Текст книги "Оборотная сторона (СИ)"

Автор книги: Ася Гаргулия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 40

– Серьёзно⁈ – подался вперёд Кирилл. – Ты не можешь иметь детей?

Монстр сорвался с места и вот они уже нос к носу, из груди обоих раздаётся что-то похожее на рык.

Игорь метнулся, захлопнул дверь, оставленную Машкой настежь, и влез между враждующими, упираясь и одному и другому ладонями в солнечное сплетение.

– Разошлись!

Я забыла как дышать. Чего они там берегут, мою психику… Если сейчас на ковре окажутся два огроменных пса как в кино, мгновенно рехнусь. Большой дружной семейки не получится, между братьями раздор, а зернышко неподеленное это я. Мир перевернулся, перемешался, грани стёрты, верните обратно. Подруга больше не подруга, главный враг с первого дня, стал самым близким человеком, истеричная зашуганная девочка в фаворите у оборотней. Не надо мне такого счастья! Вскакиваю, они резко оборачиваются все трое. Вылупив огромные глаза сажусь обратно.

– Бери мою машину, и вези отсюда свою принцессу, скоро слетятся одиночки, а для них закон не писан. В течении нескольких дней мы всё решим и отвезёшь её домой, – говорит Кирилл Власу.

Как по команде уходят с Игорем, остаёмся наедине.

– В душ, одеваться и поехали, – отдаёт указания.

Вижу, всё ещё тяжело вздымается могучая грудь.

– Меня никто не хочет спросить? Ничего не объяснят?

Не кукла, я человек, хочу знать, понимать. Достаточно швырять словно мячик. Тревога что формировалась последние десять минут, вылилась в определения. Сейчас мы уедем неизвестно куда, а потом он привезёт меня в нормальную жизнь… А мы? Что между нами? Как дальше? На этом всё?

Разговаривать не стал, грубые распоряжение холодным тоном. Сердце бешено бьётся, выпрыгивает, успокоиться не могу. Была права с самого начала, я очередная из, все мы для него одинаковые. Возле зеркала расчёсываю волосы, подходит встав позади вплотную, в отражении ловит взгляд, быстро отвожу. Склоняется к шее, от поцелуя уворачиваюсь. Во мне бурлит непонимание, обида. Слова брошенные бывшей подругой режут наживую. Никто не знает, только ей доверила свою ущербность, поделилась и получила как удар по лицу. Душит меня понимание, не озвучиваю в мыслях, гоню, они всё равно лезут. Рывком сжимает крепко, легонько куснув возле ключицы. Бедняга, не может устоять, надела платье. Выворачиваюсь из рук, отпускает и выходит. Прореветься бы, слёзы комом встали и не с места, перекрывают кислород, давят. Я такая дура.

– Ключи возьму и выезжаем.

Прекрасно видит моё состояние, игнорирует, другого не ждала. Следом за ним выхожу из номера, сидеть на месте не получается, дурацкое желание бежать вернулось. Шагаю по коридору, пролетела лестницу, или не в ту сторону. Собственная тупизна бесит! Разворачиваюсь в обратном направлении и резко торможу. Кровь шумит в ушах, отступаю, неприятный тип, теперь знаю его сущность и причины преследования, шустро направляется прямо ко мне. Бросаюсь бежать в самый конец, ужас гонит, последняя дверь, за ней лестница, скорее всего служебная, чудом не слетаю со ступенек, удержалась. Погоня отчётливо слышна. Зачем я побежала? Зачем он погнался⁈ Звериное рычание сотрясает густой тяжёлый воздух, спотыкаюсь, хватаюсь за поручень, чуть не вывернув руку удерживаю тело от полета вниз. Боковым зрением успеваю заметить как огромная масса летит через меня, визг вырывается из горла.

Преградил дорогу, опираясь на четыре лапы, огромные когти клацают по кафелю, скалится уродливая морда, замирая тянет носом примерно в сорока сантиметрах от моего лица. Сильнее обнажая зубы утробно рычит, отползаю собирая пыль со ступеней, тело в сумасшедшем ознобе, с трудом дышу. Монстр во плоти, самый настоящий, далеко не волк покрытый пушистой шерстью. Мускулатура обтянутая кожей, с редкими волосками, подрагивает от напряжения, вытянутая голова с нереально мощными челюстями и саблевидными клыками. Устрашающе отвратительно капает вязкая слюна.

Оглушающий звук, эхо бьёт по перепонкам, оборотень вздрагивает, отскочив в сторону, огрызается. Снизу появляется тот самый друг Сергея, стреляет ещё раз и задние лапы животного подкашиваются, страшный рёв заставляет меня зажать уши. Пытаюсь подняться, или хотя бы отодвинуться, но тело деревянное. Неизвестным орудием мужчина с размаху отсекает голову, добив монстра, вопль замирает в горле.

Сильные руки тянут ухватив, ставят на ноги, вырываюсь. Кирилл встряхивает хорошенько и тут же грозит пальцем охотнику.

– Но, но, но – здесь нейтральная территория. – Забираю девочку и ухожу.

Буквально волоком наверх, ноги подкашиваются, подхватывает на руки.

Перед глазами оскал, брызги крови, везде и много. Тошнит, голова кружится, Кирилл ощутимо по щекам лупит ладонью.

– Давай без обмороков, – суёт бутылку воды открытую.

Швыряю, отодвигаюсь от него на середину кровати, содрогаясь реву, отмахиваюсь от рук.

– Не трогай, не трогай… – ору, жуткие лапы мерещатся.

С размаху плеснул в лицо водой, дыхание перехватило, голос пропал. Осталась дрожь, обтираюсь словно от крови. Кажется я вся липкая, покрытая ужасом и смертью.

Подобная тварь в обличье человека сидит на полу и смотрит на меня. Может фантазирую или правда в его взгляде сожаление. Больше никогда не смогу… Наверное никогда… Зажимаю рот, глушу истерику. Вот значит какие оборотни, похлеще, чем в фильме ужасов.

Кирилл догадывается о чём думаю, грустно улыбается.

– Мы не все такие, виды разные. Я точно симпатичнее.

Совершенно не до смеха, подобное переварить сил не хватит, одно дело услышать и другое увидеть.

– А твой-то так вообще сама грация среди нас.

Утешил думает, сложно поверить.

– Почему он за тобой погнался?

Мотаю головой.

– У зверюшки слетел контроль.

Гипнотизирует тяжёлым взглядом, ответить нечего.

Страшно подумать какие существа обитают вокруг нас, миф, вымысел, как бы не так. Не хочу всего этого знать, поздно, втянута по самое не хочу и довольно давно. Закрываю лицо, стараюсь отдышаться, восстановить равновесие, осмыслить. Уродливый монстр навсегда поселился в моей памяти, как и необыкновенные глаза Власа. Совместить в одно не получается. Увидеть перевоплощение снова не горю желанием. Правильно я чувствовала, от них надо бежать без оглядки. Пусть охотники убийцы, зато люди.

Пока я терзаюсь свежими впечатлениями, Кирилл перекидывается сообщениями. Прихожу в себя, замечаю что творится рядом. С отвращением осматриваю постель алого цвета, утопаю в крови, слезаю быстро, обойдя Кира пячусь к выходу. Дверь распахивается, со всего маху врезаюсь в огромное тело, родные руки обнимают, прижавшись щекой молча заливаю слезами майку.

Намерена поговорить и расставить все точки, как только успокоюсь. Должна знать, что ждёт меня и к чему готовиться. Думала будет орать зачем вышла одна, куда понесло. Нет, гладит по волосам, закрывает собой от всего мира, я его не боюсь. Дура! Что сказать! Монстры по сути все одинаковые и этот такой же.

Глава 41

Дрожала долго, не смотря на это чётко выполняла указания. В темпе вымылась, переоделась. Идиотка, исполняю желания, красуюсь в сарафане. Лёгком, еле ощутимом. Полуприлегающий силует и длина чуть выше колена, в сочетании с белым цветом, создают нежнейший образ. Страху натерпелась и решила стать феей. Влажные волосы чуть завиваются, обрамляя лицо, искусаные губы припухли добавляя объёма. Часто смотрит на меня, знаю хочет касаться души, обладать телом, только не делает этого, не из-за поджимающего времени, переживает. Ну хочется так думать. Благодарна, честно, не отошла до сих пор.

За руку с моим монстром бежим из гостиницы, в спешке уезжаем. Где остальные неведомо, с момента как забрал из номера Кирилла, слова не произнесла. Сплошные монологи в голове.

Атмосфера тяжёлая, тревожная в салоне. Кондиционер выключен, а я мёрзну, кожа покрывается мурашками, холод изнутри. Почему до сих пор меня не посвящают в планы, тупая отмазка, что жалеют, берегут психику. Устала доказывать на чьей стороне. Неправильное слово выбрала, убеждала, кричала. Бестолку, меня никто не слышит, потому, что плевать на самом деле. Не меня берегут, за себя беспокоятся. На душе скребут кошки, до безумия хочу поговорить с Машкой. Чем больше времени проходит, тем меньше шансов нам с ней понять друг друга.

– Что будет потом?

Срывается вопрос, спустя два часа. Он не слышит моих мыслей, спрашивать могу о чём угодно.

– Ничего.

Неужели так легко догадаться или у него на всё один ответ.

– Расскажи мне, я хочу знать. Имею право знать, что ждёт меня.

– Так рвалась домой, теперь не радуешься. Сама не знаешь чего хочешь.

– Ты не ответил, – требую.

– Ждёт тебя прежняя жизнь, с поправкой, знаешь больше, будешь смотреть по сторонам выходя на улицу. Пойдёшь на работу, побежишь по салонам, ногти, ресницы поправлять.

Он это говорит таким тоном, словно насмехается.

– Сначала придётся ещё денька три потерпеть меня и будешь дома, наслаждаться любимым шампунем, – сочится ядовитый сарказм.

В груди сжало всё, стянуло стальным кольцом. Правильно понимаю, отвезёт и уедет. Отворачиваюсь, вижу его в отражении, поглядывает. Знаю слышит моё учащенное дыхание, стук сердца с перебоями.

– Какого чёрта ты постоянно грузишься⁈ Бесит!

Вздрагиваю от вопля и мгновенно взрываюсь. Понесло.

– Как ты вот так меняешь девок, сегодня одна, завтра другая… Я так не могу, если с кем-то, то не просто так, значит именно с ним хочу и больше никто не нужен, – морщусь разочарованно.

Может ещё в любви признаться и позорно расплакаться от досады. Полоснул острым взглядом.

– Живи проще, есть сегодня и сейчас, пользуйся. Хочу беру, не хочу иду дальше. Никаких проблем. Это только ты мне мозг жрёшь!

Поблёскивающие в темноте глаза пугают.

– Прекрати орать на меня. Как я тебе его жру, вообще молчу, – стараюсь тоже не кричать, голос дрожит, как и сама.

Резко сворачивает на обочину, по тормозам, хватает за затылок и притягивает к себе ближе. В лицо кричит:

– Двадцать четыре на семь, вот тут ты мне жрёшь мозг! – приставил палец к виску. – Теперь поняла⁈

Отталкивает, опустив руки на руль отворачивается и смотрит в темноту. Дышит тяжело, даже слышу как, да и я так же. С трудом сглотнув выдыхает через рот. А я не могу смириться, плещет возмущение, болит душа. Если готов так легко отпустить, зачем тащит с собой? Зачем мучает?

Я же чувствовала в его касаниях, видела во взгляде… Перелезаю к нему, усевшись верхом, обнимаю за шею крепко, не мешает и не противится, только сильно напряжён. Обхватываю лицо ладонями, как он делал, выворачивая внутренности этим порывом наизнанку, смотрю в глаза, мерцают далёким пламенем. Медленно приблизившись, осторожно касаюсь губ, поддаётся, отвечает с готовностью, хватая за нижнюю.

– Решила жить здесь и сейчас? Без сожалений.

– Нет, решила вывернуть тебе душу, как ты мне делал, – в глаза говорю, глажу пальцами лицо.

– Ты итак это регулярно делаешь, – сминает инициативу напором.

Не церемонясь спускает лямки вместе с бельём, грубо стягивает открывая доступ к груди. Подставляюсь голодным поцелуям, покрываясь мурашками блаженства. Задирает сарафан, раздаётся треск ткани, вот она оборотная дурь, красивые стринги теперь непригодны. Растёгивает свои джинсовые шорты, преград больше нет, поспешно добирается до желаемого, громко застонав мне в рот. В процессе тянется, включает аварийку, всё же мы ночью на дороге, разум присутствует. Видимо исключительно у него, мне плевать на всё, сгораю заживо в его руках. Целует долго губы, изучает ласково лицо пальцами, снова выворачивая внутренности, оголяя нервы. Только здесь и сейчас не получится, теплится надежда, не сможет меня отпустить. Боже, я сплошное противоречие. Верю, он мой монстр и не тронет, даже в зверином обличье.

Двое суток в дороге, один на один, упиваемся нежностью друг друга, целуемся при каждой возможности и практически не спим снимая номер на ночлег. Я не завожу разговоров больше, продолжаю беседы в своей голове. А он, словно каждый раз, молча пытается развеить мои домыслы, я не одна из, я единственная и неповторимая для него.

– Почти дома, – глухо звучит.

Ощущение, что волнуется, виду конечно не подаёт.

Удивлённо осматриваюсь, пока вижу только дорогу и поля, пролески. Свернули с трассы на второстепенную, километров сорок и показался посёлок. Подумать не могла, Влас живёт в дебрях, была уверена они все городские. На самой окраине, вдали от остальных, стоит большой одноэтажный дом. Забором огорожен только с одной стороны, как бы отделяясь от поселения. Постройка свежая, не до конца благоустроено, по территории то там, то тут остатки стройматериалов. Обходим по узкой дорожке, Влас открывает дверь, а я поражаюсь дикости мест. Буквально в паре километрах лес, самый настоящий, вокруг пустыри покрытые зелёным ковром. Оборачиваюсь на него, ядовитая усмешка, кивает головой, приглашая войти.

Клацанье когтей по кафелю заставляет поёжиться, холодок по спине. Прирастаю к полу веранды, за руку, силой затаскивает внутрь. Громадный чёрный доберман скачет зайцем перед ним, скулит словно щенок. Опустившись перед собакой на колени, хватает за морду, целует прямо в нос.

– Угомонись, – строго присекает дальнейшие визги питомца.

Небольшая, совершенно пустая прихожая, через арку проходим на кухню. Просторно, полный минимализм, никаких излишеств, на двух больших окнах горизонтальные жалюзи, белая мебель сверкает глянцевыми поверхностями. Выглядит стерильно, напоминает процедурную, не хватает голубого кафеля. Слишком стерильно. Островок заставлен пятилитровками с водой.

– Динь, познакомься, это Милана, – странно запнулся на имени, от чего собака грозно глянула на меня.

Явно стебётся представляя собаке.

Открыл холодильник, нахмуренно осмотрел, я боюсь двинуться с места, опасливо смотрю на псину.

– Она жутко красивая, – вырвалось непроизвольно.

Вся чёрная, грациозная, под тонкой блестящей шерстью бугрятся мышцы. Крупнее чем положено собаке её породы. Стоит в пол метре от меня, напряжённо замерев, умные глаза неотрывно наблюдают за каждым движением.

– Дин, сука!

Подпрыгиваю с перепугу. Хлопает дверцей холодильника и укоризненно смотрит на питомца, отпивая минералку из бутылки.

– Какого чёрта ты опять изодрала весь холодильник? Можно же аккуратно.

Виновница игнорирует его вопли, продолжает меня гипнотизировать. Так захотелось коснуться, но настороженная поза останавливает.

– Можно её погладить?

– У неё спроси.

Очень смешно, сначала знакомит, теперь… Боюсь, но всё равно тянусь, когда до головы осталось пару сантиметров и меня не облаили, почувствовала больше уверенности. Почти коснулась, как она тут же с рыком хватанула зубами по пальцам. Взвизгнув отдёрнула руку, попятилась, зажимая укушенное место.

– Нельзя, – рявкнул на неё Влас.

Быстро подошёл ко мне, отпихнул по пути собаку ногой. Хотя мог и без этого пройти беспрепятственно, сделал намеренно. Обиженное животное ощетинило шкуру, оскалилась на меня, угрожая острыми белоснежными зубами.

– Тупая? – бросил он небрежно через плечо.

Разжал укушенные пальцы, осмотрел, крови нет, только бордовые пятнышки выступили.

– Ерунда, – отпустил. – Сказал же спроси.

Собаки и след простыл, будто и не было.

– Ревнивая дура как и ты.

Ошарашенно раскрыла рот, от обиды набежали слёзы. Влас как ни в чём не бывало меняет воду в мисках, которых три. Опасливо оглядываюсь, напротив комната, вижу диван, посередине ковёр с длинным ворсом. Зверюги не наблюдается пока.

Смотрю в широкую спину, меня покусали, не обнял, не успокоил, не пожалел. Чурбан бесчувственный. Слышит прекрасно, что творится у меня внутри и не замечает специально.

– Сам дурак, – бросаю запоздало, голос сел. – Никого я не ревную.

– Совсем никого? – На лице красуется самодовольная ухмылка.

Обиженно села за стол у окна, переплетая перед собой пальцы, только бы не дрожали.

– Побыстрому сгоняю, заберу пацанов.

Собрался уходить, разворачиваюсь следом встрепенувшись.

– Куда?

– У меня три собаки, Динь дома, а пацаны на передержке.

Вскакиваю за ним, обувается, ключи из заднего кармана достаёт. Не успеваю рта раскрыть, нельзя меня оставлять здесь одну. Ухватив за лицо ладонями чмокает в губы. Всё ещё замираю от подобных прикосновений, как в первый раз, теряю драгоценные секунды.

– Не бойся, ты у нас смелая. Скоро подружками станете.

Перед носом хлопает дверь, сердце падает в желудок. Прислушиваюсь, уехал, обернулась резко, демон передо мной. Ждала наверное пока останемся вдвоём. Лучший способ избавиться от проблем, скормить питомцам.

Глава 42

Дышится часто и тяжко, гнев, обида, давят, размазывая двое суток рая в ничто.

– Урод, я его ненавижу! – выдаю в отчаянии.

Собака навострив уши садится, склонив голову набок. Глаза словно удивление выражают.

– Всегда найдёт способ вернуть на землю, обидеть так, чтоб на всю жизнь запомнила, – говорю ей, больше и некому, себе заодно, вслух.

Чуть отклонившись собака вытягивает шею.

– Монстр несчастный… – слов других нет, как ещё его обозвать, с досады бьюсь затылком о дверь, откинув голову назад.

Собака фыркает, тряхнув брезгливо мордой и уносится вглубь дома. Не сожрала, и она слушать не хочет, вся в хозяина. Тяжело выдохнула, в груди застыл булыжник, края острые, при малейшем движении больно царапаются. Мысли гоню, уходить не хотят, проблем много, но меня волнует одна, перекрывая весом остальные. Что дальше между нами? Здесь и сейчас?

Мог бы вещи оставить, огромное желание смыть дорожную пыль, понежиться в пене часок. Хм… Нужное помещение нахожу рядом с кухней. С размахом, внушительных размеров душевая кабинка, большая круглая ванная, пустовато, в комнатах много лишнего места, здесь от каждого звука даже эхо раздаётся. Кому-то с немаленькими габаритами нужен простор. Забрела в спальню судя по всему, наверное его, открываю шкаф, моргаю глупо, трогаю выглаженные рубашки бледно-голубого цвета, тёмно-серые и чёрные брюки здесь же. Это точно его шкаф? Влас и классический стиль одежды, невообразимое сочетание. Мне кажется он и зимой с голым пузом и в шортах. Ну ладно, иногда одевает джинсы. Закрываю и берусь за другую створку. А вот на полках лежат явно его вещи. Футболки здоровенные, спортивные костюмы однотипные, светло-серые. Заимствую футболку и обратно к манящей ванной. Открыв кран осеняет. А если он здесь собак мыл… Качая головой рыскаю по дверцам, тумбы, нахожу моющее и прочее для уборки. Хочешь не хочешь, а придётся.

Вспотела, обматерилась, облилась, но я это сделала. Дура! Могла по-быстро в душе ополоснуться, нет же, к райским мечтам понесло. Пены наверное и подавно нету. Так и есть, зато соль на выбор, вот так удивил. Пока вода набиралась, сняла всё с себя и закинула в стиралку. Блаженно залезла в ароматную воду и расслабилась. Только бы не уснуть. Его так долго нет…

Перед глазами собственное растрёпанное отражение в зеркале, разглядываю. Волосы слегка завиваются, неподходящий шампунь, мужской, ресницы… Боже, пора новые нарастить, эти пережили столько всего, месяц не протянули, проредели вполовину, губы стали бледные, пигмент слишком быстро сошёл. Ставлю галочки без всякий эмоций, две недели назад наверное накрыла бы истерика. Теперь всё это кажется такими мелочами. Вспоминается как плакала и ругалась над разбитым шампунем, пока убирала. Интересно он специально испортил его или случайно. До сих пор припоминает, посмеиваясь. Страшно становится насколько глупо было сокрушаться по мелочам. Сейчас волнуют совершенно другие беды, настоящие, влияющие на мою жизнь, будущее. А шампунь, разве мог повлиять? Нет конечно. Банальная зона комфорта, капризы. Руки опускаются плетями, никто не собирается посвящать в истинное положение дел. Слабо верится, что вернусь в привычную жизнь.

Натягиваю футболку, получилось платье, почти до колен. Всегда казалось таким пошлым и непривлекательным носить вещи мужчины, но в данный момент приятно. Им конечно не пахнет, вообще ничем… Так! Расправляю ткань, это уже перебор, искать запах. Иду на экскурсию по дому. Гостиная занята диваном огромным и плазмой, больше ничего нет. Самая обжитая комната так понимаю его спальня. Кровать, шкаф, полки заставленные папками и книгами, умеет поразить, компьютерный стол, укомплектованный по высшему разряду оборудованием. На кресле лежит сумка с ноутбуком. Зачем ему всё и сразу?

Две комнаты пустые, одна без отделки даже. Обходя пространство не наткнулась на собаку. Куда могла деться. Прятаться особо негде, дом почти пустой. И почему до сих пор не вернулся… Облазив кухню нашла чай и сахар. Смутила привозная вода, если есть водопровод, который работает. Благо в чайнике была вода, её и скипятила. С кружкой в очередной раз прошлась по комнатам. Собаки нет. Выхода два, но второй заставлен коробками с чем-то, так понимаю не используется.

Тревога растёт, солнце село, смеркается, часы над столом показывают половину девятого. В голову лезут нехорошие мысли. Я не заперта, одежда сохнет, представив обстановку за стенами вздрагиваю от мурашек. Тишина звенящая, каждый шаг босиком слышен. Слегка морозит от волнения. Почему его так долго нет.

Не допив чай задремала в темноте, казалось на пару секунд и подскочила как ужаленная от укуса на бедре. Перевернувшись уставилась в глаза монстра, кажется слегка напугала, смотрим молча. Внутри поплохело.

– Больной на голову⁈ Зачем так… – дыхание перехватывает, рывком склоняется к губам.

Слышу полустон мой, жалкий такой. Коснувшись сухо губ, нависает, опускает глаза к ногам и поддев край футболки, приподнимает, резкий вдох. На губах монстра намёк на улыбку. Скользнул кончиками пальцев по бедру и выше к животу, властно раскрывая ладонь надавливает сильнее проводя по рёбрам. Грудь вздымается у меня, привлекая его внимание. Взгляд голодный обжигает лицо, вопросы возмущения отсутствием растворяются, будто и не было. Если сейчас поцелует полечу в бездну. Видимо всё же читает мои мысли, накрывает губы, жадно касаясь языка и я лечу задержав дыхание, голова кружится. Пропустила, когда растёгивал шорты, оторвался на пару секунд, стянуть футболку. Не церемонясь долго, получает добычу, терзая рот глубоким поцелуем. Улавливаю еле заметные стоны, пальцы цепляются болезненно за тело, наоставляет отпечатков.

Шумно тяжело дышит придавив меня, губами касается шеи, мои лёгкие разрывает от нехватки кислорода, пытаюсь вырваться. Приподнимается, запуская ладони под задравшееся до ребёр импровизированное платье и обхватывает грудь, слегка сжимает прикрывая глаза. Давно заметила, эта часть тела у него на особом счету.

– Почему ты так долго?

– Машина моя приехала, в сервис определить надо было. Переживала?

– Её можно восстановить? – игнорирую намеренно, придурок, конечно я с ума сходила.

– Можно.

Смотрю в глаза ему, он в мои, понимаю не ответит на вопросы. А их столько много, в этот момент правда, меня волнует больше всего один единственный, заставляет сердце нестись в сумасшедшем ритме, сдавливая невыносимо грудную клетку.

– Завтра в обед выезжаем, так что выспись, если получится, – добавляет с ухмылкой, с нажимом гладит живот, глаза скользят медленно, словно касаясь кожи, вниз к кончикам пальцев и обратно к животу, где поглаживают его пальцы.

– Куда выезжаем?

– Домой отвезу.

Отводя взгляд поднимается с кровати, стягивает так и не снятые шорты вместе с трусами и голышом направляется на выход. Дыхание перехватывает от зрелища огромного потрясающего тела. Прикрываю глаза ладонью, больше всего боялась стать прототипом Аринки, а я хуже, намного хуже. Нетвёрдыми ногами скользнула на пол следуя за ним. Толкаю прикрытую дверь, он успевает наполовину обернуться, прижимаюсь к спине, оставляя влажные поцелуи. Застыл, слышу как тяжело сглотнул.

– Мало? – усмешка.

– Очень мало, – шепчу еле слышно.

Разговаривать нет сил, действительно так мало, настолько мало, что душит осознание. Дрожу неистово, боюсь требовать ответов, определенности. Хотя бы пусть здесь и сейчас. Потом пожалею о глупости.