Текст книги "Отголоски других миров"

Автор книги: Аристарх Нилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Однако навстречу шел Володя с каким-то мужиком.

– С приездом, – произнес он, протягивая руку, – Знакомьтесь Дерягин Геннадий Викторович, руководит подъемом объекта.

Они поздоровались и направились к озеру. Туман расстилался над поверхностью, и было зябко. Судя по лагерю, они еще не приступили к развертыванию оборудования, поэтому Михаил спросил:

– Когда планируете начать?

– Сегодня нырнем, посмотрим, что к чему и начнем подводить тросы. Жаль, что ничего не известно по поводу веса объекта, тогда все было бы значительно проще, а так придется действовать наугад и по мере необходимости добавлять подъемные устройства.

– А если вес будет слишком большой, тросы выдержат?

– Это не проблема. Поставим датчики, и по ним будем судить о давлении на троса. Нам главное оторвать его от дна, а дальше он сам поплывет.

– Будем надеяться, что пройдет гладко.

– Я тоже так надеюсь. Ребята у меня опытные, да и сам я такими вещами занимаюсь не первый год. Проходите, вы с дороги, позавтракаете.

– Вот за это спасибо, голодные как волки, – произнес Иван.

Работа по подъему заняла довольно много времени. Михаил, Иван и Владимир были на подхвате, но основная работа выпала на долю водолазов, которые с утра до ночи занимались тем, что с помощью специального водяного пылесоса подкапывали под контейнером лаз, для того чтобы просунут троса, а затем крепили его на корпусе. Дальше необходимо было равномерно закрепить на тросах специальные контейнеры, которые вначале заполнялись водой и погружались на дно, а затем через шланги, компрессор закачивал в них воздух, и они создавали подъемную силу. На все ушло пять дней. Наконец, настал момент, когда все было готово и на утро, Дерягин дал команду начать подъем.

Два аквалангиста находились непосредственно в озере и оттуда сообщали, как дела на месте. Компрессор начал подавать воздух и вскоре стрелки приборов, показывающие давление на троса, дернулись и, сойдя с места, начали движение вправо, показывая, что усилие на подъем начало расти.

– По ним можно судить какой вес объекта? – спросил Михаил, стоя рядом с Дерягиным.

– Да, сложите все показания, получите вес объекта. Приблизительный конечно.

– Если я правильно понял, сейчас около пяти тонн.

– Нет, две с половиной, деления надо делить пополам.

– Ясно, а сколько мы можем поднять без добавления оборудования?

– Максимум десять.

В этот момент стрелки приборов дернулись и замерли. По рации они услышали голос сначала одного, а затем другого водолаза.

– Есть отрыв от грунта. Еще немного прибавить и можно начинать движение.

– Неплохо, для начала, – как всегда сумрачно произнес Дерягин, осторожно включая подачу воздуха и следя за показанием приборов.

– Есть метр от грунта, начинайте движение к берегу, – снова раздалось из динамика.

Так осторожно, шаг за шагом, они подтягивали контейнер к берегу. Равномерно увеличивая подъем, и затем аккуратно подтягивая его все ближе и ближе. Триста метров, которые отделяли контейнер от берега, казалось, превратились в триста километров, так медленно шло движение и так быстро летело время. И все же настал момент, когда осталось всего десять метров, и из воды показались воздушные баки. Теперь предстояло самое сложное. Необходимо было подвести под контейнер направляющие, по которым его можно было спокойно вытащить тягачами на берег. Впрочем, с этой задачей справились как нельзя быстро и без особых приключений. На часах было пять сорок, когда из воды показался край контейнера, а затем он стал все быстрее и быстрее наползать на берег и вскоре полностью оказался на суше, поразив всех присутствующих своими формами и размером.

– Что-то не очень похож он на реликвию Второй Мировой, – произнес Дерягин.

– А кто вам сказал, что он с войны, – раздался голос, и все обернувшись, увидели Куренного, который неизвестно как вдруг оказался на месте и вдобавок именно в тот момент, когда с контейнера стекали последние капли воды.

– Илья Семенович, мы и не заметили, как вы приехали, – удивленно произнес Николай.

– На то оно и начальство, чтобы приезжать тогда, когда его не ждешь, – пробубнил Дерягин, – Может, кто ответит мне, что это за штуковина?

– Артефакт, – неожиданно произнес Иван.

– Совершенно верно, артефакт, – добавил Куренной, весело глядя на Ивана, – Ну что, поздравляю всех, и посмотрим, что за штуковину мы выловили из озера.

– Как же артефакт, – снова пробубнил Дерягин, поворачиваясь спиной и понимая, что его миссия завершена, добавил, – с небес, небось, упала на нашу голову эта могильная плита. Не пожалеть бы только, когда откроем эту хренотень.

Михаил обернулся, посмотрел вслед уходящему к машине Дерягину и подумал: "А может он прав, зря все это, и напрасно мы собираемся посмотреть, что там внутри". Но внутренний голос говорил иначе: "Ты спятил, такой шанс выпадает раз в жизни. Может там то, что изменит жизнь всего человечества. Люди полетят к другим мирам, узнают, как лечить болезни, и избежать голода, встретят братьев по разуму и смогут изменить мир к лучшему. И ты смеешь сомневаться?". Он повернулся и посмотрел на контейнер, с которого снимали троса. Володя ходил вокруг с каким-то прибором в руках, рабочие с удивление рассматривали и трогали контейнер руками, пытаясь понять, что же они достали со дна озера.

Михаил стоял в нескольких метрах от контейнера, не в силах подойти ближе. Он словно боялся его. Вот перед ним предмет его последних мечтаний, а он не спешит даже прикоснуться к нему он. Странно, почему так? Мечта становится явью, а вместо радости приходит чувство опасности и тревоги.

"Зачем, для чего я все это затеял, рассказал, уговорил достать эту штуковину? Чтобы удовлетворить собственное любопытство или прославиться, или заработать кучу денег?" – вопросы один за другим будоражили его мозг, и он не знал, что ответить самому себе, радоваться или бояться содеянного. Его растерянный вид был столь очевиден, что Куренной подойдя к нему, произнес:

– Не надо так переживать. Уверен, что вряд ли нам бросили на Землю какую-нибудь гадость. Сомнения всегда есть, но надо быть оптимистом и верить в лучшее, тогда и жить интересней.

– Возможно, вы и правы, только…

– Только все равно боязно, не так ли, – закончил он фразу.

– Именно так.

– Знаете, я как-то прочитал книгу о том, как американцы создавали атомную бомбу. Там очень интересно описаны мысли, чувства и переживания Оппенгеймера перед первым испытанием. Думаю это всегда так. Новое страшит именно тем, что оно неведомо нам. Шанс, что оно несет хорошее или плохое всегда присутствует, но без этого нельзя двигаться вперед. Прогресс только тогда возможен, когда идея обрастает плотью, но её испытание всегда чревато неизвестными последствиями. Сейчас мир в застое. Что сделано за последние двадцать лет? По сути ничего. Так ерунда всякая. Вот сотовый телефон имеем, как достояние технического прогресса, – он покрутил телефон в руках и, положив его в карман, продолжил, – ЖК телевизоры, да много чего, но это все так, мура. Нужен рывок, решительный и бесповоротный. Человечество ворочается в утробе матери и глядит на мир сквозь слизь и пленки оболочек, которые его окружают. Пора вырваться наружу, перерезать пуповину и стать полноправным членом миров, которые нас окружают. Для этого нужны знания, которые, как я уверен, лежат в этом ящике. И мы возьмем их и заявим о себе и сможем на равных говорить с теми, кто прилетает к нам и не хочет разговаривать с нами по причине того, что мы еще в утробе матери-Земли. Пора, слышите Михаил, пора.

Глава 7

Решено было не торопиться и перенести попытку вскрытия контейнера на следующий день. Тем более, что до заката оставалось чуть больше двух часов. Однако контейнер, лежащий на берегу, как магнит манил к себе, и практически до темноты все буквально «облизали» его со всех сторон глазами и руками. Особенный интерес вызвало наличие небольшого табло, которое располагалось на боковой части. По всему чувствовалось, что оно выполняет определенные функции. Однако какие именно? К удивлению всех, на контейнере не было видно даже намека, что он имеет крышку или состоит из нескольких частей. Ощущение было такое, словно это был монолитный кусок неизвестного металла. Кстати, предпринятая попытка просверлить в нем отверстие, чтобы получить хотя бы приблизительное представление, что собой представляет корпус, не увенчались успехом. Сверла горели и моментально ломались, а на поверхности оставались лишь слабые следы царапин.

Очередная попытка просверлить контейнер, если не насквозь, то хотя бы на долю миллиметра, окончилась поломкой сверла. На что Дерягин, который один из всей команды сидел напротив и методично уминал кашу, оставшуюся еще с обеда, сказал:

– Нет хлопцы, его голыми руками не возьмешь, и сверла здесь не помогут. Тут мозгами шевелить надо, для того вон та хренотень, что на боку и приделана. Только для чего так много кнопок, это вопрос. И главное, что нажать-то надо именно ту, которая всех нас на дно озеро не отправит.

– Да ладно вам, каркать-то, – обиженно произнес Иван.

– Может и прав Викторыч. Давайте-ка и впрямь, отложим все до утра, а завтра решим, что и как делать, – подытожил Куренной.

Все пошли готовиться к ужину, и поскольку день выдался напряженным и трудным, большинство команды рано легло спать. Только Михаил сидел у костра и смотрел на контейнер, который в свете Луны как-то необычно поблескивал. Дерягин вышел из палатки до ветра и, увидев сидящего Михаила, подошел и, прикурив от костра, присел рядом.

– Ты что ли нашел эту плиту-то?

– Да.

– И как не боязно открывать?

– Есть немного, так ведь интересно, а вам нет?

– Мне? – он затянулся и, выпустив из ноздрей дым, сказал, – нет, – И кинул бычок в костер.

– Простите, а зачем же тогда помогали вытаскивать?

– Работа. Попросили, заплатили. Мне что, я хоть подводные лодки, хоть клады, со дна моря подымаю, все одно.

– Странно, мне казалось, что интерес заглянуть в поднятый со дна моря или озера затонувший предмет, есть неотъемлемый элемент вашей профессии.

– Я за сорок лет столько всего со дна моря поднял, что интерес сам собой утонул в море-океане. А что касается вот этого корыта, то я так скажу, зря вы его достали, зря, – и повернувшись, он пошел в палатку спать, оставив Михаила в полном смятении чувств и мыслей. Он сидел у костра и размышлял о превратностях судьбы. С тех пор, как он ушел из НИИ, где проработал без малого двадцать лет, его жизнь сильно изменилась. Раньше, она имела вполне осмысленное направление. Он окончил институт и работал по специальности. Спустя несколько лет, сделав несколько интересных проектов, закончил заочно аспирантуру и защитил диссертацию. После десяти лет работы стал заведующим лабораторией и главное, то, чем он занимался, ему нравилось. Это была живая, нужная и полезная обществу работа. Разрабатывались новые приборы, внедрялись и затем были востребованы заводами страны, а некоторые с успехом закупались за рубежом и не только в странах Восточной Европы.

Когда началась перестройка, он, как и большинство, с энтузиазмом её принял. Появилась надежда, что все сдвинется в нужном направлении, станет легче работать, продвигать новое и нужное, появилась перспектива. Его не смущали те трудности, которых так много было в конце восьмидесятых. Но шло время, и постепенно энтузиазм угасал. Трудности увеличивались, а вместе с ними постепенно начали уходить люди из НИИ. Сначала молодежь потянулась за легкими, как им казалась, деньгами, потом тронулись старики. Кто-то уезжал за рубеж по национальным соображениям, кто-то видел перспективу быстро заработать большие деньги. Люди уходили по разным причинам, но процесс медленно, как рак разваливал некогда могучий организм НИИ. Вскоре в пустующих помещениях появились вывески арендаторов, с броскими названиями частных фирм по продаже косметики, ремонте факсов и ксероксов и еще бог весь чем.

Михаил держался до последнего, но когда окончательно понял, что ждать больше нечего, и надо устраиваться в этой жизни и приспосабливаться к новым условиям, он ушел. По-человечески, ему было больно, жалко и чертовски трудно уходить, но сделал этот шаг, понимая, что так больше жить он не сможет. Задержки с выплатой и без того мизерной зарплаты, окончательно надломили его, и он сделал свой выбор.

Потом началась новая веха в его трудовой биографии. Разные места, разные люди. Сетевой маркетинг, китайские таблетки для похудения, американские чудо пылесосы и так далее и тому подобное. Чем только он не занимался, пока, наконец, не осел в одной из страховых компаний, которая набирала сотрудников в тот момент, когда началась компания по введению в стране обязательной авто гражданки. Если вспомнить то, чем он занимался, это был какой-то театр абсурда. Он улыбнулся, вспоминая эту деятельность. Бессмысленная работа и попусту потраченное время ради того, чтобы заработать деньги на жизнь. Сколько интересного, нужного и возможно совершенно нового, мог он разработать вместе с теми, с кем работал в институте. Этого не вернуть никогда и об этом он жалел постоянно и больше всего. Это и было причиной, что он так быстро и решительно ушел с работы, смутно чувствуя, что Куренной не тот человек, чтобы сделать его менеджером, а предложит действительно интересную работу, которая снова заставит его радоваться жизни и тому, что он делает.

Но все это будет потом, не сейчас, не завтра. Может быть, вообще в отдаленном будущем, которое так неопределенно, потому что впереди совсем другие задачи и цели, главная из которых, это открыть контейнер, заглянуть в него и узнать, что там. Возможно, именно завтрашний день может стать решающим во всей его дальнейшей судьбе и вполне вероятно не только его одного.

Последние угли в костре потухли, и Михаил, бросив прут, который зачем-то все это время крутил в руке, пошел спать.

Утро встретило проснувшийся лагерь ярким солнцем и пением птиц. По всему было видно, что день обещает быть погожим. Михаил стоял в стороне и прислонясь к березе размышлял о контейнере, глядя как вокруг него, ощупывая и постукивая рукой, ходят кругами Иван, Володя и молодой парень из бригады Дерягина. Однако когда Геннадий Викторович окликнул его и что-то сказал, тот занялся разборкой и укладкой оборудования.

– Ну что? – спросил Михаила Куренной и, положив руку на плечо, произнес, глядя на контейнер, – есть мысли как его открыть, ведь это по вашей части?

– Не совсем.

– Но все же.

– Есть, конечно, только вопрос в том, какие функции эти кнопки выполняют. Что если при неправильном нажатии, они дадут команду на самоуничтожение объекта? Тогда ведь спастись вряд ли сможем. Не думаю, что для уничтожения объекта они применят динамит или что-то похожее, а раз так, то взрыв может быть таким, что мало не покажется.

– Да это вряд ли. Но ведь и другого пути, чтобы вскрыть контейнер я не вижу.

– Понятно, хотя как взглянуть. Мы только попробовали просверлить, а уже считаем его непреступным. Можно испытать газовой или плазменной горелкой. В конце концов, можно лазером.

Михаил еще раз внимательно посмотрел на лист бумаги, на котором было нарисовано табло с четырьмя небольшими кнопками и еле видными на первый взгляд светящимися точками над ними.

– Хоть бы, какие знаки или буквенные обозначения были, – размышляя, произнес вслух Михаил.

– А хотя бы какие-то предположения у вас есть? – спросил Куренной.

– Есть варианты, но не более того.

– Может, поделитесь?

– Безусловно.

В этот момент к ним подошли Иван и Владимир.

– Что делать-то будем? – спросил Иван.

– Да вот Михаил Леонидович хочет идеями поделиться.

– Собственно говоря, – произнес Михаил, – у меня есть две идеи. Первая, что кнопки играют роль обычного кодового замка. Нажатие их в определенной последовательности, дает ключ к открыванию контейнера. Вторая, что каждая из кнопок выполняет свою функцию, типа как в магнитофоне или проигрывателе. Вполне возможный вариант, что здесь аналогичная ситуация. Впрочем, возможна и третья версия, что кнопки играют совсем иную роль, например, служат просто как датчики и не более того.

Весьма логично, и главное и добавить-то нечего, – задумчиво произнес Иван, – и никаких зацепок относительно наличия в контейнере хотя бы подобия люка или что-то похожего на него, да и само табло сделано не по-человечески.

– Что значит не по-человечески? – удивленно спросил Владимир.

– Да хотя бы, к примеру, винтики какие-нибудь были. Сейчас бы выкрутили их и как в кино подключили приборы, расшифровали код, и все стало бы понятно.

– Это тебе не кино.

– Я понимаю.

– А может, не париться, нажать первую попавшуюся кнопку и посмотреть, что из этого получится? – неожиданно произнес Владимир.

– Ага, а нажимать доверим тебе, согласен, – весело произнес Иван.

– Почему мне?

– Так ты же выдвинул такое предложение, тебе и нажимать.

– Ну конечно.

– Не спорьте, нажимать не нажимать, и кому это делать, – произнес молчавший все это время Куренной, – Дело-то серьезное. Сами видите, штука эта с неба свалилась и как её открыть не ясно, поэтому думайте, может еще какие предложения появятся, а там и решать будем.

– А знаете, Илья Семенович, – неожиданно произнес Михаил, – вряд ли мы что-либо придумаем. Мне кажется, в конце концов, единственным решением будет, это пробовать нажимать кнопки по очередности и все. Так что вполне возможно, Владимир и прав.

– Вы так считаете?

– Лично я да.

– Угу, и кто же решится нажать?

– А можно смонтировать небольшое устройство для дистанционного открывания и попробовать с помощью него нажать на кнопки.

– А что, это идея, – с воодушевлением произнес Иван.

– Так давайте приступайте к работе, раз ничего другого нет, – спокойно произнес Куренной и пошел к джипу, на котором приехал накануне.

Михаил ушел в палатку и начал чертить простейшее устройство для нажатия на кнопки, имея в виду, что в наличии весьма ограниченные возможности материальной базы. Набросав схему, он призадумался, а потом вышел и направился к тягачу, в котором вместе со своими ребятами копошился Дерягин.

– Геннадий Викторович, не поможете в одном деле? – обратился он к нему, когда тот, завидев Михаила, высунул голову из задней двери тягача.

– Если смогу, нет вопросов, а что надо?

– Да вот, решили попробовать дистанционным путем нажать кнопки на контейнере. Самим как-то боязно, вдруг жахнет или еще что произойдет.

– Да, если жахнет, я думаю, здесь за десять верст пустыня останется.

– Нет, это вряд ли, к чему такой шум делать, а вот небольшой взрыв вполне вероятен. Я вот небольшой чертеж нарисовал. В вашем хозяйстве найдется что-нибудь, из чего можно соорудить такой механизм, – и он передал чертеж Дерягину.

Тот внимательно посмотрел на него.

– Вот это вряд ли мы сделаем, – сказал он, показывая пальцем на деталь, которая была нарисована, – можно слегка изменить и тогда, пожалуй, можно сделать.

– Отлично, лишь бы работало. Поможете изготовить?

– Помогу, залезайте в кузов. Алексей, – позвал он одного из своих сотрудников, укладывающий шланги на полки, – Сходи ко второму тягачу, позови Максима, пусть придет. Он мне нужен.

– Ща, – ответил тот и спрыгнул с машины.

Ближе к вечеру устройство дистанционного нажатия на кнопки было готово. Назвать его идеальным механизмом нельзя было даже с большой натяжкой, поскольку делалось на скорую руку из подручных средств, но главную свою функцию выполняло. Этого было достаточно. Проверку устроили прямо в кузове машины, возле которой столпились почти все, кто приехал на озеро. Прикрепив устройство непосредственно около пульта одного из приборов, на котором были весьма похожие кнопки, все замерли в ожидании результата. Впрочем, ничего необычного не произошло, рычаг, на который был надет резиновый колпачок, сдвинулся на несколько миллиметров и уперся в кнопку, которая включила прибор. Раздался вздох облегчения.

– А на каком расстоянии можно им управлять? – спросил Куренной.

– К сожалению, пришлось сделать проводную систему, зато мы хоть за километр можем отойти. А вот кабели у нас короткие, поэтому если смонтировать камеру и прямо на компьютер подавать изображение, то здесь мы ограничены пятьюдесятью метрами.

– В таком случае давайте монтировать на контейнере и приступим.

Все зашевелились, каждый хотел помочь, поэтому Дерягин сразу же сказал, чтобы не мельтешили и занимались своими делами, и только попросил Максима помочь ему в установке устройства. Через час устройство было с трудом смонтировано на контейнере и нажимной штырь направлен на первую из четырех кнопок. Неожиданно, когда уже все было почти готово, Дерягин подошел к Михаилу и произнес:

– Нам ведь все равно, на какую кнопку нажимать, не так ли?

– В принципе да, а что?

– Да так, мнительность, вторая натура. Мне кажется, что первая кнопка для закрывания служит, а вторая для открывания.

– А для чего тогда остальные две?

– А черт их знает. Для освобождения груза или еще для чего, а может они вовсе не для этого.

– Так что, предлагаете начать со второй?

– Нет, – снова подумав, сказал Дерягин, – С третьей, как в магнитофоне. Там всегда кнопка стоп третья по счету.

– Это, смотря где. И потом, крышку, как правило, открывает другая кнопка.

– Может быть, впрочем, вам решать.

– Я согласен, третья, так третья.

Они повозились еще минут десять и переустановили устройство. Теперь нажимной штырь был направлен на третью кнопку. Посмотрев в последний раз на устройство, и проверив надежность того, как оно закреплено, Михаил стал разматывать бобину с проводами и отходить от контейнера. В это время все уже отошли вглубь леса примерно метров на пятьсот.

– Может, остановимся здесь, – неожиданно предложил Дерягин, дойдя до тягача, – Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

– Можно и здесь, – ответил Михаил и присел у колеса. Приладив контакты к пульту, он высунулся из-за машины, посмотрел на контейнер, который находился метрах в пятидесяти от них, и нажал кнопку.

То, что он увидел в этот момент, поразило его воображение. Он рассчитывал увидеть что угодно, только не такое. В тот момент, когда штырь уперся в кнопку, контейнер пришел в движение. Он не взорвался, не распался на части, а просто завис в воздухе. Поднявшись над опорами, на которых лежал буквально на несколько миллиметров. Это трудно было заметить, но по слабому колыханию можно было отчетливо судить, что он висит в воздухе. Вслед за этим, по его поверхности прошли волны, словно материал, из которого он был сделан, стал желеобразным и стал колебаться в такт колебанию самого контейнера. Михаил видел это достаточно отчетливо, так как машина, за которой они с Дерягиным сидели, стояла достаточно высоко над берегом. Прошло еще несколько секунд и резким движением, большая часть верхнего основания раскрылась. Точнее не раскрылась, а словно испарилась, поскольку Михаил не успел даже заметить, куда делось то, что еще несколько секунд назад было монолитной плитой. Из внутренней части выходили струйками пар и потому разглядеть на таком удалении, что там внутри было невозможно.

– Ну что? – произнес Дерягин, который сидел рядом и нервно курил папиросу.

– По-моему получилось.

– Че, открылся что ли?

– Да.

– Видишь, я был прав насчет третьей кнопки, – довольный собой произнес он.

– Это точно. Наших позовем или вначале сами посмотрим?

– Дадим сигнал, чтобы возвращались, а пока придут, успеем посмотреть, что там внутри.

Они так и сделали. Михаил достал приготовленную ракетницу и выстрелил зеленую ракету, что означало, что можно возвращаться, а сам вместе с Дерягиным направился к контейнеру.

– Мать честная, – продолжая курить, произнес Дерягин, пока они спускались к берегу, – Ты смотри, он никак от земли оторвался и висит в воздухе.

Не доходя, он бросил сигарету и молча подошел к краю. Они заглянули внутрь, хотя перед этим у Михаила проскользнула мысль, что надо бы замерить хотя бы радиоактивный фон, но любопытство и возбуждение было столь сильным, что он проигнорировал это. То, что предстало перед их глазами, вызвало смешанные чувства. Было от чего задуматься. Прямо перед ними лежали цилиндры, весьма напоминающие те, в которых хранят особо опасные вещества или материалы. Размером они были чуть более семидесяти сантиметров. Они аккуратно лежали в ячейках, возле каждой из которых, находились пульты управления и индикаторные датчики или лампочки. Ими была заполнена вся внутренняя часть контейнера. На первый взгляд их было не меньше сотни.

– Вот тебе бабушка и юрьев день, – произнес Дерягин, – Интересно, что внутри этой хреновины?