Текст книги "Знание-сила, 2002 №03 (897)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

На следующий день смена командования произошла: «В 13-ть часов маршалам Ворошилову и Шапошникову представились приехавшие из Москвы вновь назначенный командующий войсками Западного фронта генерал-лейтенант А.И. Еременко и новый начальник штаба фронта генерал-лейтенант Маландин.

Климент Ефремович, узнав, что они уже разговаривали с Павловым, сказал им:

– Неважное вы, товарищи, получаете наследство. Мы вот тут с Борисом Михайловичем вторые сутки пытаемся кое-что сделать.

– Судя по информации наркома, – говорит Еременко, – и то, что мы узнали от Павлова, обстановка трудная.

– Не хочу вас пугать, – заметил Климент Ефремович, – но это сказано слабо.

– Вы правы, товарищ маршал, – проговорил Еременко. – Павлов, когда зашла речь о приеме фронта, обмолвился, что ему в сущности, и сдавать нечего.

– Ну, это Павлов шарахается из одной крайности в другую, – возразил Климент Ефремович. – Если бы дело обстояло так, как он говорит, то немцы были бы сейчас под Могилевом. Войска, конечно, дерутся и кое– где, скажем, на участке 2-го стрелкового корпуса, немцы несут потери в танках и довольно-таки ощутительные. Но нужно сказать, что фронта в обычном понятии нет. Большая часть двух армий, как вы, вероятно, знаете, находится в окружении. По косвенным данным мы знаем, что они с боями отходят на восток в район Новогрудок. Хочется верить, что многие смогут пробиться.

На правом фланге немцы обошли Минск с северо-запада, подробностей мы еще не знаем, неясно с Минском. Не исключено, что бои еще идут на некоторых участках Минского укрепрайона. На левом фланге положение не менее острое. Правда, по нашим с Борисом Михайловичем наблюдениям, противник несколько снизил темпы наступления, во всяком случае, они меньше по сравнению с первыми днями войны.

– Очевидно, – заметил маршал Шапошников, – это вызвано тем, что какая-то часть его сил отвлечена на операции против войск 3-й и 10-й армий и, видимо, идет подтягивание тылов.

– Борис Михайлович прав, – согласился Климент Ефремович, – какая-то пауза имеет место, вернее, имела. Теперь надо ждать удара немецких мехчастей на Борисовском и Могилевском направлениях с целью выхода на Березину и Днепр. До подхода резервов все внимание обороне левого берега Березины…

Обедали в палатке. Павлов отчужденно молчал, не принимая участия в разговоре. За последние сутки он часто впадал из одной крайности в дру– |ую. Узнав, что в районе Раков якобы стоят немецкие танки без горючего, и не имея возможности в этом удостовериться, он тем не менее с большой убежденностью стал говорить, что противник выдыхается, что дальше таких темпов его механизированные войска не выдержат, подведет питание горючим и боеприпасами. При этом он ссылался на опыт гражданской войны в Испании, где ему приходилось иметь дело с танками. Или вдруг высказывал уверенность, что дивизии 3-й и 10-й армий еще не потеряны, они прорвутся и смогут усилить оборону на р. Березине. Но когда ему говорили, что это только его предположения, плохо подкрепленные фактами, он сникал, замыкался и чаше молча выслушивал работников штаба, подходивших к нему с докладом.

Когда немецкие танки ворвались в Бобруйск и особенно после отхода 2-го стрелкового корпуса, он возбужденно говорил, что резервы безнадежно опаздывают, Генштаб недостаточно энергично проталкивает резервные армии к Днепру. Есть опасность, что немецкие танки с ходу могут выйти на этот рубеж и угрожать Смоленску.

– Когда из Минска штаб фронта перебазировался в Могилев, я понял, что меня снимут. Буду проситься на мехкорпус. – И немного помолчав, продолжал: – Я понимаю необходимость этой замены, но должен сказать, что с момента нападения немцев мною делалось все, чтобы уменьшить размер поражения. Это может подтвердить Борис Михайлович, который отлично видел, в каких невероятно трудных условиях приходилось командованию фронтом руководить войсками. Был момент, когда я думал разделить участь генерала Самсонова (застрелившегося после разгрома его армии в Восточной Пруссии в 1914 году. – Б.С.). Об этом знает Борис Михайлович, он и остановил меня от этого шага.

– Не болтайте глупостей, – резко оборвал его Климент Ефремович, – я запрещаю вам говорить подобные слова. Это позорный выход для слюнтяев (вскоре Сталин уготовил Павлову более славную смерть – от чекистской пули в лубянском подвале после скорого и неправого суда. – Б.С.). Запомните, будет пролито немало крови (еще совсем недавно Ворошилов был ярым пропагандистом войны малой кровью и на чужой территории. – Б.С.), но мы наступим Гитлеру на горло.

Теперь вы понимаете, почему вам нельзя оставаться на посту командующего. Посмотрите на Клемовских или, например, на Григорьева и, наконец, на себя. Вы потеряли почву под ногами. Как же вы и ваш штаб при таком шоке сможете внушить войскам волю к сопротивлению.

– Простите, это была минутная слабость, – сказал Павлов. – Теперь многое видно, в том числе и мои ошибки. Сейчас говорят о неправильном использовании 6-го мехкорпуса. Да, это был самый боеспособный корпус, и на него возлагались большие надежды. Вначале я принял решение нанести этим соединением удар на Бельск с выходом на Волковыск, и тем самым нажим противника с юга был бы наверняка ослаблен и левофланговые дивизии 10-й армии получили бы свободу действия. Борис Михайлович санкционировал это решение. Затем была получена директива включить 6-й мехкорпус в конно-механизированную фуппу и нанести удар на Гродно и севернее. Удар этот не получил развития, и в конечном счете я снят за это с поста командующего.

– Это все частности, товарищ Павлов, – сказал Климент Ефремович. – Вспомните, что я говорил, когда обсуждалось у Сталина ваше назначение на пост командующего Особым Западным округом. Я тогда уже не был наркомом, отошел от чисто армейских дел, но когда товарищ Тимошенко назвал вашу кандидатуру на это исключительно ответственное направление, я, как вы помните, резко возражал.

Павлов пожал плечами:

– Я, товарищ маршал, солдат.

– Не наивничайте, – продолжал Климент Ефремович. – Как вы могли согласиться на это назначение, не имея ни опыта, ни знаний. У вас, прямо скажу, кругозор командира кавалерийского пешка, от силы командира танковой дивизии. Возглавляли вы какой-то период Главное бронетанковое управление Наркомата обороны и неплохо освоились с этим делом, познакомились с промышленностью, знали людей, работающих в танкостроении, и надо было вам продолжать работу в этой области. Но у вас после Испании закружилась голова, вы вообразили себя стратегом, военачальником, не имея необходимых для такого поста данных.

Меня тогда, к сожалению, не послушали. Сейчас мне тяжело об этом говорить, а вам слушать. Но я еще раз повторяю: задолго до войны, хорошо вас зная, для меня было очевидным, что вы берете ношу не по плечу. Но тогда вы этого не хотели понять».

13 апреля 1961 года Л.А. Щербаков направил К.Е. Ворошилову новый вариант «материала к статье» «Четыре дня на Западном фронте». Теперь рассказ велся от имени самого маршала, который лишь ссылался на дневниковые записи «участника этой поездки» генерал-майора Л.А. Щербакова. Ворошилов (а точнее, Щербаков от его имени), в частности, писал: «Чтобы полнее представить обстановку в стране перед войной, нельзя обойти молчанием факт истребления бандой Берия крупных военных деятелей. На протяжении нескольких лет вражеская рука путем клеветы и провокаций вырывала из рядов Красной Армии ее наиболее ценные кадры, людей, обладавших широким военным кругозором, способных в самые критические минуты не потерять присутствия духа, закаленных в гражданской войне и безусловно преданных своему народу, партии. Прекрасные специалисты своего дела были устранены от руководства войсками важнейших округов, штабов, учреждений. Армия по сути дела была обезглавлена. На смену опытным в военном отношении командирам, политработникам были выдвинуты люди, не обладавшие необходимыми качествами руководителей большого масштаба. Порою из-за нескромности, а иногда по причине неспособности реально смотреть на веши, они взвалили на свои плечи непосильную тяжесть и, конечно, терялись в минуты тяжелых испытаний. Одним из таких выдвиженцев был и генерал армии Павлов. Это также не могло не сказаться отрицательно на нашей армии и на ходе боевых действий в начальном периоде войны».

Да, по части фарисейства Климент Ефремович не уступал Иосифу Виссарионовичу. Ворошилов был одним из тех, кто разрабатывал сценарий процесса Тухачевского. В ворошиловском архиве сохранился написанный его рукой черновик состава и суда, и подсудимых (РГАСПИ, ф. 74, оп. 2, д. 141, лл. 89 – 91). Последних первоначально было девять, но в последний момент девятый – комкор Михаил Владимирович Сангурский – был из списка вычеркнут, вероятно, по причине своей относительно малой известности в армейских кругах. Его тихо расстреляли в 1938 году.

В первые дни Великой Отечественной Климент Ефремович до некоторой степени мог чувствовать себя реабилитированным за финскую войну, после которой он был снят с поста наркома обороны. Ставленник его преемника Тимошенко – Павлов, против назначения которого командующим Западным особым округом Климент Ефремович решительно возражал, показал свою полную неспособность руководить войсками. Да и сами эти войска отнюдь не демонстрировали прогресса в боеготовности и боеспособности, о котором поспешил доложить накануне войны новый нарком. Немалая доля вины за то, что войска на границе оказались не готовы к тому, чтобы отразить нападение врага, лежала и на новом начальнике 1енштаба Г. К. Жукове. Так что и Шапошников был более свободен в своей критике. Он, вероятно, в глубине души верил: останься я во главе Генштаба, дела пошли бы лучше.

Сами по себе суждения Ворошилова об обстановке кажутся здравыми, но порой психология старого рубаки давала себя знать. Маршал готов был сломя голову отправиться в 13-ю армию, где его, как это понятно теперь, ждали бы плен или гибель. В целом же замечания, которые Ворошилов делал в ходе своей поездки на Западный фронт, доказывают, что он отнюдь не был таким тупицей в военном деле, каким его представляют позднейшие мемуаристы и тот же Жуков. Другое дело, что после чистки 1937– 1938 годов и неудачи в финской войне Климент Ефремович панически боялся принимать на себя ответственность за важные решения, лучше других зная, что за этим может последовать. Поэтому позже и в Ленинграде, и в Крыму стремился создать разного рода специальные Советы, чтобы по возможности разделить ответственность вкруговую. Это вызвало раздражение Сталина, и в последний год войны он больше не посылал Ворошилова представителем Ставки на фронты, не дал ему пожать лавры победы.

Но полководцами не были и преемники Ворошилова и Шапошникова. Тимошенко и Жуков вместе с начальником Главпура Л.З. Мехлисом предпочли всю вину свалить на Д.Г. Павлова, В.Е. Климовских, А.Т. Григорьева и других руководителей Западного фронта, которых расстреляли уже 22 июля. Но кто же мешал наркому обороны и начальнику Генштаба, обобщив тревожные донесения с границы, попытаться убедить Сталина принять меры предосторожности, направленные на отражение возможного немецкого нападения, и создать боеспособную оборонительную группировку войск? Архивы не сохранили нам подобных обращений со стороны Тимошенко или Жукова. Нет, все это время они продолжали работать над составленным еще в середине мая 1941 года планом советского «превентивного» удара по Германии и об обороне не помышляли и формировали ударную наступательную группировку которая после нападения Германии оказалась не в состоянии быстро перестроиться в оборонительные порядки.

Действительность показала, чего стоили все их планы и они сами – как высшие военные руководители.

МОЗАИКА

Монумент моли

В мире существует немало памятников животным. Самые многочисленные – монументы, установленные в честь собак. В Парижском университете есть памятник жабе. На острове Родос можно увидеть бронзовые статуи двух оленей, которые отвели от людей опасность, растоптав клубок змей. В Великобритании есть памятник голубю, который спас в 1942 году английскую подводную лодку, доставив на берег сообщение об аварии. В США открыт памятник дельфину. А в Москве недавно воздвигли монумент тургеневской героине… собачке Муму. Но, пожалуй, самое интересное случилось в Австралии: в прошлом веке там катастрофически распространился южноамериканский кактус, все средства борьбы с которым оказались безуспешными. Положение спасла бразильская кактусовая моль, которой впоследствии благодарные австралийцы воздвигли монумент.

Домашние умельцы

В небольшом калифорнийском городке Пасадена проходит ежегодный фестиваль самоделкиных. Домашние умельцы со всей Америки собираются там, чтобы продемонстрировать свои новые изобретения: нетонущее мыло, автоматическое устройство для кормления рыбок в отсутствии хозяев, электронные мухобойки и тому подобные чудеса.

В этом году фаворитом фестиваля стал Рассел Хейл, который привез свои «наступалки», сделанные из обыкновенных высоких банок из– под краски. Теперь, если вы делаете ремонт – красите стены или клеите обои, – вам вовсе не обязательно тащить в дом громоздкую стремянку или пачкать обеденный стол. Натянул на ноги волшебные «наступалки» – и за дело!

Представляете, в каком восторге будет ваша теща или свекровь, если ей подарить «держатель для телефонной трубки». Ведь с его помощью она сможет часами болтать с приятельницей, одновременно готовя свои знаменитые блины, штопая носки внуку и выполняя еще кучу общественнополезных дел.

Только для женщин

Достаточно трудно приживается в токийском метро одно из нововведений – специальные вагоны, куда могут заходить только женщины. Мужчинам же вход в них категорически запрещен.

Таким странным образом городские власти пытались оградить слабый пол от «неджентльменского» поведения попутчиков. Неизвестно, уменьшилось ли число подобных конфликтов в общих вагонах, но полиция столкнулась с другой проблемой: часть ущемленных в правах токийских мужчин задалась целью во что бы то ни стало пробраться на запретную территорию, в результате чего полиция объявила, что она усиливает контроль за нарушителями и увеличивает штраф за попытку прокатиться в исключительно женской компании.

Покурить захотелось

Не только у нас, оказывается, водятся растяпы. Недавно один такой объявился в Англии и парализовал на целый час железнодорожное движение. Тридцатилетний машинист вел свой поезд с 1800 тоннами угля, когда ему приспичило купить сигарет. Случилось это на перегоне неподалеку от Ливерпуля. Парень остановил состав и направился в ближайший город. На обратном пути он вдруг е ужасом осознал, что не помнит, как идти обратно. Машинист в истерике начал названивать друзьям со стереотипной жалобой: «Я потерял этот поезд!». Пока он с товарищеской помощью нашел-таки свой локомотив, прошло больше часа. Скопилась пробка из поездов, и железная дорога Британии понесла огромные убытки.

А что, пожалуй, похож!

Как изучают птиц? По– разному. Кто-то ходит в зоопарки, кто-то в зоологические музеи, где имеются орнитологические коллекции. Создано много учебных фильмов. Но по-прежнему самым доступным способом изучения является все же специальная литература, в том числе и справочники. А здесь вот совсем хорошо: и справочник в руках, и сова рядом. Можно даже сравнить. Вот этот вид описан правильно!

Не проходите мимо!

Какими только способами не заманивают прохожих владельцы магазинов.

Иорданский юноша решил привлекать в свой магазинчик туристов, держа в зубах трехметровую змею. Устраивая это шоу, он приглашает также посетителей сфотографироваться с обезьянами и львами, а заодно приобрести сувенир.

Лимонный человечек

На Лазурном берегу, в городе Ментоне прошел ежегодный Лимонный фестиваль. Небольшой городок Ментона издавна считается цитрусовой столицей Франции. По всей стране славится его бодрящий воздух, наполненный терпким и горьковатым лимонным благоуханием. Считается, что именно, благодаря этому воздуху, продолжительность жизни здесь выше, чем по Франции в целом.

Каждый год для фестиваля выбирают какой– нибудь символ. На этот раз им стал литературный персонаж – Пиноккио. Он весь, от башмаков до макушки, был сделан из лимонной кожуры. На сказочные декорации пошло около 130 тонн лимонов. Лимонная стилистика присутствовала и в нарядах участников карнавального шествия.

На заслуженный отдых

21 год прослужил на одной английской фабрике и выловил более 22 тысяч мышей и крыс некий почтенный кот. Он был торжественно отправлен «на пенсию», и сама английская королева прислала ему поздравление.

Сила духа

Виктор Брель

Зинок. Так ласково звали в редакции нашего автора Зиновия Каневского. Более остроумного человека я в жизни не встречал. Когда он появлялся в редакции, то мгновенно становился центром внимания. Благодаря веселости, обаянию, готовности помочь, выслушать, вникнуть в чьи-то проблемы и неурядицы, а о своих словно никогда и не помнить. Для меня он был человеком особым – я на него равнялся, а когда было трудно, говорил: «А каково Зинку?».

Он всегда находил выход из любого самого сложного положения. И юмор, а еще – умение видеть ситуацию со стороны – помогали преодолевать такие преграды, которые подчас совершенно здоровые люди не в состоянии были преодолеть.

Для меня было счастьем шагать с ним рядом и ужасно стыдно сейчас вспоминать, что иногда не я ему помогал, а он – мне. Я черпал силы из его колодца…

Благодаря Зиновию, я несколько раз путешествовал за Полярный круг и буквально влюбился в Крайний Север. Самое удивительное странствование мы совершили с ним зимой 1977 года на атомоходе «Арктика» к полуострову Ямал. Поездка была очень тяжелой. Атомоход уходил в плавание из Мурманска. Нас не смогли взять – не было мест. Пришлось до Ямала добираться по воздуху. Прямого рейса не существовало, и мы летели с тремя авиапересадками. А на дворе – в разгаре полярная ночь.

И все-таки каким-то чудом мы преодолели все трудности и прибыли на Ямал даже раньше атомохода. А с Ямала нас на местном вертолете, благодаря анекдотам Зиновия Михайловича, которыми он буквально приворожил командира вертолета, перебросили на борт «Арктики», в это время «пахавшей» лед где-то в двухстах километрах от берега.

Подлетая к атомоходу, мы с высоты птичьего полета увидели незабываемую картину. В кромешной тьме полярной ночи, высвечивая себе путь сильнейшими прожекторами и распугивая ошалевших белых медведей, атомоход мощно проламывал канал в первозданном льду и вел за собой караван судов с грузом для нефтяников и оленеводов.

И это было лишь одно незабываемое путешествие с нашим Зинком…

Будущее мира – в чьих руках?

Читайте в следующем номере.