Текст книги "Рыцари Сантьяго. За Империю"
Автор книги: Артем Шунатов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Перуанско-боливийская армия была разбита. Когда чилийские войска вступили в Такну, на её улицах начались грабежи, убийства и насилия. Свирепствовали сильнее всех баски и португальцы.
Битва при Такне полностью изменила обстановку на юге Перу. Под контролем чилийцев оказалась значительная часть перуанского побережья от Икике до Ило. Остатки перуанских войск отступили в сторону Арекипы, а боливийцы отошли в Анды. Перуанский президент Пьерола объявил о мобилизации всех мужчин в возрасте от 16 до 60 лет.
Чилийское командование начало подготовку похода на Лиму. Численность чилийской армии была доведена до 42 тысяч человек. 18 октября чилийцы высадились на полуострове Паракасе, 20 октября захватили порт Писко, 23 октября захватили Ику и затем расширяли занятые плацдармы, проводя разведку в направлении Лимы.
22 октября 1879 года чилийцы начали наступление в направлении Лимы и 26 октября начали атаку перуанских укреплений. Так началась битва у высот Сан-Хуан. К вечеру первая линия обороны Лимы была прорвана и перуанцы отошли на вторую линию. Потери чилийцев составили около 5 тысяч человек, а перуанцев – 8 тысяч человек
4 ноября было заключено перемирие на один день для эвакуации из Лимы иностранных граждан. Для обеспечения этой эвакуации в Чоррильос высадился британский корпус.
15 ноября чилийцы начали штурм второй перуанской оборонительной линии. Произошла битва при Мирафлорес, в которой количество убитых и раненых у чилийцев составило 2124 человека, у перуанцев – около 3000.
17 ноября чилийские войска генерала Бакедано вошли в Лиму, а также заняли порт Кальяо.
20 ноября 1879 года в округе Анкон вблизи Лимы Иглесиас подписал мирный договор с чилийцами. По нему район города Икике был присоединен к Чили, за что Перу получало денежную компенсацию. Также Боливия обязана была выплатить контрибуцию Чили, а Перу открыть свои порты для свободной торговли.
Это означало еще одну геополитическую победу Испании и возвращение своего влияния на американском континенте.
Правда расходы были очень высокими, на снаряжение, пушки, пулеметы, припасы, перевозку и снабжение.
Комитет по экономике и финансам и Бюджетный комитет были очень взволнованы —
министр Фабио Гойчо сообщил довольно плохие новости Хуану – растет дисбаланс между расходом и доходом.
– Еще одна крупная военная операция или война, то мы скатимся в кризис! – сказал Фабио Хуану.
Но король скептически к этому отнесся.
И у него были основания, ведь золотое десятилетие до сих пор сидело в головах у людей, хотя уже прошло как пять лет.
Старая гвардия карлистов, новые карлисты и умеренные абсолютисты испытывали гордость за вклад в войну между Чили и Перуано-Боливией.
Еще одним новшеством стало создание на границе с США во Флориде полноценного крупного контингента Испанской Армии -
Атлантическая Армия (55 тысяч), командующий генерал Гуэра Барсэ в Сент-Огастине.
Американский Корпус (25 тысяч), командующий генерал-капитан Хосе Исидро в Тампе.
И Флоридский гарнизон (15 тысяч), командир Сантьяго Альбано, в Таллахасси.
Большая часть контингента состояла из офицеров КША, басков, каталонцев, кастильских рыцарей и мадридской гвардии.
И африканские колонии тоже были усилены войсками – Картахенская Армия (25 тысяч) генерала Хулио Ортеги.
Алжирский Гарнизон (15 тысяч) генерал-капитан Франческо Сонимо
Туземные аскари (10 тысяч) капитан Али-Мухаамад Бен
Африканский Корпус (20 тысяч) генерал-капитан Лопес Дамацио
К этому времени по всей Испанской Африки построили хорошие порты и переправы, провели телеграф и почтовые станции. Грандиозным строением стала Великая Железная Дорога по маршруту Жантиль. Двадцать лет ее строили под знойным солнцем Африки.
Это позволило испанским властям начать тщательное расследование потерянной экспедиции сеньора Хесуса Фабио еще в 1842 году.
Колониальные карабинеры и местные аскари рыскали в наиболее опасном районе – Убанг-Шари, где непроходимые джунгли и дикие людоеды были большой проблемой колонистов.
Здесь, в этом захолустье, карабинеры рядом с рекой Конго нашли запыленный и ржавый шлем с меткой «испанской жандармерии».
Это новость быстро взбудоражила испанское правительство в колониях.
Находка быстро была направлена в Мадрид.
Ее осмотрели и работники Национального Музея, и капитан Мадридской Гвардии, и ученые-археологи, и новый секретарь Пракседес Матео Сагаста.
Было установлено, что шлем этот принадлежал одному из карабинеров экспедиции.
Эта находка породила новые вопросы – где же остальная экспедиция?
Вновь патрульные рыскают по диким джунглям Конго и Центральной Африки.
Вторая находка нашлась у одного местного племени – монокль и записи дневника Хесуса Фабио.
Правда записи сильно отсырели и растеклись, что помешало узнать о пути экспедиции.
Правда некоторые туземцы оказались очень разговорчивыми – белые люди используя одно воинственное племя Чада перебила других белых людей с каравана.
НО кто?
Правда ответы нашлись очень быстро – до колониального Раздела Африки здесь были только работорговцы, из белых только испанские аристократы и ПОРТУГАЛЬЦЫ.
Эта новость ударила с электрическим порывом Хуана – Точно! Будучи гуманистом и аболиционистом (движение за отмену рабства), сеньор Хесус Фабио столкнулся с ужасами работорговли и видать узнал, что за этим стоят богатые испанцы с португальцами, затем он очевидно хотел рассказать об этом миру, но на его караван напали дикие туземцы, натравленные испанцами и португальцами. Это был хороший ход, списать все на дикарей!
Еще раз подумав, Хуан рассказал это секретарю и генералу Вега.
Генерал Вега, бывалый наемник и авантюрист, полностью с этим согласился.
Секретарь же, будучи абсолютистом, выразил предложение воспользоваться этим случаем и начать подготовку к войне с Португалией.
Хуан задумался, а ведь это хороший повод вернуть Иберийская унию – современное обозначение личной унии корон Испании и Португалии в 1580—1640 годах.
Генерал Вега полностью поддержал эту идею, будучи сторонником колониального реваншизма.
Правда секретарь Матео немного поколебался.
И не зря.
Что скажет Британская Империя?
Виндзорский трактат, подписанный в Виндзоре в 1386 году при бракосочетании Жуана I, первого португальского короля Ависской династии, с Филиппой Ланкастерской, дочерью Джона Гонта, положил начало англо-португальскому союзу, Португалия ценила связи с Англией в качестве противовеса усилению соседней Испании и явно они не будут рады новой милитаристской унии.
Правда согласно справкам испанского МИД в Лондоне, британцы сосредоточили все силы в Индии, начав Вторую Англо-Афганскую войну.
А новое правительство либералов Уильяма Гладстона, которое заправляло теперь на британских островах, потеснило правоцентристов.
Хуан снова нанес визит в Гибралтар, где встретился с Эгмонтом Бирком, правоцентристом и тайным агентом противников королевы Виктории.
– Я так понимаю вы по нашему делу в Африке? – спросил король консула.
Консул надменно поджал губы и хитро улыбнувшись сказал – Что вы конкретно предложите, сэр Монтисон де Бурбон? -
– Небольшое дело с Португалией! -
– Я знаю! Мои бывшие агенты из Ост-Индской компании, все еще следят по всему миру, зорко наблюдая на растерзание Африки! Желаете обвинить власть Португалии в посягательстве на испанских граждан? Или случайный повод начать очередную реваншистскую игру? Знайте этот поступок будет вляить на ваше отношения с правительством Гладстона! -
Хуан немного задумался и ответил – То есть я так понял, вы не будете напрямую вмешиваться в конфликт? -
Эгмонт – Нет! У нас и так расходы на очередную афганскую авантюру и еще послесловие от Сипайского восстания, поэтому, радуйтесь, сэр Монтисон де Бурбон! Но хочу вас предупредить! Новое правительство не вернет вам Гибралтар, поэтому я предлагаю тайный путь, скажу после вашей португальской авантюры! -
На этом встреча короля и консула закончилась.
Вернувшись, Хуан приказал готовить силы Мадридской Гвардии и 4 – Андалуйскую армию в поход на Лиссабон.
В этот же вечер секретарь Матео по телеграфу передал Луишу I, португальскому королю.
Такая новость встревожила и монарха и его двор.
Испания обвиняла Португалию в пиратстве, контрабанде и готовящихся терактах в городах Кастилии.
Удрученный Луиш пришел в негодование – Какая наглость! Кастильцы снова показали свои звериные оскалы! Это просто повод снова нас подсадить на их Иберийское клеймо! -
На это Хуан приказал испанскому флоту Эспаньола Де Мадрид в составе 72 кораблей (30 рейдеров, 20 фрегатов, 12 линкоров) заблокировать побережье Португалии.
Это перекрыло торговлю и поставки ресурсов в португальские порты.
Луиш призвал немедленно прекратить эти хулиганские выходки, на это Хуан лишь подвел испанские войска ближе.
Актом начала войны стала попытка португальской эскадры пробиться через испанский флот.
Второго февраля 1880 года близ побережья Португалии, произошло сражение между испанским королевским флотом 72 корабля (адмирал Габриель Примо) и португальской эскадрой 11 кораблей (мичман Чач Морено).
Португальские моряки поступили храбро, но были обречены на провал, из 11 кораблей военных только 5 (один фрегат и рейдеры).
Победа испанцев была одержана только благодаря огневой мощи рейдеров.
Адмирал Габриель пустил лучших и модернизированных рейдеров Сан-Мигель и Пуэбла, которые используя дальнобойные орудия пустили на дно 4 португальских клипера.
Фрегат правда пытался устроить дуэль с испанцами, но пару торпед разнесло его вдребезги.
После этого, португальский флагман рейдер «Маас» вместе с мичманом Морено был обстрелян испанскими линкорами и полностью сгорев, последовал за другими кораблями.
После этого португальцы уже не пытались пробить блокаду.
Луиш приказал мобилизовывать войска, он готов дать отпор подлым кастильцам.
К сожалению за Португалию никто не вступился – Британия увязла в своих колониальных войнах на востоке, Франция после поражения от немцев во Франко-прусской войне 1870—1871 годов пожинала разруху Сентябрьской революции (свергнувшей Наполеона III и положившей начало Третьей республике), другие были в союзе с Испанией либо симпатизировали.
Только Бразилия послала добровольческий корпус в помощь португальцам.
Первое крупное сражение произошло в пограничной провинции Саламанка.
48-тысячная испанская армия уничтожила 14-тысячный корпус Португалии.
Командовал испанцами генерал-капитан Янго Гарча.
Изначально силы были неравны.
Испанцы выставили последние лучшие пулеметы, мортиры и бомбометы, также задействовали конных карабинеров, вооруженных скорострельными винтовками.
Португальская армия же состояла из обычных рекрутируемых крестьян и вчерашних новобранцев.
Такой поступок испанцы оценили как бессилие Луиша, но португальский монарх просто применил данную тактику в целях задержать наступление испанцев на Лиссабон.
Капитан португальского корпуса, Жорже Борес повел своих солдат прям в лобовую атаку на испанцев.
На широкой равнине Саламанки, португальцы были хорошими мишенями для кастильских пулеметов.
Около три бригады полегло, не добежав до позиций испанской армии.
Тем кому удалось прорваться, ждал жестокий бой с лучшими пехотинцами короля Хуана.
Никого не пощадил генерал-капитан Янго Гарча.
Эта была бойня.
Потери испанцев смехотворны – триста убитых всадников и пятьсот пехотинцев.
Потери португальцев – около 13 тысяч убитых вместе с капитаном Боресом, остальные захваченных в плен.
Эта битва открыла путь испанцам в Ковилью, которая защищала португальский порт Коимбру.
Четвертая Андалуйская армия капитана Хосе де Валияни без потерь заняла Ковильо.
Тем временем армия генерал-капитана Янго вновь схлестнулась с португальской армией в Эворе.
Задействовав тяжелую артиллерию и все эскадроны конницы, Янго просто размотал по кусочкам несчастных португальцев.
Ополчение короля Луиша, одетое в лохмотья и вооруженные устаревшими ружьями не могло остановить кастильских всадников.
А горячие испанцы, блистая погонами и нашивками «Рыцарей Сантьяго» рубили и кололи португальцев, сметая их и без того суматошные ряды.
После падения центра португальской армии, ее фланги принялись разбегаться в разные стороны, но артиллерия и карабинеры Испании сделали свое кровавое дело.
Число убитых португальцев было свыше 10-тысяч.
Потери испанцев около 600-800 убитых.
Читая доклады о сражениях, Хуан понимал, что Луиш экономит свои гвардейские и регулярные подразделения, отправляя в бой наспех забритых крестьян и рекрутов.
Следующее сражение произошло в северном португальском рыбацком городе Порто.
Отряды басков и каталонцев из добровольных бригад «Рыцарей Сантьяго» разбили португальский гарнизон и овладели улицами Порто.
Это позволило силам испанской армии подойти к Коимбре, главному порту Португалии.
Пока силы испанцев перегруппировывались, захваченные территории удерживала Мадридская Королевская армия числом 15 тысяч (6000 мадридских гвардейцев, 2000 королевских кирасира, 2000 «Рыцарей Сантьяго», 3000 инженеров и саперов, 40 орудий и 10 пулеметов). Командовал этим элитным соединением Альфонсо Ортега, глава королевской стражи Мадрида.
И не зря доверили именно ему оборону.
В мае 1880, португальцы, числом до 20 тысяч, возглавляемые Жуаном Сузом, атаковали позиции Мадридской гвардии из Коимбры.
Идя сплошной кучей, без разведки и флангов, они буквально уничтожались пулеметными расчетами и гренадерами Альфонса Ортеги.
Перебив и рассев передние ряды, Альфонсо и два эскадрона кирасиров бросилось в контратаку, уничтожая центральный фронт, по флангам португальцев вели точечный огонь мортиры.
Суматошное отступление солдат Жуана позволило мадридской гвардии вплотную подойти к пригородам Коимбры.
Генерал португальской королевской армии Гомеш Фрейре де Андраде был очень недоволен выходкой Жуана, который своей самовольной атакой убил 15-тысяч ополченцев и касадоров (элитная лёгкая пехота в португальской армии).
Это позволило осадить Коимбру с севера и востока силам испанской армии.
16 мая Альфонсо Ортега атаковал остатки гарнизона Коимбры – 8000 тысяч ополченцев и 500 касадоров с Жуаном Сузом.
Храбро стояли португальцы, дрались всем доступным оружием с кастильцами.
Альфонсо полностью перебил гарнизон Коимбры, потеряв всего 400 убитых.
Это позволило силам мадридской гвардии взять Бежо, пригород Коимбры.
С юга подошли силы Андалуйской армии до 10 тысяч пехоты, 3 тысячи кавалерии и 100 пушек, полностью зажав Коимбру от подкреплений.
Сам Альфонсо, дождавшись прибытия подкреплений с севера, пошел на штурм Коимбры.
После обстрела и бомбардировки, стены и укрепления города были начисто уничтожены.
Альфонсо Ортега взяв с собой 6000 человек (в основном кирасиров и конных «Рыцарей Сантьяго») пошел на штурм портового города. Также Альфонсо сопровождал Дон Алварешо Перейру, карлист старой закалки и глава конного корпуса «Рыцарей Сантьяго».
Португальская пехота построилась в каре, первая атака конницы испанцев понесла потери до двести убитых, потрепав немного ряды защитников. Видя это, Альфонсо приказал артиллерии бить по позициям португальцев единичными ударами шрапнелью и артиллерийской гранатой.
Это калечило и убивало португальских солдат, ломая их строй и создавая бреши.
К этому времени северную часть Коимбры захватили пехотные бригады Мадридской Гвардии, которые пошли в атаку на португальские силы с северо-востока.
Одновременно с этим ударил по центру Альфонсо с всадниками.
Испанские легкие застрельщики и гренадеры использовали тактику истощения португальских защитников, нанося единые удары, прорывая ряды к офицерскому составу.
Конные рыцари Альфонсо полностью размели центр обороны касадоров, что привело к гибели двоих португальских капитанов (Гонсала Васкеса и Мартина Касенда).
Решающий момент наступил, когда пал сраженный шрапнелью капитан португальской армии Дамиро Дега.
Это полностью сломило дух защитников Коимбры.
Они бросились в бегство в сторону портовых доков, в страхе забыв про испанские корабли, которые безжалостно топили всех, кто пытался пробиться из Коимбры.
На этом Коимбра был взят.
Потери португальской армии до 25-29 тысяч убитых, 7 тысяч попало в плен.
Потери испанской армии до 6-8 тысяч убитых.
Взятие порта означало открытый путь на Лиссабон.
Единственное, что стояло между испанцами и столицей Португалии – это Абранишский корпус королевской армии Португалии, командовал которым Энреко Борес, брат погибшего Жорже Бореса.
Гомеш Фрейре де Андраде, на королевском совете у Луиша, выразил абсолютную уверенность в Абранишском корпусе, который в отличие от простого ополчения и касадоров, имел хорошие скорострельные пушки, надежную линию обороны и две бригады хорошо подготовленных гвардейцев.
– Ваше величество! Я уверен, это будет нашей костью в горло кастильскому дьяволу! -
сказал Гомеш Фрейре.
Сам король был готов на все – людские резервы почти на исходе, казна на грани банкротства и также навис призрак голода.
И этот корпус был своего рода дубинкой здравого смысла по голове зазнавшимся испанцам.
– Я согласен на любое условие, только не Иберийскую унию! – сказал Луиш и закончил совет.
Испанцы находились в состоянии эйфории, одержав столько сражений малой кровью и убив много вражеских солдат.
Хотя по заметкам британских журналистов и американских газетчиков, все эти доблестные победы «Рыцарей Сантьяго» были одержаны над слабым и неподготовленным противником.
А ведь так оно и было.
Вооруженные лучшими винтовками и пулеметами, имея артиллерию и быструю конницу, под командованием хорошо обученных офицеров, испанская армия билась против португальской армии, которая в большей степени была укомплектована крестьянами, новобранцами, имея устаревшие ружья и обычные вилы с саблями, лишенной поддержки конных эскадронов и артиллерии.
Но грядущая битва в этой жесткой и хитрой войне, полностью повлияет на условия мирного договора.
Абранишский корпус королевской армии Португалии состоял из 34-тысяч бойцов (20 тысяч пехоты, 7 тысяч нонкомбатантов, 10 стационарных пушек, до 6 тысяч наемников и волонтеров из Бразилии).
Большая часть корпуса состояла из бывалых солдат и опытных военных, что увеличивало шанс противостоять кастильцам.
Сам командир, генерал-капитан Энреко Борес был хорошим тактиком и стратегом, плюс он хотел отомстить за смерть брата.
Он рассчитывал на гордость и самомнение испанского руководства в отношении наступления на Лиссабон.
Также он планировал задействовать все ресурсы и огневую мощь для обороны.
Хуан, хотевший уже быстро взять Лиссабон, доверил эту серьезную операцию Сантьяго Мартинесу, представителя богатого дома аристократов Кастилии.
Новые карлисты и умеренные были возмущены поступком короля, так как Мартинес закончил Королевскую Военную Академию благодаря большой сумме денег и никогда не участвовал в боевых походах.
Мартинес командовал 45-тысячной Южной армией (35 тысяч пехоты и 10 тысяч инженеров, артиллеристов, саперов, до 50 орудий и 20 пулеметов).
Сам аристократ довольно гордо и самонадеянно наступал в сторону Лиссабона, не посылая разведчиков, открыв все фланги и не проверив готовность артиллерии к бою.
31 мая, Южная армия подошла к позициям Абранишского корпуса.
Энреко Борес развернул свою армию в оборонительной структуре, стараясь не дать шанса испанцам зайти с тыла.
Он разместил свою самую боеспособную пехоту, состоящую из опытных ветеранов, иностранных добровольцев и наемников под командованием Фредерика Андуаре, в две линии в этом разрыве и расположил свою артиллерию, чтобы поддержать их.
Мартинес был плохо осведомлен о португальской обороне и сосредоточил свои силы для лобовой атаки по всему фронту. Битва началась с того, что испанская артиллерия открыла огонь по португальским позициям, открывая прорехи в укреплениях.
Затем испанская пехота атаковала португальскую первую линию обороны, где захватила несколько частей бразильских волонтеров.
Португальская пехота организовала себя в квадраты, чтобы смягчить натиск испанского авангарда, но это сделало их уязвимыми для испанских пулеметов.
Португальские стационарные пушки неоднократно стреляли по испанцам, нанося много потерь пехоте.
После этого Мартинес приказал отступить испанцам для перегруппировки.
Это позволило Энреко вновь укрепить первую линию обороны.
Вторая атака и заграждение испанскому авангарду вызвала много потерь с обеих сторон, но испанцы вынуждены были отступить из-за португальской артиллерии.
Первая линия обороны португальцев была частично уничтожена и захвачена, также погиб капитан бразильских волонтеров Фредерик Андуаре.
Мартинес пришел в ярость от упрямости обороняющихся и своих неудач. В третью атаку он отправил все силы и резервы, желая как можно скорее прорваться к Лиссабону.
Битва шла кровопролитной и очень жаркой.
Ядра и картечь рассекали и кожу и кости.
Испанцы нещадно теснили португальцев, подходя ко второй линии обороны, что привело к недосягаемости испанской артиллерии и пулеметов по позициям Абранишского корпуса.
Мартинес приказал затихнуть орудиям лишь только тогда, когда пару снарядов снесло несколько голов испанским пехотинцам.
Энреко и контингент второй линии обороны (до 12 тысяч) полностью окопался и поддерживал основные силы огнем и сталью.
Сигналом к отступлению стала гибель первого гвардейского полка «Рыцарей Сантьяго», что очень ужаснуло Мартинеса, до которого уже пытались достучаться его советники.
Опасаясь военного трибунала за слишком большие потери, надутый аристократ дал сигнал к отступлению.
Видя это, Энреко приказал прекратить огонь и бою.
– Почему? У нас есть шанс добить их! – спросил один из свиты генерал-капитана.
Энреко глядя сквозь укрепления на дрогнувших испанцев, сказал – Мы не такие, как они! -
Эта битва при Порто (название деревни, которая была рядом) прогремела на весь мир, став удачей для Португалии и дурным предзнаменованием для Испании.
Потери Абранишского корпуса составили до 13 тысяч убитых и 6 тысяч раненых.
Потери Южной Армии Мартинеса были до 10 тысяч убитых и несколько сотен раненых.
Испанцы отступили в сторону Коимбры, где разбили лагерь.
Такая ситуация словно дубина огрела и Хуана и военные клики Кастилии.
Потрясенный таким поворотом, король лично выезжает на фронт из Мадрида в сопровождении генерала Вега, оставив за главного в столице секретаря Матео.
Прибыв в Коимбру, где располагался испанский военный штаб, Хуан поздравил Альфонсо Ортегу и Янго Гарча за победы на севере Пиренеев и за взятие Коимбры.
А вот Сантьягу Мартинесу, Хуан грозно вынес вердикт.
Штабные и генералы не знали что ответить.
А генерал Вега, погладив себя за бороду, сурово пробасил – Это непросто военная ошибка! Это измена! Командование Мартинеса ставит под угрозу Южную Армию Гранадского Округа! Интенданта сюда! -
Хуан скрестив руки на своем расшитом белом мундире, полностью согласился с Вегой – Сеньоры! Я требую сюда военного интенданта Альваро де Басана! -
Альваро де Басано был военным интендантом и главой Гранадского Округа, с начала испанского вторжения в Португалию, он обеспечивал поставки и переброс войск по линиям фронта. В данный момент он был в арсенале Коимбры и подсчитывал убытки от битвы при Порто.
Он не особо удивился, когда его вызвали на допрос в резиденцию к королю.
Представ перед штабом и королем, он лихо отдал честь и рапортовался —
Мой король! Согласно сводкам и статистике, наши потери в битве при Порто составляют примерно десять тысяч убитых солдат, из них около двух тысяч не подлежат восстановлению, это гвардейские пехотные соединения и одна рота «Рыцарей Сантьяго». На подготовку и набор гвардии уходит гораздо больше времени, чем на обычные рядовые полки, остальные потери можно восстановить в течение недели, правда это требует некоторых затрат на обмундирование, винтовки, пистолеты, ножи и сабли. Также Южная Армия имеет до сотен раненых, которые на сегодняшний момент мучаются в лагере сеньора Мартинеса, где нет опытного хирурга и медицинских препаратов -
Рапорт конечно полностью громил репутацию Мартинеса.
Генерал Вега, хмыкнув, спросил – Доложите общую картину о Южной армии и ошибках Мартинеса! -
Альваро кивнул и достал из кармана блокнот, где делал важные заметки.
– Вот! Южная армия Мартинеса двигалась вслепую, никаких разведбатальонов не было, также и наличие конной разведки тоже отсутствует, Мартинес также пренебрег традиционной тактикой и атаковал единым строем без деления на полки и роты, что сделало наши позиции хорошей мишенью для португальских пушек, следующая ошибка, он не предугадал размер местности и наши первые ряды были зажаты между огнем врага и нашими стрелками, также гибель элитной гвардии тоже возлагается на его совесть, если такая имеется! -
Вега нахмурился и оскалив зубы, прорычал – Пренебречь воинским уставом, это государственная измена! -
– Подождите, сеньор Мукос! Мне бы хотелось узнать, как сеньор Сантьяго Мартинес вообще стал генералом?
Как его выбрали командующим, если насколько я слышал он не имеет военного образования и опыта?! – это был Альфонсо Ортега, можно сказать герой осады Коимбры.
Хуан замолчал.
Дело в том, что отец Сантьяго Мартинеса, Дон Мартинес-Старший, является крупным банкиром и монополистом военных заводов. И на его вклады, можно сказать держится финансирование «Рыцарей Сантьяго» и оборонная промышленность.
– Ваше молчание подразумевает просьбу Мартинеса-Страшего? – угадал Альфонсо.
Хуан сверкнув глазами ответил – Да, его отец хотел, чтоб сын был военным! -
– НО ваше величество! Они некогда не были рыцарями и кастильскими дворянами, они просто обрусевшие буры, которые хотят завладеть кусочками власти в парламенте! – возразил Альфонсо.
Хуану это не понравилось.
– Сеньор Ортега, хоть вы и герой этой войны, вы не имеете право оспаривать мое королевское решение, как я сказал дадим шанс Мартинесу! – Хуан даже немного топнул.
Никто не смел возразить.
Только интендант Альваро мысленно подумал – Боже! Впереди еще одно поражение! -......
Слова интенданта определили будущее сражение.
На лагерь Южной Армии Мартинеса напал Филипе Кокрейне во главе с 20-тысячной Лиссабонской армией.
Король Луиш, обрадованный победой Энрека Бореса, направил капитана Филипе Кокрейна, дав ему почти весь гарнизон португальской столицы и королевских касадоров.
И пока испанцы приходили в себя от поражения, Лиссабонская армия атаковала Южную армию.
12 июня, произошла Битва под Коимброй —
Филипе разделил португальцев на четыре отряда, числом по 5 тысяч солдат.
Два отряда, где в основном были легкие пехотинцы и ополченцы-крестьяне должны были атаковать тыл испанцев, а оставшиеся отряды, состоящие из опытных пехотинцев и касадоров должны были вместе с самим Филипе штурмовать центр Южной Армии.
После часовой перестрелки, батальону касадоров удалось взорвать одно из укрепления испанцев, что дало небольшой прорыв португальцев в лагерь Мартинеса.
В тылу, карабинеры вели настоящую дуэль с лиссабонским ополчением, стороны как одинаково мазали, так и попадали.
Сам генерал Мартинес забился в своем шатре, окруженный двойным кольцом гвардейцев и гренадеров, которые не принимали участие в обороне.
Сдерживал португальцев бригадный генерал инженерной бригады, Леопольд Уйлэре, который фактически и принял командование на себя.
Благодаря ему, удалось отбросить прорвавшихся касадоров и застрельщиков.
Португальцы использовали тактику выматывания, стараясь выманить силы испанцев из лагеря.
Леопольд же приказал начать закидывать позиции Лиссабонской армии гранатами и вести пулеметный огонь.
Филипе видя, приказал отступать, не желая губить силы португальцев.
Сражение закончилось патовой ситуацией.
Потери португальской армии – около 7 тысяч убитых и тысяча раненых.
Потери испанской армии – 4 тысячи убитых.
Португальцы Кокрейне присоединились к Абранишскому корпусу Энрико, что полностью компенсировало их потери.
А вот Южная Армия генерала Мартинеса потеряла не только несколько полков пехоты, но и сотню артиллеристов с одним пулеметным расчетом.
Спустя три дня, Хуан вновь в Коимбре совещается со штабом.
На этот раз, выслушав шквал критики и недовольств в отношении генерала Мартинеса, Хуан, изучив рапорт и статистку битвы, назначил командующим Южной армии Леопольда Уйлэре, дав ему звание генерал-капитана.
А самого горе-командира приказал направить в Мадрид, дабы устроить своего рода трибунал при содействии Оборонного Комитета.
Понимая, что поредевшая Южная Армия не сможет больше наступать на Лиссабон, Хуан приказывает Альфонсо Ортеге и его Мадридской Королевской армии выступить на Лиссабон и разгромить силы короля Луиша в Порто.
После объединения сил Филипе и Энрике, Луиш дал приказ Феликсу Валере (ведущему португальскому генералу) выступить в помощь Лиссабонской армии и Абранишскому корпусу.
Пока Южная армия восстанавливалась и ждала прихода Мадридской армии, португальская гвардия в 5 тысяч стрелков и около тысячи гвардейцев Феликса Валеро присоединилась к силам Филипе и Энрике.
Объединенные силы португальцев выдвинулись в сторону Вилле-Реале, пригороду Лиссабона, где стали ждать приход Мадридских рыцарей Ортеги.
20 июня, произошла кровопролитная и последняя битва Испано-Португальской войны.
Силы сторон.
Альфонсо располагал примерно теми же силами, что и при взятии Коимбры.
А вот численность португальской армии была до 50 тысяч, командовали ею Феликс Валеро и Де Моруа (наемный капитан из Бразилии).
Вся битва состояла из сплошных атак португальцев на силы Ортеге.
К вечеру, вся территория Вилле-Реале была усыпана трупами убитых.
Фактически вся армия Португалии была перемолота.
До 20-30 тысяч убитых ополченцев, касадоров, лиссабонских гвардейцев и бразильских наемников. Также погиб и Филипе Кокрейне.
Это полностью истощило и обескровило военные силы короля Луиша.
Несмотря на победу, армия Альфонсо тоже была изрядно потрепана.
Почти все испанские кирасиры и конные «Рыцари Сантьяго» полегли в этой битве, их смерть не была напрасной, их натиск опрокинул лиссабонскую гвардию, но фланговые касадоры и застрельщики ловко отстреливали всадников Кастилии.
В живых осталось всего сорок конных гвардейцев и около два эскадрона кирасиров (230) из 5 тысяч.
Капитан всадников, Дон Алварешо Перейру, получен много ран и к сожалению умрет на пути в госпиталь.
Отлично себя проявили пулеметчики и артиллеристы, также инженеры и саперы.
Тяжелая победа это их заслуга.
Умывшись и отдохнув, Альфонсо срочно написал рапорт в Коимбру, где ожидал дальнейших действий.....
Большие потери вновь поставили короля Луиша в довольно бедственное положение.
Фактически все военные силы были исчерпаны.
Народ уже выражает недовольство, около семи процентов взрослого призывного населения полегло.
