Текст книги "Техника и вооружение 2012 03"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Техника и вооружение 2012 03

ТЕХНИКА И ВООРУЖЕНИЕ вчера, сегодня, завтра

Научно-популярный журнал

Март 2012 г.

На 1 стр. обложки фото Л. Блинова.

«Тридцатка»

Геннадий Пастернак

полковник в отставке,'ветеран ГАБТУ

Использованы фото из архивов М. Павлова и редакции.

Любой объект БТВТ выполняет свою определенную задачу, чтобы во взаимодействии с другими объектами и с учетом средств поддержки составить цельный «кулак», прорывающий оборону противника в готовности быть «раскрытым» в его тылу с целью уничтожения командно-штабного и тылового управления. Впрочем, в этой статье я попытался вспомнить ключевые моменты имевшего места непростого пути формирования комплекса вооружения, необходимого для прорыва подготовленной обороны, и это несмотря на то, что каждый образец БТВТ уже сам по себе являлся ответом на клубок противоречивых требований.

В самом начале 1960-х гг. на Научно-исследовательском испытательном полигоне БТТ в Кубинке завершилась крупная НИР «Ураган» (проведенная на основе существующей военной доктрины), впервые показавшая необходимость иметь в боевом комплекте средств наступления малокалиберную автоматическую пушку с высокими точностными характеристиками. Имеющиеся же в этот период в СССР малокалиберные автоматические пушки предназначались для авиации или для борьбы с авиацией, имели неудовлетворительные показатели рассеивания применительно к потребностям Сухопутных войск и не могли быть рекомендованы к установке на подвижные объекты. В странах Варшавского Договора разве что чехи в этот период делали 30-мм автоматическую пушку «Выдра» с электрическим механизмом подачи ленты. Наши специалисты склонялись к необходимости реализовать подачу ленты за счет автоматики пушки, чтобы не зависеть от источника электропитания.

Выбирать было не из чего, да и в разработке ничего подходящего тоже не имелось. Одновременно и Управление начальника танковых войск (УНТВ) еще не прониклось до конца необходимостью такой пушки, активно свой же полигон не поддерживало, хотя понимало, что какая-то автоматическая пушка будет нужна: особенно это диктовалось появлением противотанковых вертолетов с управляемыми ракетами, работающими на «подскоке». Практически такие вертолеты были неуязвимы для имеющегося вооружения в наступательном бою, когда специальные комплексы этого назначения ГРАУ в боевых порядках отсутствовали или существенно отставали.

Но дело было не только в вертолетах. В ходе Великой Отечественной войны начало наступательных боев сопровождалось огромными потерями танков, причиной которых являлось практическое отсутствие ведения ими огня, имевшее простую природу: «Не видим целей!». И сейчас боевая подготовка танкистов строится на обучении попасть из пушки в открытую мишень 12 или 12а (лоб и борт танка). А в реальной жизни таких идеальных условий практически не бывает. Правда, под Прохоровкой пошли с немцами друг на друга на танках «в штыковую», «рога на рога». Обратите внимание – аналогов такого танкового столкновения впоследствии уже не было. Когда боксеры лупят друг друга, забывая о защите, разве их хвалят? Да ладно. Такое действие является актом отчаяния и только.

Когда нашлись умные головы, предложившие вести огонь по всем подозрительным местам, чтобы избежать огромных потерь, дело наладилось. К сожалению, в практике (курсы стрельб или наставления по боевой подготовке) этот опыт до сих пор не используется. Но такой подход несет в себе, естественно, перерасход боеприпасов, а их и без того мало в связи с переходом на калибры танковых пушек, которые ранее свойственны были лишь тяжелым танкам и САУ. Именно огонь на подавление и следовало возложить на малокалиберные автоматические пушки.

Противников таких пушек было множество, в том числе – среди специалистов, имевших боевой опыт. Сошлюсь на мнение участника Великой Отечественной войны, одного из моих учителей в НТК УНТВ, подполковника Владимира Ивановича Уткина. Он один из тех, кто в те времена обеспечил не просто паритет нашей БТВТ, а и ее превосходство над зарубежными аналогами. Он не имел ученых степеней, особых наград, не был отмечен каким-либо лауреатством. Боевые награды нашли место в ящике его письменного стола: «Получены не по делу, а по случаю. Задело мне тогда наград не дали». Очень скромный, незаметный труженик, В.И. Уткин был яростный противник автоматических пушек: во время войны, находясь в кузове грузовой машины, он подвергся обстрелу из автоматической пушки фашистского самолета: «Слева и справа от меня погибли, а мне ничего! Что это за оружие?»

Но все бы встало на свои места, если бы не Н.С. Хрущев. С его «помощью» автоматическая пушка получила солидного врага в лице ГРАУ. Влюбленность Никиты Сергеевича в достижения ракетной техники преобразовалась в неприемлемость пушечного вооружения.

Опытные БМП «Объект 680» и «Объект 681».

Опытная БМП «Объект 675».

В ГРАУ и без того с противотанковой артиллерией существовала серьезная проблема: к чему только пушки не цепляли для своевременной транспортировки к полю боя, но доставить их вовремя и в боеготовом виде не удавалось. А тут еще беда, как без противотанковой артиллерии выкрутиться с противотанковой обороной на ближних подступах (для борьбы на больших дальностях велась расширенная отработка ПТУР)?

И тут им подвернулся новый тип машины – боевая машина пехоты. Вот проблема и решена! Поставили на БМП безоткатное орудие (станковый гранатомет) «Копье», превратив его в 73-мм орудие «Гром». Надо сказать, что в тот период вооружение БТВТ, включая прицельные комплексы, велось по договорам ГРАУ, а УНТВ их лишь согласовывало (только ночные прицелы УНТВ вынуждено было взять в свои руки из– за несогласия в этом вопросе с политикой ГРАУ, полностью ориентированной на бесподсветочные ночные приборы – прежде всего, из-за отсутствия мощных источников электроэнергии).

Указанное положение и стало последним толчком к необходимости внедрения на БТВТ автоматических пушек, так как орудие «Гром», имея сначала только кумулятивную гранату, а в последующем – осколочный боеприпас, никакого подавляющего эффекта на противника в наступательном бою не производило. В начале 1970-х гг. стало ясно, что у ГРАУ нет удовлетворительных решений по осколочной гранате к 73-мм орудию, и они срочно приступили к созданию улучшенной системы «Зарница» вместо «Грома». Мало того, введение осколочного боеприпаса заставило не только исключить из всех БМП-1 иБМД-1 автомат заряжания, но впоследствии привело к выводу из Афганистана всех БМД-1 из-за детонации их боекомплектов вследствие срабатывания самоликвидаторов осколочных гранат при подрыве машин на минах.

Ситуация с 73-мм орудием не могла, наконец, не обеспокоить и ГРАУ. Оно вынуждено было согласиться с тем, что небольшая часть БМП может быть вооружена автоматическими пушками. Но основным предназначением этих машин оно считало борьбу с воздушными целям, о чем и докладывало в ГШ МО.

Встал вопрос о разработке такой пушки. Калибр 30 мм был не единственным – разные организации предлагали и 45-, и 57-мм орудия, сейчас доживающие свой век где-то на складах и старых стендах. Из высокопоставленных начальников Московского военного округа была создана комиссия, которая объехала все соответствующие КБ, но вооружение для БМП выбрать не смогла, даже рекомендательно.

Тульское конструкторское бюро во главе с А.Г. Шипуновым и В.П. Грязевым к этому времени имело опыт в разработке авиационных малокалиберных пушек и стремилось сделать универсальный автомат для всех видов Вооруженных Сил и родов войск, который и послужил исходной точкой для построения БМП с этим видом оружия.

Непредвиденным обстоятельством явилось категорическое требование ГРАУ сохранить унифицированные 30-мм патроны с электрокапсюлем, в то время как УНТВ, намучившись с задержками 115-мм выстрелов с электровтулками пушек на танках Т-62 и Т-64, настаивало на ударной втулке. Разрешить ситуацию помог тот факт, что в 1968 г. правительственным решением главным конструкторам танков было дано право самим определять основные характеристики устанавливаемого вооружения, т.е. наш НТК теперь мог оказать решающее воздействие на выбор. В конце концов, для «сухопутной» 30-мм пушки приняли патрон с ударной втулкой.

В 1972 г. в УНТВ был создан 3-й отдел во главе с П.И. Кириченко (я был назначен заместителем), который и занялся глубокой модернизацией вооружения БМП – с переходом на малокалиберную автоматическую пушку.

С 1974 г. в рамках ОКР по теме «Темп» развернулась работа по установке в БМП 30-мм пушки. В КБ Курганского машиностроительного завода (КМЗ), возглавлявшемся тогда главным конструктором Б.Н. Яковлевым, разрабатывались «Объект 680» с вынесенной установкой 30-мм пушки 2А38, «Объект 675» с 30-мм пушкой в двухместной башне и «Объект 681»с 73-мм орудием «Зарница» в качестве альтернативного варианта – все с сохранением базы серийной БМП-1. На Челябинском тракторном заводе под руководством П.П. Исакова на удлиненной базе БМП-1 с добавлением седьмого опорного катка и с форсированным двигателем создавались «Объект 768» с орудием «Зарница» и «Объект 769» с 30-мм пушкой. Машина П.П. Исакова была более перспективной, но новое шасси требовало реорганизации производства, и победу в конкурсе одержал КМЗ с его возможностями серийного производства и уже налаженным выпуском БМП-1.

30-мм автомат «лез» на базу серийной БМП-1 с огромным трудом, не оставляя ни килограмма на последующую модернизацию. Требовалось решить весьма проблемные вопросы. Первый был связан с кучностью боя этого автомата. Дело в том, что и в ТУ на пушку, и в ТУ на патрон стояла одна фраза: не более 1 ду. То есть теоретически нельзя от двух независимых событий ожидать показателя кучности лучше, чем 1,2-1,5 ду. Но такая кучность недопустима для оружия БМП – ведь это означало, что вероятность попадания очередью в ДОТ составляла менее 10%, а на подавление его было бы необходимо затратить до 20 очередей.

Совместными усилиями Тульского КБ и СКБ КМЗ (здесь нельзя не отметить самоотверженный труд инженеров и испытателей конструкторских бюро, таких как, например, В.М. Аксентьев), не меняя ТУ на заводах-изготовителях, отработали такую установку на БМП 30-мм автомата, которая позволила записать в ТУ на машину цифру рассеивания не более 0,5 ду. Обеспечивалось это гарантированными зазорами и амортизацией элементов установки, включая саму башню. Только когда пушка в составе БМП стала укладываться в среднеквадратическое отклонение 0,5 ду, появилась уверенность в успехе развернувшихся работ.

Вторая проблема была не менее сложной: стабилизатор на базе танкового трехстепенного гироскопа с автоматической пушкой работать отказался. Уже после первого выстрела трехстепенной гироскоп стабилизатора начинало уводить с точки прицеливания. Для одиночного выстрела из танка это не принципиально, но здесь… Решение было найдено установкой двухстепенного стабилизатора прицела, а получение необходимой составляющей (стабилизируемого угла) осуществлено электронным путем (интегрированием скорости).

Теперь о самой пушке, получившей обозначение «2А42». По возможностям это – дистанционный отбойный молоток, имеющий ктому же осколочно-фугасное действие со всеми вытекающими отсюда последствиями. В качестве подтверждения моих слов приведу пример стрельбы по типичному блиндажу (закопанный закрытый бетонный цилиндр с бойницей): после пары очередей комиссия 45 мин ждала, пока двое солдат с лопатами откопают бойницу блиндажа (ее буквально заткнуло землей) для осмотра и оценки результатов воздействия, а через дверь войти туда было нельзя – внутри полыхал огонь. 150-мм бетон был пробит насквозь.

Опытные БМП «Объект 768» и «Объект 769».

В боекомплект пушки входили патроны с тремя разными снарядами: бронебойным тупоголовым, осколочно-фугасным и осколочно-трассирующим. Были испытаны и другие опытные снаряды. Например, кумулятивный снаряд пробивал 140-мм броню, а снаряд с добавлением 15 г цапон лака ослеплял все приборы наблюдения и прицеливания при попадании в лобовую броню танка. Несмотря на наличие выборочной возможности стрельбы бронебойным или осколочным снарядами (благодаря двухленточному питанию пушки), наблюдая разный характер воздействия этих снарядов, представляется целесообразным применять смешанный характер снаряжения лент, даже с учетом некоторого отличия в баллистике снарядов.

Как-то во время испытаний наводчику поставили задачу-30-мм осколочно-фугасными снарядами подавить пулеметную точку, расположенную в окне первого этажа стандартной «хрущевки». Это было сделано первой очередью, а дальше наводчик по собственной инициативе провел очередью по горизонтали, в результате чего стена «хрущевки» обвалилась полностью. Это явилось результатом наличия во взрывателе снаряда замедлителя: снаряд вонзался в стену на глубину до 150 мм и только затем взрывался. Осмотр также показал, что пулемет отбросило на несколько метров.

Особая статья, когда цель – танк. Казалось на первых порах, что танк пушке 2А42 не по зубам. Но представители ГРАУ хорошо прочувствовали ее мощь в ходе сравнительных стрельб будущей БМП-2 с «тридцаткой» и БМП-1 с новым 73-мм орудием «Зарница» по танку Т-72. С помощью Главкома Сухопутных войск И.Г.Павловского ГРАУ добилось определенной форы в пользу орудия «Зарница», приравняв один его выстрел (3,3% боекомплекта) к очереди из восьми патронов «тридцатки» с бронебойным снарядом (2% боекомплекта), а также развернув танк бортом к направлению стрельбы («Зарница» не брала лобовую броню Т-72). У Главкома Сухопутных войск было принято компромиссное решение: танк поставить бортом, но башню развернуть в сторону БМП. Первой отработала «Зарница» – три выстрела, т.е. 10% боекомплекта. Имело место одно сквозное пробитие в борту без заметных внутренних повреждений (животных внутри при этих стрельбах не было). Механик-водитель сел в Т-72, завел его, и танк ушел с места обстрела своим ходом. После обстрела из «тридцатки» тремя очередями (6% боекомплекта) машина вспыхнула и загорелось. Пожарные были наготове: немедленно погасили огонь, а внешний осмотр показал, что Т-72 потерял все наружное оборудование, ящики с ЗИП, зенитный пулемет оказался в 15 м за танком, антенну тоже снесло. Один снаряд пробил маску пушки и повредил гидравлический цилиндр подъемника, другим снарядом заклинило погон башни. Танк стал полностью небоеспособным. Стрельба осколочным патроном не производилась, так как сравнение оказалось очевидным – и не в пользу «Зарницы».

На заре создания активной защиты танка в конце 1960-х гг. мне довелось быть ведущим по одному из таких комплексов, планировался даже выпуск установочной партии для войск. Наличие огромного числа пробелов заставило меня подготовить проект постановления Совета Министров СССР об отмене принятых предыдущим постановлением решений о войсковой эксплуатации комплекса и переводе работы на этап НИР. Такое постановление вышло. Глядя сейчас на показные выкрутасы с активной защитой на танках, как же хочется проверить их стойкость очередью «тридцатки» – ведь снаружи на машине ничего не останется, а за броню элементы активной защиты спрятать невозможно!

В 1978 г. на базе Таманской дивизии (Алабино) провели сравнительные испытания БМП с «Зарницей» и «тридцаткой» с имитацией ротного тактического учения с боевой стрельбой, используя по три машины каждого типа.

На глубину 8 км была построена оборона вероятного противника, которую удалось насытить реальными целями (танки, пушки, окопы, огневые точки и т.д.). Все цели были замаскированы и находились в окопах. Такие испытания проводились впервые за все время разработки опытных образцов. Они не позволяли, конечно, реально представить себе ситуацию наступления мотострелковой роты на подготовленную оборону, так как отсутствовали танки и другие средства поддержки, но для оценки сравнительной эффективности вооружения БМП эти испытания сослужили неплохую службу. В экипажах БМП были только солдаты-срочники. Результаты подтвердили превосходство 30-мм автоматической пушки.

Тем не менее, ГРАУ удалось добиться, чтобы производство БМП-1 было сохранено. Мало того – примерно в соотношении десять к одному в пользу БМП-1 (ГРАУ так и не нашло выхода в решении вопроса противотанковой обороны дивизии, чем и было вызвано стремление сохранить 73-мм орудия на БМП).

Все резко изменилось после появления роты БМП-2 с 30-мм пушками в Афганистане. Впрочем, я не точно выразился: уже после ввода войск в Афганистан из Генштаба пришла директива – использовать эти боевые действия для проверки новой техники. В директиве ГШ МО Белорусскому военному округу (БВО) было вписано между строк от руки – не рота (11 машин), а именно десять БМП-2. Было не до того, чтобы выяснять, кто и почему так решил. Дата подачи платформы под загрузку машин давала максимум 5 суток с момента получения директивы. На отправку БМП-2 председатель НТК генерал– майор В.П. Дикий командировал меня.

Дивизия БВО была кадрированная (в экипаже – только механик-водитель, машины – на хранении, под коконом). Стало ясно, что без привлечения специалистов промышленности не обойтись. Объявили общий аврал по всем КБ. Штаб БВО почему-то решил, что это только моя задача, однако в помощь выделил десять генералов и полковников, которые, однако, никаких самостоятельных шагов не предпринимали, а ждали от меня указаний: с этой техникой и промышленностью они дел, видимо, еще не имели. Сам командир дивизии на месте не только устранился, но даже предложил мне съездить с ним на охоту.

Я неоднократно слышал о неудовлетворительных результатах проверки техники в округах нашими сослуживцами по УНТВ, но от того, что увидел в этой дивизии – не только волосы дыбом, но и мозги набекрень съехали: на выделенных БМП-2 все пушки оказались нечищенными с прошлого года, стволы покрылись раковинами. Туляки срочно завезли новые стволы. На машинах были перепутаны съемные блоки аппаратуры комплексов «Конкурс», что недопустимо: пришлось снимать с хранения еще десяток БМП-2, чтобы скомплектовать вооружение. На некоторых не работали радиостанции. Для пристрелки пушек и комплектации боекомплектов не могли найти боеприпасов, да еще и ответственный за склад капитан успешно саботировал нашу работу, несмотря на присутствие высокопоставленных чиновников из штаба БВО.

Хуже всего обстояло дело с экипажами. Механики-водители были штатными, а командиров и наводчиков не имелось. Дивизия срочно подобрала солдат из числа представителей среднеазиатских республик, которые понятия не имели ни об этих машинах, ни об их свойствах; в лучшем случае некоторые владели пулеметами Владимирова на колесных БТР. Предстояло за эти же 5 дней обучить их вооружению, а оно даже посложней, чем на танке. Силами дивизии сделать это было невозможно: шла какая-то переформировка и офицеров, знающих БМП-2, в ней не нашлось. Кстати, и в директиве ни слова не говорилось об отправке с машинами офицеров или хотя бы прапорщиков. Эту работу по подготовке экипажей пришлось возложить на прибывших специалистов КБ и заводов.

Одновременно сколоченные на скорую руку экипажи подверглись определенному воздействию со стороны служб дивизии: с ними провели серьезную политработу, а также медицинскую обработку чем-то сильнодействующим (у бойцов поднялась высокая температура). Когда же они поняли, что их отправляют на войну, то напились, в результате все были посажены на гаупвахту. Пришлось вмешиваться – нарушался учебный процесс. Я четко представлял, на какую дискредитацию обречены теперь БМП-2.

В обозначенный срок все задействованные в подготовке БМП-2 представители промышленности и военные проводили уходящий эшелон, и я вернулся в Москву. Доложил результаты В.П. Дикому, предложив готовить докладную в Генштаб. Однако такое решение председатель НТК по неизвестным мне причинам не принял. Оставалось ждать результатов боев, а для себя я ожидал если не военного трибунала (в котором сам был народным заседателем), то, по крайней мере, вывода о служебном несоответствии: ну как смогут экипажи воевать после 2-3-дневной подготовки?

Материальная часть 30-мм автоматической пушки 2А42. Хорошо виден двухленточный приемник пушки.

Возможно, В.П. Дикий не стал обращаться в Генштаб и поднимать шум, потому что источником его он бы оказался сам. Дикий просто оставил меня в «заложниках» на тот случай, если произойдет что-то нехорошее. Я же, продолжая следить за этой десяткой БМП-2, направил офицера из курганской приемки на границу, где он проследил, как в машины загрузили мотострелков с имуществом, с трудом вдавливая их ногами для закрытия кормовых дверей. Так в начале 1980 г. в 40-й армии появились десять фактически «безхозных» БМП-2.

Следующий удар судьбы я получил, когда узнал, что решением армейского командования прибывшие в Афганистан машины были розданы поодиночке в части, а не составили единую роту. Военпред, находящийся там, доложил, что на одной из БМП-2 наводчик жаловался: он слышит, как в соседней части ведется стрельба очередями, асам вынужден делать очередь с помощью многократного нажатия кнопки пальцем. Оказывается, этот наводчик просто забыл, что есть галетный переключатель для выбора режима стрельбы одиночными или очередями.

Но мне никогда не приходилось испытывать такой радости, когда из 40-й армии вдруг пришло требование о немедленной замене всех БМП-1 на БМП-2. Отмечался ряд положительных качеств этой машины, среди которых основными были возможность стрельбы в горных условиях (угол возвышения 70°), возросшие точность и дальность стрельбы и то, что десант в машине не укачивает. Через полгода после появления БМП-2 в Афганистане состоялось обращение в ЦК КПСС о замене БМП-1. В этом же году БМП-2 была принята на вооружение постановлением правительства, а в конце года – приказом министра обороны СССР. Впервые БМП-2 была показана широкой общественности на военном параде в Москве в ноябре 1982 г. Это обстоятельство стало отправной точкой для постепенного перехода КМЗ на полный выпуск БМП-2 со снятием с производства БМП-1 (полный переход состоялся где-то в 1988 г.).

Все выше сказанное напоминает гимн «тридцатке», т.е. 30-мм автоматической пушке 2А42. Как могло случиться, что первый выбранный автомат так успешно заработал? Может, автор предвзято к ней относится? Хотя к первенцу всегда относятся несколько предвзято.

В ходе эксплуатации проявились и недостатки 2А42 – прежде всего, в обслуживании. Уже при подготовке БМП-2 к отправке в Афганистан туляки приняли решение о применении в пушке масел, используемых на флоте, а нагар на деталях пушки, потребовавший их промывки силами экипажей, привел к многочисленным потерям этих деталей: три-четыре экипажа ползали в снегу, перебирая снег руками в местах, куда сливали отработанное масло. Да, это не пистолет Макарова, и даже не автомат Калашникова – деталей значительно больше. Автоматика пушки работает на основе отвода пороховых газов, поэтому все детали обрастают пороховой гарью. Так что мытья хватает. А тут еще один курганец тоже потерял какую-то ось и попытался тайно заменить ее гвоздем. Смотрим-возник серьезный конфликт: какой-то туляк крепкого телосложения тискает у стенки курганца, осуществившего подмену.

Учебное боевое отделение БМП-2 с 30-мм пушкой 2А42.

Проиллюстрировать различие в обращении с оружием в войсках и на заводе можно всего одной сценкой. Производится перестволение БМП-2. Пушку из ящика вынимают и, спотыкаясь, несут четверо солдат из обучаемых экипажей, протискиваясь между машинами: того и гляди обо что-то зацепятся. Видя это, туляк, схватив фуфайку, подбегает к ним, кричит, чтобы они положили пушку ему на руки. И он один, бережно, как малое дите, несет пушку к машине. Таким образом экипажи перенимали тульскую аккуратность.

Еще одна оборотная сторона достоинств пушки: работа автоматики на основе отвода пороховых газов не проходит бесследно для десанта внутри БМП. Давление пороховых газов достигает в районе магазина 16 атмосфер – герметизация практически невозможна, и газы проникают в обитаемые отделения. В КБ КМЗ приняли дополнительные меры по обеспечению чистым воздухом мест обитания. Этого можно было избежать, использовав вынесенную установку «тридцатки», и такой вариант, как уже было сказано, прорабатывался («Объект 680»), но по ряду причин не был принят за основу.

И последнее, о чем хотелось напомнить: поддерживая танки, «тридцатка» практически не могла поддержать спешенных мотострелков – малая высота линии огня представляла реальную опасность для жизни бойцов, находящихся впереди машин, из-за огромной скорости снарядов (опасность контузии). Могли быть и прямые попадания из-за наличия горизонтального параллакса прицела относительно пушки. Однако даже с 2А42 был сделан огромный шаг в развитии возможностей Сухопутных сил Советской армии.

Тульское КБП пошло дальше и специально для БМП предложило новый комплекс вооружения (то, что мы стали называть «тройчаткой» на БМП-3), в котором принципиально исключалось большинство недостатков вооружения БМП-2: 100-мм орудие-пусковая установка, спаренная с ним 30-мм автоматическая пушка 2А70 и строенный с ними пулемет ПКТ нормального калибра (7,62 мм).

Начнем со 100-мм орудия-пусковой установки. Орудие низкой баллистики обладает достаточно навесной траекторией и совершенно безопасно для спешенных мотострелков перед БМП. В выстреле применен 100-мм снаряд танковой пушки Д10 – надо напомнить, что это один из самых эффективных снарядов подобного назначения. Для этого орудия снаряд имел огромные резервы модернизации. На танковой пушке с ее настильной траекторией невозможно было реализовать даже имеющиеся осколочные возможности, так как при цилиндрической форме снаряда зона поражения напоминает закопанную наполовину в землю баранку, перпендикулярную к траектории: из 2500 осколков половина уходит в землю, а половина в небо, и лишь около 34 представляют серьезную опасность для пехоты противника. А если еще раз обратиться к настильности траектории танковой пушки, то промах по местности приводит к практической бесполезности применения такого осколочного снаряда против пехоты на открытой местности, тем более – находящейся в окопах.

Другое действие при стрельбе из 100-мм орудия низкой баллистики, когда эта «баранка» горизонтируется, а еще лучше, если снаряд дистанционно подрывается на высоте около 2 м над землей. Уже на дальности 1000 м в 100-метровом окопе полного профиля не остается ни одной непораженной мишени. Дальше по дальности эффективность будет только расти за счет увеличения угла встречи снаряда с землей. К сожалению, дистанционный взрыватель на этапе испытаний ГРАУ забраковало, руководствуясь своими нормами (взрыватель ненадежно действовал на сухом песке). Взрыватель был построен на базе радиоизлучательной части радиовзрывателя (без приемной его части), т.е. был абсолютно помехозащищенным. Подрыв происходил, когда при подлете к земле резко менялось волновое сопротивление передающей антенны. Другая сторона такой траектории – значительно уменьшенный промах по дальности. И, наконец, последнее: совместимая с орудием управляемая противотанковая ракета с лучевой системой наведения оказалась более помехоустойчивой по сравнению с «Конкурсом», установленным на БМП-2 (командная полуавтоматическая система), позволяла использовать тот же прицел, что и для стрельбы обычными снарядами, и обеспечивала возможность стрельбы сходу. Соответственно, при этом для своих мотострелков исчезла опасная зона за машиной.

Теперь о «тридцатке» 2А70. Она сблокирована со 100-мм орудием на конце своего ствола (для обеспечения кучности стрельбы). Ее автоматика построена уже не на отводе пороховых газов, а на механике отката. Сама пушка конструктивно значительно упрощена. 2А70 – одно из последних воплощений конструкторской мыслей тандема В. П. Грязев -А.Г. Шипунов применительно именно к боевой машине пехоты.

«Тройчатка» стала основным вооружением БМП-3 и первым комплексом вооружения машин такого класса в мире, а существующая база позволяла проводить глубокую модернизацию вооружения.

Боевые машины пехоты БМП-2 на учениях.

Боевая машина пехоты БМП-3.

Боевая машина пехоты БМП-2

Фото Д. Пичугина.

Боевая машина пехоты БМП-2

Фото Д. Пичугина и М. Лисова.