Текст книги "Тизер 3 (СИ)"

Автор книги: Артем Кочеровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7. Привет, Витлет

– Это новый сорт дури, – он протянул раскрытую ладонь. – «Привет от Витлета» называется.

– Ясно, – я взял свёрток. – Где взял?

– Какая разница? Брать будешь? Могу на пробу отсыпать.

– Ты Витлета знаешь?

– Слушай, мужик, я не разговоры разговаривать сюда пришёл. Либо ты покупаешь, либо я сваливаю.

– Я заплачу втройне, если скажешь где взял.

– Хм. Ладно, – дилер покрутил башкой по сторонам. – Беру мелким оптом у одного чела из клана Неправедных. Называет себя Борзый, но кличка не имеет ничего общего с характером.

– И где этот клан можно найти?

– Это уже следующий вопрос.

– Не наглей!

– Поселение находится на севере от учебки, но они не особо дружелюбные, имей ввиду.

– А самого Витлета знаешь?

– Понятия не имею кто это. А теперь, гони мои бабки!

Я заплатил три тысячи. Небольшая цена за настоящую зацепку.

... ... ...

Путь до учебки занял полчаса. Я заглянул в гостевой дом в надежде кого-нибудь застать, но внутри было пусто. Из полезного – удалось поменять деревенские шмотки на черный свитер и джинсы, а также вооружиться кухонным ножом.

На север от учебки не пролегала дорога, но прослеживалась тропинка. К клану Неправедных я решил подобраться осторожно, и проведать обстановку прежде чем заваливаться в гости. Сначала шёл по вытоптанной колее, но затем сместился метров на десять вправо и периодически возвращался обратно, чтобы не потерять маршрут. На деревьях вдоль тропы периодически попадались засечки. Одна из них выглядела особенно запоминающейся: выскобленная на коре морда с двумя острыми ушами.

Тропинка петляла между деревьями густого леса. Видимость не превышала сорока метров. Приходилось то замедлять шаг, опасаясь наткнуться на засаду, то едва не переходить на бег, когда заканчивалось терпение.

Серьёзным тормозом служили и заросли гигантской земляники. Красные ягоды, размером с черешню, гипнотизировали своей безупречной формой и, казалось, даже источали запах. Жаль, что у меня не было возможности вынести плоды в реал. Спелые ядра, что разбрызгивали по вкусовым рецепторам прохладный сок не оставили бы Полину равнодушной.

Пару раз я уходил с тропинки метров на пятьдесят, ведомый этим потрясающим вкусом сладости и приятной кислинки, а последние заросли увели меня больше чем на сотню и не собирались заканчиваться.

В один из очередных присестов над плодовитым кустом я услышал шорох за спиной. Замер, укрылся за соседним деревом и попытался выследить источник шума. Ничего не вышло. Списав посторонний звук на разыгравшееся воображение, я продолжил трапезу.

Объедая один куст, я замечал следующий, а за ним – ещё один. В какой-то миг понял, что что-то пошло не так. Я будто не участвовал в происходящем. Ноги сами носили от куста к кусту, а руки, будто ковши экскаватора, черпали спелые ягоды. Я не мог наесться, а каждая следующая земляника казалось ещё слаще, ещё сочнее и ещё ароматнее.

Шорох за спиной повторился, но на этот раз гораздо ближе. Я сделал вид, что не слышу. Продолжил жевать, ощущая затылком, как кто-то приближается сзади. Звук стремительно нарастал, а вскоре тот, кто собирался на меня напасть, забил на бесшумное передвижение и рванул, опускаясь на пятки. Я выбросил сжатые в ладонях ягоды, скастовал огненный шар и выстрелил на развороте.

Атакующий успел подобраться на расстояние трёх метров, но на этом его забег прекратился. Огненный арбуз отшвырнул незнакомца словно пушечное ядро, обволакивая густым слоем огня. Я даже не успел его рассмотреть, тело в считанные секунды превратилось в дымящийся уголёк.

Угроза миновала, позволив мне со спокойной душой продолжить трапезу. Количество опустошённых кустов земляники, наверное, перевалило за полсотни, а время, проведённое за поеданием ароматных ягод, потеряло счёт. К липким от раздавленных ягод пальцам прилипали веточки и листочки, я перестал снимать их или вытирать об одежду – закидывал в рот вместе с земляникой. Раздувшийся живот урчал и булькал, принимая сладкое месиво.

Я забыл, что делаю в этом лесу, да и вообще, вспомнить что-то кроме собственного имени, казалось непосильной задачей. Единственная ниточка, что связывала меня с настоящим – размытое воспоминание про тропу, по которой я вошёл в лес. Но вспомнить, в какой стороне она находилась, и как далеко от неё я ушёл, оказалось непосильной задачей, а чуть позже я начал сомневаться, что тропа вообще существовала...

– Стоп! – крикнул кто-то сверху.

Я поднял голову, но не увидел ничего, кроме раскачивающихся верхушек. Показалось.

– Стоп! – крик повторился и прозвучал ещё громче, но вокруг всё также никого не было.

– СТОП! – лишь на третий раз я понял, что кричу сам.

Выплевывая кусочки пережёванных ягод, из моего нутра рвался спасительный вопль. Нужно остановиться! Я сплюнул то, что находилось во рту, и осмотрелся в поисках выхода из леса, правая рука подняла пережеванную массу и вновь засунула в пасть. Сладость вернула ощущение эйфории...

– Перестань жрать это дерьмо!

Я выплюнул содержимое рта и заставил себя встать. Глаза, будто натасканные гончие, фокусировались на красных пятнах, а ноги двигали тело к землянике. Я побежал. Не знаю куда и зачем, но побежал изо всех сил...

Ветки хлестали по лицу, я спотыкался и падал, но продолжал бежать. Сколько продлился забег – неизвестно. Остановился я лишь тогда, когда изнывающие от боли ноги отказались передвигаться.

Обогнув кустарник, усыпанный синими бутонами цветов, я припал к дубу. Буквально врезался в него лицом, обхватил руками и сполз на колени, давая ногам отдохнуть. В позе поклоняющегося могучему дереву я провёл минут пять. Снизилось сердцебиение, пропали режущие боли в ногах. Я оттолкнулся от ствола и выпрямился. Провел рукой по лицу и почувствовал оставшийся на щеке отпечаток коры, а на дереве, прямо над головой, заметил ту же засечку, что видел в самом начале леса – морду с двумя острыми ушами...

Справа послышался шум, будто какой-то зверь пёр сквозь чащу, прочесывая попадающиеся на пути растения. Я определил направление и спрятался за деревом. Шум приближался, и вскоре я заметил плетущегося по лесу человека. С ним явно было что-то не так...

Виляющей походкой мужчина курсировал от одного куста земляники к другому и непрерывно ел. Руки обрывали кусты вместе с листвой, а иногда даже с корнями. Скрючившись, будто девяностолетний старик, он заталкивал в себя плоды. Давился и хрипел, в то время, как челюсти непрерывно мололи подаваемую пищу. Грудь черного свитера была насквозь мокрой от вытираемых об неё рук, а кисти окрасились в палитру красного с примесью чёрного.

Я сместился левее, чтобы остаться незамеченным. Под ногой хрустнула ветка, он услышал и поднял голову... Я еле сдержался, чтобы не крикнуть...

Это был я! Укрывшись за деревом, я смотрел на обезумевшего себя! Перепачканная морда, согнутые пальцы, будто у готовящегося к обороне хищника, выпачканные о траву колени и пьяные от счастья глаза. То, что не успевал пережевать, стекало по бороде, а если изо рта вываливались большие куски, то он заталкивал их обратно перепачканной рукой.

Сломанная мною ветка встревожила его всего на пару секунд. Он продолжил питаться. Скорость, с которой он подчищал кусты, поражала. По лесу будто курсировал комбайн. Я отпустил его немного вперёд и пошёл следом, чтобы не потерять из виду.

Чем больше кустов оставалось обглоданными, тем меньше человеческого в нём оставалось. Спустя десять минут он передвигался между кустами на четвереньках, а эмоции наслаждения начал выражать мычанием или рёвом.

– Мирон! – крикнул я.

Безрезультатно. Обезумевший двойник был слишком занят ягодами.

– Мирон, остановись!

Он не реагировал.

– ЭЙ, ХВАТИТ!

Без толку.

Смысла в маскировке больше не было. Я вышел из-за укрытия и медленными шагами пошёл к нему. Безумец дёрнулся, похоже, услышал. А когда расстояние сократилось до десяти шагов, испугался и даже выронил из рук ягоды.

– Эй, Мирон! Не бойся! Это я, – сказал я, слабо представляя, что "это я" вообще может означать. – Завязывай с этим дерьмом, ничем хорошим это не...

У земли мелькнул огонёк. Двойник развернулся и выпустил из рук огненный шар...

... ... ...

Я открыл глаза и с расстояния в несколько сантиметров рассмотрел глубокие борозды коры дерева. Я не умер, или умер, но не так как обычно – одежда была на месте.

Оторвав голову от ствола, я снова увидел засечку – морду с острыми ушами. Провел рукой по лицу, подушечки пальцев нащупали оставшийся на щеке отпечаток коры. Справа послышался шум. Виляющей походкой мой двойник курсировал от одного куста земляники к другому и непрерывно ел...

Он поджарил меня и во второй, и в третий, и в четвёртый разы. Как бы тихо я не приближался или наоборот заранее предупреждал о себе, опьянённый ягодой Я испепелял меня магическим пламенем. Направление подхода тоже значения не имело: приближался я в лицо, из-за спины или сбоку, он отрывал взгляд от земли лишь тогда, когда я подходил на расстояние, с которого невозможно уклониться, и в этот момент огненный снаряд уже вырывался из развёрнутых кистей.

Что-то подсказывало мне, что я должен ему помочь. Спасти от смерти обезумевшего ягодного наркомана. Но придерживался этой позиции не долго. Спустя пять безрезультатных попыток меня стали одолевать сомнения, а когда двойник сжёг меня в десятый раз, я подумал, что попусту трачу время. Ушёл.

Тропинку найти не удалось, пришлось ориентироваться по солнцу – жёлтый диск висел над правым плечом, когда я входил в лес. Взяв поправку на пару прошедших часов, я двинул по направлению выхода.

Лес не закончился через десять минут, деревья не расступились и через полчаса. Я пёр, не оглядываясь по сторонам. Натыкался на паутину и получал ветками по лицу, но не опускал взгляд, чтобы вновь не оказаться заложником сводящих с ума ягод.

В какой-то момент местность сменилась, и я ускорил шаг, но вскоре понял, что лес так просто меня не выпустит, по левую руку показалось дерево. Присмотревшись, я заметил ту самую засечку – морду с острыми ушами. Справа послышался шум, я развернулся. Между деревьями курсировал мой двойник...

Он в точности повторял всё, что делал я: ел ягоды, оглядываясь в поисках тропинки, оборачивался на звук сломанной палки и стрелял, когда атакующий подбирался слишком близко. А что сделал я, чтобы выбраться из дурманящего мира? – Ничего. В какой-то момент внутренний голос подсказал, что пора остановиться. Может стоит просто подождать?

Укрываясь за деревьями, я шёл за собой и наблюдал деградацию. Обратная эволюция в чистом виде. Сначала двойник опустился на четыре конечности, потом начал мычать нечленораздельные слова, ещё через пятнадцать минут он поглощал ягоды, пожирая их ртом прямо с кустов, а через час отбросил коньки, что-то бормоча небесам и закатывая глаза.

Двойник умер, а я снова оказался рядом с деревом и засечкой. Справа послышался шум...

Я вернулся к воспоминаниям. Что остановило меня? Я ел ягоды, в какой-то миг мне показалось, что кто-то крикнул стоп, это повторилось два или три раза, а затем я понял, что кричу сам. Понял, и здравое мышление тут же вернулось. А что если внутренний голос, что заставил меня остановиться был голосом ещё одного двойника из зацикленного параллельного мира?

... ... ...

– СТОП! СТОП! СТОП! СТОП... СТОП! СТОП! – я стоял в двадцати метрах и орал, срывая голос.

Ничего не происходило. Он жрал в прежнем ритме и с минуты на минуту должен был опуститься на четыре конечности. Я крикнул ещё пару раз и уже собирался остановиться, как в последний момент заметил, что губы двойника шевелятся в такт моим крикам. Я продолжил изо всех сил, и это сработало. Последних три раза двойник прокричал вместе со мной, а затем встал и бросился бежать.

Желание свалить из этого странного места у меня было не меньше, я тоже побежал, но в другую сторону. На этот раз злосчастное дерево с засечкой не появилось на моём пути, и вскоре вдали показался просвет.

Я пулей выскочил из леса, зацепился за корягу и, сделав два сочных кульбита, приземлился рядом с муравейником. Не знаю, что вся эта хрен значила, и до сих пор ли мои клонированные двойники спасают друг друга из плена дурманящих ягод, но главное – я вырвался. Осталось лишь собраться с мыслями и сориентироваться на местности...

– Ну что, пожрал землянички?! – передо мной возник человеческий силуэт и заслонил солнце.

– Чего? – заглатывая воздух со скоростью двигателя внутреннего сгорания, я поднял голову. -Ты... кто...

– Конь в пальто! – человек дернулся, и продолговатый предмет врезался мне в висок.

Я отключился.

... ... ...

Пробуждаться от того, что на тебя вылили ведро ледяной воды – не лучший расклад, но выбирать мне не позволили. Я открыл рот на полную, но легкие приняли лишь маленькую порцию воздуха – захватило дыхание.

Шоковое состояние уже спустя десять секунд сменилось ознобом, я потянулся к лицу, пытаясь вытереть стекающие в глаза ручейки, но ничего не вышло. Шевелились лишь пальцы и кисть. Рука двигалась только вместе со стулом, к которому меня привязали.

Резким поворотом головы я стряс ползущие по лицу ручейки и осмотрелся. Лишённое окон помещение, пара тяжеленных деревянных стульев, такой же стол и стеллаж с бутылками и мешками.

– Я же говорил, что очухается! – бородатый мужик бросил на пол опустошённое ведро. – Не совсем дохленький попался.

– Повезло! – донеслось из угла. – Прямиком из учебки приполз. Чуть сильнее ударил бы – и на респ.

Судя по количеству мерцающих в темноте угольков, игроков в углу было не меньше трёх. Рассмотреть их не получилось, зона сильно контрастировала со светом от мерцающего на столе подсвечника в другом углу, где щупленький мальчуган шелестел бумажками.

– Ну, рассказывай, бедняга! – пробудивший меня мужик стал напротив, расставил ноги на ширине плеч и скрестил на груди руки. – Зачем искал нас?

Вода стекала по лицу, свитеру и джинсам, собиралась каплями, которые разбивались о бетонный пол. Холодная одежда прилипла к телу, затекла спина и шея. Я принялся извиваться как змея, чтобы занять более удобное положение, и одновременно с этим размышлял над ответом.

– С чего вы взяли, что я Вас искал?

– Дай я ему всеку! Шпиона будет корчить, мудак! – прохрипел голос из угла.

– Подожди, – оборвал бородач. – Слушай, не думай, что ты тут самый умный. Мы таких придурков как ты десятками колем. Наш человек сказал, что ты про Витлета спрашивал.

– Хреновый у вас человек, если за бабки друзей сдал, а если бы я его экстренным отправил? Не ждали бы меня сейчас.

– Ой, не смеши! Ни одного ещё не было, кто просто так через лес этот прошёл. Целыми пати выползают полоумные и в землянику перемазанные, как барашки блеют, имена свои пытаются вспомнить.

– Я ему сейчас точно втащу!

– Да, подожди, ты! – рявкнул в угол бородатый. – Короче. Все знают, что Якуш ищет Виктора, и что он очень разозлился, когда тот пропал. Если Якуш думает, что Виктор и Витлет – это один и тот же человек, то он не ошибается. Так что...

– Я знаю. Слушай, тебя как зовут?

– Последняя договорённость такая, – мужик что-то отковырял на щеке и растёр между ногтями. – Витлет предлагает выбор: вы признаётесь, что работаете на Якуша, оставляете здесь свои шмотки и проваливаете. Если не согласны, то Никанов заставит уйти экстренным.

– Харю в отбивную превращу! – прорычал из угла озлобленный голос.

– Я друг Витлета! Мирон или Вированый, спросите у него! Мы вместе работали пару месяцев назад. Позовите его!

– Короче так, Мирон! Ворованный ты, или вирусованный, да хоть варёный! К нам такие умники, как ты, через день заглядывают, думают по лёгкому куш срубить. В кресло сядут и начинается: я его друг, брат, сват, на работу хочу, должен что-то рассказать. Все вы шибко умные и честные, пока Никанов зубы щипцами рвать не начинает.

– Я не за этим пришёл!

– Это ж какими дебилами надо быть, чтобы надеяться в одиночку известного на всю локу игрока прикончить? С тебя я вообще в шоке! Ты с ножиком пришёл! – бородатый отошёл к полке и взял найденный в учебке кухонный нож. – Ты бы ещё с зубочисткой притащился, идиот! Чем же он вас так заманивает, что вы с катушек съезжаете? Вот сколько Якуш за Виктора обещает?!

– Понятия не имею. Я не за этим...

–Всё! Завались! Предложение я тебе уже сделал! Сейчас жду ответ: передаём твоё дело в руки Никанова или признаёшься и оставляешь шмот! Хотя тебе даже оставлять нечего.

– Я могу с Виктором поговорить?

– Никанов! – крикнул бородач. – Похоже, наш мальчик...

В углу, где горел подсвечник, что-то грохнулось.

– Упс! – пацан поднял с пола какую-то коробку.

– Борзый, бля! – крикнул бородатый. – Аккуратнее!

– Ага, – тот махнул рукой и продолжил копаться в бумажках и пакетах. Чел настолько увлечённо чем-то занимался, что даже ни разу не посмотрел на меня.

– Ладно, – я поспешил подать голос, прежде чем владелец хриплого голоса вышел из тени. – Я от Якуша. Оставляю шмотки и ухожу.

– Все вы такие! Только чутка жареным запахло, сразу хвосты поджимаете, – бородатый обошёл меня со спины и принялся развязывать верёвки. – Будь хоть сейчас мужиком! Соверши настоящий поступок! Виктор простил тебя, но в ответ хочет, чтобы ты сходил к Якушу и передал, что если он не отвалит, то Виктор сделает всё, что в его силах, чтобы забрать место за синим столом.

– Что ещё за стол?

– Неважно. Он поймёт. А теперь вали!

Я потёр затёкшие кисти и с удовольствием потянул спину. Хруст суставов благодарил бородатого за спасение.

– Спасибо, что развязал, – я размял шею, – Но я не уйду, пока не узнаю, где он.

– Ну всё, – пробубнел хриплый. – С меня хватит.

Одна из трёх теней выросла и шагнула на свет. Стриженный наголо мужик среднего телосложения разминал кулаки.

– Ты дурак? – бородатый упёр руки в бока и наклонил голову.

– Я друг Виктора! Правда! Мне кровь из носа нужно его найти.

– А я его тётя! – рявкнул лысый и бросился в атаку.

Я увернулся от правого хука, пробил по корпусу и закончил комбинацию левым боковым. Костяшки пальцев впечатались в челюсть под звонкий хруст. Я окинул взглядом комнату, чтобы определить следующего, но хриплый, к удивлению, не упал. Пнул меня ногой в грудь и прошёл в ноги, а спустя пару секунд я почувствовал боль чуть выше колена, на бедре и в боку. Одной рукой лысый удерживал меня, а второй резал ножом.

Ладони вспыхнули пламенем и упали лысому на спину. В помещении стало светло, но прежде чем уродец заорал, лезвие погрузилось в меня ещё трижды.

Подожжённое тело бегало по комнате, переворачивая стулья. Я посмотрел на левый бок. Шесть продолговатых дырок прилипли к телу, левая штанина прямо на глазах пропитывалась кровью и темнела всё ниже и ниже.

Лысый упал на землю, парни принялись хлопать его по горящей одежде, а бородатый вытащил из-за пояса клинок:

– А ты не так прост, да? Фокусник хренов!

Я отступал под градом сыплющихся ударов. Каждое совершённое движение отдавалось резью в боку, а левая нога значительно потеряла в скорости.

Бородатый сделал три стремительных выпада, последний достиг цели. Касательный удар пришёлся на правое плечо и срезал кусок свитера. Растёкшаяся по телу боль сбила произносимый каст, я споткнулся и упал на задницу, но именно это и спасло меня от колющего в шею.

Времени на то, чтобы сотворить полноценный снаряд не было. Отталкиваясь от пола одной ногой, я тащился жопой по бетону и один за одним выбрасывал огненные огоньки в самом своём зародыше. Маленькие снаряды присасывались к кожаной броне и ослепляли во время столкновения.

Бородатый затушил пару очагов на груди, а я за это время успел подняться. Атакующая комбинация продолжилась. Лезвие клинка двигалось со скоростью лопасти пропеллера, отрывая от меня куски. Боль от резанной раны на спине, проколотого голеностопа и разбитых рукояткой меча губ воспринималась как что-то цельное, я уже не мог её различить и просто чувствовал, что скоро закончусь. Получаемые ранения играли роль лишь временного откупа перед неизбежным критическим ударом.

Отступая от бешеного бородача, я наткнулся на что-то твёрдое – стул, на автомате вытащил его из-за спины и толкнул пол ноги противнику. Заминки хватило на то, чтобы скастовать снаряд посерьёзнее, и уже через две секунды ботинки и кожаные штаны нападающего полыхали красным пламенем. Однако даже это его не остановило, жаждущий моей смерти безумец продолжил размахивать мечом, сгорая заживо.

Спина упёрлась в стену – отступать больше некуда. Я вложил оставшиеся силы в ответный удар кулаком, но соперник с радостью разменял его на колющий в живот. Внутри что-то перевернулось, остановилось дыхание. Я услышал, как наконечник меча царапает стену за моей спиной...

– Сдохни, ты уже! – прорычал бородатый мне в лицо, закусывая губу, чтобы не кричать от адской боли.

– Пожалуй..., – слова давались с трудом, к горлу подступила кровь. – Сдохнем... вместе...

Я обхватил его голову руками и смотрел, как слазит кожа, кипит кровь и обугливаются белые кости. Когда руки отпустили голову, передо мной стоял горящий по пояс снизу монстр с черепом вместо головы.

Мертвяк потерял равновесие и грохнулся на спину, в углу кто-то дёрнулся. Двое неправедных затушили уже лишённое жизни тело лысого и теперь замерли с обнажёнными мечами.

– Мы уходим, – выдавил один из бойцов.

Парни спрятали мечи в ножны и подняли руки. Убивать тех, кто не обороняется – жестоко, но нарастающая вместе с болью злость не позволила остановиться. Пальцы обеих руки сформировали полую сферу, внутри которой вспыхнула искра.

– Ага..., – я сплюнул скопившуюся в горле кровь. – Конечно...

Огненный шар улетел в угол. Наблюдателей с открытыми ртами раскидало будто кегли. Температура в комнате подпрыгнула градусов до семидесяти, а сотрясающие перепонки крики прекратились только через две минуты.

Я стоял проколоченный к стене и смотрел на торчащий из живота меч. Почему-то ещё не умер. Справа послышался шелест, барыга по кличке Борзый сидел за столом, сложив руки будто примерный ученик. Мы встретились взглядами, и его кадык сделал высокоамплитудное движение по горлу, проталкивая в себя комок слюны.

– Ты в порядке? – поинтересовался дрожащий голос.

– В полном.

Уперевшись руками в стену, я вытащил застрявший в бетоне наконечник. Комната исказилась и поплыла, ноги вели себя будто обколотые новокаином поленья, а дыхание походило на предсмертные хрипы, чем собственно и являлось.

Я ковылял к Борзому, пока торчащий из живота меч раскачивался в такт неуклюжим шагам. Окровавленная рука опёрлась о стол, и я плюхнулся на стоящий рядом стул.

– Я ничего не знаю. Просто расфасовываю товар. Вот! – он поднял со стола бумажные свёртки, в которых лежала трава. – Мне приносят большие пакеты, а я взвешиваю и...

Моя окровавленная ладонь легка поверх его трясущейся руки:

– Борзый, я не хочу делать тебе больно.

– Я правда ничего не знаю! – увлажнились глаза, а голос стал ещё тоньше. – Они меня не впутывают. Я лишь фасую... АААААА!!! СТОЙ!!!

Запахло жаренным, в прямом смысле слова. Волосы на руке испарились под действием мгновенно возросшей температуры, кожа скукожилась и почернела.

– Последняя попытка! – я крепко сжал его руку, но не для того, чтобы сделать больно, я терял равновесие, отключался.

 – Ладно, – по щекам покатились слёзы. – Только не жги!

– Говори!

– Виктор в Дымной чаще, – Борзый всхлипнул. – Именно поэтому он больше не боится Якуша.

– Что это, Дымная чаща?

– Это что-то вроде секретного места в нашей локе. Туда пробраться почти невозможно, но если получится, то ты получаешь почти полную неприкосновенность – идеальное место для Виктора.

– Ясно, – пробормотал я, глядя на раскачивающиеся будто волны стены. – Хилку бы...

– Одну секунду, – Борзый вытер слёзы и побежал к шкафу.