Текст книги "Знание-сила, 2002 №6 (900)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Вода не похожа на другие жидкости. Возможно, она обладает памятью!

Николай Николаев

Быть может, в таинственных свойствах воды коренится загадке гомеопатии?

Несколько лет назад исследования воды вызвали целую бурю в медицине. Вполне возможно, заявляли некоторые ученые, вода обладает памятью.

Подобное зая amp;чение льет воду на мельницу гомеопатов. Значит, если молекула лекарства хоть немного побудет рядом с молекулой воды, то последняя запомнит свою соседку: на ней «отпечатается» облик лекарства. В таком случае даже дистиллированная вода будет обладать целебными свойствами, если «запомнит» добавленную в нее капельку медикамента.

«Бессмыслица! Чушь! – возмутилось большинство ученых. – Это все равно, что сказать: зеркало запоминает отражения людей, промелькнувших перед ним. Стоит поскрести любое зеркало в нашем доме, как за пышным цветом нынешнего дня проступят очертания генеалогического древа. Бессмыслица! Чушь!».

Биолог Жак Бенвенисте, особенно рьяно защищавший «память воды», подвергся настоящему остракизму. Его заклеймили как «эзотерика», обвинили в подлоге результатов, лишили спонсорских денег, уволили из лаборатории, а в 1998 году вручили «акгинобелевскую премию», которой отмечают «абсолютно бредовые исследования».

Никого из критиков не волновало, что эта гипотеза давно и успешно зарекомендовала себя в гомеопатии. Однако новые эксперименты показали, что чистая вода, в самом деле, может запоминать действие других веществ и транслировать его.

Профессор биохимии Мадлен Эннис из Queen's University (Белфаст), убедившаяся в этом странном поведении волы на своем опыте, признает: «Я занимаюсь естественными науками и вообще не могу объяснить результаты испытаний». Вместе с коллегами она экспериментировала с пробами воды, в которые добавляли мизерное («гомеопатическое») количество постороннего вещества: его было так мало, что методами химического анализа обнаружить примесь было нельзя. Однако с биологической точки зрения эта – почти дистиллированная – вола действовала так же, как само подмешанное к ней вешество.

Запишите на ваши водофоны!

«Мы столкнулись с эффектом, который ничем нельзя объяснить», – подчеркивает Эннис. Скептически настроенная к гомеопатии, где в ходу как раз такие растворы и препараты, она взялась за проведение опыта, чтобы навсегда отмести эту «лженауку». Теперь же она отказывалась верить результатам, полученным ей самой. Результаты же пока неопровержимы. Волны критики обрушиваются на них, но не могут смыть «это позорное пятно с лица науки». Как вспоминает Эннис: «Мы пытались найти возможную ошибку, но все напрасно».

В эксперименте участвовали четыре лаборатории из Франции, Италии и Бельгии. Координировал их работу профессор Робефруа из Лувенского университета (Бельгия). Участники опыта не знали, в каких пробах воды действительно содержатся примеси, а в каких – лишь их гомеопатические дозы. Ведь растворы разводились сотрудниками других лабораторий.

Каков же результат? Во всех четырех лабораториях пришли к одному и тому же результату: «заряженная» вода, – а как еще прикажете назвать воду, в которой не было химически ощутимых примесей других веществ? – все же действовала. Вопреки тому, что считают химики, биологи и фармакологи! Профессор Эннис уверена в одном: «В ближайшее время все больше медиков займутся серьезными исследованиями в этой области».

Когда волны, вызванные спорами вокруг опытов, улеглись, стало ясно, что зашиканный и зачумленный Жак Бенвенисте вполне может быть причислен когда-нибудь к «революционерам в науке». Впрочем, сам он себя таковым как раз и считает. По его словам, грядут новые, крупные открытия: «Мы обнаружили существование молекулярных сигналов, и это – огромное достижение в области биологии!».

Ведь, по мнению Бенвенисте, вода может не только запоминать и накапливать информацию, но и с помощью усилителя транслировать ее в виде электромагнитных сигналов. «Вода напоминает чистую аудиокассету, на которой можно сделать любую запись», – говорит Бенвенисте.

По его теории, возможно следующее: если растворить в воде таблетку аспирина, то молекулы воды воспримут информацию, содержавшуюся в лекарстве, а потом транслируют ее. Эти сигналы можно усилить; для этого нужен лишь подходящий усилитель. Если подвергнуть пациента действию данных сигналов, то для него это все равно, что принять аспирин. С помощью Интернета и телефона можно передавать эти сигналы на большие расстояния. Фантастика? Выдумка? Биолог Бенвенисте уверяет: «Мы проделали тысячи экспериментов». Согласится ли строгая наука с его выводами?

Интересно, что сказала бы строгая наука лет двести назад, если бы один из физиков, задумчиво разглядывая магнит, неожиданно молвил: «Знаете ли, сударь, если с помошью вот этого куска металла намагнитить тонкую металлическую ленту, то любые слова, произнесенные вами, мной или другими вашими гостями, прилипнут к этой ленте. Стоит когда-нибудь, пусть и через много лет после нашей беседы, поднести ту же ленту к магниту, как в опустевшей комнате вновь послышатся слова – мои и ваши. Будто заговорили два привидения! Сударь, этот металл запомнит все, даже ваше удивленное присвистывание! Вы по– прежнему полагаете, что в моих словах есть выдумка?».

Интересно, а как современник Фарадея объяснил бы таинственную власть телевидения?

Между чумой и эболой

Ал Бухбиндер

«Позор сомневающимся» – таков был лозунг рыцарей ордена Подвязки, и уже из этого следует, что то не было сообщество ученых. Ибо ученые сомневаются всегда и во всем.

Именно сомнение ведет их к исследованиям и к познанию окружающего мира.

По дороге рушатся каноны и опровергаются общепринятые мнения, но при этом делается неизмеримо маленький шаг на пути к Истине.

Ибо в науке даже отрицательный результат считается достижением: отсекается один из возможных ложных путей для поиска.

Статья проиллюстрировано фрагментами картины Питера Брейгеля.

«Триумф смерти», 1562

Очередная теория, опровергающая очередное общепринятое мнение, выдвинута двумя английскими эпидемиологами из Ливерпульского университета – Сьюзен Скотт и ее соавтором Кристофером Дунканом в недавно опубликованной книге под названием «Биология мора». И вот какие интересные веши они там рассказывают под этим скучновато-страшноватым названием.

Речь идет о болезни, которая, подобно лесному пожару, прокатилась по Европе между 1347 и 1351 годами и по сию пору является самой страшной зафиксированной в истории эпидемией. Она погубила по меньшей мере треть тогдашнего европейского населения, более 25 миллионов человек. Заболевшие вначале страдали отболи, лихорадки и нарывов, затем у них распухали лимфатические узлы, и кожа покрывалась пятнами. Под конец появлялась кровавая рвота, и больной умирал в течение трех дней. Выжившие назвали это Великим мором (Great Pestilence). Викторианские ученые прозвали эту эпидемию Черной смертью.

Как полагают большинство специалистов, Черная смерть представляла собой бубонную чуму, Yersinia pestis, бактериальное заболевание крыс, которое переносили блохи, перепрыгивая с крыс на людей.

Сьюзен Скотт выступает с опровержением этой общепринятой картины. В своей книге она показывает, что распространение Черной смерти никак не совместимо с ее трактовкой как бубонной чумы. И если Скотт и Дункан правы, нам стоит хорошенько прислушаться к ним из самых что ни на есть шкурных интересов. Ведь каким бы ни был патоген – возбудитель Черной смерти, опустошавшей Европу несколько раз в течение прошедших двух тысячелетий, этот бич может подняться над человечеством вновь. Если мы сумеем выяснить, что это было в действительности, мы сумеем (возможно) подготовиться к повторению.

Болезнь, которая, подобно лесному пожару, прокатилась по Европе между 1347 и 1351 годами и сегодня остается самой строшной зафиксированной в истории эпидемией. Ученые прозвали эту эпидемию Черной смертью. Сколь ужасна была для людей эта катящаяся на них лавина смерти отражено на картинах Питерс Брейгеля.

Предположение, что Черная смерть была бубонной чумой, принадлежит Александру Ерсину, французскому бактериологу, который в XIX веке разобрался в сложной биологии бубонной чумы. Он нашел в ней признаки, общие с Черной смертью: «бубоны» – темные, болезненные, распухшие лимфатические железы, обычно в подмышках или в паху. Хотя появление бубонных язв характерно и для других болезней, Ерсин идентифицировал Черную смерть с бубонной чумой и даже назвал бактерию-возбудитель Pestis (от Great Pestilence).

Но эта гипотеза страдает серьезными пробелами, говорят Скотт и Дункан.

Во-первых, бубонная чума неразрывно связана с грызунами и живущими на них блохами. Но карта распространения Черной смерти не совпадает с расселением крыс и распространением болезней, ими переносимых. Она галопировала через Альпы и по Северной Европе при температурах, слишком низких для размножения блох, и проносилась от Марселя до Парижа, делая по четыре километра в день, – значительно быстрее, чем могут передвигаться крысы. Более того, тот кочующий вид крыс, который необходим для распространения болезни, вообще не существовал в Средние века в Европе, там жили тогда только черные крысы – домашние и не удаляющиеся от человеческого жилья. Между тем Черная смерть перепрыгивала между городами Франции – на расстояние до 300 километров – всего за несколько дней без промежуточных остановок. А в Исландии крысы вообще не живут, тем не менее и оттуда доходили сообщения о случаях Черной смерти.

В отличие от приведенных повадок Черной смерти, бубонная чума, действительно, распространяется так же, как и крысы, – медленно и спорадически. Так, зарегистрированная в 1907 году вспышка чумы в Индии за 6 месяцев продвинулась всего на двадцать километров. Бубонная чума, достигшая берегов Южной Африки в 1899 году, продвигалась в глубь континента со скоростью всего двадцать километров в год, хотя ей могли помочь уже появившиеся в это время паровозы.

Болезнь, вызвавшая Черную смерть, бушевала в Европе в течение 300 лет, до 1666 года. За это время вспышки болезни наблюдались в самых отдаленных местах континента почти каждый год. Каждые несколько лет эти вспышки порождали эпидемии, которые опустошали остальную Европу. Если бы то была бубонная чума, ее виновниками могли быть лишь грызуны, резистентные к болезни, но тогда ими не могли быть крысы, потому что бактерии чумы убивают их самих наряду со всеми другими европейскими грызунами.

Далее, бубонная чума несравненно менее заразна, чем Черная смерть. В то время как Черная смерть убивала 30 и более процентов людей в районе ее распространения, эпидемия бубонной чумы, вспыхнувшая в XIX веке в Индии, убила «всего» менее 2 процентов населения зараженных городов. А в Африке, Южной Америке и на юго-востоке Соединенных Штатов отдельные случаи заболевания чумой вообще не вызвали массовой эпидемии.

И наконец, еще одну очевидную проблему составляет способ заражения: в отличие от бубонной чумы с ее носителями-грызунами. Черная смерть явно передается непосредственно от человека к человеку. Этот факт удалось обнаружить при изучении английских административных записей за XVI век, когда, по приказу Елизаветы I, были подробно задокументированы все летальные случаи Черной смерти. Эти записи подробно описывают процесс распространения болезни от первого заболевшего к его соседям и родственникам, причем каждый случай отделен от другого инкубационным, скрытым периодом от 20 до 30 дней. Заразившийся узнает о своей болезни не раньше, чем за 5 дней до смерти, когда его сваливает с ног, и за это время успевает заразить окружающих. Европейцы хорошо знали о существовании такого длительного инкубационного периода, и чтобы изолировать возможных распространителей болезни, помещали людей, прибывающих в Европу на кораблях, в карантин на 40 дней. Более того, известен случай, когда в 1665 году жители английского городка Эйам самоотверженно заключили себя в своих стенах. Треть из них умерли, но они не дали болезни достичь других городов. Но если бы переносчиками Черной смерти были крысы, остановить болезнь таким образом никак бы не удалось.

Такова вкратце аргументация Скотт и Дункана. Отношение к ней коллег-специалистов пока что колеблется от вежливого интереса до полного отрицания, со ссылкой на то, что «все знают, что Черная смерть была бубонной чумой». Ох, уж эти «все знают, что…» и «я книгу не читал, но…».

И тут надо перейти к вопросу вопросов: если справедливо утверждение, что Черная смерть не была бубонной чумой, что же это было? Возможный – и зловещий – ответ гласит, что это был вирус. И здесь Скотт и Дункан вызывают свидетелем по делу о Черной смерти совсем, казалось бы, не имеющее к ней отношения вещество – белок, именуемый CCR5 и располагающийся на поверхности определенных белых кровяных клеток, где он играет роль «рецептора» – своего рода «кармана» для захвата или присоединения к клетке определенных молекул из внешней среды. Этот белок существует в двух состояниях – нормальном и мутированном. В нормальном состоянии он действует как рецептор для особых иммунных сигнальных молекул-«хе мок и нов», сигнализирующих иммунной системе о появлении «врага» и тем самым помогающих ей с ним бороться. Но, как оказалось, вирусы СПИДа и миксоматоза (смертельного заболевания кроликов) также способны использовать рецептор CCR5: они внедряются в его «карман» и затем в самую иммунную клетку, убивая ее и лишая организм защиты от заражения.

Напротив, мутантная форма CCR5, как показала в 1998 году группа ученых под руководством Стефена О'Брайена из американского Национального института рака, имеет «карман» несколько иной формы, и потому вирус HIV, возбудитель СПИДа, входит в него труднее. Иными словами, мутантная форма рецептора дает некоторую – впрочем, не очень большую – защиту от вируса (как будто бы желая опровергнуть общепринятый зловещий имидж мутантов).

Какое, однако, отношение все это имеет к Черной смерти? Чтобы ответить на этот вопрос, следует предварительно сказать, что, продолжая исследование этого важного рецептора, ученые обнаружили, что его мутантная («неудобная» для определенных вирусов) форма появилась в Северо-Восточной Европе около 2000 лет назад. К сожалению, мы не можем сейчас вдаваться в вопрос о том, как ученые определяют «возраст» различных белков и генов. Ограничимся лишь результатами. Дальнейшее изучение рецептора CCR5 показало, что примерно 700 лет назад произошло резкое увеличение распространенности его мутантной формы. Если раньше она встречалась у одного европейца на каждые 40 тысяч, то с 700 лет тому назад и ближе к нашему времени – уже у одного на каждые 5! Что могло быть тому причиной? Один из возможных ответов на этот вопрос таков. Представим, что 700 лет назад население Европы подверглось нашествию какого-то вируса, который хорошо усаживался в «карман» нормального рецептора CCR5 и плохо – в «карман» мутантного. Если вирус был очень опасен, то выживали только счастливые обладатели рецептора мутантной формы; гибли в основном носители его нормальной формы. В результате носителей мутантной формы должно было стать много больше, чем до эпидемии.

Мы произнесли решающее слово – «эпидемия». Только массовое вымирание носителей нормальной формы рецептора могло привести к обнаруженному учеными резкому скачку числа носителей его мутантной формы. Но самая массовая эпидемия 700– летней давности – это как раз Черная смерть. По мнению Скотт и Дункана, именно мутация рецептора CCR5 могла помочь ее обладателям выжить во время Черной смерти. Авторы считают, что накопление этих «счастливчиков» до их нынешнего процентного числа происходило на всем протяжении от XIV до XVII веков. Когда оно достигло некоторого количественного рубежа, произошло качественное изменение: поддающихся Черной смерти людей в каждом отдельно взятом месте стало меньше, чем нужно для быстрого распространения эпидемии. И Черная смерть покинула Европу.

Надо сказать, что бактерии бубонной чумы, вызывая болезнь, тоже убивают иммунные клетки. Но лабораторные проверки не дали пока однозначного ответа, защищает мутация указанного рецептора от этих бактерий или нет. В случае же упомянутых выше вирусов факт такой защиты не вызывает сомнения.

И тогда остается последний вопрос: какого же сорта вирус вызывал Черную смерть? Поскольку общим симптомом Черной смерти были тяжелые кровотечения, Скотт и Дункан полагают, что ее возбудителем был «геморрагический (то есть вызывающий кровотечения) филовирус» типа Эболы. Они предлагают для этой эпидемии новое, более подходящее, по их мнению, название – геморрагическая чума.

Некоторые исследователи уже и раньше обвиняли Эболу в древних моровых эпидемиях. Так, в 1996 году была выдвинута гипотеза, что эпидемия чумы в Афинах в 430 году до новой эры, описанная Фукидидом, была вызвана вирусом Эболой, включая характерные изнурительные рвоты и икоту. В то же время многие симптомы этой чумы, а также аналогичной в Константинополе в 540 году новой эры, были сходны с симптомами Черной смерти.

Можно попробовать искать истоки Черной смерти в Африке. Европейцы впервые зарегистрировали это заболевание на Сицилии в 1347 году. Скотт полагает, что она была занесена прибывшими на Сицилию кораблями из Африки. Это предположение тем более правдоподобно, что Африка исторически является родиной и прибежищем большего числа человеческих патогенов, чем любой другой континент. Кроме того, люди, жившие во время эпидемий в Константинополе и Афинах, тоже считали, что болезнь пришла из соседней Африки. В частности, следы константинопольской эпидемии ведут к торговым путям из глубин Центральной Африки. Некоторые другие исследователи тоже убеждены, что и афинская, и константинопольская «чума» была эпидемией той же болезни, что и Черная смерть.

Казалось бы, к однозначному решению загадки могло бы привести исследование остатков ДНК, извлеченных из массовых захоронений жертв эпидемии в Европе. Такие исследования, действительно, были проведены. Ученые из Средиземноморского университета в Марселе в прошлом году изучили ДНК, добытые из трех скелетов, откопанных в могильном рве под городом Монпелье. Они искали в скелетах фрагменты ДНК, специфичные для нескольких известных патогенов – бубонной чумы, антракса и тифа. Было найдено только одно соответствие – патогенам бубонной чумы. Казалось бы, все ясно, все противоречия решены, и следует по-прежнему считать Черную смерть бубонной чумой..

Но не тут-то было. Ведь не исключено, что в те века в Южной Франции были случаи смерти от бубонной чумы, если даже она не была Черной смертью, и что исследователи в Монпелье столкнулись как раз с такими случаями. Не случайно же попытки повторить эти результаты, проделанные позже теми же и другими исследователями, потерпели неудачу. Окончились неудачей и попытки найти ДНК Yersinia в массовых захоронениях в других местах Южной Франции, а также в Лондоне и Копенгагене.

Однако из того факта, что ДНК бактерии бубонной чумы не найдена там-то и там-то, нельзя делать окончательное заключение, что ее там и не было. Искусство восстановления древних ДНК находится еще в зачаточном состоянии. Особенно трудно надежно идентифицировать ДНК патогенов и еше труднее – неустойчивых вирусов, особенно в останках многовековой давности. Патогены распадаются вместе со своими жертвами, и ученые столкнулись с трудностями, даже когда пытались восстановить вирус инфлюэнцы из тел всего столетней давности, причем хранившихся в постоянной мерзлоте. Кроме того, надо еше знать, что именно ишешь. На данный момент нет возможности искать не известный науке «геморрагический вирус».

С другой стороны, ученые не могут и позволить себе откладывать такие поиски в долгий ящик. Их стимулирует пугающая возможность повторения эпидемии Черной смерти в новое время. Сходство и повторяемость катастроф в Афинах, Константинополе и средневековой Европе свидетельствуют о том, что каким бы ни был их возбудитель, он выходит из своего укрытия каждые несколько столетий. И последняя вспышка была самой энергичной и смертоносной. Что будет делать убийца в новое время? Надо постараться найти его до того, как он найдет нас.

Возбудить ось сверхсознания

Внушение, зомбирование, программирование поведения, о которых мы говорили в главной теме прошлого номера, требуют измененных состояний сознания.

Одна из дверей, ведущих туда, – психоактивные вещества, наркотические снадобья. Но далеко не единственная. Движение, дыхание, звук и слово – вот четыре компонента, помогающих изменить обыденную работу мысли, устранить ее постоянный контроль.

Изучение процессов, происходящих при этом в мозге;, ведется в Институте высшей нервной деятельности РАН.

С его сотрудником, доктором биологических наук Ниной Евгеньевной Свидерской встретился наш корреспондент Кирилл Ефремов.

Одилон Редон. «Искушение се. Антония», лист 14, 1896

К.Е.: – Нина Евгеньевна! В нем суть «измененных состояний» сознания?

Н.С.: – При некоторых физиологических состояниях, таких как сон или кома, сознание человека может отключаться целиком. Но бывает, что оно не отключается, а лишь приглушает свою активность, ослабляет привычный контроль за действиями («что можно, а что нельзя») и за потоками информации («что замечать, а что нет»). При этом активизируется подсознание, улавливающее и хранящее массу информации – неосознанной и потому неиспользуемой рассудком. И подсознание получает возможность себя проявить.

К.Е.: – А что при этом происходит в структурах мозга?

Н.С.: – В наших исследованиях мы наблюдали усиление активности некоторых зон коры. Оказывается, в состоянии обычного бодрствования у человека больше возбуждены передние (лобные) области левого полушария и задние – правого. Связь между ними образует своеобразную «когнитивную ось». Но в измененных состояниях сознания картина несколько меняется. Так, при совершении автоматических действий передняя левая область «замолкает». А во время творческой работы становятся активными противоположные области коры полушарий: задняя левая и передняя правая. Мы условно назвали их взаимодействие «осью сверхсознания». Такая же «ось» возникает и при выполнении особых дыхательных упражнений.

К.Е.: – Творческое дыхание? Расскажите об этом подробнее.

Н.С.: – Существуют разные дыхательные методики, оказывающие влияние на нервные процессы. В частности, техника холотропного дыхания. Ее предложил психотерапевт Станислав Гроф – как альтернативу использования ЛСД для достижения измененных состояний сознания. Здесь в течение долгого времени (до нескольких часов) практикуется очень интенсивное дыхание – в ритме музыки. Обязательно под наблюдением врача – ведь могут произойти остановка дыхания, судороги или появиться другие опасные симптомы Сознание при этом претерпевает очень глубокие изменения. Человек переживает так называемые перинатальные матрицы, вспоминая и вновь переживая свое прошлое – вплоть до ощущений, испытанных при рождении на свет.

К.Е.: – Это воспоминание или все– таки иллюзия? Кажется, Набоков иронизировал, рассказывая о психотерапевте, который мог заставить вас вспомнить момент собственного зачатия…

Н.С.: – Это не иллюзия, а именно считывание воспоминаний и даже восстановление целых эмоциональных состояний. Которое, кстати, позволяет избавиться от последствий психологических травм раннего возраста. Есть менее сложная, щадящая дыхательная техника – ребефинг, в которой дыхание частое и поверхностное (выдох толчками).

К.Е.: – Что же при этом происходит в организме ? В восточных духовных учениях все объясняется потоками энергии: праны, ци. А с точки зрения нейробиологии? Предположим, мы отдаем себе команду дышать интенсивнее. Насколько мне известно, это делает корковый центр. Если автоматизм ритмической смены вдоха и выдоха задают ядра в продолговатом мозге, то кора позволяет нам произвольно управлять дыхательными мышцами, особенно когда мы говорим или поем. Кстати, его интенсивная работа оказывает на кору общее тормозящее влияние. А что происходит дальше?

Н.С.: – Дальше, благодаря интенсивному дыханию, в крови изменяется концентрация кислорода и углекислоты, что опосредованно воздействует на особые зоны в боковом гипоталамусе. На энцефалограмме в это время наблюдаются мощные всплески – пароксизмы. По тому, какой характер они имеют, можно обнаружить скрытые патологические процессы. Часто появляются неприятные ощущения, судороги, онемение конечностей. Но если их преодолеть, то у многих людей развивается привыкание, и гипервентиляиия вызывает торможение, успокоение. Одновременно приходит чувство эйфории, галлюцинации, вспышки света «в голове», иллюзия путешествия.

К.Е.: – А почему возникают световые эффекты?

Н.С.: – Как показывает энцефалограмма, возбуждается зрительная (затылочная) кора левого полушария. Именно она отвечает за создание зрительных образов.

К.Е.: – В мистических учениях видения объясняются, например, так: у человека приоткрывается третий глаз, которым он во время «космического путешествия» видит «тело Брахмы» – геометрические тела, мерцающие во тьме, и ослепительную «звезду Абсолюта»… Действительно, ощущения именно такие, причем они сходны у многих практикующих. Можно ли утверждать, что здесь действуют не столько «мистические», сколько одни и те же нервные механизмы?

Н.С.: – Это пока находится вне поля зрения традиционной науки о мозге. Ведь наука получает знания лишь с помощью воспроизводимых методов. А пока они не созданы – нельзя получить и убедительной информации.

К.Е.: – Существует немало попыток подвести материальную базу под то, что происходит при медитации и в иных состояниях сознания. Так, например, утверждают (проводя довольно примитивные анатомические аналогии), что третий глаз – это эпифиз, крохотный вырост промежуточного мозга. Другая точка зрения мне нравится больше: «третий глаз» – это замкнутый контур подкорковых структур, образующих так называемую лимбическую систему. Этакое хрустальное яйцо в центре мозга, острие которого приходится на точку между бровями. Лимбическая система – центр памяти. эмоций, желаний, она управляет вегетативными функциями. А не есть ли это еще и «орган медитации», который возбуждается, когда кора «умолкает»? Который считывает образы, записанные в подсознании (а может быть, и в памяти Вселенной)?

Одилон Редон. «Искушение св. Антония», лист 9,1896

Одилон Редон. «Искушение св. Антония», лист 13,1896

Н.С.: – То, что лимбическая система активно участвует в измененных состояниях сознания, несомненно. Как раз там находятся древние центры, ведущие подсознательную обработку информации.

К.Е.: – А какое воздействие на состояние мозга оказывают ритм дыхания и вообще ритмические раздражения?

Н.С.: – Они вызывают торможение коры, особенно левого полушария. В целом, в мозге постоянно происходит взаимодействие ритмов, как приходящих извне, так и внутренних. При этом работают многие резонансные системы и особые группы клеток – пейсмекеры, генераторы ритма. Так, в передней части большого мозга – в области перегородки – находится пейсмекер, воздействующий на гиппокамп и задающий тэта-ритм (он появляется, когда человек начинает засыпать). Таламус способствует генерации альфа– и гамма-ритмов бодрствующей коры. А медленные ритмы сна задает ретикулярная формация в стволе мозга. Однако никогда нельзя точно утверждать: эта и только эта структура мозга выполняет именно такую функцию.

К.Е.: – Неужели нет убедительных выводов?

Н.С.: – Изучение мозга – одна из сложнейших областей науки. Здесь, наверное, как нигде, проявляется парадокс: чем больше узнаем – тем меньше определенности. По мере изучения структур мозга выявляются все новые функции (порой противоречивые), связи, влияния, новые вещества-регуляторы. Раньше много значения придавали коре мозга -действительно, она активно вмешивается в самые разные нервные процессы. И ее сравнительно легко изучать методами энцефалографии. Но оказалось, что огромное влияние имеют и подкорковые центры – без них не обходятся даже самые «разумные» процессы – речь, мышление. Однако подобраться к ним гораздо труднее – нужны сложные методы томографии и виртуозные операции. Так что расшифровка нейрологических основ сознания – дело будущего.

Одилон Редон. «Искушение се. Антония», лист 18,1896

Сверхсознанием (кстати, термин заимствован у К.С. Станиславского) называют процессы творчества,, интуитивного поиска. Оно пользуется следами памяти и получает выводы без вмешательства сознания, избежав тем самым его предпочтений, опыта и необходимости оформлять мысли в слова. Сознание лишь оценивает полученный результат, но не процесс работы сверхсознания. Психологи выделяют еще два типа бессознательного – досознание (безусловные рефлексы, врожденные формы и мотивы поведения) и подсознание (реакции, доведенные до автоматизма).

Кролик на сеансе гипноза

Гипноз – не волшебство. Мы сталкиваемся с ним гораздо чаще, чем нам кажется. Например, когда как можно строже говорим своему малышу: «А ну-ка, спать сейчас же!» – и он действительно перестает хихикать и засыпает. А было ли у вас такое (хотя бы в детстве): пока вас занудно отчитывают за какую-то провинность (какую – уже не вспомнить), в голове вдруг темнеет, перед глазами идут пятна, в ушах звон, ноги подгибаются… И – окрик: «О чем ты только думаешь, куда ты уставился?!» Или такое: строгий лектор энергично вещает о своем, непонятном (например, о статистических методах) – и как бы мучительно вы ни сопротивлялись, сознание отключается, веки безвольно падают, из груди вырывается судорожный вздох, а то и всхрап… Перед нами не что иное, как обыденные проявления гипноза.

Подобно сну, гипноз вызывает торможение в коре – но не столь глубокое. Сохраняются возбужденные участки, способные воспринимать внешние сигналы (например, словесные команды) и автоматически передавать их туда, где формируются поведенческие реакции. На практике гипнотические состояния часто вызываются психоактивными веществами и ритмичными действиями, стимулирующими дыхание, – таковы верчения дервишей, песнопения протестантов, пляски шаманов. А если отважиться на более широкие аналогии, то и физические занятия: игры, аэробика, танцы. Вхождение в транс не обходится и без влияния биополя (но это уже отдельная тема).

Макс Клингер. «Похищение Прометея», 1894

Считается, что гипноз – искусство. доступное лишь человеку. Однако возникло оно, как и человек, путем эволюции – и не на пустом месте. Гипнотическое торможение сродни реакции обмирания у животных, которую вызывают ритмичные внешние раздражения либо сильный испуг. Благодаря ей вертлявый щенок блаженно замирает, когда его вылизывает мать а прыгучий кролик цепенеет при виде змеи.