Текст книги "Фантасофия. Выпуск 6. Трэш"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Эдуард Байков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

И все же он был немного шокирован. У них в провинции до такого не скоро бы додумались. Может оно и к лучшему.

ТРАНСЦЕНДЕНЦИЯ Id

Я зашел к своему другу детства Лёне Кармалинскому домой (ул. Краснопресненская, дом № 75/77 – старый двор, в котором я провел детство), чтобы взять у него прибор для настройки и починки телевизоров – у меня и моих родственников. Лёня видимо уже спал (время было позднее), и дверь мне открыл его отец – дядя Стёпа. Я попросил у него прибор, и он его мне дал, но в ответ попросил меня об одном одолжении – закрыть плотно окно между этажами в подъезде (двухэтажный кирпичный дом с деревянными лестницами и перилами сталинской постройки). С его помощью я кое-как забрался на подоконник, расположенный очень высоко (полтора-два человеческих роста) от пола. Закрыл это чертово окно на шпингалеты, чтобы не поддувал ветер.

Родственники (зять Антон и сестра Антонина) пригнали мне машину, купив ее, разумеется, на мои деньги (частично дав в долг – я еще подумал, что нужно будет экономить на всем и поскорее рассчитаться). Белая, абсолютно новая, «нулевая» «девятка». Я оглядываю ее, как водится, заглядываю внутрь (разглядываю со всех сторон). Антон помогает мне окончательно собрать ее – установить карбюратор на нужное место, водительское сиденье, еще кой-какие мелочи. Я сажусь за руль (рулевую колонку мы тоже привинчиваем сами) и, узнав, что в баке полно бензина, пробую на ней поездить, разумеется, не выезжая за пределы двора, т. к. у меня еще нет прав. Все это происходит рядом с домом (моим бывшим, а теперь там живет только матушка) на ул. Краснопресненская, 75/77, за трансформаторной будкой, рядом с детсадом. Затем мы оставляем машину и уходим. А я потом все думаю, весьма озабочен, ведь машина осталась без присмотра, без сигнализации, не на платной охраняемой стоянке, а если ее «разденут» или того хуже – угонят?! Нужно скорее ставить «сигналку» и подыскивать гараж.

Я уже в здании, где работаю. Это офис, оснащенный современными средствами охраны и сигнализации. На входе, через контрольную вертушку пропускает вооруженный охранник, а далее расположена видео – и фоточувствительная система, идентифицирующая образ вошедшего. Я несколько раз захожу и выхожу из офиса. Наконец, уже поздно вечером я опять за какой-то надобностью возвращаюсь в здание, даже не зная, что сказать охране и пропустят ли меня. Зайдя, я вижу, что место охранника пусто. Я нерешительно толкаю вертушку, и она подается, не заперта. Прохожу за ограждение, со страхом ожидая, что будет дальше. Фотоэлементы меня засекли, и зазвенела сигнализация (или завыла). Я остановился, гадая, что же они предпримут – начнут в меня стрелять, выскочит взвод автоматчиков в камуфляже? Спустя мгновение появляется обыкновенная тетенька-вахтер и спрашивает меня, что мне здесь нужно? Я говорю, что пришел по делу, показывая удостоверение сотрудника фирмы. Она кивает и сообщает мне, что «ваши уже сидят в такой-то комнате. Идемте, я вас провожу». Я иду за ней, навстречу мне попадается одна из сотрудниц, возвращающихся домой – приятная, модно одетая молодая особа. Вахтерша довела меня до двери, и я вошел внутрь, приветствуя троих сидящих за столом людей, отмечающих какой-то праздник – это один из сотрудников фирмы среднего звена, мой приятель, затем какой-то неизвестный мне посетитель, наверняка клиент фирмы и, наконец, одна из занимающих ключевой пост в фирме очаровательная молодая женщина, к которой я, конечно же, неравнодушен, хотя и понимаю, что она мне не по зубам (пока во всяком случае). Я сажусь за стол, мне наливают, я выражаю сожаление, что компанию покинула та встретившаяся мне сотрудница, а то было бы веселее. Они выходят покурить, а до этого в щель приоткрытой двери я вижу разговаривающую с кем-то вахтершу. Мы выходим в некий тамбур, типа шахты лифта и сотрудник-приятель превращается вдруг каким-то образом в моего друга Гешика – Мануйлова Геннадия, большого, кстати, любителя разных застолий.

Я сообщаю ему о машине, говорю, что нужна его помощь – все проверить и отогнать машину в надежное место. Он предлагает, не медля пойти и посмотреть. Мы с ним выходим, уже из его квартиры и идем к тому месту, где оставлена моя машина. Дверцы оказываются даже не заперты, я сокрушаюсь – какая беспечность! – но все остается на своих местах, ничего не украли. Я говорю, что конечно, карбюратор и рулевая колонка привинчены, не так-то просто их стырить. Гешик садится за руль, сиденье под ним оказывается не прикрученным. Мы поражаемся беспечности (моей и зятя), т. к. ключи зажигания и от машины лежат рядом на полочке. Слава Богу, никто не вздумал пока покуситься на машину. В салоне полно всякого барахла, наваленного кучей. Гешик выходит и вытаскивает откуда-то спереди (открыв капот или над крылом) какую-то пробирку, полную серебристой мутной субстанции. Он называет мне ее каким-то мудреным техническим термином, поначалу я делаю вид, что понял, но потом сдаюсь и спрашиваю его о том, для чего она служит, обнаруживая полное незнание. Он объясняет мне. Кое-как приведя все в порядок и заперев машину, мы возвращаемся к его подъезду. Он говорит, что ему нужно зайти домой «отметиться», а я думаю, что его родители и жена (в особенности мать – вечно его оберегающая и ревниво относящаяся к любым его делам с другими людьми, считающая, что ее Геночку используют) будут недовольны, узнав, что он не пошел, как обещал, в магазин за хлебом, а все время истратил на меня. До этого я прошу его отогнать машину на стоянку, говоря, что куплю бензин в пятилитровую канистру, спрашивая, мол, этого хватит, чтобы доехать? Но потом вспоминаю, что в баке еще хватает топлива.

Затем я уже со своим другом (он мой сотрудник) – с кем не скажу – и одной знакомой девушкой приходим на квартиру к какой-то очень красивой милой девушке. Мы по просьбе хозяйки вступаем в спиритический сеанс, девушка спрашивает ответы у блюдца, которое держит наша знакомая. Мы с моим приятелем, заранее договорившись, на каждый ответ стучим под столом костяшками пальцев, подыгрывая ей. Один стук получился (три коротких удара) неудачным, несинхронным, и я понял, что она заметила это, глядя под стол. Я говорю хозяйке, что-то типа «ну и так все понятно», но она, пытаясь сдержать улыбку, делает вид, что ничего не произошло. Тогда, чтобы рассмешить ее, я делаю гримасу, изображающую гомерический хохот и она, не сдержавшись, улыбается. Я, подводя итог, говорю, что, мол, все понятно, нечего притворяться, мы пошутили. Затем я делаю знак моим спутникам и громко говорю им: «Вы ведь куда-то опаздываете». Они понимают намек и, улыбаясь, спохватываются и начинают собираться. Эти мои намеки понятны и очаровательной хозяйке, но она не протестует. Мы провожаем их и остаемся наедине. Нас ждет волнующее времяпровождение вдвоем.

Далее провал в памяти. Я уже нахожусь на кровати с другой красоткой (очень юной и сексапильной). Она немного кривляется, немного заигрывает со мной, но, кажется, не ожидает от меня такой прыти. Я ставлю ее раком, не обращая внимания на то, что в комнату могут войти и застать нас в столь неприглядных позах. Она склоняет голову вниз, задрав попку в джинсовых шортах кверху. Я тискаю ее упругие ягодицы и просовываю ладонь в прореху меж шортами, пальцами лаская ее половые губы. В ответ она сквозь ткань брюк мнет мой набухший пенис. Я начинаю целовать ее попку. Здесь происходит остановка и небольшой разрывчик во времени – то ли кто-то вошел, то ли мы отвлеклись на что-то. Во всяком случае, мы занялись этим заново (словно новое прокручивание тех же событий, но исправленных в моем контексте). Я снимаю с девицы шорты, трусики, начинаю целовать голую аппетитную попку, языком трогаю ее срамные губы, пахнущие женским ароматом. Сам освобождаюсь от одежды и вхожу в нее сзади, начинаю трахать. Далее опять провал в памяти…

ЭКЗИСТЕНЦИЯ Ego

Через неделю монтажер Денис Козырев выписался из больницы, но на работу пока не выходил, отлеживался дома. Измайлов в компании с Башметовым как-то раз навестил его.

– Как ты себя чувствуешь, рука не болит?

– Дерьмово я себя чувствую, – закурив, с горечью признался он, – и знаешь, что я тебе скажу – самая сильная боль у меня в душе.

– С Людмилой так и не наладил отношений?

– Приходила несколько раз в больницу. Не знаю, как у нас дальше сложится…

Он угрюмо посмотрел на свою перебинтованную руку и неожиданно с жаром воскликнул:

– Все дело в проклятье, зловещем, тяготеющем над нашей семьей роке – я убежден в этом, – он с ожесточением затянулся, – один брат в тюрьме, второй спился, родители болеют – этот, чертов рок отравляет жизнь всем отпрыскам нашей семьи! И теперь он завис надо мной.

– Ладно, перестань загоняться, – поспешил успокоить его Игорь, – если сам возьмешься за свою жизнь, все у тебя наладится. Вот, возьми, – он протянул ему сложенный вчетверо лист, – здесь фамилия и адрес одного специалиста, он поможет тебе.

– Какого еще специалиста? – тот в недоумении уставился на листок.

– Эксперта по человеческим судьбам, – усмехнулся Измайлов, – мой тебе совет, если хочешь разобраться в причинах неудач и избавиться от них, обязательно сходи к этому человеку. Хуже тебе уж точно не будет. Мне он, во всяком случае, помог.

В тот же день Игорь отвел к кармапсихологу мать своей подруги, перед тем очень долго убеждая ее в необходимости сделать это. На ее мужа обрушились несчастья – врачи обнаружили целый букет серьезных заболеваний.

Представив их друг другу, молодой человек вышел из кабинета Татаринцева и, усевшись на скамейке, принялся ждать.

После предварительного знакомства и ознакомительной беседы кармапсихолог перешел к делу:

– Причина сегодняшних страданий вашего мужа в его стойком убеждении в собственной ущербности, неполноценности. Истоки этих негативных мыслеобразований лежат в детстве, когда у него под влиянием некоторых причин сложился комплекс неполноценности. Вы же, в свою очередь, всю жизнь третировали его, считая никчемным неудачником, усугубляя его и без того раздутые внутрипсихические конфликты. И делали это, неосознанно «приземляя» его. Дело в том, что у вашего мужа сильная зацепка за интеллект, кумирство способностей. Забыв о Боге, он культивировал в себе любовь к мудрости, зацикливался на стремлении угодить окружающим, используя свой интеллект и навыки «мудрого» руководителя. Все это зашкаливало за опасную для жизни и здоровья черту, поэтому вы и «осаживали» его оскорблениями и пренебрежением, сами не осознавая того. Но, к сожалению, в отличие от других, решительных и волевых личностей, которые преодолевают свое чувство неполноценности активными действиями, изменяясь сами, ваш муж все эти годы копил негативные эмоции в себе. Своими мыслями, горечью обид он буквально разъедал стенки двенадцатиперстной кишки, от чего у него и образовалась язва. Вы понимаете?

Женщина молча кивнула в ответ.

– И еще, – продолжал тот, – подобные болезни всегда означают неприятие человеком нового, страх перед нововведениями. Вы с вашим мужем не принимаете перемен в жизни, более того, вы осуждаете большие массы людей. Неприятие нового, перемен, порицание власти, осуждение сегодняшнего строя в России – все это бьет, прежде всего, по вашим организмам. Поймите же, наконец, что на тонком энергетическом уровне мы все связаны между собой, и, ненавидя кого-то, не принимая что-либо, вы отвергаете самих себя, ведь все люди – братья и сестры, частички единого Бога. Только не подумайте, что я вас агитирую, ни в коем случае. Я не призываю вас порвать с коммунистами, которым вы так верите, и переметнуться к их оппонентам. Вовсе нет. Внешне вы можете придерживаться какой угодно политической платформы, голосовать за коммунистов или демократов, активно участвовать в политической жизни, даже критиковать и, если нужно, бороться. Но в своей душе вы должны научиться принимать всех без исключения людей, без каких-либо оценок и предубеждений. Принимайте мир таким, какой он есть, любите своих так называемых «врагов» и отпускайте от себя отрицательные эмоции и убеждения. Таким образом, вы будете жить по законам бытия, по Божьим законам, не болея и не страдая от несчастий, невзгод и неудач. Эти законы вполне объективны, нужно жить по ним, зная и, все время, помня о них. Вы ведь не станете совать два пальца в розетку, вас просто может убить. Так почему же вы в глубине своей души пытаетесь убить себя, осуждая, презирая, ненавидя, обижаясь, оценивая и т. д.? Жить нужно в ладу с собой и со всем миром.

– Сейчас вам нужно молиться за своего мужа, прося Господа простить вас, его и всех близких, а также ваших предков и будущих потомков. Попросите прощения за все грехи, постоянно повторяя при этом: «Господи, на все, Твоя воля!» У вашего мужа, перед тем как открылась язва, и пошло кровотечение, был гипертонический криз, ведь так? Его «лечили», причем в щадящем режиме, но, к сожалению, он так ничего и не понял. К новому, к переменам в жизни общества нужно относиться позитивно, отпуская неприятие, обиды и страхи от себя, постоянно помня, что «все, что ни делается – к лучшему».

– Еще раз повторяю – нужно принимать мир таким, какой он есть, ведь его создали не мы. Этот мир и все, что его населяет, создал Господь, и принимать его безоговорочно нужно даже не потому, что Бог является для всех нас непререкаемым авторитетом (хотя это так), но и хотя бы потому, что законы Господа объективны. Глупо обвинять электричество в том, что оно может нас убить, если прикоснуться к оголенным проводам под током. Так же глупо обвинять Бога за то, что Он создал такие законы. Человек – это та же мельчайшая клетка в теле Вселенной. Если клетка выступает против организма, то она становится раковой, злокачественной, а значит, ее необходимо уничтожить. Вот и вся философия.

Напоследок кармапсихолог обратился к внимательно слушающей его посетительнице:

– Мы приходим в этот мир каждый со своей целью. Одни, чтобы наслаждаться, другие – исполнять свой долг. Кто-то для того, чтобы играть, а кто-то, чтобы работать до седьмого пота. Для некоторых жизнь – это ссылка, а для других – увлекательная экскурсия. И, если многие всю жизнь скрежещут зубами, то есть и такие, кто с восторгом принимает жизнь – такую прекрасную, яростную и удивительную. Следует благодарить Всевышнего за эту жизнь и этот мир. Но отсюда ли мы родом? Наш ли это дом?! Одному Богу ведомо.

Когда женщина вышла от Татаринцева, Игорь с любопытством поинтересовался у нее произведенным впечатлением.

– Не знаю, не знаю, – покачала та головой, – говорит он складно, но принять целиком его убеждения я вряд ли смогу. Слишком уж соглашательские призывы сквозят в его речи. Этак можно открыть двери и окна, чтобы облегчить ворам их преступное ремесло, ведь они тоже «посланы Кармой».

Домой Игорь возвращался в превосходном настроении. Из Москвы вернулся Левин, оставив Юрия утрясать кое-какие невыясненные нюансы. Выслушав отчет о проделанной в его отсутствие работе, он похвалил Измайлова и, уединившись с ним в своем кабинете, долго обсуждал планы по дальнейшему развитию и расширению деятельности агентства. Под конец он намекнул, что прочит молодого помощника в руководство фирмой.

Ко всему прочему накануне Игорь, наконец, закончил работу над своим новым романом, дописав последнюю страницу, и они с Аленой решили отметить это событие, распив бутылочку шампанского.

– То, что Левин поставит тебя своим замом – это просто замечательно, – заявила она, – но что ты думаешь делать дальше?

– Ты это о чем? – не понял Измайлов.

– Ты же талантливый человек, – пояснила девушка, – подающий надежды писатель. Что ты сидишь в этой дыре? Тебе нужно ехать в Москву и пробиваться там, на литературном поприще.

– Я думал об этом, – пожал он плечами, – но сейчас не то время. Я полагаю, нужный момент еще не наступил.

– Большую глупость я и не слышала! – всплеснула руками его собеседница. – Что за ерунда! Если ты будешь рассуждать так и дальше, то ничего не достигнешь в этой жизни. Пойми, вот сейчас, не откладывая дела в долгий ящик, тебе нужно попытаться протолкнуть свой роман, заинтересовать столичные издательства.

– Алена, ты же не знаешь, как у них там все поставлено. Они возьмут рукопись и, если та им понравится, заявят, что издадут роман, только все права на него будут принадлежать им, а мне заплатят разовый гонорар – сущие копейки по сравнению с ожидаемой от издания книги прибылью.

– Ну и что, – возразила раскрасневшаяся от выпитого девушка, – пусть вначале будут гроши, но ты сделаешь себе имя! Твою книгу издадут, возможно, тебя снова заметят киношники, и вообще, как ты не понимаешь…

– Ну, хорошо, хорошо, сдаюсь, – он, улыбаясь, поднял руки и тихо проворчал, – по-моему, прав был кто-то, сказавший, что легче залезть на неприступную вершину, чем спорить с женщиной.

Она звонко расхохоталась, потянувшись к нему. В следующее мгновение они уже страстно целовались.

Спустя неделю, когда была готова и отредактирована компьютерная распечатка романа с электронной версией, Игорь решился. Зайдя к шефу, сообщил, что хочет на недельку-другую слетать в Москву, чтобы попытаться протолкнуть свою книгу.

– Правильно, – одобрительно кивнул тот, – давно пора заявить о себе, под лежачий камень, сам знаешь…

– Кстати, – добавил Левин, – у меня в столице есть одна знакомая – редактор, работающая в нескольких издательствах. Ты можешь обратиться к ней, она подскажет, к кому и как лучше подойти с рукописью. Запиши ее координаты.

Игорь уже было, собрался купить авиабилет, когда неожиданно на него свалился очень выгодный в денежном отношении заказ по изготовлению имиджево-игрового видеоролика минеральной воды. Он быстро накидал сценарий, отдав его на утверждение заказчику. Сценарий представлял собой следующее:

«Видеоряд стилизуется под Испанию. Юная красавица (черноволосая, темноглазая, с ярко-красными, чувственными губами, в волосах алая роза) прощается с кавалером – он в седле. Смена плана: всадник скачет по дороге, поднимая пыль. Девушка с тревогой смотрит ему вслед.

Чередуются планы: молодой человек взбирается на гору, карабкается по скалам, бредет по пустыне – крупно показываем запекшиеся, потрескавшиеся губы, он страдает от жажды. Затем его глазам как бы открывается каньон, на дне которого – сокровища, золото. Из последних сил, весь в лохмотьях он устремляется туда.

Смена плана: он возвращается к возлюбленной, живой и невредимый, протягивая ей ларец с драгоценностями, сверкающими на солнце. Крупно: мокрое от слез, счастливое лицо девушки. Затем показываем всадника – наконец-то он утоляет жажду, жадно пьет из пластиковой бутылки минеральную воду.

Финал: „вне резкости“ молодая пара – они обнимаются; на переднем плане стоит бутылка, четко видна надпись на этикетке. Внизу – надпись: „истинное сокровище“.

Звучит слоган (с придыханием, сексуально): „… (название воды) …утоли жажду!“

P.S. В течение всего видеоряда отсутствует дикторский текст, а лишь звучит музыка в испанском стиле.

Продолжительность видеоролика – 1 минута».

Надо ли говорить, что клиент не принял этот сценарий – чересчур заумно, сентиментально и, самое главное, слишком дорого. Игорь написал сценарий проще, со сметой, уменьшенной вдвое, и тот был благосклонно принят.

В съемочную бригаду Измайлов взял как всегда Соколова с Башметовым, а монтаж возложил на их штатного компьютерщика Сашу Зигеля – лучшего в городе аниматора. Производство ролика растянулось на две недели, но результат был налицо – заказчик без разговоров утвердил проделанную работу и тут же перечислил всю оставшуюся сумму. С этого проекта Измайлов как продюсер заработал втрое больше обычного. Теперь можно было со спокойной душой ехать в Москву.

ТРАНСЦЕНДЕНЦИЯ Id

С Анкой – моей бывшей подругой – мы жили около трех месяцев пару лет тому назад у меня на моей самой первой принадлежащей мне однокомнатной квартире на пр. Одуванчиков, 22, кв. 24 на Стадионе «Мир», доставшейся мне по наследству от покойной бабушки. Аня – молодая красивая черненькая татарочка – работала продавщицей в магазине возле Городского рынка, где я с ней и познакомился, когда покупал строительные материалы для ремонта своей первой квартиры. Вспоминается такой эпизод: Анка лежит где-то у меня в ногах, у нее голая грудь и торчат набухшие ярко-алые соски, и они окружены пушком волос. Я несколько раз встаю и прохожу мимо, даже не трогая их, то ли потому что они мне безразличны – ее груди с сосками, то ли потому что противны.

Еще такой эпизод: я с нею и другом под одобрительные смешки выпендриваюсь перед другой девицей, показывая ей, какой я мускулистый и накаченный. С громким возгласом я напрягаю мышцы, в особенности «крылышки» (широчайшие мышцы спины), раздуваясь как кобра (это похоже на сцену в одном из фильмов Брюса Ли, где он так же раздуваясь, показывает «треугольник» – осиная талия, раздутые широчайшие и широкие плечи). Вот, мол, какие бывают культуристы. Плечи, грудь и «крылья» распирают мою футболку, хотя они и не мощные, маловат объем, но рельеф потрясающий, мышцы твердые как сталь, жесткие, пусть и малообъемные. Типичный атлетик-астеник.

Я стою на ул. Большевицкая, возле здания Администрации, на остановке вместе с другими людьми и пытаюсь уехать, но пока это не удается – весь транспорт (автобусы, троллейбусы, трамваи) забит до отказа. Странно, кажется, я еду домой, но тогда для этого мне нужно пройти дворами и я окажусь у себя, но вместо этого я стремлюсь доехать одну остановку до рынка и вернуться обратно по проспекту. Я с нагруженной тележкой (сумка на двух колесиках с металлической ручкой) и большой сумкой в руках. Обе руки заняты. Напротив останавливается трамвай, долго стоит с закрытыми дверями, т. к. впереди затор – стоят еще несколько таких же трамваев. На улице то ли холодно, то ли идет дождь, поэтому, когда на мгновение двери трамвая приоткрываются, я ныряю в него (видимо на самом деле я ждал именно автобуса, а не трамвая, ибо в противном случае уже давно бы сел в один из них). Трамвай пока стоит на месте, я всматриваюсь в заднее окно, не едет ли мой автобус, тогда я попытаюсь, раскрыв двери, спрыгнуть. Но тут к моему удивлению и радости, трамвай начинает двигаться и подъезжает к рынку. Я выхожу со своей поклажей и шлепаю по грязи. На улице настоящая жижа, пока дохожу до остановки автобусно-троллейбусной, чуть ли не по колено пачкаюсь в грязи, забрызгивая ею сумки. Правый ботинок аж приотрывается (подошва частично отрывается, в ногах хлюпает). Только подошел на остановку и вижу – подъехал автобус № 220, но частный, в нем сидят все ребята из «Эс Си Ай» (мои деловые партнеры, с которыми я сотрудничаю в своем рекламном бизнесе – видеопроизводстве). Я начинаю кричать им, чтобы взяли меня, и стучать в стекло, чтобы шофер обратил внимание и открыл. Но шофер какой-то строптивый и говнистый, никак не хочет открывать. Директор «Эс Си Ай» Ильдусов Фидель говорит ему с пренебрежительной ухмылкой что-то типа «возьми, мол, его, ему по пути». Наконец, водила намекает, чтоб я заплатил тогда хотя бы рубль, мол, я со стороны, а он вызвался везти их, я же чужак, не свой. Я в отчаянии кричу ему, что заплачу 2 руб. как за маршрутку, только чтобы подвез. После этого он открывает двери и впускает меня. Водила – какой-то барыга в телогрейке, рядом с ним двое таких же. Пока едем, эссиайники отпускают в мою сторону насмешки, порою язвительные, больше всех старается толстый, рыхлый Фидель Ильдусов. Я все терплю, ничего не отвечаю. Подъезжая к Дому Литератора, я говорю шоферу, где остановиться. Он останавливается возле трансагентства и даже поворачивает направо (ЭсСиАй-то расположено рядом, напротив-наискосок моего дома). Он все едет, хотя я его об этом не просил, заезжает во двор, мне это на руку – прямо рядом с моим домом. Я расплачиваюсь с ним, выхожу, мужики, что рядом с ним, помогают вынести поклажу – сумку-коляску и металлическую подставку. Но вместе с ними они по ошибке выносят и штатив, принадлежащий эссиайникам, а конкретно фотографу Семену Бобрику. Я кричу им, что это не мой штатив, они забирают его, а я направляюсь к себе.

Еще они, козлы мне говорили, что нужно загорать, выезжать за город на природу, почему, мол, я все еще не загорелый. В ответ я возражаю, что еще холодно, слишком прохладно для загара.

ЭКЗИСТЕНЦИЯ Ego

Игорь Измайлов выстоял целый час в трансагентстве, чтобы узнать, что на ближайшие московские рейсы все билеты проданы. Пришлось взять на следующий понедельник.

«Еще целых шесть дней торчать здесь, – раздраженно подумал он. – С ума все посходили, медом там, что ли намазано, в этой Москве?!»

Заказов никаких не ожидалось, делать тоже было нечего, и он пару дней слонялся по квартире сумрачный и недовольный, с нетерпением ожидая того дня, когда окажется в столице и начнет действовать. На третьи сутки ему позвонил дед Илья, с которым он уже давно не виделся.

– Слушай, у меня есть одна наводка, – обратился тот к нему после обычных приветствий, – бабулька на рынке подошла, сказала, у ней от деда осталась коллекция монет, тот недавно помер. Хочет продать. Ты бы съездил к ней, а то мне некогда, все по садам да огородам. Запиши адрес.

Игорь поблагодарил, пообещав навестить старушку и посмотреть там, что к чему. Не откладывая дела в долгий ящик, на следующий день отправился по указанному дедом адресу.

Старушка жила в пригороде в своем доме. В хозяйстве имела огород, разводила кур, гусей, содержала и свинью.

– И как вы только одна со всем этим управляетесь? – удивился Игорь.

– Да вот так и справляюсь, – добродушно улыбнулась та, – потихоньку да понемножку.

Через минуту она вынесла гостю альбом с монетами, пояснив:

– Муж-то, покойничек, всю жизнь собирал. Ветераном войны был, льготы имел кое-какие, пенсию хорошую получал. А теперь одна вот осталась, дети все по другим городам разъехались, редко навещают. Награды от деда остались, но их не отдам никому, ни за какие коврижки. Память это.

Взяв в руки кляссер, Игорь принялся рассматривать остатки коллекции покойного ветерана, узнав от бабульки, что большую часть монет тот успел продать еще при жизни. Большинство оставшихся монет составляли полтины и рубли Николая II, было и несколько рублей Александра III. Одним словом, рядовые серебряные монеты. Но среди них молодой человек наткнулся на один любопытный экземпляр «антика», по внешнему виду похожий на древнегреческий золотой статер. Вытащив его из кармашка, Измайлов осторожно стукнул по краю монеты, вслушиваясь в характерный звон. Затем достал ляписный карандаш и проделал привычную процедуру по определению золота. Вне всяких сомнений монета была золотой. Даже если она является распространенной, по весу, если сдать ее как лом, тянет на сто «баксов». Остальные монеты стоили все вместе еще долларов двести.

– Бабушка, – обратился к старушке Игорь, – самое большее, что могу дать за коллекцию вашего покойного мужа – триста долларов, но это предел, я даже торговаться не стану. И эти-то деньги предлагаю лишь из уважения к вам, другие дали бы втрое меньше.

– Сынок, а, сколько же это будет в рублях?

Игорь назвал сумму.

– Да бери, сынок, бери, – разволновалась старушка, – это ж какие деньги-то большие, отродясь таких не видели!

– Разве это БОЛЬШИЕ деньги? – пробормотал, рассчитываясь с хозяйкой, Игорь.

Сходив субботним утром в «клуб», где он давно не появлялся, Измайлов сбыл всю коллекцию, выручив за нее двести пятьдесят долларов. «Антик» решил здесь никому не показывать, а взять с собой в Москву и попытаться там осторожно узнать его стоимость.

Наконец самолет доставил его в столицу, приземлившись в аэропорту Домодедово. В Москве Игорь поселился у своих родственников и, не успел прибыть, как развел бурную деятельность. В первую очередь созвонился и встретился со знакомой Левина. Женщина отнеслась к нему благосклонно, порекомендовав владельцам одного известного издательства, специализировавшегося на детективной и приключенческой литературе. Рукопись у Игоря приняли, предупредив, что ее рассмотрение может затянуться надолго – слишком велик в последнее время поток предложений от авторов, как известных, так и начинающих. Игорю ничего не оставалось, как согласиться. Он оставил в издательстве свои московские и уральские координаты и выкинул эту проблему из головы, решив в оставшиеся дни заняться определением ценности приобретенного у старушки «антика».

Игорь не долго раздумывал, куда ему лучше обратиться – в какой-нибудь из антикварных магазинов или на толкучку в Измайловском вернисаже. У покойного Хакимова имелся один хороший знакомый, работающий консультантом по монетам и антиквариату на несколько крупных столичных салонов. Телефон того у Игоря был записан, и он не замедлил обратиться к нему, договорившись о встрече.

Консультант оказался интеллигентного вида мужчиной в годах, с бородкой и при очках – типичный научный червь. Очень расстроился, узнав о смерти своего приятеля, расспрашивал подробности случившегося.

– У нас тут тоже хватает душегубов, – заявил он, – Москва – центр российского криминала. Бандит на бандите, ходишь по улицам и все время настороже, как бы не нарваться на шальную пулю.

– Ну, так что у вас имеется, молодой человек? – перешел он к делу.

Игорь достал из сумки кляссер, бережно извлек монету, подал специалисту. Тот долго рассматривал ее в сильную лупу, затем поднял на собеседника удивленный взгляд:

– Откуда это у вас?

– Да так, случайно попалась из коллекции одного старика.

– Да вы хоть понимаете, каким сокровищем владеете?! – взволнованно воскликнул тот. – Это же статер Александра Македонского! Если это не подделка, то он стоит кучу денег…

– Послушайте, – Игорь в растерянности уставился на тускло отсвечивающую в руках антиквара монету, – а как узнать, не фальшак ли это?

– Мы отдадим монету на экспертизу в отдел нумизматики Исторического музея для подтверждения подлинности и окончательной атрибуции. Эксперты из музея – мои очень хорошие знакомые. Давайте прямо сейчас и поедем.

Через несколько дней музейные сотрудники, разумеется, за соответствующую плату, проверив монету, подтвердили ее подлинность, выдав письменное заключение с подписями и печатями.

– Сколько же она может стоить? – поинтересовался Игорь. – У вас имеются каталоги?

– Молодой человек, – назидательно сообщил консультант, – ТАКИЕ монеты в распространенных каталогах не оцениваются. Цена на них устанавливается на аукционах и чаще всего бывает приблизительной. Я свяжусь со своими коллегами из Германии и, если монета их заинтересует, приглашу приехать сюда и оценить ее.