Текст книги "Сборник произведений"

Автор книги: Авраам Покой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава шестая

Остаток полярной ночи мы провели в гармонии: Пингвиния приручала зверей, охотилась, приносила воду, дрова и еду, массировала мне колени и спину, а я учился у нее мудрости веков.

Она открыла мне немало удивительных тайн: например, я узнал, что зайцы и кролики на самом деле не относятся к грызунам, а имеют собственный отряд – зайцеобразных. Кроме того, она сообщила мне, что душа в разрезе имеет три наружных оболочки, пять внутренних и девять слоев психосуггестивной изоляции. Правильно фокусируя внимание, можно создавать энергоинформационные сущности и заапгрейдить себя до такой степени, что получишь Луч Пингвинии – мощное инсектицидное, антиканцерогенное и химиотерапевтическое оружие Духа.

Насчет зайцев я потом перепроверил в Большой Советской Энциклопедии. Оказалось, что Пингвиния права!!! Значит, логично предположить, что она права и относительно Души.

…Но вот полярная ночь постепенно подошла к концу. В чуме начали появляться пропавшие с началом зимы невесть куда шаманы Алтус, Палтус и Драмэнбас. Пингвинию, напротив, я стал видеть все реже, хотя наши чувства не слабели.

– Просто тебе пора исполнять свое предназначение – сказала мне она как-то, стоя в своем неизменном медицинском халатике со мною на высоком пригорке и разглядывая заснеженную ночную даль. – Ты должен пойти к ним, к людям, и рассказать им, как надо жить.

Я почувствовал комок в горле. И удивленно подумал – так вот он, оказывается, какой – комок в горле.

– Пингвиния! – воскликнул я, оборачиваясь и хватая ее за руки. – Но мы же еще с тобой увидимся, правда?

– Я обещаю тебе. – ответила Пингвиния и начала удаляться от меня – Я обещаю.

Эпилог

Я сижу в утлой юрте на краю тундры. Завывает последний ветер зимы – завтра придет северный рассвет, а вместе с ним и весна. Проклюнутся из-под снега карликовые березки. Пролетят высоко вверху тупики, направляясь к Великому Океану. Все мое существо – переменившееся за эти невероятные полгода – чувствует приход тепла. И пусть термометр пока показывает минус восемнадцать – я знаю: завтра все кончится.

Я достаю свои дневники – страницы, с которыми я делился чудесами, которые мне довелось испытать в этой стране, в которой еще столько тайн. Я вспоминаю, как перед расставанием старый Алтус сказал мне: "Не во все можно поверить. Даже если пережил это сам". И вот я – верю. Я, как говорят мудрые северные шаманы, "перешел свою тундру" и оказался в новой стране. И эта книга, лежащая перед вами – карта путешествия, которое каждому из нас приходится совершать по своей собственной тундре.

Сила девы Пингвинии, которая была со мной всю эту долгую ночь, пропитала страницы этой книги, каждую ее строку. Я видел то, что может Пингвиния, и могу сказать: это все не пустой звук, но настоящее чудо… Впрочем – разве мы с вами, люди двадцать первого века, верим в чудеса? В таком случае можете читать эту книгу просто как художественное произведение. Не важно. Она все равно вам поможет…

Славо Покольо
Пиротехник

перевод с португальского

Прежде всего – спешу предуведомить читателей, что «Пиротехник» – произведение символическое. В отличие от «Пингвинии», где нет ни слова выдумки, тут все написано притчами и высокими символами. Да пребудет с вами Сила.

Пролог

Пиротехник взял в руки книгу. Она была без обложки, но автора он знал – Александр Милн. Он открыл книгу на первом попавшемся месте и прочел:

"Стихи – это не такие вещи, которые вы находите. Это такие вещи, которые находят на вас.»

"Какая глубокая мысль." – подумал Пиротехник. – "Разве смысл человеческой жизни не в том, чтобы стать Сосудом для Эликсира?"

Часть первая

Юношу звали Болеславо. Уже начинало смеркаться, когда он вывел своих баранов к заброшенной церквушке на горе.

Он лег на нечищенном полу, подложив руки под голову, и задумался. Он думал о девушке, дочке мясника, что жила неподалеку. Светили звезды, блеяли бараны.

* * *

Утром он встал, сходил за церковь, потом вернулся, надел куртку и подумал: «В куртке мне тепло. Куртка имеет цель и смысл, потому что она меня греет». Потом он посмотрел на баранов и снова подумал: «Бараны мне доверяют, потому что я нахожу для них хорошие пастбища». Устав таким образом от мыслей, он погнал стадо в город. Светило солнце, дул ветер.

* * *

В городе он подошел к одному из домов, постучал рукой в дверь и стал ждать. Вскоре дверь своими руками открыла старуха. Болеславо сказал, что хочет поесть. Старуха назначила цену. Болеславо согласился. Старуха пошла ногами в кухню и приготовила там еды. Болеславо съел ее ртом, поблагодарил, потрындел о загадочном, заплатил и хотел было уйти к своим баранам.

Но тут старуха сказала:

– Чего ты хочешь?

Болеславо ответил:

– Разъясни мне мой странный сон. Вот уже которую ночь мне снится, что я пасу своих баранов, но тут ко мне подходит человек, берет меня за руку и приводит к египетским пирамидам. Там он указывает мне место, дает лопату и говорит, где спрятан миллион долларов США. Что бы это значило?

– Десять процентов мои. – ответила старуха. – Это сон на Всеобщем Языке. Он означает, что ты должен отправиться к египетским пирамидам и выкопать в том месте миллион долларов США.

– Спасибо! – поблагодарил Болеславо и вышел. Вечерело, пели птицы.

* * *

На улице Болеславо остановился прикурить у какого-то деда. Старик долго присматривался к книге, которую парень держал под мышкой («Путеводитель по странам Средиземноморья»), потом потаращился на кеды Болеславо, на отражающие нашивки, на его рюкзак и весь стоперский прикид, а потом произнес:

– Сынок! Ты, похоже, любитель путешествовать.

"Как он узнал мои мысли?!" – поразился Болеславо.

Старик щербато улыбнулся и ответил вслух:

– Главное – найти Свой Путь. Кстати, меня зовут Архидам хромой. Я царь Спарты. Если ты продашь мне своих баранов со скидкой – я научу тебя, как доехать до Египта и получить свои бабки. Ведь ты – из тех, кто знает Свою Стезю!

* * *

«Всеобщий Язык», «Своя Стезя»… Не слишком ли много Заглавных Букв?" – спрашивал себя Болеславо, идя в направлении порта. Он еще не знал, что без заглавных букв никакая истина не Истина.

Он дошел до порта и увидел там собаку, которая выкусывала у себя из-под хвоста блоху. Рядом с собакой стоял мужик и с любопытством разглядывал происходящее.

– Чего ты разглядываешь? – удивленно спросил у мужика Болеславо.

– Я вижу борьбу двух Правд и двух Жизней. – ответил тот. Блохе необходимо питаться собачьей задницей, и она права. Собаке не хочется жить с блохой в заднице, и она тоже права. Когда ты доберешься до Египетских Пирамид и пройдешь Свою Стезю до Конца – ты поймешь, что не существует одной единой Правды. У каждого есть только Свой Путь.

– А-а. – протянул Болеславо. – Понятно. Ну бывай.

Светило солнце, дул ветер.

Часть вторая

Болеславо лежал в каюте и думал о дочке мясника. Корабль качало на волнах. Кричали чайки, дул ветер, светили звезды.

Вдруг в дверь каюты робко постучали.

– Войдите. – пригласил Болеславо.

В дверь, согнувшись в три погибели, вошел старомодно одетый мужчина с большими бакенбардами, по виду американец.

– Ты, значит, и есть тот самый парень, который увидел загадочный сон про миллион баксов? – нарушил он молчание.

– Ты-то откуда знаешь? – поразился Болеславо, приподнявшись на койке.

– Твоя Стезя написана у тебя на Судьбе. – ответил, ухмыльнувшись, американец. – Моя фамилия Смит, я из шатата Юта. Слыхал про такой?

Болеславо помотал головой.

– Короче. Чтобы выкопать свои бабки, тебе нужно будет посмотреть на специальный план с помощью двух камней – Урим и Туммим. У меня случайно есть оба этих камня, с другой оказии. Это очень полезный артефакт. Но я смогу дать их тебе только взамен на одну услугу.

– На какую? – спросил Болеславо.

– Мне нужен помощник для приготовления Эликсира Бессмертия. – пояснил Смит. – Это займет около суток, уже в Танжере. Кроме того, помоги мне купить ингридиентов. Есть только один магазин, где продают даймонит. Но его хозяин со мной в ужасных отношениях, и он мне его не продаст чисто из вредности. Сходишь, купишь для меня?

– Не вопрос. – отозвался Болеславо. – А что такое даймонит?

– Это синтетический рутил, один из заменителей природных самоцветов. Торговое название, чтобы лучше раскупали. – невнятно пояснил Смит.

* * *

Болеславо шел, насвистывая, по Танжеру. Кричали ишаки, плевались верблюды. Прохожие наперебой рассказывали поучительные притчи, все из которых выворачивали на одну и ту же неслыханно свежую мысль: человеку всегда приходится делать в жизни Выбор.

Он зашел в указанную Смитом бакалейную лавку. За прилавком, однообразно покачиваясь, стоял араб высокого роста.

– Привет. – сказал Болеславо.

Хозяин не среагировал. Болеславо пришлось перебрать несколько вариантов, и наконец он понял, что нужно сразу приступать к делу:

– Дай мне динамиту! – попросил он.

* * *

Вечером Болеславо вернулся в дом Смита. Он протянул ему стеклянную банку с темной массой, полученную в магазине, и получил взамен два зеленых камушка, грубо вмонтированных в дамский театральный бинокль с вынутыми стеклами;

– Это даймонит? – с сомнением спросил Смит, разглядывая банку.

– Тертый! – ответил бодро Болеславо. – Хасан сказал, других нет.

– А… – протянул Смит. – понятно. Вовремя. Как раз и остальные части подоспели. Ты, Болеславо, присутствуешь при настоящем Таинстве. Сейчас мы с тобой станем настоящими Алхимиками! – и он отошел в угол, где на огне булькало в большом котле какое-то разноцветное переливчатое варево.

Болеславо подумал: "Ну вот я и стал Алхимиком…" и направился было в уборную. Но в тот самый момент, когда он вышел из комнаты, Смит опорожнил банку.

Раздался оглушительный взрыв. Болеславо чудом не задело. Когда он пришел в себя, было уже утро. Вокруг дымились остатки дома Смита. Выбравшись из-под деревянной стены, обрушившейся на него, Болеславо обнаружил в шаге от себя… Архидама хромого!

Царь Спарты засмеялся, вертя головой. Болеславо нахмурился.

– Не-ет… – протянул Архидам, смеясь. – Ты не Алхимик, Болеславо. Это не Твоя Стезя. Ты – Пиротехник!

Часть третья

Болеславо с Архидамом сидели в чайхане и ели плов руками. Кричали ишаки, женщины в глубине чайханы танцевали беллиданс.

– Смит перед тем, как раствориться в Абсолюте, не успел сказать тебе, на какой план нужно посмотреть сквозь Урим и Туммим. – жуя, объяснил Архидам. – К счастью, я это знаю. План вытатуирован на левой ягодице у женщины, живущей в оазисе. Как ее зовут, я не знаю, но она все время ходит в фиолетовых шароварах и с голым пупком, в котором пирсинг в виде циркуля и угольника.

– А как же я ее уговорю показать мне свою ягодицу? – спросил Болеславо, даже перестав по этому случаю думать о дочке мясника.

– А это уже не Моя Забота. – ответил Архидам. – До оазиса, если хочешь, доведу.

Кричали ишаки, дул ветер.

* * *

По пути к оазису хромой спартанский царь учил Болеславо, какие Слова нужно произносить с Большой Буквы, чтобы в них сразу появлялся Мистический Смысл. Болеславо даже составил небольшую шпаргалку: «Стезя, Путь, Судьба, Понимание, Истинное Зрение, Знание.» Архидам уверял, что фраза «знание ведет к истинному зрению и пониманию судьбы» звучит совершенно никак. Но стоит написать или произнести: «Знание ведет к Истинному Зрению и Пониманию Судьбы» – как она сразу заиграет.

– Главное – не распыляйся. – учил Архидам. – Просветленные Книжки, которые ты потом будешь тоннами выпускать в умственно слаборазвитых мегаполисах, должны быть небольшого объема и умещаться в карман. Но обложка должна быть твердой, чтобы видно было: не какая-нибудь Маринина, настоящая вещь!

– А оформлять их как? – спрашивал Болеславо.

– Что-нибудь под Босха, глючное, но более мягкое. Карандашные рисунки, какой-нибудь тип с раковиной вместо головы, шипастые кувшины… Ну, ты понимаешь. А главное – на обложке сзади пусть будет несколько хороших слов в твой адрес.

– Каких?

– Ну, к примеру… Болеславо Покольо… Самый популярный автор в мире… Тысячи людей благодаря ему нашли свой Путь… Он ничего не навязывает, просто предлагает сделать Свой Выбор каждому из нас…

Болеславо сосредоточенно записывал. Светило солнце, ржали верблюды.

* * *

Однажды утром Болеславо с Архидамом проснулись и увидели, что их верблюды достигли оазиса. Там бил источник с прохладной водой, имелосьнебольшое чистое озерцо в форме бассейна, несколько попугаев и райских птиц, спелые кокосовые и банановые пальмы, а также крытый золотом шатер, у входа в который стоял павлин в ластах.

– Ну все, дальше мне нельзя. – произнес Архидам. – Бывай. И помни о Своей Стезе, Которая…

– Да ладно, кончай. – прервал его Болеславо, смеясь. Они поржали и разъехались в разные стороны.

* * *

Почесав под клювом у павлина в ластах, Болеславо картинно откинул полог шатра. Внутри на парчовых подушках сидела черноволосая девушка неслыханной красоты, в украшенном блестками топике, с сережкой в загорелом пупке, фиолетовых шароварах и алых чувяках с загнутыми носами.

– Привет – сказал вконец обнаглевший за последние дни Болеславо. – Я – тот самый чувак, который видел сон про миллион баксов.

– А я – Фатима! – ответила Фатима. – Это Твоя Стезя привела тебя ко мне. Садись же, выпей шербету и съешь рахат-лукуму!

Пока Болеславо ел и пил, Фатима сплясала ему беллиданс, потом вышла на улицу с секстантом и начала разглядывать звезды в вечереющем небе.

– Что ты делаешь? – спросил Болеславо, выйдя из шатра и положив руку на ее ягодицу.

– Я пытаюсь угадать Нашу Совместную Дорогу. – ответила Фатима.

– Расписываться не буду. – быстро сказал Болеславо. – А так пожить согласен.

Она обернулась, обхватила шею юноши своими тонкими руками и прильнула своими губами к его губам.

* * *

Прошло немало времени, прежде чем мирно спящего в шатре Болеславо разбудила чья-то грубая рука, трясущая его за плечо. Проснувшись, он увидел над собой… Смита!

– А я думал, ты взорвался нафиг. – признался Болеславо, зевая.

– Нет. – отвечал Смит. – меня порядком покоцало, но я выжил, как видишь. И даже стал настоящим Алхимиком! Кстати, ты знаешь, как называется этот оазис?

– Ну?

– Аль-Файюм.

– Это тот самый, где были впервые обнаружены т. н. "файюмские портреты", заложившие основы современной иконописи? – ядовито поинтересовался Болеславо. – То есть типа мы тут не просто среди пальм мелодраму разыгрываем, а еще и интеллектуальный подтекст имеется?

– Ты у меня поумничай еще… Короче. Пока твоя Фатима спит, возьми-ка Урим и Туммим и осторожно посмотри ей на ягодицу.

Болеславо взял бинокль, откинул на спящей Фатиме одеяло и посмотрел.

– Тут написано – "Инструкции лежат у третьей пирамиды слева от входа, в пятидесяти шагах". – прочел он. – Что это за Код да Винчи, а? Ссылка на ссылку, я уже задолбался.

– Ничего не попишешь, такой у тебя Квест! – произнес Алхимик. – Кстати. Ты, может, думаешь тут осесть, поджениться на бабце, жить тут с павлином в ластах и богатеть?

– Ну…. Была такая мысль. – признался юноша.

– Забудь! Станешь ты весь день ходить в халате, забудешь Свою Стезю, а жена твоя закажет при тебе лапшу и начнет ее кушать! Что тогда?

– Ты прав. – побледнев, сказал Болеславо. – Надо валить.

* * *

С лопатами и заступами они подошли к вечеру к третьей пирамиде. Полицейские, туристы на автобусах и местные жители с сувенирами куда-то запропастились.

– Копай! – приказал Алхимик.

Болеславо стал копать. Вскоре его лопата звякнула обо что-то твердое.

– Вынимай! – приказал Алхимик.

Болеславо напрягся и вынул большую зеленую книжку с каменными страницами.

– Это чего? – поинтересовался он.

– Это? Изумрудная Скрижаль! – торжественно произнес Алхимик.

– Да? – хихикнул Болеславо. – То есть то самое знаменитое синкретическое мистическое произведение, приписываемое в пифагорейских источниках Гермесу Трисмегисту? Ну ты загнул, старый.

– Доумничаешься. – буркнул Алхимик. – Ну чего ты выступаешь? В умственно отсталых мегаполисах люди все равно не разбираются ни в реальной истории, ни в реальной мифологии. А настоящая вера и духовное самосовершенствование их просто не интересует. Все, что им нужно – это какие-то смутно знакомые Умные Слова, из которых бы следовала короткая и ясная мораль: в жизни всегда нужно выбирать самый лучший вариант и самые лучшие товары. Некоторым нужно, чтобы это было обставлено мистическими терминами. Короче – не цепляйся к словам, лучше записывай. Пригодится.

Болеславо понял, что Алхимик прав. Он открыл Изумрудную Скрижаль и начал читать.

* * *

– Ну и что ты понял? – спросил через полчаса Алхимик.

– Я выучил много новых слов с Заглавной Буквы. – ответил Болеславо. – Вот, скажем, "Душа Мира", "Душа Бога"… Но тут написано, что миллион баксов находится на самом деле в той самой разрушенной церквушке, где я с баранами ночевал! Что за издевательство?

– Никакого издевательства. – ответил Смит. – Просто ты прошел Свой Путь. Ты отправился за Миллионом Баксов, но пошел по Своей Стезе, и она Вывела Тебя к Тебе. Теперь ты Познал Себя, Вернулся к Себе Самому и можешь жить долго и счастливо, с полным Пониманием Жизни!

* * *

Болеславо так и поступил. Он вернулся домой, выкопал сокровища, купил пару джипов и вернулся в оазис, к Фатиме. Там он построил виллу с вертолетной площадкой, с настоящим коктейль-баром и финской баней, завел филиппинских горничных, выгодно вложил остаток денег и жил со своей Фатимой долго и счастливо.

Вот такая мистика.

Шифр Микеланджело

книга-феномен

Глава 1

Смотритель музея Медичи во Флоренции, Джанфранко Муссолини, висел над полом, болтая ногами. Огромная черная фигура, державшая его за горло одной рукой, молча усиливала хватку. Потом фигура достала пистолет, приложила его дулом к сердцу Джанфранко и нажала на cпуск.

Профессор Муссолини упал на пол и забился в агонии. В последний момент ему удалось раздеться догола, наипсать короткую записку, спрятать ее в надежном месте, лечь на бок, приподняться на локте и махнуть рукой… Потом наступила темнота.

Глава 2

Толстый инспектор полиции Альберто Капуччино стоял над окоченевшим в вальяжной позе трупом и жевал жевачку.

– Это самое нелепое и загадочное преступление из всех, что мне доводилось видеть! – заявил он. – капрал Чиполетто! Позовите какого-нибудь умника из администрации, пусть они расскажут мне все о покойном.

Вскоре по мраморным плитам пола раздался стук каблучков. Подняв глаза, инспектор Капуччино увидел высокую, брюнетку с чувственными губами, пышными грудями, широкими бедрами и длинными ногами. На хорошеньком вздернутом носике у брюнетки были очки, что сразу же выдавало в ней настоящую ученую. Глаза ее были заплаканы, а туфли – на десятисантиметровых шпильках.

– Я руководитель архивного отдела Персефона Белуччи. – представилась она. – Покойный Джанфранко был моим дядей. Кто мог совершить это? И почему дядя находится в такой странной позе?

– Мне тоже показалось, сеньора, что поза эта неслучайна. – проворчал Капуччино. – Нам просто необходим какой-нибудь специалист по тайным знакам и символам, который смог бы разгадать эту тайну.

– Настоящий специалист на эту тему есть только один, – произнес за спиной инспектора властный голос знаменитого специалиста по кватроченто и чинквиченто Аугусто Ламборджини. – Он живет в Бостоне, США. Его зовут Эйб Пис, и он профессор конспирологии.

Глава 3

Профессор Эйб Пис проснулся от звонка. «Кто бы мог беспокоить меня в такой ранний час?» – подумал он, нашаривая трубку. Он никак не мог вспомнить, куда после вчерашнего пати бросил ее, а теперь голова раскалывалась и мелодия «куплетов Фауста» из знаменитой испанской оперы «Мефистофель» доносилась, казалось, отовсюду.

Трубка оказалась под репродукцией микеланджеловского «Адама», украшающей стену римской гостиницы. Посмотрев мельком на вялого, явно с похмелья первочеловека на картинке, он поразился сходству своего состояния с изображением.

– Эйб Пис! – сказал профессор, включив телефон.

– Эйб, добрый день. – ответил голос с твердым акцентом. – Вас беспокоят из Управления Флорентийской Полиции, капитан Капуччино.

– Неплохо бы. – пробормотал Пис.

– Простите?

– Ничего, продолжайте.

– У нас найден голый труп профессора Муссолини, застреленного в сердце и принявшего перед смертью очень странную позу. Вы как специалист по всяким художественным символам и заговорам должны знать, в чем тут дело. Мне порекомендовал вас Аугусто Ламброджини. Мы навели справки, узнали, что вы в Риме – и решили не упускать удачу. Если вы не возражаете, через полчаса за вами прилетит полицейский вертолет. Будьте, пожалуйста, на крыше отеля ровно в девять.

Капитан выключил связь. Бормоча что-то недовольное, профессор Эйб Пис выбрался из-под одеяла, оказавшись стройным голубоглазым мужчиной в топорщащихся розовых плавках.