Текст книги "Здравствуй, лошадь!"

Автор книги: Ася Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Зимняя сказка

– Жила на свете рыжая лошадь… – начал Кабачок свою сказку.

– Опять про лошадь, – заскучали Поперечный и Полосатый.

– Это совсем другая история! Кстати, если тебя кусает блоха, вовсе не обязательно её выкусывать – обмахивайся хвостом!

– Мой хвост не достаёт! – сердито сказал Полосатый.

– Старайся!.. На чём я остановился?

– Ты уже много историй про лошадь рассказывал, – не унимался Поперечный.

– А ты про кого хочешь?

– Про кошку.

– Про кошку так про кошку… Жила на свете рыжая кошка…

– А животные бывают другого цвета – не рыжие?

– Не перебивай! Эта кошка очень любила щипать травку. И вот однажды…

– Снег идёт, – крикнул кто-то в конюшне, и котята бросились к выходу: они ещё никогда не видели снега. Кабачок потрусил за ними.

Около дверей толпились лошади, люди и собаки. Поперечный с Полосатым выскочили на снег.

– Какой холодный! – в восторге завопил Полосатый.

– Смотри, я оставляю следы! – откликнулся Поперечный.

Лошади не разделяли кошачьей радости.

– И пришёл к ним холод! – мрачно сообщила Халва. – Облетели последние листья, и земля покрылась снегом…

– И так ещё полгода! – всхлипнула Ривьера. Котята насторожились.

– Кабачок, а почему Ривьера так расстроилась? – тихо спросил Поперечный.

– Тебе этого не понять, малыш, – сказала Халва.

Снег падал до вечера. А вечером Кабачок, как всегда, рассказывал сказку:

– Жила на свете рыжая лошадь. И вот однажды пошёл снег…

– Это плохо? – спросил Полосатый.

– Да нет, – сказал Кабачок.

– А почему вам, лошадям, грустно?

– Знаешь, что я люблю больше всего на свете? – продолжал Кабачок. – Солнышко, осоку и клевер… А сейчас всё покроется снегом, и до весны… сплошной овёс с отрубями.

– Может, тебе переселиться куда-нибудь на юг?

– Там, говорят, одни зебры.

Кабачок задумался.

– Кабачок, а как там дальше про лошадь?

– Ах да. Однажды среди зимы выросла травка, и…

– И что? – нетерпеливо спросил Полосатый.

– И все очень обрадовались…

– А дальше?

– Всё. Дальше ничего не надо. Давайте спать…

На следующий день, когда Кабачок возвращался с работы, котята встретили его около конюшни:

– Мы приготовили тебе сюрприз!

Но Кабачок не слушал: он торопился в стойло.

– Можно развозить овёс! – крикнул он по дороге конюхам.

– Ты слышишь, Кабачок, сюрприз! – Котята бежали за лошадью.

– Угу! Сейчас поем только! – ответил Кабачок и устремился к кормушке. Но в двух шагах от неё застыл. Кормушка была доверху заполнена чёрной землёй.

– Что это?! – опешил Кабачок.

– Земля, – сообщили котята.

– Давай я тебе расскажу, Кабачок, – сказал Полосатый. – Вот здесь будет просто зелёная травка, вот здесь – осока, а здесь – цветы!!!

– А что я буду есть?

– Как что?! Зелёную травку!!!

– Прекрасно! А куда мне будут сыпать овёс?

– Зачем? Через несколько дней у тебя в кормушке взойдёт свежая травка!

– А что я буду есть эти несколько дней? – взревел Кабачок. – А?! Я вас спрашиваю!

Пока удивлённые конюхи выгружали землю из кормушки, Кабачок страшно ругался. Котята чувствовали себя виноватыми и стащили для него морковку. Но Кабачок даже не посмотрел в их сторону.

Вечером с охоты вернулась кошка Машка:

– Ну, как вы тут себя вели без меня?

Поперечный и Полосатый сделали вид, что не слышат.

– Что случилось? – встревожилась Машка.

– Твои дети приготовили мне сюрприз, – мрачно сообщил Кабачок.

– Ах, мои умницы! – растрогалась Машка. – Я считаю, для кошки главное – мягкие лапы и душа. Ты согласен?

– Конечно, – ответил Кабачок.

Когда всё улеглось в конюшне, Поперечный и Полосатый тихонько пробрались к Кабачку.

– Ты больше не сердишься? – тихо спросил Полосатый.

– Мы же хотели как лучше… – добавил Поперечный.

– Кабачок, расскажи нам сказку про лошадь… – ласково попросил Полосатый, – …которая любила рыжую травку… тьфу, зелёную кошку… тьфу, ну, в общем, ты понял.

– При чём здесь кошка?! Жила-была на свете рыжая лошадь…

Как согреть Кабачка?

Мороз пробирал до костей, и никто лишний раз носу из конюшни не высовывал. Кошка Машка вязала, Поперечный с Полосатым скучали. Кабачок с утра уходил на работу и возвращался к полудню. От него веяло холодом, с усов свисали сосульки. Кабачок отряхивался, и ледышки разлетались во все стороны. Поперечный с Полосатым были в восторге. Сами они не раз высовывали мордочки в окно и ждали, когда на их усы нарастут хоть какие-нибудь сосульки…

– Дети, закройте окно! – волновалась кошка Машка. – Кабачок пришёл с холода!

У-у-у-у – завывал ветер…

Однажды, почесав за ухом, Полосатый придумал:

– Мам, а давай ты свяжешь Кабачку попонку?

– Мои милые заботливые дети, – растаяла кошка Машка. – Но где же взять столько ниток?

– Где-нибудь, – решил Поперечный.

С этого дня кошка Машка ежедневно расчёсывала своих детей и собирала их тёплую шерсть. Поперечный и Полосатый скатывали из шерсти нитки и сматывали в клубки. Кошка Машка вязала, мурлыча себе под нос:

 
Понимают даже кошки,
Лошадь надо обогреть,
У неё замёрзли ножки,
Больно на неё глядеть…
 

А-а-а-а – надрывался ветер как заведённый…

Кабачку было так себя жалко, что он готов был расплакаться. А котята чувствовали, что затеяли большое доброе дело…

Через неделю Поперечный с Полосатым заметно полысели… Но кошачьей шерсти не хватало на целую попону.

– Вот если бы нас было пятьдесят… – размышлял Полосатый.

– Мне двоих хватает! – отрезала Машка.

Поперечный с Полосатым приуныли.

В окно было видно, как по двору прогуливается Мэл.

– Знаешь, а у собак, наверное, тоже неплохая шерсть, – встрепенулся Полосатый.

– Можно попробовать, – отозвался Поперечный, и котята направились в собачью будку.

С некоторых пор Мэл не смел перечить и, после недолгих переговоров, покорно стал сдавать шерсть. Так в серой попонке появилось рыжее пятно.

– Почему кошки и собаки лысеют? – удивлялся главный конюх. – Надо им давать побольше кальция…

Ы-ы-ы – ветру всё не надоедало…

А шерсти всё равно было мало.

«Кого бы нам подключить?» – усердно думал Полосатый.

Через некоторое время вся конюшня была обвешана плакатами:

«Эй! Не жадничай, давай

шерсть немедленно сдавай!»

«Твоя шерсть нужна другому!»

– Кто же этот другой? – недоумевали лошади. А Машка была очень горда за своих детей и рассказывала знакомым кошкам:

– Такие молодцы, стихами пишут!

– Мамочка, вяжи, не отвлекайся! – настойчиво просили Поперечный с Полосатым.

Первыми откликнулись воробьи – принесли пёрышки и соломку.

К вечеру явился парламентёр от мышей. Он сообщил, что мышиное братство готово сдавать шерсть в обмен на неприкосновенность. Поперечный с Полосатым почесали в затылках.

– А просто так вы не будете сдавать шерсть?

– Нет! – отрезал парламентёр.

– А что же мы будем кушать?

– Вы станете вегетарианцами. Это модно, – не растерялся мышиный дипломат и протянул капустный лист.

– Попробуем, – вздохнув, согласились кошачьи дети.

Мышиная шерсть страшно пахла мышами. Воняла, можно сказать! Но выхода не было, и Поперечный с Полосатым терпели. Попонка росла.

А потом прилетела ворона.

– У тебя что? – деловито прервали её болтовню Поперечный с Полосатым.

– В каком смысле?

– В смысле шерсти!

– Видела голубой свитер.

– Неси! – распорядился Полосатый.

Так в попонке появилось небесно-голубое пятно. А Поперечный с Полосатым горланили:

 
Понимают твёрдо кошки:
Лошадь надо приодеть.
На ней мёрзнут даже блошки,
Грустно на неё глядеть…
 

– У лошадей не бывает блох, – ворчал Кабачок.

Ха-ха-ха – хохотал ветер, но веселее от этого никому не стало.

И вот наступил день, когда кошка Машка решила, что пора делать примерку.

– Ты держишь за этот конец, ты – за тот! Сюда просовываем голову, сюда – задние ноги, сюда – передние, – объяснила она детям. – Главное, чтобы нигде не натирало!

– Это же почти пальто! – обрадовались котята и отправились встречать Кабачка.

– Кабачок! – закричали они, едва завидев рыжую гриву. – Попонка готова!!!

Котята растянули огромную живописную тряпку – пух, пёрышки и соломка торчали в разные стороны.

– Стой смирно!

– Сюда голову! – Кабачок покорно склонил голову.

– Сюда – ноги!

И лошадь исчезла под попоной.

– Ура! – завопил Поперечный, а Полосатый спросил:

– Ну как, тепло?

– Тепло! – бодро отозвался Кабачок, но, подумав, спросил: – А нельзя ли сделать так, чтобы было что-нибудь видно?

– Сейчас у мамы спросим! – и Поперечный с Полосатым побежали в конюшню.

Оставшись один, Кабачок раздумывал о том, как хорошо, когда есть такие верные друзья, которые о тебе позаботятся в мороз. Ему было тепло, и он был счастлив. И от счастья он стал потихоньку пофыркивать, подпрыгивать и напевать:

 
…У неё копыта мёрзнут!..
 

Хо-хо-хо – отозвался неугомонный ветер…

А в это время лошади возвращались с работы. Халва с полузакрытыми глазами учила Ривьеру ничего не бояться. Тут из-за поворота показалось огромное пёстрое НЕЧТО. НЕЧТО подпрыгивало и издавало какие-то звуки.

– Что это? – слабым голосом спросила Ривьера и в нерешительности стала пятиться.

– Не перебивай, – отозвалась Халва и продолжала: – И когда ты всё это усвоишь, то тебе будет не страшен… – тут она для выразительности широко открыла глаза. Прямо перед ней стояло НЕЧТО. НЕЧТО, казалось, было в самом благодушном настроении.

Но Халва неуверенно спросила:

– Караул?!

– Где караул? – поинтересовалось НЕЧТО.

И тогда Халва всерьёз завопила «Караул!» и бросилась наутёк.

А Кабачку под попоной стало так страшно, что он бросился на голос Халвы.

– Оно за нами гонится! – закричала Халва.

Кабачок перепугался ещё больше. Он попробовал бежать быстрее, но, ничего не видя, врезался в деревянную стенку манежа.

– Караул! – в свою очередь закричал Кабачок, решив, что его догнали.

Спасать лошадей выскочил храбрый пёс Мэл.

– Стой! – закричал Мэл.

Кабачок страшно обрадовался Мэлу и бросился к нему.

– Нападают! – закричал Мэл.

«Надо быть от него подальше. А то я могу помешать Мэлу сражаться…» – подумал Кабачок и попятился.

– Я маленький, меня совсем не видно под попоной, – приговаривал он. – Я никого не вижу, значит, и меня никто не видит…

В это время лошади уже собрались на экстренный сбор.

– Иди, Мэл! И спаси всех! – решила Халва.

– Не пойду!

– Мэл, ты должен ЕГО поймать! – объявила Халва.

– Я не должен! – мрачно ответил Мэл.

– И если ты погибнешь, то мы тебя никогда не забудем, – сказала Халва.

– Я не хочу гибнуть! – заупрямился Мэл.

– Хорошо! – согласилась Халва. – Мы тебе поставим памятник. На нем будет надпись: «Спасителю лошадиного народа».

– Пусть будет лучше надпись попроще: «Спасителю».

Тут из-за угла высунулось то самое пёстрое НЕЧТО, и лошади, а вслед за ними и Мэл, бросились наутёк.

– Давай гони их! Ура! – услышал Кабачок кошачьи вопли.

Кабачок удивился и встал.

– Может, вы снимете наконец с меня это безобразие?!

Поперечный приподнял край попоны, а Полосатый закричал:

– Смотри! Они все побежали туда! Беги скорее!!! – и Поперечный вновь закрыл Кабачка.

– Снимите немедленно! – твёрдо сказал Кабачок.

– Зачем?

– Хочу видеть, кто на кого нападает.

– Никто ни на кого.

– Так зачем же мне бежать? – поинтересовался Кабачок.

– Чтобы их догнать! Давай скорее! Мы тебя снова спрячем, и ты их будешь опять гонять. Они такие смешные. – Котята покатились со смеху.

– А кто здесь был? – спросил Кабачок.

– Кто?

– Ну, кого все боялись?

– Так это был ты! Давай мы тебя снова прикроем!

– Нет! – твердо сказал Кабачок. – Снимите совсем!

– Но тебе же будет холодно! – неуверенно сказал Поперечный.

– Я уже согрелся! На всю жизнь!

– И что, ты больше никогда не наденешь эту попону? – тревожно спросили котята.

– Ну, почему же? Я могу ею укрываться…. ночью.

– Только ночью?!

Э-э-э-эх – разочарованно отозвался ветер…

– Мы все ею будем укрываться! – бодро сказал Кабачок. – И всем нам будет тепло!

А Поперечный запел:

 
Зимой холодно и кошке,
И лошадке, и слону,
И ослу, и даже блошке.
Всех в попону заверну…
 

Нелётная погода

С утра на ворота конюшни повесили эмблему конного клуба. Там мгновенно собралось всё лошадиное общество. На доске красовалась крылатая лошадь.

– Это лошадь поэтов, Пегас, – сказал Кабачок. – Наверное, с сегодняшнего дня кататься на лошадях будут только поэты, – решил он.

Впрочем, были и другие версии. Ривьера была уверена, что в конюшне создадут лошадиный поэтический клуб. Руслан заявил, что всех лошадей уволят и будут искать крылатых. Лошади стали возмущаться. Тогда взяла слово Халва и сообщила, что, если лошадь долго хорошо себя ведёт, у неё отрастают крылья.

– Да-да, – говорила Халва. – Любая лошадь может стать крылатой, если очень постарается.

Кабачок вдруг подумал, что последнее время он очень хорошо себя вёл.

– Так вот почему, когда я с утра катался по траве, у меня были какие-то странные ощущения в спине, – внезапно понял он. – Послушайте, вы у меня на спине ничего не видите? – обратился он к котятам, которые, конечно, вертелись тут же.

– Ничего, – озадаченно ответил Полосатый.

– А ты? – и Кабачок повернулся к Поперечному.

– Не вижу. А что я должен там увидеть? – с интересом спросил Поперечный.

– У меня, кажется, крылья растут, – поделился Кабачок.

– Правда? – заволновались котята и с интересом стали исследовать лошадиную спину. – Здесь? Здесь?

– Ой, не щекочите, – захихикал Кабачок. – Смотрите повыше, около холки.

– Ничего не видно.

– Пока, – таинственно сказал Кабачок и пояснил: – Это пока невидимые крылья, мифические!

– На них летать-то можно? – спросил Полосатый.

– Ещё как! – заверил Кабачок. – Только не сразу. Сперва надо научиться.

– Давай! – в восторге закричали котята. – Можно мы посмотрим?!

И все трое побежали за конюшню учить Кабачка летать.

– Ты готов? Давай! – скомандовал Полосатый. Кабачок сосредоточился, подпрыгнул и сразу спросил:

– Ну как?

– По-моему, как обычно, – озадаченно сказал Полосатый.

– А мне кажется, чуть повыше, – сказал Поперечный. – А что, если с разбегу?

Кабачок старательно разбежался и опять подпрыгнул.

– Ничего выдающегося, – насупился Полосатый.

– В конце концов, не всё сразу! – подбодрил Кабачка Поперечный.

Кабачок пробовал ещё и ещё. Полосатый упрямо твердил, что Кабачок прыгает как обычно. А Поперечный был уверен, что, наоборот, всё выше и выше.

– Послушай, а может, тебе попробовать откуда-нибудь сверху? – предложил Поперечный.

– Мне с крыльями нельзя рисковать. – Кабачок всегда смотрел на вещи здраво.

– А мама говорила, что кошки, как бы ни падали, всегда приземляются на ноги, – сообщил Полосатый.

– Ну, так это кошки.

– А какая разница – кошки, лошади. Ведь у вас же всё то же самое: ноги, хвост, – рассуждал Полосатый. – Ты, главное, если что – рули хвостом!

– Давай попробуем с крыши конюшни, – предложил Поперечный. – Мы знаем, как туда залезть.

– Что мы теряем? – крикнул Полосатый. И котята бросились к строительным лесам.

– В крайнем случае, если не получится рулить хвостом, я всегда могу просто слезть, – рассуждал Кабачок на ходу. Котята в три прыжка оказались на коньке крыши.

– Сначала прыгаешь туда, потом на эту штуку и сюда, – руководил сверху Поперечный.

Кабачок разбежался и прыгнул сначала «туда», но, когда он собирался уже прыгнуть «на эту штуку», леса под ним затрещали и стали оседать. Он успел прыгнуть «на штуку», но и здесь леса угрожающе стали крениться. Кабачка охватил ужас, он изо всех сил оттолкнулся и оказался рядом с кошками. Сзади загрохотали сломанные деревяшки. Кабачок в растерянности оглянулся. «Придётся рулить хвостом, просто слезть уже не получится», – понял он.

Зато с крыши было видно далеко-далеко.

– Ну как? – с гордостью спросил Поперечный.

– Высоко, – осторожно сказал Кабачок.

– Мы вообще часто тут сидим, – поделился Полосатый.

– А как вы тут сидите? – спросил Кабачок, у которого передние ноги съезжали по крыше в одну сторону, а задние – в другую.

– Ну, хочешь так, – Полосатый сел на самый конёк. Потом перебрался на карниз и свесил задние лапы, – а хочешь так…

– А тут вообще можно лечь, – предложил Поперечный, – кому как нравится…

– Мне что-то не нравится, – проворчал Кабачок.

Тут из-за забора появилась Ривьера. Увидев всю компанию на крыше, она встала как вкопанная, и её глаза засияли восторгом.

– Ой, Кабачок, что вы там делаете?

– Учим Кабачка летать! – радостно завопили котята.

– У Кабачка растут крылья! – добавил Поперечный.

– Кабачок – поэтическая лошадь, – пояснил Полосатый.

– А как вы туда попали? – удивилась Ривьера.

– Взлетели на крыльях поэзии, – объявил Поперечный, – а что?

– Я тоже хочу! – в восторге закричала Ривьера.

– Сочини что-нибудь, может, взлетишь, – посоветовал Полосатый.

Ривьера в волнении стала сочинять стихи:

 
Бежала лошадь не спеша
По солнечной дороге.
В полёт рвалась её душа,
Вслед за душою – ноги.
 

– Ну как? – спросила Ривьера.

– Попробуй взлететь! – ответил Поперечный.

– Если не получится – значит, не очень. Тогда сочиняй ещё! – посоветовал Полосатый. А Кабачку становилось не до стихов.

Тут из ворот появились Халва и Руслан.

– Опа! – воскликнул Руслан. – Глянь! Там целая компания!

Некоторое время они с интересом ждали, что будет дальше.

– Как ты думаешь, в конце концов он оттуда свалится или спрыгнет? – с интересом спросила Халва.

– Давай погадаем, – предложил Руслан.

И они принялись срывать и жевать ромашки одну за другой: «Свалится, не свалится, свалится, не свалится».

Соня была в самом солнечном настроении, когда ей навстречу выскочила Ривьера:

 
Лети, лошадка рыжая,
Смелей за облака…
 

– Ривьера, что с тобой? – удивилась Соня.

– Пытаюсь взлететь, – сообщила Ривьера и ускакала, подпрыгивая.

На дороге у Сони встали Руслан и Халва.

– Свалится, не свалится… – гадали они.

– Кто свалится? – спросила Соня и подняла голову. С крыши на неё смотрели Кабачок, Поперечный и Полосатый.

– О! – вырвалось у Сони. – Что вы там делаете?

– Любуемся, – мрачно отозвался Кабачок.

– А как ты думаешь слезать? – осторожно спросила Соня.

– Я ещё не думаю слезать…

– Он полетит! – закричал Поперечный.

– Мы сейчас все к тебе прилетим, – добавил Полосатый.

– Может, не надо? – неуверенно возразила Соня.

– Сейчас у него крылья ещё чуть-чуть отрастут! – пояснил Поперечный.

– А вдруг это сказки, что у лошади вырастают крылья? – тревожно сказал Кабачок.

– Халва говорила, если хорошо себя вести – обязательно вырастают, – успокоил Полосатый.

– А вдруг я недостаточно хорошо себя вёл?

– Отлично ты себя вёл! – заверил его Поперечный.

– Короче, полетели! – крикнул Полосатый и спрыгнул с крыши.

Халва с Русланом на мгновение остановились…

– Не надо! Подожди! – закричала Соня. И Кабачок подождал.

– Свалится, не свалится… – Руслан и Халва вновь взялись за ромашки.

Через минуту Полосатый снова был на крыше.

– Ну что же ты?

– Соня просила подождать.

Ещё через минуту Соня тоже была на крыше.

– Очень рад тебя видеть. – Кабачок шаркнул ногой, отчего его ноги ещё немножко съехали.

– Держись! – перепугалась Соня. – Что ты тут делаешь?

– Понимаешь, сказали, что, если не взлечу, уволят. И вот я… – жалобно начал Кабачок.

– Что ты?

– Кажется, скоро упаду, – упавшим голосом сообщил Кабачок.

– А что же делать?

– Делать нечего, лети! – закричал Полосатый и спрыгнул с крыши.

– Как мы! – завопил Поперечный и прыгнул вслед за ним.

– Не надо! – твёрдо сказала Соня.

Помолчали. Снизу раздавалось:

– Свалится, не свалится…

– Кошки советуют рулить хвостом. Но я не знаю, как это делается…

– Может, кого-нибудь позвать? – предложила Соня.

– Пожалуй, пора.

Соня мигом слезла с крыши и побежала разыскивать конюхов.

– Там Кабачок на крыше! – взволнованно выкрикнула Соня.

– О боже мой! – всплеснул руками угрюмый конюх. – У меня сил нет с ним бороться! Хочет сидеть на крыше – пусть сидит!

– Он уже не хочет сидеть на крыше, – возразила Соня.

– Пусть слезает, – устало сказал угрюмый конюх.

– Ну что? – тревожно спросил Кабачок.

– Он сказал, что если ты хочешь здесь сидеть – сиди, а не хочешь – слезай.

– Как? – в отчаянье крикнул Кабачок, и его ноги ещё немножко разъехались.

В ответ снизу раздалось:

 
Хочу взлететь,
Машу ногами…
 

Дальше Кабачок не расслышал – Ривьера скрылась за конюшней.

– Я сейчас позвоню папе, – решила Соня. – …Папа, мне срочно нужна твоя помощь! Ничего не случилось. Я на крыше. Со мной лошадь. Да, она сама туда залезла. Не знаю, по-моему, она не спрашивала разрешения. Папа, я тебе объясню при встрече, но с крыши я слезу только вместе с лошадью! И если ты не приедешь, папа, извини, но я позвоню маме и скажу, что сижу на крыше, мне страшно, а ты отказываешься меня снять. Приезжай поскорее, пожалуйста… Сказал, что сейчас приедет…

– Он у тебя вертолётчик? – спросила снизу Халва.

– Нет, но он что-нибудь обязательно придумает. Он у меня конструктор.

– Свалится, не свалится…

– У меня нога затекла, – пожаловался Кабачок.

– Я могу ей чем-нибудь помочь?

– Отвлеки её как-нибудь, – попросил Кабачок.

– Сказка для лошадиной ноги, сползающей по крыше, – объявила Соня.

Жила-была лошадиная нога. Все, кто её видел, восхищались её грацией и красотой. И вот однажды лошадиная нога отправилась поступать в балет. На экзамене ей сказали: «Подпрыгните, сделайте батман и фуэте». Нога подпрыгнула и сделала батман. Но с фуэте ничего не вышло, ноге нечем было оттолкнуться. В жюри закачали головами и посоветовали ноге найти себе пару. Долго лошадиная нога искала себе пару и наконец нашла другую лошадиную ногу. Однако эта нога была капризна и ни за что не соглашалась расстаться с тремя своими соседками. И вот пришли они впятером. Четыре ноги принесли на себе ещё и лошадь (а куда её было девать?). Им сказали: «Подпрыгните, сделайте батман и фуэте». Все пятеро подпрыгнули и сделали батман. В жюри зааплодировали и закричали: «А теперь фуэте». Тут одна нога оттолкнулась второй ногой, вторая – третьей, третья – четвёртой, четвёртая – пятой. А пятая хотела было оттолкнуться какой-нибудь ногой, но все ноги уже были заняты. Попробовала она, да только повалила первую, первая повалила вторую, вторая – третью, третья – четвёртую. И когда они все упали, упала и лошадь, которая на них держалась. Прямо в жюри. В жюри рассердились и прогнали все пять ног. «Это всё из-за тебя», – сказали четыре ноги пятой. С тех пор и появилась поговорка: нужна как лошади пятая нога.

– Эта поговорка как-то по-другому звучит, – возразила снизу Халва.

– Смотри! Вдали показалось облако пыли! – закричала Соня. – Это папина машина! Она обычно так дымит, когда папа волнуется.

Папа привёз всё конструкторское бюро – пять человек.

– Здравствуйте! – сказал Кабачок сверху.

– Здравствуй, здравствуй, – отозвался папа.

– Вы не сердитесь, что мы оторвали вас от работы?

– Знаешь, я даже без тебя скучал, – сказал папа.

– Я тоже, – признался Кабачок. – Особенно в последнее время…

– Думайте! У меня на крыше ребёнок! – сказал папа.

– Может, сначала снимем ребёнка? – предложил кто-то.

– Не теряйте времени! Сначала – лошадь! – ответил папа. И все пять человек ходили вокруг конюшни и думали.

– Привязываем поперёк тела и спускаем! – говорил кто-то.

– «Лошадь в подтяжках» – это войдёт в историю! – обрадовался Руслан.

– Его никакие верёвки не выдержат, – уныло отвечал папа.

– Либо мы его будем спускать сверху. Либо ловить снизу…

– Лучше бы и то и другое, – попросил Кабачок.

– Я придумала, папа! – закричала с крыши Соня. – Нужно продолжить крышу до земли, и тогда Кабачок сможет съехать как с горки.

– Что ни говори, у меня гениальный ребёнок! – воскликнул папа. – Немного непредсказуемый, иногда упрямый, но гениальный!

Чтобы соорудить горку, потребовался ещё час: откуда-то притащили брёвна, доски, всё закрепили и сверху покрыли железом. Но самое сложное было спустить с горки Кабачка, он ни в какую не соглашался оторвать от крыши ни одну из своих четырёх ног. Наконец, всё конструкторское бюро стало толкать Кабачка сзади. Медленно набирая скорость, лошадь поехала вниз.

– Уф! Наконец-то! – воскликнул Кабачок, достигнув конца горки. Он рухнул на бок и стал дрыгать онемевшими ногами.

Вслед за Кабачком съехало всё конструкторское бюро, затем – Соня, и напоследок – Поперечный и Полосатый.

– Земля! – крикнул Полосатый.

– Здравствуйте, земляне! – завопил Поперечный.

И все бросились обниматься.

– Не свалился! – сказал Руслан, когда его тоже кто-то обнял.

– Соня, ты поедешь с нами? – спросил папа.

– Я ещё не покаталась, – отозвалась Соня.

– Только недолго, – сказал папа, и всё конструкторское бюро стало загружаться в машину.

– Большое спасибо за помощь, товарищи! – сказала на прощание Халва.

– Пожалуйста, если что – обращайтесь! – отозвались из машины конструкторы.

– Ты как? – спросила Соня. Кабачок благодарно кивнул. – Обещай мне, что ты больше ни когда-ни когда не полезешь на крышу!

– Обещаю! – торжественно ответил Кабачок. Потом помолчал и спросил: – Послушай, ты не будешь смеяться?

– Нет, а что?

– Мне кажется, у меня всё-таки есть крылья. Может, они ещё маленькие, и потому я не мог взлететь, но они есть!

– Нет, Кабачок. Этого не может быть!

– Но почему же, когда я сегодня катался по земле, то у меня были какие-то странные ощущения в спине. Как будто там что-то мешало.

– Может, потому что ты катался в седле? – тихо спросила Соня.

Баллада про летающую лошадь, написанная Ривьерой

 
Бежала лошадь не спеша
По солнечной дороге.
В полёт рвалась её душа,
Вслед за душою – ноги.
Бежала лошадь не спеша,
Недавно было дело,
В полёт рвалась её душа —
И лошадь полетела…