Текст книги "Облепиха для мажора (СИ)"

Автор книги: Ася Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 17

Быстров повернул в наш двор и отстегнул ремень. Протянул свою руку к моей и нежно провёл кончиками пальцев. Я убрала её с подлокотника и сказала:

– Останови здесь. Возле подъезда не будет места даже проехать. Все жильцы уже вернулись домой.

– Разберусь, – недовольно буркнул он и стал медленно продвигаться рядом с припаркованными машинами в нашем узеньком дворовом проезде.

Лёгкий шум привлёк нас двоих к детской площадке. Присмотревшись, я заметила Женьку и каких-то незнакомых ребят в темноте. Быстро выскочила из машины и, перепрыгивая через небольшие кусты, понеслась к подруге.

– Женя, ты как? Что здесь происходит?

Осмотрелась вокруг и увидела, что Лёха прижимает к щеке какую-то ткань. А вокруг суетятся парни со своими советами.

– Да отстаньте все от меня, – Лёха оттолкнул одного из них. – Я сам во всём разберусь. Я вас не звал сюда. На сегодня все свободны.

Женька стояла, вооружившись молотком, и плакала.

– Жень, иди сюда, – попробовала её обнять и забрать из рук орудие возмездия.

Сначала она сопротивлялась, а потом прильнула ко мне и стала заливать моё плечо потоком слёз. Но молоток не отдала.

– Я… Я, – горько всхлипывала Женька, – вышла во двор, как он мне и написал. Почему я должна кого-то бояться в своём дворе и доме?

– Дальше, Женя, – попросила её, а сама кинула гневный взгляд на Лёху.

– Хорошо. Дальше… Он приехал, как всегда припарковался на зелёной зоне. Ему же плевать, что наши старушки здесь горбатились весь апрель. Я сделала ему справедливое замечание. И соседи стали из окон ругаться. Пришлось ему переставить машину. А потом… Потом, – Женька завыла с новой силой. – Потом он подошёл ко мне…

Женька захлёбывалась от слёз и всё никак не могла подобрать слова.

– Так, Лёха. Ты что здесь делаешь? – Быстров, оказывается, не уехал и пришёл, как и я, посмотреть на то, что здесь происходит.

Лёха убрал руку с тряпкой со щеки, и мы все увидели, что под глазом расплылось огромное сине-красное пятно. А лицо – всё в царапинах.

– Женя, – обратился Быстров к ней. – Это ты что, его молотком? – и засмеялся во весь голос. – Ну, вы девчонки даёте. Чуть что – сразу в драку. Молоток принесли, – продолжал ржать как конь Быстров.

Дубина. Что с него возьмёшь. Никакого сострадания к людям.

– Не говори ерунды, если бы она его молотком, то он бы не стоял уже тут, – я прижала Женю ещё сильнее к себе и поглаживала ей спину. – Что случилось, Женя?

– Он схватил меня за затылок и стал целовать силой, – запинаясь, проговорила она.

– Вот, Максим. Видишь? Разве так можно? – многозначительно посмотрела на него.

– Лера, а что такого он сделал? Как будто парни вас не целовали раньше никогда? – сделал он удивлённое лицо.

– Да, – Женька закричала. – Меня никогда не целовали раньше. Вы всё оцениваете по себе. С вами эти… Эти шл… Профурсетки всегда рядом. На всё готовы. А вы... А вы… – Женя зашлась в ещё большей истерике.

– Жень, тише. Не плачь, пожалуйста.

Я гладила подругу по спине, а у самой сердце разрывалось на части. Это моя лучшая подруга. Худенькая, невысокого роста, вес едва переваливает за сорок. Хрупкая, плечики вздрагивают, светлые волосы рассыпались по плечам, и жмётся ко мне, как испуганный зверёк.

Я всё-таки с трудом отобрала у неё молоток и швырнула в кусты.

– Ты что, это же Васин, – возмутилась подруга.

– Идём домой, Женя.

Повернулась к ним и сказала всего три слова:

– Я ненавижу вас.

Заварив крепкий чай, ждала Женьку на кухне. В свете заработавших, наконец, фонарей двор хорошо просматривался. Мажоры уехали, как и их охранники. Только одинокий кот прохаживался по детской площадке и что-то там обнюхивал.

Какая всё-таки большая между нами пропасть. Они точно живут в другом мире. И даже представить не могут себе, что у других людей всё может быть по-другому.

Моё детство не всегда изобиловало светлыми впечатлениями. Знаю, что и у Женьки тоже. Попав в аварию на заводе в ещё молодом возрасте, моя мама всю жизнь болела. Её младшая сестра так и не вышла замуж. И всю жизнь прожила с нами в маленькой двухкомнатной квартире. Папа умер, когда я ещё училась в школе. Он был намного старше мамы. И последние годы тоже тяжело болел.

Но мои родители и тётя любили меня, как могли. Как могли и умели дарили ласку и тепло. Поэтому я долго сомневалась, имела ли я право, уехать в другой город и оставить свою семью, когда она так нуждалась в моей помощи. Но мама с моей тётей убедили меня в обратном.

– Это твой шанс вырваться из нищеты. Что толку, если ты присоединишься к нам. Как может помочь человек другому, если у него у самого нет никаких возможностей и целей, – моя любимая тётя поразила меня своей рассудительностью. – Учишься на отлично, голова варит. Ты просто обязана поступить на самую лучшую специальность в самом лучшем городе. Пусть и конкурс будет большим. Ясно, что знаний, полученных в нашей школе, тебе не хватит. Но, продадим наш семейный домик в деревне. Всё равно уже сил ни у кого не осталось следить за домом и огородом. Добавим все наши сбережения – должно хватить на оплату учёбы до четвёртого курса. Возьмёшь в городе подработку, как все студенты. Снимешь с какой-нибудь подружкой квартиру на двоих. И всё получится.

Всё так и случилось, как сказала моя мудрая тётя. И мне повезло, как и Женьке, я устроилась на работу на первом курсе сразу по специальности. Подтянула английский, который изучила практически по мессенджеру, стыкуясь с людьми из других стран. И не пришлось нам работать официантами или мыть полы по ночам. Но работа отнимала всё наше свободное время.

С Женькой я познакомилась на вступительных экзаменах. Родственные души сразу потянулись друг к другу. А за эти три года жизни в большом городе мы прикипели намертво, как сёстры. Разное случалось у нас, через многое прошли. Бывало и неделю сидели на одном хлебе. Но в прошлом году дела наши кое-как пошли вверх. Я даже купила себе бэушного малыша, чтобы успевать больше брать заказов. Женька смогла открыть счёт в банке. А в прошлом месяце мне впервые удалось выслать денежный перевод домой.

И тут появился он. У меня план жизни был расписан на несколько лет вперёд. И пока своим трудом мне удавалось его придерживаться на все сто процентов. Иногда случались осечки вроде той, как история с преподом по типологии СМИ. Но всегда удавалось погасить конфликт.

Но, не в этот раз. Опасный мажор устроил мне за этот маленький период времени настоящий курс выживания. Преследует, чтобы испортить мою налаженную с таким трудом жизнь. Решил сделать меня своей во что бы то ни стало. А теперь ещё и Женька влипла из-за меня.

– Жень, я на кухне, – крикнула, когда я услышала, что она вышла из ванной.

– Лерка, прости меня.

– Что за глупости? Ты ни в чём не виновата. Садись, чай будем пить.

– Теперь они вообще обозлятся на нас. И испортят нашу жизнь окончательно.

– Что-нибудь вместе придумаем. Не переживай.

– Лер? Надо за молотком сходить…

И тут мы вдвоём рассмеялись.

– Ты зачем одна пошла на встречу с ним? – смеясь, спросила я.

– Я в окно посмотрела. Увидела, что он один приехал. Поэтому не испугалась. По дороге одолжила молоток на всякий случай. Если их бояться, то скоро мы и из дома выйти не сможем.

– Тут ты права, конечно. А с глазом что?

– Что? Как ты и учила. Всю силу вложила в самый первый удар. Пока корчился – ещё и лицо расцарапала.

– Ох, Женька, – обняла я подругу.

В воскресенье, работая над публикацией, то и дело вскакивала при каждом звуке, который издавал мобильник. Но Быстров упорно молчал. Передумал? Изменил свои планы на сегодня? Маловероятно.

В шесть часов вечера раздался звонок в дверь.

Глава 18

– Лера, кто там? – Женька испуганно пялилась на меня, пока я в глазок изучала гостя.

– Незнакомый мужчина с цветами, – ответила ей, и смело открыла дверь.

На пороге стоял презентабельный молодой человек в деловом костюме:

– Девушки! Позвольте вручить вам цветы. Так, Валерия Облепиха – вам оранжевые. Кто?

– Я.

– Пожалуйста, прошу, – он протянул мне розы в шляпной коробке с логотипом известной компании доставки цветов премиум-класса.

– Евгения Лебедева, а это для Вас, – улыбнулся Женьке курьер и протянул такую же коробку, но с уже белоснежными цветами.

– Послушайте, – заупрямилась моя подруга, – я не могу это принять. Так и передайте ему.

Но наш симпатичный курьер резво откланялся и стал быстрым шагом спускаться по лестнице.

– Стойте, – Женька бросилась за ним вниз. – Да подождите же вы.

Я вздохнула и внесла свою коробку в квартиру. Через несколько минут, тяжело дыша, влетела домой и Женька. Плюхнула на стол рядом с моими цветами свою коробку.

– Тебе по цвету волос подобрали. А для меня? – засмеялась я и посмотрела на свои волосы, переброшенные через плечо.

Мне от природы был дан светло-каштановый цвет волос. Что-то не вяжется.

– А тебе по фамилии, – объяснила Женька.

– Точно, – согласилась я. – Что будем делать?

– Не знаю. Но принимать такие дорогие букеты ни в коем случае нельзя.

– Согласна, – вздохнула я.

Не успели мы решить, что нам делать с неожиданными подарками, как снова раздался звонок в дверь. Женька теперь первая рванула к двери и, не глядя в глазок, сразу её распахнула. И громко ахнула. На пороге уже никого не было. А на коврике стояла огромная корзина с фруктами, коробками конфет, упаковками печенья, зефира и чая.

– Тааак, – протянула Женя.

Я молча втянула всё это в квартиру, а она рванула к окну.

– Какой-то парень отъехал на большой машине. Номера не видно.

– Женя, давай отвезём эти презенты в бизнес-центр «Плаза». Там у Быстрова свой кабинет есть.

– А где они живут, ты не знаешь?

Я отрицательно покачала головой.

– Может, твои на работе помогут узнать нам адрес Быстрова или этого... У нас точно о таких перцах никому не известно.

Женя работала в журнале «Энергия». Конечно, в научно-техническом журнале, где публикуются результаты исследования актуальных проблем энергетики, о таких мажорах никто и не слышал никогда.

– Девчонки, наверное, смогли бы мне помочь. Но что толку? Скорее всего, живут в каких-нибудь закрытых коттеджных посёлках, куда нас никто не пропустит.

– Поехали в «Плазу», – решилась подруга.

– Женя, бензин у меня на нуле. Если их там нет, то придётся всё домой назад тащить. Второй раз выехать не получится.

– А мы всё это бросим у входа. Там камеры стоят. Быстров увидит и всё сам поймёт. Или ему доложат.

– Женя, а, может, это Лёха так извиняется за вчерашнее?

– Мне всё равно. И, вообще, захотел бы извиниться, мог и лично позвонить. Или смс, на худой конец, прислать. А так привык делать, как ему хочется. Мажорские штучки выкидывает. Думает, что дорогими цветами можно заставить забыть унижение. И не надо мне его извинений. Варвар.

– Согласна. Поехали, – с Женькой сегодня совершенно невозможно было даже говорить, не то что спорить.

Аккуратно загрузив всё присланное нам добро в машину, мы отправились на другой конец города. Благо, сегодня был выходной день, поэтому мы быстро и без пробок добрались к месту назначения.

Места для парковки не нашлось, поэтому я постаралась подъехать как можно ближе к главному входу, несмотря на неодобрительные взгляды на моего малыша со стороны службы охраны центра.

Не заглушая мотора, поставила машину на ручник. Женька выскочила из машины и открыла дверь багажника. А затем почти бегом перенесла из машины по очереди две коробки с цветами на крыльцо центра, а я притащила и поставила корзину под нос охраннику.

Он кому-то ответил по рации и стал по стойке смирно перед нами. Мы переглянулись и быстро загрузились обратно в машину.

– Ура, получилось, – Женька бросилась меня обнимать, когда мы завернули на другую улицу.

– Я бы не спешила радоваться. Не думаю, что они так быстро остановятся, – Женька очень светлый человечек, думает, что все всё понимают с первого раза.

По пути домой заскочили в супермаркет за выпечкой к чаю, раз уж пришлось нам выехать вне плана и потратить бензин. После обеда в воскресение в этом магазине на неё всегда большая скидка. У нас появилось настроение, и мы довольные поднимались на наш этаж, предвкушая вкусный полдник.

– Приплыли…

Женька расстроенно посмотрела на меня и покачала головой. Под дверями квартиры стояли наши коробки с цветами и уже знакомая корзина огромного размера. А рядом – набор в фирменных упаковках с морепродуктами и готовой рыбой, приготовленной на углях, из известного ресторана.

Сделать такой заказ мы смогли бы с Женькой только тогда, если бы сложили свои месячные две заработные платы. Знаю, о чём говорю, писала для них под заказ рекламу.

– Знаешь что, Жень, а сегодня у нас будет прекрасный ужин. А мажорам скажем, что всё выбросили в мусорку. Должны же мы себе компенсировать моральный ущерб.

– А что потом? Они ведь не остановятся от преследования? И за всё это придётся платить.

– Разберёмся, – я открыла ключом дверь и стала заносить присланное добро в квартиру.

Утром в понедельник, не дойдя до своего корпуса, мы услышали, как нас окликнула наша староста.

– Лера, тебе надо срочно зайти в деканат перед занятиями, – сообщила она мне.

– Оля, что случилось? – хотелось заранее узнать, к чему готовиться.

– Честно, даже не догадываюсь, о чём пойдёт речь.

– Ясно. Жень, ты иди на занятия. Вдруг я задержусь.

Мы вошли в наш корпус. Девочки свернули в сторону большой лестницы, а я пошла в сторону прохода, ведущего в деканат. Попасть к декану можно и со стороны большой лестницы, поднявшись на второй этаж. Но там приходится по кругу обходить кучу аудиторий, где толпами перемещаются студенты.

Через первый этаж путь проходит по пустынному длинному коридору, зато потом по запасной лестнице сразу можно подняться к кабинету декана.

Дойдя до конца тёмного коридора, я заметила, как кто-то «отлепился» от стены и пошёл ко мне навстречу. Млин, этого не может быть. Что он здесь делает? Впрочем, зачем я сама себе задаю такие глупые вопросы. Преследует, чтобы сделать меня своей. Всё просчитал, и декана приплёл. Я ещё с Олькой поговорю сегодня.

– Неожиданно, – если бы не знала штучек Дубины, то на его лице смогла бы прочитать искреннее удивление.

– Быстров, ты специально шаришься по тёмным углам и лестницам, чтобы людей пугать? Что у тебя за методы?

– Облепиха, на тон меньше, пожалуйста. Я сам удивлён, что здесь тебя встретил.

– Интересно, и кого же ты тут ждал? Это же не твой корпус.

– Тебя это не касается, – мне показалось, что он злится.

– Ещё скажи, что и продукты с цветами не ты прислал.

– Нет, не я, – он заулыбался во все свои тридцать два фаянсовых зуба.

– Не ты?

– Не я, – почти шёпотом ответил он. – А ты хотела, чтобы я?

Сделал шаг ко мне. Отступать в узком коридоре было некуда.

– Это ты, Быстров. И не морочь мне голову. Понял? Я знаю, что это ты. Какой же ты предсказуемый, – гневно бросила ему свои слова в наглое лицо, которое приблизилось так близко, что я смогла рассмотреть его радужку на глазах.

– Облепиха, а у нас прогресс.

– Интересно, в чём? – сложила руки в замке, чтобы усилить между нами преграду.

– Ты меня называешь по фамилии чаще, чем Дубина и Лосина.

– С лёгкостью могу вернуть и эти выражения. Не переживай по этому поводу.

– Не сомневаюсь, – проводит рукой по моим волосам.

– Не смей ко мне прикасаться. Понял?

– Я только пылинку стряхнул с тебя, – демонстративно что-то сдул со своей ладони, не переставая улыбаться.

– Быстров, знай, все продукты на помойке. И цветы тоже.

– Три порции шашлыка – выбросила в пропасть, – засмеялся он. – Зачем ты мне это говоришь, если это не я сделал?

Он перестал улыбаться. Разбил мой замок из рук и притянул меня к себе.

Глава 19

– Быстров, хватит уже. Надоело. Я знаю, что это сделал ты. А Алексей тебе помог. Только Женька совсем не впечатлилась. Так ему и передай.

– Что же ты такая упрямая, Облепиха? – шепчет мне на ухо, крепко прижимая к себе.

– Может, потому что ты мне не интересен, – в который раз пробую его уговорить словами.

Он уже не обзывается, не вредит мне, говорит комплименты. Дарит цветы, в конце концов. Осталось его переубедить, что я не его девушка. И не собираюсь ею становиться.

– Быстров, ты обещал, что руки не будешь распускать.

Он проводит своим носом по моему уху.

– Так я так, пылинки с тебя сдуваю, – смеётся в ответ. – Поужинаешь со мной?

– Кажется, у нас уже был ужин. Мне не понравилось.

– Был, – вздыхает он. – Теперь последствия приходится разгребать.

– Какие последствия? –интересуюсь я, а он переплетает свои пальцы с моими.

– Не волнуйся. Это не твоя забота. Сам разберусь.

Я изо всех сил пытаюсь отстраниться от него. Он сопротивляется, но, снова глубоко и грустно вздыхая, отпускает.

– Максим, у тебя проблемы из-за Зары? – мне вспомнились её угрозы в наш адрес.

– Что ты, Лерочка. У меня проблемы только с тобой. Вот никак тебя на ужин уговорить не могу, – он снова делает шаг ко мне.

Я выставляю вперёд свою ладонь. Он натыкается на неё, и я чувствую своей ладонью, как сильно барабанит его сердце.

– Максим, стой, пожалуйста, где стоишь. У тебя точно всё нормально? – я чувствую свою ответственность за то, что произошло в ресторане.

– Я же сказал, это тебя совсем не касается, – строго ответил он. – Так что насчёт ужина, Лера?

Быстров больше не улыбается мне. Его голубой взгляд – пронзительный и холодный. Смотрит на меня в упор. Самое время мне отвернуться, но почему-то не могу даже пошевелить пальцами.

– Максим…

– Так, всё ясно. Можешь идти, – зло бросает мне в лицо.

Отстраняется в сторону, освобождая мне проход. Я разворачиваюсь и возвращаюсь к главному входу. Спешу на лекцию. Никакого вызова к декану не было. Это всё подстроил Быстров.

После второй пары Оля сама подошла ко мне и спросила:

– Лера, что тебе сказал декан?

– Оля, ты сейчас серьёзно? Ты зачем это сделала?

Оля недоуменно посмотрела на меня.

– Лерка, ты про что?

– Я про Быстрова.

– Какого Быстрова? Я не знаю никакого Быстрова. Кто такой Быстров? Ты у декана была? Он утром был очень зол на тебя, как мне показалось, когда я заходила за журналом, – начала волноваться она.

– Он что, правда, меня ждал?

– Ну, конечно. Я обещала, что обязательно тебя к нему отправлю перед первой парой. Теперь он снова подумает, что ты прогуливаешь.

– Ёшкин кот! Я-то подумала, – не стала объяснять Оле, что подумала. – Женя, заберёшь мои вещи, если меня долго не будет.

Сама бегом отправилась на второй этаж. Через пять минут уже стучала в кабинет декана.

– Войдите.

– Виктор Александрович, простите, я не успела попасть к вам утром.

– Опять прогуляла лекции? – поинтересовался он, даже не поздоровавшись со мной.

– Нет, я сегодня присутствовала на всех парах.

– Опять врёшь. Я заходил в вашу аудиторию через двадцать минут после начала занятий. Тебя не было на лекции.

Точно. Я же в это время стояла в проходе с Быстровым. Хорошо ещё, что декан поднялся по основной лестнице. А то застал бы обнимающуюся парочку в коридоре. Объясняй потом, что это не то, что вы подумали.

– Почему ты дальше не врёшь? Я бы тебе видео показал интересное в ответ. Я понимаю, тебе денег захотелось. Мальчика решила соблазнить. Понимаю, но правила в университете – есть правила. И они для всех. Думаешь, если соблазнила Быстрова, так он сможет тебе помочь? Ошибаешься. У меня ни для кого поблажек нет.

– Как вы смеете мне такое говорить? Я никого никогда не соблазняла.

– Облепиха, давай флешку, скачаю тебе утреннее шоу с тобой в главной роли.

Я замолчала и покраснела. Если он имеет в виду нас с Быстровым, то без звука, конечно, можно подумать, что угодно.

– Так, Облепиха. На прошлой проверке тебя не было. Плюс ещё несколько пар было пропущено в начале семестра. Опять же, жалобы неоднократные от Фёдора Валентиновича поступали.

– Но я же лично вас просила, Виктор Александрович. Вы же знаете, что у меня мама болеет. Я ездила домой. А с Фёдором Валентиновичем мы давно всё решили между собой. И я всё пересдала.

– Вот и прекрасно. Скоро поедешь домой насовсем. Лучше бы о маме думала, а не о богатых парнях. Ишь, моду взяли. Страшно подумать, чем ты на съёмной квартире там занимаешься.

– Виктор Александрович, как вам не стыдно. Вы прекрасно знаете, что работаю круглые сутки.

– Мне стыдно? Это тебе Облепиха должно быть стыдно. Откуда я знаю, кем ты работаешь круглые сутки. У нас лучший университет страны. Дойдёт ещё до самых верхов, а мне отвечай потом. Всю репутацию испортишь нам. Целуешься тут по закуткам. Сегодня же отдам приказ закрыть этот проход. Всё, свободна. Буду ставить вопрос о твоём отчислении. На твоё место много желающих. Забыла, какой был конкурс даже на платное отделение?

– Я буду защищаться, – собралась с силами и ответила. – У меня очень высокий средний балл в зачётке. И много благодарностей, в том числе и от администрации города.

– Это твоё право. Всё, свободна. У меня и без тебя много дел на сегодня.

Возле входа в деканат меня ждала Женька.

– Лера, что случилось? На тебе лица нет.

– Меня отчисляют.

– Да ты что?!

– Утром Быстров меня подставил. А я ещё думаю, почему он так быстро меня отпустил. И на ужине не стал настаивать.

– Вот гад какой, – Женька расстроилась вместе со мной.

– Неужели он думает, что после этого я с ним пойду на свидание. Ладно, Женя, идём. Мне пора на работу. Моя статья всем понравилась. Надеюсь, что хоть Марья Фёдоровна будет довольна.

Подходя к своей машине на университетской парковке, краем глаза зацепила Быстрова. Но сделала вид, что не заметила его и стала открывать ключом замок.

Не успела распахнуть водительскую дверь, как он прижал меня своим телом к машине и проговорил на ухо:

– Не люблю, когда меня игнорируют.

Я резко развернулась и оттолкнула его. Сжала кулаки до посинения и еле сделала вдох. Голова закружилась с неимоверной силой, а ноги стали подкашиваться. Вдох – выдох. Вдох-выдох. Ощущение, как будто в груди разгорелся огонь.

– Лера, Лера, что с тобой? Что случилось? Ты вся бледная.

– Я ненавижу тебя, Быстров. Ты… Ты… Зачем ты всё это делаешь?

– Лера, что я делаю? Что-то произошло? Да ответь, наконец, – он схватил меня за плечи.

Я вырвалась и ударила его по лицу.

– Не смей меня трогать, – закричала что есть силы. – Оставь меня в покое. И не надо тут устраивать комедию, будто ты не в курсе. И ничего не знаешь.

– Лера, – он держался за щеку, которая набирала цвет. – Да объясни, наконец, что у тебя произошло.

– Пошёл вон. Я всё равно не буду твоей. Слышишь, никогда не буду твоей, – быстро запрыгнула в машину и с пробуксовкой уехала со стоянки.