Текст книги "Ночь, которой не было (СИ)"

Автор книги: Ая Кучер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 20. Мысли и неожиданный звонок

Дурман алкоголя и похоти спадает, оставляя меня наедине с реальностью.

– Никакого вина больше, никакого.

Я вспоминаю всё, что с парнями делала, и что ещё могла натворить с ними. Их касания, нежные, жесткие, по всему телу. Как горела и тянулась навстречу, насколько они необходимыми казались в тот момент. Самыми правильными были.

– В тебе нет ничего правильного.

Повторяю себе, будто если говорить вслух, то скорее до меня дойдёт. Осядет осознанием на корке разума, что я должна держаться. Оттолкнуть от себя мужчин и придерживаться этого.

Мне нельзя выходить из спальни, пересекаться с ними. Даже один взгляд может тотальным катализатором послужить. От них крышу срывает просто, уносит. И не могу противостоять, ни слова сказать. Всё под слоем желания и похоти тонет.

Какие вообще могут быть причины отказать, когда Алекс касается, на самые сокровенные точки надавливает. А Сэм стоны мои ловит, сцеловывает их и себе присваивает.

– Слицерин, ты идиотка.

Тишина подтверждает все мои мысли. Парни давно ушли. Несколько минут пытались со мной поговорить, а затем сдались. И я действительно идиотка, если почувствовала от этого раздражение. В глубине души, куда даже мои демоны не добирались, хранилась страшная правда. Что мне больше всего хотелось, чтобы мужчины внутрь попали.

Выломали хлипкую дверь, замок взломали. Как угодно, но снова оказаться в их объятиях. Касаться раскалённой кожи, наслаждаться каждым движением. Ещё совсем немного побыть в том коконе страсти, из которого невозможно выбраться.

Холодный душ не спасает практически. Кожа горит, пощипывает от напора, но я не двигаюсь. Просто стою долгие минуты, чтобы унять зуд и желание спуститься к ним.

Самостоятельно по лестнице спуститься в свой личный Ад. В котором так хорошо и приятно. Только Дьявол всегда умел искушать. А Сэм и Алекс это не искушение, это наваждение, сам секс и грех, который превратили в двух мужчин. И направили ко мне.

Я не должна на это поддаваться. Не хочу становиться очередной галочкой в их списке достижений. Девочкой, которую они разделили на двоих в новогоднюю ночь. Как бы не хотелось, не могу себе подобного позволить. Мы с моей нимфоманией и так частые гости у психотерапевта.

Мне казалось, что я смогла сделать правильные шаги. Лекарства действуют, лучше стало. И с Архиповым не крыло так с того момента, как курс новых лекарств начала. Гормоны работать правильно начали, притормаживая желания.

То, что я смогла отказать мужчинам, тоже говорило об успехе. Это хорошо, правильно. Так и нужно поступать, когда два незнакомца зовут в свою постель.

Только почему мне так хочется нарушить все свои принципы. Так цеплялась за них, а всего за пару часов знакомства с парнями отказаться от них готова.

– Спать.

Твержу своему отражению. Просто залезть опять под одеяло, расслабиться. Не думать ни о чём до самого утра. А там Мира приедет, наваждение ночи развеется. И всё будет хорошо.

Точно, это из-за Нового года такое происходит. Когда хочешь начать новую жизнь, обещания даешь. И измениться тоже хочется. Вот меня и начало крыть от их присутствия, все предохранители выключая. Просто атмосфера и пикантность ситуации, ничего больше.

Просто этот Новый год встречу в постели, провалившись в крепкий сон. Не понимаю, насколько уставшая, пока голова не касается подушки. Зеваю и глаза слипаются.

День сложным был, наверное такого давно не было. Когда событие за событием наваливается, а нервы уже на пределе. Да и до этого времени на отдых не было. Теймур не из тех, кто позволит просто так валяться на пляже. За время отпуска мы с ним все достопримечательности облазили.

А потом перелёт долгий, с адской пересадкой в Стамбуле. И Архипов со своими психами, меня оставивший посреди дороги. Я ведь действительно умереть могла, если бы не Сэм и Алекс.

Конечно, куда ещё мои мысли свернуть могут, как не к этим двум. Убеждаю себя, что у них просто игра. Не удивлюсь, если подобные развлечения даже в первую десятку не войдут.

Они красивые, адски обаятельные. Нельзя отрицать то, насколько притягательной была наглость Алекса. Когда бесит, закатываешь глаза и фыркаешь, но при этом наслаждаешься. Каждым словом и взглядом, всеми знаками внимания, на которые мужчина не скупится. И даже это его «принцесса» теплотой отдаёт. Хочется верить, что это для меня только обращение, уникальное. Хотя, могу поспорить, Снегурочкой они до этого никого не называли.

А Сэм, тихий и милый Сэм, который неожиданно оказался грубым. В хорошем смысле, наверное. Просто неожиданно властно сжимал подбородок, раздавал указания. И поцелуи у него грубые, властные. Такие, от которых любая девочка поплывёт.

– Юн!

Сердце колотит, я задыхаюсь будто. Пытаюсь понять, что происходит. Свет включаю и прижимаю руку к груди, стараясь успокоиться. Пробуждение оказалось внезапным, от чего не могу собраться. Будто здесь и не здесь одновременно.

– Юн, открой, пожалуйста.

Голос Сэма раздаётся. Спокойней, что именно он попытку повторил. Алекс злым казался из-за отказа. Задела его самолюбие или что-то не так сказала, не понимаю. Но на несколько минут он мне показался совсем другим и это казалось неправильным.

– Юн, тебе звонят, можешь ответить и сказать, что мы тебя не убили? Чтобы не пришлось с копами объясняться.

– Минуту.

У меня немного больше уходит на то, чтобы найти в темноте майку и надеть её. Штаны, свидетели моей слабости, остались валяться внизу. Поэтому ниже оттягиваю ткань майки и направляюсь к двери. Лучше сейчас поговорить, чем доставлять проблемы парням.

– Кто именно?

– Твоя мама.

Спешу ключ провернуть, чтобы ответить. Готова выслушивать очередные нотации и то, насколько я безрассудно себя повела. Столько новых поводов, а я ещё не все претензии выслушала за Теймура и поездки с ним. Мама обижалась жутко, что я с ним сблизилась настолько. Считала своим отчимом, пускай всего ничего знакомы были, и доверяла ему намного больше, чем маме.

Не знаю, что причиной этому было. Факт, что не Теймур меня в детстве бросил или его подход к воспитанию. Мужчина всегда поддерживал, в каждом увлечении старался помочь. Его, в отличии от мамы, не волновал доход или популярность. Главное, чтобы мне нравилось.

– Давай.

Распахиваю двери, морально готовясь ко всему. Стыдно, что мама уже могла наговорить Сэму, пока тот старался до меня достучаться. Умышленно не смотрю на парня, но мозг так и подсовывает картинке, где мужчина без футболки и с его нелегально-офигенным прессом.

– Погоди. Откуда у моей матери номер твоего телефона?

Сначала замечаю потухший экран мобильного, а затем наглую улыбку, совсем не привычную для Сэма. Не успеваю даже пикнуть, как вдруг оказываюсь в его крепких объятиях.

– Попалась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 21. Разговоры и убеждения

– Попалась.

– Сэм, отпусти меня.

Горло сдавливает, и слова кажутся чужими. Сбежать не получается, когда оказываюсь вне кольца его рук. Сэм поднимает меня, подхватывая под коленями, и забрасывает на своё плечо. Вот так легко, словно я ничего не вешу. Словно имеет на это право.

– Поставь меня, – повторяю просьбу, когда мужчина направляется к лестнице. – Сэм, мы сейчас оба убьёмся.

– Если перестанешь вертеться, то мы будем в порядке.

– Мы будем в порядке, если ты перестанешь меня тащить. Сэм! Не смешно!

Не смешно, страшно. Любая девушка испугалась бы, когда в пустом доме мужчина тащит её непонятно куда. Но я боюсь того, что может случиться дальше. Когда снова окажусь с ними в одном помещении, и что будет, если я в третий раз не смогу отказаться.

Первый раз шла за своими правилами и убеждениями. Хотелось, все внутренности плавились от необходимости их касаний и близости. Каждую секунду проклятый демон похоти нашептывал, как с ними хорошо может быть. Каким незабываемым вечер станет.

Второй раз чудом произошел. Просто шальная мысль стрельнула в голове и это помогло. То, что не хотела становиться очередной, просто девочкой, которую они сняли.

Но не знаю, несколько хватит моей выдержки в этот раз. Как быстро сдамся и что будет, если не найду новых причин отказать.

– Сэм!

И ещё раз вскрикиваю, когда попа начинает гореть. Не сразу понимаю, что мне шлепок отвесили. Звонкий, ощутимый. Вздрагиваю больше от неожиданности, чем от боли. Начинаю крутиться, не боясь падения, когда удар повторяется.

– Будь хорошей Снегурочкой и не сопротивляйся, Юн. Почти уже пришли.

Только от этих слов сопротивляться ещё больше хочется. Будто Сэма убедит моё возмущение или лёгкий удар по спине, требующий поставить меня. Не уверена, что он даже почувствовал его.

– Я не Снегурочка, не принцесса и не какая-то девчонка с трассы, чтобы ты так себя вёл.

Голос дрожит, когда оказываюсь на диване. На том же злополучном диване, где совсем недавно горела от чужой ласки. От того, как ощущались их совместные касания между ног и как хотелось большего, наплевав на все устои и запреты.

Сэм мягко обхватывает мою талию и тянет на себя. Заставляет усесться сверху на его бёдра, упираясь коленями по бокам. От мысли, что на мне нет ни белья, ни штанов, начинаю краснеть. Слишком пошлой получается поза, откровенной.

И так отчётливо чувствуется мужское возбуждение, проталкивающееся между ног. Даже в штанах легко понять, насколько крупный мужчина, насколько сильно сейчас меня хочет.

– Ради справедливости, красотка, ты как раз таки девочка с трассы.

Меня душит обидой, пока не понимаю, что он имеет ввиду в прямом смысле. Да, девочка на заснеженной дороге, которую спасли от холодной и голодной смерти. Вот только это не улучшает ситуацию, а только распаляет мою злость.

– И что? Теперь ты можешь хватать меня и лапать? Отпусти, Сэм, или я действительно вызову копов!

Брыкаюсь на нём, но только сильнее вжимаюсь, попадая в порочные сети. Парень легко перехватывает мои руки, сжимая запястья. Заводит за спину, лишая возможности сопротивляться, и сжимает одной ладонью. Против воли восхищаюсь тем, сколько силы в нём. Одной рукой может удержать меня, при этом не причиняя боли. Сжимает мягко, удерживая на одном месте. Но если прикрыть глаза, то кажется, что ничего не происходит.

Свободной рукой Сэм решает добить меня, уничтожить. Потому что накрывает моё бедро и медленно ведёт вверх. Цепляет майку, но не пробирается под неё. Проводит про рёбрам и краю груди, останавливается на шее.

Мне кажется, парень легко почувствует, как бьётся венка на моей шее. Насколько бешено выстукивает сердце, мешая думать, принимать верные решения. Всё туманится, плавится. Всего от одной невинной ласки меня ведёт сильнее, чем в период болезни. И нутро скручивает болезненным возбуждением, когда Сэм нежно касается моего лица. Едва царапает нижнюю губу, оттягивая. Как делал это совсем недавно.

Я облизываю пересохшие от волнения губы и прохожусь по пальцу мужчины. Случайно, совсем того не желая. Но теряюсь от того, как расширяются зрачки его разноцветных глаз. Как Сэм хищно улыбается и выпрямляет спину, оказываясь ещё ближе.

Он совсем не похож на того парня, которым был весь этот день. Мягким, отзывчивым, барьером между мной и напористым Алексом. Нет, сейчас он совсем другой. И от этого меня бьёт дрожью, просто разбивает вдребезги всё сопротивление.

Мысль, какими они вдвоём могут быть. Властными, уверенными, забирающими все сомнения и протесты. Одним своим видом решающие моё будущее.

– Да дайте вы мне спокойно провести эту ночь!

Получается истерично, словно все сомнения вкладываю в одну фразу. Понимаю, что этого никто не поймёт, но пытаюсь хоть как-то донести свою мысль. И замечаю наконец, что в гостиной только вдвоём. Оборачиваюсь, дабы убедиться.

– Где Алекс? – меня должно тревожить совсем другое, но именно этот вопрос кажется главным. – Зачем ты это делаешь?

– Затем, что ты этого хочешь. Разве нет? Юн, всё хорошо. Тише, успокойся.

Мужчина замечает то, как меня колотит. Списывает всё на страх, хотя мою душу терзают совсем другие чувства. Сэм гладит шею, откидывая мои влажные волосы. Нежно обводит выемку за ухом и заставляет лечь на него. Распластаться на мужской груди, расслабляясь.

Я не хочу этого делать. Успокаиваться от одного касания, растворяться в нём. Каждое его движение словно личный пароль к моему телу и разуму. Он всё делает настолько правильно, уверенно, что у меня силы исчезают что-либо доказывать.

– Я не собираюсь причинять тебе боль или, упаси Боже, брать тебя силой. Ты разве меня таким считаешь? – меня хватает только на то, чтобы отрицательно покачать головой. Одна Вселенная знает, каких трудов мне стоило даже это движение. – Уже хорошо. Мы не сделаем с тобой ничего того, чего ты не захочешь. Только то, о чём сама попросишь.

– А если я ничего не попрошу? Тогда ты дашь мне уйти, Сэм?

– Нет. Потому что ты попросишь, принцесса. Ты обо всём нас попросишь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 22. Попроси, принцесса

Сэм не спрашивает и не уговаривает. Своей фразой он ставит меня перед фактом. Обещает, что именно так и будет. И каждое его слово бьёт по оголённым нервам, заставляет вслушиваться и верить этому. Желание, словной кленовый сироп, растекается по венам. Добирается до головы, где мысли становятся липкими, клейкими. Не разобрать, где правильное, а где ошибки. Всё в один комок желания превращается.

– Скажи честно, разве тебе было плохо с нами?

Мне нужно солгать. Просто сказать о том, что мне ничего не понравилось, не может такое нравится. Двое мужчин это неправильно, аморально, грязно.

И я вся грязная, со своими желаниями и мыслями. Я ведь ещё до их намеков начала представлять нас вместе. Как бы они зажимали, как идеально бы чувствовались с двух сторон. И каждая минута реальности с ними только подтверждала всё.

– Не было, – шепотом произношу, будто громкость убьёт меня. – Мне было хорошо.

– Наша честная принцесса, – Сэм довольно улыбается, обжигая кожу своим дыханием. Частым, глубоким, прерывистым. И я, словно болезнью, заражаюсь его желанием. – Тебе говорили, насколько ты охрененная, когда смущаешься, но говоришь правду?

– Нет.

– Потому что идиоты, Юн. Ты прекрасная в своём смущении. В том, как кусаешь губу, – и он снова касается её. Невесомо, но так приятно. Во всех клеточках моего тела не найдётся силы, чтобы оттолкнуть его. – Как морщишь нос или задерживаешь дыхание, когда касаешься тебя за ушком.

И Сэм, конечно же, демонстрирует это. Касается, ласкает и едва надавливает, вырывая из меня судорожный вздох. Улыбается, получив доказательство. Но повторяет. Снова и снова, пока нить внутри не начинает звенеть от напряжения.

– Сэм.

– Да, принцесса. Хочешь о чём-то попроситься? – он сползает ниже, наши лица напротив друг друга. Так будоражаще близко, так невыносимо ломает от желания его поцелуев. – Разве это страшно, Юн, попросить о том, чего хочешь? Что в этом плохо?

– А почему нужно обязательно просить?

Я прикрываю глаза, понимая, насколько жалко это звучит. Хрипло и со всхлипом от того, что давление между ног нарастает. Колени разъезжаются от напряжения, а возбуждения мужчины не становиться меньше. Острее вжимается и даже мысли не возникает, насколько это неправильно. Хотя бы со стороны того, что грязная ткань к самому сокровенному прижимается. Какие мысли, когда Сэм тяжело вздыхает.

– Значит, с желанием проблем нет, – Сэм будто получает то, чего хочет. Моё признание, от которого внутри всё крушится. Он будто даже не понимает, что со мной творит. – Только с их озвучиванием.

– Сэм, не надо. Отпусти меня, хватит.

– Я давно не держу тебя, принцесса.

И он прав, только сейчас замечаю. Ладонь мужчины поглаживает поясницу, едва забираясь под майку. Ведёт вверх и вниз, а сердце вторит ему. С каждым ударом разгоняет это сладкое ожидание. А руки, мои руки, упираются в его плечи, сжимают едва. Даже не поняла, как это произошло. Как вместо сопротивления, к себе мужчину ближе притягиваю. Отпустить боюсь, словно тогда это наваждение закончится.

– Почему ты сбежала от нас? Мы были слишком грубы с тобой? Тебе нужно нежнее, мягче?

– Нет. Да, – я путаюсь, задыхаюсь в словах и мыслях, прокручивая каждую секунду того момента. – Нет, вы не были грубы. Но это не…

– Тише, принцесса. Давай так, я буду задавать вопросы, а ты на них отвечать. Да или нет. Договорились?

– Да, но…

– Да или нет, – Сэм произносит гораздо твёрже, напоминая условия. А меня прогибает под этим тоном, хочется покориться мгновенно. – Тебе было хорошо?

– Да.

– И понравилось, что происходило, – это даже не вопрос, но я киваю. Тело покрывается мурашками от этих разговоров, внизу тянет. Жарко и больно от нехватки касаний. – Тебя же возбуждает, что нас двое. Правда? Правда, Юн, или ложь?

– Да, правда.

Каждая мысль о них двоих, ни одной о том, как было бы наедине с кем-то одним из них. Сэм и Алекс, каждый умудрился будить то всё порочное во мне, что засыпало под слоем таблеток. Но именно от их тандема, от их двоих меня крыло и выворачивало, застилало возбуждением.

– Так почему ты сбежала? Что было не так?

– Я не понимаю.

– Чего?

– Вас. Себя. Всего этого.

– Конкретно по каждому пункту. Что в нас тебя не устраивает?

– Всё. То есть всё устраивает. Но я просто не понимаю, почему вы решили так поступить.

– Как так? Ласкать красивую девушку? Ты очень красивая, Юн, – Сэм тянет мою руку, накрывая свой стояк. Толкается, вжимаясь в ладонь. И это не должно меня возбуждать, но только сильнее скручивает. – Чувствуешь, как я хочу тебя? Алекс хочет так же сильно. Ты красивая, обаятельная, шикарная. И я не понимаю твоего бывшего, который тебя бросил. Я бы вцепился в тебя и не отпускал. Вообще не выпускал дальше спальни. Чтобы ты была только нашей, никто другой не видел.

– Сэм.

Его имя кажется молитвой. Так слетает имя Господа в самых сокровенных просьбах. Только сейчас понимаю Миру, которая называла своего Царя – Божеством. Именно так произношу имя Сэма, прошу его о чём-то, что сама не могу сформулировать.

– И как часто вы так делаете? Как часто находите девушку и тащите третьей в вашу постель?

– Звучит так, будто у нас с Алексом одна постель, – замираю, вслушиваясь в тихий шепот мужчины. В слова, который проникают в саму глубь, растворяют вопросы. – Были другие, да. Это кому-то покажется странным, но нам так нравится. Когда одна девушка на двоих, подходящая каждому из нас. Мы с Алексом давно дружим, давно путешествуем вместе и разбираемся с бизнесом. И оказалось, что когда одна девушка на двоих, гораздо проще. И волнительно, захватывающе. Но это не значит, что мы хотим тебя только из-за остроты ощущений, Юн. Если ты сейчас скажешь, что хочешь только одного из нас, всё будет нормально. Мы примем это и никто не поднимет больше этого вопроса. Мы хотим тебя потому, что ты – это ты.

Я не понимаю, как Сэм может говорить так. Каждый звук, что он произносит, бальзамом ложиться на все тревоги. Уничтожает их и меня, заставляя вжиматься в него. В поисках непонятной ласки, которой мужчина и так дарит немерено.

Гладит, ведёт руками. Потирается носом о шею, пуская дрожь от каждого выдоха. Целует подбородок, прихватывая зубами. Заглядывает в глаза, читая там всё, что я не могу произнести. Каждое желание, отблеск огней, что сжигают меня изнутри.

– Попроси, принцесса. Просто попроси меня и ты получишь всё, что захочешь.

Я сдаюсь. Проигрываю в этой битве, которая, кажется, была проигранной с самого начала. С того момента, как мужчина достал меня из сугроба и мягко сжал, отводя к машине. Каждый миг после вёл к этому моменту. Самому правильному, что я ощущала в этой жизни.

– Поцелуй меня.

И Сэм целует.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌

‌‌‍Глава 23. Где же Алекс?

Кажется, будто я умирала от холода, изнывала от жары, загибалась от чего-то неизведанного. Потому что когда Сэм обхватывает подбородок и тянет на себя, всё пропадает, перестает иметь значение.

Его поцелуй как прохладный ветер летом. Щиплет губы, обдаёт желанным дыханием. А ещё солнце напоминает, жаркое, палящее. Настолько яркое, что начинает знобить. Кожа горит словно, дрожишь и справиться не можешь.

Только когда все сбегают от аномалии, я сильнее жмусь. Зарываюсь в волосы и пропускаю короткие пряди между пальцами. Тянусь, стараясь ближе прикоснуться. Словно так утихнет то ненормальное, болезненное возбуждение, которое клокочет внутри.

– Видишь, как приятно бывает, когда просишь, – Сэм отрывается от меня, но не отпускает. Сжимает мои волосы в ладони, оттягивает немного, заставляя сфокусировать на нём взгляд. – Разве плохо было.

– Я не могу.

– Принцесса, ты опять…

– Пожалуйста, не заставляй меня просить каждый раз. Я не могу так, правда.

– Почему?

Сэм проталкивает руку между нашими телами, лишая возможности ответить. Касается между ног, где влажно и жарко. Раскатывает мою смазку по клитору, вниз ведёт. Касается самого входа, а я не могу его остановить. Только не сейчас, не в эту секунду. Никогда больше не смогу.

Надавливает, но не входит. Дразниться, распаляет, а затем замедляется, выжидая моего стона. Снова и снова, пока я не начинаю трястись, хватаясь за него. Так отчаянно не хватает его внутри.

– Ведь каждый твой стон – это тоже просьба. Сильнее, глубже.

Сэм входит в меня. Легко скользит по смазке одним пальцем, а я сжимаюсь вокруг него, не в силах справиться с нехваткой. Мало, всё ещё так мало. И я стону. Не сдерживаюсь, когда громкая просьба вырывается из лёгких.

– Видишь, так ты умеешь просить. А ещё я уверен, ты очень красиво кричишь. Да, принцесса?

– Кричу?

– Кричишь.

Мужчина доказывает, что да, я кричу. Не скрываясь, не сдерживаясь. Кричу, когда он добавляет второй палец. Резко входит на всю длину своих прекрасных пальцев. Быстро двигается, грубо и так желанно, так хорошо. Настолько, что я выгибаюсь и двигаюсь сама, старая глубже насадиться. Получить то, чего так хочет тело.

– И своими движениями ты тоже просишь, – Сэм перехватывает меня. Сжимает свободной рукой мои ягодицы, не давая насадиться полностью. – Вот так, Юн. Жадно просишь, постоянно. Тебе же хочется. Ммм, принцесса? Не слышу.

– Да, хочется. Пожалуйста.

– Вот видишь, какая ты умница.

Как от невинной похвалы может всё нутро обжигаться, превращаясь в кисель? Вязкий, сладкий, тягучий. Стараешься остановиться, замереть на секунду и всё обдумать, но не получается. Пару слов, похвалы невнятной, а меня ловит и сильнее желанием обдаёт.

– Почему просить словами сложно? Объясни мне, красотка. Расскажи, чтобы я понял. Я хочу понять, Юн, что тебе нравится, а что нет. Как мне сделать тебе приятно. И это только словами получится понять. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– Мне хорошо, – всхлипываю, когда он останавливается. Его пальцы внутри, но ощущения, что я невозможно пустая. Раскаленная и оставленная ни с чем. – У меня не получается. Я не могу говорить о таком, Сэм. Пожалуйста.

– Не можешь просить и тут же просишь. Ты не можешь сказать о том, чего хочешь, потому что…

– Мне стыдно.

Жмурюсь, не желая смотреть на Сэма. Наблюдать, как на лице промелькнёт непонимание или осуждение. Как он нахмурится, и появится морщинка между бровей.

А я не смогу объяснить, почему мне так стыдно просить о сексе и ласке. Как объяснить, что я всегда боялась этого, разврата и своей распущенности. Закрывала все желания под замком, чтобы не вырвались, не взяли надо мной контроль. Это самым важным казалось, когда мне диагноз поставили. Когда сообщили, что не буду собой управлять.

Я знаю, знаю, что сейчас на таблетках. И каждое мое желание, каждый стон и вздох из-за меня только. Из-за мужчин, которые на меня так действуют. Но попросить сродни пытки. Жестокой, грубой. Не той желанной дрожью, с которой Сэм оттягивает мой оргазм.

– Стыдно? Разве было стыдно попросить поцеловать тебя или сильнее приласкать? Разве ты не хотела этого?

– Хотела.

– Тогда почему стыдно просить?

– Я… Я не хочу быть распутной.

Я распахиваю глаза, понимая, что призналась в этом. Вытащила все страхи наружу и жду вердикта мужчины. Только Сэм не меняется ни капли, всё с той же мягко улыбкой убирает растрепавшиеся волосы.

– Ты не распутная, принцесса, ты сексуальная. Ты прекрасная девушка с желаниями. И мы с Алексом готовы эти желания воплотить. Только скажи, что именно, и всё получишь.

Он постоянно это повторяет, раз за разом. Но я понимаю, что от этого легче становиться. Сэм будто пускает трещины в моей неуверенности. Не кувалдой, словом наносит удары. И с каждым разом всё сильнее вглубь пробивается. Вбивает в подкорку сознания эти истинны, которыми сам живёт. И меня ломает, открывает новый мир.

– Я обещаю тебе, что ни одно желание не покажется нам странным или постыдным. Всё, что ты захочешь, будет нормальным и приятным. Здесь только мы, никто не узнает, никто не осудит.

– А где Алекс?

– Соскучилась за ним?

– Я…

Вспыхиваю, ощущая новую волну смущения. Пока один мужчина меня ласкает, до грани доводит, заставляет желание биться в припадке, я думаю совсем о другом. Каждую секунду ощущаю его отсутствие. И только думаю о том, как бы он мог прижаться сзади. Накрыть грудь ладонью, сжать и потянуть. А второй рукой спустился бы вниз, к Сэму присоединяясь.

– Алекс полез на крышу.

– Что? Почему?

– У нас был спор, кто тебя первым выманит из комнаты. Ты сбежала, а мы хотели всё решить. И, кажется, решили. Да?

– Да.

– И сбегать ты больше не будешь?

– Не буду. Но если мы всё решили, почему Алекс на крыше?

– Уверен, он уже забрался на твой балкон. И сейчас очень яростно пытается попасть внутрь. Сиди, – пальцы выскальзывают из меня, пуская напоследок сладостную дрожь. Но при этом Сэм не отпускает дальше. – Он скоро вернётся.

– И ты выиграл спор. Но на что вы спорили?

– О, принцесса, на кое-что очень важное и желанное. На то, кому первому будет принадлежать твой оргазм.