Текст книги "Оборотная сторона (СИ)"

Автор книги: Ася Гаргулия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Зачем ты приехал?

– Соскучился, переживал за Динь. Хотел убедиться.

В чём не говорит. Постоянно недоговаривает, низко как-то уточнять. Жёстко падать потом.

– Убедился?

– Вполне, – снова приблизился, окутывая своим ароматом. – Смирись и забудь что было. Держись от оборотных как можно дальше, иначе не выживешь.

В эту секунду готова вцепиться ногтями в лицо, которых давно нет.

– Да что ты мне опять начинаешь! Без тебя знаю, что мне и как мне жить. Достаточно указаний и инструкций по выживанию. В чём ты убедился⁈

Отошёл, жёлтые всполохи озаряют зрачки свечением. Динь скулит, нервничает и не смотря на это тычется мордой ему в ладонь. Слегка потрепал и повернулся спиной. Вот так взял и пошёл. А я стою и смотрю в след. Динь мечется, скулит жалобно, но от меня не отходит.

Глава 46

С того дня прошёл ни один месяц, мы в том же сквере, Динь ошалело носится по снегу, я быстрым шагом нарезаю круги по периметру, периодически отряхиваясь. Пушистые хлопья падают на ресницы, быстрее моргаю, по-детски подставляю ладошки, наблюдаю как опускаются на перчатки и медленно подтаивают. День замечательный, морозы отступили, февраль казался всегда самым холодным, но на термометре всего минус три. Ещё пару часов такого снегопаду и город будет весь укрыт, по самое не хочу.

Мы обе до сих пор озираемся, две дуры. Ждём, глупо, но это так. Я думала время будет лечить, а оно наоборот делает хуже. Не так плохо без него как первый месяц, но хуже и хуже, по-другому. В голове постоянно плавают, сменяясь одно за одним воспоминания моментов… Которые трогают за душу, которые не дают сдохнуть надежде. Ему не плевать. Тогда почему так⁈ Кричит каждый раз разум.

– Привет! – радостно за спиной.

Успеваю обернуться, но не одёрнуть Динь командой «нельзя», она в прыжке клацнула зубами, Кирилл успел увернуться. Замерла между нами, шкурку ощетинила, оскалилась, еле слышно рычит.

– Не тронь, – приказываю.

Оскал спрятала, а с места не двинулась.

– Командный тон тебе к лицу, – с улыбкой оглядывает.

Стоим в трёх метрах друг от друга. Между нами собака. Для верности берусь за ошейник, хотя разве удержу такую махину.

– А ты, Динь, сука, – обиженно говорит собаке. – Не ожидал от тебя. Вот от тебя точно не ожидал.

– А от меня?

– Вот от тебя ожидал.

Против воли улыбаюсь.

– Хоть не скалишься, уже хорошо, шансы есть.

– На что?

– На разговор. Так понимаю ближе не подпустит?

– Так понимаю нет.

Кирилл застегнул пальто, поёжился и спрятал руки в карманы. Осмотрел сквер придирчиво.

– Козёл, Влас. Ни себе, ни другим. Пёс, чтоб его.

Смотрю на него и не понимаю чего ждать. Он же не просто поздороваться приехал.

– Мы за пол года кое что нарыли, это может помочь тебе.

Видит что я намерена слушать здесь и сейчас, и никак по другому.

– Влас переживает за тебя…

– Не надо! – мигом взрываюсь. – Я уже слышала осенью, что хочет видеть меня.

Динь снова оскалилась, тело мелко подрагивает, замёрзла, долго стоит на месте.

– Кир, я рада была тебя видеть, правда. Но мне надо идти, Динь замёрзла.

– Я не просто так припёрся показаться или слюни попускать на тебя. У меня действительно есть серьёзный разговор. Мы хотим, – цокнув, закатывает глаза. – Влас хочет обезопасить тебя по максимуму.

Тут я начинаю злиться. Замечает.

– Я должен говорить простое мы. Но это не совсем правда. Мы просто хотим тебя забрать себе, я то уж точно. А Влас хочет чтобы ты нормально жила среди нормальных людей, – ударение на последние слова.

– А вы можете просто оставить меня в покое и всё? Просто забыть обо мне, именно это посоветовал мне Влас. Забыть. Теперь я советую это вам, всем вам.

Кирилл смеётся, задрав лицо к нему, громко выдыхает.

– У него плохо получится, очень плохо.

Сердце несётся бешено, бьётся о рёбра.

– Да и у тебя тоже, – смотрит в глаза с насмешкой. – Выслушай меня, отведи собаку домой и давай поговорим.

Внутри ощутимо дрожу, несколько минут здесь и успел так много наговорить.

– Кир, а ты знаешь, за пол года я не встретила ни одного оборотного. Ни одного, кроме вас троих. Это о чём-то говорит?

– Конечно. Нас не так много. Это не значит, что не встретишь.

– Хорошо, – решаюсь не на разговор, я сдаюсь и хочу видеть урода, что ломает меня изнутри. – Отведу Динь домой, встретишь через сорок минут у дома. Не говори, что не знаешь, где живу. Не поверю.

– Не говорю, – смотрит чуть сощурив глаза.

Динь всю дорогу домой нервничает, не отлипает от меня, рассеянная. А когда собираюсь уходить не пускает к двери. Наверное чувствует сильное волнение, а я могу думать только о том, что он тоже здесь. Поджилки трясутся, голос не слушается.

– Ну чего, моя хорошая, – глажу по морде. – Я ненадолго. Это же Кир, ничего мне не сделает. Тебя взять не могу. Грейся дома.

Скулит пока одеваюсь, из угла в угол мечется.

– В холодильник не лазь, – даю наказ. – На постель ни ногой. Будь хорошей девочкой, скоро вернусь.

Из тёплого спортивного костюма переоделась в синие джинсы, чёрную водолазку, зимнее пальто, сапоги до колена на сплошной подошве. Возле подъезда Кир не один, Игорь ещё. Застыла перед ними, на душе тяжело стало совсем.

– Привет, – здоровается Игорь. – Пойдём, замёрзнешь.

Усаживают назад во внедорожник Кирилла. Галантные, заботливые, до подозрительного.

– Ну что? Забираем её? – весело Кирилл Игорю.

Вылупив на них глаза прижимаюсь к спинке.

– Поехали уже, забиратель. Влас потом у тебя голову заберёт.

– Нашёл кем пугать, – ощетинился Кир.

И мы тронулись. Трусливо наблюдаю за ними, чего ждать боюсь предположить. Может не надо было соглашаться.

– И бусы себе из зубов сделает, – зачем-то добавляет Игорь, спустя минут пять.

Резко поворачивается ко мне.

– Вообще, а чего это ты не здороваешься?

Со страху вздрогнула, но язык не прикусила.

– Невоспитанная я.

Усмехнулся, отвернулся. Зря дура согласилась. Чего-то затеяли эти двое, не по себе и Динь не хотела отпускать. Во мне бьётся тревога.

В кафе недалеко от центра, захожу в сопровождении двух мужиков. Посетители пялятся, внимание через чур повышено к нашим персонам. Тёплый лофт создаёт атмосферу домашнего уюта в помещении. Садимся подальше от окон, вглубь, ясно зачем, в такую погоду народ стремится смотреть на красоты зимы, а здесь, никто тухнуть не хочет. Мы же наоборот, лишние уши могут помешать разговору.

Кирилл заказывает чай мне, им кофе и что-то ещё, не уловила, нервничаю жутко. Пальцы сплетаю на коленях, неестественно выпрямив спину.

– Я ненадолго, – сразу вношу ясность.

Кир лыбится, сползая глазами к груди. Нарочно это делает, подливает масла, вот пакостливый тип.

– Как получится.

Сидим чего-то ждём, Кир в телефоне, Игорь осматривает с любопытством людей. А я глазею на них. Кого мы ждём? Что и озвучиваю вслух. Нервы сдают.

– Чего ждём? Кажется намечался серьёзный разговор?

Переглянулись. В это время приносят наш заказ. Кир наливает мне чай, хватаюсь за горячую чашку, пальцы подрагивают. Боюсь даже думать о том, что сейчас в любую секунду появится он.

– Влас не придёт, – тихо говорит Кирилл, – расслабься. Нам просто не нужны лишние уши.

Меня пронзает словно молния, опаляет жаром. Неужели настолько очевидно. Делаю глоток, вкуса не чувствую. Смотрю на красивое пирожное передо мной. Вижу просто эстетику, а что, из чего, понять не могу.

– У отца Кирилла работает лаборатория. Там могут тебе помочь, трудится очень много талантливых специалистов, – начал Игорь с сути, за что благодарна. – Проведут исследования и возможно смогут изготовить препарат, который будет блокировать то, что привлекает оборотных.

Сверлят меня взглядами оба, а я готова сползти на пол под стол. Появляется понимание, сказанные слова складываются в текст, смысл просачивается в мозг.

– Возможно? – уточняю.

– Без исследования никто тебе не скажет наверняка, – отвечает Кирилл.

– То что пьёте вы, там изготовили? – Вопросов у меня много.

Молчат, смотрят. Понятно, киваю, откидываясь на спинку стула. Мне знать не положено. Допроса не выйдет.

– Почему они, – намекаю на охотников, – не предложили аналогичного. Те таблетки, что принимала я, изготовили наверное в подобной лаборатории? Значит у них тоже могут?

Я так много думаю обо всём этом, что мысль мгновенно вырисовывается.

– Значит могут, – соглашается Игорь. – Мы разведки не ведём, такой информацией не владеем. Но именно этот опыт подал идею. Если можно изготовить одно, то и другое можно.

Отодвигаю чашку, закрываю лицо ладонями на секунду, убираю волосы за спину. Картинка сложилась, я не тупая, сердце так стучится, что хочется прижать ладонью.

– Это идея Власа?

Кир скривив губы кивнул.

– Пошёл он к чёрту со своими идеями. Переломал мне все внутренности, а теперь хочет упрятать в лабораторию? Вы серьёзно? Повторюсь, за пол года, я не встретила ни одного…

Кирилл прикладывает палец к губам, призывает снизить тон.

– Кроме вас, – добавляю зло. – Пусть лично мне это скажет. А я лично его пошлю.

Не в силах сдерживаться, наговорю. Складываю непослушные руки на груди, успокоиться не могу.

– Где он сам?

Понесло, тормоза отказали.

– Хочешь видеть? – серьёзно спрашивает Кирилл.

Игорь на удивление не блещет сегодня даром красноречия, больше молчит.

– Хочу, – отвечаю честно, слышать, убить хочу. Я его ненавижу.

– И он хочет. Но не может, не желает всю жизнь сидеть на таблетках, словно инвалид, или неизлечимо больной. Именно таким он себя и ощущает, дословно повторяю.

Зачем откровения добивающие озвучивают вслух, не ясно.

– А меня посадить на таблетки значит нормально? Он не хочет, а я хочу значит? Сейчас наберите его, я хочу лично ему сказать.

Переглянулись, Кир улыбнулся загадочно. Я аж засомневалась, что его здесь нет. Достаёт телефон и набирает. В горле мгновенно пересохло. Куда понесло…

– Здорово, тут твоя ненаглядная буйствует, требует тебя.

Передаёт через стол мне. Замешкавшись беру, прикладываю к уху. И молчу. Дура!

– Будешь пытаться услышать как дышу или говорить чего хотела.

Его тон стеганул по мне не хило, поднимая новую волну гнева.

– Сам жри свои таблетки, а я не под опотный кролик, – рычу, обида терзает. – Свои идеи доносишь через кого-то. Самому слабо сказать мне это в лицо?

– Закрой рот и слушай…

Бросаю телефон на стол, слёзы наполняют глаза, тело колотит. Хотела? Услышала? Кир поднимает и отходит. Игорь сжимает мои пальцы, выдёргиваю, отворачиваюсь к стене. Пытаюсь справиться с собой. С первого дня он делал из меня, только одним голосом, неадекватную истеричку. Действительно ничего не изменилось. Кир долго разговаривает, злится. Когда садится на прежнее место, смотрит на меня.

– Тебе просили передать, что если хочешь жить, никогда, даже близко не контактируй с такими как мы, и к нему, никогда не подходи и не вспоминай, иначе убьёт.

Снова обдало жаром с головы до ног. Чего… Словно оплевали чувствую себя. Отшил навязчивую поклонницу. Опустил дальше некуда. Ты меня уже убил, только что.

– Он запрещает приближаться, к нам тоже, так и сказал. Истеричка, блин, – мотает головой Кир. – Ко всем.

Видит мой взгляд.

– Милан, ты же понимаешь, что он имеет ввиду? – спрашивает Игорь.

– Плевать.

– Да не плевать вам обоим, – беснуется Кирилл. – Честно? Вы задрали, сами себе строить препятствия.

Подаюсь к нему через стол.

– Это он от меня отказался, – вырвалось, сожалею о сказанном.

Хватит, пора прекратить этот цирк. Не успеваю подняться, Игорь перехватывает и взмахом руки обрывает Кирилла. Бросает на него красноречивый взгляд. Главарь банды заткнул рот, а я бы хотела слышать, что такое он вознамерился ещё бросить мне в лицо.

– Отвезём домой, без паники, успокойся. Мы тебя услышали, уважаем твоё решение. Больше навязывать ничего не будем, в том числе своё общество.

Один наказ даёт не приближаться, будто я за ними бегаю, другие уважают моё решение. Издеваются⁈ Сказали, сделали. Чай допила, отвезли домой. Ещё в подъезде как разревелась, еле заползла в квартиру. Сижу на полу возле двери и помираю, обнимаясь с его собакой. Так плохо, что хоть скорую вызывай. Только что лечить будем?

Глава 47

Весна пробуждает жизнь и обостряет чувства, которые должны были умереть, но не сделали этого. Ничего, живу как-то потихоньку. Учусь, работаю, на выходные езжу к родителям. Скоро начнём вылазки на дачу. Динь там должно понравиться. Однажды встретила Машку, мы даже поздоровались, она после приветствия быстро ушла. А у меня на душе осела горечь. Так задумалась, не заметила препятствия, столкнулась с мужчиной, уронила из рук сумку, ключи. Помог поднять, извинился, хотя вроде как я должна. Поблагодарила и полетела к машине. Сердце мчится, оглянулась, смотрит, ухнуло в желудок, забилось с перебоями.

Я вроде теперь не параноик, оборотные всюду не мерещатся. Потихонечку ною по одному, что далеко от меня, но об этом знаю только я и Динь. Она никому не расскажет, я ей верю.

С каждым днём становится всё теплее. Май не за горами, а там и до лета рукой подать. С незнакомцем пересекалась дважды после того случая. Сомнения развеял, кроме как человеческого, мужского интереса не заметила других сподвигов. А с этого дня в гляделки играть стали почти каждый день, по большей части я встречала его после работы, думаю он живёт в этом доме. Сталкивались то в магазине продуктовом, то на парковке. Приятной внешности, взрослый, наверное около сорока, сложно сказать, потому, что хорошо выглядит, ухожен. Меня настораживают мужчины постарше, как и намеки на оборотных, жизненный опыт оставил отпечаток.

Динь нервная, по скверу не носится зайцем, как обычно. Крутится возле меня, фырчит странно, оглядывается.

– Что ты всё высматриваешь?

Мысли конечно подкидывают образ бывшего хозяина. Зарычала, ощетинилась, спешу зацепить на поводок, у самой холодок бежит по спине.

– Динь, домой, – командую строго и тяну из тёмного угла, поросшего частыми кустами.

Послушалась, поспешили уйти, ощущения остались жуткими. Я не хочу всю жизнь оглядываться. Сожалею о тупости, я должна была подумать, это был шанс жить нормально. И действительно забыть о существовании другой стороны. Ещё пришла мысль, обидная и в тоже время… Двуликая, как и оборотные. Влас искал способ защитить меня. Одно это уже говорит о том, что далеко неравнодушен. Слова Игоря и Кирилла, каждое помню, доказывают. Боже… Если бы мне смогли сделать такое лекарство, то и он бы на меня не реагировал. Не в этом ли была его основная задумка. Обидно то, что сам отказывается принимать свою ненормальность, хотя его ненормальность похлеще моей. Отказывается от препаратов, а я должна, пытаюсь отрезвить себя. Гложет недосказанность во всём. Слишком много думаю, пора прекращать. Но можно же было поделиться, рассказать, открыть мне, как у него там внутри. Я не понимаю! Возможно даже большего, чем могу догадываться. Именно это, непонимание, так зацикливает на нём.

Сегодня задержалась на работе, тороплюсь домой, Динь ждёт. Во дворе не оказалось парковочного места, машин больше, чем земли. Оставляю за домом, в темноте боюсь ноги переломать, крадусь. Лезу за телефоном в сумку, включу фонарик, пока лоб не расшибла. В этот момент неведомая сила толкает к стене, от удара почти сползаю на землю, ловят и припечатывают снова. Ухватив за скулы, лицо разворачивают в сторону. Полурычание на ухо, обжигая кожу горячим, нечеловеческим дыханием.

– Так долго ждал, неуловимая-а… – выдох.

Громадная ладонь больно сжимает грудь, огромное тело прижимает к шершавой стене, не продохнуть, лбом упирается мне в висок, зубами проходится ощутимо возле уха, а другой лапищей ныряет под платье, оглаживая там, где касания вселяют ужас. Забыла как дышать, думать. С насильниками сталкиваться не приходилось, а этот ещё и не просто, он рычит. Отчётливо слышу утробное урчание из груди. Крик застрял в горле, рвано задышала, смогла, нос щекочет мужской парфюм. Грубо лапает меня везде, где хочет, сопротивляюсь, толку мало. Языком скользит от виска до скулы и вдруг отпускает и исчезает, сползаю к холодному асфальту на встречу, никем не удерживаемая. Вдох полной грудью.

– Вон она, – мужские голоса рядом.

Поднимают на ноги как безвольную куклу, дрожу и громко дышу, тыльной стороной ладони обтираю лицо. Ощущение, что я вся в липкой паутине, мерзко, пульс бьётся в горле. Отбиваюсь от поддерживающих рук.

– Дибил! Я сказал иди следом, – один кричит на другого.

Вырываюсь.

– Да не трогайте меня! – голос появился, ору.

Свет фар слепит, хлопают двери, главарь банды мне хорошо известен. Охотники. Меня захлёстывает истерика, слёз нет, она бьётся внутри, душит. Вижу как переговариваются, слов не разбираю. Если тогда в гостинице, чётко понимала, меня хотят убить, сожрать, разодрать в клочья, то сейчас пугали другие звериные инстинкты. Сейчас никто со мной церемониться не собирается, успокаивать и уговаривать тоже, плетусь к подъезду.

– Милана, подожди, – подхватывает под руку.

Постоянно забываю имя этого человека, оно вылетает из головы сразу после того как слышу. Выдёргиваю локоть.

– Я не давала согласия…

– Согласие на что?

– Знаете на что!

– Не кричи, выдохни, – спокойно говорит мне.

Смотрю на него и не могу поверить. Выдохни⁈ Я должна заткнуться и выдохнуть. Выражаю всю ненависть взглядом, словно он виноват во всех приключениях нехороших, возможно так и есть.

– Ты на самом деле думала сможешь просто жить себе, как прежде? Показалась не глупой девушкой, удивляешь, – сквозит ирония. – Никто тебя не использовал приманкой, мы просто присматривали. Нам нужно договориться и все будут счастливы. Условия просты. Помогаешь нам разоблачить оборотного и живёшь дальше спокойно, до следующего раза.

Влас и вся компания знали, что меня продолжат использовать, знали, возможно поэтому… Взвыв закрываю лицо ладонями. Меня взрывает от собственной тупости. Отнимаю руки от лица, обхватив плечи.

– Следующего раза?

– Всё-таки ошибся.

– Оставьте меня в покое, больные люди, – говорю чуть ли не по слогам.

– Мы то как раз люди, а вот тот, кто хочет тебя, – выделяет слова интонацией, – в прямом смысле слова, обладает лишь оболочкой человеческой. Когда нас не окажется рядом, неизвестно, что он с тобой сделает, – тон вкрадчивый, неприятный.

Мурашки бегут по спине, передёргиваю плечами непроизвольно. Злость помогает побороть страх. Это сейчас угроза была или мне показалось?

– Помоги нам его разоблачить, действуя сообща.

– Разоблачить? Или убить?

– Поясню. Днём он уважаемая личность, успешный, весь в делах, а ночью нападает на девушек и потребляет. Те, что доступны, ему неинтересны. Его необходимо разоблачить, взять на месте с поличным. Представь, зверь с такими наклонностями намного опаснее подобного человека.

После пережитого он пытается донести, что я осознанно должна предстать в виде приманки. Жестоко.

– Вы мне предлагаете быть приманкой.

– Ты уже не приманка, ты уже жертва.

Мужчина смотрит в упор поджав губы. Отвернувшись ухожу, хочу вымыться, и на самом деле выдохнуть.

– Милана, не уходи, это и в твоих интересах. Пока не получит своё, не успокоится. В связке с нами безопаснее, он не получит своего и мы его поймаем.

Развернувшись подхожу.

– Насколько безопаснее? Вот на столечко? – показываю сантиметр между пальцами.

Молчит, пронзив стальным взглядом, а я сбегаю домой. Динь мечется, то третьему разу обнюхивает, порыкивая изредка. Долго плескаю в лицо холодной водой, на сухо вытираю, до сих пор трясёт, места где касались чужие руки пылают. Вымыться как следует и забиться в угол, переварить, но выбора нет, я должна собраться прямо сейчас.

По накатанной, движения на автомате, переодеваюсь, собаку надо срочно на выгул. Беспокойство Динь игнорирую, страх бьётся внутри меня, снаружи стараюсь быть спокойной. По улице до сквера держусь, не озираюсь загнанным зверьком. Я понимала, однажды это случится, пока Динь бегает, достаю телефон, открываю контакты, тупо пялюсь, подсветка гаснет. Кому я позвоню, номера нет ни одного из оборотных. Сама просила оставить меня в покое, получила желаемое, чего теперь хочу… Чтобы появились и спасли?

Охотники как использовали, так и продолжают это делать. Либо примкни к нам, либо мы будем это делать в слепую. Бежать некуда, работа, ладно учёба, тут проще, заочка даёт простор. К родителям… Не могу подставлять под удар, они единственные кто у меня есть.

Дома обнаруживаю на себе отпечатки, проявляются синяки, сейчас они красные, завтра станут чёрными. Трясёт до сих пор, собака ходит следом, раздражает сильнее. До конца не понимала масштаба проблемы, угрозы, выходя после нападения на улицу. И придётся это делать каждый день. Две прогулки с собакой, утром и вечером, работа, магазин и прочее. У меня нет выбора. Набираю цифры с визитки, данной мне ещё тогда летом, по приезду домой.

Отвечает бодрый голос, хотя время час ночи.

– Хочу кое что обсудить, – говорю сходу.

– Хорошо, через пол часа подъеду, – отвечает словно с готовностью.

Одеваюсь, сама не знаю, что собираюсь на самом деле обсуждать. Выудить как можно больше информации и тогда думать как быть. Закончить всё это не удастся никогда! Как только под окнами появляется чёрный внедорожник, спускаюсь. Решительно сажусь в машину и начинаю самого мне неизвестного.

– Что с Сергеем?

– Это разве касается твоей проблемы?

– Меня касается многое и вы это прекрасно знаете. И проблема не моя, это ваша проблема и ваша работа, которую не можете выполнить. Оборотни на людей бросаются.

Улыбается, отвернувшись.

– Милана, не с того начинаешь. Пока ты не примкнула ни к той ни к другой стороне, никто тебя не просвятит. А вот касательно твоей проблемы, я тебе чутка проясню ситуацию. Оборотные разные, вот тот, который сегодня проявил свои чувства, личность со связями и деньгами, прекрасно знает кто он и что он, и в полной мере этим пользуется. Поэтому до сих пор смог избежать наказания. Просто убить мы не можем, нужны доказательства. Наше счастье, что он тебя заметил, это шанс поймать на месте и только тогда…

Достаёт из кармана кожаной куртки сигареты.

– Как сложно вы всё обрисовываете.

– А всё и есть настолько сложно. Твой бывший тем и опасен был, что действовал по своему усмотрению.

Мыслей как тараканов на помойке. Собеседник опускает стекло наполовину, прикуривает, выпустив струйку дыма на улицу и вздрогнув откидывает голову назад. Моргнув, вижу кровь, сбежавшую по лицу. Отпрянув хочу открыть дверь, не могу найти где. Тень приближается, мелькнув под фонарём перед капотом. Не знаю каким чудом сообразила, кинулась и заблокировала двери, окно само закрылось. Удар с водительской стороны, передёрнулась, ещё один, тонированные стёкла ночью, обзора никакого. Теперь с моей стороны, чудовищной силы, сотрясая автомобиль. Как не разлетелись. Не уж то бронированные, хотя чему удивляюсь.

– Открывай, я всё равно тебя достану, сука, – в голосе отчётливо слышно рычание.

Смотрит на меня через лобовое, узнаю того самого мужчину, да, лицо слегка изменилось, видимо звериная сущность просится наружу, но я узнаю. Казался нормальным, без каких либо признаков оборотного. А какие я знаю, никаких.

– Я достану тебя, слышишь, ты не на того охоту открыла.

Тяжело сглотнув, вжимаюсь в холодную кожаную обивку. Это я то открыла? Ему в спину ударяет свет фар, и он исчезает как и появился, мелькнувшей тенью. Жёлтое такси останавливается в упор, сигналит. Я ни живая, ни мёртвая могу только смотреть и хрипло дышать, тело в агонии. Запертая в машине с трупом, снаружи поджидает смерть, худшего исхода разговора не придумаешь.