Текст книги "Титул: Баба Яга (СИ)"
Автор книги: Ася Демиденко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Я вложила ему в ладонь данный мне Рыбкой конверт с сургучной печатью.
– Можете проходить. Приятного вечера,– улыбнулся мне приятный молодой человек.
Игриво взмахнув ресничками, я поспешила войти в холл, чтоб не задерживать идущую за мной очередь. К тому же нужно было поскорее затеряться в толпе, подальше от Его Высочества.
Следуя за весёлыми участниками бала-маскарада, я надеялась всё-таки выйти к бальному залу. Вдоль стен песчаного цвета висела длинная вереница огромных зеркал в сверкающих резных рамах. Пользуясь случаем, я полюбовалась собой. Хороша! На фоне остальных дам я выгодно выделялась особой нежностью и невинностью образа. Скрывающая верх моего лица белоснежная маска в россыпи жемчуга, добавляла мне некую загадочность. А сверкающая диадема перекликалась переливами каратов с платьем.
Я высокомерно усмехнулась. Именно с такой позиции себя нужно подавать на такого рода мероприятиях, иначе сожрут и не подавятся.
Если я не ошибаюсь, то мы приблизились к залу, так как можно было уже расслышать музыку, по обычаю исполняемую огромным оркестром.
Я восхищенно застыла на входе в бальный зал. Он буквально сверкал тысячами свечей, которые, казалось, просто усеяли стены. Нарядные пары кружатся в вальсе. Вот только... это всё я уже видела. Во сне.
Ко мне подошёл молодой тёмно-русый мужчина в зелёном и пригласил на танец. Припомнив более детально кавалера из сна и поняв, что он не имеет с этим человеком ничего общего, я не увидела причин для отказа.
Он оказался достаточно умелым партнёром. На ноги не наступал, вёл уверено, чувствовал ритм. Но... чего-то всё-таки не хватало. А может и кого-то.
– Могу я узнать имя прекрасной незнакомки?– поклонившись в конце танца, поинтересовался молодой человек.
– Анастасия,– присев в ответном реверансе, представилась я.
– Какое прекрасное имя,– целуя руку, произнес он с восхищением. По любому наигранным. Знаю я этих бальных ловеласов. Лапши навешают на нежные девичьи ушки, а с утра и след их простыл.– Моё имя Кайл. Не соблаговолите ли вы, прелестная Анастасия, подарить мне ещё один танец?
– Анастасия действительно сегодня прелестна, как никогда. Но, к счастью, она будет вынуждена отказать вам, так как обещала этот танец мне.
Рядом с нами, из ниоткуда, вырос мрачный, как грозовая туча, Вадим. Ёлки-палки, вот это уже страшно! Мне пришлось сглотнуть внезапно накативший ком в горле. Весь в чёрном, он выделялся, как какой-то Всадник Апокалипсиса, на фоне этого праздника красок. Ну, да, сказала та, которая вырядилась во всё белое. Похоже, окружающие думают, что, наконец, мы, две белые вороны, встретились. А знаете, что повергло меня в пучину анемии? Сон-то дальше продолжает сбываться! Вот он, мужчина из сна, а девушка – это я...
Выпавшая в недолгий астрал я, была в рекордные сроки возвращена в этот жестокий мир резко заигравшей музыкой. Предупреждать же надо!
Вадим резко притянул меня к себе, положив одну руку мне на талию, а второй крепко сжимая мою ладонь. Я офигевши посмотрела на него. С какого перепугу он чудит? Мы оказались в непозволительной близости, я бы даже сказала, за гранью приличия. Между партнёрами должна свободно проходить ладонь, а между мной и этим наглым змеем не было и одного сантиметра. Когда я попыталась немного отстраниться, он лишь сильнее прижал руку к моей талии. А дышит-то как тяжело... Ещё меня потом обвинят, что довела мужика.
Сказочный злодей закружил меня в быстром танце. Ага, только почему-то подстраивая его под свой лад! Не спорю, со стороны эти манипуляции, наверняка, выглядели эффектно. Но только куда уж эффектнее?! Мы и так уже нарушили все допустимые нормы поведения.
Вокруг нас расчистился небольшой круг. Все остановились, чтобы взглянуть на нас. Хлеба и зрелищ? Ну, что ж, зрелище мы обеспечили, за хлеб пусть беспокоятся хозяева замка. Ну, а мы... Нам уже было далеко не до зрителей.
Чувствовать его жар через тонкую ткань платья, ставало невыносимым. Блестящие шоколадные глаза манили из прорезей в чёрном бархате. Каждое движение его руки вызывало беспочвенную дрожь в теле. А при взгляде на коварную полуулыбку пересыхали губы в жажде поцелуя.
Я уже мысленно молила музыкантов, чтоб этот танец поскорее закончился. И вот... заиграли последние аккорды из сна. Мы остановились, и Вадим ещё больше притянул меня за талию. Не знаю, чем он руководствуется, но такое поведение дискредитирует молодую и незамужнюю меня. Хотя, пусть продолжает. Я не против.
Разразившиеся аплодисменты обрушились на голову, как ушат с водой. В смысле? Мне уже в третий раз не дают поцеловаться? Ну, это уже, ни в какие ворота не лезет! Ни вдоль, ни поперёк!
Я смотрела на так же, как и я, застывшего Вадима. Было видно, что внутри у него ведётся какая-то мысленная борьба. Но надев вежливую "маску" на лицо, он поцеловал мою руку, отчего по ней проскакал табун мадагаскарских тараканов, и покинул бальный зал через один из выходов. Но не через тот, в который я вошла.
Я задумчиво проводила его взглядом. Хмм... Куда это он? Подождите, а это, случайно, не Костя?
Я, с чётким осознанием того, что эти двое что-то сейчас натворят, проследила взглядом, как молодой царевич в синем камзоле, оглядываясь по сторонам, незаметно заскочил в открытый проём, в котором минуту назад скрылся его брат.
В попе нещадно закрутило в преддверии неприятностей. И я решила пройтись и проследить за братцами-кроликами. А как не пройтись. Они же ждут! Ну, эти – неприятности.
Удостоверившись, что за мной никто не наблюдает, я вскочила в коридор. Он разительно отличался от этого, по которому я шла от входа в замок до бальной залы. Этот был тёмным, мрачным и безлюдным. В отдалении слышались звуки не быстрых шагов.
Сняв туфли и подобрав многочисленные юбки платья, чтоб издавать меньше лишнего шума, по которому меня могут раскрыть, я побежала вслед за мужчинами. Несколько раз свернув, я резко остановилась. Со всех сил прижавшись к стене, я умоляла о том, чтобы стоящий в свете из открытой комнаты Костя, меня не заметил. И когда дверь за ним закрылась, я уже думала вздохнуть спокойно. Но чтоб, ёжкин дрын, со мной прошло всё гладко?! Во снах!
Стена за мной приоткрылась, и я свалилась в неглубокую нишу. Зажав костяшку пальца между зубами, чтоб не заорать с перепугу, я встала на ноги. Но стена-то уже была закрыта. Я с ужасом пощупала гладкую стену ниши. Вот те раз, опять замуровали, демоны.
Я покрутилась на месте и заметила небольшую решёточку в противоположной стене. Прямо на уровне глаз. С интересом припав к ней, я увидела ярко освещённый кабинет. Здесь стояло несколько книжных шкафов, большой камин, широкий деревянный стол и несколько мягких кресел, в одном из которых сейчас сидел Костя. Тёмная фигура Вадима стояла, облокотившись об стену. Ну, послушаем, о чём они тут секретничают.
– Что ты намерен делать дальше?– я узнала голос младшего.
– Все четыре элемента у меня, не считая сундука. Он уже в подземелье с алтарём. Осталось только провести необходимый ритуал,– произнёс Вадим настолько ледяным голосом, что мне аж стало не по себе.
В комнате зазвенело напряжение и, казалось, даже свет немного притих.
– О каком ритуале идёт речь?– мы с Костей подались вперёд. – Не говори, что...– побледневшее лицо мага не выражало ничего хорошего.
– Ритуал первой крови,– плотно сжав челюсти, процедил Вадимир.
– Ты не посмеешь!– вскричал Костя, подрываясь на ноги и опрокидывая кресло, на котором сидел всего мгновение назад
Я аж отпрянула от окошка. Интересненько! Что ж это за ритуал такой, что Костя так отреагировал? Видно, что они очень хорошо знают о нём. А меня просветить не хотят?
Попа чесалась неумолимо и вопила "Тревога!". Но я пересилила себя и вернулась к своему наблюдательному посту.
– Знаешь,– глядя перед собой начал будущий Кощей, играя тёмным сгустком энергии в руке.– Месяц назад я бы рассмеялся тебе в лицо и отправил бы исследовать шахты под Медными Горами после этой фразы. Но только что внутри будто что-то дрогнуло. Ты прав, я не посмею сделать это с ней.
С ней? О чём это он?
Я нахмурилась, подозревая, что сейчас услышу то, что мне не то что будет неприятно, а то, что я услышать не должна была. Никогда.
– Неужели до тебя дошло, что ты не сможешь её изнасиловать?– устало садясь обратно в кресло, произнёс Костя роковую фразу.
В ушах звоном отбивалось одно слово: "Изнасиловать". Я шокировано застыла. Сердце забилось быстро-быстро, а потом будто оборвалось. Так вот зачем я ему была должна! Вот он этот скрытый мотив! Вот почему он ни разу, так и не рассказал, для чего я была в походе на самом-то деле!
А я же... Я ведь... Я влюбиться в этого негодяя успела... А он...
К горлу подступал комок, грозящийся перерасти в рыдания. Слёзы уже были на подхвате, поэтому тонкими струйками потекли из уголков глаз. Больно. Если бы я узнала об этом раньше – я бы просто разозлилась. Или если бы это был кто-то другой, я бы, плюнув ему в лицо, заявила: "Облупишься!" и убежала жестоко смеясь. А теперь я чувствовала себя преданной и обманутой, хоть он и не давал мне никаких обещаний. Стало настолько мерзко, что захотелось провалиться в Ад. Чувствам, бушующим во мне сейчас, там самое место.
А тем временем они продолжали разговор. Не обращая внимания на горячие слёзы, я возвратилась к подслушиванию.
– И что? Больше нет никакой альтернативы?
– Есть. Мне нужно будет...
Нет! Сил моих больше не хватает слушать это!
Со всей силы влепив кулаком по стене справа от решётки, я рванула назад. Задняя стенка оказалась открыта. Но я не имела желания радоваться сему обстоятельству.
На подкашивающихся ногах, я побежала дальше по коридору, не особо различая дороги из-за помутневшего зрения. Сзади слышались обрывки фраз, из которых я выхватывала только своё имя.
Глава 24
Чёртов Вадим! Ненавижу!
Жгучие слёзы градом катились на лиф платья, оставляя на нём чёрные разводы. Зло сорвав с себя маску, я, на бегу, отшвырнула её куда-то в сторону. Туда же, в стремительном полёте, отправились и туфли. Сдирая ступни о жёсткий ковёр, я бежала, куда глаза глядят. Глаза же напрочь отказывались видеть, застилаясь накатывающими волнами слёз. Ну, это ничего, скоро пройдёт. Впервые что ли истерика накрывает?
Не заметив крутого поворота, я влепилась плечом в низко висящий канделябр, разрывая тонкое болеро. Руку обожгло болью, что заставило меня зашипеть аки кошак во время купания.
От одной мысли, что могло произойти, не услышь я этот разговор, ставало дурно. Более того – страшно и тошно! Не так я хотела расстаться с девственностью. Не так! Я, как и многие приличные барышни, мечтала подарить её одному и единственному любимому мужчине, который за мной и в избу горящую, и в водопровод, и с парашютом прыгать... Ой, тьфу, то есть и в горе, и в радость. Прямо с головой и туда, и туда. Противнючее подсознание ехидно шепнуло: "Так ты почти и подарила. Как и хотела – любимому.". Подумать только, впервые в жизни влюбилась, и что получила взамен? Известие, что ему только нужно тебя, извините за мой уругвайский, трахнуть? Да к чертям собачьим эту любовь! Не, ну вот чего мне дома не сиделось? Кто знает?!
А я знаю, почему он явился именно за мной. Во мне сильно большая концентрация древней крови, имеющей огромную магическую мощь при правильном употреблении. Если бы он получил её, то... Лучше об этом не думать. К тому же, первая девичья кровь сама по себе уже несёт небывалую силу. И она запрещена в использовании в магических обрядах! Куда вообще маг. инспекция смотрит?! Вернусь домой – всё бабушке Лизе расскажу! Пусть прочухана даст Адской Канцелярии за такую халатность.
Неожиданно коридор оборвался на ведущих куда-то вниз ступенях. Утерев раздражающие капли с лица, я стала быстро спускаться по широкой лестнице, закрученной дугой, кое-где даже перескакивая через несколько ступенек. Где-то на середине, я остановилась, прислушиваясь к звукам из коридора. Сверху не смолкал мужской топот. Пришлось ускориться.
Я резко ударила по тормозам. Ба, какие неприятности! Дальше мой вынужденный путь углублялся в тёмный и сырой подвал. А кто у нас в подвалах живёт? Правильно, крысы. Такие крупные, противные, серые, с острыми мелкими зубками и мерзкими лысыми хвостами. Бр-р-р, какая мерзость!
Передёрнувшись от отвращения, я с тоской вспомнила о выкинутых в гневном запале туфлях. Вот же дура припадошная-а, про себя надо думать, про себя. Превозмогая брезгливость, я рванула на носочках дальше. Отступать была некуда, и почему-то мысль о том, куда я в конечном итоге добегу, и не думала меня осчастливить своим визитом.
Каким ещё макаром я понимала, куда бегу – для меня загадка. Темнота вокруг была – хоть глаз выколи. А акустика какая? Мечта профессионального барабанщика. И судя по приближающимся ко мне "барабанной дробью" ног, с "барабанщиком" я встречусь через... Сейчас!
Пребывающую в середине прыжка меня неожиданно дернули обратно, заключая в железные тиски рук, и прижали к чему-то твёрдому и горячему. Не желая мириться с такой расстановкой положений, я дернулась вольной синицей, желая не то, чтобы взлететь в небеса, но хотя бы устремиться вдаль по подземелью.
– Нам надо поговорить,– прозвучала из уст наипротивнейшего создания с ластами сорок седьмого размера фраза, заставившая замереть меня на несколько мгновений.
– Неужели?– насмешливо процедила я с капелькой высокомерия. Это всё от нервов.– А мне показалось, что говорить со мной вы были не намерены, Ваше Высочество. Да к тому же, в том деле разговоры только мешают,– фыркнула я, завозившись в попытке вырваться. Не собираюсь я стоять тут в его объятьях.
– Мож-шет выс-слуш-шаеш-шь меня, наконец?– сильнее сжав меня, раздраженно прошипел Вадим, склонившись к самой шее.
Дыхание перехватило, а мысли заметались в голове. Это был ход не по правилам, змеюка подколодная.
– Что тебе надо?– эй, организм, что за придыхание? Что за учащённое сердцебиение? Всё, давай, сворачивайся. Мы больше не поддаёмся на очарование этого зайца короткоухого.– Только говори мне правду на этот раз. Меня до печенок достала вся эта недосказанность,– поджав недовольно губы, выпалила я часть сидящей в душе обиды, которая выкарубывалась наружу.
– Как пожелаешь,– обжёг он дыханием моё ушко. Кажется, мы это проходили. Но табун мурашек всё-таки пробежал по спинке.– Напомню, в который раз, что я слышу все мысли из твоей головы. Ты не представляешь, какой это дискомфорт,– он решил меня окончательно выбесить?– И да, я знал, что ты прячешься в той нише. И предопережая твой вопрос, заверяю, что этот разговор не был подстроен специально для тебя. Костя так же, как и ты, не был до конца просвещён в мои планы до сегодняшнего дня. Мальчишка думал, что ты была взята из-за того, что я всерьез увлекся твоей особой в любовном плане. Видимо он выдумал это, видя, как я внимательно следил за тобой, изучая твой уровень магии и твою родословную. Хочу заметить, что наблюдения остались плодотворными. Ты оказалась не только наследницей рода Яг, но и дальним потомком Бесовских.
Я еле сдержалась от фырканья. Что значит дальним потомком?! Я – Княжна Бесовская Анастасия Александровна, полубесовка (то, что это никаким образом не проявилось – НЕ ВАЖНО). Мой отец – Князь Бесовской Александр Андреевич, чистокровный бес! И он ещё мне что-то говорит о том, что я всего лишь какой-то дальний потомок?!
– А бабушка у нас случайно не Бесовская Елизавета Павловна?!– вкрадчиво поинтересовался змей переросток откуда-то из пространства над макушкой.
– Она самая,– гордо выровняв спину, ответила я, стоя к нему, правда, спиной, всё-таки вспомнив про один из своих титулов. Но Баба Яга мне нравится больше, протоколов не успели понаписывать ещё для неё, в отличие от Княжны Бесовской.
– Золотце моё,– нежно проговорив и целуя меня в макушку, Вадим медленно расписывался под своим смертным приговором, который будет приведён мной в исполнение в незамедлительном порядке. Я всё ещё зла, как собака, на него.– Ты не представляешь, какую только что сделала услугу перед Отечеством.
Что? Какую ещё услугу, о чём это он?
– А такую большую услугу, Золотце. Я теперь могу нанести открытое обвинение Бесовским, по факту подтасовки семейных реестров и сокрытие от Нави здравие Бесовской Елизаветы Павловны.
Я глупо лупала глазами. Да как он смеет?! Что он вообще несёт? Какие подтасовки семейных реестров? При чём здесь вообще бабушка?! Ну, всё, Кощей, тебе действительно удалось меня разозлить!
Помня своё фиаско в попытках вырваться, я просто развернулась лицом к Вадиму и собралась высказать ему всё, что думаю на его счёт.
– Вы!– я обвиняющий перстом ткнула ему где-то в районе поджелудочной.– Вы самый отвратительный, мерзкий и подлый интриган, которого я только могла встретить за свою жизнь. Вы мне крайне противны, Ваше Высочество! То надругательство, которое вы собирались совершить надо мной, поверьте мне на слово, не останется безнаказанным! К тому же, вы нанесли оскорбление моему роду и я, как его представительница, требую весомых доказательств таких обвинений!– я секунду переводила дыхание.– В вас нет ни капли здравомыслия и понимания. Вы чёрствый сухарь! Я вообще не понимаю, как вас земля-то носит! Вы неуравновешенный, скрытный и корыстный тип. Я не могу даже представить всю вашу характеристику. Каким нужно быть негодяем, чтоб водить за нос целую группу людей на протяжении, как я думаю, нескольких месяцев. Хотя не скрою, что прямо таки восхищена этим вашим талантом. Вы мерзкий, самоуверенный и сумасшедший!– и ставя точку в своей речи, гордо вздёрнула нос повыше. Получилось так, что теперь мы смотрели друг другу в глаза.
– Всё сказала?– насмешливо фыркнув, спросил Кощей.
– Да!– встрепенулась я, напыжившись и демонстративно складывая руки на груди.
– Любишь?– ай-ай-яй! Чересчур резкий выпад!
– Люблю,– сказала я и тут же поняла, что жопой я думаю куда быстрее, чем головой. Так как рот произнёс, а до мозга лишь потом дошёл смысл, как вопроса, так и ответа.
А меня поцеловали! Самым бесстыжим и наглым образом, воспользовавшись моей дезориентацией, подложив одну руку под голову, притянули за талию и впились в губы в поцелуе.
Я затрепыхалась, как краснопёрка на траве, но почему-то очень быстро весь боевой запал сошёл на нет.
Обвивая шею самого вредного злодея руками, я негодующе застонала. Что я творю? Я ж его как бы теперь ненавижу... Ай, пофиг, люблю.
В ответ на мой стон, Вадим легким сжатием зубов прикусил мою губу и хозяйски опустил руку ниже к бедрам, оставляя горячий след на спине.
Я изо всех сил ответила на напористый поцелуй. Внутри кипел прямо гейзер эмоций. Я зарылась рукой в короткие чёрные волосы. Боги, если бы кто знал, как долго ждал этого мой организм. Хотелось исследовать каждый сантиметр его тела.
Поцелуй стал становиться более томным и страстным. Нежностью как-то с самого начала и не пахло. У меня было ощущение, что Вадим проникает всё глубже и глубже в меня, полностью лишая меня воли и самоконтроля.
Ещё теплившееся на задворках сознание сигналило пожарной сиреной: "SOS". Но кто же его будет слушать? А главное, слышать?
Холодный камень обжёг разгорячённую спину. Протестующе выгибаясь, я вцепилась в широкие плечи этого искусителя.
Поцелуи каким-то бессовестным способом спустились ниже к шее. Издавая совсем неприличные звуки, я собрала оставшиеся крупицы здравой памяти.
– Вадим... нам надо остановиться...– блаженно прикрывая глаза от удовольствия, я попыталась достучаться до осколков наших разумов.
– Надо,– прохрипел он, на секунду отрываясь от моей ключицы.
Может, мы бы и вернулись обратно к такому занимательному процессу, если бы у моего возлюбленного Кощея не было крайне прямолинейного родственника.
– Серьёзно? Вы только до этого дошли? Братец, не заставляй меня разочаровываться!– раскатом эха прокатился голос Кости по подземелью.
Я смущенно упёрлась руками в плечи всё и так понимающего Вадима.
– Благодаря тебе, мы это уже закончили,– опасно зашипел мужчина, кидая многообещающие взгляды на своего брата.– Прости, Золотце. Нам нужно завершить обряд до полуночи.
Легко коснувшись моих губ своими, он побежал дальше по коридору. За ним с места сорвался Костя. А я осталась стоять посреди подвала, наедине с пылающими щеками. При прикосновении к припухшим губам, самопроизвольно расплывалась мечтательная улыбка. Я одёрнула себя. Что за телячьи нежности, Настя? Поцеловал один раз и всё? Уже всё простила?
Но моя эйфория длилась недолго. Я вспомнила, ЧЕМ закончился мой сон. И кинулась вслед за братьями.
В висках стучала мысль: "Хоть бы успеть!". Надо успеть предотвратить, то кровавое месиво. Хотя где-то на подсознании я понимала, что это невозможно.
Коридоры казались нескончаемыми. Благо, что поворотов не никуда не было. Когда у меня уже кололо в правом боку, я было подумала, что никогда их не найду, но впереди задребезжал свет. Переставляя ноги на самой высокой доступной мне скорости, я влетела в просторный зал. Помня сон до мельчайших подробностей, я кинула взгляд к стоящему по центру помещения алтарю. Над разложенными на нём предметами, нависала чёрная фигура Кощея, пока ещё не бессмертного. В свете нескольких факелов блеснул зажатый у него в руке нож. Смотря с легкой улыбкой на меня, он воткнул его себе в сердце.
Глядя на медленно оседающего мага, я кинулась к нему без лишних раздумий. Упав перед истекающим кровью телом, я попыталась зажать рану руками.
– Настя, уходи отсюда,– проговорил он сквозь булькающую в горле кровь, которая уже тонкой струйкой сбегала из уголка губ.
– Я тебя не брошу,– захлёбываясь слезами, я упорно продолжала прикрывать рану, в тщетных попытках остановить бьющую фонтаном кровь. Вообще, удивительно, как он до сих пор в сознании. При ранении сердца люди умирают мгновенно.– Пожалуйста, не умирай!– всхлип.– Не закрывай глаза! Ай!
Неосторожно дёрнув и так трясущейся рукой, я вспорола себе вены на правой руке. Брызги крови окропили белые юбки платья, оставляя багровые следы.
– Зачем?..– в ужасе глядя на мою кровоточащую руку, Вадим ослабевающей рукой притянул меня к себе.– Не надо было...
Я стала заваливаться на пол от потери крови. Силы стремительно покидали меня с каждой каплей. Их не оставалось даже на слёзы.
И я увидела свет. Нет, не в конце тоннеля, как вы могли подумать. Свет разливался над алтарём. Перед мутнеющим взором закрутилось в стремительном круговороте. И я увидела ЭТО. Ослепительный блеск зазывал и будто требовал, чтоб я к нему потянулась. Сделав последний рывок, я ухватилась за него и повалилась безвольной куклой обратно в лужу крови, рядом с окоченевшим Кощеем.
Услышав рядом родной голос, я, на последнем издыхании, радостно и облегченно вскрикнула. Папа!..
***
Яйцо спряталось в утку, утка в зайца, а заяц в сундук. Многовековой обряд был нарушен.
Александр с ужасом разглядывал хладное тело своей дочери. Его дорогая малышка сейчас лежала, не глядя яркими зелёными глазами на него, не звонко смеясь, а безжизненно прикрыв остекленевшие глаза. Но... она была жива. Бес чувствовал, как жизненная сила дочки привязывается к маленькому предмету, зажатому в её ладошке.
Подняв её на руки, он растаял вместе с ней в воздухе, сделав шаг вперёд.
В зал вбежал Костя и закричал от ужаса...
