Текст книги "Облепиха для мажора (СИ)"

Автор книги: Ася Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 23

– Женя, тебя подвезти до метро? – я медленно выезжала с парковки универа.

– Нет, Лера, я еду с тобой на работу.

– А как же твой журнал?

– Сейчас позвоню, отпрошусь. Не волнуйся.

Спорить с подругой сил совсем не осталось.

– Я там пробуду не меньше трёх часов.

– Ничего, я подожду.

Сегодня удалось, несмотря на ливень, остановиться у самого входа в нашу редакцию. Не раскрывая зонта, я быстро добежала до крыльца. Всю дорогу старалась не допускать никаких посторонних мыслей в своей голове. И сейчас, поднимаясь по лестнице, глушила их на самом подходе, чтобы моё состояние не помешало завершающему и ответственному моменту в моём первом большом проекте.

– Раньше пришла. Это хорошо. Заходи, – Марья Фёдоровна сегодня была немногословной и задумчивой.

– Марья Фёдоровна, у меня появились новые данные. Я бы хотела их добавить. Я понимаю, что уже пришла рецензия.

– Подожди, Лера. Не сейчас.

Она тревожно всматривалась в моё лицо.

– Какие у тебя сейчас отношения с Быстровым?

– Никакие, – честно ответила я. – Мы не виделись и не разговаривали больше двух недель.

– Странно. Лера, тебя уволили. Задним числом. И я ничего не смогла сделать. Просто какая-то секретная информация. Кто, что… Ничего не известно.

Я опустила голову на грудь. Это конец. Меня элементарно выдворяют из этого города.

– Единственное, что я смогла отстоять – это твой проект.

– Не поняла, ещё и мою работу могли забрать?

– Да. Ты её еще не опубликовала. А работала за деньги редакции. И нашлось много свидетелей, что и другие журналисты принимали участие в этом исследовании. Я понимаю, что это сложно доказать. Но у них власть. И пока ты будешь судиться, не известно, сколько пройдёт времени. Да и хорошие деньги нужны на адвоката. А у тебя их нет. Но я поставила условие. Или работа остаётся у тебя, или я увольняюсь.

– Спасибо, – тихо произнесла я.

– Лера, послушай. Тебе надо дождаться, чтобы улеглись страсти. Мне тут донесли, что ни в одну нормальную редакцию города тебя не возьмут на работу. Так что оставь своё исследование до лучших времён. И зайди прямо сейчас в бухгалтерию, чтобы тебя рассчитали. Завтра Степановна уйдёт в отпуск, а кто её будет заменять, пока неизвестно.

– Спасибо вам за всё, Марья Фёдоровна!

– Тебе не за что меня благодарить. Держись. Помни – так будет не всегда.

На выходе из редакции столкнулась с Женькой.

– Ты почему не в машине?

– Тебя жду.

– Женя, ты что-то знаешь?

– Ничего. Честно, Лера, абсолютно ничего, – Женя опустила глаза. – Я сегодня краем уха услышала, как ребята говорили, что тебе придётся уехать из города. Но на мои вопросы они не стали отвечать. Только извинились. И просили тебе передать, что если тебе что-нибудь понадобится, то в меру своих возможностей все готовы помочь.

– Ладно, поехали. Дома решим, что дальше делать.

В машине повернула ключ зажигания, включила левый поворот и взглянула в зеркало заднего вида, но отъехать не успела, потому что Женя сунула мне под нос сообщение, которое пришло на мой телефон. Я его бросила на приборную панель ещё утром и забыла.

«Сегодня жду в семь часов вечера. Клуб «Вернисаж». Могу прислать водителя. P.S. Клуб не мой, так что не волнуйся. Это просто ужин. Я буду рад тебя видеть».

– Вот, зараза, – вырвалось у меня. – Ещё и вид делает, что он тут ни при чём.

– Я слышала, что их группа сегодня собирается в «Вернисаже». Начало летней сессии отмечать.

– Да, они могут позволить себе отмечать начало, середину и конец сессии. Просто так могут тусить. Чего уж там, денег куры не клюют. Только я зачем ему?

– Тише, Лерка, – попросила Женя и ответила на звонок. – Да, Галина Павловна. Нет, конечно. Подождите, у нас договор. В конце концов, вы не имеете права нас выселить. Мы не сможем так быстро найти другую квартиру. Ну дайте, пожалуйста, нам два дня. Хорошо, хорошо. Обещаем, – Женя отключила телефон. – Ну, вот и всё. Они по-настоящему взялись за нас.

– Хозяйка потребовала выселиться?

– Да.

– Чем аргументировала?

– Якобы договор неверно был составлен. И теперь у неё какие-то из-за этого проблемы с налоговой. На два дня договорилась с трудом.

– Жень, ты должна с кем-нибудь другим снять жильё. Он не оставит меня в покое. А ты будешь страдать из-за меня.

– Лерка, я шоколад вместе с тобой ела. Забыла?

– Женя, давай внимательно посмотрим на всё со стороны. Ты экзамен сдала? Сдала. Значит, со стороны универа к тебе претензий нет. С работы отпросилась, никто тебе не угрожал увольнением. Смс-ки тебе не приходят от Лёхи. Презенты, да, они были для двоих. Так, может, Лёха более серьёзный парень. Он так извинялся. А этот гад устроил мне курс выживания в большом городе.

– Лера, я тебя не брошу. Вместе что-нибудь придумаем. Тебе нельзя домой. Мама твоя совсем разволнуется. И так болеет постоянно. Ничего, сегодня же займёмся поиском жилья.

Я припарковалась в нашем дворе. Дождь совсем прекратился, а в моей голове посветлело.

– Нет, Женя, – я посмотрела на подругу. – Сегодня я иду к семи часам вечера в «Вернисаж».

– Ты что? С ума сошла? Ты что задумала?

– Пришло время дать ему то, что он хочет. Маме становится с каждым днём всё хуже и хуже. Я переживу… Как-нибудь…

– Лер, не надо, пожалуйста.

Я вышла из машины и взглянула на небо.

– Так будет не всегда.

– Лер, ты серьёзно? Я тебя первый раз такой вижу.

– Я сама себя первый раз такой вижу. А что? Многие в этом городе хотели бы оказаться на моём месте. Разве не так?

– Так, конечно, – нахмурилась Женя. – Если ты серьёзно, то я тебя одну не отпущу. Я иду с тобой.

– К Лёхе? – улыбнулась я.

– Вот ещё. Он уж точно не дождётся. У меня хоть и впечатлительные родители, но я смогу им всё рассказать, если что. Уверена, они всё поймут и поддержат. Это в твоём случае я даже ничего тебе посоветовать не могу.

– Тогда зачем ты пойдёшь?

– Боюсь за тебя. Вдруг громить начнёшь клуб.

– Не дождётся. Пусть забирает то, что ему так надо…

– Много чести для него, – фыркнула в ответ Женя.

– Согласна. Но что делать?

Глава 24

В начале восьмого вечера мы с Женькой подъехали к «Вернисажу». Подруга особо не заморачивалась. Надела свои удобные джинсы и мокасины. Я, гордо подняв голову, шла рядом с ней размеренным шагом в облегающем платье до колен бежевого цвета и с открытой спиной. А на моих ногах красовались бархатные красные туфли на высоком каблуке. В руках – бордовый клатч, специально купленный сегодня для данного мероприятия.

На входе стоило только назвать фамилию Быстрова, как мы тут же были пропущены внутрь здания. Администратор провёл нас в зал, где сегодня собралась золотая молодёжь, чтобы отметить столь значимое для них университетское событие.

Проходя между столиками, увидела, как на нас гневно бросила свой взгляд Зара. Что-то нехорошее промелькнуло у меня в груди, как будто я нечто забыла сделать. Или попросту упустила из вида. Но потом мысленно махнула на это рукой, решив сосредоточиться на том, что собиралась сегодня сделать.

Не скажу, что меня сильно волновал сей момент. Рано или поздно всё равно это произойдёт. Да и Быстров, что уж тут говорить, не самый худший вариант из представителей мужского пола. И мне почти двадцать. Молодёжь весело проводит время. И на таких мелочах не останавливается, как я. Дело было в другом – он не заслужил этого. Его следовало остановить, иначе, он всю жизнь будет портить людям жизнь. Но…

Кажется, у меня не осталось выбора. Совсем. Нет, я не смогу это сделать. Днём была у меня минутная слабость, когда я подумала о маме. Легко со стороны сказать, надо искать выход, бороться. А какой выход? У него весь город в руках, размажет меня по стенке и не заметит. А домой вернуться и рассказать, что деньги потрачены зря на учёбу... Выхода нет.

А, может, это Зара в этой ситуации должна спуститься с небес. Увидеть, что Быстров выбрал меня. Жизнь – штука сложная. Наказания и уроки прилетают к нам неожиданно. И не всегда последовательно. Будем считать, что это мне возмездие за то, что я в пятом классе толкнула в лужу Иванову. Точка. Нет, не могу поставить точку.

Мажор, как всегда, восседал между двух дам, которые что-то ему весело щебетали на ухо и нежно поглаживали наманикюренными пальчиками по его белоснежной рубашке.

Мы остановились в двух метрах от него. Быстров слушал своих… девочек, язык не поворачивается так их назвать, но я же мысленно, в голове. Он что-то им отвечал, смеялся и поглядывал на свой мобильник, лежащий на столе.

Первым, спустя пару минут, нас заметил Лёха, сидевший от мажора через несколько человек. Нахмурился и быстро что-то набрал на телефоне. Быстров, увидев сигнал, разблокировал его. И тут же огляделся по сторонам.

Заметил меня и довольно заулыбался. Понял, что вот, я пришла. Сама пришла, как он и хотел. Медленно поднялся, что-то сказал своим соседкам, после чего они грустно поджали свои губы. А сам вышел ко мне в проход.

Я снова считаю. И во мне каждый его шаг отдаётся гулкими ударами где-то внутри. Шаг, снова шаг. Вот он уже стоит рядом со мной. Гладит моё плечо, целует почти невесомо в уголок губ, берёт за подбородок и заставляет посмотреть на него. Его голубые глаза темнеют, а он непривычным хриплым голосом спрашивает:

– Лера, что-то случилось?

– А ты не в курсе? Да?

Нет, я совсем не грублю. Перед этим выпила горсть успокоительного. Да и не в этом дело. Я приняла днём решение. Чего уж там, всё остальное лишнее. Днём приняла решение, а сейчас его меняю. Это моя жизнь. И я буду бороться.

– Ты про что? – ласково потирает большим пальцем мне подбородок, не выпуская его из рук.

– Я говорю, что ты должен быть в курсе всего, – как можно более спокойным голосом отвечаю ему.

– Ладно. Об этом потом, – отпускает мой подбородок. – Я рад. Я очень рад тебя видеть. Честно, даже не надеялся. Так, написал смс. Даже не знаю, зачем это сделал. Хотел вечером заехать к тебе. Всё никак не получалось на этой неделе.

– Я получала твои подарки вовремя, – говорю, чтобы не злить его и поддержать разговор, а сама соображаю, что можно сделать, чтобы уговорить его помочь мне всё исправить.

Ведь это в его власти – исправить мою жизнь.

– Я рад, – смеётся в ответ на мои слова. – А как ты сдала сегодня экзамен? Я скачал твоё расписание.

Он так искренне интересуется, что я даже теряюсь. Мелькает слабая надежда и тут же тухнет.

– А ты не знаешь?

– Лера, я не понимаю. Что я должен знать? – в его глазах появляется заинтересованность, нет, даже какая-то тревога.

– Хорошо, об этом потом, Максим. Ты знаешь, для чего я пришла.

– Интересно, для чего? – склоняет набок голову.

Я зачем-то продолжаю игру, хотя давно поменяла её правила.

Отстраняется от меня, удерживая мою руку за мизинец на расстоянии. Внимательно разглядывает платье, проводит взглядом по груди, спускается ниже, задерживается в районе талии, потом останавливает своё внимание на туфлях и медленно поднимает свои глаза, чтобы снова установить зрительный контакт между нами.

– Подходит? – еле удерживаюсь, чтобы не спросить, не выгляжу ли я сегодня оборванкой и нищенкой.

– Подходит что? – улыбка исчезает с его лица.

Не может быть, он злится. Я цепляюсь за это, как за спасительную соломинку.

– Максим, ну хватит. Ты говорил о сроке, помнишь?

– О каком сроке, Лера?

– О недельном, если я не ошибаюсь. И ты решаешь все мои проблемы. Предложение в силе? Или ты разбрасываешься своими словами?

Лицо его в мгновение мрачнеет, а желваки начинают ходить ходуном. Я всё правильно сделала. Он разозлён и в бешенстве.

– Ты пришла, чтобы со мной переспать? – грубо спрашивает он.

– Да, – торжественно заявляю я, потому что теперь мяч на моей стороне.

Его взгляд становится, я бы сказала, недобрым. И это ещё мягкая характеристика для него. Я теряюсь в догадках. Что мажор, выбесила тебя? А что опять не так? Не так себя подала? Не так преподнесла? Только что я буду делать, если он и вправду решит сделать меня своей. Нет, не должен.

Присматриваюсь к нему. Кажется, даже глаз задёргался у него. Нет, не должен. В любом случае я сейчас рискую. И у меня не так много вариантов, как хотелось бы.

– И ты готова к этому прямо сейчас? – как-то нервно интересуется он.

– А чего тянуть-то? Или ты передумал? – давай, нервничай, стань на моё место.

Он на секунду задумался. Снова окинул меня быстрым взглядом и отпустил мою руку. Я тут же обняла себя за плечи, как будто в клубе стоял невыносимый холод. Но, если честно, то мои зубы начинали уже стучать.

Он кому-то позвонил. Уточнил, про какой-то номер. Потом резко потянул меня за руку, что мне пришлось её оторвать от плеча. И потащил в сторону запасной двери. Когда мы оказались в коридоре, я попыталась вырвать руку, но у меня не получилось.

– Может, не так быстро, – я уже несколько раз сильно споткнулась на своих высоких каблуках.

Он остановился и буквально просверлил меня своим свирепым взглядом. Глаза его опасно сверкнули, а по моему телу пробежала дрожь.

– Ты сама дала согласие. Или передумала?

– Нет, – твёрдо ответила, глядя в его гневные глаза.

Передумаешь ты. Не всё можно взять, что дают.

Он снова молча берёт меня за руку и тянет, но уже не так быстро, в конец коридора. Из-за расположенных здесь дверей раздаются какие-то крики, громкий смех и непонятные звуки. Как будто от ударов по боксёрской груше. Так развлекается элита нашего города. Нашего города? Да, это и мой город тоже.

Мне немного стало страшно. Я уже даже хотела прямо сейчас всё объяснить ему и позвать его к себе домой, лишь бы побыстрее уйти из этого клуба. С Женькой договорюсь. Переночует у наших девчонок. Нам ведь надо объясниться.

Ой, я совсем забыла про Женю. Как она там сейчас одна, без меня? Хотела попросить Быстрова узнать, с кем она сейчас. Но он уже толкнул ближайшую дверь локтём. Она оказалась не заперта.

Быстро втолкнул меня в комнату, что не успела и пикнуть в ответ. Я еле устояла на ногах. Пока, почему-то с ужасом, рассматривала огромный диван, он замкнул дверь изнутри. Сейчас всё решится – кто он, этот мажор.

Я снова стала считать его шаги. Сейчас их было четыре. А потом он остановился. Недалеко от меня.

– Ну, я жду, – произнёс он тоном, не терпящим возражений.

Глава 25

– Лера, я жду, – повторяет он командным голосом.

– Что ты ждёшь? – я с трудом справляюсь с эмоциями и мыслями, которые меня атакуют.

– Давай, приступай. Этот вип-номер, кстати, очень дорого стоит. Отрабатывай, – делает последний шаг ко мне, а наши тела почти касаются друг друга.

Что же я наделала. Я, будущий международный журналист, который должен уметь договариваться с людьми, не теряться при различных обстоятельствах, находить слова, довела этого парня до такого состояния, что он вполне готов сейчас кого-нибудь пристукнуть. Между прочим, не исключено, что и меня в том числе.

Да, он виноват. Он кругом виноват. Но я… Как я сейчас ему объясню, что совсем не этого хотела. Что это был порыв отчаяния – явиться сюда. Что сразу передумала, как только переступила порог клуба.

Да и пару часов назад я совсем не хотела решать проблему вот таким способом. Выпила почти полбанки успокоительного. Странно, что ещё вообще держусь на ногах.

Он сильно прижимает к себе и грубо впивается в мои губы. На некоторое время ему даже удаётся заставить меня впустить его в мой рот. Но, я, несмотря на дикую слабость, отталкиваю его с такой силой, что сама удивляюсь себе.

Теперь он стоит в пару метрах и с ненавистью смотрит на меня.

– Не нравится, Лера? А как ты хотела? Когда продаёшь своё тело, именно так и относятся к тебе другие.

Я понимаю. Заслужила. Но ведь это ты достал из моих глубин то тёмное, что я почти продала свою душу. Столько испытаний не каждый сильный человек выдержит. А что говорить про меня, когда я во всём сомневаюсь. И за мной нет никакой поддержки.

Нужно ему рассказать про маму. Он человек. У него тоже есть родители. Он должен понять. Надо уговорить его помочь мне хотя бы восстановиться в универе. Это же его рук дело. Он свободно прогуливает, а его никто не трогает.

Хочу. Хочу это всё ему сказать. И про маму хочу. Но гордыня ест меня изнутри. И я произношу совсем другие слова.

– Максим, ты сам мне предлагал таким способом рассчитаться за твой бампер. Не высокую ли цену установил? – меня заносит, и я продолжаю. – Так почему теперь это тебе не нравится? Когда покупаешь тело, именно так и относятся к тебе другие.

– Замолчи, пожалуйста. Прошу тебя, больше ничего не говори, – он садится на диван и обхватывает свою голову.

Я понимаю, что это тот момент, когда можно изменить своё будущее. Эта мысль просто врезается мне в голову.

Я, шатаясь в разные стороны, несмело подхожу к дивану. Пытаюсь справиться с сильным головокружением. Тщательно подбираю слова в уме. У меня будет всего один шанс, чтобы всё исправить.

– Максим, пожалуйста, помоги мне, – язык заплетается, а нутро протестует.

Тяжело просить о помощи своего врага. Тяжело просить о помощи человека, который виноват во всех твоих бедах. Тяжело просить человека, которого ненавидишь.

Он поднимает голову и смотрит на меня очень странным взглядом.

– Максим, я не могу вернуться в свой город. Помоги мне восстановиться в универе. Поговори с деканом. У тебя есть такая возможность.

Он так резко встаёт, что я заваливаюсь назад. Проклятые туфли. Совсем не умею держаться на такой шпильке. Быстров подхватывает меня и прижимает к себе, чтобы я не упала. Потом уже знакомым мне движением берёт меня за подбородок, чтобы заставить посмотреть в его глаза.

– Ты о чём, Лера? – мои таблетки, наверное, расплавили мой мозг, потому что мне кажется, что он произносит это очень ласково.

По щекам потекли маленькие ручейки слёз, которые я больше не могу сдержать. Он прижимает меня к себе ещё сильнее и гладит по волосам. И вот я уже не могу подавить свои сдавленные всхлипы. Судорожно вздыхаю. И плачу. Плачу перед ним. Перед человеком, которому всё равно.

– Тише, Лерочка, успокойся, – на моё удивление он жалеет и утешает меня. – Расскажешь, что случилось у тебя, и мы обязательно всё решим. Ну, хватит, хватит.

– Максим… Я не собиралась с тобой спать, – говорю непослушными губами.

– Я знаю, Лера. Я всё знаю, – он ласково просовывает свои пальцы в мои волосы. – Я всегда это знал.

– Точнее, – снова всхлипываю, – была такая мысль. Но я бы не смогла. Никогда не смогла. У меня мама болеет. Нас выселяют с Женькой, – я сумбурно вываливаю ему все свои проблемы, вдруг он пока не знает, куда завели его шуточки.

– Тааак… Почему ты молчала? Почему сразу не обратилась ко мне?

– Так это не ты сделал?

– Что сделал, Лера? Ты сегодня меня пугаешь. Так, пойдём, умоемся. Потом выпьешь чаю. Успокоишься, а тогда поговорим.

Я согласно киваю. Вытираю слёзы руками и стараюсь успокоиться.

– Прости, что сегодня так грубо с тобой обращался. Но я хотел, чтобы ты почувствовала, как это… Продать себя. Чтобы даже мыслей таких не возникало в твоей голове. Прости ещё раз. Я даже предположить не мог, что тебя привело сюда. Вот я дурак, обрадовался, что ты, наконец, пришла. Обратила на меня своё внимание. А ты, по-хорошему, должна ненавидеть меня.

– Максим…

– Должна, Лера, ненавидеть. Иначе, это уже будет не та гордая девочка, которая, не задумываясь, даёт отпор зажравшейся дубине. Давай, пойдём, тут есть вода. Иди сюда, – тащит меня за руку в сторону двери, которая находится внутри помещения.

Включает мне воду. И на секунду замирает. Прислушивается к тому, что происходит в соседнем помещении. Я тоже слышу какие-то странные звуки. То ли мычание, то ли всхлипы девушки. Или не девушки? А если здесь, за стеной, так же, как и я, кто-то оказался в подобной ситуации. Только закончилось не всё так радужно.

Мы, не сговариваясь, выбегаем в комнату. Он открывает замок, а я на ходу сбрасываю ненавистные каблуки. Выходим в общий коридор. Максим подходит первым к соседней двери. Прислоняет ухо и слушает. Я подхожу ближе, но он знаками показывает мне, чтобы я вернулась в комнату.

Я тихо возражаю, но он прислоняет палец к своим губам, чтобы я замолчала. Но что тут думать. Рядом в зале пол-универа сидит. Ребята придут на помощь, если понадобится. А тут человек может не дождаться помощи, пока мы размышляем.

Дёргаю за ручку, и дверь, на удивление, открывается. В углу на полу замечаю молодого парня с сильно разбитым лицом. Возле него стоят амбалы, в руках которых блестит оружие. Я первый раз вижу пистолеты, поэтому ничего не могу сказать, что это за средства обороны. А на диване, аналогичном нашему в соседней комнате, вальяжно сидит мужчина пожилого возраста. На столике перед ним, как в кино, лежит раскрытый дипломат с пачками денег.

– Что за… – кричит он, и сразу становится понятно, кто тут правит балом.

Быстров хватает меня за руку, и мы бежим в конец коридора. Заворачиваем за угол. Максим дёргает дверь на запасную лестницу, но она не открывается. Тогда он, не выпуская мою руку, ногой открывает дверь в уборную. Мы запираемся изнутри.

Максим взбирается на высокий подоконник, чтобы открыть окно. В нашу дверь уже барабанят. И в это время он выбивает стекло, зажимает рукой плечо, потому что по нему начинает струиться кровь.

– Лера, быстро сюда.

Я послушно взбираюсь за ним. Чувствую резкую боль в ступнях.

– Лера, не отвлекайся.

Мы перелазим на бортик за окном. Здесь второй этаж, но под нами крыша гаража.

– Прыгай, не бойся, здесь около метра всего.

Он помогает мне вслед за ним оказаться на крыше гаража. Мы бежим по крыше в сторону её понижения. Когда высота остаётся около полтора метра, спрыгиваем, не сговариваясь, и несёмся в сторону парковки.

– Лера, – он передаёт мне на ходу ключи от машины. – Ты поведёшь. Я сильно порезался. И мне нужно сделать пару звонков. Уходи, как тогда от нас. По своим улицам, в которых ты ориентируешься, – быстро распоряжается Максим.

Я согласно киваю.

– Лера, – кричит он на ходу. – Лучше бы ты согласилась со мной сегодня переспать. А теперь мы вляпались. По самые уши.

Гад, какой же он всё-таки гад.