Текст книги "Шофер. Назад в СССР. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Артём Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Ну пойдемте, – сказал он Екатерине.

Все вместе они прошли в кабинетик, где, кроме капитана сидели еще двое сотрудников. Капитан взял трубку.

– Зиньков говорит, – ответил он, – да. Понял.

Внезапно капитан предложил трубку Екатерине. Та повременила брать, растерялась. Однако все же решилась.

– Алло, – ответила она.

– Екатерина Ивановна, – сказал на том конце Квадратько, – здравствуйте.

– Здравствуйте, Иван Петрович.

– Землицын сказал мне заявление ваше порвать, – продолжил майор каким-то усталым голосом, – ну и я послушался. Идите с Богом.

* * *

Сегодня, когда пришел я с работы домой, застал во дворе Машу, которая помогала маме и Светке нарезать капусту на борщ. Тогда мне и заявили, что идем мы сегодня вечером в кино, потому как в центральный кинотеатр к нам привезли…

– Кинокартину Москва слезам не верит, – радостно сказала тогда Света, – по телевизору я ее еще не видела. Пойдем? Я и Сашку позвала. У него как раз сегодня выходной!

Ну я решил согласиться. Почему бы и не провести вечер за интересным делом. Кроме того, фильм я этот хоть и видел, да уже и забыл что там, в нем, было.

– Представляешь! Настоящее кино! – Воскликнула Света, когда мы нарядные шагали до Сашки – да еще такое!

– Угу, – Маша сдержанно улыбнулась, – в последний раз, когда я была в кинотеатре, там показывали документальный фильм про то, как у нас в крае выросли надои у скота.

– Это когда ж ты была в кино? – Хмыкнул я и глянул на нее с прищуром, – да еще и без меня.

– Это было, – хитро глянула Маша в ответ, – когда мы с вами еще не были знакомы, молодой человек.

Погода была чудесной. Теплый июльский вечер грел нас своим обволакивающим теплом. Пах он душистой пряной смесью запаха сухой дорожной пыли и летних цветов. Вечер подходящего к концу июля.

Машину я бросил сегодня на гараже, а знал бы, что у нас кино, приехал бы на Белке. На все уговоры девчонок вернуться за машиной, я ответил отказом. Чего уже время терять, суетиться? Сегодня быть нам пешими.

До центра было пару километров пешком. По пути мы договорились зайти за Сашкой и вчетвером уже в кинотеатр.

Зря девчонки ныли мне про машину. Погода была такой чудесной, что грех не прогуляться. Быстро мы дошли до угла с Сашкиной улицей. Завернули к нему.

– А чего это он? – Обеспокоенно спросила Света, – куда собрался?

Я ничего на это не ответил. Только нахмурил брови.

Возле Сашкиного дома стоял милицейский уазик. Сам же Сашка, против нашего ожидания ждал у машины, уже одетый по форме.

Полминуты глядел он, как мы подходим первыми, да не дождался. Пошел навстречу.

– Здорово, Игорь, – сказал серьезный и даже обеспокоенный Саша, – привет, девоньки.

– А что такое? – Удивленно моргая большими глазами, спросила Света, когда они чмокнулись в щечки – а ты куда?

– На работу.

– Срочно вызывают? – Приподнял бровь я вопросительно.

– Ага, – Сашка вздохнул, – вызывают. Матвей Серый умудрился с отделения нашего сбежать.

Глава 11

– Как сбежал? – Спросил я.

– Да там совсем по-дурацки вышло, – Саня обернулся глянуть, не зовут ли его еще из машины, – к четырем часам приехал за Серым канвой с Кубанки. Собирались его перевозить в район, чтобы определять на суде меру пресечения, пока следствие идет. А потом такое приключилось… Я-то не видел, мне ребята с отделения говорили…

Маша глянула на меня обеспокоенно. Лицо Светы и вовсе побелело, она раскрыла ротик и слушала затаив дыхание.

– Что приключилось? А то тебя сейчас вызовут. Надоест ждать, что ты тут с нами языком молотишь, и не дорасскажешь – поторопил я Сашку.

– Ну да… – Он покивал, – в общем, вот как все, вроде было. Серого надо было перевести с клетки в машину. А он, как на улицу попал, сказал мол, нужно ему в туалет, по большому делу. Иначе не доедет. Ну на него стали кричать, вроде, чего раньше не сказал? А он – не хотел, мол. Ну делать нечего. Вести придется. Вызвался сопроводить его один из ребят с конвоя. Крепкий, вроде, да с автоматом. Пристегнули ребята к нему Матвея наручниками, да со спокойной душой отпустили.

Сашка замолчал, похлопал по карманам.

– Игорь, курить есть? А. Ты ж не куришь.

– Не курю, – мотнул я головой, – ты, Саня, продолжай.

– Угу. Так вот. А дальше жуть че началось. Услышали ребята в нашем милицейском дворе стрельбу. Целую очередь! Кинулись туда всем скопом, а там стоит паренек с канвоя на коленях: голова в крови, фуражка на земле валяется, в руках дымится АКС.

– Серый его смог одолеть? – Нахмурил я брови, – что-то не верится. Матвей щупловат. Я с ним сам дрался. Силой он не отличается.

– Там все по-другому было, – покачал головой Саня, – нам раненый рассказывал, вот как все случилось. Пошли они в туалет, а Мятый ему давай рассказывать, что как же он пойдет по большому, ежели у него рука в наручнике. Или мож, товарищ милиционер хочет сходить с ним вдвоем? Дуплетом?

– Ну и че дальше?

– А че дальше, – пожал плечами Санек, – а дальше отстегнул конвойный Серого и пустил одного в туалет. Стал у двери спиной, да закурил. Ну Серый К-а-а-а-а-а-к бахнет ногами по двери, да так что она настежь, да уголком конвойному по затылку.

Я слушал внимательно. Маша, стоя рядом, обняла свои плечики. Светка и вовсе прикрыла рот руками.

– Правда, конвойный до этого только позже додумался, сначала не понял, что это такое его по голове дало, – продолжал Саня, – он рассказывает, что как Серый выскочил, так еще чем-то его по затылку огрел, вроде камнем. Тогда конвойный на четвереньки и бухнулся.

– Крепкий оказался, – поджал я губы, – еще смог по Серому очередью дать.

– Ну да! Только Матвей к тому времени побежал к ограждению нашему, запрыгнул, перелез и даже в колючке не запутался. Только рубашку свою на ней оставил. А у конвойного, видать, сотрясение. Тот дал очередью Серому вслед, но все в молоко ушло. А потом Серый погнал дворами да огородами. Ушел, сука, пока мы конвойного в себя приводили.

– Сашенька, – не удержалась наконец Света, – а ты что же, миленький? Едешь Серого ловить? А если он и тебя… По голове…

– Да не, – успокоил ее Сашка, – мы едем сейчас к Екатерине Серой. Опросим. Есть правда шанс, что Матвей туда вернется, но очень маленький. Потому как, видать сразу, что он не дурак.

– Ой все равно! – Света кинулась Сашке на грудь, обняла, – береги себя, Сашенька! Ой, если что случиться!

– Да не переживай ты,Свет, – Сашка аккуратно отстранил ее от груди, погладил по головке – не переживай. Хорошо все будет. Я ж не один. У нас тут план-перехват. Еще подмога с району подойдет.

– Ивановский! – Закричал из Уазика Квадратько, – ты чего там, к земле прилип, аль чего⁈

– Иду, Иван Петрович!

– И Игоря с собой возьми! У меня к нему вопрос есть!

Мы переглянулись.

– Кино отменяется, – сказала Маша суховато.

– Да какое ж тут кино! С такими страстями и никакого кина не надо! – Вспылила Света и отвернулась, бледная как мел.

– Да не переживай ты, – кинулся к ней снова Сашка, – ничего со мной не будет!

– Ну, Саш, оторвись ты от Светки, – махнул я ему рукой на ходу, – а то мне вместо тебя придется милицейскую работу делать.

Саня кое-как отделался от прилипчивой Светки, и вместе мы пошли к Уазику. Когда заглянул я внутрь, увидел троих, хмурых как поленья милиционеров. Самым хмурым среди них был Квадратько.

– Вот так каша заварилась, – сказал Квадратько строго, – хоть стой, хоть падай.

– Что у вас за вопрос-то ко мне был, а, дядь Вань?

– В общем, Игорь, – Квадратько снял фуражку, утер пот со лба, – просьба есть большая. У нас не хватает машин. А по плану нужно нам сейчас же поставить на всех выездах из станицы патрули, да еще и прочесать Красную. Хотя бы те места, где Серый может в первую очередь всплыть. Послужи нам транспортом, будь добр? Я еще сейчас свяжусь с Федотычем, попрошу чтобы кого из своих нам выделил. Мы вам посадим по паре человек в машины, и так скорее будет.

– Угу, – поддакнул Саня, – с кубанки подмога приедет как минимум через час-другой. Долго. А Серого надо по горячим следам.

– Мне тогда добраться до дому надо, – сказал я, – а потом еще до гаража.

– Подвезем, – Кивнул Квадратько, – только надо, чтобы ты по-быстрому. С гаража сразу в отделение. Мы тебя ждать не будем, поедем сразу к Екатерине Ивановне. Ежели поможешь, – подался ко мне майор, – будет тебе от меня большое человеческое спасибо. И еще какое-нибудь поощрение предоставлю. Будь уверен.

– Что ж, – кивнул я, – я согласен. Девочки! – я обернулся к Светке и Машке, которые пошли с нами, но стали у двора, поговорить с Сашкиной матерью.

– Ась⁈

– Чего⁈

– Давайте в машину. Едем мы кататься.

* * *

– Ну че, Ма? Принесла?

– Угу, – Сказала Екатерина Серая, опустив на землю, перед Матвеем жестяную цветастую банку из-под чая.

Екатерина встретила Матвея в рощице, что росла сразу за ее огородом. Служила та роща межою между ее и чужой землей. Сын окликнул Серую, когда Екатерина поливала кустистые, погоревшие от жары помидоры.

Матвей велел ей молчать, не волноваться и принести ту самую банку.

– Ма, ты не переживай, – сказал Матвей, открывая банку грязными руками, – я уеду к Пашке, а потом мы с ним за тобой вернемся.

Матвей, сидящий на земле, на одном колене, поднял на мать глаза.

– И Катюшу мою заберем, – добавил он и у Екатерины Ивановны защемило сердце.

– Зачем ты все это, Матвеюшка? Зачем оно тебе нужно? Ты же гробишь себя. Закапываешь по самое горлышко!

– Ничего, ма, – сказал он, отложив крышку.

Когда Екатерина Ивановна увидела, что было в банке, она еле удержалась на ногах, схватилась за сердце.

– Не гляди, что падла, – пробурчал Матвей, – а все ж оставил и нам чуть-чуть.

Матвей достал из банки и протянул Екатерине триста рублей и стопку талонов.

– Тут деньги и на хлеб, – сказал он, – тебе хватит, пока не вернемся.

– Матвей… – Екатерина Ивановна, не находя слов, взяла деньги и прижала к груди, а потом у нее по спине пробежали холодные мурашки, – А это откуда⁈

– Не знаю, – сказал Матвей, рассматривая старенький наган, который достал из коробки, – Пашка откуда-то притащил. Но с собой почему-то не взял, – Матвей хмыкнул, – всегда я знал, что Пашка трус. Боится оружия.

Серый клацнул лапкой пистолета, открыл каморы, стал пощёлкивать барабан.

– Сколько их там? – Спросил он, заглядывая в каморы.

– Кого, их? – Перепугано ответила Екатерина.

– Землицыных-то?

– Отец, мать, – как завороженная, начала она, – сестра да сам Игорь.

– Ну и хорошо, – Матвей вернул лапку на место, глянул барабан спереди, снова прощелкал по кругу, – на всех хватит.

* * *

– Ты посмотри, заразы, разлаялись! – Недовольно пропыхтел завгар, пока мы шли к Белке.

Вокруг и правда разбрехались псы. В вечерней темноте перегавкивались они, словно стараясь перекрикивать один другого.

– Да заткнитесь вы! Сукины дети! – Злобно крикнул Федотыч.

– Ну чего ты сердишься? – Спросил я.

– Да не дают спокойного жития. Как вечер, так обязательно разорутся! Не посидишь спокойно! Гав да гав!

– Ты езжай домой, Федотыч. Мы мож всю ночь будем валандаться по станице.

– Ох, – он вздохнул, – да глянем. Щас, дождусь остальных, кто вызвался подмогнуть. В колхоз я уже позвонил. Вам надбавку к получке дадут за сегодня, как за командировку. Только там незадача одна случилась.

– Какая же?

Подойдя к Белке, я запрыгнул в открытую кабину, завел двигатель. Мотор зарычал, а потом стал спокойно мурчать. Хоть была моя машина, еще не остывшая до конца, захотел я ее чуть-чуть подогреть.

– В колхозе сказали, – начал Завгар, – чтобы тебя не ставить на энто ночное дежурство. Вроде как потому, что ты участник этого ихнего отряда на соревнованиях. Сказали, хай, мол, дома сидить.

– Ай, – отмахнулся я, – насижусь еще.

– Я им обещал, что с тобой по этому поводу поговорю, – нахмурился Завгар, – что уговорю не ехать.

– Не уговоришь, – покачал я головой.

Завгар вздохнул.

– Ну куда ты снова лезешь, Игорь? Чего тебе не сидится спокойно? Зачем оно тебе все надо? Ехал бы домой, да осталсбя бы с семьей. Отдохнул. Уж без тебя разберутся. И так вон, – он указал на свежую мою повязку на плече, – стреляный уже. Мало тебе?

– Дядь Миш, – я повернулся к нему, навис над завгаром и глянул прямо в глаза, – у меня дома сидит отец с ружьем. Сторожит мать и Светку. Позакрывал все двери, отпустил кабеля по двору бегать. А знаешь почему?

Завгар не ответил, только с трудом сглотнул слюну.

– Потому как, видать, Матвей этот из-за меня сбежал. Считает он, что это я ему жизнь попортил. Что по моей вине исчез его брат. По моей вине от него жена ушла. Что я виноват, будто мать его собираются сажать в тюрьму.

– Катьку-то? – Удивился завгар.

– Ага. Написала на меня ложный донос. Мы с Квадратько ее припугнули по этому поводу тем, что она преступление совершает, а заявление порвали. Квадратько рассказывал, что общалась она с Матвеем, пока тот сидел за решеткой. Жалилась ему на то, что и ее посадят.

– Вот зараза, – Сплюнул Федотыч.

– Потому мне тут отступать никак нельзя. Должен я Матвея изловить. По крайней мере, помочь милиции это сделать.

Завгар замолчал. Коротко покивал.

– Ну тогда удачи, Игорь.

– Удача мне не помешает.

Федотыч снова вздохнул и пошел к диспетчерской. Глядя ему вслед подумал я о том, что может зря я всюду, в чужую беду лезу? Может, зря каждому пытаюсь, по мере своих сил помочь? Сейчас от моей доброты вон какая каша заварилась. Решил выручить Матвеену жену, а теперь сам в опасности. А может и моя семья тоже…

А с другой стороны, как же мне против такой моей устоявшейся за целую жизнь натуры пойти? Ну если не могу я не помочь человеку, если у него беда? Да чего ж мне, разорваться-то? Кажется мне, что мимо слабого, кому помощь нужна, пройдешь, то вообще больше уважать себя не сможешь… И чего теперь?

– Мда… – Вздохнул я, – благими намерениями.

Хотел было повернуться к рулю нормально, но что-то холодное уперлось мне в затылок. Я замер.

– Дернешься – застрелю, – прозвучал за спиной низковатый голос Матвея Серого.

Глава 12

– А ты шустрый, – сказал я, глядя перед собой и не двигаясь, – вон как в машину пробрался. Я и не заметил.

– Молчи, – проговорил за моей спиной Серый, а потом я услышал характерный щелчок курка, – ни то мозги свои будешь на асфальте искать.

Чувствуя, как заколотилось сердце, и пот выступил на лбу, я закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Страх, что я испытывал сейчас, принялся мной легко. Принялся, как естественная реакция молодого тела в борьбе за свою жизнь. Поддаваться ему не надо. Если уж знаешь природу явления, то проще с ним бороться. Я природу своего страха понимал от и до, а потому быстро взял себя в руки.

– Ты ж меня просто так не застрелишь, – сказал я тихо.

– Это почему ж?

– Что-то тебе от меня надо. Если бы хотел просто убить, уже убил бы.

Матвей ничего на это мне не ответил. Только глубоко и нервно дышал за моей спиной. Дышал громко, отрывисто. Боялся.

– Повертайся до руля, и руки на колесо. Да не шуткуй мне тут! Живо с жизнью расстанешься!

Я хмыкнул про себя. Однако сам медленно повернулся, положил руки на руль. Боковым зрением видел я Серого. Застыл он в неудобной позе. Каким-то образом умудрился открыть тихонько дверь. Да так, что Белка и петлями не скрипнула. Ох уж этот новый самосвал… А потом, Матвей медленно заполз в салон и сейчас полулежал на диване, опираясь одной рукою на сиденье, а другой держа у моего виска вороненый наган.

– Тебе, кажись, неудобно, – сказал я холодно.

– Не твое дело! – Прошипел Матвей.

– Да сядь ты по-человечески. Дверь закрой. Поговорим.

Матвей громко выдохнул.

– Смотри мне, не дури. Я на такие вещи скорый, – проговорил он хрипловато.

Не отнимая пистолета от моей головы, он с трудом втянул ноги в салон, уселся. Медленно и тихо закрыл дверь.

– Игорь! – Внезапно от диспетчерской услышал я крик завгара, – а ты чего не едешь? Случилось чего?

Матвей похолодел лицом. Сжал револьвер до белых пальцев.

– Ему надо ответить, – начал я, – а то догадается. Полагаю, тогда тебе точно придется меня застрелить.

– Только не брякни лишнего, – сказал Матвей ровным тоном.

– Надо выглянуть из машины, – привстал я тихонько, – а то так будет странно.

– Давай.

Я выглянул, посмотрел на Федотыча. Закричал ему в ответ:

– Да все хорошо, дядь Миш! Прогреваю!

– А! Ну давай! – Ответил он, докурил и вернулся в зданьице.

– Закрой за собой дверь, – скомандовал Серый и я закрыл, послушался.

– Куда едем, начальник? – Сказал я с усмешкой, – к братцу небось? Бензину не хватит, если он далеко забрался.

– Едем домой.

– А где дом? – Глянул я на бледное, но спокойное лицо Матвея.

– А где твой дом, Землицын? Туда и едем.

– Вот значит как, – поджал я губу, – а зачем тебе у меня дома бывать? Мы с тобой и тут все можем решить по-мужски. Чего ты у меня не видал?

– Ты меня лишил семьи, – проговорил Матвей и его голос кратко вздрогнул, – Катька от меня ушла. Мать в тюрму садють. Брат из-за тебя сбег, не пойми куда. Один я остался. И ты один останешься. А потом сдохнешь. Езжай, че встал⁈

Вот паскудная тварь… Значит, пострелять всех моих решил… Пострелять не постреляет, у меня дома отец с ружьем. Да и Квадратько приставил к ним своего на охрану. Но все равно не могу я такую опасность в дом привезти. Слишком рискованно. Вдруг кто из моих пострадает? А сейчас что делать? Как быть? Бороться с ним в машине? Не успею ничего сделать. Застрелит. Нужно тут как-то иначе. Как-то с умом.

– Страшновато. Руки чутка не слушаются, – солгал я.

– Хорошо, – криво улыбнулся Серый, – вот как хочешь, так с ними, с руками, и борись. А надо нам, Землицын, тронуться. Считаю до трех. Раз…

– Да погоди ты считать. Едем, – сказал я спокойно и выжал сцепление, вставил передачу.

Белка медленно тронулась, покатилась по освещенному, полному машин двору. Проехав между двумя рядами самосвалов, поставленных на стоянку, я развернулся на свободном месте и погнал белку к выезду.

Серый же скромно сидел рядом, сложив руки на коленях. Наган, направленный дулом на меня, чернел в его белых пальцах.

Ладно… Через Красную не поедем. Скоро слишком будет. А мне нужно время, чтобы придумать, как быть дальше.

Потому, хоть и съехал я с гравийки на главную улицу Ленина, все равно на следующем квартале по Чапаева повел Белку вверх, к трассе, на выезд из станицы.

Матвей все это время напряженно глядел на дорогу. Когда свернули на выезд, он занервничал. Стал шевелиться, всматриваться вдаль.

– А ты куда это меня везешь, Землицын? Мы ж на выезд из Красной едем!

– Ну да, – кивнул я.

Матвей тут же подскочил и вдавил ствол нагана мне в висок.

– Ну! Ты чего? – Сказал я, глубоко дыша от внезапности, – машину вести мешаешь!

– Куда ты едешь⁈ Я сказал ясно! Езжай к своим!

– А я куда еду? – Торопливо ответил я.

– Откедова мне знать⁈

– К своим и еду. Только станицей нельзя. Я с Квадратько говорил. Они тебя ищут по всей Красной. У них план-перехват. Все машины проверяют. Если поедем обычной дорогой, быстро нас схватят. А ты меня точно тогда застрелишь.

Матвей еще пару мгновений давил мне дулом в голову, глубоко дышал, скалился. Потом отпустил.

– Смотри мне. Если что не так, я и одной только твоей смертушкой удовольствуюсь.

– Знаю, – сказал я, потирая надавленное пистолетом место.

Асфальтированная дорога быстро бежала под днище машины. Рокотал двигатель. Шуршали шины.

– А ты как догадался, что я в гараже сегодня ночью буду? – Спросил я.

– Веди молча, – огрызнулся Матвей.

– Да ладно уж. Все равно помирать. Так, хоть расскажи, как догадался. Ммм?

Серый вздохнул.

– Никак, – ответил он, повременив, – я думал затаиться в гараже до утра, пока ты не придешь. А там уж как-нибудь тебя и выхватить. Не знал я, что ты припрешься на ночь глядя. Но так даже удачнее. Хлопну вас, сукиных детей, всех разом. Не придется мататься с места на место.

Ну-ну… Хлопнет… паскуда…

– Машка моя захотела в кино, и я вернулся за машиной, – отбрехался я.

Подъезжали к выезду. Увидел я, как в свете дальнего стоит поперек дороги машина. Ходят перед ней люди.

– Мусора… – встрепенулся Матвей, – завел в западню, падла!

Матвей наставил на меня пистолет. Увидел я, как он собирается жать на спуск.

– Стой! – Крикнул я, – стой, Серый! Не стреляй! Проедем!

– Брешешь!

– Ты так и так меня убьешь! А мне еще чуть-чуть пожить охота!

На самом же деле сплелся у меня в голове, пока мы ехали сюда, небольшой планчик, как Серого можно обезвредить. Вот только милиция в него никак не вписывалась.

– Давай под торпеду! Вниз!

Матвей замешкался, но потом все же ответил:

– Смотри мне. Ты у меня на мушке, Землицын.

Держа меня на прицеле, Серый сполз под сидение, притаился там. Стал ждать словно ядовитый змей своей добычи.

Я тем временем попытался взять себя в руки. Как никак прошелся по краю смертушки. Еще бы мгновение и лежать мне с пулей в голове. И, что-то, кажется, мне, что второго шанса на новую жизнь у меня уже не будет…

Тихонько подрулил я к милиционерам. Встал по их требованию. Один из ребят, вооруженный длинным металлическим фонарем приблизился. Посветил в окошко. Опустив стекло, я выглянул.

– Здорово, мужики!

– О! Игорь! – Ответил мне знакомый пухлощекий Женя Минаев, – а ты че тут? Че не с нашими катаешься?

– Машину только забрал, – сказал я, – вот еду подбирать ребят.

– А че через трассу? – Удивился Женя.

– Так быстрее будет. Наша Ленина что ни метр, то дырка. На ней не разогнаться. А по трассе я и семьдесят дам. Там, в центре, спущусь прямо к отделению.

– Понял, – покивал Женя, – ну тогда проезжай. Надо нам этого гада Серого изловить.

– Изловим, – улыбнулся я.

На том пост меня и отпустил. Выехали мы на трассу и погнали по пустой черной дороге вперед, вдоль станицы.

– Гладко у нас все идет, – Сказал Матвей, выбравшись из-под торпеды, – а не везешь ли ты меня в какую западню?

– Не везу, Матвей, – ответил я спокойно, а сам смекнул, что попался он на мой крючок. Это хорошо. Сам в сети пошел, и теперь не придется мне его наставлять на правильный путь.

– Врешь.

– Да чего мне врать-то? – Сказал я и состроил испуганный вид, – ты меня и так и сяк убьешь. У меня ни оружия, ни подмоги.

– И что? – Он недоверчиво глянул на меня, – просто так своих родных подставишь?

Тут я решил промолчать, кинул в Матвея краткий взгляд.

– Останови, – сказал он тут же, – ну! Останавливай!

Я подчинился, свел Белку на обочину.

– Отвечай, Землицын, – Серый тыкнул в меня пистолетом, на этот раз в щеку, – что скрываешь⁈ Я слышал, о чем ты с тем мусором болтал! Заодно ты с ними! Видать, врешь! Не девку ты свою везти в кино собрался, а ментов поганых катать по Красной, меня ловить! Да⁈ Ммм⁈

– Не дави ты так, – сказал я, – зубы мне выдавишь. А тогда вообще ничего не скажу.

– Отвечай на вопрос!

Я молчал, а сам думал, что только бы он не сорвался с крючка. Только бы не сделал глупость. Ведь сейчас он и убить меня может. А надо потянуть время. Спровоцировать его на другой шаг.

– Так, – выдохнул он, – выходи из машины!

– Зачем? – Глянул я на Матвея, – еще кто на дороге увидит.

– Выходи, сказал!

Я подчинился и тут. Открыл дверь и медленно спустился на землю. Все это время Матвей держал меня под наганом. Потом полез следом, на водительское, а потом и выбрался из Белкиной кабины.

– Отвернись! Руки за голову!

Сделав, что он требует, я замер. Момент был напряженным, но вот и второй его правильный шаг – мы вышли из Белки. Вот только если что не так скажу, не так сделаю, рискую тут, у дороги и остаться…

– Из карманов все вон!

Я порылся в карманах, выбросил содержимое на землю. Услышал, как Матвей стал носком ботинка разгребать мои вещи. А были там: нож-белка, фонарик, что подарили мне перевозчики комбайнов, карандаш и немного денег.

– Смотри перед собой! – Проговорил он и опустился.

Все же боковым зрением смог я рассмотреть, что взял он деньги и фонарик. Фонарик. Хороший знак…

– А теперь говори, – начал Матвей, – куда ты меня везешь? Иначе прям сейчас тебе голову прострелю!

– Ну хорошо, – ответил я, повременив, – раскусил ты меня, Серый. Наверно глупо я сделал, что понадеялся на свою хитрость.

– Говори давай!

– У меня дома, – начал я, – целый отряд милиции сидит. Догадались мы с Квадратько, что ты придешь по наши Землиценские души. Ну и оставил он там, у меня дома, нескольких человек с района. Все вооруженные автоматами. Тебя караулят чтобы задержать. Ну или убить, коль окажешь сопротивление. А семейство мое уже давно сидит в милицейском отделе, под охраной тех, кто там остался.

Конечно, я немного приукрасил, потому как не было у меня дома никого кроме папки с ружьем да ментенка с табельным. Но важно было сейчас мне стать для Серого убедительным. Жизненно важно.

Матвей молчал долго, с минуту. Потом, наконец сказал:

– Знал я, что ты та еще змеюка. Что гнездо свое просто так не сдашь на растерзание.

Он снова замолчал. Видать, думал, что делать.

– Пойдем в посадку. Двигай! – Наконец сказал Матвей и толкнул меня в плечо. Тут понял я, что победил.

Одолел я Серого в этот момент. Шансы мои на то, чтобы выжить, сильно возросли. Ничего не говоря Матвею, пошел я через пустую дорогу. Увидел, как загорелся за моей спиной лучик фонарика, стал прыгать у нас под ногами. Серый шел следом.

– Убьешь? – Спросил я наигранно.

– Двигай!

Понятно было, что он делать собирается. Машина – вот она. Шофер ему больше не нужен. Отказался он от идеи убивать нас всех. Только мной ограничится. Ну… Осталось дело за малым…

Когда пересекли мы трассу, то с трудом спустились по высокой насыпи. Пошли по зеленой траве к посадке. Внутри лесополосы, ночью, казалось все зловещим и темным, словно в проклятом лесу. Шуршали на легком ветру листья. Крючковатые ветви-лапы сухостоя тянулись ко мне со всех сторон.

– Матвей, – позвал я.

– Иди!

– Неудобно мне. Шнурок на башмаке развязался.

– Иди, тебе говорят! Нам вон туда, где лес погуще.

Пройдя еще метров пять, я, наконец, решился и сделал вид, что споткнулся, упал на землю. Упёрся руками и почувствовал, как в ладони больно впились какие-то колючки. Видать, акация.

– Ты чего⁈ – Крикнул на меня Матвей, – ану без глупостей! Чего удумал⁈

– Я ничего не думал, – медленно подняв руки за голову, я глянул вверх, на Матвея, – идти не могу. Темно. Наступаю на шнурки. Разреши завязать.

Серый поглядел на меня свысока. Сжал губы в жутковатой гримасе.

– Мне все равно помирать, – сглотнул я, – так чего ж ты, не разрешишь мне напоследок нормально, по-человечески, до места моей гибели дойти?

– Ладно. Давай. Только быстрей, – отрывисто пролаял Серый.

Я отвернулся, запечатлел в памяти, где он держит надо мною пистолет. Потом стал трогать и без того завязанные шнурки. Руки медленно сползли с них к земле. В суховатом подлеске я нащупал то, ради чего и упал на этом месте – увесистую палку.

– Закончил? Подымайся давай! – Грубо рявкнул мне Мятый.

– Подожди. Еще не завязал.

– Быстрее!

Не успел Серый договорить, как я решился. Выскочил вверх, словно заряженная пружина. Развернулся, давая дубине разогнаться и наугад метя Матвею в висок. Раздался глухой стук дерева о человеческое тело, а следом за ним грянул гулкий хлопок выстрела.