Текст книги "Хроники Первого Хранителя"

Автор книги: Артем Горлаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

Глава 19

Обе фигуры, одна за другой скрылись в переулке, как раз в тот момент, когда группа один, милитаризованного отряда, сержанта Сивьера выбежала на улицу, ведущую к башне.

– Докладывает первая группа, – передал по командной связи солдат, – Сэр, вышли на позицию, видимость плохая. У западной башни из-за пыли и дыма ничего нельзя разглядеть.

– Понял вас группа один! Следуем к вам. – голос командира, прозвенел в наушниках, – Рассредоточится, и занять позиции для атаки.

– Есть сэр!

На этом короткий разговор с сержантом кончился, и шестеро бойцов разбежались в разные стороны, занимая боевые позиции с хорошим радиусом обстрела.

– Вот дрянь! – недовольно буркнул Трид, отрываясь от прицела снайперки, – Прикрывай огнем! Вали всех! А сами такой тарарам устроили, что ведь не видно не хрена. – и повернув голову через плечо, он бросил Жирарду, – Эй, бомбермэн, ты че им впарил? Противотанковую мину что ли?

Сидящий на земле минер ответил спокойным голосом:

– Да нет. Всего лишь 'малыша'.

– Ну, ты и балбес! – хихикнул снайпер, – Ты бы еще 'факира' им сунул, тогда точно от босса только уши остались бы!

Компания весело загоготала. Только Сыч, стоящий в стороне ото всех, лишь слегка улыбнулся, и продолжил пристально всматриваться в сторону города.

– Что там видно Трид? – спросил он у снайпера.

– Ничего! Причем абсолютно ничего. Чертов дым до сих пор клубится, и закрывает весь обзор. Даже электроника моей пушки не помогает.

Сыч снова отвернулся в сторону города, и несколько минут спустя, приказал:

– Посмотри снова Трид.

– Да ну его! Ты же сам видишь, что бестолку.

– Я сказал, посмотри! – тихо, но очень убедительно повторил Сыч, бросив в снайпера негодующий взгляд.

– Да ладно-ладно, Сыч. – неловко проговорил Трид, – Только не злись.

И снова припав к прицелу электромагнитной винтовки, начал оглядывать пространство за дымящейся башней. Сперва зеленоватое перекрестие прицела натыкалось на плотную пелену дыма, но вдруг Трид начал замечать, что клубы постепенно рассеиваются. Он сильнее прижался к силиконовой оплетке прицела и продолжил наблюдение.

Вскоре видимость стала четче, и снайпер пробежался по окрестностям. Крест прицела плавно ходил в стороны, слегка то, поднимаясь то, опускаясь, как вдруг, снайперский глаз заметил какое-то движение в конце улицы, упирающейся в сторожевую башню. Увеличив зум, он ненадолго задержал дыхание, и будто бы прилип к оптике. И снова движение. И снова.

– У нас гости Сыч, – не отрываясь от прицела, крикнул Трид, – Уже, – он зашевелил губами, подсчитывая противника, двенадцать человек. Постой, к ним присоединился еще один…нет постой. Еще два отряда.

– Обмундирование? – спросил Сыч.

– Тяжело разглядеть, но очень похоже на 'Легион'.

– Вооружение?

– Шестеро с гауссами, шестеро с… Сейчас минуту. С 'Кобрами'. Других видно не четко, вроде бы с бластерами, хотя не исключены и гранатометы. Нет, не понятно.

– Ты сможешь тихо снять одного. – бросил снайперу Сыч, переводя свой автомат в полуавтоматический режим.

– Тихо не получится Сыч, – ответил он, – Остальные сразу разбегутся.

– Ну и хрен с ними, зато на одного погона меньше станет, – злорадно ухмыльнулся Сыч.

Трид, оторвался от прицела. Потер зачесавшийся от напряжения глаз, и опять уткнулся в оптику. Вот он пробежался зеленым крестом по противнику и, увидев, что тот о снайпере даже не подозревает, выбрал наиболее удобную для убийства жертву. Ею оказался самый крайний правый боец. Он стоял, слегка приспустив оружия, и кивая головой.

– Видимо получает приказ. – пронеслась в голове снайпера мысль.

Он навел перекрестие, точно в височную область бойца, и сделав поправку на ветер, задержал дыхание и нажал на курок. Вылетевший из дула заряд в одно мгновение достал жертву, но боец по случайности слегка наклонился вперед и это его спасло. Заряд лишь чиркнул по доспехам и ушел в небо. А армейца развернув против часовой стрелки, отбросило назад.

– Вот хрен! – ругнулся снайпер, и попытался достать следующего патрульного, но он лишь увидел ноги раненого солдата, которого прятали за углом сослуживцы.

– Эй, Сыч, – окликнул наемника Трид, – по-моему, сейчас нам не поздоровится.

И в подтверждение его словам немного позади них рванул фугас, выпущенный из подствольника 'кобры'. Не ожидавшие такого поворота событий, наемники резко рванули в сторону. Чудом, никто из них не пострадал.

– Они что там, совсем сбрендили, – орал подбегающий к снайперу Жирард, – Да я их всех взорву, как банки с мясными консервами. – не унимался он и крутил головой по сторонам, – Где моя сумка! Черт. Где она?

– Успокойся детонатор ходячий, – язвительно крикнул ему Сыч, – Вон она под кустом валяется, – и он указал пальцем на растущий чуть в стороне куст. – Хватай ее и живо ко мне, понял.

– Не дурак!

– Отряд. Слушай приказ. Снайпер продолжает простреливать позицию, прикрывая нас, остальные за мной. – и он на ходу вскидывая любимую винтовку типа 'ВОЛ' начал резко спускаться вниз, по поросшему редкой травой склону.

Трид снова прилип к прицелу, изучая пространство, а остальные, выполняя приказ врио босса, побежали вниз, по склону. Бегущий последним, Ильден как то неловко прыгнул, и покатился вниз по склону. Вырывая из того куски грязи и пожухлой травы.

– Вот растяпа, – наблюдал за спешившим к нему отрядом, пробормотал Сыч, – Ноги, наверное, не из того места растут, от того даже спуститься по-человечески не может. Трид! – позвал он по закрытой частоте снайпера.

– На связи Сыч.

– Как только мы займем позицию в сторожевой башне, собираешь свои манатки, и бегом к нам. Понял?

– Да Сыч! – утвердительно ответил снайпер. И поимав в прицел вылезшего было из-за угла армеца, плавно нажал курок. Гауссовка мягко плюнула, и заряд вырвал кусок стены из угла здания, за которым прятался отряд патруля.

– Дон. – Сыч посмотрел на стрелка, – Ты в паре с Удавом. Ваши позиции окна и пробитая в покинутой нами комнате брешь. Пошли. – пара скрылась внутри помещения.

– Дальше вы, – он поочередно указал на сталкера и подрывника, – Ваша позиция на смотровой вышке. Берете на себя обстрел улицы. Пошли. – и с удивительной проворностью Удав первым скрылся из виду, за ним поспешил и Фрай.

– Ильден. – окликнул он рассматривающего стены города лекаря. – Доктор, твою мать. Что ты на них вылупился? Ждешь, пока они обваляться? Ну, так этого не будет. На тебе, лечение, всех потенциально пострадавших в бою ребят. Твоя основная задача, как можно скорее залатать их и снова вернуть в наши ряды. Ты понял?

Эскулап быстро закивал головой и, развернувшись, прижался спиной к толстой бетонной стене, стараясь найти под ее сводами защиту. Внутрь ему не очень хотелось. Ильден по натуре своей был трусоват, и просто так, напрасно, рисковать своей жизнью он не хотел. Конечно же, если бы кому-то из отряда понадобится его профессиональная помощь, он пересилит свои страхи, и залатает беднягу, но не раньше, чем это случится.

Вот и сейчас, стоя под защитой высоких каменных стен, он чувствовал страх. Как и всякий раз, когда случалось участвовать в боевых действиях, правда случалось это не так часто, но проклятая боязнь всегда ему мешала, и Ильден никак не мог перебороть этот свой комплекс.

Где-то в кустах, со стороны позиции снайпера звонко, стреляла гауссовка. Звук был приятный на слух, будто ударили по струне на гитаре, и она звонко дернувшись, мелодично пропела.

– Сыч! – позвал его снайпер.

– Держи их Трид. – приказал наемник.

– Я пытаюсь, но они прикрываются ПСП. И по ходу дела, генераторы щитов работают на полную мощь. Даже моя винтовка их не берет, а лишь отбрасывает назад. – возбужденно прокричал снайпер.

– Мы уже почти на позициях. Крепись Трид. – обнадеживающе ответил Сыч. – Огнем их держи, огнем.

Снайпер, что-то пробурчав в ответ, продолжил обстрел противника. Выстрелы винтовки, были слышны по внутренней связи, несмотря на шумогаситель защитных шлемов. Сыч проследил, чтобы его временные подчиненные заняли огневые позиции, и отдал приказ:

– Отряд! Открыть огонь на поражение.

Бойцы, приняв приказ, начали точечный отстрел противника. Удав, занявший позицию у бреши в стене, расстреливал патрульных из РГПП. Первые же выстрелы, заставили противника ретироваться. Не каждому по нутру придется, разрывающаяся граната РГПП.

Дон, поддерживал крепыша, меткими попаданиями в щиты из бластера. Занявшие позицию на вышке, Фрай и Жирард. Периодически постреливали из ИВА, и были на удивление Сыча, довольно хорошими стрелками. Большинство выпущенных ими пуль, хоть и рекошетили, но все же поподали в шиты – уже отступающих армейцев.

Сыч наблюдал за происходящим из командной комнаты, окна в которой, были выбиты еще первым взрывом, который учинили босс и его помощник.

Отступающий отряд бойцов городского патруля пытался отстреливаться, но все их усилия были тщетными. Каждый из них закрывался ПСП, и стрельба из такого положения, да еще и при движении назад спиной, была крайне неудобна. Так что можно сказать, что отходящий отряд, бойцов патруля, отстреливался просто для галочки.

Видя, что противник отступает, отряд наемников, немного ослабил стрельбу. Выстрелы звучали уже не так интенсивно, как до занятия позиций, но сказать, что стрельба и вовсе прекратилась, было нельзя.

Как и было приказано, снайпер, под прикрытием расстреливающих армейцев наемников, присоединился к отряду.

– Я на месте Сыч. – отрапортовал снайпер.

– Отлично Трид, – негромко произнес наемник. – Теперь наша основная задача, продержаться до прихода Живодера. Или… – он сделал паузу, – До прибытия отряда подкрепления.

Пробежав расстояние не менее километра, Живодер остановился.

– Погоди Обрез. Вроде бы пронесло. – с отдышкой сказал главарь, – Теперь нам надо сориентироваться, и соблюдая максимальную осторожность, добраться до информатора.

– Понятно, – ответил Обрез, – Куда дальше?

– Нам необходимо пробраться в центр города. Там есть бар. В нем должен нас ждать нужный нам человек. Через него мы и получим информацию. – сверившись с компом, Живодер показал пальцем, – Нам туда. – и парочка, двинулась прямо по улице.

Несколько минут спустя они свернули в проулок, затем еще в один, прошли его до конца, и снова повернули. Пройдя по нему, они пересекли очередную улицу, и попали в следующий переулок. Он заканчивался тупиком. В конце переулка, над входом в помещение висела вывеска 'У ЭДВИНА'. Подойдя к дверям, оба обалдели. На тяжелой металлической двери бара висела вывеска, которая гласила – закрыто. Постучав несколько раз в дверь, и не услышав ответа Живодер зарычал:

– Что за хрень! – и зло ругнувшись он почувствовав необъяснимый приступ злости, начал орать. – Да они чего тут! Совсем офанарели нахрен! Открывай Эдвин, тощий выродок!

– Тише босс, – пытался утихомирить разъяренного главаря помощник. – Мы же здесь…

Закончить он не успел, так как резко повернувшийся к нему Живодер, наотмашь саданул его по лицу, да так, что у Обреза помутнело в глазах. Ничего не понимающий мародер отпрянул, схватившись за щеку, и посмотрел, на молотящего по бронированной двери, металлической клешней босса.

– Ты что толстяк?! – взревел Обрез. – Совсем мозгов лишился? Какого черта ты творишь?

Живодер еще несколько раз саданул по двери и, опустив конечности, снова повернулся к помощнику.

– Ты-ы. Ты-ы, – зашипел Живодер, поднимая, для удара железную культю. – Ты кому это сказал? А? – и с поднятым манипулятором двинулся на Обреза.

– Тебе жирная свинья! – оскалился помощник, – Что еще за выходки у тебя Живодер? Ты видать под скальпелем ваще отупел, или как?

– Что-о-о?! – взревел главарь, и кинулся на Обреза.

Тот, резко ушел в сторону, и широко размахнувшись, рубанул Живодера прикладом по спине. Главарь выгнулся, истошно вопя. Пересилив боль, он со звонким лязгом, несколько раз сжал 'пальцы' манипулятора, и снова начал атаку. На это раз он не спешил. Медленно, отведя протез в сторону, он начал надвигаться на Обреза, другой рукой, он также медленно достал из чехла на бедре, свой тяжелый, широкий нож.

– Ну что сосунок? – злобно ухмыльнувшись, он процедил сквозь зубы Обрезу. – Подсидеть меня хочешь, тварь? – и, брызжа слюной рявкнул. – Отвечать боец!

– Ты совсем сбрендил босс? – орал на него Обрез. – Что с тобой этот урод в маске сделал?

– Всех вас недоносков порешу, – не слыша его, шипел Живодер, медленно надвигаясь на помощника, выставив вперед себя широкий клинок, – Раздавлю, как назойливых насекомых.

Обрез понял, что с толстяком, что-то происходит. Даже с расстояния в пару метров, было заметно, как расширились зрачки глаз, его начальника, а белок глазных яблок, принял какой-то неприятный красный оттенок. Немного поразмыслив, Обрез принял единственно верное решение. Сбросив свой автомат с предохранителя, он от пояса выстрелил по ногам Живодера. Вопя, тот с простреленной ногой свалился на колени, успев упереться металлической культей в землю.

– Сука! – стиснув зубы, прорычал главарь, и неожиданно выкинул вперед руку. Лезвие широкого ножа, провернувшись несколько раз, вокруг своей оси воткнулось Обрезу в грудь.

Обрез выронил ствол, и сделал несколько неловких шагов назад. Тело его покачнулось, и он начал заваливаться назад. Тяжело дыша, Живодер попытался встать на ноги, но резкая боль препятствовала этому. Собрав в кулак всю свою волю, он, скрежеща зубами, упираясь рукой в стену ближайшего дома, медленно поднялся. Хромая, он доковылял до Обреза и посмотрел на него. Тот, лежал, не дыша, с полузакрытыми глазами, с уголка рта, стекала тонкая струйка крови. Злость наполняла всю сущность Живодера, и он просто ненавидел всех и вся. Что с ним происходит, он уже не осознавал. Все его существо, жаждало смерти и разрушения. Пустота, начавшая заполнять мозг, постепенно подчинила себе все клетки его тела, и единственное что он увидел во тьме – высокую худую фигуру, в надвинутом на глаза капюшоне.

Она стояла, недвижимо смотря на Живодера, сложив руки на поясе. Длинный до пят серый плащ, медленно развивался в такт дуновениям ветра. А чуть выше капюшона, Живодер разглядел нечто, что отдаленно напоминало рукоятку, огромного ножа, но что это было на самом деле, он так и не понял.

Внезапно, ему показалось, что фигура шевельнулась. Он встряхнул головой. Нет же, она на самом деле шевельнулась. Фигура в сером плаще медленно двигалась к Живодеру, но он не видел шагающих ног, она будто парила над землей, все ближе и ближе приближаясь к Живодеру. Когда до него оставалось несколько шагов, фигура также плавно, как и начала движение, остановилась.

Не отрывая взгляда, мародер смотрел на странную фигуру, она как будто гипнотизировала его. Черное пятно в глубине капюшона, тянуло к себе непонятной силой. Живодер попытался сбросить наваждение, но не смог пошевелить, даже и кончиком пальца. Страха не было. Не было совсем никаких чувств, кроме злости и ненависти. И еще жажда смерти, непонятная – всепоглощающая жажда.

Стоящая перед мародером фигура, медленно расцепила сложенные на поясе руки, и развела их в стороны. В тот же момент, Живодер почувствовал, как где-то вдалеке, зародился какой-то непонятный шум. С каждой секундой он все нарастал, и становился все более слышимым, но оставался все таким же непонятным. Карусель шипящих, свистящих, глухо завывающих звуков, тесно перемешалась с ураганом, звонких, шелестящих и плачущих нот.

Сколько продолжалась эта кутерьма, мародер не представлял? Наверное, целую вечность! Внезапно резанув по ушам, из глубины этой невообразимой какофонии, пришел резкий, на грани восприятия звук. Живодер дернулся всем телом. Мощная неведомая сила, начала сжимать его. Неестественно выгнувшись назад, он раскинул руки в стороны. Ноги его оторвались от земли, и все та же сила приподняла его над поверхностью.

Он не ощущал никакой боли. Только доминирующие в сознании чувства, становились все сильнее. Опустив руки, фигура подплыла к мародеру. Тело его приняло вертикальное положение, лишь руки оставались, все так же раскинутыми. Медленно, одной рукой, достав из-за спины свое оружие – черный, с зазубренными краями, длинный с волнистой поверхностью, костяной меч, она так же медленно перехватила тыльной стороной другой руки за основание, чуть ниже, чем находилась доставшая меч рука.

Взяв его перед собой, фигура перевернула оружие клинком вниз, занесла над головой, и резко воткнула клинок в грудь, висевшему в воздухе Живодеру. Тот дернулся. Клинок прошел насквозь. Боли по-прежнему не было. Медленно, будто наслаждаясь действием, фигура в капюшоне потянула меч назад. Она вытягивала лезвие оружия, но крови на нем не было, лишь густая, черная жижа, обволакивала клинок, крупными каплями падая с него на землю.

Полностью вытащив меч, фигура вновь перехватила его в одну руку и отвела в сторону. Затем облик ее начал истончаться, и внезапный, сильный порыв ветра разметал черную дымку, оставшейся от фигуры материи.Как только фигура исчезла, Живодер рухнул на землю.Он ощутил прежнюю власть над конечностями.

Внезапно, от того места, где его пронзил клинок, призрачной фигуры, начал разливаться непонятный жар. Он становился все, сильнее, пока не превратился в адское пламя, которое расплескалось по всему телу. Вот тут госпожа боль и показалась, во всей своей красе. Неистово ревя, мародер молотил себя кулачищами по груди и голове, пытаясь сбить этот чудовищный жар. Через некоторое время, боль начала стихать. Было ли это последствием побоев, которые мародер наносил сам себе, либо боль сама начала отпускать его – он так и не понял. Когда боль стала контролируемой, и он смог ее терпеть, он заметил.

Пространство вокруг него начало сгущаться. С каждой секундой темнея, оно как бы образовывало кокон, который постепенно поглощал главаря. Неожиданно, кокон с резким схлопыванием сжался, одарив мародера очередным приступом боли. На этом силы Живодера покинули, и он окунулся в темноту.

Владелец бара вздрогнул, когда в тяжелую металлическую дверь постучали. Содержимое стеклянного стакана, вместо того, чтобы попасть в рот отправилось за пазуху.

– Вот черти. – ругнулся он, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Ну что им неймется? Они что не знают, что в городе объявлена ЧС?

Он слез, с высокого барного стула и направился к запертой двери. На подходе к ней, Эдвин почувствовал что-то неладное, и прежде, чем открыть дверь включил монитор. Тот моргнул, и на нем высветилась картинка, которую транслировала скрытая от посторонних глаз, уличная система наблюдения.

Камера, находилась, на приличной от земли высоте и, несмотря на цветную передачу, картинка была не слишком высокого качества. И она показывала следующее: два человека, одетые в довольно продвинутые по его меркам камуфляжи, пытались проникнуть в помещение бара. Вернее один стоял как бы на стреме, а второй молотил по двери чем-то металлическим. Приблизившись к монитору, Эдвин даже немного удивился. То чем молотил здоровяк, оказалось его рукой. Конечно, манипулятор с тремя 'пальцами' трудно было назвать рукой, но определенно, он являлся протезированной конечностью стучащего.

Звуки, камера, к сожалению, не передавала, после того, как во время давнейшего взрыва, электронной гранаты повредилась звуковая плата прибора. Эдвин Лоуз, даже поморщился, он вспомнил, сколько вбухал бабок в восстановление камеры. Чтобы приобрести другую камеру речи не было, и быть не могло, ведь стоила она в десятки раз дороже того, что он отдал за ремонт. Но звук его сейчас мало интересовал, тем более что металлическая дверь, хоть и была сделана из бронированных пластин, а какие-то звуки все-таки пропускала.

Эдвин уставился в экран и, не отводя глаз, продолжил наблюдать, за незнакомой парочкой. Стоящий на стреме, что-то сказал громиле, молотящему в дверь, а тот резко развернувшись, саданул его по лицу. Схватив оплеуху, боец схватился рукой за лицо, и слегка контуженный ударом сделал несколько неловких шагов. Здоровяк опять принялся долбиться в дверь. В это время, отошедший от удара парень, что-то прокричал громиле, и тот медленно развернувшись, оставил наконец-таки дверь в покое. Подняв манипулятор над головой, здоровяк кинулся на бойца, но тот ловко увернувшись, со всего размаху рубанул громилу прикладом по спине. Владелец бара непроизвольно скривился, как бы ощущая нанесенный бойцом удар на своей шкуре.

Здоровяк выгнулся. Спустя мгновение он уже снова повернулся лицом к бойцу и, растопырив руки в стороны, медленно надвигался на него. Не растерявшийся солдат взял оружие к поясу и спустил курок. Звуки выстрелов Эдвин отчетливо слышал. Громила рухнул на землю, в последний момент, выставив вперед свою клешню. Он резко выкинул вперед другую руку. Боец дернулся, выронил ствол, и неловко сделав несколько шагов назад, завалился на спину. Громила попытался встать, но снова рухнул на землю. Затем, помогая манипулятором, он поднялся и, упираясь в стену, хромая направился к поверженному бойцу. Остановившись около лежавшего на спине солдата, он принялся его разглядывать.

Что происходило дальше, испугало владельца бара. Фигура громилы отошла на несколько шагов назад и замерла. Несколько минут пробыв в таком состоянии, тело здоровяка дернулось, неестественно выгнулось назад и… начало подниматься над землей. Спустя мгновение, тело сотряслось и рухнуло на землю.

– Что за…? – вырвалось у Эдвина. Подождав еще пару секунд у монитора, он не поворачиваясь, крикнул: – Колода! Колода, твою мать!

– Да Эд. – откликнулся из-за стойки бармен.

– Не да, а бегом ищешь этих раздолбаев – близнецов Орни и Дино и ко мне! Понял?

Кивнув, бармен перепрыгнул через стойку, и скрылся в служебном помещении. Эдвин оторвав, наконец, взгляд от монитора, подошел к бронированной двери и, нажав несколько клавиш на пульте, открыл ее. Просунув в образовавшуюся щель голову, он осмотрел место стычки непонятной парочки, затем кинул взгляд в конец переулка, и, не заметив ничего странного, вышел во двор.

Подойдя к телу лежащего на спине солдата, Эдвин наклонился. Потрогав рукой пульс на шее он крикнул:

– Колода! Ко мне бегом!

Выбежавший вслед за боссом бармен, метнулся к нему. Его уже догоняли братья-близнецы Орли и Дино.

– Быстро хватайте этого и несите ко мне в кабинет, – Быстро проговорил Эд, показывая на раненного бойца. – А этого, – он указал на здоровяка. – Связать, и бросить в дальнюю кладовку.

Повинуясь приказам шефа, братья резко, но в то же время аккуратно подняли Обреза и понесли в помещение бара. Пока они оборачивались, Эд в компании Колоды, обыскал громилу.

Что-то знакомое мелькнуло в чертах его лица. Эд напряг память и, вспомнив, невольно отодвинулся от тела. Живодер, пронеслось у него в голове. Один из самых свирепых прихвостней Гордона Йоханса. Убийца, мародер, да и просто чудовище одним словом – вот кто валялся перед ним.

Братья, отнеся тело солдата, вернулись. Вчетвером они подняли, здоровую тушу Живодера и потащили внутрь бара. Войдя в помещение, Эдвин оставил Живодера на троих подопечных, и закрыл за собой тяжелую дверь. Все. Теперь ни одна крыса не проберется в его бар.

Как и было велено, братья, с помощью Колоды связали мародера для большей уверенности метанитью, и заперли в самой дальней кладовой бара 'У Эдвина'. Пока они его паковали, Эд в своем кабинете, опустил скрытый от посторонних глаз рычаг, и одна из стен его кабинета ушла в сторону, открывая за собой прекрасно оснащенный медицинский блок. Мало кто знал, что Эдвин являлся прирожденным хирургом.

Он не учился, на каких либо курсах. Да и какие нахрен курсы могут быть в этом искаженном давней войной мире? Просто ему всегда нравилось. Нет. Не нравилось. Ему всегда до боли в сердце, Хотелось помогать людям, жить. С помощью одного хакера – как его кстати звали? Хубель? Или нет Хэбин? Нет, нет, нет! Хамель! Точно Хамель! Так вот, с помощью этого хакера, он получил возможность, осуществить свое давнее желание. И заучив наизусть, все то, что он узнал из древних программ, он начал свою 'темную' деятельность. Даже Колода, хоть был в подчинении у Эдвина практически с самого начала, ничего не подозревал о тайных делах своего босса.

Заперев дверь на замок, Эдвин приказал бармену, чтобы никто его не беспокоил и, стянув Обреза со своего стола на привезенные из медблока носилки, покатил того в потайное помещение. Подняв изнутри другой рубильник, который автоматически вернул ушедшую в сторону стену, Эдвин переложил мародера на хирургический стол.

Он еще раз прощупал пульс бойца. Затем, ополоснув руки дезинфицирующим составом, помогающим проводить операции без перчаток, он достал из стерилизационного бокса хирургический комбез, одел его и вернулся к раненному Обрезу. Несколькими ловкими движениями, он снял с того защитный камуфляж, и подключил к специальным датчикам, которые контролировали поддержание жизнедеятельности организма. Пододвинув ближе к себе терминал, для управления над медботами, Эд набрал на нем несколько команд. Тут же, как по приказу, из ниш в стене, к столу подъехали два медбота.

– Первый, – обратился он к роботу, – Контролируешь показания датчиков, и помогаешь с инструментами. Второй – он, не поворачиваясь, обратился к другому. – Подготавливаешь все необходимые для операции материалы. Выполнять.

Оба робота, мелодично обозначив получение приказа, принялись за работу. Жужжа сервомоторами, они быстро, но в то же время аккуратно, двигались по медблоку. Первый подсоединял к Обрезу необходимые датчики, которых не хватало, брал различные анализы крови и тканей. Второй подготавливал всевозможные мензурки, лоточки, бинты и многообразные медицинские смеси.

Надев стерильную маску, Эд собрался духом, и начал операцию. Рана на груди Обреза была не очень глубокая, и к счастью обоих почти не кровоточила. Рубец оставленный тесаком Живодера имел длину около пятнадцати сантиметров. Да. С такими ранами Эдвин встречался очень редко. В основном ему доводилось лечить ножевые и пулевые ранения, но и у них были плюсы. Во-первых, такие ранения не являлись чем-то сверхсложным. А во-вторых, с помощью них, Эдвин практиковался, и надо сказать достиг довольно неплохих результатов.

– Второй, – обратился он к роботу, – Раствор антисептика.

Сервомоторы бота зажужжали, и он поднес хозяину лоток, наполненный густой маслянистой массой слегка розоватого оттенка.

– Первый. Мазок. – тут же, без пауз предмет перекочевал в руки самоучки.

Нанеся специальным мазком, смесь поверх раны, Эд выждал некоторое время, пока компоненты мази не начали взаимодействовать с тканями. Начавшаяся реакция вспенила мазь, обеззараживая рану. Хотя Эдвин довольно сильно волновался, но дальше все пошло, как по маслу.

Изредка отдавая ботам приказы, Эд хоть и был самоучкой, но дело свое выполнял со всей ответственностью. Над раненным мародером то и дело мелькали медицинские принадлежности – зажимы, пневмошприцы, бинты и тому подобные вещи.

Обезопасив раненного от заражения. Эдвин приказал:

– Первый. Иглу и нить. – бот без промедления передал хозяину, необходимые в данный момент предметы.

Вооружившись иглой, Эдвин начал аккуратно зашивать рану. Метнить, состоящая из специального сплава, прочно соединяла края, сводя их вместе. После каждого стежка, Эдвин брал специальной лопаточкой мазь, которую держал рядом с ним второй бот, и аккуратно смазывал уже зашитое пространство. Приготовленная по специальной формуле, наносимая биомасса, попадая на живые ткани, сразу же начинала изменяться. Она тоже становилась как будто живой. Разглаживаясь, она проникала в микроскопические складки, скрепляя края зашитой раны еще сильнее. В последствии, биомасса расщепляла молекулы металла, из которого состояла нить, и вживалась в ткани человека, образуя дополнительную защиту для шва.

Что происходило с биомассой потом, Эдвин не знал. В программах про это ни чего не было написано. Но насколько он мог судить по прошедшим ранее операциям, она куда-то исчезала. По крайней мере, повторно приходившие к нему пациенты, не имели никаких жалоб относительно лечения, и при визуальном осмотре, биомассы тоже не было видно. Либо она становилась новой кожей человека, либо просто стиралась, как это происходило с верхними слоями кожи, когда они отмирали, он не знал. Главное было то, что он оставался, уверен на сто процентов, в полном излечении приходивших к нему людей.

Закончив операцию, Эд приказал роботам перенести тело Обреза в восстанавливающую камеру, а сам тем временем снял медицинский комбез и пошел умываться.

Роботы следую заложенной в них программе, раздели до Обреза до гола, и аккуратно уложили в стоящую горизонтально камеру, предназначенную для послеоперационной реабилитации. Камера была изготовлена из высокопрочного пластика, специально для Эдвина, по чертежам, которые он раскопал, в старых программах, принесенных ему Хамелем.

Она была на половину заполнена регенерирующим раствором, в который боты и поместили обнаженного Обреза. Подключив его к специальному аппарату, поддерживающему дыхание во время восстановления, боты опусти прозрачную крышку, из того же высокопрочного пластика, и герметично закупорив ее активировали работу камеры.

Раздался чуть слышный шипящий звук герметизации, и в камеру начал поступать лечебный раствор. Через некоторое время раздался мелодичный звон, свидетельствующий о полном заполнении камеры, и по подключенным к Обрезу разным трубкам, начал поступать воздух и питательные смеси.

К камере подошел Эдвин. Он вытирал полотенцам лишнюю влагу, оставшуюся после умывания. Посмотрев на показания датчиков, он удовлетворительно хмыкнул и, поставив одного из ботов на охрану пациента, направился к выходу. Второй бот, следуя программе, скрылся в предназначавшейся для него нише.

Закрыв за собой стену, скрывавшую секретную комнату от посторонних глаз, Эдвин подошел к своему столу, выдвинул ящик, и взял из него уже давно початую бутылку 'Грисса'. Выпить хотелось безумно. Откупорив сосуд, он налил в стакан пьянящей ароматом жидкости ровно на половину, и уселся в широкое кресло. Несколько раз, пригубив терпкого напитка, он отставил стакан, и откинулся на спинку. Как же он устал!

Стакан так и остался больше не тронутым. Закрыв глаза, Эдвин спал. И на спящем его лице отражалась легкая улыбка.