Текст книги "Рок-звезда академии. Книга 1 и 2 (СИ)"

Автор книги: Артур Кравцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

– А вы думаете мы настолько далёкие, что не знаем про него? – спросил Сяолун.

– О нет, мы так вовсе не думаем, – ответил водитель. – Раз уж вы отправляете деньги членам жюри этого конкурса, то вам уж явно должно быть известно многое о нём. Например, кто стал победителем благодаря вам, не так ли?

– Какие ещё деньги? Мы даже незнакомы с этими членами жюри и не знаем, кто они такие, – продолжал отнекиваться Сяолун.

– Забавно, а у нас есть другая информация, – водитель подошёл к Сяолуну и показал ему скриншот с банковскими переводами со своего смартфона. – Настолько незнакомы, что вам известны даже номера их банковских карточек?

– И что это доказывает? Эта картинка может быть обычной подделкой, – непринуждённо сказал Сяолун, отчаянно хватаясь за последний спасательный круг.

– Да, вполне может быть, – согласился водитель. – Только вот нам сейчас доступны абсолютно все операции по твоей банковской карточке. И я могу их сейчас все озвучить.

– Ну, попробуй, – сказал Сяолун, явно не веря ему.

– Итак, начнём с самых свежих, – водитель прокашлялся и начал озвучивать: – За сегодня у тебя было всего две операции – оплата за такси и покупка бургера вместе с кофе в аэропорту. Вчера вечером ты видимо плотно поужинал, отдав в ресторане почти тысячу юаней, днём хорошенько скупился в супермаркете на пятьсот, а утром опять-таки заплатил за такси. Позавчера помимо уже ранее упомянутых переводов членам жюри конкурса, днём ты совершил довольно интересную покупку на триста юаней в секс-шопе…

Сяолун покраснел, как помидор, и, наконец, выкрикнул:

– Хватит!

– Ещё скажешь, что у меня липовые данные, и этот скриншот – обычная подделка? – спросил водитель.

– Нет, это действительно мои операции, – подтвердил Сяолун. – Но всё равно тот перевод денег членам жюри никак не доказывает, что это был подкуп. Может, они просто мои старые друзья, и я им отправил денег, чтобы помочь?

– При этом, за всю историю операций это единственный перевод именно им, – отметил водитель.

– Мы очень редко видимся, – продолжал нагло врать Сяолун.

– Так, мне это уже надоело, – сорвался водитель.

Вокруг нас резко поднялся ветер, казалось, что и сам водитель потихоньку отрывается от земли.

– Маги, значит? – догадался Сяолун. – А вы знаете, что использовать магию против обычных людей запрещено законом?

– Только если закон не узнает об этом, – улыбнулся водитель.

Он начал проделывать с Сяолуном тот же самый трюк, который проделывал со мной учитель Ао – постепенно высасывал из лёгких кислород.

– Что ты делаешь с ним? Остановись! – крикнул брат. – Ладно, стой, я всё расскажу, только перестань это делать.

Водитель остановился и сказал:

– Я тебя внимательно слушаю.

Но брат сначала обратился к Сяолуну, а не к водителю:

– Эх, а я ведь говорил тебе, что надо было деньги им передать наличкой, а не отправлять на карту. Но нет же, ты поленился, и теперь мы имеем то, что имеем!

– Ближе к делу, пожалуйста, – попросил я.

– Хорошо, мы и правда подкупили жюри, чтобы те сделали победителем в конкурсе группу «Ночные всадники».

– Кто вас попросил об этом? – спросила Лили.

– Да сынок Куана, этот Гун. Вы не подумайте, самого Куана мы уважаем, ведь он нам дал работу, как-никак. Но этот его сынок вечно лезет куда не надо, и даже сейчас из-за него отдуваться приходится другим.

Звучит вполне себе как описание Гуна.

– Благодарю за ответ, – сказал я и нажал «Стоп» на диктофоне своего смартфона.

Теперь у меня есть то самое доказательство, которое просил предоставить Гун. Уж завтра в школе я ему устрою!

– А зачем вам вообще всё это было надо? Какое вам всё-таки дело до этого конкурса? – спросил брат, но теперь его уже никто не слушал.

– Ну что, ребята, домой? – спросил у нас водитель.

– Ага, поехали, – ответил я.

Мы направились к выходу из склада, а сзади нас послышался крик брата Сяолуна:

– Эй, а вы хоть развяжете нас? Эй!

Водитель покрутил в руке ключик от наручников, а затем бросил его прямиком в другой конец склада.

Глава 20

С чувством выполненного долга водитель повёз нас в загородный дом, где мы уже полчаса как должны были собраться с ребятами из группы. Ну, я думаю, ради такого дела нам с Лили можно и простить опоздание на полчаса. Всё-таки сбор доказательств против Гуна и его группы важен для всех нас.

Когда же мы подъехали к нашему загородному домику, возле него уже была припаркована машина. И я узнал её – это был пикап нашего менеджера. Что он тут делает без предупреждения? Хувэй обычно сначала звонит, когда у него есть к нам какое-то дело.

Наш водитель уехал, а мы с сестрой зашли в дом. В холле ребят почему-то не было, но с кухни доносились голоса, поэтому туда мы и направились. Да, как раз там за столом сидел Хувэй и остальные ребята из группы.

– Хао и Лили! Мы как раз только вас и ждали, присаживайтесь, – предложил нам Хувэй. – Итак, ребята, начнём. Как вы заметили, в последнее время мы с вами видимся не так часто, так как и ваш уровень как группы, и мой уровень как менеджера за последнее время заметно вырос. Именно поэтому наши встречи теперь будут более серьёзными и плодотворными, как раз таки эта одна из таких встреч. Сегодня нам надо обсудить несколько важных моментов по поводу нашего с вами сотрудничества.

– Хувэй, не томи уже, – попросил Шэн.

– Ладно, перейду тогда сразу к делу, и начну я с более приятного. Я думаю, все из вас слышали про ежегодный фестиваль «Мегасаунд», который проходит на острове Ламма?

– Ещё бы! – усмехнулась Фэй. – Это, наверное, единственный раз в году, когда неподалёку от нас в одном месте собираются самые топовые музыканты со всего мира.

– Так вот, – продолжил Хувэй. – В этом году на фестивале планируют возвести три сцены. Самую огромную – Центральную и две поменьше – Западную и Восточную. Одна из моих групп, «Удар молнии», которая должна была выступать в качестве разогрева перед главным хедлайнером вечера последнего дня фестиваля на Восточной сцене, по определённым причинам не сможет выступить. Остальные мои группы уже задействованы на других сценах, поэтому мне ничего не остаётся, как спросить у вас, готовы ли вы заменить «Удар молнии» и выступить на этом фестивале?

– Ты ещё спрашиваешь? – удивился Бо. – Конечно, хотим!

– То, что вы этого хотите, было понятно и так. Но готовы ли вы? – повторил свой вопрос наш менеджер. – Смотрите, последний день фестиваля будет в следующее воскресенье, то есть, чуть менее чем через две недели. На выступление вам отводится целых тридцать минут. Но на данный момент в вашем репертуаре всего две песни, а на получасовой сет вам нужно как минимум шесть…

– Если что, мы можем сыграть наши старые песни, – перебил его Шэн.

– Только не это, я вас прошу, – покачал головой Хувэй. – Вы ими лишь спугнёте своих потенциальных слушателей. Даже те, кто пришёл занять место перед выступлением хедлайнера, могут уйти к другим сценам из-за таких песен.

– И что ты тогда предлагаешь нам играть? – спросила Лили.

– Кавера на известные песни, – ответил менеджер. – Это работает и привлекает людей при любой погоде. Конечно, я не говорю, что все оставшиеся четыре песни в сете должны быть каверами. Можете за эти две недели сочинить ещё одну авторскую и преподнести её, как эксклюзивное первое живое выступление. И тогда получится так, что в сете будут три кавера и три авторские песни. По-моему, неплохой компромисс.

– Кавера играть мы не будем, – сказал я уверенно, после чего получил удивлённые взгляды в свою сторону. – Но и свои старые песни тоже. За эти две недели мы сочиним четыре новые авторские песни.

– Хао, а ты случайно не спятил? – спросил у меня Шэн. – Ну, одну песню за две недели мы сочиним, ну, может и две, если уж очень сильно постараемся. Но четыре песни? Это уже практически нереально!

– Вот именно, что «практически». У меня есть некоторые наработки, которые могут перерасти в полноценные песни, – улыбнулся я и взглянул на Лили, которая, явно понимала, откуда у меня эти наработки.

– Ладно, ребята, не переживайте, – успокоил нас Хувэй. – Я пойму, если вы всё-таки решите играть кавера, в этом нет ничего страшного. Но если вам удастся каким-то чудесным образом сочинить столько песен за две недели, то я только буду рад такому повороту событий. В любом случае, сет выступления вы выбираете на своё усмотрение, только перед самим выступлением согласовываете его со мной, чтобы не вышло каких-либо казусов. В общем, мне звонить организаторов и включать вас в список участников?

– Определённо! – ответил я.

– Кстати, я перед тем, как приехать к вам, просматривал расписание фестиваля. На Западной сцене одновременно с вашим выступлением будут выступать знакомые вам ребята – «Ночные всадники».

А они ещё каким образом туда попали? Решили перейти на новый уровень – подкуп организаторов фестиваля ради места в лайн-апе?

– Пусть выступают, нам до них какое дело? – сказала Фэй и скрестила руки на груди.

– Это я плавно перехожу ко второй части того, зачем я к вам пожаловал, – пояснил Хувэй. – Помнится мне, ещё до конкурса я вас предупреждал, что вы можете не занять в нём первого места, и такой результат вполне может приравняться к провалу. К счастью, у лейбла был козырь в рукаве в виде клипа, и он его вовремя достал, чтобы сместить внимание людей от конкурса. Так бы я не знаю, сколько о вашем провале ещё говорили.

– Это не был провал, «Ночные всадники» купили членов жюри, – возразила Фэй.

Тут бы я мог включить запись признания брата Сяолуна, но мы с Лили договорились пока не рассказывать ничего про найденные доказательства ребятам из группы. Сперва я хочу предъявить их Гуну завтра, чтобы застать его врасплох. А то если об этом будет знать много человек заранее, то по школе могут начать ходить слухи, и это нам пока не надо.

– Возможно, но дело даже не в том, что кто-то кого-то подкупил, а именно в вашем выступлении, – ответил менеджер. – Оно было далеко от идеала. Руководству лейбла, мягко говоря, не понравился не только ваш результат на конкурсе, но и само выступление, именно поэтому в дальнейшем вас ждёт много работы над собой. То, что я сейчас вам расскажу, согласовал лично генеральный директор лейбла, так что отнеситесь к этому серьёзно.

Мне уже как-то страшно от того, каким тоном всё это сказал Хувэй. Поэтому даже боюсь представить, какие там новые требования для нас лично согласовал Ян.

– Начнём с того, что позавчера на вашем выступлении присутствовал специальный человек от лейбла, который ответственен за живые выступления наших артистов, – сказал наш менеджер и сделал паузу.

Значит, чуть ранее сегодня я узнаю, что наше выступление вживую смотрел знакомый водителя – Сай, теперь оказывается, что на нём ещё присутствовал и специальный человек от лейбла. Что будет дальше? Может, окажется, что в толпе ещё отжигал и сам Папа Римский?

– Этот человек является экспертом в области сценических образов, поведения на сцене, то есть всего, что связано с живым выступлением, кроме музыкальной составляющей. Кстати, только она ему и понравилась у вас позавчера, – Хувэй, кажется, впервые улыбнулся за время нашего разговора. – А всё остальное было, как он сказал, «тихим ужасом». По его словам, вы смотрелись, как неопытная группа подростков, которая решила выступить где-то на улице, чтобы подзаработать.

– Открою ему небольшой секрет: мы и есть неопытная группа подростков, – сказал Шэн.

– Именно поэтому вам придётся в дальнейшем много работать над тем, чтобы не только звучать, но и выглядеть, как профессионалы, – Хувэй прокашлялся и продолжил: – Вот, что мы решили. Начиная с завтрашнего дня ваш график немного усложняется. Утром перед уроками вас ждут физические нагрузки с тренером, которые также продолжатся сразу и по окончанию ваших уроков. После второго занятия физическими нагрузками вас ждут занятия с хореографами, которые будут вас учить разным движениям на сцене, покажут, что надо делать, а что не надо. Далее после этого сразу же идёт занятие с вашими музыкальными преподавателями.

– Хао, и ты ещё думаешь, что с таким графиком мы сможем сочинить четыре песни за две недели? – спросил у меня Бо.

– Кстати, Бо прав. Когда у нас тогда будет время на репетиции? – спросил я у менеджера.

– Вечером после всего этого, – ответил Хувэй. – И да, я забыл упомянуть, что на выходных вас ещё ждёт встреча со стилистами, которые помогут вам подобрать одежду и образы для ваших дальнейших выступлений.

– Почему мы не можем просто надевать то, что хотим? – спросила Лили.

– Потому что таким образом вы никак не будете выделяться на фоне остальных даже обычных уличных групп. Как по мне, парням стоит надевать что-то более эпатажное, может, придумать что-то с причёсками ещё. Разные цвета волос, как сейчас, – это уже неплохо. Девчонкам же нужно подобрать более откровенные наряды, особенно тебе, Фэй, ведь ты сидишь за барабанами, и поэтому должна как-то выделяться и привлекать к себе внимание.

– То есть, из парней ты хочешь сделать эпатажных мачо, а из девушек обычных шлюх? – спросила Фэй. Казалось, что ещё вот-вот, и она взорвётся.

– Я этого не говорил, – возразил Хувэй. – Это было всего лишь моё мнение, которое может кардинально отличаться от мнения профессиональных стилистов.

– Уж лучше бы оно и вправду отличалось, – сказала Фэй, словно с угрозой.

Когда я подписывал контракт, то мог предполагать, что рано или поздно лейбл плотно возьмётся за нас. Но делать такой график в последние две недели учёбы, тем более, когда нам ещё надо подготовить песни к фестивалю, уж очень жёстко. Ладно бы ещё такой график у нас был во время каникул, но сейчас, когда учёба в самом разгаре…

Хотя лейбл вряд ли в чём-то можно винить. Он вкладывает в нас огромные деньги и, естественно, что хочет получить от нас качественный продукт в виде высококлассных выступлений и хитовых песен. Всего этого мы вряд ли добьёмся, если будем просто сидеть на месте, и не работать над собой.

Так что, чувствую, следующие две недели нас ждут очень «весёлые».

* * *

Весёлым оказался уже следующий день, причём с самого его начала. По сигналу будильника я проснулся в шесть утра, кое-как умылся и вышел вместе с Лили во двор. Затем по видеосвязи мы связались с ребятами и нашим тренером и делали разные физические упражнения.

Тренер утром нас не сильно напрягал, упражнения в основном были лёгкие, но Бо и тут умудрился сачковать. За те полчаса тренировки тренер, наверное, только ему одному раз пять сделал замечание, чтобы он работал усерднее.

Потом уже на уроках мой друг мне рассказал, что не привык просыпаться так рано и поэтому во время тренировки чуть ли не засыпал. Я ему только ответил, что нас и после школы ждёт целая программа занятий по работе над собой, так что ему стоит проснуться.

Правда, после школы меня также ждало и более приятное занятие – предоставление доказательств Гуну. Сразу же после урока практики магии я сказал Бо, чтобы он пока что шёл к главным воротам без меня, а я же стал дожидаться Гуна у выхода из тренировочного павильона на улице. Он, абсолютно ничего не подозревая, вышел оттуда и даже не обратил на меня особого внимания.

– Гун, есть разговор, – остановил я его.

– Опять ты? Когда ты уже от меня отстанешь? – спросил он в ответ, но всё же остановился.

– Когда ты услышишь то, что я тебе скажу, – Гун ничего на это не ответил, и я решил не томить, а сразу же выпустить пулю ему в лоб: – У меня есть доказательство того, что ты со своей группой подкупил жюри.

– Ага, хорошо, – ответил он и театрально зевнул.

– Похоже, ты не особо веришь моим словам, но не поверить своей шестёрке ты вряд ли сможешь, – я включил запись признания брата Сяолуна на своём смартфоне.

Пока проигрывалась запись, маска безразличия постепенно слезала с лица Гуна. Теперь его глаза выражали чистый и неподдельный страх.

– Откуда у тебя это? – еле слышно спросил он, когда запись закончилась.

– Мы вчера встретились и приятно побеседовали, – я закрыл диктофон и открыл галерею, где был скриншот банковских переводов Сяолуна, а затем показал его Гуну: – У меня ещё есть это, так что теперь тебе уж точно не отвертеться. Признай, что ты дал команду подкупить жюри.

– Удали всё это, пожалуйста, – неожиданно вежливо попросил Гун.

– С чего бы мне удалять то, что я так сложно добыл? – усмехнулся я. – Нет уж, всё это совсем скоро направится к организаторам, и они признают нас победителями.

– Если ты сделаешь это, то моей группе настанет конец. На нас будет клеймо, и даже лейбл моего отца больше не захочет сотрудничать с нами.

– Да, я знаю, – ответил я так, словно мне было наплевать на это.

– Поэтому я тебя прошу не делать этого, – Гун опустил глаза, как провинившийся.

– Интересно, с чего бы это вдруг?

– Помнишь, ты спрашивал меня, почему я решил создать свою группу? – Гун проигнорировал мой вопрос и неожиданно для меня задал свой.

– Да, и я так и не получил ответ.

– Создал я её для того, чтобы постараться превзойти тебя.

– Об этом я и сам мог догадаться.

– Нет, ты не совсем понимаешь, – Гун слегка прокашлялся и продолжил: – Всё дело в моём отце. У него есть эта необъяснимая ненависть к твоему клану, которая и движет им каждый день. Он с самого детства нас воспитывал так, что мы должны быть лучше, сильнее, умнее, успешнее любого из клана Чжан. Так как мне «посчастливилось» родиться наследником, а также учиться вместе с тобой в параллельных классах, отец дал мне одну-единственную задачу – превзойти тебя во всём. Он думал, что это даст мне мощный стимул развиваться и работать над собой, но это только оказывало на меня огромное давление.

– Почему же ты в таком случае просто не перестал соперничать со мной? – задал я логичный вопрос.

– Я боялся, – ответил Гун. – Я не знал, что отец может со мной сделать, если я хоть в каком-то параметре уступлю тебе. Это на публике мой отец кажется таким приятным человеком, но дома он совсем другой – очень строгий, самый настоящий деспот. Ты не представляешь, как я радовался, когда раньше тебя перешёл на третий уровень магических способностей, но вот моему отцу этого было мало. Он узнал о твоём выступлении с группой на том шоу талантов и тут же приказал мне создать свою собственную группу, чтобы она стала успешнее твоей. Благо, у меня был минимальный опыт игры на гитаре, так бы я даже не знал, что и делать.

– Постой, а это случайно не ты тогда вынес школьные гитары с того помещения для хранения инструментов в день шоу?

– Да, это был я с братьями Лян, прости, – признался Гун. – Однажды во время обеденного перерыва я проходило мимо актового зала, оттуда еле слышно доносилась музыка на улицу, и я решил зайти послушать. Тогда я и услышал впервые, как вы круто играете и догадался, что вы готовитесь к шоу талантов. Поэтому и решил не дать вам выступить, потому что знал, что отец заставит меня перегнать тебя и в этом параметре. Уже тогда я догадывался, что будет в итоге.

– Да уж, Гун, вляпался ты, конечно, по полной, – покачал я головой.

– Поэтому я тебя и прошу – не надо никому представлять эти доказательства. Если ты это сделаешь, я ещё больше вляпаюсь, и отец узнает, что я не совсем честно веду соперничество.

– И как ты мне тогда предлагаешь поступить? Просто забыть обо всём и позволить твоей группе вот так нечестно оставаться победителями конкурса?

– Да, но вдобавок ко всему я со своей стороны могу пообещать, что больше не буду тебе мешать ни в каких планах, ни в музыке, ни в учёбе, да и в целом по жизни. Ты меня будешь видеть только на общих уроках.

– Заманчивое предложение, но у меня есть кое-что получше, – улыбнулся я. – Слышал, что ты со своей группой выступаешь предпоследним на Западной сцене в последний день фестиваля «Мегасаунд»?

– Да, это так.

– Так вот, моя группа будет выступать на Восточной сцене одновременно с твоей. Предлагаю заключить пари и дать тебе последний шанс посоревноваться в честной борьбе. Если к концу выступления возле моей сцены будет больше людей, то ты расформировываешь свою группу и признаёшься своему отцу, что больше не хочешь со мной соперничать.

– Но…

– Подожди, я ещё не закончил. Если же возле твоей сцены окажется больше людей, то я удаляю все доказательства и принимаю твоё прошлое предложение. Звучит честно?

– Вполне, – похоже, у Гуна впервые загорелись глаза за время нашего разговора.

– Только учти, что всё и должно быть честно. То есть, никакого сгона людей за деньги, никакого мухлежа. Если я о чём-то таком узнаю, то тут же солью доказательства.

– Хорошо, – кивнул Гун.

– Тогда по рукам? – я протянул ему руку.

– По рукам, – Гун пожал её.