Текст книги "Camp America"

Автор книги: Артем Русакович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16. Автостопом до Атланты.

До Атланты я добрался с ветерком, да простят меня читатели за пошлый литературный штамп. Только один раз мне пришлось голосовать почти целый час, другие машины останавливались через 15-20 минут.

Сперва я ехал в компании жителя Нового Орлеана, направлявшегося в Миссисипи поиграть в казино. Я, как обычно, выудил по дороге у водителя много интересной информации. Он рассказал, что игорные заведения могут находиться не только в Неваде, Нью-Джерси и индейских резервациях, но и в других местах, в том числе и в Миссисипи. Закон, запрещающий строить казино на земле штата, обходят остроумным способом: игорные заведения размещают на пароходах, которые, подобно крейсеру «Авроре», навечно пришвартованы у берегов рек, озер и морей. Формально казино не находится на земле штата – и человеку там позволительно предаваться такому пороку, как азартные игры. Подобные казино были и в Новом Орлеане, так что я спросил водителя, зачем ему ехать в Миссисипи. Он ответил, что в игорных заведениях родного города ему почему-то не везет, и он решил попытать счастья в соседнем штате.

Далее я застопил водителя из Санта-Фе – города, в котором был меньше недели тому назад. Бывший журналист, ныне ушедший в отставку, просто путешествовал по стране и в тот момент ехал во Флориду. Мы начали говорить об особенностях американской жизни. Я сказал, что в Денвере видел много бездомных, и спросил, неужели это связано с каким-то экономическим кризисом. Журналист ответил:

– В большинстве случаев, причина, по которой они находятся на улице – наркотики и алкоголь. Человек начинает пить или принимать наркотики, перестает работать, не может заплатить за квартиру и рано или поздно оказывается на улице. В Америке быть бездомным не то же самое, что быть бездомным, скажем, в России. Я могу предположить, что в России люди оказываются на улице, потому что не могут найти работу. Здесь же, если ты не увлекаешься наркотиками или алкоголем, у тебя все будет в порядке.

– Но ведь может случиться экономический кризис.

– В Америке нет экономического кризиса. И здесь полно рабочих мест. Иначе сюда не приезжали бы мексиканцы в таком количестве.

– Я заметил, что их много в США. У вас испанский – как второй государственный язык.

– Да, испанский в Америке уже фактически стал вторым языком. А причина в том, что сюда приезжает много людей из Латинской Америки, особенно из Мексики. Там не очень хорошая экономическая ситуация, а у нас наоборот – полно рабочих мест. Поэтому они приезжают сюда и работают на низкооплачиваемой работе – даже за 3-4 доллара в час, потому что у себя на родине они получают меньше. В Америке сейчас несколько миллионов нелегальных иммигрантов. И они трудятся там, где могли бы без проблем работать все наши попрошайки и бродяги. Но те, как видишь, этого не хотят.

Этот журналист, как и многие его соотечественники, относился к маргиналам с чисто американской смесью сочувствия и презрения. Почти все считают, что люди, оказавшиеся на обочине жизни, сами это заслужили. Популярная фраза, с которой добропорядочный налогоплательщик обращается к нищему: «Найди работу!». Хотя, справедливости ради надо сказать, что в США, если ты приложишь немного усилий, чтобы выбраться из дерьма, это, скорее всего, у тебя получится. Да и малолетних беспризорников с инвалидами, выпрашивающих подаяние, на улицах американских городов не встретишь – об этих категориях населения государство позаботилось. Если кто и будет просить милостыню или рыться в мусорном баке, так это достаточно здоровые мужчины работоспособного возраста. Бомжом здесь обычно становятся не по нужде, а по велению души – или, как уже было сказано выше, из-за алкоголя и наркотиков. Думаю, если бы большинство нищих взялись за ум, завязали со своими вредными привычками, то вполне могли бы найти работу и вернуться к нормальной жизни. Поэтому мнение о попрошайках как о лентяях, которые хотят жить за счет других, во многом оправдано.

Происходит это еще и оттого, что американцы очень уважают труд. Конечно, он важен для них и как средство получения денег, но не только по этой причине. Работа – это в какой-то мере способ реализоваться и утвердиться в жизни. В Америке при желании можно найти возможности паразитировать на обществе, но большая часть американцев предпочитает все-таки получать деньги за свой труд. Только в совершенно раздолбайской Калифорнии водится много лентяев, которые с серьезным видом убеждают окружающих, что государство для начала должно дать им образование, и только тогда они будут работать. Для других же американцев, которых гораздо больше, так вопрос вообще не стоит: нет образования – пойду мыть посуду, убирать мусор, работать на стройке. Может быть, рано или поздно, подвернется что-то получше. А не подвернется – ну и бог с ним. В конце концов, любой полезный труд приносит деньги и позволяет вести вполне достойную жизнь.

Ручная работа не считается в Америке чем-то зазорным. Студенты во время каникул работают не по специальности, а как раз на такой неквалифицированной работе – в ресторанах, на стройках, в магазинах. Многие мои знакомые из России, узнав, что я летом два месяца мыл посуду, не могли скрыть снисходительной усмешки. В Америке же мне не встречалась такая реакция – даже при разговоре с успешными и состоявшимися людьми, которые окончили с отличием колледж и делали кучу денег. Директор нашего лагеря, заработавший на своем бизнесе миллионы, чуть ли не с гордостью рассказывал, как он в молодости пять лет работал посудомойщиком.

Еще одно преимущество дает работа: возможность получения кредита – можно сказать, краеугольного камня, заложенного в основе американского общества. Меня все удивляло, что многие дальнобойщики имеют свой собственный грузовик – даже при американских заработках накопить такую сумму можно нескоро. Но мне объяснили, что такое возможно благодаря развитой системе кредита. Лёня из Чикаго рассказывал следующее:

– Здесь даже официант может себе позволить купить самую крутую модель BMW. Просто люди из банка узнают, что у него есть собственность и постоянная работа, и откроют кредит. Правда ему потом придется много лет его выплачивать, но зато все это время он будет ездить на работу на самой крутой тачке в округе.

Так здесь покупают недвижимость, автомобили и даже бытовую технику – все можно оплатить со временем. Главное, чтобы все кредиты, которые вы брали в прошлом, были погашены в срок.

Правда, такое положение обязывает иметь стабильный заработок, потому-то в Америке одно из самых страшных несчастий – потеря работы. Лишившись постоянного дохода, можно потерять все, что ты привык считать своим, но по чему до сих пор не выплатил сумму кредита. Тем серьезнее и ответственнее нужно относится к своей работе. И если я раньше не понимал, как из-за потери работы в США люди кончают жизнь самоубийством, то теперь не вижу в этом ничего неправдоподобного.

Впрочем, я немного отвлекся. Распрощавшись с журналистом в штате Алабама, я продолжил свой путь в Атланту. После шестидесятиминутного голосования я застопил еще одного человека – торговца подержанными автомобилями. С ним мы доехали до одного города в западной Джорджии.

И, наконец, последний этап пути. Меня подвез до самой Атланты житель Луизианы. Он занимался устройством кухонь и в тот момент ехал обустраивать кухню для военной казармы в Южной Каролине. Из всех американцев, с которыми я общался до того момента, он больше всех поддерживал борьбу с терроризмом. Мы с ним долго говорили на эту тему, и мне запомнился следующий тезис:

– Может быть, это звучит радикально, – сказал он, – но, думаю, лучшим решением проблемы было бы бросить бомбу на Ирак.

Мои попытки убедить его в том, что иракцы в большинстве своем вполне нормальные люди и они, во всяком случае, никогда не нападали на Америку, остались безрезультатными. Но мое предположение о том, что тогда уж лучше сбросить бомбу на Саудовскую Аравию, откуда родом столько террористов, он поддержал, сказав, что все арабы так и горят желанием уничтожить Америку.

Но, несмотря на столь радикальные взгляды, водитель оказался довольно отзывчивым человеком. Он отклонился от своего маршрута и минут сорок ездил вместе со мной по городу и искал хостел, в котором я планировал остановиться. Мы объехали несколько улиц одного жилого района Атланты, спросили дорогу у двух человек, и в итоге нашли небольшой дом, где находился тот самый хостел. Мужик пожелал мне удачи и поехал в Южную Каролину – строить кухню для американских солдат, которые, может быть, когда-нибудь победят международный терроризм.

Атланта – один из крупнейших городов юго-востока США – наверняка стала родным местом для тех, кто читал книгу «Унесенные ветром» или смотрел её экранизацию. Действие произведения происходит как раз в этом городе, сыгравшем важную роль в Гражданской войне 1861-65 г. г. Маргарет Митчелл в своей книге описывает историю Атланты таким образом: "Когда Джералд прибыл в Северную Джорджию, Атланты не было еще и в помине, не было даже крошечного поселка – сплошная дичь и глушь. Но уже в следующем, 1836 году штат утвердил проект прокладки железной дороги на северо-запад – через только что очищенную от индейцев чероки территорию. Конечный пункт этой дороги – штат Теннесси на Западе – был уже четко обозначен, но откуда она должна была взять свое начало в Джорджии, никто толком не знал, пока годом позже некий безымянный строитель не воткнул палку в красную глину, обозначив исходную южную точку дороги и место будущего города Атланты, поначалу названного просто Терминус, то есть конечная станция…

За короткий промежуток времени – Скарлетт тогда исполнилось семнадцать лет – на том месте, где в красную глину была воткнута палка, вырос преуспевающий городок Атланта, насчитывавший десять тысяч жителей и приковывавший к себе внимание всего штата".

Так Атланта возникла и всего за несколько десятилетий стала важнейшим экономическим центром региона.

В 1861 году в Америке разразилась Гражданская война. После того, как президентом страны стал убежденный противник рабства и представитель северных свободных территорий Авраам Линкольн, южные рабовладельческие штаты (в числе которых была и Джорджия) объявили о своем отделении и образовании нового государства – Конфедерации Штатов Америки. Вновь избранный президент решил не допустить распада страны и вернуть мятежные штаты. Война с переменным успехом продолжалась до 1865 года. Вначале южане во главе с одним из самых талантливых полководцев своего времени Робертом Ли брали верх, но в конце концов были разгромлены армией северян под руководством Улисса Гранта. Атланта, как важный экономический центр и транспортный узел Конфедерации, была чрезвычайно важна для войск северян, но только осенью 1864 года армия генерала Шермана захватила город. В ходе кровопролитных сражений в Атланте возник пожар, и часть города сгорела дотла.

После войны город был восстановлен и снова занял важное место в экономике юго-востока США. Радиоэлектронная, автомобильная, химическая, полиграфическая промышленность наряду с несколькими университетами определила роль Атланты как центра Джорджии. Здесь в 1886 году была изобретена «Кока-кола» и открыта компанию по производству этого напитка. В 1970 году Тед Тернер купил в городе местную телекомпанию, из которой в итоге вырос самый известный в мире новостной телеканал CNN. В 1996 году в Атланте были проведены Летние Олимпийские Игры – многие хотели столетие Олимпиад отметить на их родине в Греции, но принять Игры позволили именно этому американскому городу.

В общем, Атланта – место с богатой и героической историей. Но, несмотря на это, он не обладает особой атмосферой или аурой, которая была в Сан-Франциско или Новом Орлеане. Это просто большой американский город – симпатичный, приятный, чистый, но не более того. От его истории мало что осталось – на месте особняков 19 века давно выросли современные здания, смотреть на которые не представляет большого интереса. Такое в Америке происходит часто – все-таки здесь нет такого трепетного отношения к истории, как у европейцев, берегущих и боящихся перестраивать свои старые города.

На беглый осмотр центральной части Атланты я потратил полдня, и рассказать об этом могу только в нескольких словах. Описание города у меня займет значительно меньше места, чем его история.

В центре города находится очень красивый Олимпийский парк. Кроме того, есть небоскребы самой разнообразной формы, чистые и зачастую совершенно пустынные улицы и несколько более оживленный центральный район.

Можно сходить на экскурсию в «Мир Кока-колы» (World Coca-Cola) – нечто вроде музея этого напитка. Штаб-квартира этой компании находится не в центре города, а на отшибе: в пустынном и неприметном районе одиноко стоит многоэтажное здание с логотипом «Coca-cola». Для тех, кто интересуется телевидением, есть возможность посетить студию «CNN». Но у меня было мало времени и денег, так что пришлось довольствоваться беглым осмотром этих достопримечательностей.

Кроме того, несколько кварталов занимают здания университета Джорджии. Из-за этого в центре города, неподалеку от места под названием «Five Points» (точка, где сходятся пять улиц, – прямо как питерские Пять Углов) можно встретить огромное количество студентов. На американских улицах молодежи обычно гораздо меньше, чем в России. Оно и понятно – люди молодого возраста в США больше озабочены учебой или работой, и только пенсионеры и разного рода лентяи имеют время и желание гулять по улицам. Здесь же, в Атланте, на улицах города полно молодежи. Но опять-таки не праздношатающейся: кто-то сидит и штудирует учебник, кто-то пишет на ноутбуке научную работу. Выпивающих компаний тоже не заметно.

И, наконец, последняя особенность Атланты. Как и в Новом Орлеане, здесь живет очень много афроамериканцев. Вопрос о рабстве был одной из причин Гражданской войны, о которой я рассказал выше. И хотя рабы были освобождены вот уже сто сорок лет назад, чернокожее население до середины двадцатого века сталкивалось с дискриминацией и притеснением со стороны белых. Еще в начале шестидесятых годов на юге США (в Атланте в том числе) сохранялся режим сегрегации: черных могли не пустить в парк, магазин или гостиницу, не обслужить в ресторане, некоторым был даже закрыт доступ на избирательные участки. В автобусах или в концертных залах черные должны были сидеть отдельно от белых.

Но как раз в Атланте родился человек, который возглавил борьбу негров за гражданские права. Мартин Лютер Кинг проводил активную общественную деятельность, устраивал демонстрации, а в 1963 году повел грандиозный марш протеста на Вашингтон, закончившийся на ступенях Белого Дома. Федеральные и местные власти вынуждены были пойти на уступки, и вскоре равноправие в США восторжествовало. И хотя главу этого движения, получившего Нобелевскую премию мира, вскоре убили расисты, его дело продолжилось. А день рождения Мартина Лютера Кинга стал национальным праздником.

С тех пор прошло уже более тридцати лет, и сегодня дискриминация практически сведена на нет. Более того, по итогам путешествия я сделал одно неприятное наблюдение – белые уже начинают опасаться некоторых чересчур активных представителей черной расы. Часть негров так и не сумела интегрироваться в американское сообщество и до сих пор живет в своих черных районах и ведет свой образ жизни. Узнать этих «черных братьев» легко – даже в Америке, где все одеваются кое-как, на них обычно надеты совсем уж заношенные и грязные вещи, ведут они себя шумно, крикливо, если говорят или, не дай бог, спорят друг с другом, услышать можно за полквартала. Так что негров не линчуют – как писал Довлатов, «негры целы (даже слишком)». Последний водитель, подвезший меня до Атланты, предупреждал:

– Не хочу относиться к неграм с предубеждением, но среди них очень много бандитов и наркоманов. Так что будь осторожнее.

Я так и старался быть осторожнее. Каждый раз, как на пустынной улице я сталкивался с чернокожим, то внутренне готовился к самому худшему. Но ничего страшного обычно не происходило.

В этот раз я шел утром по тихой и спокойной улице в даунтаун Атланты. Навстречу мне двигался чернокожий довольно бандитского вида.

«Ну все, – мелькнуло у меня в голове, – сейчас начнется»

Я уже мысленно отработал варианты поведения на случай, если он достанет оружие и потребует денег. Но тут негр пристально поглядел на меня, расплылся в широкой улыбке и добродушно спросил:

– Hey. What"s up, man?[34]34
  «Эй, как дела, мужик?» (англ.)


[Закрыть] – и пошел дальше.

В общем, как гласит мудрая русская поговорка, раз на раз не приходится. Может быть, я даже чересчур преувеличил эту проблему. Хоть негры зачастую имеют довольно свирепый вид, очень немногие из них действительно представляют опасность. Если не считать пары чикагских попрошаек, никаких проблем с этой категорией населения у меня не возникало. Хотя, наверно, лучшей мишени для проявления агрессии, чем иностранный турист, не придумаешь.

Глава 17. Столица.

Поездка из Атланты в Вашингтон была самой трудной за время всего моего путешествия. Я ехал двое суток, из которых поспал только несколько часов.

Добравшись на попутках до Южной Каролины, я всю ночь провел на стоянке для дальнобойщиков. Она находилась недалеко от хайвея и была оборудована всем необходимым: водители могли там поесть, принять душ, выйти в Интернет, посмотреть телевизор, поиграть на игровых автоматах. Кстати, есть любители и таких развлечений – один уже взрослый мужик долго отстреливал оленей на каком-то охотничьем симуляторе. Плюс к этому у стены стоят несколько десятков телефонов-автоматов.

Здесь можно было спокойно провести ночь и поспать в мягком кресле, смотря на огромном экране фильм или последние новости. По телевизору как раз был включен канал CNN: телеведущий Ларри Кинг в своем шоу обсуждал последние новости предвыборной кампании с Бобом Вудвортом – тем самым журналистом из газеты «Washington Post», который в свое время вместе с Сидом Бернстайном раскрутил Уотергейтское дело.

Уже постаревший журналист вместе с Ларри Кингом размышляли, кто бы мог прислать на канал CBS поддельные документы, показывающие, что Буш-младший в молодости косил от военной службы. Когда на экране показали его противника – кандидата в президенты Джона Керри, делающего предвыборные заявления, дальнобойщик, сидевший впереди меня, обернулся к своему соседу и стал обсуждать с ним обоих кандидатов. Причем Керри его явно раздражал – он говорил о нем примерно так, как какой-нибудь российский националист отзывается о Явлинском: «Да это слабак, ничего не сможет сделать, только треплет языком. Буш все делает правильно, с терроризмом надо бороться – я его целиком поддерживаю»

Но я не мог долго следить за ходом политической дискуссии, потому что время от времени выходил на улицу, к бензоколонке, и опрашивал подъезжающих водителей. На вопрос, не собирается ли кто-нибудь в сторону Вашингтона, все отвечали отрицательно. Так я провел всю ночь, а дождавшись утра, решил попробовать поймать легковую машину. Уходя со стоянки, я спросил у одного старика, заправлявшего автомобиль, как дойти до хайвея, и, узнав направление, отправился туда.

Впервые за время моего путешествия утро выдалось таким холодным. Сказывалось наступление осени и мое постепенное продвижение к северу. Дул ветер, температура опустилась так низко, что изо рта шел пар. Мне было лень рыться в вещах и доставать с самого дна рюкзака свитер, так что я, стиснув зубы, продолжал упрямо стоять с поднятой рукой и вытянутым кверху большим пальцем. Но более получаса машина за машиной проезжали мимо, не желая останавливаться.

Наконец, у обочины притормозил автомобиль – в нем ехал тот самый старик, у которого я спрашивал дорогу.

– Я увидел – тот парень, с которым я говорил, – сказал он. – Поэтому решил, что надо подвезти.

В итоге он довез меня до 95-го хайвея, ведущего прямо на Вашингтон.

Показательный пример: американцы боятся брать в машину незнакомцев, но стоит хоть чуть-чуть с кем-то познакомиться, и человек уже готов отвезти тебя куда угодно – даже туда, куда ему самому не надо. Причем достаточно всего лишь полуминутного разговора, как в этом случае. Человек перекинулся со мной парой слов, решил, что я внушаю доверие, и когда увидел меня снова, не смог не подвезти.

По 95-ой дороге я ехал на разных машинах весь день и прибыл в американскую столицу почти за полночь.

Водитель ехал дальше в Нью-Йорк, поэтому высадил меня на кольцевой автодороге, ведущей вокруг Вашингтона. Оттуда я пешком дошел до городской окраины и на автобусе добрался до центра.

Автобус высадил меня на Пенсильвания-авеню – главной улице города и всей страны. Здесь находится Капитолий, Белый дом и некоторые федеральные учреждения. Президент страны каждые четыре года в день инаугурации направляется по этой улице к Белому дому. Через несколько месяцев после меня по этой же улице проехал кортеж Джорджа Буша-младшего, избранного президентом на второй срок, а куча людей, столпившихся на тротуарах, приветствовали его – в зависимости от политической ориентации – радостными или негодующими возгласами.

Но в тот момент, в два часа ночи, оживления там было чуть больше, чем на лесной просеке в безлунную ночь. Совершенно тихая и пустынная улица, по которой изредка проезжало такси, подвозя, видимо, засидевшегося допоздна на работе чиновника. Справа и слева возвышались здания министерств и госучреждений. Вдали светился Капитолий – величественное здание, похожее на античный храм. Сразу возникли мысли о чем-то светлом и возвышенном.

Я пошел по тротуару и чуть было не споткнулся о лежащего на земле человека. Возвышенное настроение мигом пропало: прямо посреди тротуара спали несколько бродяг. Ночь была теплая, к тому же они забрались в спальные мешки или накрылись одеялом – так что спали все без ущерба для здоровья. Вот тебе и главная улица страны.

Не более оживленным был и железнодорожный вокзал (они во всех американских городах называются «Union Station»). Вообще, это большое здание напоминало скорее торговый центр, нежели вокзал: магазины, кафе, киоски с сувенирами. Но в это время абсолютно все было закрыто. Редкие пассажиры спали в креслах у выхода к поездам. Я тоже занял место, полистал свой путеводитель и с наступлением утра отправился на станцию подземки, находящуюся неподалеку.

Метро есть во многих американских городах, но нигде, за исключением разве что Нью-Йорка, оно не играет важной роли в городской транспортной системе. Значительная часть населения имеет собственные машины, поэтому в метро людей всегда мало, особенно если сравнить с Москвой. Бывает, даже в часы пик можно найти свободное место. И ездят поезда тоже редко: ведь обслуживать им приходится гораздо меньшее количество человек. В московском метро можно спокойно махнуть рукой на уходящий поезд и дождаться следующего, который придет через две минуты. Но в американском метро, если вы спускаетесь по эскалатору и видите поезд с открытыми дверями, лучше поторопиться – следующий может придти через двадцать-тридцать минут даже в разгар рабочего дня.

Так и здесь в Вашингтоне. После открытия станции я пятьдесят минут стоял на платформе в ожидании первого поезда. Наконец-то дождавшись его, я доехал до хостела, расположенного в районе Такома (Tacoma), и устроился на одну ночь. Здесь снова был бесплатный Интернет, правда, не в каждой комнате – только в холле стоял один компьютер. Но другие постояльцы им почти не пользовались, так что позже я опять разослал знакомым письма с описанием всех своих приключений.

Вздремнув пару часов после бессонной ночи, я отправился осматривать город. Ночной Вашингтон (пустынные улицы и похожая на античную архитектура с подсветкой), разумеется, совершенно не был похож на Вашингтон дневной. Днем американская столица превращается в оживленное и суетливое место: дешевые забегаловки и дорогие магазины открыты, люди идут по улицам, машины с шумом проезжают по проезжей части – в официальном центре страны все заняты делом.

Когда тринадцать британских колоний отделились от Великобритании после Войны за независимость, сразу же возник вопрос, где будет располагаться столица нового государства. Эту функцию вначале выполнял Нью-Йорк, потом Филадельфия, расположенная в Пенсильвании. Но основатели Соединенных Штатов решили, что ни один штат не должен обладать таким преимуществом. Поэтому на границе штатов Виргиния и Мэриленд был создан федеральный округ Колумбия, на территории которого и стали строить будущую столицу. Назвали её в честь первого президента страны Джорджа Вашингтона. В 1800 году власти США переехали в только что построенный город, и он официально превратился в политический центр страны.

Вашингтон заметно отличается от других мировых столиц. Во многих странах столица – это сосредоточение всего и вся, главный экономический и культурный центр, в который стекаются все материальные ресурсы и лучшие умы государства. Далеко ходить за примером не надо – Москва занимает настолько главенствующее положение во всех сферах жизни России, что жители других городов не без оснований говорят об ущемлении своих прав. В других странах – скажем в Великобритании или Франции – тоже существует четкое разделение на столицу и провинцию, под которой подразумевают всю нестоличную территорию страны.

Вашингтон же совершенно не похож ни на Москву, ни на Париж, ни на Лондон. Город был задуман исключительно как административный центр и до сих пор остается таким же. Он не обладает значительными привилегиями, как Москва, – наоборот, столичных жителей даже иногда ущемляют в правах. До 1961 года вашингтонцы не могли принимать участие в выборах, а до 1974 года не имели права самостоятельно формировать органы местного самоуправления (этим занимались чиновники, назначенные федеральной властью). Так что столичного снобизма, который характерен, скажем для москвичей, тут точно нет. Промышленные, культурные, торговые центры страны находятся в других местах: в Сан-Франциско, Нью-Йорке, Чикаго – а о переселении в Вашингтон мечтают только политики и чиновники местного уровня.

Но несмотря на эту особенность, Вашингтон тоже является известным и своеобразным городом, посмотреть который стоит каждому приезжему. Если в Санта-Фе есть что-то от Мексики, в Новом Орлеане – от Франции, то Вашингтон – это подражание уже Греции и Риму античного периода. Центр застроен большими зданиями, чаще всего белого цвета, со строгими каноническими формами. Стиль неоклассицизма повсеместно распространен в американской столице. Правительственные здания (включая Капитолий и Белый дом), суды, музеи, библиотеки напоминают о чем-то древнем и величественном. Правда стоит отойти немного от центра, и здания уже будут проще, без изысков – как в любом американском городе.

Система наименований улиц проста и удобна. Те, что идут с запада на восток, названы по буквам английского алфавита: Эй-стрит («A street») Би-стрит («B street») и так далее. Улицы, идущие с севера на юг – по цифрам: Первая улица («1st street»), Вторая улица («2nd street») и далее вплоть до многозначных чисел. Ну а широкие проспекты, пересекающие город по диагонали, как правило, именуются в честь штатов. Есть «Массачусетс авеню», «Нью-Йорк авеню» и даже какая-нибудь «Монтана авеню» – наверно это должно символизировать единение страны хотя бы в одном городе. Хоть до Монтаны отсюда ехать дальше, чем от Питера до черноморского побережья.

Главные улицы города, в том числе и некоторые из вышеупомянутых проспектов, сходятся у Капитолия. Это здание – самое яркое воплощение вашингтонского архитектурного стиля. Посреди небольшого пустынного участка в центре города, где расположились фонтаны, старые памятники и небольшой пруд, возвышается огромное величественное сооружение с несколькими широкими лестницами и колоннами. Венчает этот архитектурный памятник, которому ныне уже больше двухсот лет, большая ротонда – купол высотой в несколько десятков метров. Здесь находятся главные законодательные органы страны: Сенат и палата представителей.

К западу от Капитолия лежит район под названием «Молл» (Mall) – растянувшийся на полтора километра бульвар с парками и музеями. Когда я, осмотрев Капитолий, двинулся в это место, там как раз проходили концерты «Фестиваля Первых Американцев» (First Americans Festival). Под «первыми американцами» сегодня, естественно, подразумевают индейцев и эскимосов. Фестиваль, представлявший культуру коренных народов Америки, проходил уже несколько дней. Как обычно в таких случаях, программа состояла из концертов и выставок. На одной сцене выступала группа, играющая невообразимую смесь рока и эскимосской музыки. Популярностью она не пользовалась – слушателей набралось не больше десяти. В другом же месте зрительные места были заполнении целиком – здесь под звуки барабана и горловое пение старого индейца несколько его соплеменников исполняли ритуальные танцы. Ничего поражающего воображение они не показали, но зрители по окончании благодушно зааплодировали.

Пройдя мимо концертных площадок, я вышел к другому интересному месту. Здесь собрались главные столичные мемориалы – здания, сооруженные в честь великих личностей или событий американской истории. Прежде всего, я увидел мемориал Вашингтона – огромную стелу, устремленную в небо. Но подойти к нему поближе не удалось: монумент был обнесен изгородью. Вокруг шли строительные работы, а надпись на ограждении извещала, что мемориал вновь откроется в 2005 году.

Вашингтон богат на подобные памятники. Выполняя функции столицы, он принял на себя обязательства сооружать монументы федерального значения – что-то вроде символов нации. Такими символами, известными каждому американцу, стали, прежде всего, мемориалы четырем американским президентам – четырем великим политикам. Уже упомянутый Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Авраам Линкольн, Франклин Д. Рузвельт. Первый возглавил борьбу американцев за независимость, в результате которой образовалось новое государство. Второй написал проект Декларации Независимости и определил основные принципы, на которых построена американская демократия. Третий сохранил страну от распада и уничтожил рабство. А последний преодолел последствия глубочайшего экономического кризиса и возглавил страну во время Второй Мировой Войны. Четыре великих президента, на фоне которых нынешний глава Белого дома (расположенного в двух шагах от этого места) выглядит, мягко говоря, довольно бледно.