355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » авторов Коллектив » Русская жизнь. Дети (май 2007) » Текст книги (страница 7)
Русская жизнь. Дети (май 2007)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 17:59

Текст книги "Русская жизнь. Дети (май 2007)"


Автор книги: авторов Коллектив


Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

О спорт, ты мир!

В английском парламенте живо смекнули, чем все это может обернуться для Англии, нашли талантливого популяризатора педагогической системы в лице некоего Джозефа Ланкастера и принялись с энтузиазмом воплощать ее в жизнь. Ланкастер, любивший посидеть по утрам в саду с томиком Гомера, а после обеда из пяти-шести блюд с обязательным французским десертом пригубить бутылочку-другую хереса, – в общем, человек изнеженный и не способный в силу характера учить уму-разуму розгами, – поставлял теорию, а практикой занимались уже стальные люди. Например, такие, как Томас Арнольд. В Англии он считается тем, кем у нас до сих пор считается Ушинский, портреты Арнольда висят в кабинетах романтичных директоров школ, а усердных аспирантов из стран Британского содружества до сих пор водят на его могилу. В 1827 году мистер Арнольд возглавил одну из лучших публичных школ Англии – Рагби. Известна школа в то время была тем, что поставляла лучших картежников для светских салонов. Новый директор, начитавшись Ланкастера, за короткий срок выбил из учеников эту дурь. Первым делом он придумал бессмертный для английской системы образования лозунг «Воспитай спартанца – мускулистого христианина», а когда цель определилась, принялся за повседневные дела. Двумя главными предметами в школе стали латынь и крикет, а средством стимулирования – розги. Чуть позже Рагби стало именем нарицательным, подарив миру одноименную игру «для настоящих мужчин».

Представим себе первую половину XIX века в Англии. Абсолютно сословное общество, все преимущества которого, в том числе и образование, доставались первому децилю. Просвещение же простого народа сводилось к двум-трем классам школы (или работному дому, где учили сплетать и расплетать канаты), а легальная возможность пробиться в жизни была только одна – уехать в колонии. Потому-то «мадрасский метод» и внедрили преимущественно в частных закрытых школах: именно их ученики и были призваны «делать жизнь» в Англии, а на остальные 90% населения не имело смысла тратиться. Показательна история главного героя книги Томаса Харди «Джуд Незаметный», которую критики сравнивают с «Преступлением и наказанием» Достоевского. Мальчик из деревенской школы самостоятельно изучает латынь и мечтательно смотрит на открывающиеся с возвышенности далекие башни и шпили Крайстминстера (под этим названием автор разумеет Оксфорд). Все попытки Джуда поступить в университет срываются. Наконец, один из сердобольных профессоров так объясняет мальчику его неуспех как абитуриента: «В университете тебе не быть никогда попросту потому, что всяк сверчок должен знать свой шесток».

Не имело смысла учить и женщин. Право на поступление в Оксфорд и Кембридж они получили только в 60-е годы ХХ столетия.

Именно с середины XIX века и берет начало так называемый английский «джентльменский дух». Прививали его не только аристократической кровью, но четырьмя главными китами: спортом, вертикальной иерархией и религией, а также гуманитарными науками. Главным итогом обучения в публичной школе было «воспитание духа». До сих пор «духовный человек» в английском понимании – это Джеймс Бонд или его аналог.

К концу XIX века на второй план ушла религия, а спорт, напротив, стал приобретать все большее значение. Важность его диктовала международная и внутренняя обстановка: то восстание сипаев или англо-бурская война, то профсоюзы. Именно тогда впервые стало понятно, что христианские заповеди с подобными вызовами не сладят. С того времени в английском языке закрепились такие выражения, как «Будь спортивным!» (Be a sport!), которое на самом деле означает «Держись!», и «Портящий спорт» (a spoil-sport) – указывающий на человека, «тянущего одеяло на себя», другими словами, эгоиста и зануду.

Еще одним итогом «спортивности» стал так называемый командный дух. Это в средиземноморской или русской традиции «команда» означает приятных людей, чаще всего собирающихся весело выпить. В Англии команда – коллективный робокоп, внутренне непогрешимый биоробот, запрограммированный на выполнение сложных задач. Знаменитый английский индивидуализм компенсировался «спортивностью» и «командным духом» – умением подчинять личные устремления интересам команды, партии и, в конечном счете, страны.

Путевка в жизнь

Неспортивные предметы подбирались также с точки зрения практичности, востребованности во взрослой жизни. Джон Локк в трактате «Мысли о воспитании», ставшем настольной книгой английских педагогов, писал: «Светские манеры приобретают практическую значимость: необходимо наладить деловые отношения, заключить выгодные контракты. На первое место выходят такие черты, как умение вести дела толково и предусмотрительно, выносливость, настойчивость, мужество, твердый характер, нравственная дисциплина, воля. Содержание образования в данном случае обусловлено практической значимостью, спецификой будущего дела. Например, танцы являются важными с точки зрения уверенности в себе. А верховая езда необходима прежде всего потому, что воспитывает мужество, выносливость. Получение лучшего образования обусловлено отнюдь не особенностями ребенка, не его желаниями, а необходимостью стать таким, как его родители: либо безболезненно войти в свое сословие, либо продолжить дело отца».

Безусловно, знание других предметов – например, таких, ради которых и шли учиться в школы дети других стран, – в английских публичных школах не возбранялось. Но хорошая успеваемость, в отличие от умения скакать на лошади или далеко выбивать мяч от ворот, нисколько не гарантировала ученику «продвижение по жизни». Показателен пример Чарльза Лютвиджа Доджсона, будущего Льюиса Кэрролла, автора «Алисы в стране чудес» и профессора математики. В 1844 году, 12-летним подростком, его отдали в одну из лучших публичных школ Англии – Ричмондскую, а чуть позднее в Рагби. Как Доджсон писал в мемуарах, с самого начала у него вызывали отторжение регламентированность, культ спорта и силы, институт «рабства» и подчинения младших школьников старшим. «Ни за какие блага не согласился бы я снова пережить эти три года!» – содрогался он.

Даже будучи профессором и знаменитым писателем, Доджсон как черт от ладана бежал от дисциплины и прочей шагистики, чем удивлял своих студентов, привыкших к тому, что знания вбиваются в ученика через ягодичные мышцы или хорошей подачей угловых.

Не плачь, девчонка

Доджсон был ранимым ребенком, и школьная муштра что-то повернула в его душе. Дембельский альбом, три наряда вне очереди и прочие «мужские игры» – не вполне русское изобретение, нечто подобное можно найти в воспитательной практике Итона или Рагби. Еще мадрасский завхоз Белль заметил, что воспитание особенно спорится, когда за дело принимается не учитель, а старший товарищ. К середине XIX века, через 40-50 лет усовершенствований опытным путем, «вертикальная иерархия» в английских публичных школах работала как часовой механизм. Дортуары на 10-12 человек, все зимние дни +100 в помещении, вареные овощи и постная говядина по воскресеньям для отличников – только нюансы воспитания мужского духа. А основа – полное подчинение младшего ученика старшему, староста в каждом классе и его помощники, дежурные по спальне и по коридору. Тут начинается Максим Перепелица по-английски. Подъем среди ночи, переписывание по три раза устава школы готическими буквами, песни на стуле допоздна. Ну, и какой же спартанец («мускулистый христианин») без особой мужской дружбы, приводящей его позднее в «торговый дом» мистера Хэммонда.

Но при всей своей патологичности – на взгляд русского педагога, да и просто жителя нашего «изнеженного» отечества – английский метод воспитания давал поразительные результаты. В общем, это и не образование было вовсе, а Школа Жизни. Американский профессор Брауэр уже в наше время так описал цель воспитания «мускулистого христианина»: «Молодых людей учат умению воспитывать в себе характер и чувству локтя (солидарность, приобретенную в такой школе, сохраняют до конца жизни, любой английский премьер, приходящий к власти, часто назначает членами своего кабинета бывших товарищей по школе). Джентльмену присуще спокойствие и уверенность в себе, отличающая независимого человека. Он владеет собой, что важно в деле правления, ибо джентльмена готовят прежде всего к политическому поприщу и общественной жизни. Он правдив, но говорить правду без надобности не станет. Он доверяет другим и сам вызывает доверие. Джентльмен упорен в преодолении трудностей, он избегает какой-либо аффектации».

Стоит добавить, что многие из «язв» английских школ присущи всем закрытым мужских коллективам – монастырям, тюрьмам, армии, судовым командам. Но только англичане смогли с их помощью осуществить формирование не озлобленного или ушедшего в себя человека, а действенного члена общества, да еще и довольного своей судьбой. Хотя, какое общество – таков и человек.

Неудивительно, что в начале ХХ века Британия правила половиной мира, выиграла две мировые войны, а сегодня лондонский Сити владеет 40% всех финансов планеты. Учи в школе джентльмена гуманизму или извлечению интеграла – добьется ли он всего этого?

А что до ужаса, в который фирменный английский садизм повергает «русского неудачника», – так то его, неудачника, личная проблема.

Дмитрий Быков
На пороге Средневековья

Россия – Эстония: каков вопрос, таков ответ

Это не агитка, не кричалка и не вопилка. Я пытаюсь выработать, хотя бы лично для себя, некую позицию по пресловутому эстонскому вопросу. Абстрагируясь от всяческих священных коров вроде патриотизма, представляя себе, что живу не в России, и наблюдаю за событиями извне.

Глядя на политическую, идеологическую и даже культурную ситуацию, мы должны с полным основанием, без тени злорадства признать, что любить сегодняшнюю Россию абсолютно не за что. Мы в ауте по множеству направлений. Однако во внешней политике Россия по-прежнему демонстрирует имперские комплексы, легко впадает в истерику, не брезгует сырьевым давлением, которое пытается замаскировать под дипломатию примерно с тем же изяществом, с каким наезд на НТВ маскировался под изъятие долгов. Больной медведь рычанием откликается на любую дразнилку. Вдобавок, мы не брезгуем дружбой наиболее одиозных фигур: почему-то во всем мире нашими друзьями и единомышленниками оказываются персонажи, на которых без слез не взглянешь. Нас искренне любил аджарский диктатор Абашидзе и любит Эдуард Кокойты. Если в нашу честь и поддержку вдруг случится массовое выступление, оно обязательно закончится погромом магазинов и даст повод говорить о том, что и русские, и их сторонники, дескать, «были и остаются быдлом». И будьте уверены, так скажут про нас еще не раз. Особенно усердствуют в этом бывшие сателлиты империи, наши насильственно-закадычные друзья, а ныне маленькие и гордые европейские государства, обожающие мстить мертвецам.

Поскольку в мире происходит очередное размежевание – как всегда, сопряженное с укреплением нашей властной вертикали и соответствующим оледенением внешней политики, – запущен и еще один любопытный процесс, сводящийся к пересмотру итогов Второй мировой войны. Смысл тут, конечно, не в глобальной реабилитации фашизма – до этого нам расти и расти, хотя, думается, нечто подобное мы еще увидим. Покамест для окончательной дискредитации России, которая сама немало делает в этом направлении, нужно отобрать у нас то единственное достояние, что доселе оставалось бесспорным. Речь идет о Победе. Можно не сомневаться: то, что происходит в Прибалтике и скоро перекинется на Польшу, только начало. Американская историография давно уже приписывает Победу исключительно союзникам; осталось доказать, что русская армия была сборищем насильников и мародеров, что никакой Отечественной войны не было, а была захватническая, – и, наконец, что никакой фашистской Германии не существовало в природе.

То есть Россия воевала не с фашизмом. Она просто-напросто защищалась от агрессора, успевшего напасть первым. И точно так же защищалась бы от любого другого. В результате Россия уже не победительница мирового зла, спасительница человечества от коричневой чумы, свет миру и прочая, а не очень удачливая защитница своей территории, умудрившаяся по случаю Победы прихватить под крыло пол-Европы и надолго залить красной краской треть глобуса.

Впрочем, это понятно. Гитлера давно нет, а Россия вот она, мешает.

Вывод, конечно, пугающий, но некоторые вещи пора договорить до конца: нынешняя Россия многим представляется более актуальной угрозой, нежели когдатошний фашизм. Важно убедить себя и окружающих, что она и тогда-то от Германии принципиально не отличалась: подумаешь, столкнулись два урода. Тот факт, что СССР – так уж получилось– защищал в той войне классические ценности европейского гуманизма, никто в расчет не берет. Он мог только профанировать, компрометировать эти ценности. А с фашизмом – или, точнее, национал-социализмом – боролись англичане и американцы. Уже в «Списке Шиндлера» этот посыл совершенно отчетлив. У СССР в борьбе с фашизмом была своя корысть: окончательно закрепостить Прибалтику, аннексировать Кенигсберг и подмять под себя Восточную Европу. Ради этого Сталин и кинул в топку двадцать миллионов.

Именно в рамках этой концепции сносятся памятники советским солдатам: они никакие не антифашисты. Они захватчики. Для Эстонии реабилитация фашизма особенно актуальна, потому что там-то немцев очень многие встречали с цветами. И немцы вели себя на оккупированных территориях гораздо лучше русских: не пьянствовали, не мародерствовали.

Таково, повторяю, новое европейское толкование событий и последствий Второй мировой, и во имя его утверждения генсек НАТО будет делать России замечания, Евросоюз нас осудит, а либерально мыслящая часть общества в очередной раз ужаснется действиям «Наших», которые, кажется, делают все возможное, чтобы окончательно закрепить в европейском сознании образ хунвейбинской Москвы.

Нетрудно заметить, что новая концепция войны нужна исключительно для того, чтобы окончательно похоронить советский проект. Мало доказать, что эта утопия с неизбежностью ведет к массовым репрессиям. Мало постановить, что советская система не реформируема и способна быть либо людоедской, либо никакой. Мало настоять на том, что социальное государство трудящихся немыслимо с экономической точки зрения и тоталитарно с идеологической. Надо еще и вдолбить, что такое плохое государство не могло выиграть Вторую мировую войну. А если оно ее и выиграло, то не как освободитель народов, а как альтернативный захватчик, мостивший дорогу к победе миллионами своих солдат и поднимавший их в бой исключительно заградотрядами. У вас вон у самих не все похоронены, а вы Эстонии указываете, где ей памятник держать. Она суверенное государство, национальное, этнически монолитное! Сколько этих средневековых этнических монолитов утвердилось на постсоветском пространстве – сказать страшно. И никто из свободных жителей национальных государств не задумывается о том, какой гигантский шаг назад они сделали, провозгласив СССР тюрьмой народов и сбежав из нее в маленькую, комфортабельную, евростандартную.

Средневековье атакует. И нечего удивляться, что оно вызывает в России совершенно средневековый ответ – протесты «Наших», «Местных» и «Молодой гвардии», срывы пресс-конференций эстонского посла Марины Кальюранд и срывание флага с посольства. Россия сегодня в положении столь бедственном, что адекватно ответить не может – и тем только усугубляет унижение. Сочувствовать ей решительно невозможно. Посмотришь на погромы в Таллине и поневоле проникнешься убеждением, что и вся армия-освободительница была такова.

Для порядочного человека вся эта ситуация, мне кажется, очевидна. Трудность тут одна: вот «Наши» скандируют «Победа деда – моя победа». Это как минимум спорно, ты не дед, тебе до него еще расти и расти. Преемственность нынешней России по отношению к СССР весьма сомнительна. Нет у братьев Якеменко никакого морального права – невзирая даже на поддержку со стороны ветеранов – представлять интересы павших на той войне или вернувшихся с нее. Страна другая, много хуже. Гуманнее, наверное, в некоторых отношениях, но и мельче в разы, и личные качества населения в последнее время сильно подкачали. Оно у нас в отсутствие утопии деградирует быстрей, чем думалось. Так что нужно четко разделять нынешнюю Россию, устраивающую дипломатические истерики, и тогдашнюю Россию, действительно победившую фашизм. А что она была великой – тому порукой ее великое искусство. Гитлеровский рейх за все время войны ничего великого не произвел. А СССР одним фильмом «Два бойца», одним стихотворением «Жди меня», одной пьесой «Нашествие» наглядно показал, что воевал за все человечество.

А никак не за Сталина. В подобных коллизиях личности не принципиальны. Принципиальна готовность или неготовность страны ухнуть в бездну нового варварства, маскирующегося, как всегда, под новую степень свободы. Россия, как ни странно, не готова. Мальчики и девочки, стоящие у эстонского посольства, далеко не так плохи, как могли быть. Среди них есть не только молодые гладенькие карьеристы и услужливые фанаты президента. Среди них много плохо одетых детей из спальных районов Москвы и ближнего Подмосковья, которым за стояние у посольства ничего не заплатили. Я с ними говорил, они не зомбированные и умные. Это плохо, конечно, что сегодня у нас умеют организовать только крестовый поход детей, собрать их у несчастного здания в Малом Кисловском и раздать флаги. Надо, чтобы у них были и другие занятия, более органичные для граждан великого государства. Но шельмовать этих детей, швырять в них камни тоже неправильно. Хороши они или плохи, а опираться больше не на кого. Прочее все сгнило.

Так что позиция по отношению к происходящему должна, мне кажется, определяться вот как. Нынешняя Россия действительно достойна презрения и жалости – это уж ваше дело, жалеть ее (если вы сочувствующий) или презирать (если противник). Но так уж получается, что сегодня очередная линия фронта проходит именно через Россию. В сорок первом году она тоже, наверное, была далека от идеала. Но когда от нее зависело, позволить или не позволить фашизму победить, она не позволила и тем спасла человечество. Сегодня через нее, слабую, недостойную, много раз предавшую себя, интеллектуально деградировавшую и, по Розанову, «всеми плюнутую», проходит еще один фронт. Новое средневековье – гедонистическое, ксенофобское, деградантское по сути – желает реабилитировать фашизм и лишить Вторую мировую ее главного содержания. И потому нынешняя Россия, плоха она или хороша, умна или глупа, свободна или несвободна, обязана снова стать у этого средневековья на пути: потому что больше элементарно некому. Всех остальных оно уже съело, и только мы для него слишком велики.

Олег Кашин
Пусть говорят

«Новгородское дело» и «хоровое пение»

I.

Жительницу Великого Новгорода Антонину Федорову обвиняют в покушении на убийство собственной дочери. Трехлетняя Алиса упала в лестничный пролет третьего этажа малосемейного общежития по улице Космонавтов, и теперь следствие уверено, что мать нарочно сбросила девочку с лестницы, чтобы убить: в формулировке обвинения написано о покушении, не доведенном до конца по причинам, не зависящим от обвиняемого. Сама Алиса, которую уже через три дня после госпитализации выписали из нейрохирургического отделения областной больницы, почти три недели ждала маму дома, пока мама сидела в СИЗО.

Эту историю уже больше месяца пересказывают газеты, телевидение, члены Общественной палаты и, самое главное, пользователи Живого журнала. Именно их стараниями происшествие переместилось из провинциальной криминальной хроники в разряд общенациональных новостей.

Общественную кампанию в защиту Антонины Федоровой начал публицист и известный блоггер Кирилл Мартынов – гражданский муж обвиняемой или, как называет его следователь Владимир Колодкин, сожитель Антонины. Следователь Колодкин, в конце апреля гордо рапортовавший журналистам о раскрытии чудовищного преступления, сегодня может только неуверенно огрызаться и неловко каламбурить, перефразируя лозунг «Верните ребенка матери» в «Верните убийце жертву». Но слова следователя ни на кого уже не действуют, и даже те, кто никогда не слышал о блоггере Кирилле Мартынове, знают, что следователь Колодкин посадил в тюрьму невиновную девушку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю