Текст книги "Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Артём Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Поедешь со мной? – Спросил я. – Или тут будешь?

– Если подождешь – поеду, – кивнул Егор. – А если торопишься, то доберусь как-нибудь своим ходом.

Егор посмотрел было на меня, но тут же странно спрятал взгляд. Спрятал так, будто боялся встретить мои глаза. На миг его лицо приобрело-то, знакомое выражение. Выражение краткого, но сильного отвращения. Словно во рту оказалась у него неприятно-кислая долька лимона.

– Все у тебя нормально? – Спросил я. – Че-то, ты какой-то странный в последнее время.

– Да нормально все, Витя, – тут же улыбнулся бывший киллер, и это странное выражение в один миг пропало. – Просто со Светкой у меня щас не ладится. Притираемся. Она у меня девчонка с характером.

Внезапно на крыше конторы загрохотало. Кто-то крикнул, потом протяжно заорал вовсе горло. Мы с Егором, как один, вскинули головы.

– Еб твою м-а-а-а-а-ть… – Процедил Егор.

Глава 19

На пологой крыше конторы что-то неприятно заскрежетало. Мы с Егором увидели, как в следующее мгновение на краю появился человек. Полноватый, он мелькнул на обрыве, а потом упал.

– Еб твою м-а-а-а-а-ать… – Процедил тогда Егор.

Мужчина, одетый в тельняшку и грязноватые рабочие штаны, повис на крыше. Пару мгновений мне казалось, что он вот-вот сорвется, но мужик, болтая ногами, нащупал маленькую опору – узенький декоративный карнизик, сложенный из выдвинутых на пару сантиметров кирпичей, который бежал над окнами верхнего этажа.

– П… Помогите! – Поперхнувшись воздухом, заорал мужик. – Помогите! Падаю!

– Кондратенко! – Вскрикнул я, глядя вдаль, на директора. – Кондратенко, ЧП!

Директор вместе с Агарковым беседовали о чем-то с прорабом бригады и поначалу даже никак не среагировали. Только когда я окликнул их во второй раз, Кондратенко удивленно обернулся.

– Лестницу! Быстро! Там человек падает! – Заорал я.

– Щас упадет, не успеем! – Добавил Егор.

Вместо того чтобы действовать, Кондратенко, вместе с озадаченными рабочими, быстрым шагом направились к нам.

– Что такое⁈ – Крикнул издали директор.

Я ему не ответил, потому что метнул взгляд наверх, туда, где боролся за жизнь рабочий. Тот неловко стоял на карнизе, цеплялся за крышу, ноги его тряслись так сильно, что было видно снизу. Руки скользили по узкому металлическому козырьку крыши.

– Скажи им, чтобы лестницу тащили! – Крикнул я Егору, а потом помчался к зданию.

– Что у вас такое⁈ – Услышал я за спиной строгий крик Кондратенко.

– Лестницу! Быстро, лестницу давай! – Заорал в ответ Егор.

Тем временем я уже вбежал по невысокому крыльцу в контору. Быстро осмотревшись, выцепил из окружающего меня пространства из стен и коридора лестницу, идущую наверх. Увидев ее, я быстро метнулся по ступеням.

Собственного дыхания я не слышал. Как бывало в подобные моменты раньше, меня сопровождал только громкий и быстрый стук собственного сильного сердца.

Я не заметил, как преодолел несколько пролетов, оказался на последней клетке. Шаря по потолку взглядом, принялся искать люк в крышу. Люка не было. Рассуждать над этим я не стал. Просто помчался по короткому коридору в другое крыло конторы. Там, у стены, меня уже ждала старая лестница.

Когда я пробегал мимо распахнутой двери в один из боковых кабинетов, услышал:

– Я… я падаю! Скользко! Не… могу…

Краткий взгляд внутрь кабинета четко выстроил в быстром мозгу картину: дверь вела в залитую комнату, над которой и была дыра в крыше. Распахнутое настежь окно оставили тут, чтобы скорее просохло. Почти над ним и завис работяга.

Когда я закончил мысль, уже оказался на лестнице. Я просто с разбега прыгнул на нее, застыв на третьей ступеньке. Потом, быстро работая руками и ногами, устремился вверх.

Потолок встретил меня неприятной, затхлой сыростью старой пыли, промоченной ночным дождем. Тут было бы темно, если бы не сорванный лист шифера в дальнем от меня конце.

В дыру хлынул серый свет пасмурного дня, осветил стропила и балки, уложенный на потолке старый рыхлый утеплитель из стекловаты.

Тут было мало места, и двигаться мне пришлось на полусогнутых, остерегаясь балок, что могли угодить под ноги, и стропил, о которые так легко было приложиться лбом – стоило только неудачно повернуться.

Я бежал и слышал стоны рабочего, слышал, как он продолжал цепляться за жизнь, несмотря ни на что.

Продвигаться становилось все тяжелее. Пыль стекловаты неприятно саднила кожу в обуви и на голенях, под джинсами. Скапливалась на вспотевшей шее. Крыша тут опускалась к краю, и мне приходилось все сильнее нагибаться, чтобы оказаться у дыры.

Наконец, я пробился, выскочил на свет, тут же попытался выцепить взглядом, где же поскользнулся рабочий.

– Вот с-с-с-у-у-у-ка… – Процедил я и стал вылазить на скользкий, намоченный дождем шифер.

Если раньше мне казалось, что работяга сорвался почти что рядом с дырой, то реальность оказалась совершенно другой. Крыша скатывалась дальше. Он проскользнул на пузе еще метра три, прежде чем оказаться на краю.

– Ау! Я тут! – Крикнул я. – Слышишь⁈

– Помоги! А! Мля! Руки не держат! Щас упаду! – Ответил он полным ужаса голосом.

– Ща! Держись! Уже подхожу!

Я видел его голову, напряженно вжатую в плечи. Видел руки, вцепившиеся в металл козырька и постоянно немного скользившие по его влажной поверхности. Еще сантиметр, другой, и он не сможет держаться, верхняя часть тела перевесит, и мужик, опрокинувшись навзничь, устремиться к земле.

– Держись! Еще чуть-чуть! Я уже рядом! – Прокричал я, медленно спускаясь к нему.

Обувь скользила по волнистому, серому от времени шиферу. Ветер, гулявший на крыше, неприятно толкал в спину, мочил волосы мелким дождем.

Мужик чуть-чуть соскользнул и вскрикнул, посмотрел назад.

– Не смотри туда! – Заорал я – Не смотри!

Работяга вздрогнул от звука моего голоса, обернулся.

– Вот так… Вот так… – Указал я себе на лицо. – Смотри на меня.

Он весь трясся от напряжения. На лбу выступила испарина, она смешивалась с редкими каплями дождя, попадавшими рабочему на кожу. Лицо его покраснело от напряги. В глазах стоял настоящий ужас.

– Ломается… – прохрипел он. – Кажется, кирпич подо мной ломается! Крошится! – Вскрикнул он.

– Я уже на подходе. Сейчас тебя вытащу, – спокойным, громким голосом проговорил я.

До мужчины оставалось метра полтора, и я уже мог рассмотреть, что происходит во дворе. Там, внизу, с высоты третьего этажа было видно, как копошились люди. Агарков хватался за голову, Кондратенко сердито раздавал команды мужикам, боровшимся с длинной, словно пожарная, лестницей. Они торопливо подтаскивали ее к фасаду конторы. Потом неловко стали подымать.

– Не достанет! Не достанет! – Орал снизу директор. – Звоните ноль один! Пожарным!

– Держишься? – Сказал я, присаживаясь на корочки, почти у края крыши.

Мужик не ответил, но быстро закивал, подал вперед правую руку, чтобы зацепиться чуть посильнее.

– Сил… нет… – прохрипел он вдруг.

– Сейчас. Я уже сейчас.

Я аккуратно подлез к краю крыши на коленях, уперевшись рукой, стал медленно подаваться вперед, чтобы можно было схватить мужика за рукава. Задача была нелегкой. Я и сам рисковал кубарем упасть вслед за бедолагой.

– Вот! Держу! – Крикнул я, вцепившись ему в руку. – Теперь ты не упадешь!

– Вытащи меня! Вытащи! – Захрипел обессиливший мужчина.

Я подался еще вперед, схватил мужика за одежду. Едва не упав сам, потянул на себя. Мужик был тяжелый, весел явно больше сотни. Это в спортзале, на удобном грифе, сотка на грудь казалась мне не самой сложной задачей. А тут были другие сто килограммов. Совсем другие. Неудобные, мокрые от дождя и до смерти напуганные.

– Сейчас, сейчас вытащу, – подбадривал я мужика. – Понимая, что положение х#евей некуда.

Пусть, я и не дам ему упасть, подстрахую, но в одиночку, в таком положении, вытащить не смогу.

– Алло, пожарная! У нас человек сорвался! – Орал во дворе Кондратенко, – повис на краю крыши!

– Витя! – Заорали у меня за спиной.

Я обернулся.

– Витя! Я тут! – Кричал Егор, торопливо спускаясь к нам с работягой.

– Не торопись, поскользнешься, – прошипел я сквозь сжатые зубы.

– Я щас!

Егор замедлился, стал спускаться бочком. Потом сел на задницу, и, у края, полез, помогая себе руками.

Вместе нам было тесновато, но бывший киллер все же схватил мужика с другой стороны.

– Давай ляжем на живот! – Кринул я. – Попробуем так! А а то полетим вместе с ним!

– Угу!

– Держи его крепче!

Я поменял положение, зацепился носками ботинок за гвоздики, которые успел нащупать. Егор сделал то же самое. Вместе мы впились мужику в руки и тельняшку. Стали тянуть.

– Оттолкнись! Сможешь оттолкнуться⁈ – Крикнул Егор.

Мужик так и сделал. Он толкнул носками бортик, и это дало мне возможность схватить его за тельняшку на спине, скомкать ее в кулаке, задрав одежду чуть не до лопаток работяги.

– Ай! Ай! – Закричал он испуганно, – Падаю!

Я услышал грохот и звон стекла. Снизу стали кричать что-то об обвалившихся кирпичах. Видимо, ветхий карниз под работягой раскрошился, и опора исчезла.

Мы с Егором вместе потянули. Выволокли мужика до пояса, и тот умудрился закинуть ногу на край. С трудом и нашей помощью он выкарабкался. Все вместе мы развалились на краю крыши, переводя дыхание.

– Божечки святы, – выдохнул рабочий, глядя в серое небо и торопясь наполнить грудь воздухом. – Всю жизнь был неверующим. Видать, пара о душе задуматься.

Я рассмеялся. Егор подхватил, и раздался его нервный смех. Вместе, все в твоем, мы принялись облегченно ржать.

– Летов! Че там? Все нормально⁈ – Орали снизу.

Это был директор комбината Кондратенко.

– Поди пожарку вызвал, – пробурчал Егор. – Боится, что за зря.

Я не ответил, а Егор неловко, пошатываясь, встал, замахал руками.

– Нормально! Пожарку не надо! Лучше водки!

– Эт можно! – Заорал кто-то из рабочих.

– А Михе надо штрафную, что б крепче на ногах держался!

Рабочие внизу засмеялись не менее нервно, чем мы.

– Ну ты как, – обращаясь к работяге, которого, видимо, звали Михаилом, я сел на шифер. – Нормально?

– Теперь, – он сглотнул, – теперь нормально. Как, мля, заново родился…

– А как же ты так умудрился-то? – Все еще пытаясь отдышаться, Егор уперся в колени.

– Да черт его знает. Я сам и не понял, – пошевелился работяга, переваливаясь набок. – поскользнулся на чем-то, ну и поехал по этой скользате на заднице.

– Сам дойти сможешь? – Я тоже поднялся.

– Ща, ребятки, ща, – он встал на четвереньки. – Ща, чуть подышу и пойду.

Руки Михаила предательски дрожали. Кровь, как резко прилила к его полному лицу, также и отхлынула, когда опасность осталась позади. Рабочий был бледный как смерть.

Мужик хотел было подняться, встал на колени, но тут же опустился обратно, в коленно-локтевую.

– Ой, не… Че-то я…

– Ниче, – пожал я плечами. – Ну, давай тогда. Поползли к дыре.

Аккуратно ступая там, где посуше, мы принялись провожать медленно ползущего вверх Михаила. Вместе с Егором помогли ему спуститься в дыру. Там, почувствовав под ногами твердое, он, пошатываясь, пошел по потолку к лестнице.

– А шустро ты, – выпрямился я, чтобы подышать прохладным воздухом, царившим на крыше. – Лихо пришел на подмогу.

– Да я че-то посмотрел на этих, – кивнул Егор куда-то вниз. – Понял, что со своей лестницей они никак не доберутся. Да еще и потащили ее, чуть ни друг об друга спотыкаясь. Тогда я подумал, что ты верное решение принял. Что, если и не получится вытащить бедолагу, хоть не дадим ему упасть.

– Ладно, – опустился я было к дыре. – Погнали тоже.

– Постой секундочку, – теперь выпрямился Егор. – Хочу еще чуть-чуть тут побыть.

– Не налазился по крышам? – Хмыкнул я. – Мне вот как-то хватило.

– Да не. Мне тоже. Просто… Просто дышится тут немного по-другому. Вон, смотри, весь город как на ладони. Вон колесо чертово. Кружится уже. Вон парк, а там фанта.

Егор подался чуть вперед, к склону крыши, прищурился.

– Еще не запустили, кажется. Стоит, вроде, запечатанный.

Егор погрустнел. Добавил:

– В такие моменты кажется, что нету в жизни никаких проблем. Что нету того беспредела, что твориться внизу. Что… что ты какой-то свободный.

– Не навернись с крыши, романтик, блин, – улыбнулся я, сидя у дыры.

– Ага, – он резко обернулся ко мне, – типун тебе…

Егор не успел договорить. Правая его нога, на которую бывший киллер опирался, вдруг поехала вниз. Подошвы его туфель разъехались, и Егор чуть не сел на шпагат. Однако вторая его нога подогнулась, и киллер оказался на жопе.

Я и оглянуться не успел, как он поехал вниз, к козырьку. Среагировав мгновенно, я просто прыгнул следом, поскользил на животе по отросшему тут влажному мху. На ходу оборвал лоскут куртки о гвоздь.

В последний момент, когда до края оставалось сантиметров тридцать, я успел схватить Егора за рукав, больно впился пальцами в скользкую поверхность шиферины. Вместе мы застыли на крыше.

– Э! Вы че там шумите⁈ – Заорали снизу.

– На мху, – вдохнул побледневший Егор, осматривая свои ноги, оказавшиеся почти у пропасти.

– Чего? – Приподнялся я на локтях.

– Он на мху поскользнулся. Тут, сука, полкрыши им обросло… Мля… Фух…

– Давай-ка мы пойдем отсюда, Егор. А то теперь еще мне полететь с крыши осталось.

– Это точно, – нервно рассмеялся он.

– Че вы там⁈ Витя⁈ – Заорал снизу Кондратенко.

Я встал, тяжело опершись о колено. забалансировал, сопротивляясь ветру.

– Нормально все, Валентин Сергеич! Спускаемся!

– Стой, Витя, подожди, – все еще лежа на спине, сказал вдруг Егор.

– Чего? Вставай, пойдем.

– Сказать мне, тебе кое-что нужно. Кое-что важное.

– Что? Прям сейчас? До земли не подождет?

– Не подождет, – привстал Егор и посмотрел на меня. – Не подождет, Витя.

Глава 20

Егор смотрел на Летова пристально и боролся с собой, чтобы не отвести взгляда. Он чувствовал ужасное ощущение. Ощущение тотальной неправильности всего происходящего.

Да, в прошлом он был убийцей. Но никогда не брал заказы на людей, никак не причастных к бандитскому бизнесу. Ни один простой работяга или честный бизнесмен не пострадал от его рук.

Теперь, кажется, все изменится. Теперь он, взятый Косым в капкан, должен был устроить на складе взрыв.

Егор понимал, что после этого у Летова будут большие проблемы: проверки, уголовное дело. Вскроется многое: и то, что Виктор вынужден сейчас работать на полулегальных основаниях, и, возможно, даже всплывут факты владения оружием, которое Летову и его друзьям приходилось носить, чтобы защищаться. Милиции и СК будет все равно. Молодой парень, мало того, что лишиться работы и дела его жизни, так еще, возможно, и в тюрьму загремит. М-да-а-а… Косой – та еще падла. Лихо он все обстряпал.

Однако совесть терзала киллера не только по этой причине. Виктор спас его. Спас уже дважды и сделал это так по обыденному, так просто, будто по-другому, совсем и не мог. Егору стало мерзко от самого себя.

Именно в момент, когда Летов остановил его на крыше, не дал упасть с третьего этажа, в душе Егора появилось резкое желание признаться. Рассказать все о схеме Косого. И неважно, что это будет стоить Егору.

«Что мне это будет стоить? – Промелькнуло у него в голове как раз в тот момент, когда Летов ожидал его признания. – Несомненно, жизни. Но это ничего…»

В следующую секунду перед глазами Егора возникло лицо Светы. Словно яркая вспышка, этот образ озарил его пониманием.

«А чего это будет стоить ей?»

* * *

– Ну, ты че молчишь? – Проговорил я, когда взгляд бывшего киллера провалился куда-то внутрь сознания.

– А? Что?

Будто бы проснувшись ото сна, Егор быстро-быстро заморгал. Потом с трудом сел на шифер, глянул на меня.

– Да… Да просто… Короче, спасибо тебе, Витя. Если б не ты, меня б с асфальта отдирали подобными лопатами. А жить как-то, знаешь ли, хочется.

Киллер почесал ушибленный, видимо, затылок, растерянно заулыбался.

– Это все? – Холодно спросил я.

Что-то было тут не так. Что-то странное появилось в поведении киллера в последнее время. Что-то скрытное, что ли? Да, он лгал и раньше, но все же во всем сознался. Сознался свободно и без лишних уговоров. Да, есть его заслуга в том, что мясуховские отвязались от нас. Заслуга, причем, немалая. Но как бы небыли велики заслуги человека, их можно легко перечеркнуть одним только сволочным поступком. Как сказал кто-то умный: «Ты можешь возвести сотню мостов, но, если лишь раз нассышь себе в штаны, тебя запомнят обоссышем».

– Пойдем, – сказал я. – Нужно спускаться. Работы еще много.

Егор повесил голову, тяжело кивнул. Потом также тяжело встал. Вместе мы пошли к дыре в крыше, спустились на потолок, оттуда на верхний этаж конторы.

Когда Егор спустился с лестницы после меня, я, осмотрев, что никого нет, обернулся.

– Что случилось? – Спросил я в лоб. – Че с тобой творится, Егор?

– Что? – Он изобразил удивление. – О чем ты, Витя? Все со мной нормально.

– Врешь.

– Я же говорил тебе, что щас проблемы со Светой у нас, – он добродушно улыбнулся, – ссоримся, миримся. Ну так, у всех бывает же, знаешь?

– Снова врешь, – Я приблизился на шаг.

Егор странно отпрянул к лестнице, едва не уперся о ступени спиной. Мне показалось, что он… испугался. Однако быстро взял себя в руки.

– Я вижу, что что-то случилось. Что ты мне хотел рассказать?

– Просто поблагодарить, – сказал он похолодевшим тоном.

– Это снова ложь. Ты хотел сказать мне совсем не это.

Егор нахмурился, заглянул мне в глаза.

– Витя, все нормально. Че ты завелся-то?

– Я вижу, что ненормально. Прекрасно вижу, Егор. Ты вляпался в проблемы. Значит, смотри. Если эти твои дела – что-то личное, или у тебя свои неприятности, мне все равно. Можешь молчать, ну или попросить помощи, если уж сам никак. Но если ты впутал куда-то и нас, то тут уже разговор другой. Очень короткий разговор.

– У меня свои проблемы, – отрезал Егор строго. – С тобой и Обороной никак не связанные.

– О чем ты хотел сказать мне? – Спросил я с нажимом.

Егор вдруг заколебался, нерешительно отвел взгляд, и я видел, как забегали его зрачки.

– Хотел попросить помощи, – на выдохе сказал он, будто бы решившись на что-то.

Я поджал губы, внимательно изучая любе движение мышц на его лице, способные сказать мне об очередной лжи.

– А чего не попросил?

– Дело опасное. Не хотел втягивать. Не хотел ссорить тебя с людьми, с которыми ты и сам бы не хотел ссориться, – быстро проговорил Егор.

– Зависит от обстоятельств дела, – ответил я ледяным тоном.

– Хорошо, – он кивнул. – Я расскажу. Но не здесь. Мало ли, кто-нибудь припрется. Давай в машине.

Отступив от киллера, я кивнул. Егор снова спрятал глаза и быстро зашагал прочь. Пару мгновений я провожал его взглядом, но, когда спина киллера исчезла за поворотом на лестничную клетку, пошел следом.

Когда я вышел во двор, приехали спасатели. Грязно-зеленый УАЗ Буханка, с прилаженной к крыше пожарной лестницей, остановился вблизи собравшийся тут толпы: охранников, рабочих и прочих зевак. Были там и Кондратенко с Агарковым.

Двери буханки раскрылись, наружу начал выбираться расчет. Кондратенко тут же подбежал к командиру расчета, стал объясняться.

– О! Вон он идет! – Заорал кто-то из рабочих.

Ко мне тут же побежали обороновцы вперемешку с рабочими. Окружили шумным полукольцом.

– Ну ты дал! Миху вытащил! Ну красавец!

– Не струсил полезть! Нифига ты!

– Парень, а тебе сколько лет? Ну ты отчаянный!

Кто-то похлопал меня по плечу. Казалось, каждый считал своим долгом дотронуться до моих предплечья или спины, выразить какой-то благодарный дружеский жест.

– А ты чей будишь? – Спросил прокуренным голосом старый усатый бригадир.

– Витя это, Витя Летов! Начальник наш! – Закричал кто-то из обороновцев.

– Начальник, и не зря, – довольно заулыбался седовласый Василий, сложив руки на груди. – Тридцати лет нету, а фору даст многим взрослым мужикам!

– Гля как. Пацан молодой и уже начальник?

– Ну, дает!

– Прикинь, сам вытянул Миху? Один!

После этого «сам вытянул», я заозирался по сторонам в поисках Егора. Киллера нигде не было.

«Свалил, что ли? Или у машины ждет? – Подумал я. – Ну если сбежал, значит, сука такая, точно че-то набрехал. Куда-то влез и нас втянул. Достану падлу».

– Ну, разойдитесь, разойдитесь, чего вы столпились⁈

Толпу растолкал плечами здоровенный работяга под полтинник. Рядом с ним шел уже отошедший Михаил. Судя по красному лицу, ему уже налили, чтобы убрать дрожь в конечностях.

– Тут Миха сказать хочет кое-что своему спасителю, – улыбнулся рабочий.

– Большое спасибо, Витя. Витя же, да? – растянулся в улыбке поддатый Михаил.

– Да. – Я тоже улыбнулся.

– Спасибо тебе, Витя! Спасибо большое! Если б не ты, я бы точно сорвался нах. Уже вся жизнь перед глазами пролетела!

– Да ничего. Как тут было не помочь? – Сдержанно улыбнулся я.

– О-о-о-о! А еще и скромник! – Раздался чей-то довольный голос за спиной.

– Кстати, я не один был, – я посерьезнел. – Со мной еще один мужик на крышу полез. Невысокий такой, худой. Не видел его никто? Он первей меня из конторы вышел.

Толпа притихла, раздалось какое-то задумчивое бормотание.

– Не, не видел, – сказал кто-то из рабочих. – Только тебя.

– Не-а, не видали.

– Не, точно не видали!

Я отвязался от толпы работяг, попросил Василия, начальника смены, разогнать охранников по постам, а сам пошел на выход, да только далеко не ушел. Тут же попался Кондратенко с Агарковым, которые подошли ко мне в сопровождении здоровенного мужика – командира расчета.

Одетый в уже привычную полевую афганку, он смотрел немного строго и свысока. Сложил объемные руки на груди. Мужику было лет под сорок, суровое, словно бы выточенное из камня лицо не выражало эмоций. Начальник поправил форменную кепку, упер руки в бока.

– Ты мужика спас, что ли? – Спросил он.

– Пришлось, – ответил я таким же резким тоном.

Командир задрал голову, оценил взглядом высоту здания. Потом снял кепку, прошелся по короткому ежику волос.

– Молодец, – сказал он сдержанно. – Не струсил. Афганец?

– Нет, – я покачал головой.

– Странно. Мало кто решиться сунуться на такую трухлявую крышу, – констатировал он. – Ты ж и сам навернуться мог.

– Виктор сработал на удивление профессионально, – вклинился Кондратенко, который был командиру чуть выше, чем по плечо.

Командир глянул на него, потом на меня.

– А ты чем занимаешься, Виктор? – Спросил он.

– Охранник. Агентство у меня. Оборона. Мож, слышали?

Начальник нахмурился.

– Слышал. А не ты ли свадьбу в Арарате охранял? Про весь этот переполох у нас и в газетах писали.

– Я.

– Ну тогда все ясно, – он сдержанно улыбнулся. – Как это говорят? Удача улыбается смелым. Молодец, пацан. Спасибо, что не пришлось мне людей напрягать.

Он обернулся, глянул на свой расчет, топтавшийся у буханки.

– Че, Вадим Ильич, лестницу распаковываем? – Крикнул вдруг молодой пацан, один из спасателей новоиспеченной МЧС.

– Кого спасать собрался, Сережа? – Ответил ему командир. – Сворачивайтесь. На базу поедем. Обедать.

Командир обернулся ко мне.

– А вот Сережу можно было бы и поднапрячь, – хмыкнул он. – Тот еще балбес. Молодой.

– Ну тогда, в следующий раз, если кто с крыши падать будет, мы подождем Сережу, – улыбнулся я.

Командир хохотнул.

– Ладно. Поехали мы.

Он протянул мне медвежью ладонь. Я пожал. Агарков, я и Кондратенко проводили выезжающих мчсников взглядом.

– Молодец, Витя, – вздохнул устало Кондратенко. – Ты прям не перестаешь удивлять. Мало того что жизнь человека спас, так еще меня от кучи проблем избавил.

– Вы не видели Егора? – Спросил я. – Он был со мной на крыше.

– Да откуда? – Пожал плечами Кондратенко. – Мне ж не до всяких там Егоров было. Сам понимаешь.

– Кажется, я видел, – совсем по школьному поднял руку Агарков. – Он прошел через КПП, пока тут все туда-сюда бегали.

Поблагодарив Агаркова с Кондратенко, я попрощался с ними и торопливо отправился обратно к машине. Егор, видимо, просто сбежал.

Эта моя мысль развеялась, как только я увидел среди других стоящих тут машин мой пассат. Егор оперся о крыло машины задницей и курил, глядя куда-то в небо.

– Долго ты, Витя, – сказал он, как только я приблизился.

– Зачем сбежал? – Спросил я строго.

– Не люблю скопление народу. Тошнить начинает, – беззаботно пожал он плечами.

– Ну лады. Садись в машину. Поговорим.

Он кивнул, и мы сели в салон. Заведя двигатель, я сдал назад, влился в движение автомобилей.

– Куда ты? – Удивился Егор.

– В контору. Чего времени зря терять? Рассказывай, что случилось?

* * *

Где-то в Армавире. Вечером того же дня

Разговор с Летовым дался Егору сложно, но иначе бы он не смог выпутаться из ситуации. Витя оказался слишком проницательным, и это пугало бывшего киллера.

Егор приехал по назначенному адресу в ужасном настроении. После того, что ему пришлось сказать Летову, у киллера было ощущение, что он наелся навоза. До такой степени было мерзко. Особенно перед самим собой. К тому же он не был уверен, что Виктор поверил ему. Хотя директор Обороны и согласился помочь. Правда, теперь с этим что-то нужно было делать.

Егор открыл дверь, и прохладный, влажный от дождей воздух, ворвался в салон. Плафон загорелся. Егор полез в карман. Достал бумажку с адресом и сверился со ржавой табличкой, висевшей на стене хрущевки, выложенной еще советскими стеклянными плиточками.

Выйдя из машины, Егор пошел во двор. Там его встретил человек Косого, провел до нужной квартиры. В однушке было прохладно, неприятно пахло затхлостью. На кухне проигрывал новости старенький пузатый телевизор с приставной антенной. Из-за помех лицо диктора едва можно было различить.

– Вон она, твоя краля. Все с ней нормально, – устало прогундосил браток, вошедший вместе с Егором внутрь.

Второй остался дежурить на клетке. Предусмотрительный Косой не хотел оставлять Егора один на один с кем-то из своих людей.

– Егор! – Девушка бросилась на грудь Егора, как только он зашел в единственную жилую комнату.

Голые стены, одинокий деревянный шкаф и койка делали ее похожей на камеру для заключенных.

– Привет, моя хорошая, привет, моя маленькая… – Принялся он шептать ей обнимая. – Как ты тут? Тебя не обижают?

– Нет… Но я боюсь…

– Зря ты захотела сдаться им, – стал он шептать ей на ушко, – возможно, тогда, на вокзале, мы смогли бы сбежать.

– Нет. Они убили бы тебя, – Глазки Светы заблестели.

– Ничего, ничего, – Егор прижал ее голову к груди, стал гладить по волосам. – Скоро я тебя вытащу. Вытащу, вот увидишь.

– Только если сделаешь то, что просит одноглазый, – прозвучал ее приглушенный голос.

– Ну все, намиловались? – Вошел браток. – Увидел, что все с твоей телкой впоряде? Ну, поехали тогда к боссу.

Егор обернулся, посмотрел на братка исподлобья.

– Когда сделаешь все, что надо, – рассмеялся бандит, – мы вам еще и потрахаться разрешим.

Егор скрипнул зубами от злости, но сдержался.

– Мне пора, – сказал он. – Скоро я за тобой приду.

С Косым они встретились в его машине, на парковке какой-то пельменной.

– Не голодный? – Сказал Косой, глядя на вход все еще открытого заведения. – Они там допоздна работают. А после десяти еще и наливают.

– Не голодный, – ответил Егор мрачно.

– Ну и зря. Пельмени у них отменные. А вареники вообще бомба. Особенно с картошкой и луком. Короче, давай к делу. Посмотрел на свою девчонку? Убедился, что все части тела еще при ней?

– Убедился.

– Хорошо. Тогда перейдем к делу. Ты получил доступ к складу?

– Да, – Егор кивнул. – Меня нанимают там работать. Делать ремонт в конторе.

– Очень хорошо. Бомба для тебя готова. Она состоит из нескольких фрагментов: три килограмма взрывчатого вещества в виде сыпучей смеси. Пронесешь внутрь под видом извести или еще чего-нибудь. Сам придумай. Ну и электронный взрыватель. Все части бомбы и взрывателя заберешь в разных местах города. Когда и где – я тебе сообщу позже. По этому телефону.

Косой достал из внутреннего кармана пухленький сотовый телефон.

– Смотри, чтоб менты не отобрали. Лучше не выноси из дома.

Егор молча принял телефон, сунул в карман.

– Заложишь бомбу где-нибудь на вспомогательных конструкциях склада, где поменьше оборудования лежит, – продолжал Косой. – Нам надо Летова вывести из игры, а не вогнать комбинат в большие убытки. Понял? Место выберешь сам. Ты умный, справишься. Взрыватель настроен как надо. На таймер. Об этом можешь не беспокоиться.

Косой, который проговаривал все это, глядя в мокрое от мелкого дождя лобовое, повернулся к Егору.

– Сделаешь все как надо, она не пострадает. Понял?

Егор молчал, смотрел куда-то перед собой.

– Автомат, ты меня понял? – Повторил Косой настойчивее.

– Я ему все рассказал, – вдруг сказал Егор.

Краем глаза он увидел, как изменилось лицо Косого, как от удивления вздернулась его единственная густая бровь.

– Ты… что?.. – Переспросил он, будто не расслышав.

– Я рассказал все Виктору Летову, Косой. – Сказал Егор, отчетливо проговаривая каждое слово, а потом посмотрел бандиту в глаза.