Текст книги "На службе россии"

Автор книги: Аркадий Столыпин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Ранним утром, еще чуть брезжил свет, мы входили в Минск с противоположной от границы стороны. Ожидали заставы. Таковой не оказалось. И вот два члена Союза проходят первый раз по улицам города своей родины. Жадно вглядываюсь в каждую мелочь. В голове вихри мыслей. Забота и опасность, а нет тревоги. Ноги проваливаются в щели деревянных тротуаров. По бокам маленькие деревянные домики. В темноте раннего утра их ясно не разглядишь. Но от всего веет серостью и убогостью. Вокзал... Кучи серых тел на полу. Молчаливая и такая же серая группа перед зданием.

Невольно в мыслях проскальзывает сомнение. Ведь не так давно перед глазами был уютный Белград, веселый и светлый. Недавно промелькнула Варшава, вся в огнях и движении. Четыре дня тому назад видел Вильну... а теперь Минск. В голове мелькает мысль: Боже, до чего доведена страна и наш народ! Ведь надо особое умение, чтобы довести до такой нищеты и серости!

Светится окошечко билетной кассы. В зале еще полумрак. Около окошечка длинная очередь. Становимся: надо ехать дальше. Приближаемся к кассе. Рядом с окошечком чин НКВД. Наблюдаю за ним...

Моя очередь. "На Гомель". В кармане готовая, смятая, 20-рублевка. Билет большего не стоит. Кассир равнодушно выдает билет и сдачу... НКВДист у окошечка не кажется страшным и опасным. Парень с неплохим и простым лицом. Хочется подойти, похлопать по плечу и сказать: "Эх, паря, и чего ты мучаешься!" Но это не входит в планы. Билет в кармане, граница "на замке" пройдена, сказаны первые слова по-русски, и они не отличаются от общего говора вокруг. Какое блаженство слышать вокруг себя свою родную речь!

Поезд подан. Дальше. В народ. Что он нам скажет?.."

("За Россию", № 2/119, 1950 г.)

Второе приложение

Союзная газета «За Родину» (так одно время назывался орган НТСНП, выходивший вместо запрещенной соответствующими властями «За Россию») поместила следующее сообщение об аресте восьми членов организации в Москве:

"Короткое сообщение советского радио. И большая тяжесть – тяжесть огромной ответственности – ложится на душу.

Ведь эти восемь, а с ними и многие те, о которых не говорят, поверили и слились с нами, в нашу общую борьбу за Россию. Они увидели, что мы боремся за то, о чем мечтают они; поняли, что они в России и мы за границей – одно народное целое, часть русского народа, борющегося за свое освобождение.

Границы стерлись; и наши и их руки объединились в договоре: все и всегда за Россию!

И раз нам верят, мы должны оправдать доверие, доказать, что мы не говорим праздных слов и что за каждым словом стоит твердое, непоколебимое решение довести дело до конца.

Сегодня умирают они... Завтра, может быть, будет наш черед. Каждое великое дело требует жертв. Мы к ним готовы и не сойдем с нашего пути.

Кровь погибших в нашей борьбе обязывает нас!

Идя на советскую Голгофу, они хотят знать, что их жертвы не напрасны, что мы их слышим, об их жертвах знаем и не отступим".

("За Родину", № 74, 15 ноября 1939 года.)

Третье приложение

Из доклада председателя НТСНП Байдалакова, 22 февраля 1939 года, Белград.

"И ничто не подсказало многим, что беспредметен, наивен и вреден этот спор: куда и с кем идти? что, наконец, у русской совести может быть на это только один ответ: ни со Сталиным, ни с иноземными завоевателями, а со всем русским народом.

Наше место быть с народом, но быть не тогда, когда грянет гром, а быть сейчас вместе с ним в его борьбе с предательской, пораженческой и продажной советской властью.

Эта задача – Национальная Революция – есть сегодня первое задание обороны страны. Она останется и тогда, когда вспыхнет война, ибо не защитит, а предаст комвласть Россию,ибо каждый день красного владычества равносилен проигранному сражению...

Никто не отрицает, что борьба на два фронта – с завоевателями извне и с тиранией внутри – будет весьма тяжела. Поэтому желательно, чтобы революция произошла до войны. Но мы не создаем внешние события, и если произойдет по-другому, то иного выхода не будет.

Только Национальная Революция до войны освободит нас от неизбежной Революции во время войны, которая дорого обойдется нам, но которая и тогда будет совершенно необходима".

("За Родину", март 1939 года.)

Четвертое приложение

Из статьи генерального секретаря НТСНП Георгиевского – "В тревожные дни":

"Отсрочка с наступлением международных осложнений кончается. И кончиться она может для каждого нашего отдела и каждой группы так же неожиданно и катастрофически, как кончилась только что для нашей организации в Албании. {Организация НТСНП в Албании была полностью разгромлена вследствие оккупации этой страны вооруженными силами фашистской Италии}. И отдельные члены Союза могут оказаться во враждующих лагерях по обе стороны фронта.

Придется применяться к обстоятельствам, приспособляться организационно, работать в неблагоприятных условиях личного существования. Мало того: события, грозящие разъединить нас, могут отрезать некоторые наши отделы от путей в Россию как раз в тот момент, когда они откроются, сделаются доступными.

Все эти годы мы жили непоколебимым решением дойти до России. Вся наша работа была устремлена в этом направлении. На нем-то и нагромоздят возможные события больше всего препятствий...

Вот приближается время оправдать наши обеты, одушевления, решения и обязанности".

("За Родину", 15 апреля 1939 года.)

Глава 4

                                                                              НАЧАЛО КРУПНЫХ ИСПЫТАНИЙ

Первые полтора года новой мировой войны... НТСНП еще не втянут полностью в водоворот событий. Настоящая война настигнет организацию только в июне 1941 года со вторжением немцев на нашу отечественную территорию. Пока что Россия еще в стороне от события, а ряд отделов организации живет, за рубежом, в условиях мирного времени. Или почти так... Все еще обстоит по-прежнему на Балканах, в англо-саксонских странах и поначалу даже во Франции, хотя в последней бесподданные, в том числе и члены Союза, призваны в армию.

Меж двух огней

Зато на некоторых отделах организации союз Гитлера со Сталиным больно отзывается с самого начала войны {См. 1-е приложение к этой главе}.

Конец 1939 года – новый раздел Польши. Варшавские члены организации, в условиях немецкой оккупации, приспособляются к новой обстановке. Маскируются, продолжают свою работу. Значение Варшавской группы НТСНП в создавшихся условиях приобретает еще больший вес. Это значение "прифронтовое", ибо российская граница приблизилась к столице Польши.

Но на польской территории, занятой советскими войсками? Там члены НТСНП, которые обнаружены, подвергаются аресту, отправке в концлагеря. Что с ними сталось? След многих утрачен доселе...

1940 год... Оккупация Красной армией Балтийских республик. Примерно та же картина, что и в оккупированной Польше. Аресты членов НТСНП, которых удается обнаружить, посадка в концлагеря, гибель некоторых. Другие "закапываются", продолжают дело.

НТСНП – меж двух огней. НКВД и Гестапо сотрудничают (так будет и впредь, и в пору германо-советской войны). В 1940 году Гестапо производит аресты членов Союза на занятых немцами территориях. Весной 1941 года немецкие полицейские службы вызывают на допросы руководителей НТСНП в Белграде, Праге и Париже. Пятеро из них проводят некоторое время в тюрьме.

И это не все. Война затрудняет или полностью прерывает общение центра организации (еще находящегося в Белграде) с другими отделами. Уменьшаются возможности притока к рубежам России свежих союзных подкреплений. Так сбываются худшие опасения...

Вперед, несмотря ни на что

Переход членов НТС через границу, по испытанным довоенным дорожкам, после крушения Польши стал невозможен. Но на польских землях, занятых советской армией, некоторые члены организации заметают следы и продолжают работать. Такая же картина складывается в Эстонии и Латвии. Сведения об этом доходят до Белграда. Доказательство того, что в условиях тоталитаризма подпольная деятельность возможна {См.2-е и 3-е приложение к этой главе}.

Но надо искать новых путей проникновения. В огне военных событий, до занятия немцами Польши, некоторые ответственные члены Союза пробились с польской территории с отступающими поляками в Румынию. Там сравнительно все еще спокойно. Присоединение Бессарабии к Советскому Союзу создает в ту пору благоприятные условия для проникновения на советскую территорию.

Путь из Румынии временный, через Бессарабию, занимаемую советскими войсками. Связь с родиной не прерывается. Туда проникает десяток членов НТСНП, в том числе сестра В. Дурново, Мария, ее муж

Г. Казнаков, Д. Потапов, Е. Акулов, Лукницкий, И. Хлобыстов и другие. От большинства получены сообщения о благополучном переходе границы. Но затем грянет война 1941 года. Все карты перепутаны, связи оборваны. После войны кое с кем связь восстанавливается. Многие исчезают в военном вихре навсегда.

Дипломатия военного времени

В первые месяцы войны дипломатическая работа ведется в двух центрах: Белграде и Париже.

Франция еще не под гитлеровским сапогом. В этой стране у НТСНП есть хорошие связи: в военной среде, в окружении министров. Отношения между Францией и СССР в то время крайне натянуты: в силу пакта Молотова-Риббентропа, в силу советского нападения на Польшу.

Чего в этих условиях добиваться? Генералу Вейгану, назначенному главнокомандующим французскими вооруженными силами на ближневосточном театре (Сирия и Ливан), представители НТСНП предлагают план: пропагандная работа, проникновение членов организации в ближневосточные районы СССР. Быстрый ход событий препятствует осуществлению этого плана, требующего длительной подготовки... Составляется также проект радиопередач на Россию, непосредственно и Парижа. Ответ из официальных источников: проект, заслуживающий внимательного изучения... дойдет ли ваш голос до России? Посмотрим... Ждите, ждите... (ждите, а время-то не ждет).

Но вот разгорается советско-финская война. Война кровавая и позорная для нашего народа... И тут возрождаются, на этот раз весьма конкретно, планы, оказавшиеся неосуществимыми в Испании. Советские военнопленные в Финляндии. Их довольно много. Люди, могущие сыграть существенную роль в деле освобождения России – люди, заранее обреченные Сталиным на концлагеря (если не хуже) в случае их возврата на родину. Французская дипломатия пользуется в Финляндии маршала Маннергейма большим авторитетом. Представители Союза разрабатывают подробный план и передают его во французские компетентные инстанции. Основные тезисы таковы: провести среди военнопленных разъяснительную работу, провести отбор, создать ударные отряды, парашютировать такие отряды на концлагеря Севера России, на окрестности Ленинграда (Путиловский завод, например)... вызвать в ряде местностей восстания... Основная мысль: Финляндия, в военном плане, обречена рано или поздно на поражение; однако в качестве союзницы русского народа Финляндии может открыться широкая дорога.

Во французских компетентных инстанциях план наталкивается на непонимание; в финских дипломатических кругах – на настороженность и страх {См. 4-е и 5-е приложения к этой главе}.

Финны возьмутся за этот план поздно и неумело. В феврале 1940 года, незадолго до конца войны, начнут в Финляндии (без участия НТСНП, без четко высказанных целей) создавать отряды добровольцев из советских военнопленных, поверивших, что их готовят для русского дела. Потом, при заключении мира с Москвой, их выдадут Сталину. Только немногим удалось бежать в Швецию. Прообраз того, что пятью годами позже случится с власовцами...

Кладбище неиспользованных возможностей. Легкомысленная игра русскими жизнями. Союз пытался дать этому делу иной оборот... Срыв финского плана, затем разгром Франции и вступление немецких войск в Париж. На этом прерывается дипломатическая деятельность Союза во французской столице. Возобновится она пять лет спустя, после крушения гитлеризма.

Белград... Председатель Союза и Исполнительное бюро стоят перед трудноразрешимой задачей: как долго продлится союз Сталина с Гитлером? как долго и в каких условиях будет идти война? каковы должны быть, в создавшихся условиях, стратегия и тактика организации?..

После занятия немцами Франции и Бельгии сношения центра с европейскими отделами организации продолжаются, несмотря на преграды, вытекающие из бдительного немецкого контроля. Зато от центра полностью оторваны Англия и заокеанские страны (в частности, США). В связи с этим весной 1941 года возникает план раздвоения организации "Два НТС": один на территориях, занятых немцами, а другой – в демократических странах. "Два НТС", живущие независимо друг от друга, но преследующие единую цель – освобождение России.

Для исполнения плана начинается дипломатическая работа, сугубо трудная в военное время. Тайные переговоры с польским правительством в изгнании, обосновавшимся в Лондоне. Получено обещание поддержки с его стороны. К отъезду в Лондон, а затем в США готовится генеральный секретарь Союза М. А. Георгиевский, снабженный широкими полномочиями. Его должны сопровождать еще несколько человек.

Но в Югославии неожиданно происходит переворот и гитлеровские войска занимают Белград. Отъезд М. А. Георгиевского срывается. Но...

М. А. Георгиевский поедет куда позже (при воцарении коммунизма в Югославии) и не в Лондон, а на Лубянку, где и погибнет.

Кто отстал – подтянись!

Параллельно с дипломатической работой идет дальнейшая подготовка кадров. Орган организации "За Россию" (переименованный незадолго до начала войны "За Родину", в силу произведенных давлений) продолжает выходить в Белграде до самого прихода немцев. Дает руководящие указания кадрам, сосредоточенным в Европе.

Союзное руководство предугадывает то, во что не хотел верить Сталин: германо-советский союз – явление кратковременное, вскоре германские полчища ворвутся на российскую землю.

Предвидя такой поворот событий, руководство приступает, в сугубо трудных условиях, к отбору среди молодежи эмиграции нового ускоренного пополнения союзных рядов. Для проникновения в Россию... Нужны молодые силы. В большом количестве. Россия велика.

С этой целью возглавление НТС бросает, от имени всей организации, призыв к молодым силам Зарубежья, находящимся в Европе. Им придется вынести на своих плечах всю тяжесть предстоящей борьбы {См. 6-е приложение к этой главе}.

ПРИЛОЖЕНИЯ К ЧЕТВЕРТОЙ ГЛАВЕ

Первое приложение

Соообщение Исполнительного Бюро НТСНП от 1 сентября 1939 года:

"Заключение германо-советского пакта и торгового договора еще раз подтвердили нам, как верна позиция Союза в вопросах международных отношений.

Последние события вновь утвердили нас в убеждении:

– Национальная Россия почти никому не нужна и многие ей враждебны.

– В нашей борьбе за Россию все расчеты мы должны строить, полагаясь исключительно на собственные, русские силы".

Второе приложение

Соообщение Исполнительного Бюро НТСНП от 15 сентября 1939 года:

"Всем членам Союза, призванным в иностранные армии, и их семьям, всем членам и группам Союза, потерявшим регулярную связь между собой и центром, – Исполнительное Бюро шлет горячий привет.

Исполнительным Бюро получена следующая просьба с родной земли: "Передайте заграничным членам Союза наш сердечный привет.Пусть помнят, что о них думают и на них надеются те, кого они не знают и пока о ком еще не слышали".

("За Родину", 15 сентября 1939 года.)

Третье приложение

Соообщение Исполнительного Бюро НТСНП от 15 ноября 1939 года:

"Вновь полученные сведения и донесения из групп Союза, захваченных последними событиями, говорят о том, что наша работа нигде не прекращена, а во многих местах только усилилась. В этих районах усилия наших групп направлены к:

а) использованию создавшейся обстановки;

б) совершенствованию своей выдержки и подготовки".

("За Родину", 15 ноября 1939 года.)

Четвертое приложение

Из статьи – «Финляндия, а что дальше?»:

"Советская пропаганда оперирует аргументом, что, в случае выступления Франции против СССР, германо-советский пакт о дружбе будет заменен военным союзом. Об этот аргумент разбиваются пока что все французские попытки реального вмешательства в советско-финский конфликт".

("За Родину", 15 января 1940 года.)

Пятое приложение

Два заявления Исполнительного Бюро НТСНП:

"Нас запрашивают часто со стороны о нашем отношении к событиям в Финляндии и Прибалтике. На этот вопрос членам Союза надлежит давать следующее разъяснение:

– Позиция нашего Союза к народам, связанным теми или иными отношениями с Россией, выражается признанием их достоинства и самобытности.

– Общие интересы и реальные связи только одни могут послужить к установлению сотрудничества или сожительства в той или иной форме.

– Использование этих событий в целях оказания помощи освободительной борьбе нашего народа – наша очередная задача".

("За Родину", 1 января 1940 года.)

"Все мы, естественно, ожидаем увеличения наших возможностей борьбы за Россию в связи с советско-финской войной. Она уже вызвала и еще вызовет массовые и глубинные сдвиги во всей подсоветской жизни.

Кроме того, сам театр военных действий мог бы стать плацдармом для усиления и расширения нашей работы. Все необходимые для этого шаги нами сделаны и делаются...

Советско-финскую войну возможно будет использовать только тогда, когда мы добьемся и получим там право вести в широком масштабе нашу российскую национальную борьбу".

("За Родину", 15 января 1939 года.)

Шестое приложение

Из обращения НТС к молодежи Зарубежья:

"Годами наша родина была отгорожена глухой стеной от всего мира. Годами не проникала туда свободная русская мысль. Годы казенной пропаганды, советского зажима застыли над серой, будничной советской сутолокой.

Сейчас сдвинулось все! Сдвинулась Россия!

Слушай, молодежь Зарубежья!

Последние сроки пришли для нас. Первые сроки большой борьбы. Кто еще не понял, что, быть может, завтра, быть может, сегодня – бой?..

Организация и мобилизация годных – наш лозунг дня. Бешеной гонкой должна идти подготовка людей.

Кто отстал – подтянись! Завтра – поздно!"

("За Родину", 15 декабря 1939 года.)

Часть вторая

                                                                                                 ВОЙНА

                                                                                             (1941-1945)

Глава 5

                                                                                           НТС И ВОЙНА

Никогда еще наши войска не шли в бой в таких условиях. Никогда еще, со времен военного коммунизма, советская власть не была загнана в такой тупик. Судьбоносное время первой половины 1941 года. Сталин и его окружение в полной изоляции как внутри страны, так и во внешнем мире. Судьба советской власти в руках Гитлера.

Так началась война

Еще за год до войны руководство НТС знало, что в правящих кругах "3-го Райха" окончательно выработана и утверждена политическая концепция по отношению к России. (Копия соответствующего документа была получена от сотрудницы одного из немецких министерств, немки русского происхождения, сочувствовавшей НТС.) Захват европейских русских земель, физическое уничтожение непокорных, превращение всех остальных ("унтерменшей") в покорных рабов, доставляющих немецкому хозяину обильную жатву. В таких условиях какой-либо сговор с Берлином был невозможен... В июле 1938 года руководство НТС сообщило кадрам: "Ввиду выяснившейся невозможности самостоятельной и независимой работы нашего Союза в пределах Германии, Исполнительное бюро постановило, не дожидаясь официального закрытия группы НТСНП в Германии, приостановить работу этого отдела, вплоть до наступления более благоприятных условий". Впоследствии, при допросах в Гестапо, руководителям НТС припомнят этот текст. Но нелегально работа Союза на немецкой территории продолжалась и даже усиливалась. Это было необходимо в условиях надвигавшейся войны.

Однако как значительной части российского Зарубежья, так и внутри России, будущее представляется по-иному. Известно, что между Москвой и западными демократиями со времени пакта Риббентропа-Молотова, со времени раздела Польши, а затем и нападения на Финляндию, пролегла глубокая трещина. В те дни, когда отношения между Москвой и Берлином достигают опасной степени напряжения, дипломатической помощи Сталину ждать неоткуда. В этих условиях Гитлер может покончить быстро и раз навсегда с советской властью. Может сделать ставку на русский народ, только что переживший ежовщину. Ставку против Сталина. Многим, в первые недели войны, кажется, что он так и поступит.

Рождается опасный миф: Гитлер начал войну во имя освобождения России. Об этом твердят немецкие радиопередачи и газеты, а также миллионы сброшенных над русской землей листовок. Этому верят миллионы русских людей: эмигранты, население занятых областей и советского тыла, миллионы наших бойцов, не желающих сражаться. Идут к немцам, чтобы не защищать Сталина и его власть... 16 июля 1941 года Сталин признает в своем тайном приказе ном. 0019: "На всех фронтах имеются многочисленные элементы, которые даже бегут навстречу противнику и при первом соприкосновении с ним бросают оружие... в то время как число стойких комиссаров и командиров не слишком велико" (Александр Далин. "Германское правление в России 1941-1945). {A. Dallin. "Deutsche Herrschaft in Russland 1941-1945". Droste-Verlag. Dusseldorf, 1958}

Наши солдаты не знают, что их ожидают лагеря смерти, лагеря сознательного истребления {См. 1-е приложение к этой главе}.

Немецкий обман будет постепенно разгадан. Уже в октябре-ноябре 1941 года, раскусив немецкого "освободителя", русские войска стали драться все более стойко и ожесточенно. Своей человеконенавистнической политикой Гитлер вызволил Сталина из беды. Два года спустя генерал Власов поделится воспоминаниями о совещании, состоявшемся в начале войны в Кремле:

"После того как было обсуждено военное положение, Сталин заявил, что политическая неблагонадежность населения и некоторых армейских частей создали критическое положение в первые месяцы войны, но, к счастью, "сами фашисты быстро из вылечили". Власов был ошеломлен. Так открыто эти факты еще не обсуждались" (Свен Стеенберг. "Власов", с.28). {Изд.: Русский дом в Мельбурне, Австралия, 1974. Перевод с немецкого: Sven Steenberg. "Wlassow". Verlag Wissenschaft und Politik, Koln, 1968}

Капитан Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, принимавший участие в допросе попавшего в плен Якова Джугашвили (старшего сына Сталина), свидетельствует: "По тому, как он это сказал, мы поняли, что Сталин и его клика боятся не оккупации страны чужими армиями, а "внутреннего врага" – революции масс по мере продвижения немцев... – Значит, Сталин и его товарищи боятся национальной революции или национальной контрреволюции по вашей терминологии?.. По его словам,он на эту тему никогда не говорил с отцом, но среди офицеров Красной армии не раз велись разговоры в этой и подобных плоскостях" ("Против Сталина и Гитлера", сс. 29-30). {Изд. "Посев", Франкфурт-на-Майне, 1975. Авторизованный перевод с немецкого: Wilfried Strik-Strikfeldt. "Gegen Stalin und Hitler". Verlag Hase-Koehler, Mainz, 1970}.

Возможность свергнуть Сталина в первые месяцы войны упущена. А надежды, возложенные на Гитлера, обойдутся дорого. За один первый год войны в немецких лагерях гибнет более трех миллионов наших военнопленных. Благодаря Гитлеру, Сталин – деспот и палач – не только сохраняет власть, но приобретает лавры великого полководца. Благодаря Гитлеру, Сталин выходит из изоляции. Закрыв глаза на все его злодеяния и видя в нем лишь желанного союзника, западные демократии протягивают ему руку, предопределив установление коммунистического режима во всей Восточной Европе.

НТС в Золотой Орде

Как быть Союзу? Остаться в стороне или броситься в гущу событий? Хочешь – не хочешь, – но пути в Россию лежат через Германию. Пути к нашим военнопленным тоже...

Принимается ответственное решение. В начале июля 1941 года часть руководства НТС перебирается из Белграда в Берлин. Начинает действовать там, разумеется, нелегально. Это, конечно, игра с огнем. Однако немцы опьянели от побед. Для Гестапо какие-то эмигранты – а в Берлине их набралось достаточно – не представляются опасными. Но потом началось постоянное ожидание арестов. Они и произойдут, но... тремя годами позднее.

Среди влиятельных немцев (в частности, среди балтийских немцев) у НТС есть сочувствующие и даже единомышленники. Тогда это было сугубой тайной. Теперь об этом есть ряд свидетельств:

"Существовала группа молодых людей, которая отвергала нереальные планы мании величия не только по военным, но и по моральным соображениям и боролась против них. После зимы (1941-42 г. – Авт.) эта группа все больше выдвигалась на первый план и пыталась различными путями добиться изменения официальной восточной политики. Полковник граф Штауфенберг, покушавшийся впоследствии на Гитлера, называл группу Обществом борьбы против опасного для жизни идиотизма" (Свен Стеенберг, "Власов", с. 41).

Упоминая об этих людях, особо следует выделить капитана Штрик-Штрикфельдта. Он учился в Петербурге. Был офицером русской императорской армии в Первую мировую войну. Человек, посвятивший себя делу спасения России и русских людей (а этим путем и Германии) с первых же дней германо-советской войны. Борясь за изменение гитлеровской политики в России, он пользуется каждым удобным случаем, добивается поддержки таких видных военачальников, как фельдмаршал фон Бок – главнокомандующий центральным фронтом. В своей книге Штрик-Штрикфельдт отмечает:

"Сталин, по мнению Якова Джугашвили, сына Сталина, боится русского национального движения. Создание оппозиционного Сталину национального русского правительства могло бы подготовить путь к скорой победе. Такова была основная мысль нашего доклада, который фельдмаршал фон Бок переслал в Ставку фюрера" (В. Штрик-Штрикфельдт. "Против Сталина и Гитлера", с.30).

В своих усилиях Штрикфельдт неутомим. Он пишет далее, что, пока не было надежды изменить политику, возникла мысль "попытаться создать в военной области фактор, повышающий боевую силу фронтовых частей, что, может быть, вынудит политическое руководство к пересмотру его нынешних установок". Этот фактор виделся в создании сильных русских добровольческих соединений:

"Мне было дано поручение разработать соответствующие предложения. Численность соединений должна была поначалу достичь 200.000 человек. Они должны были быть сформированы и обучены к концу апреля 1942 года. /.../ я в штабе группы армий "Центр" предложил формирование "Русской Освободительной Армии" под русским командованием. Необходимым условием для успеха намеченной акции было улучшение положения в лагерях военнопленных, а также разумное, хорошее отношение к населению со стороны военной и гражданской администрации в занятых областях. /.../ Меморандум этот полностью отвечал взглядам фельдмаршала фон Бока, и он, с подтверждающей свое согласие с ним припиской, передал его дальше – главнокомандующему сухопутными силами фельдмаршалу фон Браухичу. /.../ я был горд, когда Браухич вернул мой меморандум со своей резолюцией: "Считаю решающим для исхода войны". /.../ А 19 декабря 1941 года Браухич был смещен Гитлером. Для Гитлера же, взявшего тогда на себя командование сухопутными силами, мысли, изложенные в меморандуме, не подлежали обсуждению и позже, когда в армии был уже почти 1 миллион добровольцев – русских, украинцев, кавказцев, латышей, эстонцев, литовцев, представителей тюркских народностей. Но эта его установка нам тогда не была известна". (Там же, сс. 59-61).

Затем по тем же причинам – правильное понимание русской проблемы – Гитлером был смещен и фельдмаршал фон Бок... Но "Общество борьбы против опасного для жизни идиотизма" еще не было разгромлено. Весной 1942 года Штрикфельдт приглашен в него вступить. В "Обществе" состоит группа дипломатов под руководством графа фон Шуленбурга, бывшего германского посла в Москве. Основной костяк "Общества" это высшие командиры, командующие на Восточном фронте, и ответственные штабные офицеры (генералы Вагнер и Рейнхард Гелен, полковники Клаус фон Штауфенберг, Ренне и Герре, начальник контрразведки адмирал Канарис).

При помощи именно таких немецких друзей ряд членов НТС поступает в ведомства, нужные для пользы дела. Так, например, А. Казанцев попадает в одну и служб Германского Главного Командования. Для членов Союза, проезжающих через Берлин, организованы конспиративные пункты для явок и инструктажа. Мало опытных кадров, а дела много...

В Золотой Орде русские князья добивались положительных результатов, готовя будущее (Александр Невский). Иногда татары из замучивали до смерти. Смерть ожидает и некоторых членов НТС, приехавших в Берлин.

Так шли в поход

В своем стремлении прорваться в Россию и там закрепиться Союз одинок. Он может рассчитывать лишь на свои кадры (малочисленные по сравнению с огромностью задачи) и на сочувствующее небольшое окружение.

В остальном Зарубежье настроения иные. Они двух порядков.

Некоторые эмигранты видят в Гитлере спасителя России; идут безоговорочно служить немцам. Другие становятся "оборонцами": какой он ни есть Сталин, но он все же защищает русскую землю, надо быть за него.

Как отметил в своих неопубликованных записках один из руководителей НТС (Лев Рар): "Оба эти явления были последствием недостаточной веры в свои силы, в свой народ... С большим трудом удалось Союзу предохранить от этого стихийного опьянения свои кадры и круги сочувствующей молодежи, внушить им лозунг: ни Сталин, ни Гитлер, а Россия".

Еще за несколько дней до войны начинается подготовка к переброске в Россию кадров (уцелевших от погрома) Польского отдела НТСНП. Первые члены организации тайно переходят границу в первые же дни после начала военных действий.

Теперь нужны подкрепления. Формально эмигрантам путь в Россию закрыт. Запрет, однако, нарушается самими немцами, явочным порядком. Некоторые члены Союза попадают в Россию, по заданию руководства, в качестве переводчиков при различных фирмах или в рядах "Организации Тодт" (общегерманская строительная организация, которую возглавлял инженер Фриц Тодт). Следовательно, легальным путем. Но огромное большинство идет на родину, как и до войны, "по зеленой дорожке".

Тем и другим ставится одна и та же задача: создание на российской земле "третьей силы", независимой от Сталина и от Гитлера. Работа подпольная, в двойном вражеском окружении: с одной стороны, гестаповцы, с другой, оставшиеся по заданию на занятых территориях энкаведисты. Ставка лишь на само население занятых немцами областей. Откликнется ли оно? Действительность, в этом вопросе, превзойдет все ожидания.