Текст книги "Профессия - аферист, Игра на интерес"

Автор книги: Аркадий Твист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Все в порядке. Забирай вещи.

Валера растерялся и не знал, как вести себя дальше. Он забыл о тех многочисленных уроках мошенничества, которые получил рядом с Тосей и Кабаном. Он недоуменно смотрел на бармена. Тот повторил:

– Забирай. Теперь они твои.

Дон Кихот не долго думая что есть силы ударил большим кулаком в лощеное лицо бармена. Тот перелетел через высокую стойку бара и упал замертво. Шум, крик. Оказавшиеся поблизости матросы скрутили здоровенного драчуна-покупателя. Кто-то вызвал милицию, которая должна была вот-вот приехать.

Валеру обыскали, и сейчас он сидел на стуле и уговаривал одного из матросов:

– Дружок, пожалуйста, пересчитай мои деньги. – Он указывал на "куклу", которую те извлекли из его кармана. – Пересчитай. Там большие деньги. Когда приедет милиция, они мне и половины не оставят.

Тот снял резинку и открыл толстую пачку денег. Рубли рассыпались.

– Так здесь же одни рубли! – удивленно произнес матрос.

В бар вошли двое милиционеров. Увидев в руках матроса рубли и узнав о его поступке, один из них сказал:

– Напрасно ты это сделал. Ты разломал "куклу". И теперь это рубли – и не больше. Этим ты сыграл ему на руку. Теперь о попытке мошенничества не может быть и разговора.

Пришедший в себя бармен замял все дело при условии, что Дон Кихот тут же уедет из Севастополя.

Тося узнал эту историю и сказал Валере:

– Жадность фраера сгубила. Ты некрасиво поступил, не сказав нам об этом бармене. А ведь работали втроем. И ты был в равной доле. Если быть откровенным, мы с Кабаном не испытывали в тебе нужды и все работы могли делать вдвоем. Я видел в тебе товарища, и поэтому ты был с нами. Теперь вижу – это не так.

ЧИСТЫЕ СТЕКЛА

Тося лежал на диване в номере гостиницы, закинув руки за голову. Он разглядывал пыльное стекло балконной двери.

Тося с Геной возвращались из Сочи. Когда они проезжали через Ростов-на-Дону, у них сломалась машина. На ремонт нужно было время. И сейчас он лежал и думал, чем бы заняться в этом городе.

– Давай помоем им окна, – неожиданно сказал Тося. Он уселся на диване и принялся объяснять недоумевающему Гене.

Тося порылся в сумке и извлек из нее печать, которую взял в качестве сувенира в Краснодаре у знакомого урки. Тот указал на кипу бумаг, лежащих на факсе, сверху которых поблескивала печать в железном футляре, и сказал:

– Вот все, что осталось от кооператора, – и он отдал Тосе печать, заметив, что тот заинтересовался ею.

Тося удивлялся ее компактности.

Прихватив с собой печать, Тося с Геной направились к начальнику ЖЭКа одного из центральных районов города; район этот был усеян шестнадцатиэтажными домами.

Тося достал бумагу из недорогой папки, купленной в магазине напротив, и протянул начальнику ЖЭКа. В ней говорилось, что краснодарский кооператив гарантирует оплату взятого в аренду помещения. Далее значился расчетный счет и банковские реквизиты.

Друзья сняли небольшую комнатку в ЖЭКе, на дверях которой повесили табличку, написанную фломастером: фирма "Свято". Далее Тося посетил директоров ближайших школ и одного директора профессионально-технического училища. Каждому он объяснил:

– Для того чтобы учащиеся старших классов в субботу и воскресенье, а также в свободное от учебы время не занимались черт-те чем, а делали полезную для общества и себя работу, наша фирма, – говорил Тося, – в этот весенний период занимается, так сказать, реставрацией внешнего вида зданий города. А именно мы производим механическую мойку окон и зданий. Мытье одного окна стоит один рубль. Я хочу предложить вашим ученикам, чтобы они помогли нам в наборе заказов. С каждой тысячи рублей они будут получать сто. А это, согласитесь, хороший заработок для школьников. Даже очень.

При этом каждому из них он говорил, что директора остальных школ в восторге от этого, так как находят много плюсов.

Чтобы не дублировать друг друга, школьники распределили между собой дома по кварталам и принялись за работу. Жителям они объясняли, что их окна будут мыть с помощью специальных машин. Присутствие хозяев в квартирах не обязательно.

Жильцы с радостью платили деньги. Да и не могли они отказаться, во-первых, потому что цена была низкой и, так как окна обещали мыть вместе с близлежащей стеной, покрытой кафелем, каждый из них не хотел выглядеть скрягой в глазах соседа и всего дома. А во-вторых, многие окна были закрыты наглухо из-за сквозняков. И вымыть такое окно было хлопотно хозяевам.

Школьники продолжали носить деньги.

Заканчивалась четвертая неделя, как фирма "Свято" подсчитывала доходы.

– Пора ехать, – сказал Тося. – Да и машина давно готова.

– Как ехать? – удивился Гена. – Так мы что, окна мыть не будем?

Тося с удивлением смотрел на своего товарища.

– Я думал, мы так и сделаем, как ты говорил этим директорам, – продолжал Гена. – Заключим договор с коммунхозом. Машины-то сейчас все равно простаивают. Ты посмотри, какой неплохой заработок получается.

– Окна я никому мыть не буду, – сказал Тося серьезным тоном. – Ни при каких обстоятельствах. А работа мне эта не нравится. Дурим пенсионеров при помощи доверчивых школьников.

Они уехали, объяснив начальнику ЖЭКа, что фирма обанкротилась.

По приезде в Одессу Тося расстался с Геной, так как понял, что тот далек от жизни афериста.

МЫ УДАРИМ ПО РАСХОДУ

– Скажу вам откровенно: все в мире дерьмо, кроме мочи. – Тося был пьян, язык с трудом шевелился.

Он стоял у края дороги, поддерживаемый мужчиной, с которым познакомился в ресторане, подсев к нему за ужином. Тося быстро опьянел, и новый знакомый выказал желание проводить собутыльника до такси. Желание это скорее было вызвано толстой пачкой сторублевок, которую Тося небрежно достал из кармана. Заплатив официанту, уронил на пол, долго не мог поднять, так как деньги, скрепленные резинкой, перемещались по полу от неуклюжих движений хозяина. Теперь мужчина стоял рядом и обнимал Тосю, чтобы тот не упал, а сам в это время пытался нащупать толстый пресс, скрываемый одним из Тосиных карманов. Всякий раз, когда услужливый знакомый подбирался вплотную к деньгам, Тося, что-то вспомнив, отодвигался от него и, шатаясь, начинал повествовать.

Скрипнув тормозами, остановилась машина в полуметре от "приятелей". Из нее выскочили двое молодых парней. Подбежав к стоящим в безлюдном месте друзьям, они внимательно осмотрели Тосю, затем один сказал:

– Это они.

– Живо в машину, – скомандовал другой и подтолкнул услужливого Тосиного провожатого в спину.

– В чем дело? – изумился тот.

– Уголовный розыск. Живо в машину.

Двое парней ухватили "друзей" под руки и затолкали в машину.

– Не понимаю, что происходит? Вы нас с кем-то перепутали, – возмущался Услужливый. – Мы только что вышли из ресторана.

– Разберемся в отделении, – пробурчал один из парней, и машина тронулась с места.

– Ребята, меня, пожалуйста, к метро "Пролетарская", – проговорил Тося и уткнулся головой в соседа.

Тот отодвинул его и стал требовать объяснений у работников угрозыска.

– Объяснений хочешь? – процедил сквозь зубы один из милиционеров. – А когда старуху вчетвером грабили, что ж ей ничего не объяснил?

– Это чудовищная ошибка. Мы никого не грабили, – заикаясь, говорил Услужливый.

– Ребята, меня на Пролетарку, – произнес Тося. Извлек толстую пачку денег из кармана, вытащил из нее сто рублей и протянул водителю. – Давай жми, браток.

Ребята переглянулись. Один из них выхватил пачку денег у Тоси из рук и злорадно проговорил:

– А вот и денежки. Все сотками. Пятнадцать тысяч. А номера-то у бабки переписаны. Ну, что скажете, парни?

Тося поднял голову, которая все время падала на грудь, и заявил:

– Черт с ней, с бабкой-то. Главное – это деньги. Здесь их предостаточно. На всех хватит. Возьми сколько надо и вези меня домой.

– Домой вы, ребята, попадете лет через восемь, – заметил водитель.

– Я здесь ни при чем, – взвыл Услужливый. – Я его не знаю. В ресторане познакомились. Два часа назад.

– Другого ответа от тебя никто не ждал, – сказал парень, пересчитывающий Тосины деньги. – Ба-а-а, да здесь не хватает четырех тысяч. Ну-ка давай, что там у тебя в карманах, – обратился он к Услужливому.

– У меня только мои деньги, – заявил тот, доставая портмоне из бокового кармана пиджака.

– Давай сюда. – Работник угрозыска выхватил кошелек из рук перепуганного мужчины. В нем оказались три с половиной тысячи рублей, паспорт и несколько квитанций.

– Колись, пока не поздно, – обратился водитель к Тосе. – Где еще двое соучастников? Где остальное награбленное?

– Да ладно вам. Какие еще соучастники? Нас всего двое: я и мой друг. – И Тося, обняв Услужливого, сказал ему: – Теперь мы с тобою вместе, а вдвоем веселей.

– Я не знаю этого человека. Я не...

– Хватит. Заткнись. В камере будешь эти байки рассказывать. А сейчас говори быстро, где остальное: золото, ценности?

– Я, правда, ни при чем...

– Ну что ж. Как хочешь. Наше дело маленькое: мы должны доставить. А уж там тебе язык быстро развяжут. Вспомнишь все, даже чего не знаешь.

Услужливый принялся дрожащим голосом объяснять, что это недоразумение.

Тося еще раз обнял его и сказал:

– Попал ты, дружок, как член в рукомойник. Теперь ты никому ничего не докажешь. Бабушка, ясное дело, покажет на тебя. Ей все равно, лишь бы деньги получить назад. А тем более что стара она как мир.

– Я тебе не дружок. Почему ты не подтвердишь, что мы с тобой познакомились в ресторане?

– Да кто в это поверит? Они слышат лишь то, что хотят, – ответил Тося, зевая и пытаясь устроиться на плече Услужливого.

Тот отодвинул его голову, которая тут же упала на грудь. Некоторое время ехали молча.

– На Петровку или в райотдел? – спросил водитель.

– Сначала на Петровку. Получим признание этих субчиков.

Поняв свою обреченность, Услужливый заговорил скороговоркой, обращаясь к парню, который отдавал команды:

– Я живу у своей подруги на Ленинском проспекте. Завтра, когда этот преступник протрезвеет, выяснится, что я не имею к этому ни малейшего отношения. А сегодня отвезите его одного. Я вас отблагодарю. Тем более что вы и рисковать ничем не будете: у вас останется мой паспорт, и я покажу, где живу. Если что не так, вы всегда сможете меня найти.

– Не положено. Взяток не берем.

– Поймите и поверьте, что это ошибка. Я дам вам еще две тысячи. А когда выяснится, что это недоразумение, просто вернете мне паспорт. Вот и все.

– Все не так просто, – смягчился оперативник. – Вас уже два часа разыскивают три патрульные машины. К нам поступила информация, что вы с другом появитесь в этом районе.

– Он мне не друг, а случайный знакомый, – поспешил вставить Услужливый, – поверьте, прошу вас. Да вы сами посмотрите: разве может быть у меня чтото общее с этим уголовником?

– Не знаю, не знаю, – раздумывал вслух оперативник. – Если ты ни при чем, зачем предлагаешь взятку? И почему так боишься ехать на Петровку? Здесь что-то не так.

– Я не боюсь ехать на Петровку. Я лишь боюсь стать жертвой обстоятельств. Боюсь, что этот уголовник, – он небрежно указал на Тосю, который уже дремал, посвистывая в неудобной позе, – спьяну или от скуки и подлости втянет меня в совершенные преступные действия. Пока все выясняется – невинный, как это часто бывает, может пострадать. А я не хочу страдать из-за урода, напавшего на старуху.

– Петя, останови машину, – сказал оперативник водителю, когда до забора здания по улице Петровка, 38, осталось не более ста метров. – Как поступим с этим? Ты веришь в то, что он говорит?

Петя задумался.

– Выйди, поговорим, – обратился он к товарищу.

Оба вышли из машины и принялись что-то обсуждать. Тося продолжал сопеть с присвистом. Услужливый нервно мял пальцы, отчего они издавали неприятный хруст. Наконец оба блюстителя правопорядка вернулись в машину.

– Ну что ж, мы готовы тебе поверить и рискнуть, отпустив тебя, – сказал один из них, пристально-изучающе глядя на Услужливого. – Но учти, если ты решил сыграть с нами в какие-то игры... Если окажется, что ты хоть как-то причастен к ограблению... Мы найдем тебя из-под земли, и тогда, обещаю тебе, ад покажется раем в сравнении с тем, что мы тебе уготовим.

– Что вы, что вы! Я говорю чистую правду.

– А сейчас мы отвезем тебя на Ленинский проспект и посмотрим, где ты живешь. Как и с кем. Говори адрес.

Услужливый, сбиваясь от волнения, назвал адрес, и машина, развернувшись, помчалась.

Дорогой оперативники беседовали с Услужливым уже в приятельском тоне. Они заверили, что ни словом не обмолвятся о нем с начальством. И если в течение трех дней его имя нигде не всплывет, доставят ему паспорт и, конечно же, портмоне.

Услужливый вместе с водителем Петей зашли в подъезд. Когда первый позвонил в дверь, Петя спустился на один пролет и прижался к стене. Открылась дверь, и он услышал взволнованный женский голос, затем – шепот Услужливого. Вскоре тот вышел из квартиры и, вручив Пете две тысячи рублей, крепко пожал ему руку с надеждой и мольбой в глазах. Петя быстро спустился, и машина выехала со двора.

– Тося, как тебе удается отыскивать таких лохов? – спросил Петя по имени Виктор, передавая Тосе деньги.

Тот, собрав все деньги в одну пачку, не спеша их пересчитывал. От его пьяного состояния не осталось и следа.

– Исключительный экземпляр, – заявил Леша, – с таким работать одно удовольствие. Сам все объяснил, разъяснил и уплатил. Просто уникум. По какому принципу ты их подбираешь, Тося?

– Принцип очень прост, – проговорил Тося, отделив свои деньги от общих, которые предстояло разделить между приятелями. – Главное, чтобы у лоха были деньги. Чем больше денег, тем лучше принцип. А все остальное это всего лишь везение. Кстати, почему не включили кассету с записью мусорских переговоров?

– Ты же сам сказал, что ее нужно включать, когда лох доведен до отчаяния и мечтает сквозануть.

Леша нажал на воспроизводящую клавишу магнитофона, который находился в бардачке, и машина наполнилась шипением и свистом, среди которых можно было разобрать железные нотки мужского голоса: "Всем машинам, кто меня слышит. В 26-м квадрате ведется ожесточенная перестрелка. Тяжело ранен старший сержант Соколов. Всем, кто находится в непосредственной близости с 26-м квадратом, срочно прибыть на место и оказать поддержку".

– Правильно, – сказал Тося. – Но это следует ставить, лишь когда с лоха не удается больше ничего получить и от него нужно избавиться. Услыхав такое и оставшись в машине без ментов, которые убежали стрелять, любой даст деру... Я же говорю о том, что во время движения машины в ней периодически должны звучать мусорские переговоры, какие слышны из рации любой машины. У вас есть такая кассета. А включать ее нужно обязательно, чтобы лох не усомнился, что находится среди ментов.

– Да, есть у нас эта кассета, – проговорил Леша, – но я не стал переставлять, так как стояла эта. Да и лох оказался таким дармовым, что это было и без надобности. В следующий раз исправлюсь.

– Хочу вам сообщить, – сказал Тося, отдавая друзьям их долю, – что в следующий раз подобной работой вы будете заниматься без меня.

– Что случилось, Тося?

– Тося, ты что?

– Ничего не случилось, – безрадостно ответил тот, – просто я меняю профиль. Надоело. Вы найдете кого-нибудь ни мое место.

– Кого же мы найдем? Без тебя эта работа не будет приносить такой доход. В ней ты есть Бог.

– Я не есть Бог. – Немного подумав, Тося добавил: – Но Бог есть во мне... Работа должна приносить не только деньги, но и наслаждение. А его нет. И посему в этом месте мы ударим по расходу.

КВАЛИФИКАЦИЯ – ЭТО ДЕНЬГИ

Тося зашел к Вене, чтобы узнать, почему у того произошел запал со стекляшками. Вена работал на аферу под названием "Ювелир из Польши". Знакомясь с очередной жертвой, он изображал из себя поляка и на ломаном языке объяснял новому знакомому, что приехал в Одессу с целью покупки разных драгоценных камней, будьте бриллианты или изумруды. Для подобной работы использовалось три человека, одним из которых был сам Вена. Другой играл роль ювелира, к которому Вена с будущей жертвой несли "бриллианты", чтобы определить чистоту, размер и их истинную цену. В действительности это были обычные стекляшки, не представляющие собой ни малейшей ценности. Терпила же их получал от третьего участника аферы, "случайно" с ним познакомившись. "Ювелир", посмотрев и проверив "камни", долго молчал, затем отводил в сторону терпилу, определив в нем хозяина этих "камней", и начинал уговаривать продать "бриллианты" ему, а перед поляком извиниться.

– Это чистейшей воды камни. И мне как раз необходим такой размер, говорил "ювелир". – И заплачу я тебе дороже. И как покупатель я более надежен. Не то что какой-то там сомнительный поляк.

Тот отказывался продавать "ювелиру": во-первых, "камни" были не его, он получил их от Третьего всего на пару часов. Во-вторых, ему не удобно было отшить поляка – тот вел себя как человек неробкого десятка, который своего не упустит. Про себя терпила отмечал, что цену поляку можно назвать побольше, а если тот не согласится с ней, камни можно будет продать ювелиру. С такими мыслями, камнями и поляком он выходил из полуподвала ювелирной лавки.

Далее механика была проста: у "поляка" всех денег при себе не было, и он, оставив незначительный задаток, отправлялся за ними, условившись с продавцом встретиться под вечер. Когда "поляк" уезжал, подходил Третий, до этого гулявший поодаль, чтобы не попасть на глаза "поляку" и "не высадить того на измену".

– Ну что, продал бриллианты? – спрашивает терпилу Третий.

Тот объясняет, что покупатель поехал за деньгами и через три часа все купит.

– Я же тебе говорил, что через два часа камни или деньги должен подвезти к поезду. Хозяину все едино. кто их купит. Но ждать он не может, так как машиниста не уговорить задержать состав, а на другой поезд он пересаживаться не станет. Не такие уж большие деньги, особенно для него, – говорил Третий.

Терпила платил свои деньги. Простившись с Третьим, он шелк месту встречи с Веной, про себя мечтая, чтобы тот по какой-либо причине отказался от покупки камней. Ведь тогда он сможет их продать ювелиру.

Ни Вену, ни ювелира, равно как и Третьего, он никогда больше не встречал в своей жизни.

Накануне подобную работу Вена проделал с Гояром. Третьим они брали Сашу Ростовского.

Сегодня во время обеда в "Аркадии" Тося узнал, что Гояра "закрыли". Выяснить детали и определить возможность помощи в вызволении друга Тося приехал к Вене.

– Спалились ни за грош, – начал Вена, после того как выслушал Тосю. Терпила дал заяву. Мусора, увидев битое стекло различных размеров и формы и узнав, что все это было продано как бриллианты, которые, оказывается, не ограненные проще вынести с завода, сначала смеялись, затем составили фоторобот и – в розыск. Гояра "приняли" позавчера. Через мента, которому я плачу, удалось выяснить подробности. Ему вменяют 143-ю, часть 3. Он от всего отказывается. Так как в ювелирной лавке подтверждают, что он там был" говорит, что упросил ювелиров этой лавки дать ему возможность изображать из себя ювелира один час. Сделал это потому, что теща донимала по поводу работы, он и сказал, что устроился ювелиром. Она должна была зайти, чтобы проверить. Но так как в это время появились двое с камнями, решил с ними пообщаться, заодно и вжиться в роль ювелира для тещи, надеясь, что та зайдет в лавку и оценит его по достоинству, видя, как он консультирует посетителей. А так как люди взрослые и солидные, а ранее он никогда бриллиантов в глаза не видывал, то решил, что это они и есть, о чем и сообщил посетителям. Такое объяснение ментов не устраивает, и они прессуют бедолагу. Но если он не дрогнет и будет стоять на своем, то окажется лишь жертвой обстоятельств. Думаю, через день его выпустят. Я говорил с тещей, и та готова подтвердить его слова. Меня менты не ищут, – продолжал Вена. – У них есть только два фоторобота Гояра и Ростовского, а мой портрет лох не смог надиктовать. Ростовский свалил в Москву, теперь до него им не добраться. Так что все не так уж плохо. Подождем пару дней. А если Гояра не выпустят, а переведут на кичу, тогда будем думать.

В это время раздался звонок в дверь, и в квартире появился Игорь Пилипок. Обменявшись приветствиями и новостями, друзья расположились на кухне за чашкой чая.

– Я вот уже две недели нахожусь в Одессе, – сказал Пилипок. – Все это время пытался тебя разыскать" Тося.

– А что случилось, Игорь? – с напускным волнением спросил Тося. – Или ты не знаешь, где я живу?

– Да ничего не случилось, – поспешил успокоить товарища Игорь. – Все вспоминаю, как в прошлый раз мы с тобой хлопнули за хату цыганей. Веселая была работа. Ты помнишь, как они приехали после этого к тебе домой в шесть утра тремя машинами?

– Конечно, помню, – ответил Тося, закуривая "Мальборо". – В этот день я встал ни свет ни заря. Собирался отправиться в Ялту. Собрал сумку и пошел в гараж за машиной. Когда я въехал во двор, лучи утреннего солнца пробивались сквозь листву деревьев. Жители домов еще не пришли в себя ото сна. По этой причине стояла потрясающая тишина, в которой слышалось задорное пение кенара, доносившееся из кустов сирени. Дворник монотонно шуршал метлой по асфальту, и поднимаемую им пыль можно было принять за дымку рассвета. Я любовался всем этим, отмечая про себя, что нечасто мне выпадает бывать в утреннем дворе. В это время навстречу мне, с другого угла дома, во двор въехали, одна за другой, три машины, и моя душевная идиллия была прервана в один момент высыпавшими из машин цыганами, которые, не успев приблизиться ко мне, стали громко кричать: "Тося, посмотри на нас. Мы нищие!" При этом их большие золотые перстни поигрывали утренними лучами солнца, а мощные рыжие цепи гнули их шеи к земле. "Мы нищие!" – кричали они так, будто бы находились в мартеновском цехе с оборудованием, включенным на всю мощь.

Тося затушил сигарету в пепельнице и отхлебнул глоток чая.

– И чем закончилось? – поинтересовался Вена. – Как они на тебя вышли?

– Кто-то из них видел меня с Колей Количем. Знал, что мы вместе работали. Наверное, через него и узнали. Чем, говоришь, закончилось? А ничем. Видом я показал, что очень недоволен их приездом, и сказал: "Если вы решили испортить мне репутацию в этом дворе, то можете продолжать орать. А если вы хотите поговорить со мной о деле, тогда оставьте пару человек, знающих точно, что именно вам нужно, а остальных усадите в машины и отправьте домой". После этого две машины выехали со двора, а оставшимся парламентариям я объяснил, что кидать их не собирался, а раз все же так получилось, отыщу Игоря и укажу ему на ошибку.

– То есть ты все стрелки перевел на Пилипка? – Вена внимательно слушал Тосю и вникал в суть дела.

– А что мне было делать? Принимать с ними бой у себя под домом? Пилипок залетный. Они его знать не знают.

– Это было единственное правильное решение, – вмешался Пилипок. Главное было отбить удар и пустить их по монотонным рельсам тихим ходом решать проблему возврата. Так как Тося деньги не брал, он легко их убедил, что являлся посредником, желающим помочь как цыганам, так и приезжему парню, который расположил к себе, называя имена, для Тоси авторитетные.

...Хорошо мы тогда подняли, правда, Тося? С этой трехкомнатной квартиры, – заключил Пилипок.

Тося лишь улыбнулся в ответ, закуривая очередную сигарету.

– А сейчас чем занимаешься? – поинтересовался Игорь.

– Всем, что приносит доход, но не умаляет достоинства, – ответил Тося.

Игорь поднял свитер и достал из-за пояса новенький "ТТ". Повертев пистолет в руках, передал Тосе.

– Посмотри, какую плетку купил по случаю.

– Без номера волына, – сказал Тося, рассматривая оружие. – Должно быть, с завода. Оттуда проще насунуть, пока не заклеймили цифрами.

Теперь Вена рассматривал пистолет.

– Да, хорошая плетка, – заметил он. – Такая бронежилет пробивает. В моей шухлядке тоже найдется, чем похвастать.

Вена положил пистолет на стол, подошел к тумбочке у плиты и извлек из нее вороненый пистолет.

– А это "Макаров", – сказал он, направляя ствол оружия на Игоря. Подними руки и не вздумай шелохнуться. Стреляю без предупреждения.

Пилипок на секунду растерялся, но затем глянул на пистолет в Вениной руке и расплылся в улыбке.

– Этим пугачом не испугаешь даже ребенка из детсада, – сказал Игорь, забирая "ТТ" со стола.

– Да, кустарная работа, – согласился Вена. – Это мне делали на зоне зажигалку в форме пистолета "Макар". Но умельца закрыли в ШИЗО, а мне подошло время освобождаться. Пришлось забрать полуфабрикат.

Тося взял несостоявшуюся зажигалку. Подбросил пару раз на ладони, определяя вес, затем сказал:

– Тяжелая. Много железа. Для сменки может пригодиться.

– Для какой сменки? – не понял Пилипок.

– Вена, если эта вещица не дорога тебе как память, предлагаю втасовать ее, скажем, за девятьсот, – сказал Тося, не обращая внимания на вопрос Игоря.

– Да, в общем, это бесполезная вещь в доме. Разве что орехи колоть, задумался Вена. – А как ты собираешься ее втасовать и кому?

– Прямо сейчас и втасуем. А кому? Там видно будет.

Друзья оделись и втроем вышли останавливать такси. Было десять часов вечера. Вена взял с собой кейс, считая, что портфель придает ему респектабельности. Они подъехали к гостинице "Нива", которая была построена на территории рынка. По такому соседству можно было легко догадаться, какой контингент жильцов размещала в себе эта гостиница.

Тося с Пилипком пошли в здание, а Вену оставили в скверике неподалеку. На хранение ему были оставлены пистолет "ТТ" и полуфабрикат зажигалки. Друзья поднялись на третий этаж и остановились у двери первого попавшегося номера. Пилипок уверенно постучал. Дверь открыл мужчина в расстегнутой милицейской рубашке.

– Что надо? – сурово спросил милиционер.

– Извините, перепутали двери, – нашелся Тося. – Мы ищем своих друзей из Баку. Вы случайно не знаете, в каком они номере?

– Нет, – недовольно буркнул милиционер и захлопнул дверь.

– Надо же с подхода налететь на мусора, – сказал Пилипок, когда друзья шли по коридору к следующему номеру.

– Может, это один из продавцов апельсинами сухарится под мусора, чтобы рэкет не наехал и он не полинял за свой товар? – пошутил Тося.

Лишь в третьем номере они нашли тех, кто подходил под определенные друзьями параметры. Дверь открыл азербайджанец средних лет с мятым лицом, на котором красовались торчащие во все стороны усы. Его жидкий торс был прикрыт белой майкой. Увидев непрошеных гостей, он вяло и недовольно поинтересовался целью их визита.

– Нам срочно нужны деньги на операцию товарищу. Если операция не будет сделана до утра – он умрет, – четко и твердо произнес Пилипок.

– Деньги нужны всем, – ответила усатая белая майка.

– Да, но не все готовы обменять на них новый пистолет "ТТ", – добавил Игорь.

– Вы хотите продать пистолет? – оживилась маечка.

– Вы правильно нас поняли.

Усатый азербайджанец исчез за дверью и через несколько секунд появился в обществе своего товарища, несколько старше возрастом, что не мешало ему носить такую же маечку. Они попросили показать оружие. Пилипок остался в номере, а Тося спустился вниз и через пару минут принес пистолет. Вынув обойму, Пилипок показал его азербайджанцам. Определившись в цене, покупатели сказали, что без старшего брата приобрести пистолет не могут. Было решено, что в течение часа они привезут брата и деньги. Встретиться условились в 23 часа на троллейбусной остановке, что в ста метрах от гостиницы.

Без пяти минут одиннадцать Тося с Пилипком остановили такси. Пообещав водителю щедро заплатить, они отправились к месту встречи. Трое азербайджанцев уже дожидались на троллейбусной остановке, нервно меряя ее шагами. Старший брат оказался тучным мужчиной и действительно превосходил всех возрастом. Покупатели уселись в такси после недолгих колебаний. Такси двинулось по ночным улицам. Когда друзья определили, что азербайджанцы прибыли втроем и "хвоста" за ними нет, решено было показать пистолет. Пилипок, который расположился на переднем сиденье, достал пистолет, извлек из него магазин и предложил покупателям. Покупкой верховодил тучный брат, он внимательно разглядывал пистолет, а затем сказал:

– Не проверив в работе, купить не могу. Вдруг он не стреляет.

– Никаких проблем, – тут же отреагировал Игорь. – Нужно отъехать в какой-нибудь закуток, где ты сам сможешь пальнуть.

– Ну-ка, давай налево, братишка, – обратился Пилипок к таксисту – молодому пареньку, который при виде пистолета сжался в кресле и вплотную придвинулся к двери, в любую секунду готовый покинуть автомобиль. Перепуганный, он все же крутил руль.

Через несколько минут машина оказалась у пустыря, за которым виднелись огни домов частного сектора. Игорь вставил патрон в патронник и преложил тучному нажать на спусковой крючок. Через опущенное стекло из автомобиля был произведен выстрел. Трассирующая пуля с хлопком покинула ствол пистолета и серебристой змейкой понеслась через ночной пустырь. Эффект выстрела оказался куда более мощным, чем могли предположить друзья.

– Трогай быстрей, дружок. Что ты стоишь? – обратился один из покупателей к таксисту, подгоняя его подталкиванием в спину.

– Хороший пистолет. Берем, – живо произнес старший брат. После выстрела он наконец-то уверовал в сердобольную историю двух друзей о цели срочной продажи дефицитного оружия.

– Раз так, давайте денежки, – сказал Игорь. Он сидел, повернувшись к огромному мужчине, и в руке у него был зажат пистолет.

Вид направленного на него оружия несколько смутил главного покупателя, и он предложил Пилипку отдать пистолет, чтобы он смог его спрятать. "И тогда ничто не будет мешать считать деньги".

– Да, но если пистолет будет у вас, тогда я буду нервничать по поводу того, смогу ли я принести эти деньги своему умирающему товарищу. – Сказав это, Пилипок на мгновение задумался, а затем добавил: – Пока мы будем считать деньги, пистолет подержит мой друг. – И он указал на Тосю, который безучастно, робко сидел у задней дверцы машины.

Толстый покупатель, глядя на перепуганного скромного паренька, согласился с таким предложением. Игорь демонстративно вогнал магазин с патронами в рукоять пистолета, завернул пистолет газетой и протянул Тосе.

Деньги пересчитали, и они исчезли в кармане куртки Игоря.

– Останови машину, – скомандовал Пилипок таксисту, и бледный парень нажал на педаль тормоза. Левая рука его в это время легла на ручку дверцы.

Толстый покупатель получил от Тоси пистолет в газете, тут же спрятал его за поясом, и все трое, покинув такси, растворились в темноте ночи.

– Давай, братишка, жми! – сказал Пилипок таксисту, отсчитывая деньги.

Отъехав пару кварталов, они покинули это такси, уплатив водителю щедро, как и было обещано. Пересев в другую машину, друзья подобрали Вену в условленном месте. Тот не мог скрыть радости, увидев их целыми и невредимыми. Пока он дожидался, в голову лезли разные мысли, и он пришел к выводу, что это была очень рискованная затея. Но получив свою долю, он не сообщил друзьям о своем выводе и сам тут же о нем забыл.