Текст книги "Повозка с игрушками"
Автор книги: Арон Кобринский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Кобринский А
Повозка с игрушками
А. Кобринский
"ПОВОЗКА С ИГРУШКАМИ"
начало
Мы уже вели разговор о тех, кто наводняет урны на проспектах и улицах пакетами с бытовым мусором.
Но оказывается, среди неуважающих чистоту и порядок в нашем городе есть более изобретательные товарищи.
Так, грузчик завода имени Ворошилова А. Г. Цыбульник выбросил пакет мусора прямо под дерево. Дело было на Комсомольской улице, поздно вечером.
А вот Хая Менделевна Черномордина, пенсионерка, посчитала, что самое подходящее место для ее пищевых отходов – это прилавок Нагорного рынка. Да еще в ходе разбирательства играла "прекрасную незнакомку" – называла себя Анной Михайловной и никак не могла вспомнить домашний адрес.
Зато инженер ДЗМО Т. И. Брегман подошла к проблеме бытового мусора с точки зрения логики. "Где больше всего хлама? – подумала Татьяна Иосифовна и сама себе ответила, – на стройке, конечно". После чего и отправилась со своим свертком на стройплощадку, что на углу улиц Писаржевского и Чернышевского.
Это только три примера "изобретательности". Но их к сожалению гораздо больше. И хорошо, что административные комиссии охотно "поощряют" такой поиск творческой мысли штрафами. Л. Васильченко
ПРЕДИСЛОВИЕ
Черновики предлагаемого произведения автор хранил в сарае, 2-го февраля 1974 года (как раз в день появления в газете "Днепр Вечерний" заметки под заголовком "Изобретатели мусора") сарай загорелся. Может быть было бы к лучшему, чтобы с ветхим деревянным строением сгорели бы и черновики, но некоторая часть все же осталась – на горящую бумагу свалилось ведро с мокрым песком!
Соединив в определенной последовательности оставшееся, автор заметил, что восстанавливать роман в первоначальном объеме не имеет смысла и вот почему: если читатель по силе воображения похож на маленького принца, то ему будет достаточно того ящика с тремя дырками, куда рассерженный Антуан де Сент-Экзюпери поместил требуемого барашка... Для того, чтобы предупредить читателя о трудностях, которые могут встретиться в процессе чтения, автор предлагает расшифровать следующее:
Ответ: Если бы на этот рисунок посмотрел маленький принц, он бы сказал, не задумываясь, что это плывут шлюпки, что они пронумерованы, что за первой следует вторая, что на веслах молодые матросы, что они по своей неопытности не могут придерживаться заданного направления и поэтому невдалеке курсирует сторожевой катер – это там на капитанском мостике стоит офицер и, подняв ко рту рупор, кричит: "Первая, табань правой!"
Примечание: У некоторых героев романа имена, отчества и фамилии совпали с именами, отчествами и фамилиями, которые упоминались в заметке – как же это могло случиться, если заметка появилась в газете 2-го февраля 1974 года, а роман, как вы сами понимаете, и до этого времени не был опубликован – хранился в рукописи, которую ни одна живая душа еще не читала? любопытство привело автора в редакцию.
–Ваша заметка меня заинтересовала! – сказал автор.
–Какая?– Изобретатели мусора.– А что именно? – спросил польщенный сочинитель военных мемуаров Леонид Васильченко, – ее написал я!
–Вы не знаете адреса Хаи Менделевны?
–Зачем он вам, разве вы...
–Нет, нет! – воскликнул автор предупредительно, – сосед у меня – говорит – родственница – разыскивает ее лет двадцать и все безрезультатно – она еще во время войны потерялась.
–Сам бы и пришел.
–Смертельно болен!
–А, – произнес Васильченко неопределенно и, воровато порывшись в карманах, вытащил на Божий свет записную книжку, – у меня листочек был с адресом, – сказал он, перелистывая ее бегло и, захлопнув, добавил, потерял!
–Может быть вы назовете другие фамилии.
–Какие? – спросил испуганный Васильченко.
–Сидорова, Петрова или Иванова среди Брегманов не было? – спросил автор романа.
–Что вы!!! – сказал молчавший до этого редактор. ПРИШЕЛЕЦ Почувствовав приближение старости, ий* обращался в Научный Совет с заявкой на подвиг... На планете иев кладбища отсутствовали. Дуга Относительности выстреливала заявителя в виде луча света. Если на пути встречалась цивилизация, то этот луч, путем целого ряда метаморфоз, превращался в жителя незнакомой планеты. Только таким образом удавалось накопить необходимую информацию об окружающем мировом пространстве. Планеты попадались как добрые, так и злые – вот почему ию не всегда удавалось быть нейтральным, но он к этому стремился – знал, что аккумулированная в нем энергия должна быть использована для передачи информации Научному Совету совершив этот подвиг, ий умирал.Гостиница находилась в центре города – она и снаружи и внутри выглядела роскошно. У небольшого окошка с утра выстроилась очередь. Паспорт подавался вместе с командировочным удостоверением администратору: если кому-то из приезжих предоставлялся номер, ее рот растягивался в улыбке, оголяя до самых десен ровные зубы.К одиннадцати часам дня в фойе появился старик в вельветовой куртке и суконных штанах. Изношенные сандалии, одетые на босые ноги, смотрелись нелепо – такое ощущение создавал кафельный пол, привыкший к респектабельной обуви. Старик молча прошел вдоль очереди. Стоящий впереди мужчина отодвинулся и старик заглянул в окошко.
–Мне нужен отдельный номер, – сказал он администратору. Она не потребовала документы и, к удивлению приезжих, выписала старику бланк на проживание в одном из лучших номеров. Приезжие узнали об этом, потому что она сказала:
–Идите на третий этаж.
Третий этаж был выделен администрацией для особых лиц – там жили генералы, министры и красивые женщины.Странное поведение администратора недолго волновало приезжих – старик приказал им забыть о своем появлении – он, как и все ии, владел гипнозом. Понятно, что и дежурная отнеслась к старику обычно – повела в номер и отдала ключ. Старик тут же запер дверь и открыл окно. Походив некоторое время по комнате, сбросил ветхую одежду и лег на ковер. Руки потянулись к окну, и, буквально через мгновение, в непроницаемых серых тучах появилось голубое отверстие. Оранжевый луч заглянул в комнату и, скользнув по стене, опустился ему на глаза – это был канал связи.
–Куюмэ, – прозвучало в комнате и морщины на лице старика разгладились.В течение двух тысячелетий я наблюдал жизнь чужой планеты, – сказал он, обращаясь к Научному Совету, – ее обитатели недолговечны, – продолжал он, и мне пришлось много раз умирать, чтобы воскреснуть снова.
–Мы знаем твою жизнь, когда ты был Иисусом Христом так же, как и ту, когда ты был Христофором Колумбом, – прервал старика лучевой голос.
–Откуда?!
–На Земле десять миллионов иев, – сказал лучевой голос, – и многие о тебе рассказывали.
–Ия-путешественника я только один раз видел, – сказал старик, – его Сергеем Сергеевичем звали, – и печально добавил, – я отключаюсь.
–Что-нибудь случилось?
–Ничего, но я не хочу отнимать ваше время.
–Мы знаем не все, – сказал лучевой голос, – расскажи нам о твоем приземлении и о последней метаморфозе.
–Хорошо, – сказал старик и зрачки у негосузились.
ПРИЗЕМЛЕНИЕ
ПОСЛЕ ЭТОГО
Я был: Иисусом Христом, Иоанном Златоустом, Плутархом, Оттоном Первым Великим, Иехудой Галеви, Яном Гусом, Христофором Колумбом, кузнецом, жокеем, Барухом Спинозой, горбатым клоуном, бродячим музыкантом, рабочим металлургического завода, Карлом Марксом, Осипом Мандельштамом... И ПОСЛЕДНЕЕ ВОСКРЕСЕНИЕ
Я снова увидел свет и снова заплакал.
–Тили, тили, тили, Павлуша, – сказала мне мама: ее голос был похож на голоса всех матерей мира. СВИДЕТЕЛЬСТВО НЕПОРОЧНОГО ЗАЧАТИЯ
Сын: Как я родился?
Мать: Я тебя на пустыре нашла. ВОСПИТАНИЕ 1
Люди жили в бараках. 2
Возле железнодорожной насыпи появился чан со смолой. Павел подставил кирпичи, взобрался на них и заглянул в чан. Руки потянулись к смоле, но не достали. Еще одна попытка – и Павел упал в чан. Смола была теплой, не отпускала – чем больше барахтался, тем сильнее погружался. На истошный крик сбежались прохожие – вытащили. Керосин стоил дорого. Мать отмывала сына и плакала.
–Ох, и худющий, – говорила она, глотая слезы.
–Вес у него, как у курицы, – поддакивала ей тетушка Руфь и обнадеживала, – не беда, Зина. Война кончится – за полгода откормим.Но главный голод был не в этом. Каждую ночь прозрачное привидение пересекало комнату – минуя спящих, оно тащило за собой повозку с игрушками. 3
По мостовой ползет грузовик. Кузов перегружен мебелью и вещами. Задние колеса без шин. Ободы с грохотом высекают из булыжников веселые искры. В освобожденный город возвращаются жители. Среди них Павел и его мама. Тетушка Руфь осталась в Омске.
–Нет, Зина, – сказала она, – я здесь привыкла. 4 В трехкомнатной квартире живут три семьи – смежные комнаты без дверей, потому что война пустила их на растопку. В шкафу стоят стеклянные баночки с рисом, гречкой, вермишелью, сметаной. На баночках наклеены бумажные полоски. Они показывают уровень продуктов. Если становится меньше, белокурая поднимает скандал. Мама плачет – она клянется, что ничего не брала. Павел боится подходить к этому шкафу. Вторая соседка пожилая, почти старуха. Голос у нее сиплый, мужской. Муж у нее генерал. Мама и генеральша подружились сразу. По вечерам они кладут на блюдце скомканную бумагу и поджигают. На стенку падают причудливо пляшущие тени – по ним женщины гадают, живы их мужья или нет. У третьей соседки муж погиб. Сына зовет Федькой. Сегодня Федька целый день убивал мух, особенно гонялся за жирными. Мухам не повезло – в руках у охотника была резинка. Подбирая с пола очередную жертву, Федька клал ее на язык и проглатывал.
–Зачем ты их кушаешь? – спросил Павел. Он ответил ему:
–Они сладкие! 5 Птичка весело прыгает в витрине. Приподнявшись на цыпочки, Павел смотрит на заводную игрушку.
–У тебя есть деньги?
–Нет.
–Приходи с мамой, – говорит сердитая продавщица, пряча игрушку в картонную коробочку. 6 В соседнем дворе жгли костры, играли в войну, спорили, кому быть фашистом, добывали из найденных патронов порох...
–Мама! – позвал проголодавшийся Павел. Вместо мамы на подоконник облокотился мужчина – страшно некрасивый – похожий чем-то на обезьяну: только краешек маминой головы выглядывал из-за его плеча.
–Это твой папа! – крикнула мама, – мы тебя ждем!
Павел убежал – домой вернулся к вечеру. Дверь открыла мама. В комнате пахло спиртом. На кровати, которая принадлежала ей и ему, лежал он похрапывал.
–Это же твой отец! – сказала мама и голос у нее прозвучал радостно и застенчиво, – он тебе подарок привез, – добавила она, показав на прислоненное к кровати ружье.
Павел сосредоточенно посмотрел на маму, отвернулся и плечи у него начали вздрагивать. 7 Приближался Новый Год. В доме появилась елка – ее усыпали ватой и украсили картинками, вырезанными из журналов. 8 Из соседнего города приехал дядя – родной брат отца. Отец встретил его в офицерском кителе при орденах и медалях. 9 Мама накрыла на стол. 10 Дядя не воевал.
–Кем работал? – спросил отец.
–Председателем колхоза.
–Да.., – сказал отец неопределенно, – за всю войну ты о них ни разу не вспомнил, – он кивнул в сторону сына, – а если бы меня убили?
–Миша, перестань, – сказала мама и включила радио.
Стало веселее. Павел отставил ситро, встал из-за стола, поставил на подоконник спичечный коробок, зарядил воздушное ружье хлебной крошкой и прицелился.
–Вояка! – сказал отец, освобождая дядю от цепкого взгляда, – приклад к плечу прижимать надо!
Дядины глаза блестели злостью.
–Ружье у тебя ненастоящее, – сказал он и подошел к племяннику.
–А какое же?
–Игрушечное, – сказал дядя, приставив ладонь к дулу.
–Нет, настоящее. Оно доску пробить может,если свинцовой пулькой.
–Не верю.
–Вот выстрелю, тогда поверите.
–Пли! – скомандовал дядя.
От неожиданности Павел нажал курок. Раздался выстрел – глухой, как при осечке. Дядя посмотрел на ладонь и, выжимая из себя улыбку, вернулся к столу.
–Выпьем за победу!– сказал он, наполнив свой и отцовский стакан.
–Покажи ладонь, – пробасил отец.– Ничего страшного, – сказал дядя, показывая ладонь: от выстрела то место, которое было приставлено к дулу, превратилось в кровавый волдырь.
Отец подхватился и, подскочив к сыну, вырвал ружье.
–Фашист! – процедил он яростно и, ударив ружье об колено, переломил.
–Зачем ты обидел ребенка? – возмутился дядя.
–Он фашист! – повторил отец.
–Это вы фашисты – вы! Оба! – крикнул Павел и в зрачках у него вспыхнула ненависть.
–Не надо, Миша, – сказала мама, загораживаясына.Отец успокоился. Мать открыла шкатулку. -Стерилизованный! – сказала она, вскрывая пакет.
–Пройдет! – сказал дядя, подставляя руку под бинт. 11
Через месяц отец получил письмо. Фронтовой друг приглашал его в Среднюю Азию.
–Поедем? – спросил отец.
–Куда ты, туда и я, – сказала мама. 12 Стоит невыносимая жара, но приходит вечер, а с ним и легкий ветерок, освежающий кожу – аул оживает... По аулу идет девочка – растирает кулачками слезы, оглядывается – вслед за ней по пыли волочится кишка... Мама принесла девочку домой, поставила в тази обмыла кишку теплой водой. Затем она положила девочку животом на подушку, выпавшую кишку смазала вазелином и прикрыла марлей. Надавливая на кишку пальцами, начала вправлять...
–Ай, ай, ай! – закричала девочка.
–Как тебя зовут? – спросила мама.
–Нургуль.** 13
Павел чуть не умер – его укусил скорпион. 14
Мать заболела экземой. 15
Папа решил, что лучше возвратиться на Украину. 16
Сегодня учительница разрешила писать чернилами.
–Напиши букву а, – говорит она.
Действие промокашки завораживает. Павел нажимает на перо так, чтобы получилась клякса. ______
* ии – иудей
** Нургуль – волшебный цветок ( казахское)
А. Кобринский, "ПОВОЗКА С ИГРУШКАМИ", роман
продолжение I
17 Отец пришел домой с большим кожаным портфелем.
–Вот, – сказал он, – тебе на день рождения. В те времена у трамваев автоматических дверей не было. Павел спрыгнул на ходу и поскользнулся – вырвавшийся из рук портфель, попал под колеса.Отец не бил – он щипал сына, оставляя багровые синяки.
–Тебе больно? – спрашивал отец, делая очередной щипок.
–Нет!
–А мне больно, – приговаривал отец, поучая. Павел запомнил его пальцы толстые, короткие и безжалостные. 19
Черные парты, черная доска, ушастые головы. Ветка клена тянется к окну просвечивающимися листьями – манит. Середина мая. Звенит колокольчик. Павел убегает с уроков – идет к реке:вода ледяная, но какое удовольствие чувствовать себя первым!
Каникулы... Отец идет на родительское собрание.
–Не хочет Павел учиться, – говорит учительница, – у меня создается впечатление, что он умственно отсталый.
Отец возвращается – он, как говорит мама, кипит: концерт начинается с порога.
–Я кормлю тебя, я одеваю тебя, ты жрешь мой хлеб, ты пьешь мою кровь, кричит он, снимая ремень.
Каникулярное утро – наконец-то Павел свободен – улица до самого вечера!
–Это моя бита.
–Нет моя, – говорит Павел.
–Идем стукнемся?! – предлагает Ленька.
–Идем!
Драка происходит на пустыре – они молотят друг друга зло и отчаянно.
– У него сопатка течет! – кричит противник.
Битва приостановлена – они подружились, но ненадолго. 20
–Оставь эту шантрапу, – говорит Ленька, кивая на дворовых, – я тебя с нашими познакомлю – видишь, – он показывает пальцем на развалины многоэтажного дома и доверительно сообщает, – там у нас штаб!
Они перебегают улицу. Ленька ведет его по кирпичам и по щебню останавливается около отверстия:
–Я – кольт! – кричит он в его глубину.
–Я – маузер! – раздается в ответ недовольный голос.
–Давай! – приказывает Ленька, подталкивая Павла к приставленной изнутри лестнице.
В бывшем бомбоубежище горит свеча. Девочки держат мальчиков за это... Павел делает вид, что ему такое знакомо – расстегивает ширинку. Подходит девочка – Павел ее знает – она из соседнего двора, зовут Аллой: симпатичная – светлорусая, глаза у нее большие и на щеках ямочки.
–Пойдешь?! – говорит Ленька и на следующий день.
–Нет! – говорит Павел, – я иду на озеро бить жаб. 21
Одежда покупается и подешевле и навырост. Деньги экономятся на еду.
–Главное – это пожрать! – говорит отец.
Несмотря на обилие пищи, Павел самый худой и тщедушный среди своих сверстников.
–Миша, он ничего не ест, – жалуется мама. 22
Произошло невероятное событие – школа стала смешанной. Рядом сидит девочка. Они еще незнакомы. Он поклялся себе не посмотреть в ее сторону первым. Две головы – остриженная и с косичками, весь урок не отворачиваются от доски. Павел чувствует, что напарница дала себе такую же клятву. Перемена. Девочки собираются в отдельную группу. Присматриваются. В классе властвует Сиренко – долговязый подросток. Губы у него большие, красные, будто припухлые, на верхней губе пробивается пушок. По тому, как Сирик расхаживает по классу, видно, что он хочет себя чем-нибудь проявить – сунув четыре пальца в рот, он оглушает Павла пронзительным свистом. Девочки испуганно затыкают уши. Павел искоса смотрит в их сторону – барабанные перепонки у него чуть не лопаются, но он, стараясь сохранить невозмутимость, садится за парту – открывая крышку, замечает, что портфель куда-то исчез.
–Ты?! – спрашивает он у Плоткина.
Тот не слышит – с наигранным равнодушием рассматривает потолок. В этот момент Сирик подкрадывается и, резко размахнувшись, отпускает увесистый шалабан – Павел поворачивается к недругу. Бить бесполезно. Сирик сильнее его боятся даже старшеклассники. Обида заволакивает глаза – Павел выбегает из класса. "Трус!" – думает он о себе и эта мысль пронизывает его насквозь. Сирик издевается над ним постоянно и продуманно. Любимая проделка свернуть бумагу в кулек, наполнить слюной и бросить такчтобы попало за воротник. Павел вспоминает, сколько раз он вздрагивал от этих бросков – его ненависть становится безграничной – он заходит в туалетную, хватает урну, полную использованной бумаги и приносит в класс – поднимает над головой все разбегаются: урна летит в дальний угол. Сирик пытается уклониться и падает – усыпанный мусором. Конец перемены...
–Кто сделал? – спрашивает Валентина Васильевна, – кто это сделал? повторяет она гневно.
–Я, – говорит Павел.
–Убери.
–Не буду.
–Дневник, – говорит учительница: ее тучное тело медленно и уверенно приближается. Павел проверяет парту – портфель на месте. -Копровин, я требую дневник, – повторяет она: щеки у нее горят, глаза навыкате, – "ваш сын бандит, прошу немедленно явиться в школу", – красные следы справедливости размашисто пересекают дневник по диагонали... Плоткин, Андреев и Олейников убирают сор... Валентина Васильевна возвращается к доске. – Наша сегодняшняя тема – Лермонтов... Белеет парус одинокий в тумане моря голубом... 23
–Скотина! – говорит отец своему сыну и, шлепнув его дневником по голове, садится кушать: вилка движется ко рту точными бросками – привычка – она приобретена тогда, когда земля была неустойчивой – колебалась от взрывов. 24
Сирик подтянулся шесть раз...
–Копровин, – вызывает физрук.
–Я растянул руку, – Павел не хочет позориться: в зале девочки! 25
Дом спорта. Идет разминка. Рядом с Копровиным сидит новичок – руки как плети, под глазами синюшность, лицо бледное.
–Начинай с тридцати, – говорит тренер, обращаясь к новенькому.
Тот встал, подтянул трусы, взял штангу на грудь и толкнул – она тут же качнулась и полетела вниз. Диски с грохотом ударились о помост. Новичок молча подошел к матам и рухнул...
–Нашатырь! – крикнул тренер. К ноздрям поднесли вату. Новичок несколько раз глубоко вздохнул и на губах его выступила розовая пена,
–Что с ним? – спросил подоспевший на помощь врач.
–Врожденный порок сердца, – сказал тренер.
–Как же вы разрешили?
–Он дал расписку.
–Какую?
–Что я за него не отвечаю! 26
Веки закрыты. Под ними двигаются глаза. Колышется узорчатая занавеска, Павел не может пошевелить ни рукой, ни ногой. За занавеской кто-то стоит. Прозрачная вязь отодвигается – старуха:
–Умершие прислушиваются к малейшему шороху, они запоминают, они продолжают жить,– говорит она, обращаясь к нему.
–Я за него не отвечаю, я за него не отвечаю, я за него не отвечаю, каркает ворон, кружит и садится на ближайшее дерево.
Павел просыпается. Зубная щетка, мыло, порошок...
–Быстрее поворачивайся! – кричит отец.
"О чем он думал в эту минуту?" – спрашивает себя Павел и завтрак становится ему поперек горла. "О чем он думал в эту минуту?" – Павел берет портфель и направляется к двери.
–Ты опоздаешь в школу, – говорит мама.
Новичок падает на маты...
"О чем он думал в эту минуту?" – Павел выходит на улицу: дома имеют коричневый оттенок.
–Он думал о том, что он уже умер, – эти слова Павел произносит вслух. 27
–К тебе пришли!
Павел отбросил экспандер.
–Ну и здоровый же ты! – сказал Савва: – учителя навязали ему Копровина как отстающего, правда, времени эта нагрузка почти не отнимала, – учишь билеты?
–Учу.
–Скоро экзамены!
–Как-нибудь проскочу, – сказал Павел и пошел на кухню – вернулся с кочергой, – видишь? – спросил Савву.
–Вижу, – пролепетал тот, но Павел улыбнулся: мышцы на руках взбугрились и на глазах изумленного Саввы металлический прут толщиной в палец был завязан в узел.
–Сила есть, ума не надо, – услышал Павел за спиной голос матери. 28
Вечером пришла тетя Ася – соседка.
–В магазинах ничего нет, на базаре дороговизна, буду меняться на другой город.
–На какой? – спрашивает мама.
–На Ялту.
Тетя Ася женщина крупная, высокая, знающая себе цену. Глаза у нее похожи на фикусовые листья – такие же плотные и непроницаемые.
–Садись, – говорит мама и подвигает тете Асе стул.Соседка присаживается – колени у нее округляются – они белые и упругие – с ямочками! 29
–Ты одна? – спросил Павел.
–Если тебя не считать, то да, – сказала Зара: она только что была в воде – сквозь белый купальник просвечивались соски.Они пошли вместе. Береговая кромка привела к удаленной части пляжа – там, выбрав уединенное место, они приросли к песку – отвернув головы друг от друга, чтобы не выдать себя, лежали рядом, ощущая жгучее прикосновение, но ненадолго...
–Я уйду, – сказала она чуть слышно.
–Почему? – спросил он, стараясь придать своему голосу наивность.
–Потому что прими, – сказала она еще тише и, когда Павел убрал руку, отодвинулась.
–Завтра придешь?
–Нет! – сказала она и отодвинулась еще дальше.
В раздевалку пришли последними. Темнело...
–Я не нуждаюсь в провожатых.
–А я не набиваюсь.
Зара села в троллейбус. Павел подождал следующего. Это был обоюдный испуг – они почувствовали себя взрослыми. 30
Конец экзаменов договорились отметить у Зары.
–По пять рублей с рыла, – пробасил Сирик и добавил, – срок сдачи два дня. 31
–Одни тройки! – сказала мама, рассматривая табель.
–Большего я от него не жду, – отрезал отец.
Денег Павел не просил – все равно не дадут. Пошел на товарную станцию сгружать уголь. 32
Трудился до седьмого пота – даже на туфли заработал – на лаковые! туфли давили, но вида не показывал. 33
Она сидела напротив. Черные волосы ниспадали к ее плечам свободно совсем как у взрослой – они придавали каждому ее слову загадочную таинственность, но главное – когда она улыбалась, на ее щеках появлялись ямочки.
–Ты знаешь ее? – спросил Павел шепотом у Клавы Ольховской.
–Нет, – ответила она ему таким же шепотом.
–Танцуем! – крикнул Савва и направился к патефону. 34
–Познакомься, – сказала Зара, – это моя подруга, Юля Бушуева, она из пятьдесят шестой школы, мы с детства дружим.
–Вы танцуете?
–Не умею.
–Он у нас только по железу волшебник, – хихикнула Зара, – штангист!
"За пляж мстит", – подумал Павел – промолчал.
–Разрешите, – Юлю пригласил Савва и они закружились.
–Она тебе понравилась?
–Нет, – сказал Павел, – а почему тебя это интересует?
–Я просто так спросила, – сказала Зара и, густо покраснев, добавила, она же моя подруга. 35
На кухне включен свет. Отец ворочается. Ночное бдение сына мешает ему спать.
–Ложись!
–Я учу математику.
–Какую математику? Сволочь! Книжечки читаешь!
–Можешь проверить.
Павел слышит грузные шаги босых ног. Отец врывается на кухню и смотрит на обложку...
–Зина, он рехнулся, весь год байдыки бил, а сейчас задницу геморроит. Ложись немедленно спать!
–Закончу параграф, тогда лягу.
–У него мозги набекрень, – говорит отец и через минуту от стены к стене перекатывается его мощный храп. 36
Сентябрь. Урок алгебры. Татьяна Егоровна объясняет новый материал.
–А теперь попробуем решить пример, – она вызывает к доске Савву. Молодец! – говорит она ему, восхищенно наблюдая за ходом.
На соседней парте скрипит перо Зары Кимстач. Павел не записывает поднимает руку. Татьяна Егоровна знает "штучки-дрючки" Копровина. Она уверена, что этот "недоумок" хочет сорвать урок.
–У тебя голова болит? Тебе к терапевту или к психиатру? – спрашивает она заботливо и печально.
–Ха-ха-ха, – смеется класс.
–Ну что тебе? – милостиво говорит Татьяна Егоровна.
Павел поднимается. Щеки у него горят. Пальцы сжимаются в кулаки. Зрачки расширены,
–Этот пример можно решить короче.
–Ха-ха-ха, – смеется класс.
–Ну-ну, – говорит учительница. Павел выходит к доске, вытирает то, что написал Савва и пишет новое решение. Улыбка с лица Татьяны Егоровны исчезает и в классе становится тихо. 37
Больше всех сопротивлялся Ефим Осипович. – Ты у меня больше тройки иметь не будешь, – говорит он, тычет Копровина в ребро и разъясняет, – слишком велика у тебя разница между умом и здоровьем!
Этот разговор произошел вчера...
Сегодня:
–Так вы понимаете, чем отличается вес от массы? – еще и еще раз спрашивает он, подходит к доске, приподнимается на цыпочки, обводит формулу Р=М g , стучит по доске мелом так, что мел крошится и кричит, – без физики вы все болваны.
Павел поднимает руку.
–Я слушаю тебя, – говорит Ефим Осипович.
–Если не учитывать влияние сопротивления воздуха, все тела падают на землю с одинаковым ускорением, – это приводит к удобному представлению о массе. Предположим, что у нас имеются два куска свинца разного веса...
–Ты все равно болван, – говорит Ефим Осипович, выслушав своего бывшего врага. 38
"Я должен с ней встретиться", – решил Павел и – 56-я школа: выходят ученики, появляется она – белый бант весело подпрыгивает, в руке покачивается портфель... Павел делает несколько шагов в ее сторону...
Белый бант заслонил прохожий, идущий навстречу; белый бант остановился это она смотрит на часы, которые висят на углу улицы; белый бант исчезает в подъезде...
Улица тускнеет. 39
–Копровин, ты учил отрывок?
–Да.
–А кроме да?
Павел не слышит, как его голос начинает звенеть – все и он сам куда-то исчезают. Слова пульсируют – они уже не слова, потому что Сирик перестает улыбаться...
–Я нахожу, Копровин, – говорит Валентина Васильевна, – что у тебя есть определенные способности. 40
56-я школа...
–Юля!
–Да! – она смотрит удивленно.
–Мы у Зары в прошлом году гуляли, – напомнил.
–Кажется... Вы не умеете танцевать!
–Я научусь, – сказал Павел: он был счастлив, что она заговорила с ним, что не забыла его, что он пересилил себя – осмелился к ней подойти; он блаженствовал, что она есть и что он может идти с ней рядом так долго, Юля, я и завтра буду ждать вас...
–Мне нравятся мальчики с усами, а у вас их нет, – говорит она ему кокетливо и убегает.
Павел прислушивается – каблучки стучат не по ступенькам, а по нему! 41
Остались экзамены и прощай школа... Павел вышел на улицу – прижался лбом к школьному забору, схватившись за прутья...
–Тоскуешь? – подошла Зара.
–Не тоскую, а думаю.
–Не ври, я знаю, что ты влюбился.
–Только в тебя.
–Иронизируешь?
–Пытаюсь.
Так вот, – сказала Зара, – поскольку ты мой товарищ, хочу, чтобы знал правду. У нее фамилия не Бушуева – по отцу она Брегман. 42
День совершеннолетия. Отделение милиции. Бесцветная комната. Платье с короткими рукавами, полные руки, локти с ямочками и такие же пальцы. Метрическое свидетельство. Оно довоенное – национальность родителей не указана.
–Яка нация? – спрашивает паспортистка.
–Ий, – говорит Павел.
–А хиба е така?
–Это одна из народностей Кольского полуострова. Паспортистка пишет несуществующую нацинальность. Павел берет паспорт и уходит. 43
Аттестат на руках, паспорт в кармане – свобода! 44 -Доброе утро, Юля! -Ты меня дежуришь? -А кого же еще? -Ну зачем все это? – растянула она каждое слово и ямочки у нее на щеках заиграли. -Я и сам не знаю. -А я знаю – ты просто меня преследуешь. -А если люблю? -Глупости, – сказала она, – какая может быть любовь в нашем возрасте? Тебе, Павел, всего шестнадцать лет! -С этого дня я поставлю перед собой часы и буду ждать. -Лет десять, – подхватила она с такой же иронией. -А я дождусь! -Тогда лучше не в нашем городе. -Почему? -Потому что я не люблю тебя, это, во-первых, – сказала она со злостью, а, во-вторых, я не желаю, чтобы ты каждый день торчал у этого подъезда. САМОСТОЯТЕЛЬНЫЕ ШАГИ 1
–Куда едете?
–Дон, – ответил машинист и чумазое лицо его исчезло в кабине. Павел пошел вдоль товарняка. Железнодорожники старательно обстукивали буксы. Моросил дождь. По вокзалу прокатился гудок. Состав тронулся. Павел вскочил на подножку и забрался внутрь платформы. Там, прислонившись к борту, сидел человек. Увидев Павла, махнул рукой как старому знакомому.
–Куда путь держишь?
–На Кубань, – ответил Павел и спросил, – а вы?
–Туда же... Чего стоишь? Садись.
Павел сел рядом. Некоторое время молчали...
–Виктором зовут... А тебя?
–Павел.
–Из тюряги еду, – сказал Виктор и при этом внимательно посмотрел на Павла, – а ты?
–Сбежал из дому.
–Ладно темнить, а, впрочем, дело твое. Курить будешь?
–Нет.
–Страдать помогает, – сказал он, разминая окурок,
–Что-что? – переспросил Павел.
– Говорю нервы успокаивает, – чиркнув спичкой, он ловко сунул ее в открытую часть коробки и закурил... 2
Павел озяб... Едва начало светать, проснулся и Виктор – вытащив два добротных окурка, предложил:
–Закурим?!
–Д-д-давай, – сами по себе проклацали зубы,
–Ды-ды-ды, ды-ды-ды, ды-ды-ды, – барабанила платформа на стыках.
–Кыр-за, кыр-за, кыр-за, – заскрипел буфер.
–Притормаживаем, – сказал Виктор, прислушиваясь.
Голод погнал их в городок, видневшийся в нескольких километрах от станции. На окраине попалась хлебопекарня. Одно из окошек было приоткрытым. Павел заглянул...
–Чего надо, чернявый? – улыбаясь крикнула молодая женщина, стоящая возле конвейера.
–Пахнет вкусно, – стараясь придать голосу тон шутки, – сказал Павел и стал деловито рыться в карманах.
Виктор молча оттолкнул Копровина:
– Послушай, молодуха! Дай пару булок. Три дня ничего не жрали! 3
Следующего товарняка ждали недолго. 4
К вечеру пошли кубанские степи. 5
–Переночуем и шуганем в ближайший совхоз, – сказал Виктор и, спрыгнув с платформы, добавил, – поработаем лето, а там посмотрим...
–У-гу, – пробубнил Павел и последовал за своим другом.
–Век свободы не иметь! – Виктор кивнул на женщину, сидевшую на привокзальной скамейке: кофточка с протертыми рукавами и грязная юбка гармонично увязывались с ее ширококостным, не в меру загоревшим лицом, выражавшим тоску и безразличие, – ждешь погоды? – спросил он у нее, приостановившись.
