Текст книги "Я тебя получу (СИ)"
Автор книги: Astra Maore
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Колдун и Девушка
– Анна! Анна! – женщина ещё не старая, но рано сгорбившаяся и подурневшая от забот, обращалась к единственной дочери, – Посмотри, у братика чёрное лицо и ручки!
– Сейчас я его отмою, матушка, наверняка вымазался в золе проказник.
Анна взяла двухлетнего братишку, принялась тереть щеки, а грязь-то не отходит.
Мальчик только заплакал.
Как ни пыталась убрать черноту, та словно приклеилась.
Волосики чистые, шея чистая да и тело без единого пятнышка – не бывает такой хвори.
– Нас прокляли, Анна... Сперва умер твой отец, а теперь пришёл черед брата. Как сможем растить его, как покажем в деревне? Нас выгонят за пособничество демонам, хорошо, если не побьют, – принялась причитать женщина.
Анна хотела бы помочь матери да брату, но не знала, как. Несколько дней они могли бы скрывать мальчика, но рано или поздно какая-нибудь любопытная соседка зашла бы в дом и увидела...
Неизвестно, что бы горемычные придумали, но тут раздался гулкий стук в окно.
Женщина прижала сынишку к груди, унесла в закуток, Анна же бросилась смотреть, кто пришёл.
Стоял вечер и она не сразу разобрала очертания, а как вгляделась, окоченела от ужаса.
За окном повисла хищная птица: ворон не ворон, огромная, глаза кровавым огнём горят.
Анна пригляделась, а в лапах у ворона свиток зажат.
Она так и замерла не в силах выйти и забрать неведомое послание.
Демонический ворон каркнул, выпустил свиток из когтей и улетел прочь.
Девушка выждала чуток, страшно ей было выйти, вдруг он вернется, а потом осмелела, юркнула на улицу и схватила письмо, пока никто не увидел.
Спрятала за пазуху и бросилась к матери.
Та уложила сына спать, а затем они с Анной развернули послание.
Угловато-размашистые строчки гласили:
«Не подчинилась ты мне двадцать лет назад, а теперь расплачивайся. Если твоя дочь до завтрашнего заката не придёт ко мне, твой сын останется чёрным навеки.
Велиар.»
И ни строчки больше. Зато печать стояла – след вороньей лапы, окруженный языками пламени.
Увидела мать Анны имя и помертвела. Когда оправилась, рассказала:
– Это злобный колдун. Удалось его обхитрить тогда, а в то, что будет мстить, я не поверила... Сколько лет мы жили счастливо... Вот и не рассказывала о нем, доченька. Не ходи к колдуну, как-нибудь справимся. Попасть к нему в лапы горше смерти, не заслуживаешь ты подобной участи.
Анна опустила голову.
– Нет, матушка, я должна пойти. Не пойду – он еще что-то сотворит. Лютую болезнь или чего похуже. Видишь, колдун не сказал, зачем я ему. Вдруг посмотрит и отпустит?
– Заберет он твою девичью честь, доченька. Да еще изломает-измучает за то, что я ему не далась и посмела жить хорошо. Не ходи, это страшная судьба.
– Чему быть, тому не миновать, матушка. Может, все и обойдется. Я не смирюсь с тем, что братик пострадает из-за меня. Да и ты... Кто знает, может, выберусь невредимой из его логова. Расскажи, как туда попасть.
Не хотела женщина отпускать свою единственную дочь и помощницу, но и сына было жалко.
Страх перед жестокостью деревенских пересилил ужас за Анну.
Не пойди она, досталось бы всем.
Ночь мать и дочь проплакали, а поутру простились, и Анна отправилась в дорогу.
Стояло жаркое лето, и солнце принималось шпарить с самого раннего утра, будто вырывая воздух у ночной прохлады.
Было душно и липко, Анна шла и думала не окунуться ли в озеро, пока не поздно? У колдуна она точно не снимет платье.
Путь лежал в лес. Мать объяснила, как дойти до валуна, наполовину вросшего в землю. То был особенный камень: хлопнешь над ним три раза, и если колдун захочет, провалишься в его царство.
Анна поежилась: мать так и сказала «провалишься».
Сколько Анна ни пытала ее о других ужасах колдовского подземелья, мать не рассказала ничего. Да и все могло измениться за двадцать лет.
Девушка шла медленно, оттягивая роковой миг.
При мысли, что ее коснется дряблая старческая рука, становилось до дрожи противно.
Задумала быть нечестивому служанкой, выполнять самую грязную работу, но только не наложницей.
Увы, молодые ноги шли быстро, и как бы Анна ни старалась плестись, мрачный камень показался впереди.
Она не нашла духу искупаться, опасаясь, что колдун мог уже наблюдать.
Девушку трясло так, что зуб на зуб не попадал.
Валун выглядел очень древним, весь порос мхом. Кое-где его избороздили трещины, а у земли Анна приметила паутину. В целом камень смотрелся очень крепким, куда и чему там валиться, девушка не представляла.
Жутко было хлопать в ладоши, но она решилась.
Едва стих последний робкий хлопок, как земля задрожала и застонала, как неведомое раненое существо.
Анна стиснула уши руками, присела от испуга, спешно оглядываясь, да так и ухнула вниз с огромной высоты. Земля под ней словно растворилась.
Клубы сухой пыли дымом взметнулись вверх, закололо глаза.
Девушка даже закричать не смогла, падая в неизвестность и боясь наглотаться всякой дряни.
Вот-вот и она просто разбилась бы!
Колдун не стал придумывать ничего сложного. И потешился, и оскорбившей его женщине отомстил.
Только падение внезапно кончилось: Анна со всего размаху влетела во что-то мягкое, горячее и будто шерстяное.
Оно заворчало, от чего по телу пошла дрожь, но скорее урчало обиженно, чем злобно.
Темнота стояла хоть глаз выколи, только два ярких красных пятна светились на стене.
Анна завозилась, пытаясь слезть с того, на чем оказалась, а пятна вдруг пропали. Пропали и тотчас опять вспыхнули.
Анну холодный пот прошиб: свет от глаз. Глаз в разы больше, чем у демонического ворона.
Существо коротко рыкнуло, и Анна кубарем скатилась с него в сторону.
Ощутила резкую боль, видимо кожу свезла да ещё ударилась.
А лодыжки коснулось что-то горячее и влажное.
Наверняка язык! Дыхание страшного существа было, точно печной жар. Анна отдернула ногу.
И поползла. Попятилась назад, путаясь в юбке и опасаясь наткнуться на стену спиной. Тогда конец.
Раздалось угрожающее рычание: наверное, она чем-то разозлила демона!
Алые глаза без зрачка, в которых бесновалось пламя, оказались совсем близко.
Анна забыла себя от ужаса. Сама не поняла, каким чудом встала на ноги, как в бреду развернулась, подоткнула юбку и стремглав бросилась прочь, не разбирая дороги.
В темноту, где вдали брезжил неясный огонёк.
Рычание рвалось вслед, подгоняя, а пол внезапно кончился: впереди расстилался огромный бассейн.
Мрачные угольные воды поблескивали в неверном призрачном свете. Анна понадеялась, это в самом деле была вода, а не кровь или что-то иное, более жуткое.
Плавать она умела, а если бы нет, лучше было утонуть, чем быть заживо съеденной страшной тварью.
Анна бросилась в бассейн. Вынырнула, ожидая тучи брызг, когда демон плюхнется в воду, но преследователь, рыча, остался стоять на краю бассейна, и девушка смогла его разглядеть.
Гигантский полуволк, полупес – тьма скрадывала очертания – стоял в любой момент готовый к прыжку.
Стоял и не двигался.
Анна принюхалась – от воды исходил едва уловимый цветочный аромат.
Стыд опалил щеки: да колдун же решил её вымыть после того, как по собственной вине извалял в земле и пыли!
Натравил питомца, чтобы уж точно.
Анна покраснела до корней волос и тотчас ушла глубже в воду. Коса растрепалась и распустилась, волосы красиво покачивались на волнах.
Она представила, как выглядит со стороны: платье туго облепило юные прелести.
Демона она не стеснялась, а тот, словно убедившись, что девушка послушна, лег, уложив голову на лапы. Жуткие глаза казались тлеющими углями, готовыми вот-вот вспыхнуть.
Анна отплыла от него на середину бассейна и вгляделась: на другом краю чаши стояла лавка, а на ней что-то белело.
Прямоугольное, широкое, как... Женская рубаха!
Из-за жары и тягот их маленькой семьи Анна носила лишь одно платье без исподнего. Рубаха колдуна смотрелась даже богаче её одежды, но при мысли принять что-то от него девушку передернуло.
А ещё пришлось бы переодеваться на виду, прикрыться было нечем.
Демонический полуволк, будто чувствуя желание девушки никогда не покидать тёмную воду, зарычал.
Анна невольно сжалась, а справа от неё раздался всплеск: в воду шлепнулся свиток.
Новое послание от колдуна.
Девушка быстро развернула его, чтобы чернила не растеклись от воды.
Знакомый угловато-размашистый почерк, только печати с лапой и подписи не было.
«Вижу, мой бассейн пришелся тебе по душе, Анна. Выходи, одевайся. Рубаха и гребень для волос на скамье. Иди на свет, обсохни у камина. А решишь ослушаться, как ты отсюда выйдешь?».
Только теперь Анна поняла, что добровольно похоронила себя под землей, а до помощи матери и брату могло вовсе не дойти.
Проклятый колдун вроде и не давил прямо, но заставлял плясать под свою дудку.
И ничего было не исправить, не переговорив с ним.
Анна преисполнилась решимости. Боялась лишь, что колдун тоже окажется страшным, как его звери, и тогда она не сможет ни торговаться, ни ставить условия.
Попробуй поговори с ужасным волком или не менее кошмарным вороном, глядя в их огненные глаза!
По-видимому, ждать колдун не собирался. Анна вообразила самое стыдное: его слуги вытащили бы ее из воды и переодели насильно. Этот позор она бы не пережила.
Оглянулась на полуволка – тот вновь дремал, но то была очень обманчивая безмятежность.
Девушка подплыла к краю бассейна, подтянулась и вылезла из чаши, а затем действовала быстрее молнии.
Только предательское мокрое платье прилипло и плохо поддавалось. Анне пришлось почти рвать его. А с рубахой справилась без проблем.
Кем бы ни был колдун, вряд ли он получил удовольствие от ее спешного переодевания. Анна ни в коем случае не собиралась волновать и распалять его, но сама разволновалась.
Родное платье взяла с собой. Да, оно значительно уступало рубахе по красоте и нежной мягкости, но осталось единственным напоминанием о доме и оставленном мире.
Подземелье действовало угнетающе, всюду клубилась тьма.
О жителях этого проклятого места Анна даже думать не хотела.
За то, что вынуждена была одеться в чужую рубаху, себя простила: она обязана была выжить.
Подхватила со скамьи расческу и пошла на свет.
Когда что-то светлое вдруг выпало из боковой ниши и ударило ее, девушка опешила. А как взглянула, завизжала от ужаса.
Это были кости. Целый скелет кого-то невезучего или невезучей упал Анне под ноги. Череп отскочил, а серо-желтые кости рассыпались в крошево, обдав волной жутких брызг.
Анна отпрыгнула, чуть не выпустила гребень и платье из рук. Затравленно оглянулась – демон пропал. Значит и он мог выпрыгнуть из ниоткуда!
Прошептала:
– Я буду послушной, буду... Не надо больше... Так...
Она сама не знала, к кому обращалась, не к колдуну же, не ведавшему жалости. Правда, ничего о нем Анна не знала, пока не изуродовал ее братика. Но испытанного самой хватало, чтоб заподозрить Велиара в чудовищных злодеяниях.
Колдун будто прислушался или просто не хотел тратить на ничего не значившую для него девушку силы – из тьмы больше никто не выпрыгнул, не схватил, не скрутил.
Камин, как и все в этом мрачном доме, поражал размерами. Взрослые мужчины могли бы встать в топке в полный рост да еще поставить товарищей на плечи. Но огонь лишь тихо лизал поленья, не опаляя, но приятно согревая.
Анна вдруг почувствовала, что с утра ничего не ела и смутилась. Как ни крути, ей пришлось бы принять заботу колдуна. Если тот захотел бы покормить, а не скормить своим питомцам.
Чтобы отвлечься, Анна повесила платье на просушку, а затем принялась разбирать и расчесывать волосы. Русые, густые, шелковистые. Ее гордость. Только уже не перед кем было ими красоваться. Все достанется мерзкому...
Незатейливые хлопоты отвлекли девушку, и она не услышала шаги. Впрочем, никто бы их не услышал: Велиар передвигался совершенно бесшумно.
Когда темная тень окутала ее, Анна содрогнулась. Так и замерла с гребнем в руке.
Ожидала, что подкрался волк или... Воображение отказывало придумать что-то страшнее.
Велиар, зная, что она боялась обернуться, сказал:
– Вот ты и пришла, Анна. Готова ли расплатиться собой за мать и брата?
Анну окутало стыдом: голос колдуна ей внезапно понравился. Низкий, с рычащими нотками, но не пугающий, а согревающий, точно нагретый камином воздух.
Девушка запуталась в своих непривычных ощущениях.
Медленно-медленно она развернулась Велиару навстречу.
Колдун не был молод, но не был и стар. Его облик дышал зрелой уверенностью, и она же звучала в развороте плеч, в гордой посадке головы.
Зато телом он мог поспорить с любым юношей. Телом сильным, но пластичным, как у хищного зверя, что всегда готов к бою.
Глаза показались Анне необычными, никогда она видела такие: светло-коричневые с желтоватым отсветом, точно крепкий отвар трав.
Велиар смотрел прямо и неотрывно, будто парализуя волю. Удерживая и подчиняя одним лишь своим вниманием.
Девушка не могла отвести взгляд. Все ее тело не слушалось, застыло. Как жертва перед хищником, чья смертоносная аура пропитывала кровь. Ни сбежать, да что там, даже не сдвинуться, если он не разрешит.
Анна не понимала, высок ли был колдун. Казалось, он занимал все пространство, выдавливая воздух из легких. Они горели странным диким жаром.
Ноги, живот, грудь – все пылало, Не иначе какое-то убийственное страшное колдовство...
Неимоверным усилием воли Анна оторвала взгляд. Скользнула ниже – к губам. Не тонким и не пухлым, жестко очерченным, чувственным.
Колдун приподнял уголок рта, он насмехался над ней! Смеялся над тем, как Анна залипла, точно мошка в паутине. Как ни слова не ответила на мерзкое предложение расплатиться...
Она приоткрыла рот, воздуха решительно не хватало, а колдун, ничего не спрашивая, вдруг оказался рядом, близко-близко. Сильная рука легла на затылок девушки притягивая еще ближе. К этим невыносимым глазам, порочным губам.
Запах колдуна поразил Анну. Что-то дикое, буйное, свежее... А он вновь ничего не сказал, лишь обхватил ее талию другой рукой – ни спрятаться, ни вырваться – и резко поцеловал.
Анна даже пискнуть не успела, вскрик превратился в сдавленный стон. Жар лизал ее тело безумными волнами – упоительно, дивно, прекрасно и так страшно! Не понимая, что творит, она вжалась в колдуна, желая не то оттолкнуть, не то раствориться в нем, расплавиться до костей, снять проклятие, наложенное его вторжением!
Все плыло и не было ничего, кроме жестоких пламенных глаз. Колдун не отпускал ее, творил дикие вещи!
Анна уперлась кулаками ему в грудь, выныривая, отталкивая, борясь больше с собой, чем с ним. Разрывая поцелуй, ее первый поцелуй, когда мужчина так уверенно ласкал рот, а она...
Велиар вдруг резко отпустил девушку.:
– Боишься меня?
Анна несмело кивнула, опасаясь еще больше его разозлить. Боялась, до мурашек боялась, и себя больше, чем его.
Странное пламя в теле не утихло – близость колдуна, запах его дыхания отравляли, дурманили.
Велиар подался вперед, и Анна заледенела, не в силах шелохнуться.
– Отдашься по доброй воле?
– Н-н-нет...
Кто бы женился на ней после такого.
– Тогда мы заговорим по-другому.
Его глаза подчиняли, выжигали душу, но теперь Анна сама не отвела взгляд. Покажешься хищнику слабой – сожрет. Она уже жалела, что признала страх, но дрожала всем телом, несмотря на пылающий огонь в камине.
– Я могу... работать.
Колдун жестко пресек девушку.
– Не сомневаюсь. Только зачем мне это? Отвергла, значит, больше никогда не увидишь ни брата, ни мать.
Анна замерла, как громом пораженная. Смотрела на колдуна и не верила его словам. Такой красивый и столь жестокий... Чудовище!
Велиар обнажил ровные зубы. И внимание вдруг привлекли его клыки. Нечеловеческие, дикие.
Хозяин демонов сам был...
Озноб прошил Анну от макушки до пяток.
Колдун сказал:
– Ты исполнила условие, пришла, и я сниму чары с твоего брата. Мать твоя получит столько золота, что не будет нуждаться. Ни один лихой человек не посмеет войти в ваш дом и забрать добро. Скоро она вновь выйдет замуж и забудет о тебе.
Хорошо, Анна сидела, потому что иначе упала бы.
– Нет, вы не можете... Это слишком...
Он усмехнулся, вновь показывая страшные клыки.
– Слишком дорого за твою честь? Здоровье, деньги, счастье? Я покупаю и я решаю, сколько платить, Анна. Ты моя.
И вновь девушка не узнала себя: как ни ужасен был Велиар, непонятен и пугающ, что-то горячее в ней отозвалось на его слова, вспыхнуло и пропало, задев неведомые струны души.
– Зачем я вам? Из-за матушки?
Уголок рта Велиара дернулся, точно от боли.
– Ты не заслужила ответов на вопросы. Не хочешь быть моей, живи с волком. Питайся тем, что принесет. Если примет за добычу тебя, не обессудь.
Анна сжалась, но тон колдуна резал ее на куски, точно уже неживую.
А затем Велиар показал ей другие комнаты, ранее скрывавшиеся под покровом темноты. Комнаты, где можно было рукодельничать, готовить еду, спать.
Показал и лаз, через который волк приходил бы к ней.
– Лаз ведет в лес. В самую чащу. Осмелишься, можешь выйти погулять. Уйдешь далеко, не обессудь. Волк не знает условностей. Может, обратно притащит, а может, съест, где найдет.
Девушке стало дурно от невообразимых слов.
– Я не буду... А сколько... так проживу?
Колдун полоснул ее взглядом.
– Сколько захочет волк. Или пока не попросишь взять тебя.. Попросишь вслух, громко. Я услышу. Сейчас поешь, силы тебе понадобятся.
Он кивнул на припасы круп и ушел. Растворился во тьме, точно не стоял только что на месте.
Анна разрыдалась: теперь смысл жестоких слов, наконец, всецело дошел до нее. Мягко, обволакивающе. Как яд проникая в поры.
Она никогда не увидит родных, зато станет даже не рабыней, а просто игрушкой колдуну. Тот захочет, возьмет. А захочет, сломает, ведь жить с демоном и не видеть никаких человеческих лиц невероятно ужасно.
Принимать его «щедрое» предложение Анна вовсе не собиралась.
Велиар не был ей отвратителен – от одного этого стыд щипал щеки. Но и только.
Что же такого сотворила ее мать, чем прогневила колдуна?
Девушка сварила себе кашу, поела и решила выбираться из логова. Лучше пусть демонический волк растерзает ее в лесу, чем покорно ждать, когда заявится.
Только планам не суждено было сбыться.
Едва Анна подошла к лазу, раздался шорох. Кто-то настойчиво скребся снаружи, а затем ткань, скрывавшая лаз, свернулась на бок и в комнату вбежал волк с заячьей тушкой в пасти.
Кровь капала с его клыков, Анна так и попятилась.
Наткнулась на табурет, ноги подкосились, рухнула.
А демон зарычал, но как-то странно зарычал, будто хотел сказать:
– Готовь еду, хозяйка.
Спорить девушке не хотелось. Она подняла тушку с пола и отпрянула, когда пасть оказалась слишком близко к руке.
Какой же ужасный! На свету Анна могла внимательно рассмотреть демона, но делала это украдкой, исподтишка. Хорошо хоть ворон куда-то запропастился и не тревожил ее.
Выносить двух таких соседей было бы слишком.
Зато волка ее хлопоты не смущали. Он лег так, чтобы Анна никак не могла прокрасться к лазу, но и ее перемещениям по кухне не мешал.
Спустя какое-то время девушка поймала себя на странной мысли: если бы не кроваво-пламенные глаза и не устрашающий вид, это существо вело бы себя вполне сносно.
Колдун не велел кормить его. Тем лучше. И все же Анна бросила волку заячью лапку.
Съел так быстро, что она и моргнуть не успела. Лишь хруст костей услышала.
Не располагал этот демон к шуткам.
Подземелье давило, Анна потеряла счёт времени. Как было узнать, наступил ли вечер, или уже стояла глухая ночь?
Она медленно и плавно, стараясь не делать резких движений, направилась к лазу.
Демон преградил путь и зарычал. А затем мотнул головой и бросился к выходу.
Как ни удивительно, Анна поняла его: выпускал на прогулку.
С замиранием сердца она сдвинула ткань, вот-вот и узнала бы, где очутилась.
Ветки у входа росли так густо, что девушка едва не оцарапала лицо.
Наверняка со стороны лаз был едва заметен. Может, за логово обычного волка сошёл бы.
Анна впала в отчаяние: ни один охотник не вздумал бы спасать её отсюда. Да и вряд ли живая душа сюда и сунулась бы.
Вокруг расстилалась глухая чаща. Беги не беги, и без демона сгинешь. Сломаешь ноги или утонешь в трясине.
А день уже клонился к вечеру.
Гулять расхотелось, да и как погуляешь среди кочек.
Расстроенная Анна ушла в дом и занялась починкой платья.
День без людей, другой. Мрачная темнота. Как скоро она сошла бы с ума и начала разговаривать с волком вслух?
Анна не замечала, что слезы текли уже по щекам, падали на высокую грудь, как вдруг перед лицом возникла морда демона.
Свет красных глаз ослепил, девушка зажмурилась, но волк заурчал, ловко вытянул платье из ослабших пальцев и толкнул Анну лбом.
Верно! О еде она забыла.
Когда заяц приготовился, бросила волку ещё лапку.
Глядишь и пощадит её этой ночью.
Анна спрятала остатки зайца, от переживаний пощипала его немного, больше понюхала, чем съела, и отправилась к бассейну.
Как отправилась – бочком по стенке и оглядываясь на демонического волка. Тот шёл в нескольких шагах позади.
Ниши были темны, а коридор пуст, безвестные останки исчезли.
Зато волк, как и прежде, грациозно и обманчиво спокойно дошел до края бассейна и устроился на каменных плитах.
И тут смущение горячей волной обдало щеки. Волк явно был разумен, хотя его глаза горели жаждой крови.
Раздеться при нём?
Что, если демон передавал все увиденное хозяину? Если бы сам Велиар смотрел на Анну не подавляюще, жестко и цепко, захватывая волю, а с все сносящей на пути жаждой и... нежностью? Понравилось бы ей его внимание, как и дерзкий, но сумасшедше приятный поцелуй?
Девушка больно хлопнула себя по щеке. Еще чего предаваться грязным фантазиям!
Это Велиар сделал ее сиротой, возможно, именно он убил отца из мести.
Сейчас этот нечестивый оставил ее жить с тварью, которая могла слопать в любой момент и не подавиться!
Анна рывком сдернула рубаху, бросила ее на скамью и тотчас нырнула в воду. Целебную и приятную.
Когда она только провалилась в логово, рассадила кожу, а после купания та как будто зажила.
Вода и была нужна ей сейчас, чтобы загасить пламя. Пламя ненависти к колдуну, его животным, ко всей ситуации, в которой они оказались.
Волк вряд ли бы понял ее слезы или угрозы, а кричать проклятия в адрес Велиара Анна не решилась: а ну как ужесточит заключение?
Она рассекала воду жесткими и злыми гребками, а наплававшись, быстро оделась.
Демон дремал, прикрыв глаза.
Странный демон, Анна никак не могла определиться, нравился он ей или нет. Когда вот так уютно лежал, скрыв пламень глаз, изящные и сильные линии его тела восхищали. Но стоило подумать, что это безжалостный убийца, как все очарование пропадало.
Похоже, волк вызывал те же двойственные чувства, что его хозяин.
Девушка вернулась в комнату, где располагалось ложе.
Чудное, очень низкое и широкое, словно предназначенное для нескольких человек. Колдун иногда удерживал у себя несколько пленников разом?
Анна свернулась клубочком. Обняла одну подушку, другую сунула под голову, накрылась одеялом. И провалилась в глубокий сон без сновидений и тревог, точно кто-то вдруг опустил на землю бархатную ночь без единой звезды.
Проснулась от духоты: что-то невероятно горячее лежало рядом, щекоча... шерстью! Да это наглый волк влез в ее постель!
Разозлившись, Анна попробовала его отпихнуть, но демон никуда не сдвинулся. Лишь повернул голову с жуткими алыми глазами и вдруг лизнул ее в лицо.
Девушка взвизгнула:
– Я... Ты... Я пожалуюсь на тебя хозяину! Вот!
Волк и не подумал отодвинуться, а в его взгляде Анне почудилась усмешка. Такая же, как была у самого Велиара.
Анна попробовала соскочить с ложа, но едва ее голые пятки коснулись каменной плиты, зубы демона не сильно, но ощутимо сжали кожу.
Страх гремучим фейерверком взорвал кровь, девушка дернулась, клыки вошли глубже:
– Пить... Хочу попить... Отпусти, пожалуйста...
Волк разжал челюсти, девушка вскочила с кровати и стремглав бросилась на кухню, но волк бесшумной тенью прыгнул за ней.
Не собирался отпускать.
Анна не заметила, сколько кружек осушила. Чан для воды был гигантским и заполненным до краев.
А потом пришлось вернуться.
Подушку волк ей отдал, а вот одеяло сдернул и бросил на пол. Попытка поднять его была встречена рычанием.
Не хотел, чтобы Анна укутывалась?
Когда потянул за платье, ей вовсе стало дурно. Требовал раздеться и спать голой, прижавшись к его горяченному боку? Девушку даже не удивляло, что демон не пах ни волком, ни собакой. Пах чем-то своим.
Пока его наглое намерение не окрепло, Анна улеглась в рубахе. Спорить было себе дороже.
Девушка уже поняла, что волк, как и Велиар, преодолеет любое ее сопротивление, и это было не противно, а как-то по-своему забавно.
В следующий раз она проснулась в одиночестве. Постель источала жар, значит, демон ушел недавно.
Девушка поймала себя на мысли, что хотела бы знать о его перемещениях. Как и о том, что этот демоняра притащит на обед.
В то, что обедом станет она сама, верить не хотелось.
Анна поплавала в бассейне, отгоняя грустные мысли о том, как мать и братик жили теперь без нее, а волк так и не появился.
Позавтракала зайцем, аппетит прибавился, но демон не пришел и на трапезу.
Анна осмелилась откинуть покрывало лаза – и вновь ничего. Ни теней, ни рычания.
Ей бы обрадоваться и бежать прочь, но Анна ощутила глухую безотчетную тревогу. Стремление бежать, но не из логова, а куда-то, где ее сердце рвалось на куски.
Неужели колдун обманул, и к матушке с братом пришла беда?!
К вечеру девушка уже места себе не находила от беспокойства.
Дела по хозяйству потеряли смысл, есть не хотелось, плавать тоже. Она сидела на кровати, сжимая подушку.
Почему-то шутливая борьба с волком за одеяло, его нежелание отпускать, даже то, как лизнул вдруг в нос, казалось счастливыми и безвозвратно утерянными моментами.
А еще поцелуй колдуна, его чайные глаза...
Анне хотелось выть от чувства безысходности.
Потрогала лоб, опасаясь обжечься, но нет, она не заболела, хотя вся горела в какой-то дикой лихорадке.
Когда спустя неведомое количество часов за тканью лаза раздалось шуршание, Анна вскочила на ноги.
Боялась увидеть раненого демона, истекающего кровью, но увидела иное.
Волк был взъерошен, но в целом совершенно невредим. Ни свалявшейся шерсти, ни потеков грязи или крови.
Анна выдохнула с облегчением. Точно сошла с ума, раз уже за нечисть беспокоилась...
Постаралась оправдаться перед собой – этот демон остался единственным источником пищи.
Но пищу не принес – держал в зубах свиток, а едва Анна качнулась вперед, швырнул свиток ей под ноги.
Велиар писал: «Ты мне надоела, Анна. Бесполезна и лишь зря соблазняешь волка. Он еле сдерживается, чтобы не съесть тебя. Этой ночью спи тут, а завтра волк отведет тебя к людям. Только не вздумай перечить и злить.».
Радость, что вот-вот избавится от лютого чудовища? Нет.
Анна ощутила подвох.
Дело было не в страхе, что демон съест ее по пути – он мог бы и прямо здесь, ничего не мешало.
Что-то не сходилось. Разочарование болью разливалось в груди.
Колдун так запросто выкинул ее и даже не добивался?
Хотя если бы полез, силой вклинившись между ног, порвав платье, Анна возненавидела бы его навсегда и никогда не простила.
А теперь она чувствовала... обиду. Словно приключение закончилось, не начавшись.
Один волк и так мало мужчины. Его теплого хрипловатого голоса... Девушка будто слышала голос, читая послание.
Анна зажала рот рукой – она вошла в возраст невест, никто не осудил бы за нескромные мысли, но думать о проклятом хозяине демонов как о желанном мужчине было слишком.
А она так увлеклась, что даже колдовского волка воспринимала как часть его хозяина. Сердилась на демона или радовалась ему, точно самому Велиару.
У Анны еще оставалось немного кролика – кусок опять достался волку – а еще горшок каши.
К бассейну за ней демон не пошел. То ли полностью потерял интерес по приказу Велиара, то ли ему трудно было смотреть на столько вкусного мяса и не пробовать его на вкус.
Девушка тщательно промыла косы и вдоволь наплавалась.
Высушила у камина волосы. Камин всегда пылал, точно новые дрова ему не требовались, и Анна поежилась: как все же хорошо, что завтра она выберется из жутковатого места!
Легла в постель, предвкушая скорую встречу с мамой и братиком.
Чего-то не хватало.
Жаркого бока волка, который куда-то испарился?
Хуже.
Анна не мерзла. Во всем подземелье было очень тепло. Поняла с окончательной необратимостью, что колдун похитил ее сердце.
Она могла бы уйти сколь угодно далеко, но всегда вспоминала бы его поцелуи, его руку на своей талии, мягкий, но страстный напор...
Чувство, когда висишь на тонкой нити над пропастью и вдруг летишь вниз, а потом взмываешь вверх, и душа замирает от неописуемых ужаса и восторга.
Вспоминала бы даже волка, который по-своему заботился о ней.
Выход был.
Произнести вслух то, что говорил колдун. Попросить взять ее. Закрепить союз.
Нет, этого Анна сделать не могла.
Пусть Велиар гонит, она уйдет.
Пусть ее сердце превратится в кровавые ошметки, когда-нибудь и оно зарастет и заживет.
С этими горькими мыслями девушка уснула.
Сбор поутру был недолгим: Анна переоделась в свое платье и решила, что с колдуна не убудет подарить ей рубаху.
Так странно: еще недавно она держалась за родную одежду, как за клочок дома, а рубаху приняла чисто из необходимости. Теперь же рубаха стала памятью о Велиаре.
Волк находился рядом, безучастный ко всему.
Как раньше тлели углями алые глаза, блестели острые клыки, но если можно было так сказать о волке, в его взгляде воцарилось равнодушие.
Однако, кое-что изменилось: в присутствии волка лес показался Анне другим. Среди кочек виднелись дорожки. Существовали ли они раньше, или создавались прямо сейчас магией Велиара?
Не важно. Волк медленно бежал вперед, Анна шла за ним, погруженная в собственные думы.
К утру радость от возвращения к людям стихла окончательно.
Волк все дальше уходил в лес. Девушка решилась:
– Эй... Волк! Стой. Скажи своему хозяину, что я... Я люблю его... Хотя и не согласна пока на все его требования.
Анна смущенно замолчала. Она все же сошла с ума, говоря подобное бесстыдство.
А в следующий миг что-то огромное, темное и страшное сбило девушку с ног, вот только удара от падения она не почувствовала.
Волк уронил ее в мягкую-мягкую траву и облизывал щеки, руки и даже ноги, а потом вдруг цепко схватил Анну за платье и махом закинул себе на спину.
Закинул и побежал куда-то в неизвестность. Девушка крепко вцепилась в него, стараясь не выпустить драгоценную рубаху из рук в бешеной скачке.
Деревья, кусты, травы мелькали перед глазами, Анна не различала дороги и уткнулась в шею волка, чтобы не замутило.
Постепенность скорость бега стала падать, пока зверь не остановился.
Перед Анной возвышался дом – странный для дома в лесу, но красивый и богатый. Окруженный крепким забором, ворота которого со скрипом отворились.
