Текст книги "Техника и вооружение 2007 11"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Примерно в это же время на полигоне в районе г. Балаклава на быстроходном катере проекта 183ЭКБ ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова прошли испытания на морском волнении моделей экранопланов, снабженных амортизированной гидролыжей. Модельные испытания на волнении проводились также в мореходном бассейне на специально созданной скоростной тележке.

Специалисты этого ведущего в отрасли института разработали и изучили несколько различных моделей экранопланов, которые демонстрировались на международных выставках. Нижегородский филиал ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова (г. Чкаловск), который ранее служил испытательной базой экранопланов ЦКБ по СПК, в 1995 г. предложил проект многоцелевого катера-экраноплана «Сигма». Размеры этого катера, выполненного по самолетной схеме, составляют 13,8x8,4x3,2 м и позволяют перевезти 5 пассажиров и 100 кг груза на дальность 800 км. Один двигатель, работающий на воздушный винт, обеспечивает катеру скорость до 180 км/ч.

В настоящее время ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова продолжает работы в области экранопланостроения.

Буксируемая модель экраноплана ЦМКБ «Алмаз» (1969 г.).

Модель одного из вариантов экраноплана спортивного назначения, разработанная ЦНИИ им. академика А.Н. Крылова.

Варианты экранопланов тщательно исследуются в лабораторных условиях ЦНИИ им. академика А.Н. Крылова.

Подготовка к испытаниям крупномасштабной модели экраноплана ЦНИИ им. академика А.Н. Крылова.

Одна из крупномасштабных моделей экраноплана ЦНИИ им. академика А.Н. Крылова на выставке.

Десантный экраноплан «Орленок» в экспозиции музейно-мемориального комплекса истории Военно-морского флота России. Москва, акватория Химкинского водохранилища. 2007 г.

Фото А. Русияна.

Продолжение следует

Шаг за шагом

Ю.Н. Ерофеев, д. т. н., профессор

Окончание.

Начало см. в «ТчВ» № 7–9,11,12/2006 г. № 1,2,4,5,7,8/2007 г.

12. У истоков работ по созданию средств преодоления противоракетной обороны

Лауреат Сталинской премии Павел Александрович Погорелко (1904–1978) в последние годы его работы.

4 марта 1961 г. в районе Государственного испытательного полигона Министерства обороны был произведен пуск противоракеты В-1000, направленной на реальную цель – БР Р-12, которая радиолокатором дальнего обнаружения «Дунай-2» была засечена на расстоянии 1500 км. Траектория движения баллистической цели непрерывно уточнялась. Пуск противоракеты производился по команде ЭВМ. Цель была поражена.

Это позволило Н.С. Хрущеву высказаться в газете «Правда» 18 июля 1962 г.: «Наша ракета, можно сказать, попадает в муху в космосе» [1].

Главным конструктором системы противоракетной обороны страны, включающей и противоракету, был Григорий Васильевич Кисунько, доктор технических наук, известный советский ученый. Свою докторскую диссертацию он защищал в совете «сто восьмого»: защита проходила «в НИИ академика А.И. Берга» [2]. Небольшие уточнения – кажется, еще не появлявшиеся в печати. Тема диссертации – «Метод волновых уравнений и вариационные принципы в теории возбуждения объемных электромагнитных систем». Официальными оппонентами были утверждены А. А. Пистолькорс, член-корреспондент АН СССР; д.т.н. Я.Н. Фельд; д.т.н., профессор М.С. Нейман, который еще в 1939 г. защитил свою докторскую диссертацию по «эндовибраторам» – объемным колебательным системам замкнутого типа. Из списка официальных оппонентов видно, что свою докторскую диссертацию Г.В. Кисунько не побоялся представить на суд самых квалифицированных специалистов в этой области.

Защита состоялась 16 марта 1951 г. Из 18 членов совета на заседании присутствовало 13 (самого А.И. Берга на заседании не было, руководил работой совета главный инженер института А.М. Кугушев). Все 13 присутствовавших членов совета проголосовали «за», и уже 30 июня 1951 г. Высшая аттестационная комиссия утвердила решение совета института и постановила выдать Г.В. Кисунько диплом доктора технических наук.

Я последний раз виделся с Григорием Васильевичем 16 марта 1990 г.: проходила защита докторской диссертации А.Г. Кюркчана, ученого школы Я.Н. Фельда, и член-корреспондент АН СССР Г.В. Кисунько на этот раз был первым из «судей» – официальных оппонентов кюркчановской диссертации. Перед защитой он зашел ко мне в комнату, полюбовался портретом А.И. Берга, уже покойного (портрет висел у меня за спиной), резным шкафом с биркой «Комитет № 3». В нашем Белом зале, где проводились заседания совета, Г.В. Кисунько подошел к доске для зачтения своего отзыва: его кустистые брови нависали над глазами, как у Вия, да и весь его вид говорил о затаенной обиде: его, Кисунько, отстранили от руководства работой по системе ПРО, не включили в наградной список; впрочем, обо всем этом он рассказывает в своей «исповеди Генерального конструктора»[1].

Начальник отделения «сто восьмого», занимавшегося разработкой средств преодоления противоракетной обороны, Виталий Максимович Герасименко, в тот памятный день 4 марта 1961 г. был на полигоне, и, возвратившись, доложил главному инженеру института (в те годы им был Ю.Н. Мажоров), что, по его мнению, головная часть баллистической ракеты Р-12 не отделилась от оконечной ступени, и они так и летели в связке: головная часть-оконечная ступень. И сравнение Хрущева «попадает в муху в космосе» потом оказалось не совсем точным: попадание, конечно, было, но противоракета попала в пролетающую связку…

«Летом 1961 г. на полигоне в моем кабинете появился незнакомый мне человек, представился, что он – Плешаков Петр Степанович, прибыл сюда для испытания средств преодоления ПРО, просит моего содействия. Будут запущены на противоракетный полигон баллистические ракеты, оснащенные надлежащим образом, и надо посмотреть, как это отразится на работе радиолокаторов системы «А», – писал Г.В. Кисунько [1], – Я согласился помочь, но попросил, чтобы меня ознакомили с тем, что представляют собой средства преодоления ПРО, которыми хотят забить наши локаторы. Плешаков замялся, ноя сказал, что проводить испытания кота в мешке мы не будем. Тогда, ссылаясь на секретность, он согласился ознакомить со своими изделиями только одного меня и тут же на словах рассказал идею построения этих изделий, разрабатываемых под шифрами «Верба», «Кактус» и «Крот».

Здесь мы столкнулись с упоминаем об изделиях, оценка эффективности которых в [1] и [3] резко расходится.

Изделие «Верба» – главный конструктор лауреат Сталинской премии П. А Погорелко. Павел Александрович– из числа первых, еще довоенных лауреатов Сталинской премии в области радиолокации. В 1941 г., перед самой войной, Сталинская премия 2-й степени за «изобретение прибора для обнаружения самолетов» была присуждена Ю.Б. Кобзареву, П.А. Погорелко и Н.Я. Чернецову [4]. 1 апреля 1941 г., в Ленинградском Доме ученых состоялся «Вечер встречи лауреатов Сталинской премии» с научной общественностью города. «Пригласительный билет на 2 лица» получил каждый из трех названных лауреатов (всего было распространено 250 билетов). На билете приветствие: «Пламенный привет лауреатам Сталинской премии – передовым людям советской науки, техники и искусства» и, конечно, обязательная цитата из выступления И.В. Сталина: «За процветание науки, той науки, которая не отгораживает себя от народа, не держит себя вдали от народа, а готова служить народу, готова передавать народу завоевания науки, которая обслуживает народ не по принуждению, а добровольно, с охотой». Характерные приметы того, довоенного времени.

Когда в начале 1935 г. Абрам Федорович Иоффе начал комплектовать лабораторию по радиолокационной тематике в ЛФТИ, он, просматривая личные дела студентов факультета радиофизики Ленинградского индустриального института, отобрал для себя только двоих – Н.Я. Чернецова и П.А. Погорелко, уроженца села Новая Рябина Харьковской губернии. С 1 апреля 1935 г. они, еще студенты, были зачислены младшими научными сотрудниками в ЛФТИ.

Потом – защита диплома, работа над приемником импульсного радиолокатора, война, эвакуация в Казань. С 1 января 1944 г. П.А. Погорелко-старший инженер лаборатории № 2 «сто восьмого», которой руководил академик Б.А. Введенский. Занимает активную жизненную позицию: он – заместитель председателя товарищеского суда, избранного «на конференции делегатов коллектива ЦНИИ-108 13 ноября 1954 г.» (об этой его общественной работе – см. [5]).

«В 1958–1963 гг. впервые экспериментально в натурных условиях пусками ракет была подтверждена возможность осуществлять противодействие средствам перехвата ПРО путем использования достаточно простых и дешевых средств – радиопоглощающих покрытий (РПП) головных частей (ГЧ) ракет, ложных целей (ЛЦ), диполъных отражателей и станций активных помех (ОКР «Верба» – главный конструктор лауреат Государственной премии СССР П.А. Погорелко; ОКР «Кактус» – главный конструктор лауреат Государственной премии СССР, к.т.н. А.В. Данилов; ОКР «Крот» – главный конструктор лауреат Государственной премии СССР, заслуженный изобретатель РСФСР В.М. Герасименко)» [3].

Изделие «Верба», главным конструктором которого П.А. Погорелко был назначен, представляло собой кассету с упаковкой отражателей из синтетической металлизированной пленки. Будущие «надувные» отражатели укладывались в кассету довольно плотно. Головная часть баллистической ракеты выходила на внеатмосферный участок траектории. После получения команды на создание помехи кассета отстреливалась, и плотно упакованные отражатели в космосе раздувались тем количеством воздуха, который оставался в них при упаковке. Раздуваясь, они приобретали объемную форму.

В книге [3] показана конструкция такой кассеты. Правда, как говорится «у семи нянек дитя без глаза» – я имею количество авторов публикации [3]. Дело в том, что в подрисуночной надписи допущена опечатка: «Кассеты с дополнительными (1) и надувными (2) отражателями…». Что значит «дополнительными»? Опечатка мешает пониманию текста: не «дополнительными», адипольными.

«Первым испытывалось изделие «Верба» – ложные цели надувного типа – вспоминает Г.В. Кисунько [1], – Из рассказов Плешакова я понял, что отраженные от них сигналы будут более спокойными, чем быстро пульсирующие сигналы от головки и корпуса баллистической ракеты. Этот признак «Вербы» был указан в инструкции операторам радиолокаторов». В конце концов решили «жахнуть» по корпусу ракеты Р-5: мол, «это будет полезное зрелище для незадачливого Плешакова, чтобы знал, какие могут быть на вербе груши… На этом закончились испытания «Вербы».

Г.В. Кисунько, правда, не поясняет, с каким результатом закончились испытания. Корпус ракеты подорвали, но головная-то часть – прошла? Но ведь задача средств преодоления ПРО и состоит в обеспечении прохождения головной части.

Работы по исследованию возможности преодоления ПРО с помощью радиопоглощающих покрытий (РПП) начались еще в отделе B.C. Школьникова (об этом энергичном ученом из «сто восьмого» – см. [6]). В его отделе радиопоглощающие материалы исследовались в лаборатории к.т.н. А.В. Данилова. После неожиданной смерти B.C. Школьникова А.В. Данилов был выдвинут на должность начальника отдела и занял этот пост в 1964 г.

Я много лет знал Алексея Владимировича. Мой земляк, владимирский: крестьянский сын из села Волстиново Юрьев-Польского уезда Владимирской губернии, он в 1944 г. закончил Ленинградскую военно-воздушную академию Красной Армии и в том же году был направлен на работу в «сто восьмой»: внес большой вклад в снижение заметности летательных аппаратов.

Был А.В. Данилов сдержан, никогда не выступал с критикой, будь то критика диссертации или печатной работы. Даже начальство никогда не осуждал, а что может быть приятнее такой критики в курилке?

Что же представляло собой изделие «Кактус», которое ему предстояло создать? Головная часть тогдашних баллистических ракет была выполнена в виде тела конусообразной формы. Изделие предназначалось для уменьшения радиолокационной заметности таких головных частей и представляло собой радиопоглощающее покрытие в виде оболочки, прикрывающей всю головную часть и повторяющей ее форму. Выполнялась она либо как многослойная структура на основе полупроводящих пленок, либо как шиповидная структура с шипами-пирамидками. Каждый отдельный шип играл роль поглощающего элемента. Шипы конусной формы изготавливались в виде «елочки» из большого количества отрезков микропровода разной длины. Внешний вид такой конструкции напоминал колючки кактуса. Так и окрестили названием «Кактус» разрабатываемое радиопоглощающее изделие.

«С помехами типа «Кактус» дело обстояло еще проще: они просто не раскрылись на траектории ракеты Р-5», – пишет Г.В. Кисунько. Что означает слово «не раскрылись» в этой фразе – не очень ясно. Придется отметить, что на участке разгона ракеты в атмосфере полупроводящее радиопоглощающее покрытие головной части защищали обтекателем, который потом, при выходе из атмосферы, сбрасывали. Возможно, произошло что-то связанное в данном пуске со сбросом этого защитного обтекателя?

В ходе многочисленных натурных испытаний было обнаружено, что при падении зондирующего радиолокационного сигнала на головную часть под углами, близкими к нормали, проведенной к поверхности радиопоглощающей оболочки (с боковых сторон или с торца головной части), «Кактус» обеспечивает уменьшение заметности в соответствии с качеством радиопоглощающего покрытия. Но если СВЧ-волна приходит с носа головной части, т. е. под углами к поверхности радиопоглощающей оболочки, сильно отличающимися от нормальных, то заметность головной части уменьшается незначительно, так как в этом случае возникает эффект дополнительного отражения из– за неоднородностей электромагнитной структуры оболочки.

Работа «Кактус» в целом принесла неоспоримую пользу. Ее результаты позволили сформулировать требования и принципы создания радиопоглощающих покрытий, обеспечивающих заданное снижение заметности головных частей, которые позднее были реализованы в «сто восьмом» в ходе работ по другим заказам.

Самой яркой фигурой в области разработки средств преодоления ПРО был Виталий Максимович Герасименко, главный конструктор аппаратуры активных помех «Крот-1». Он родился в 1924 г. в городе Таганрог. «Самостоятельный жизненный путь его начался с суровых испытаний на фронтовых дорогах Великой Отечественной войны» [7]. Было все: и вылазки с разведгруппой в тыл врага, и взятие «языка», и командование отделением минометчиков, контузия и тяжелое ранение. 1 сентября 1946 г., после демобилизации, В.М. Герасименко был принят па работу в «сто восьмой» и начал свой путь на этом поприще с должности лаборанта. В 1952–1953 гг. он – студент ВТУЗа (ускоренного курса подготовки специалистов). Учившийся с ним в одной группе Г.В. Маркус, сотрудник кафедры В.Т.Фролкина ^1* в МАИ, зная, что я работаю в «сто восьмом», постоянно задавал мне вопрос: – Как там у вас Виталий? Маркус предсказывал ему большое будущее.

В 1957 г. группа специалистов «сто восьмого» (В.М. Герасименко – в их числе) была откомандирована в поселок Протва Калужской области для организации работы создаваемого там филиала института, будущего КНИРТИ. В.М.Герасименко возглавил там лабораторию № 37 и выполнял одну из научно– исследовательских работ, которой руководил Н.П. Емохонов, будущий директор «сто восьмого», в тот период также откомандированный в филиал.

В 1959 г. В.М. Герасименко возвратился в «сто восьмой» и продолжил свою работу в должности начальника лаборатории, а потом и начальника отдела № 13. Его назначение главным конструктором ОКР «Крот-1» состоялось в 1961 г.

Начал он с организационно-технических мероприятий – выбора направления свой работы. Уже существовало, в том числе и в «сто восьмом», много вариантов САП – станций активных помех. На каких из них следует остановиться? После тщательного анализа из всех вариантов построения остановились на двух: станции непрерывных шумовых помех (вариант С-1) для противодействий РЛС дальнего обнаружения целей и станции ответно-импульсных шумовых помех (вариант С-3) для противодействия стрелъбовым РЛС наведения противоракет.

В марте 1963 г. состоялся первый пуск ракеты-носителя 8К63Кр с аппаратурой «Крот-1». Пуски ракет велись с временной стартовой позиции ВСП-12 у Маката в районе полигона Капустин Яр, в направлении экспериментального комплекса ПРО системы «А» на берегу озера Балхаш. «Всего в 1963 г. было проведено четыре пуска ракет (по три станции «Крот-1» на каждой), и Виталию Максимовичу пришлось постоянно находиться на ВСП-12. Работа «Крот-1» была успешно завершена и получила высокую оценку государственной комиссии [7].

Как сложилась дальнейшая судьба В.М. Герасименко? Он, уже начальник отделения «сто восьмого» и главный конструктор всех проводящихся в этом отделении ОКР, «с самого начала скептически относился к начавшейся в стране «перестройке» и довольно точно высказывался о ее последствиях. Очень переживал ее негативное влияние на оборонную тематику, на распад создаваемой многие годы кооперации» оборонных предприятий. В 1991 г. Виталий Максимович принял нелегкое для себя решение – уйти на заслуженный отдых. Почему нелегкое? Потому, что предстояло перейти на пенсионное обеспечение. А размер пенсии – хотя он и был награжден орденом Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, в 1967 г. – удостоен почетного звания лауреата Государственной премии СССР [9] – она, эта пенсия, по своему размеру мало отличалась от пенсии рядовых граждан.

Чтобы свести концы с концами, он решился на такой шаг: на своем «Жигуленке» возить начальника районной поликлиники (бензин оплачивала поликлиника). С усмешкой рассказывал об этой новой своей деятельности. 2 сентября 2002 г. у него на даче (в Покровке Ленинградской ж.-д.) случился сердечный приступ. Был понедельник, никого рядом не оказалось – и дочь, и сын уехали на работу. На 78-м году жизни Виталия Максимовича не стало.

Вот как описывает испытание «Крота» Г.В. Кисунько [1]: «Крот» представлял собой аппаратуру активных помех, специально созданную в диапазоне частот радиолокаторов системы «А». Он был рассчитан на выдачу шумовых посылок в ответ на каждыйзондирующий импульс локатора. В качестве контрмеры мы ввели впереди каждого зондирующего импульса короткий импульс «подначки», провоцирующий выдачу помехи до прихода зондирующего импульса. Таким образом, радиолокатор нормально сопровождал цель, в то время как помеха работала, зацепившись за «подначку». В другом пуске мы запустили «подначку» с высокой частотой следования импульсов, от чего «Крот» словно бы захлебнулся и вообще замолк. Как говорили наши ребята, «Крот» сдох.»

Г.В. Кисунько перед этим рассказывал о приезде на полигон П.С. Плешакова и о беседе с ним. Он ничего не говорит об испытаниях аппаратуры «Крот» в Капустине-Яре, ни о положительном заключении государственной комиссии. Получается, что уже первое испытание, в присутствии П.С. Плешакова, показало неудовлетворительную работу «Крота». На самом деле все было не совсем так.

Меры, о которых рассказывал Г.В. Кисунько, были, действительно, «контрмерами» и разрабатывались коллективом его сотрудников не один год. Ввести такие контрмеры сразу, в присутствии П.С. Плешакова, не получалось, учитывая условия далекого полигона, и термины «незадачливый Плешаков», его «халтурные помехи» – все это на совести рассказчика. Но в течении времени, когда эти контрмеры отыскивались, совершенствовалась и аппаратура «Крот» – это уж как вековая «борьба брони и снаряда».

Результаты этой «триады» опытно-конструкторских работ («Верба», «Кактус», «Крот»), выполненных «сто восьмым» около полувека тому назад, переоценить трудно. Экспериментально, в ходе натурных испытаний, была подтверждена практическая реализуемость и эффективность применения каждого из названных средств в отдельности для противодействия ПРО. Один из основных выводов, который был сделан после проведения этих работ, состоял в том, что эти отдельные средства защиты следует использовать как единый комплекс средств преодоления ПРО для каждой отечественной баллистической ракеты.

1* О Г.В. Маркусе и В. Т. Фролкине см. [8].

Лауреат Государственной премии СССР к.т.н. Алексей Владимирович Данилов (1919–1999).

Лауреат Государственной премии СССР, Заслуженный изобретатель Российской Федерации Виталий Максимович Герасименко (1924–2002).

Литература

1. Кисунько Г.В. Секретная зона. Исповедь генерального конструктора. – М,Изд. «Современник», 1996 г.

2. Трошин Г. Хранитель неба Родины. – Газета «Завтра», № 10 (379), 2001 г.

3. Банников Ю.Ф., Лободенко В.И., Пахомов В.М., Пономарев Н.Г., Скоков И.В., Спиридонов ЮЛ., Цыба ЮЛ. Защита баллистических ракет и космических аппаратов. – В сб. «60 лет ЦНИРТИ. 1943–2003», М.: Изд. ФГУП «ЦНИРТИ». 2003 г.

4. Ерофеев Ю.Н. Он создавал первый отечественный импульсный радиолокатор. – Журнал «Радиопромышленность», вып. 2, 1999 г.

5. Ерофеев Ю.Н. Отечественные передатчики шумовых помех. – Журнал «Техника и вооружение», № 8, 2006 г.

6. Ерофеев Ю.Н. «Нет пророка в своем отечестве». – Журнал «Техника и вооружение», № 5, 2007 г.

7. Спиридонов ЮЛ. Главный конструктор Виталий Максимович Герасименко. – В сб. «60 лет ЦНИРТИ. 1943–2003», М.: Изд. ФГУП «ЦНИРТИ», 2003 г.

8. Карташкин А.С. Факультет радиоэлектроники летательных аппаратов. – М. Изд. МАИ, 1996 г.

9. Радиолокация России. Биографическая энциклопедия. – М.: Изд. «Столичная энциклопедия», 2007 г.

Броня «крылатой пехоты»

Десантный бронетранспортер и его семейство

Максим Саенко,

Семен Федосеев

Продолжение. Начало см. "ТиВ" № 7–9/2006 г., № 1,2,4,5,7,8,10/2007 г.

Материал подготовлен к печати при участии службы информации и общественных связей ВДВ и Военно-научного комитета ВДВ.

Использованы фото службы информации и общественных связей ВДВ РФ, А.Марецкого, А.Кощавцева и из архивов авторов и редакции

Семейство боевых и специальных машин на базе БТР-Д

На шасси БТР-Д разработали семейство машин различного назначения, поступивших в минометные батареи, артиллерийские, противотанковые и зенитные дивизионы, штабные, медицинские и другие подразделения Воздушно-десантных войск.

В звено полк-бригада в 1975 г. на вооружение поступила БМД-1КШ «Сорока». Для размещения в корпусе дополнительного оборудования изъяли курсовые пулеметные установки, амбразур для стрельбы из автоматов в корпусе также нет. Рядом с люком механика-водителя появились люки для посадки офицеров, перенесенные с крыши среднего отделения. Командирскую башенку сдвинули назад и сместили к левому борту. В лобовом листе броневой рубки среднего отделения выполнены три световых окна с бронекрышками (как на опытном «объекте 925») для улучшения условий работы офицеров штаба.

«Сороку» оснастили двумя радиостанциями Р-123(Р-123М), двумя Р-111, радиостанцией КВ диапазона Р-130 (дальность связи до 50 км при работе на 4-м штыревую антенну, для увеличения дальности можно использовать радиомачту). УКВ станции Р-123М и Р-111 имеют возможность автоматической настройки любых четырех заранее подготовленных (фиксированных) частот. Радиостанции могут работать независимо и одновременно при выборе частот по таблице вариантов рабочих частот. Снаружи на корпусе размещены складные антенные устройства. Для питания оборудования установлен автономный бензоэлектрический агрегат АБ-0,5-П/30. Имеются два съемных столика для работы офицеров штаба.

БМД-1КШ «Сорока». Хорошо видны поднятые антенные устройства и штыревые антенны на корпусе, установленные в рабочее положение.

БМД-1КШ «Сорока» на боевой позиции в ходе учений ВДВ.

БМД-1КШ «Сорока» в походном положении.

БМД-1 КШ «Сорока» с развернутыми антенными устройствами.

БМД-1 КШ «Сорока» на зимних учениях ВДВ.

БМД-1 Р в боевом (вверху) и походном (внизу) положениях.

БМД-1 КШ «Сорока» в походном положении.

Машина дальней радиосвязи БМД-1Р оборудована радиостанцией УКВ-КВ диапазона средней мощности Р-161А2М, обеспечивающей связь на дальность до 2000 км на стоянке. Необходимость дальней радиосвязи для десанта в тылу противника очевидна.

На шасси БТР-Д смонтирована станция космической (спутниковой) связи Р-440 ОДБ «Кристалл-БД». Эта станция, поступившая на вооружение в 1989 г., включена в единую систему спутниковой связи Министерства обороны, функционирует через ретрансляторы связи космических аппаратов, расположенных на геостационарной и высокоэллиптической орбитах. Ее складная направленная антенна установлена на крыше среднего отделения БТР-Д. Позже была принята станция Р-440 О ДБМ.

Превращение БТР-Д в санитарный (для использования в медицинской роте) и грузовой варианты описано в «ТиВ» № 8/2007 г.

В 1979 г. бронетранспортеры БТР-Д подверглись первой небольшой модернизации – их оснастили системой 902Г «Туча» для дистанционной установки дымовых завес. На задней наклонной стенке среднего отделения были установлены два кронштейна для четырех (по два с каждого борта) 81 – мм нарезных гранатометов. Пульт управления системы пуска дымовых гранат разместили в отделении управления с левой стороны от левого прибора наблюдения механика-водителя. Стрельба ведется дымовыми гранатами ЗДб со временем эффективного дымообразования 60-130 с. Дальность постановки дымовой завесы – 300 м, ширина фронта завесы – 60 м.

Разумеется, изучался вопрос и о самоходном орудии непосредственной огневой поддержки десантных подразделений. Первоначально на шасси БМД-1 выполнили 122-мм самоходную гаубицу 2С2 «Фиалка» и 120-мм миномет 2С8 «Ландыш». Но из-за перегрузки ходовой части на вооружение их не приняли. В 1975 г. началась разработка принципиально нового универсального самоходного артиллерийского орудия (САО). В ЦНИИ Точмаш (г. Климовск) провели проработку нового комплекса «орудие-выстрел».

ЦНИИ Точмаш, ГНПО «Базальт» (г. Москва) и «Мотовилихинские заводы» (г. Пермь) в кооперации разработали 120-мм орудие 2А51 «Нона». Орудие установили в поворотной башне на шасси «объект 926», созданное на базе БТР-Д. САО, поступившее на вооружение в 1981 г., получило название «Нона-С» и индекс 2С9. Так появилось уникальное самоходное орудие, способное решать задачи гаубицы, миномета и в какой-то мере противотанковой пушки. Для размещения в корпусе боекомплекта курсовые пулеметные установки убрали. Максимальная дальность стрельбы «Ноны» обычным осколочно– фугасным снарядом составляет 8,89 км (активно-реактивным – до 13,1 км), минимальная – 1,7 км, миной – соответственно 7,1 и 0,43 км. Скорострельность– от 4 до 10 выстр./мин. Подробно о самоходном орудии 2С9 «Нона-С», ставшем основой артиллерии ВДВ, будет рассказано в следующих номерах журнала «Техника и вооружение».

Параллельно с созданием САО велись опытно-конструкторские работы по командной машине управления самоходной артиллерийской батареи (именуемой иначе пунктом разведки и управления огнем артиллерии) и самоходному противотанковому ракетному комплексу. Таким образом, почти всю артиллерию воздушно-десантной дивизии обновляли и переводили на шасси БТР-Д.

БМД-1Р развернута в боевое положение.

Станция спутниковой связи Р-440 ОДБМ.

Пункт разведки и управления огнем батареи орудий 2С9 был разработан во ВНИИ «Сигнал» (г. Ковров) под шифром «Реостат» и поступил на вооружение в 1982 г, получив индекс 1В119. Машина имеет экипаж 5 человек, оснащена РЛС разведки наземных целей 1РЛ133-1 (дальность обнаружения до 14 км), лазерным дальномером ДАК-2 («дальномер артиллерийский квантовый», дальность действия до 8 км), артиллерийской буссолью ПАБ-2АМ, дневными прибором наблюдения ПВ-1, прибором ночного видения ННП-21, аппаратурой топопривязки 1Т121-1, прибором управления огнем ПУО-9М, бортовой ЭВМ, двумя УКВ радиостанциями Р-123М, одной Р-107М, переговорным устройством. Экипаж размещается в увеличенной рубке, приборы установлены во вращающейся башенке и прикрыты откидными крышками. В машине может перевозиться ПЗРК, три РПГ типа «Муха». Сбоку от кормового десантного люка установлены нарезные дымовые гранатометы. Машины 1В119, как и базовый БТР-Д, поставлялись в разведывательные роты (для ведения оптической и радиолокационной разведки).

В 2006 г. намечалось поступление на вооружение ВДВ нескольких экземпляров новой машины разведки и управления огнем артиллерии 1В119-1 «Реостат-1» с усовершенствованной аппаратурой разведки, связи и управления, новым программным обеспечением. Машина обеспечивает наряду с разведкой автоматизированное определение координат целей и разрывов своих снарядов днем и ночью, пристрелку целей, наблюдение за полем боя, стрельбу корректируемыми (управляемыми) боеприпасами и оценку результатов. Для применения батареями орудий «Нона» управляемых снарядов «Китолов-2» машину «Реостат-1» оснастили лазерным целеуказателем– дальномером 1Д22. Дальность «подсветки» цели типа «танк» лазерным лучом – от 300 до 7000 м, диапазон измерения дальности до целей – от 120 до 20000 м с погрешностью измерения не более 10 м.

Боевая машина 1В119 «Реостат» служит в качестве пункта разведки и управления огнем батареи самоходных орудий 2С9 «Нона-С» (на фото справа).

Пункт разведки и управления огнем 1В119 «Реостат» на учениях ВДВ. Слева видны самоходные орудия 2С9 «Нона-С».

Боевая машина 1В119 «Реостат», вид сверху.

В качестве истребителя танков служит разработанный в 1979 г. Волгоградским тракторным заводом и принятый на вооружение в 1983 г. БТР-РД (шифр «Робот» или «Робот-1»), Под крышей рубки машины крепится подъемная пусковая установка ПТУР «Конкурс» (конструкции тульского ЦКБ-14) с дальностью стрельбы от 75 до 4000 м. Наведение ПТУР на цель – полуавтоматическое, по водостойкой проводной линии связи (масса провода для стрельбы на 4000 м – 740 г), скорострельность – два пуска в минуту. Средняя скорость полета ракеты – 208 м/с.

Масса ракеты 9М113 в транспортно-пусковом контейнере – 25,2 кг, диаметр – 125 мм, бронепробиваемость по нормали – 500 мм. Боекомплект составляет 12 ПТУР. Может устанавливаться ночной прицел. Пуском ПТУР оператор может управлять с выносного пульта. Кроме того, в машине перевозится переносной ПТРК «Фагот» (масса ПТРК – 21 кг) с боекомплектом 12 ПТУР. Этот ПТРК может вести стрельбу непосредственно с машины или с грунта с пусковой установки 9П135М. Кроме основного полуавтоматического в комплексах «Конкурс» и «Фагот» предусмотрен резервный режим ручного наведения, используемый в условиях применения противником оптических помех для срыва автоматического сопровождения ракеты по бортовому источнику света. «Робот» имеет массу 8 т, экипаж 6 человек, скорость до 60 км/ч. Сохранены два курсовых пулемета ПКТ. В артиллерийском полку воздушно-десантной дивизии БТР-РД пришел на смену самоходной установке СУ-85 и 85-мм пушке СД-44.