навести. Там крепкая мужская рука требуется, а не вот эти рюшечки-цветочки.
Но упрямая Людмила не сдается, шуршит от рассвета и до заката. а потом все окна запирает крепко. Можно, конечно, и поиграть в домушника, но что-то меня останавливает от подобной наглости.
Или зря я тоже на принцип пошел?
Может, и не стоило так сразу – в трусы.
Но меня как будто перемкнуло: тушите свет.
Жизни нет, хочу эту бабу.
На нее так стоит, что аж яйца звенят, как колокола.
Тело зудит, кожа горит, из мыслей змея не выходит.
И до чего аппетитная, звездануться можно!
С утра стало в порядке вещей передергивать под ночные фантазии, но надолго не помогает.
Прибор все равно стоит колом, весь в мыслях о ней.
О Людке.
Вспоминаю, какая она сочная между ножек, как дрожала под моими пальцами. Какая у нее грудь – большая, упругая, в ладонь так и ложится. Член аж дымится, чувствую ее даже на расстоянии, как будто ее персональный запах въелся в кожу и не выветривается.
Хочу ее.
Так, что аж кроет…
Видел сегодня – в растянутых трениках, босиком, волосы пучком, без этого городского макияжа.
Стояла задом к верху, полола грядки.
Меня аж скрутило, в штанах все разбарабанило.
Опустил руку, потянулся к дымящемуся агрегату, стоя у окна на втором этаже.
Стиснув зубы, запустил руку в трусы, сжал член, принялся гонять, фантазируя, как подхожу сзади, обхватываю эти бедра и толкаюсь-толкаюсь…
До упора.
С разгона!
Не щадя…
Член бы в ее узкой дырочке кайфовал, как на райском отдыхе…
Надолго меня не хватило, кончил обильно, стиснув зубы.
Небольшая эйфория, а потом – откат и злость: что, я, пацан, на женщину втихушку дрочить?
Шаги делать надо.
Или просто с другой перепихнуться?
Тут кандидаток – хоть отбавляй, но взгляд сам к ней льнет, как намагниченный.
Пусть без ярких нарядов, но все равно манкая, зараза.
Впервые меня на такие формы потянуло – не на худышек с накачанными губами, а на нее, с ее крутыми бедрами и грудью, от которой слюнки текут.
И ведь я точно знаю, что я ей тоже по вкусу пришелся.
Чувствовал это.
Притяжение на грани невозможного, отклик каждой клеточки тела, биение сердца, запах…
Сладкий, влажный зной…
Людмила делает вид, что не интересуется мной. Но я каждый ее взгляд ловлю – украдкой, из-за занавески, из-за угла. И от этих взглядов мне становится еще жарче.
Наверное, целую неделю мы играли в гляделки.
Я уже весь двор в порядок привел, и кровлю отремонтировал, еще кое-что по мелочи…
А она все – ни в какую.
Игнорит меня!
Потом я первый не выдержал.
Пришел с миром.
Как цивилизованный человек, постучался, прежде, чем калитку распахнуть. Но она не услышала моего приближения.
– Людмила.
Она аж подпрыгнула, обернулась – глаза горят, но делает вид, что не рада.
– Что ты здесь забыл?
– Поздороваться пришел.
– Ну, поздоровался. Молодец.
Вот зараза!
Зубастенькая… Синяк на плече только бледнеть начал.
Я не привык перед женщинами извиняться, но трахатья хотелось так, что аж уши в трубочку сворачиваться начали.
Трахаться именно с ней, а не с кем-то еще. Поэтому я продолжил диалог, который мне давался нелегко:
– Мы не с того начали.
– Слышала уже, – отводит взгляд.
– Ты чего злая такая?
И неприступная, добавляю мысленно.
– Некогда мне, я баню хочу затопить.
Фуфло.
Это не баня, это древний, ветхий сарайчик с дырявой трубой, где последний раз парились, наверное, еще при царе.
– Давай ко мне. Затоплю тебе баньку, попаришься…
Фантазия сразу же нарисовала, как я парить буду. Ох, как бы ее отпарил хорошенько…
– Нет! – Людмила попятилась, не сводя с меня пристального взгляда. – У меня своя есть.
– Да ты хоть знаешь, как ее топить?
– Знаю, конечно. Не первый раз.
Мне кажется, сейчас она просто упрямилась.
Из вредности!
Но что мне было делать? Не тащить же к себе насильно средь белого дня.
Пришлось уйти.
Сначала даже показалось, что Людмила бросила свою затею.
Но потом, ближе к вечеру, смотрю – из ее бани дым валит – черный и густой.
Валит отовсюду, только не из трубы.
Черт, ну ясное дело…
Говорил же, эту баню сто лет никто не топил!
Дуреха чуть ли не спалила все к черту.
А если надышится этим угарным газом?
Вот же вредная упрямица…
Бегу туда, задержав дыхание.
Сразу – в баню.
Ныряю в клубы едкого дыма, с трудом разглядываю фигурку, мечущуюся беспорядочно.
Ясно, запаниковала.
Тащу ее на себя, крепко схватив.
Вываливаемся на свежий воздух, легкие горят.
В горле – ком.
Соседка, дуреха, вся в саже, кашляет, глаза слезятся.
– Ты чего, с ума сошла?! – ору. – Сказал же, эту баню лет сто никто не топил! Хоть бы у знающих людей спросила, как быть, если сама не умеешь!
– Сама справлюсь! – пытается отпихнуть меня. – Ой. Кажется, огонь не туда пошел, куда надо, – прошептала она, смотря мне куда-то за спину.
Я хватаю ее за талию, оттаскиваю подальше, сам лезу тушить начинающийся пожар.
Благо, шланг с водой неподалеку валялся, быстро все потушил.
Через десять минут все было в порядке.
Пожар потушен.
Раритетная баня цела, только чуть подкоптилась.
По-хорошему, снести надо эту старую баню и новую построить…
Да и вообще, тут работы – непочатый край.
Люда стоит рядом, перетаптывается с ноги на ногу, губы надула.
– Спасибо, – буркнула, смотря куда-то в сторону. – Но я бы сама…
– Да прекрати ты уже, – перебиваю. – Сама? Сама бы только угорела! Ты мне еще нужна… целая.
Она замерла.
– Это… намек?
– Не намек, а факт, – подхожу ближе. – Ты же знаешь…
Едва не сказал, мол, знаешь же, чего я хочу.
Но вовремя исправился: женщины же ушами любят.
– Ты мне очень понравилась.
Пах заныл от огня, который полыхнул в ее взгляде.
Заводная, недолюбленная, роскошная.
Хозяйственная, это важно.
Ох, кто же такое счастье потерял? Да не плевать ли, в целом?
Главное, что я ее из вида не выпущу.
– А я тебе уже сказала «нет».
– Не нравлюсь, что ли?
– Нет.
– Врешь.
– Почему?
– Потому что твои глаза говорят «да».
Она закусила губу.
Я подошел ближе, наклонился, обхватил ее затылок, притянув к себе.
– Архип… – шепчет она.
Сопротивляется, упершись ладонями в грудь.
Но слабо.
Ох, какая…
Губы как сочный, свежий мед с горчинкой из-за дыма, волосы под пальцами струятся.
Все ее изгибы тела просятся под ласку мужской руки.
Не удержался, тиснул за грудь, за попу…
Аж ладонь снимать не хотелось – до чего роскошный зад. Прижался теснее. Ноющим членом к ней.
– Архииип… – промычала со стоном.
– Молчи, – хрипло отзываюсь в ее губы. – Есть между нами искра притяжения, зачем ее гасить?
Пальцы нащупали затвердевший сосок через два слоя ткани.
Горячая штучка…
Отзывается стоном на мимолетную ласку, дрожит.
Целую ее глубже, она под меня аж прогибается вся.
Если бы не божий вечер, который был еще светел, я бы ее прямо здесь уложил, на тропинке, устланной резиной.
Разложил бы и вошел хорошенько.
Не отпустил бы.
Не посмотрел на фальшивые протесты.
Взял бы свое…
Но тут полно любопытных взглядов, а наши поцелуи и предварительные ласки – прямо уже, за гранью.
– Ко мне.
Не прошу.
Приказываю.
И она… позволяет себя увести.
Глава 12
Людмила
– Архип! Пусти!
Я запоздало начинаю возмущаться.
Но он не пускает.
По правде говоря, мне и не хочется.
Или хочется.
Ой, как сложно-то…
Со мной такое впервые!
Раньше не было у меня таких сумасшедших эмоций.
Мои чувства к Данилу были спокойные.
Брутальный сосед несет меня через двор, словно добычу.
Одной рукой придерживает меня под коленями, другой – под спину.
Я брыкаюсь, наверное, делая это на автомате, не иначе.
Однако Архип только смеется – низко, хрипло.Его смех приятно рокочет прямо у меня над ухом.
– Молчи, соседушка.
Дверь его дома распахивается с громким стуком.
Я впервые нахожусь в доме Лужниковых. Чувствуется добротность и качество во всем – деревянная мебель, приглушенные цвета, стильно все обставлено. Внутри много неразобранных коробок с вещами, некоторые подписаны. Видно, что Архип приехал… надолго?
Или навсегда?
В гостиной пахнет деревом, немного дымом – зажжен настоящий камин. В воздухе витают ароматы мужского парфюма и чего-то знакомого. В воздухе едва уловимо, но пахнет – им.
Архип не ставит меня на ноги – просто прижимает к стене и целует.
Напористо.
Голодно.
Без права на отказ.
Мне хотелось бы разозлиться, но как? Если мне это очень нравится и хочется продолжения.
Его язык во рту, его руки под юбкой платья сводят с ума.
– Ты… ты… – пытаюсь выдохнуть.
Однако Архим действует быстрее молнии. Он рывком закатывает юбку и дерзко дергает мои трусики вниз.
Я, будто ждала этого, или просто интуиция подсказала? Но сегодня на мне – красивое белье, более изящное, чем в первый раз.
– Ах, красивая. Вот это сюрприз! – присвистывает мужлан.
Он оценил?
Точно смотрит вниз.
Меня заливает жаром удовольствия от похвалы: с моими-то параметрами от каждого комплимента в краску и дрожь бросает.
Тем более, Архип произносит их так по-особенному.
В его словах и в голосе нет ни капли изысканной слащавости, но, тем не менее, его фразы раскаляют меня до предела, а сердце готово выскочить из груди.
– Ты… – ах, мне снова тяжело даже дышать.
– Я что? – дышит он мне в шею, приподнимая и усаживая на стол.
Деревянная поверхность холодная под голой кожей.
Его пальцы – горячие, влажные – опускаются на мои колени.
Сжав их, он скользит пальцами выше, на бедра, разводит их в стороны.
– Красивая, звездануться можно. Вот это подарочек… – сглатывает.
– Что?
– Красивая, – произносит глухо. – Там…
Он не сводит взгляда с моей промежности, будто припухшие губки и клитор, пульсирующий от напряжения – это самое красивое, что он видел за всю свою жизнь.
Его пальцы скользят выше, поглаживают меня нежно, но с ускорением.
– Не зажимайся, покажи себя.
– Говоришь так, будто я тебе по-настоящему нравлюсь, – все еще немного смущена.
– Нравишься? – переспрашивает. – Нет!
Ответ ледяными иголочками скользнул вдоль позвоночника.
Архип продолжил:
– Не нравишься, нет. Это другое. Просто с ума свела. Контрольный в голову. Сразу! Мозги вынесла. Только о тебе и думаю! – признается отрывисто.
Частит как из пулемета.
И я ему верю.
В ответ я аж льну к его руке, к длинным, сильным пальцам.
Вымаливаю ласку, стону имя:
– Архип…
– Хочешь больше? – спрашивает он и выдыхает мне в губы. – Почувствуй, как нравишься.
И я чувствую.
Сначала не поняла, что он хочет сделать.
Он просто рухнул на колени и оказался лицом напротив моих широко разведенных ног.
Мне и в голову не пришло, что он хочет поласкать меня языком между ножек.
Даже сама эта мысль показалась мне невероятной, немного постыдной и в то же время очень горячей.
Данил не баловал меня такими ласками, за все несколько лет в отношениях я в его исполнении ни одного кунилингуса не почувствовала, лишь читала о том, как приятны эти ласки.
И, тем более, от Архипа, этого мужественного брутала я подобного не ожидала.
Но потом…
ЕГо губы прошлись по нежному местечку, от ямочки под коленкой, до самого бедра.
Сначала – губы. Потом – язык.
Когда его губы мазнули по клитору, тело словно прошибло током насквозь.
Затем – еще и еще.
Ласки губами и языком. Он не скупился на прикосновения, дарил мне целый коктейль ощущений и эмоций.
Я забыла, как дышать.
Что такое дышать, когда между ножек так хорошо и сладко становится?
Будто я – тающее мороженое, которое он слизывает языком, не давая пропасть ни одной капельке.
Все быстрее и быстрее, настойчивее.
Его язык буром вонзился в сочную сердцевину, проникая глубже и глубже.
На меня нахлынул поток эмоций, ощущений.
Тело словно превращается в огромный огненный шар, который становится больше и больше, пока… не лопается оглушающим салютом из мириадов золотых звездочек.
Меня трясет от удовольствия, перед глазами пляшут солнечные зайчики.
Я, кажется, оглохла.
От громких стонов, даже голос немного сел.
– Вот это ты выдала залп…
Архип поднимается с колен, вытирая блестящие, мокрые губы тыльной стороной ладони.
Миг смущения.
Он ловит меня, обнимает и целует в шею.
– Это кое-что на хорошем, Люд. Я прям каждой клеточкой тела ощутил твой оргази, и это… невероятный кайф.
– У меня это было впервые, – признаюсь я.
Краска заливает лицо.
Архип, посмотрев на меня, будто не поверил, моргнув:
– Впервые? То есть… Не было куни?
– Ни разу.
Архип молчит, затем широко ухмыльнулся, но в его ухмылке было столько тепла, что меня окатило будто солнцем.
– Я восполню эти пробелы, – пообещал он. – А теперь…
Он провел рукой по штанам, очертив контуры члена, вырисовывающегося под тканью.
Я поняла намек без слов, с готовностью двинувшись ближе.
– До конца, – предупредил, расстегивая пуговицу.
Дергает молнию вниз, стягивает трусы, освободив большой, эрегированный член.
Его пальцы, обхватив ствол у самого основания, проводят вверх, потом скользят вниз и снова вверх.
Ритм этих движений гипнотизирует. И я, уже сама сгорая от нетерпения, двигаюсь ближе к краю.
Хочу ли я его?
Безумно.
Глава 13
Людмила
Я смотрю на Архипа, а он – на меня.
Контакт глаза в глаза похож на соприкосновение с оголенным проводом – эмоций слишком много.
Архип делает шаг вперед – самый последний.
Между нами совсем не остается свободного расстояния.
Эмоции напоминают кипящий котел: внутри все бурлит, возбуждения во мне столько, что переливается через край.
Горячие мужские ладони опускаются на мою грудь, стиснув ее до сладкой боли.
Дыхание Архипа словно пустынный ветер – такое же жаркое и сухое, касается моего лица.
– Назад пути нет, Люда.
С этими словами он делает выпад бедрами вперед.
Горячее прикосновение – тугое, давящее.
Его напор – бескомпромиссный, не оставляющий шансов на отступление.
Но я и не хочу отступать.
Напротив.
В самый последний момент я подталкиваю себя вперед, к нему.
Несколько мгновений ожидания, тягучей наполненности…
И он…
Внутри.
Большой, горячий, заполняющий меня до предела.
Я наконец-то чувствую его – целиком.
И то, что я ощущаю, не идет ни в какое сравнение с теми жалкими попытками, которые были у меня раньше.
Боже, можно сказать, у меня и секса раньше не было…
Архип дает мне немного времени привыкнуть, а потом его губы выпускают тихий, предупреждающий рык:
– Все, терпения больше нет.
Быстрый, жадный толчок.
Пробный.
Ах, меня скручивает от него, а затем я подстраиваюсь под удары его прибора – точные, четкие, ритмичные.
Он во мне.
Движется.
Как ему хочется, и мне это нравится.
Я быстро привыкаю к его ритму, ловлю его и просто наслаждаюсь тем, что происходит.
Стол скрипит под нами.
Все быстрее и быстрее его движения.
Все отрывистее рывки.
Стол бьется в стену.
Архип ускоряется, не обращая внимания.
В какой-то момент со стены падает рамка с фото.
Короткий мужской смех, жадный поцелуй.
– Сзади хочу тебя попробовать. Сжать твои сочные бедра и подвигаться в тебе. Клянусь, вид будет шикарный!
Его поцелуи и ласки помогают мне быть раскованнее, увереннее в себе.
В этот момент я вообще не думаю, как выгляжу со стороны, не стесняюсь ни своей большой груди, ни пышной задницы, ни одной складки на мягком животе – ничего.
Все это в глазах Архипа выглядит красиво, горячо, и я поверила в свою привлекательность и сексуальность. Принимаю правила игры, спускаюсь на пол, растянувшись на ковре без подсказок шаловливой кошечкой.
Мы перемещаемся на пол. Ковер немного жжет кожу коленей, но когда Архип пристраивается сзади, заполняя мое лоно отрывистыми толчками, мне становится все равно.
Так все чувствует острее.
Глубже.
Откровеннее.
Я уже снова на краю, моя выдержка тает. Царапаю ногтями ковер, кричу и, не выдержав натиска, я кончаю первой, а он не останавливается.
– Еще, – рычит он, переворачивая меня на живот. – Дай мне еще.
И я даю.
Мои ноги – на его плечах.
Контакт глаза в глаза.
Новый виток оргазма.
Вспышка.
Через несколько секунд горячая, густая струя его семени брызгает мне на лобок, живот и часть груди.
Это было только начало…
Потому что после небольшого отдыха была ванная комната и огромная ванна, в которой мы уместились вдвоем, и я не чувствовала никакого дискомфорта. Архип сидит сзади, его руки на моих бедрах.
Приподняв меня немного, усаживает на себя, и его твердый ствол, словно по маслу, скользит внутрь меня.
– Ты… не устал? – задыхаюсь я.
– С чего бы? – он кусает мне плечо, раскачивает бедрами, призывает самой подвигаться…
Наши жаркие забавы заставили нас проголодаться и переместиться на кухню.
Ого, уже… Полночь.
Мы голодные, улыбающиеся и абсолютно голые.
– Есть хочешь?
Архип достает хлеб, мясную нарезку, наливает мне вина в бокал.
Сам делает глоток из горла и вгрызается в багет.
– Я голодный, как волк. Сейчас немного подкреплюсь и… – довольно шлепает меня по голой попе.
– Ты меня убьешь.
– Не умрешь, – ухмыляется он.
Мы едим. Пьем. Смеемся.
А потом он снова тянет меня к себе.
– Хватит! – хохочу я. – Я уже там все истерзана!
– Врешь, – он целует мои пальцы. – Я знаю твое тело лучше.
И доказывает это.
Снова.
Снова…
И снова…
