Текст книги "Человек человеку - кот"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

– А ведь не доверяешь ты нам, Павлов! – совершил открытие генерал, внимательно наблюдавший за душевными терзаниями завлаба. – Это как же, дорогуша?

– Тебе никогда не кажется, – медленно и негромко произнес завлаб, – что все устроено… Неправильно? В системе? Вроде бы и порядок, и контроль, и условия обсчитаны по уму. Но… Вдруг приходит ощущение, будто не те люди занимаются не тем, и делают это не так?

Бондарчук раздраженно засопел.

– Дай-ка мне твой доклад почитать, – сказал он.

– На, – Павлов вытащил из-за пазухи мятую пачку листов. – Вообще забирай, я доложу по памяти. Так получится убедительнее.

– Смотря для кого, – буркнул генерал, цепляя на нос очки в дорогой золотой оправе. – Некоторые как увидят человека, способного выступать без бумажки, тут же делают стойку на чужака. До сих пор у нас таких полно…

Павлов протянул руку и погладил могучий Катькин загривок. Кошка повернула голову и улыбнулась.

Сразу показалось легче и приятнее жить.

Машину удалось подогнать вплотную к павильону, где проходила «теоретическая» часть представления. «Делаем цыганочку с выходом, – распорядился Бондарчук. – Отсиживаешься до упора, потом я тебе звоню на мобилу, вы с Катериной заходите, и рвете с места в карьер. Теперь по докладу. Текст хороший, но я тебе советую полицейские возможности «Клинка» не выпячивать, и насчет работы на границе тоже… Не слишком. Объяснять, почему, я надеюсь, тебе не надо?» – «Потому что это изделие министерства, и вы сами разберетесь, с кем делиться, а кому хрен в зубы». – «Ориентируешься правильно. Ну, ни пуха».

Павлов чуть ли не с наслаждением послал генерала к черту, покопался в регулировках сиденья, откинул спинку, вытянул ноги и закрыл глаза. Он почему-то страшно устал за эту поездку. А ему ведь еще выступать.

Катька тут же почувствовала его состояние – бросила глазеть в окно, деликатно потопталась рядом, ища, как бы ловчее пристроиться, влезла на сиденье, осторожно уложила тяжелую голову Павлову на грудь и принялась тихо урчать. Павлов благодарно приобнял кошку и подумал – вот бы сейчас заснуть к чертовой матери. И проснуться сотрудником нормальной фирмы, выращивающей нормальных кошек. Отчего-то эта глупая несбыточная мечта накрепко засела в голове. Десятки лет даже и не мелькала, но в последние месяцы вдруг начала оформляться, потом доставать, а теперь – чуть ли не мучить.

Завлаб приоткрыл один глаз. За тонированным стеклом мельтешили военные. «И вот так всю жизнь. Почему я раньше не замечал этого? Бегают вокруг, суетятся, чего-то хотят… Думают, что решают важнейшие проблемы мироустройства. А сами то на снежного человека фонды выделяют, то в боевого клопа инвестируют. Шарлатанам верят, а иногда даже используют их, чтобы украсть деньжат. И какое место в этой системе занимаю я? Чего добился? Сколько моих разработок оказалось не к месту, не ко времени, осталось на бумаге, не продвинулось дальше опытных серий? Шарик гордится, что больше всех лажался и пролетал. Так он и делал зато! Ну, зачастую ерунду всякую, монстров, и вообще, его любимая биомеханика – модное поветрие, тупиковая ветвь, скоро изживет себя. Но мне-то даже пролетать толком не случалось! То сам тормозил работу, одолеваемый сомнениями, а то сверху грубо обламывали. И на что же я тогда жизнь потратил? Вбухал ее целиком в изделие «Клинок»? Получается, да. Только отчего мне всего милее именно рыжики порченые, а не великолепные полосатики? И здесь все наперекосяк!». Павлов крепче прижал к себе кошку.

– Песня ты моя лебединая, – сказал он ей. – Не отдам никому.

Зазвонил мобильный. Катька прянула ушами, отлипла от Павлова и уселась на полу в стандартной позе ожидания приказа. То ли у трехцветки имелся дар краткосрочного предвидения, то ли просто кошка была еще сообразительнее, чем казалась.

– Поставили стол, должен выдержать, – сказал из трубки Бондарчук. – Выдвигайся, через три минуты я хочу тебя видеть в проходе. Тогда сразу объявлю, и ты вступаешь. Пошло время.

Павлов окинул Катьку придирчивым взглядом, нашел ее вид более чем выставочным, достал из кармана маленький баллончик и, выщелкав языком неведомую домашним животным команду «Спокойно!», пустил кошке струю вдоль хребта. В машине запахло типично женским, сладким и будоражащим воображение.

Катька то ли хрюкнула, то ли хмыкнула, то ли подавила желание чихнуть. А может, желание крепко выругаться.

– Ты девочка, тебе должно нравиться, – непререкаемым тоном заявил Павлов. – Тем более, это не покупное, а эксклюзив от «К10», для вас специально химичили, девчонки наши пропахли насквозь… Терпи. Надо.

Он спрятал баллон, несколько раз глубоко вдохнул, пробормотал «С Богом!» и потянул дверную ручку.

Вокруг павильона был чистый сухой асфальт, это радовало. Не хватало еще представлять министру изделие с мокрыми лапами.

Спецназовцы, караулившие павильон, на Катьку так вытаращились, будто это была не кошка – ну, здоровая, да – а какая-нибудь сексуальная бомба. Павлов скосил глаза на свое «изделие» и слегка ошалел – Катька шла, как модель на подиуме, ножка за ножку и хвост трубой.

Нет, после фокуса с вороной завлаб от «десятки» готов был ждать чего угодно. Только не настолько. Это уж выглядело слишком по-человечески. «Завтра же голову ей под сканер. Глядеть, что там происходит с чипом, не образовалось ли новых связей… Если оно у Катьки будет, это завтра».

– А теперь от научно-исследовательского института прикладного биоконструирования… – объявил впереди Бондарчук.

Так они и вступили в павильон, именно что вступили. Павлов тихонько отщелкнул «продолжать движение», выпустил Катьку вперед, и перенес внимание на ряды.

– …выступит главный конструктор изделия «Клинок», доктор биотехники, заведующий лабораторией…

В павильон набилось очень много людей в погонах, завлаб с кошкой шли по узкому проходу между рядов кресел, и Павлов видел – Катька будто волну за собой тянет. Военные, как по команде, поворачивали головы и заметно глохли: Бондарчук вещал в пустоту. «Никто мою фамилию не запомнит, потому что просто не услышит, – подумал Павлов. – Да к черту. Главное, вся эта братия уже видела полосатиков. Но вот вам рыжик – и оцените результат!».

Впереди полстены занимал широкоформатный плазменный монитор, висел стенд с какой-то схемой – это хозяйство Павлова не интересовало, ему нужен был правильный демонстрационный стол. И Бондарчук достал-таки то, что надо. Стол невысокий, длинный, прочный на вид, метрах в двух от первого ряда, так, чтобы до министра самую малость доносился вкусный запах кошачьего одеколона.

Катька шествовала, ряды тихо бурлили. Пару раз до Павлова долетели слова «африканский камуфляж», и завлабу стоило определенного труда не состроить недовольную мину.

– Вам слово! – произнес знакомый голос. Павлов уже думать забыл про Бондарчука, а тот усаживался в первом ряду, неподалеку от министра, и украдкой прятал руку в карман. Сам министр смотрел на Катьку, лицо его было непроницаемо и этим выделялось среди множества радостно-удивленных.

«Актерствует, – решил Павлов. – Старшим начальникам положено выглядеть суровыми, вот он и… Не буду напрягаться. Работаем». Он щелкнул «внимание на меня» и тут же, не поднимая руки, одной кистью отсигналил направление.

Катька шагнула на импровизированный пьедестал неподражаемым царственным движением. Стол выдержал. Кошка на секунду приняла выставочную стойку – павильон огласил сдавленный многоголосый стон – и уселась, развернувшись к публике носом. Села точь-в-точь как научил вчера Павлов – обвив длиннющим хвостом лапы, отчего толстоватые подставки (ну, прав был Шаронов, всегда он прав) скрылись из вида. А хвосты у «Клинков» были заметно длиннее, чем у простых кошек. Не от хорошей жизни, конечно – попробуй закрути такую плюшку, когда она атакует, а жертва зайцем прыгает в сторону… Тигр или лев может просвистеть мимо, его проблемы. Для армейского кота второй заход на цель непозволительная роскошь. Убьют.

– Товарищи, – сказал Павлов просто, – наша фирма представляет изделие «Клинок».

– Разработка уникальная, аналогов не имеет. За рубежом организмы этого класса обобщенно называют «бай-мек», хотя какая-либо механика в них отсутствует напрочь… – Павлов криво улыбнулся и заработал несколько понимающих кивков в ответ. – Просто термин удобный, вот и прижился. Сразу оговорюсь – российская наука под «бай-мек» понимает узкое и, так сказать, авангардное направление в биоконструировании. «Клинки» никоим образом не баймекс, они не продукт глубоких направленных мутаций, а построены, что называется, по классике. И мы используем совершенно конкретное определение этой схемы: биоробот. Наши изделия – генетически улучшенные животные с кремниевым чипом, модифицирующим поведение. Что дает на выходе надежность – раз, управляемость – два, и никаких, товарищи, фокусов!..

Павлов слегка улыбнулся: судя по реакции публики, его намек поняли. Он и не думал топить Шаронова – впрочем, с этой задачей не справился бы, пожалуй, даже ракетный крейсер – просто завлаб вел себя естественно и говорил правду. После всех обманов это было весьма приятно. И вообще, грешно биотеху не пнуть биомеха хотя бы походя. Слишком они, наглые, откровенно в лидеры рвутся. Того и гляди, все финансирование на себя оттянут. А толку с них реального – что, охрана складов и один похмельный генерал, заживо съеденный?

– Итак, «Клинок», – Павлов коротко глянул на Катьку, та застыла в абсолютной неподвижности и вроде бы дремала. – Рост в холке до восьмидесяти сантиметров, вес до килограмма и двух десятых на сантиметр роста. Крейсерская скорость по тяжело пересеченной местности не ниже двадцати километров в час, на относительно ровных поверхностях тридцать. Скорость атаки около шестидесяти, на коротких отрезках семьдесят, при взрывном реагировании до ста километров час. Правда, разогнанный до сотни «Клинок» не сможет уклониться от выстрела, направленного по оси атаки, но вы попробуйте в него попасть. И вообще – успейте сделать хоть

что-нибудь, когда он выпрыгнет…

Опять кивки. Только министр по-прежнему Катьку рассматривал, правда, уже не с каменным лицом. Он то морщился, то жевал губу. Павлову это очень не понравилось – что-то здесь было не так – но завлаб приказал себе переключиться и говорить дальше.

– Для нейтрализации противника изделие применяет несколько схем, варьируемых по обстановке. «Клинок» может нанести единичный смертельный удар в наименее защищенный участок тела. А может – шокирующий удар по голове или в пах с последующим вспарыванием горла. Если горло закрыто воротником бронежилета, изделие либо просунет лапу под воротник и разорвет глотку когтем, либо обхватит голову передними лапами и попробует отвернуть ее… Да-да, именно отвернуть, это так выглядит. В самом трудном случае у противника будут вскрыты две-три доступные артерии. Просто человек с оружием, без брони, не представляет для «Клинка» проблемы, он будет уничтожен за доли секунды… – Павлов выдержал многозначительную паузу и добавил. – Разумеется, если не дана установка на простое задержание. Правда, есть особый случай – при взрывном реагировании «Клинок» наверняка убьет свою цель. Взрыв активности происходит когда изделие защищает хозяина, не подозревающего об опасности, или не успевающего что-то предпринять, или лишенного такой возможности. Допустим, рядом со мной «Клинок»… – Павлов шагнул к Катьке и положил ей руку на плечо. Кошка не шевельнулась, продолжая глядеть перед собой.

– …а некто подходит сзади и пытается ударить меня по голове. Или выхватывает пистолет. «Клинок» гарантированно оторвет нападающему руку по самое плечо. Не думаю, что после такого враг опасен, хотя вам, конечно, виднее…

В более свободной обстановке Павлов сорвал бы этой репликой короткие деловитые аплодисменты. В павильоне собралась публика, хорошо знающая, что бывает, когда тебе чего-нибудь оторвут.

– Основная функция «Клинка» – минимизация человеческих потерь с нашей стороны. Изделие разработано для того, чтобы его хозяин, проводник, управляющий модуль – называйте как хотите – не лез без особой нужды под вражеский огонь. В то же время, «Клинок» гораздо больше, чем защитник и средство поддержки. Уникальные свойства изделия позволяют ему выполнять задачи, для человека трудновыполнимые или невыполнимые в принципе. Это диверсионные операции, разведывательно-дозорная служба, и что особенно ценно – свободное патрулирование. Можете дать изделию команду прикрыть некий участок, и оно будет на нем работать, пока не отзовете, или пока его не застрелят, что проблематично… Наконец, пока на участке не кончится пища. Изделие через сутки переходит в режим самообеспечения и поедает в своей зоне ответственности всё – кроме людей и других изделий нашей фирмы. То есть, можно его кормить и мертвыми «Клинками», и человечиной, но вам придется разделать тушу и давать изделию куски мяса. Такая вот страховка – понятно, зачем…

Да, товарищи военные понимали, зачем. Людоед всегда людоед, даже если он бьется за правое дело. Нормальная реакция человека на людоеда – поскорее его грохнуть.

– Автономно «Клинок» в самых тяжелых условиях продержится год без изменений по психике. То есть, год мы гарантируем. И в любом случае будет работать код блокировки. На эту команду пожизненная гарантия, даже если изделию отстрелят уши. Если оно вообще оглохнет, ну… При малейших сомнениях в лояльности изделия – пристрелите его, и дело с концом! Дайте очередь в затылок. Впрочем… – Павлов огладил Катьку, – это крайность. Чтобы «Клинок» начал давать сбои, нужно редкое сочетание повреждений, вряд ли совместимое с жизнью. Мы считаем, что пока изделие дышит, оно будет вас слушаться. Слепое, глухое – унюхает хозяина. Это характерная черта отечественного биоробота – полная безопасность для пользователя…

В рядах призадумались. Наверняка – вспоминая недоброе. Едва заметно покачал головой Бондарчук. Завлаб про себя помянул грубым словом Шаронова, «Тиски», биомеханику – и резко переменил тему.

– «Клинок» незаменим, когда нужно снять часового или взять «языка». Конечно, изделие выделяет тепло, и может быть таким образом локализовано, но его бесшумность и высокая скорость минимизируют проблемы, стоящие в аналогичном случае перед диверсантом-человеком. Противник заметит изделие, но не успеет ничего предпринять. Также «Клинок» превосходно действует из засады. Причем особая конструкция опорно-двигательного аппарата позволяет изделию занимать позиции, из которых противник нападения не ждет. Как я догадываюсь, полигонная фаза представления включает в себя упражнения, которые могут выглядеть цирковыми. Но… Вам ведь не покажут лазание по кирпичной стене?

Повисла короткая пауза. Бондарчук открыл было рот, и тут из второго ряда сказали:

– В программе отсутствует.

– Правильно! – улыбнулся Павлов. – Но если будет очень надо, «Клинок» и это сможет. Лишь бы зазоры между кирпичами позволяли воткнуть коготь. Хотя рекомендовать такие фокусы как штатный режим мы не станем. Я, собственно, к тому, что когда вы увидите вис на задних лапах головой вниз с работой передними лапами по противнику, не считайте это клоунадой. Штатная возможность, заданная изначально. Еще один немаловажный момент… – Павлов щелкнул, Катька молниеносно перетекла из сидячего положения в лежачее, подобралась и свернулась в тугой клубок.

Это был эффектный трюк, многие из зрителей сначала непроизвольно дернулись – еще бы, кошка только что сидела полным чучелом – а потом рты приоткрыли от удивления. Катьки стало неожиданно мало. Чересчур.

– Самая компактная боевая машина в истории! – провозгласил завлаб. – Причем «Клинку» в этой позе удобно, он именно так на морозе спит. Ну-ка…

Еще щелчок, Катька вернулась в сидячую позицию и снова замерла.

– Изделие очень устойчиво к болевому воздействию. Устойчивость к проникающим ранениям – по психике отличная, по физиологии хорошая. На внутренних испытаниях образцы прошли обстрел из автоматического оружия стандартных калибров России и НАТО. Можем утверждать: три-четыре попадания с двухсот метров изделие держит без снижения боевых качеств в первые несколько минут. Дальше, если не оказать «Клинку» помощь, все зависит от скорости кровопотери. Тем не менее, изделие продолжит работать, пока не упадет. Согласитесь, в условиях боя это решающий фактор. Нацеленность на выполнение задачи вопреки обстоятельствам – принципиальное отличие биоробота от пресловутого биомеха. Злые языки поговаривают, что русские просто не умеют делать баймекс. Вам такое мнение наверняка известно. Ну, во-первых, наша фирма – умеет. Есть целое направление… – тут Павлов осекся, он ведь чуть не ляпнул «занимающееся собаками». – Во-вторых, мы, выполняя заказ министерства, планировали на выходе модель с психологической надежностью, доведенной до абсолюта. Может быть

увидите сегодня, как один-единственный «Клинок» замучает танк… Да?

– В программе есть, – подтвердили из второго ряда.

– …под артиллерийским огнем. Хотя это лучше смотреть на видео.

– На видео и будет. Здесь покажем.

– Почему? – ожил министр. – Извините, что перебиваю.

Он говорил таким же льдистым голосом, как директор института. И одной интонацией сумел выразить неудовольствие тем, что кто-то там сзади вякает, подыгрывая докладчику.

– Прекрасно, – быстро сказал Павлов, – я хотел услышать этот вопрос. Может, старший группы испытателей ответит на него уверенней?

Из второго ряда махнули рукой. Да, это главный испытатель подавал комментарии, Павлов с ним был шапочно знаком.

– В общем, задача «Клинка», простите за выражение, затрахать экипаж до такой степени, чтобы он полез из танка в надежде поразить изделие огнем ручного оружия. Разыграть это как спектакль – выйдет неестественно. Но есть запись первого контакта танка с «Клинком». Очень впечатляющая. Несчастные танкисты. Там работает одна кошка, и то от нее спасу нет. Если их будет хотя бы две, танк гарантированно слепнет. Побить ему оптику «Клинки» не в состоянии, заслонить собой – легко. А вокруг снаряды рвутся и грохот сами знаете, какой, и танк скачет будто в трансмиссию укушенный…

Публика дружно хохотнула.

– Таковы возможности отечественного биоробота разработки НИИПБ. А вот известные нам зарубежные баймекс, – мстительно сообщил Павлов, – были сплошь нестабильны. Я не раскрою великой тайны, если скажу, что франко-британские работы по военным биомехам оказались свернуты после одного занятного казуса. Там у них очень внушительный опытный экземпляр, будучи обстрелянным на показе высокой комиссии, испугался, навалил кучу и удрал с поля. В него даже ни разу не попали. Сами понимаете, разработчик не станет прилюдно вести огонь по изделию, в котором не уверен – а биомех выдал критический сбой. Если кому-то нужен такой боец, можем подсказать адрес конструкторского бюро…

В первом ряду ухмыльнулся замминистра по вооружению – уж он-то завлаба понял лучше некуда, во всех смыслах.

– Задачи «Клинка» чисто оружейные – устранять противника незаметным заходом с флангов и тыла, если надо, атаковать в лоб, а при необходимости закрыть хозяина собой. «Клинок» одновременно и меч, и щит. Такое изделие должно быть умным, но не может быть излишне эмоциональным. Хотя в гамме «Клинков» есть линия, по живости характера превосходящая базовую модель. Это женские особи. Физически самки «Клинка» немного компактнее, легче и гибче. Мы считаем это достоинством. Укомплектуйте подразделение разнополыми «Клинками» – уже через месяц для скрытого наблюдения, действий в ограниченном пространстве, сопровождения целей будут использоваться только самки. Естественный выбор. Если «Клинки» мужского пола сбалансированы хорошо, то самки – отлично. Они уравновешенны, терпеливы и благоразумны. Насколько самец хорош в силовом перехвате и атаке из засады, настолько же самка – в длительном выслеживании и скрытом проникновении. В самках мы сохранили намного больше черт, свойственных исходному материалу. Смею вас заверить, когда придет нужда послать кого-нибудь с депешей через линию фронта, вы оцените наше решение по достоинству. Этот демонстрационный образец, – Павлов сделал широкий жест в сторону Катьки, – как раз самка. Катенька, поприветствуй товарищей…

Катька встала, грациозно махнула хвостом, и опять села. Павлов мог бы запросто встроить команды «стоять» и «сидеть» в свою речь, но решил не пижонить, и втихаря из кармана пощелкал дистанционкой.

– Обратите внимание на декамуфляжную окраску. Это не Африка, как некоторые могли решить, а показ наших возможностей по комбинированию цветов, – выдал порцию отсебятины Павлов. – Изделие «Клинок» готово к производству в трех вариантах под разные климатических зоны. Меняется цвет покровов и режим терморегуляции. Любой окрас имеет легкий мимикридный эффект, базовая модель создавалась для работы в поле, но и для городского боя ее камуфляж достаточен. Поскольку когти у изделия втяжные, перемещение по твердым покрытиям бесшумно. «Клинок» не боится высоты, исключительно хорошо лазает, в окно второго этажа запрыгивает практически с места. Еще важный момент – нами разработан и испытан с отличным результатом комплект легкой противопульной брони, совершенно не влияющей на подвижность. Защитная маска имеет крепеж под микрофоны и видеоаппаратуру, по желанию заказчика возможна установка штыков, электрошокера и тому подобного оборудования. Теоретически хоть пулемет, хоть гранатомет, даже мину – хотя последнее нерентабельно, но если нужно взорвать крупного военачальника или труднодоступный объект… От себя замечу, что штатных зубов и когтей изделию вполне хватает для решения самого широкого спектра задач. И наконец…

Катька ожила, мягко перетекла со стола на пол, и двинулась вдоль первого ряда, вплотную к сидящим – неподражаемой модельной походкой, а что за кренделя она выделывала хвостом! Заметно напрягся Бондарчук, И – тут Павлову стало неуютно – министр. «Он ее что, боится?!» – с легким ужасом подумал завлаб.

– Как легко заметить, – сказал Павлов, одновременно подзывая кошку к себе, – перед вами экземпляр в расцвете сил, на пике формы. Реально Катерине чуть больше полугода. Однако это полноценное взрослое существо, физически и ментально. В таком – рабочем – состоянии оно будет оставаться не меньше девяти лет, если использовать корм рекомендованной нами рецептуры. У «Клинка» очень большой запас по выносливости, он умеет экономно расходовать себя, его можно брать в глубокие рейды, причем свой рацион изделие может нести на себе. Более того, это отменный ездовой кот! «Клинки» охотно тянут волокуши и тележки. Конечно, умнее запустить изделие в передовой дозор, а тяжести доверить людям – устанут, зато живее будут – но если понадобится… Только ящик снарядов на спину не грузите, больше двадцати килограммов ни-ни. А волоком «Клинок» до сотни потянет. Это еще, кстати, о доставке раненых с поля боя… Благодарю за внимание, товарищи, готов отвечать на вопросы.

– Слабое место – спина? – тут же спросил министр. Тон его Павлову не понравился. Могущественный вельможа будто искал, к чему придраться.

– У слона гораздо слабее, – парировал завлаб. – «Клинок» выдержит четверть своего веса, а на слона больше двух человек не садится – пополам треснет. Но слонами воевали когда еще, и успешно. Кстати! Интересно, а почему до сих пор нет заказа на боевых мамонтов? Мы вообще родина слонов, или где?

Заржали все кроме министра и заместителя по вооружению – первый сохранил пренебрежительное спокойствие, второй отчего-то надулся, а Бондарчук, смеясь, украдкой показал завлабу кулак.

– Хотя ну его, мамонта, я сейчас представил, сколько он гадит…

Теперь засмеялся даже «оружейник».

– Давайте лучше о «Клинках»!

– Как с ними общаться неспециалисту? – это Бондарчук вступил с домашней заготовкой. – Вот солдату выдали «Клинок» – и?..

– «Клинок» понимает оговоренный в заказе министерства набор команд. Их примерное звучание уже зашито в чип, изделию остается уяснить, что голоса людей различны, и сопоставить с командами голос своего проводника. На это уходит день, не больше. Однако такую коммуникацию мы рассматриваем как вспомогательную. Приятно говорить с животным по-человечески, но боевой язык должен быть краток и прорываться сквозь шумы. Поэтому, – завлаб достал из кармана дистанционку, – к изделию придается электронный кликер, такой вот пульт управления. В идеале проводник должен знать команды наизусть и воспроизводить их без пульта. Ничего трудного, музыкальный слух приветствуется, но не требуется…

Павлов уселся на стол, чтобы тот паче чаяния из-под Катьки не вылетел прямо министру в лоб, демонстративно поднял дистанционку и зажал пальцем сразу пару кнопок.

– Команда «укрытие сзади». Фирменный прием, нормальная кошка ничего подобного не может. Обратное сальто еще сделает, а вот так – никогда.

Кликер хрустнул. Стол издал короткий скрип. Катька непостижимым образом кувыркнулась через голову назад и распласталась по полу.

– Ух ты! – восхитился кто-то в задних рядах.

– Отбой тревоги, – сказал Павлов с нарочитой ленцой в голосе.

Катька встала и снова запрыгнула на стол. Завлаб незаметно выдохнул. Для чистоты доклада требовалось хоть одно распоряжение дать голосом. Но как раз с этим у трехцветки были проблемы. Она умела игнорировать голосовые приказы. Или выполнять их издевательски медленно. Или требовать подтверждения. Как обычная кошка, обладающая свободой воли.

В глубине души завлаб подозревал, что Катька и с кликером может побороться. Тесты этого не подтверждали, но вот если будет мощный стресс… Рыжик, способный, проявив редкую изобретательность, уйти в самоволку, а потом отчебучить нечто совсем особенное с вороной – от такого изделия можно было ждать чего угодно.

Как сейчас, например – изделие сообразило, что это его шоу, и работало безукоризненно. Кажется даже получало массу удовольствия.

– Видите, интонация не важна, главное – совпадение текста с программой. Это на случай, если у проводника нарушена дикция. Я могу и с закушенной губой, и нос зажав, и как угодно, все равно Катерина поймет, что ей говорят…

– Ко мне! – выпалил министр. Пролаял.

Некоторые военные рефлекторно дернулись. Павлов, тот вообще от неожиданности чуть со стола не упал.

Катька покосилась на министра и презрительно фыркнула.

В гражданской компании это вызвало бы обвал, взрыв хохота. Но сейчас павильон будто обледенел.

– Она же не знает, что вы тут главный, – сказал Павлов очень мягко. – Команда была принята, но отвергнута. Это вопрос безопасности – пока жив проводник, «Клинок» слушается только его. При работе в группе «Клинок» постепенно осознает ее внутреннюю иерархию. И где-то через полгода старший группы сможет управлять всеми приданными «Клинками». Но только в отсутствие их проводников. И… «Клинки» будут тосковать. Они роботы, но живые.

– Извините, – холодно сказал министр. – У вас, похоже, все мелочи просчитаны.

– Мы обязаны, – скромно отозвался завлаб.

– А если проводник мертв?

– При отсутствии четко поставленной задачи, будет охранять тело. Около суток. Потом начнет искать своих поблизости, наконец, попробует вернуться в точку базирования. Если «Клинок» уже, так сказать, в подразделении социализирован, он сразу по прибытии найдет старшего начальника или разводящего и переподчинится ему. Пока не получит нового проводника. Конечно, изделие переживет серьезную травму, но работать нормально сможет… Увести осиротевший «Клинок» с поля боя в безопасное место сможет любой наш боец, обладающий кликером или знающий боевой язык.

– Что значит – наш боец? – переспросил министр подозрительно.

– У «Клинка» хорошее зрение и нюх.

– И?..

Павлов на миг задумался, подыскивая слова. Умение полосатиков отличать своих от чужих его самого поражало.

– Наши пахнут и выглядят по-нашему, – объяснил Павлов, как ему показалось, исчерпывающе.

От него по-прежнему чего-то ждали.

– У «Клинка» высокая избирательность. В комплексе она выше человеческой. Если популярно – русского с белым американцем или еврея с арабом «Клинок» даже в полной темноте не спутает. Хотя нации близкие. Но и нюх, повторюсь, хороший.

– Знаем мы, какой у ваших изделий нюх, – сказал министр в сторону.

– Еще вопросы? – спросил Павлов елейно. Его так и подмывало рявкнуть: «Вы кошек не трогайте, все претензии к теме «Кино», пожалуйста!». Он уже жалел, что попал на представление. Все пошло криво. Здесь действовали механизмы, о которых завлаб не знал ничего. Своим подчеркнуто холодным отношением к «Клинку» министр наверняка кому-то что-то показывал, но что и кому… У них тут были свои разборки, Павлова не касающиеся, но полосатикам и, в особенности, рыжикам это могло принести вред.

Бондарчук сидел, закатив глаза, и легонько покачивал головой из стороны в сторону. То ли за своих извинялся, то ли завлаба осуждал – непонятно.

– Еврея, значит, с арабом не спутает… – пробормотал «оружейник». – Полезное свойство. На натуре проверяли?

– Компьютерное моделирование показало…

– Ах, компьютерное…

Павлов закусил губу. Описать бы случай с вороной! С чердака потом целую стаю выселили, а трехцветка добыла именно ту. Это с посаженным нюхом! Но вскроется сопутствующее Катькиному подвигу разгильдяйство и утопит НИИПБ глубже некуда.

– Давайте закругляться, – предложил министр. – Благодарю вас, товарищ э-э…

– Доктор Павлов! – подсказал Бондарчук. – Павлов, да. Вы свободны, до свидания. Что у нас теперь, доклад испытателей? Хорошо, перерыв.

– Товарищи офицеры!..

– Вольно, вольно. Перекур.

Военные организованной толпой повалили на выход.

– Мышка бежала, хвостиком махнула… – пробормотал завлаб себе под нос. – Снесла дедушке яичко. Напрочь.

Катька, будто демонстрируя отношение к происходящему, неприлично раскорячилась на столе и начала вылизывать у себя под хвостом.

– Бери мою тачку и сваливай в темпе! – прошипел Бондарчук.

– А полигон, банкет?.. – без особой надежды спросил завлаб.

– С тобой попрощались, идиот! Ох, Павлов, дорогуша, ну ты и выступил! Не понял еще? Министр что-то знает про твой образец, мать его за ногу! Я тебя, паразита, даже спрашивать не буду, кто она на самом деле, эта Катька!

– Гражданка, – признался Павлов и виновато шмыгнул носом.

– А-а… О-о… Убил. Без ножа зарезал. Су-у-ка… Расстрелять! Почему гражданка? Откуда? Самопал?!

– Да какой самопал, я что, в арбузной лавке работаю?! Был приказ. Лично директора. Кто ему – не в курсе.

– Зато он, – Бондарчук ткнул пальцем в сторону дверей, – очень даже в курсе, дорогуша. Павлов! Свинья неблагодарная! За что?!

– Директор сворачивает работы по гражданке. А модель удачная, ты сам видел. Я надеялся договориться…

Тут Бондарчук завлаба перебил и в нескольких энергичных фразах объяснил ему, кто он такой, и с кем ему о чем положено договариваться.