Текст книги "Академия Огненной Марии (СИ)"

Автор книги: Ари Май

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Всё это время я ночевала в комнате Данте, и до сих пор меня не запалили. Девочки пытались выпытать, куда я смываюсь, но вскоре смирились с моим молчанием и лишь хитро переглядывались между собой. Естественно, они заметили мои, увы, не исчезнувшие чувства к дракону и наверняка себе уже напридумывали всякой ерунды. Увы 2, дракон на меня внимание обращал исключительно как на подругу. Надо бы радоваться, но сердце кровью обливается в груди, а ещё появился страх, что он влюбится в Машу. А что, все парни, которые мне нравились, всегда в нее влюблялись…

– Эй, красавица, приехали! – радостно окликнул меня возница, Петро.

Я приподнялась на локтях и действительно увидела, что привычные поля сменились на домики, а земля на мостовую. Поблагодарив возницу и отдав деньги, я спрыгнула на тщательно подогнанные друг под друга камни, и по моему лицу растеклась радостная улыбка от уха до уха. Я в столице, получилось!

глава 40, предновогодняя, часть I

Столица ошарашивала своими размерами и скоростью. Все куда-то спешили, бежали, ехали, самый разнообразный народ стекался со всех уголков страны посмотреть на чудо-ярмарку. Она была известна своим размахом и шиком, яркостью и вообще ощущением праздника в воздухе. И правда, стоило посмотреть на яркие, разноцветные шатра, разбросанные между домов, да еще и припорошенные снегом, как сердце пело в ощущение приключений. Красота! А запахи! Сдоба, жареное мясо, травяные чаи, мед и много-много других, не менее вкусных! Я с удовольствием дышала этим сладким воздухом и не спешила куда-то идти, пока что просто оглядываясь по сторонам. Интересно же!

Что сказать, столица была огромной во всех смыслах. Красивые, как нарисованные особняки с замысловатой лепниной, аккуратно выложенные серым булыжником и разноцветными кирпичами мостовые, изящные кованные мосты над замерзшей рекой, красивейший замок императора вдали переливается всеми оттенками красного и оранжевого, упираясь крышами прямо в небеса. И люди, люди, люди! Я оказалась сдавлена толпой со всех сторон. Громко кричали продавцы, зазывая покупателей, что-то задорно рассказывали цирковые артисты толпе зевак, внимательно глядели по сторонам офицеры в красно-черной форме. Чудеса!

Едва выбравшись из столпотворения, я добралась до первой попавшейся палатки и втридорога (а что поделать?) купила вкуснейший травяной чай и ватрушку. Так и стояла перед палаткой, жуя и оглядываясь, ибо тут было спокойней, чем в центре улицы.

Постоянно приезжали и уезжали телеги и кареты, привозя и увозя народ. Я первый раз в таком большом городе, и вся эта суета сбивала меня с толку. Вот мимо пролетела строгая пожилая дама, которую держала за руку совсем ещё девчушка с длинными льняными косами и что-то восторженно щебетала, за ними молодой симпатичный паренек в синей форме. Здесь, в столице, тоже была местная Академия, которая постоянно соревновалась с нашей. Наша пока выигрывала! Из-за этого их ученики враждовали и часто устраивали склоки. Наши не любили задавак в синем, а они заучек в серебристо-синем-красном-зеленом. Впрочем, то, что мы заучки, не мешало нашим раз за разом надирать им за… Выигрывать, в смысле!

Вспомнив о недавно полученном, но уже очень полюбившемся платье-форме, усмехнулась и украдкой провела рукой по гладкому подолу, прятавшемуся под теплым плащом. Меня ведь зачислили на факультет Воды, как самой близкой к моей стихии, вот платье и было серебристо-синим. Голубой воротник, как у нашей рубашки, который перехватывался серебристой тканью на груди и, плотно облегая фигуру, расширялся юбкой с голубыми узорами инея по краю, спускаясь до пола. В пару были отдельные рукава, что обхватывали плечи и расширялись вниз, тоже с голубыми узорами около краев, но при всем оставляя плечи открытыми.

Так как я была «ни вашим, ни нашим», форму мне шили на заказ, выгодно отличимую от остальных. Так серебристый, как цвет моего льда, переливался всеми цветами радугами, а узоры были такими искусными, что даже мальчики признались, что приняли их за настоящий иней. Носить форму можно было не каждый день, но на праздниках или на ряд ситуаций обязательно. В город тоже не обязательно, но обычно наши одевали её принципиально: люди узнавали и сторонились адептов, а продавцы как раз к ним стремились, у вечно голодных студентов всегда можно было купить дешевых амулетов. В этом и было отличие Академий: в нашу брали талантливых, в столичную – богатых.

Сейчас я, не желая нарушать традиций, тоже была в форме, а волосы заплела в косу и уложила короной, чтобы не мешала. На ногах были сапожки в тон платью на невысоком каблучке.

Глиняная, необтесанная кружка без ручки в моих руках исходила ароматным паром, грея ладони. С неба вновь посыпалась снежная крошка, тая, не долетая до горячего чая. Я сбросила капюшон, и ветер тут же затрепетал мою прическу, пытаясь обрушить её, а снег укутать в свой белоснежный цвет.

– Роса рассветная, светлее светлого,

А в ней живет поверье диких трав,

У века каждого на зверя страшного,

Найдется свой, однажды, Волкодав

Найдется свой однажды Волкодав…

Не знаю, отчего вдруг вспомнились строчки одной из любимых песен, но они легко слетели с губ и тут же закачались в воздухе, удивив меня своей гармоничностью. Ну надо же, а раньше я так ужасно пела! Еще один плюс дара?

– Выступать приехала, верно? – добродушно улыбнулся продавец, полный дяденька в годах. – То-то же смотрю, что одежка не нашая. Хорошо поешь, девица, да и лицом хороша! На площади споешь, али к императору в замок поедешь?

Он что, меня за певицу принял? Надеюсь, мое лицо не очень вытянулось! Хотя… Хотелось же приключений, а это и заработок, уверенна, таких песен здесь ещё не пели! Да и весело это!

– Ага, – широко улыбнулась я. – И правда не здешняя, но выступать здесь стану.

– У меня дочь такая же, молоденькая совсем, а уже поет. Ну, удачи тебе тогда!

Поблагодарив, я отдала ему пустую чашку и неуверенно двинулась к пустовавшей площади перед императорским замком. Заговорив по дороге с парочкой продавцов и впарив им свои поделки, я узнала, что там должны были выступать артисты, но пока что ещё не приехали. Ну чем не шанс? Вот и пробираюсь сейчас в плотной толпе к своей знаменитости! Или всё-таки не стоит?..

Вдруг, не успела я и охнуть, как любимую сумочку вырвал из рук молодой парнишка и скрылся в толпе. Вот же! Обворовали! А на ней ведь заклинание от этого было!

От обиды захотелось плакать, но тут же расхотелось. Видимо, сама судьба подталкивает меня к моей карьере певицы! Смахнув набежавшие слёзы, я сделала последний рывок и оказалась на площади. На меня с любопытством тут же уставилось целое море глаз и поспешил человек маленького роста в смешной пестрой одежде.

– Они опаздывают! – без приветствия завопил он, хватая меня за руки. – Меня казнят! Вы же прима, я прав? Прошу вас, спойте, пока они приедут, устройте шоу, или нас казнят вместе! Я много заплачу, очень много! Ну же!

Не успела я и слова вставить, как он стащил с меня плащ и вытолкнул в центр площади.

Ага! Его, значит, так не казнят, а казнят меня, если я плохо выступлю?! Вот же ж! Хорошо, что телефон был не в сумке, а со мной! Я вытащила его и осторожно положила на тротуар перед собой, подключив мощные колонки и включив их на полную громкость. Хотят шоу?! Будет им шоу! Лично от Высшей!

Первые ноты громко ударили по ушам, но ещё одна любимая песня заставила криво улыбнутся. «Дракон»! Ну да ладно, я его обыграю на раз-два!

По площади во все стороны разбежались ледяные узоры, чтоб тут же взмыть вверх ледяными травами.

– Позабытые стынут колодцы,

Выцвел вереск на мили окрест,

И смотрю я, как катится солнце

По холодному склону небес,

Теряя остатки тепла.

Цвета ночи гранитные склоны,

Цвета крови сухая земля,

И янтарные очи дракона

Отражает кусок хрусталя —

Я сторожу этот клад.

Проклинаю заклятое злато,

За предательский отблеск тепла,

Вспоминаю о той, что когда-то,

Что когда-то крылатой была —

Она давно умерла.

А за горами, за морями, далеко,

Где люди не видят, и боги не верят.

Там тот последний в моем племени легко, —

Под слова песни быстро менялись образы, и вот за спиной вдруг распахнулись два огромных ледяных крыла, как у дракона с книги Данте;

Не знаю, зачем это сделала – оттолкнулась от земли в прыжке, прекрасно зная, что ледяные крылья не смогут удержать. Но вот чья-то магия нежно подхватила – и подняла вверх, над головами ошарашенных зрителей, выше, выше! В лучах солнца мои крылья переливались и отбрасывали солнечных зайчиков, а волосы растрепались и теперь трепетали по ветру. Красиво, наверное! Я сделала несколько кругов в небе, продолжая петь:

– Расправит крылья – железные перья,

И чешуею нарисованный узор

Разгонит ненастье воплощением страсти,

Взмывая в облака судьбе наперекор,

Безмерно опасен, безумно прекрасен!

И это лучшее не свете колдовство,

Ликует солнце на лезвии гребня,

И это все, и больше нету ничего —

Есть только небо, вечное небо!

А герои пируют под сенью

Королевских дубовых палат,

Похваляясь за чашею хмельной,

Что добудут таинственный клад,

И не поздней Рождества…

Отзвучала последняя буква, и носки моих сапог мягко врылись в снег. Мгновение – и крылья за спиной рассыпались ледяной пылью, а в душе чувство восторга мешалось с горечью.

Завороженная ледяной магией, толпа молчала. Молчал и смешной человечек, сняв шляпу и вытирая лысинку беленьким платочком. Я же с болезненным любопытством оглядывала толпу: где, где тот, что поддержал меня, поднял в воздух? Но увы, как ни вглядывалась, знакомых лиц не видела. Только мелькнули перед глазами зеленые глаза. Бррр, мне уже даже здесь долбаный дракон кажется! Вот чего он здесь делает, а? Мало ему снов, он теперь мне везде мерещиться будет!

Пока я думала, люди очнулись и громко захлопали, шоу им понравилось. Ещё бы, я так старалась! Сама довольна, как слон.

– Вы… Вы… Простите… – подошел ко мне человек в шляпе. – Произошла чудовищная ошибка… Я принял вас за другую…

– Это что, мне денег теперь не дадут? – возмутилась я, разглядывая женщину в годах, но явно старающуюся выглядеть помоложе, что стояла рядом с ним и презрительно кривила рот.

Вот же фифа! Наштукатуренная так, что смотреть страшно, с вульгарной родинкой в уголке рта, с явно крашенными светлыми волосами и злыми серыми глазами, одетая в что-то, похожее на кимоно. Да и прическа явно в стиле японских гейш! Может, она одна из них?

– Ччто в-вы! – испугался человечек, на глазах побледнев. Он что, меня боится? Я такая страшная? – В-вот!

Бедняга, заикается уже! Он тем временем протянул мне мой заработок. Я взяла в руки мешочек, даже побольше того, что дал мне Ариэль, и довольно кивнула, игнорируя злой взгляд тетки.

Осознав, что я собираюсь смыться, народ расстроенно взревел. Им что-то заверещал человечек, размахивая своей шляпой и тыкая пальцем в женщину, прикрывавшую рожу бумажным веером. Но они явно хотели продолжения ледяного чуда. Ай да, ай да умничка! Как разогрела толпу!

Шутовски раскланявшись, я закуталась в плащ и шмыгнула в толпу. Деньги теперь есть, а сумка… Ничего, переживу.

Ловко уворачиваясь от поклонников, я буквально полетела в сторону гостиницы, чья вывеска была заметна ещё издалека. Там устроюсь, а потом посмотрим. Мне ещё подарки всем покупать!

В дверь моей комнаты постучали. Я с трудом распахнула глаза и в изумлении уставилась на огромную корзину роз, что вдруг выросла прямо перед моим носом.

– Вот! – явно гордый собой, что дотянул такую большую корзину аж на четвертый этаж, протянул Гильберт. – Это тебе!

– Я уже поняла! – я широко зевнула и откинулась обратно на кровать. – От кого на этот раз?

– От таинственного незнакомца, от кого еще! – хихикнул малый. – А ты чего спишь, день ещё!

– Мне вечером опять выступать, а я устала, как собака!

Не стоит волноваться, всё в порядке и ничего я не пропустила. Со времени моего выступления прошло всего четыре часа. За это время я как раз и успела, что снять последний свободный номер в гостинице, где меня нашел мистер Фок – смешной человечек – и «Тетенька-магичка». И если один чуть ли не на коленях умолял меня выступить ещё раз и обещал золотые горы, то второй… Что же, зря я нервничала, защита работает. Незадачливый парнишка лет 12-ти прилип к моей сумке и, так и не сумев от нее избавиться или открыть, обратился ко мне за помощью. Сумка при мне отлепилась и вернулась к хозяйке, а Гил рассказал свою историю типичного мальчишки-сироты, который не смог найти работы и начал воровать. Как приличная попаданка, я предложила ему побыть со мной, пока я в городе, в обмен я его кормила и давала жилье. Пацаненок согласился и теперь делал всё, чтобы страшная «Тетенька-магичка» была довольна, хотя теперь уже не так меня боялся, даже на «ты» обращался.

Вообще, симпатичный малый. Довольно высокий, с неровными светлыми волосами и внимательными зелено-карими глазами, тощий, конечно, но через пару лет вырастет сердцеедом. И работящий, хотя совсем ребенок ещё. Мое женское сердце, конечно, не выдержало, и теперь я лихорадочно искала пути зачисления его в Академию. Таких пока не было, но у меня ещё целая неделя впереди! Что-нибудь да придумаю.

– Ну ты даешь, – фыркнул он и приземлился на кровать рядом с моими ногами.

Я даже не раздевалась, как завалилась в платье на удобную широкую кровать, так и заснула.

– Что поделать, – я сцедила зевок в ладонь и покосилась на окно.

Солнце медленно, но верно катилось вниз, скоро придет пора выступать. На стуле уже развешано платье – наше, земное. Повторяться в песнях я не собиралась и, хоть выбранные мною композиции были от одной группы, все разные. На этот вечер – а я уверенна, будут еще приглашения – я выбрала несколько, в их числе «Королевну». Красивая песня, так почему бы и нет? Платье было в тон – отделанное под старину, нежно-персиковое, с длинными рукавами, тоже расширяющимися книзу, с золотистой вышивкой. Не пышное, без талии, то есть расширяется сразу от груди, в пол. Красивое, как по мне, но не практичное, куда его носить? И вот, пригодилось.

– Какую бы прическу? – задумалась, глядя на платье.

– Распусти волосы и собери их у висков косичками, заплети сзади и закрепи заколкой, что прислал тебе поклонник, – предложил мне Гил.

Таинственный поклонник был одним из тех людей, что каким-то образом оказались около площади в момент моего выступления, и воспылал ко мне «чувствами». Он уже завалил гостиницу цветами и подарками, к счастью, пока не ценными.

Я повертела в руках заколку – нежно-оранжевый цветок с зелеными листочками и тычинками-бусинками. Простенько, но со вкусом. Да, пожалуй, так и сделаю.

– Скажи, чтоб принесли обед.

Гил поскакал выполнять приказ, а я тем временем прикоснулась к телефону, отдавая энергию и тем самым заряжая его. Этот способ изобрел Брюс, и пока он был безотказным. Расчесала запутавшиеся волосы…

– Вот и я! – в комнату, пыхтя, ввалился Гил, неся огромный деревянный поднос, на котором было несколько мисок. – Можно же поесть с тобой?

– Конечно! – я присела за стол и похлопала по соседнему стулу. – Падай!

Обед был простым, но вкусным. Наваристая, густая каша, предположительно пшеничная, с жареной рыбой и салатом. К ним был вкусный сладкий узвар. Да, гостиница определенно стоила тех денег, что я заплатила, обслуживание на уровне.

Гил, который успел поесть ещё при нашем знакомстве, за обе щеки наворачивал еду и иногда косо на меня поглядывал. Про то, что я Высшая и что бояться меня не надо, мы уже выяснили, но паренек всё равно опасался.

– Ну что, переодевайся? – поинтересовался он, когда сытые мы развалились на стуле, поглаживая животы.

– Да, пожалуй! – я потянулась и, выгнав ребенка из комнаты, влезла в платье.

Тяжело вздохнула, крутя расческу в руках. Что там говорил Гил?

– Ты уже? – тут же просунул свой нос в щель ребенок. – О, давай помогу!

Я послушно присела перед зеркалом и вытерпела всю процедуру. Надо сказать, он был очень осторожным и больно мне не было, скорее наоборот.

– Всё, готово! – сияющие лицо мальчика наклонилось надо мной. – Ну что, красиво?

– Очень! – искренне ответила я, разглядывая свое отражение.

– У соседей была дочка, немного старше меня, я на ней и тренировался! – тут же раздулся от гордости он. – Мне так нравится возиться с волосами…

Боже, как мило он краснеет! Нет, правда, не ребенок, а чудо!

– Ладно, пошли уже! – я потрепала пацаненка по голове и первой вышла из комнаты, на ходу накидывая плащ и точно зная, что сзади идет Гид с сумкой.

Почему я так ему доверяла? Я банально привязала к нему «следилку». И пусть не совсем красиво, но однажды он меня уже обворовал. Доверяй, но проверяй, как говорится!

– А зачем тебе столько?! – сделал круглые глаза Гил, разглядывая огромный, на пять кило, пакет леденцов.

– У меня их друг очень любит, да и вообще всех угощу! – нежно улыбнулась я. – Нас знаешь какая банда!

Гил обиженно насупился, видимо, подумав о моменте, когда я уеду. Вот ведь ребенок, всё на мордашке написано!

Помимо этого я накупила целые горы разнообразных сладостей, сгружая всё в свою сумку, и теперь шла довольная, пусть и с заметно полегчавшим кошельком. Ну и пусть, у меня ещё один есть!

– Нам уже пора! – буркнул Гил и первый повернул к площади, что была видна со всех уголков столицы, как и помпезный замок императора.

Действительно, на площади нас уже ждал мистер Фок и недовольная дамочка. А она что тут делает?!

– В-вы будете выступать оодна, – проинформировал он меня. – А мадам Селена будет вас страховать, если что.

Чувствую, с её легкой руки это «если что» случится очень скоро!

Народ в предвкушении очередного концерта подтягивался к сцене. На императорские балконы подтягивались аристократы, пришедшие посмотреть не столько на концерт, сколько на Высшую.

Большие часы на столике в углу площади пробили восемь. Пора! Я сбросила плащ на руки Гилу и смело шагнула в центр, уже сама. Ну, с Богом!

– Я пел о богах, и пел о героях, о звоне клинков, и кровавых битвах;

Покуда сокол мой был со мною, мне клекот его заменял молитвы.

Но вот уже год, как он улетел – его унесла колдовская метель,

Милого друга похитила вьюга, пришедшая из далеких земель.

И сам не свой я с этих пор, и плачут, плачут в небе чайки;

В тумане различит мой взор лишь очи цвета горечавки;

Ах, видеть бы мне глазами сокола, и в воздух бы мне на крыльях сокола,

В той чужой соколиной стране, да не во сне, а где-то около;

– ледяной сокол действительно ожил и присел на мою руку, махая изящными крыльями. Толпа восторженно заохала и захлопала. Да, я действительно была звездой!

За «Королевной» было «Полнолуние», под которое я щелчком пальцев сменила цвет платья на полюбившийся серебряный, потом «Славянская колыбельная», «Ночная кобыла»… Одна песня сменяла другую, не стихали аплодисменты. И пускай они хлопают лишь потому, что песни для них новые, а представление зрелищное, а не мне как певице, всё равно приятно! Единственное, что меня нервировало – высокий рыжий человек со шрамом на щеке, сидящий на балконе и буравящий меня взглядом. Говорят, нынешний император рыжий…

глава 40, Новогодняя, часть II

– Восхитительно, невероятно! – прыгал вокруг мистер Фок, забывший даже о заикании. – Впервые вижу ледяную магию, поразительно!

О да, самой понравилось! Я устало улыбнулась Фоку и с наслаждением закуталась в плащ, поданный Гилом. Уморилась, ужас!

– Маш, он смотрит, – нахмуренный Гил прошептал мне это почти на ухо, чтобы никто больше не услышал. – Пошли скорее!

Вот скажите, зачем предположительному императору смотреть на скромную певицу-Высшую? Вот и я думаю, что ничего хорошего из этого не выйдет! Подхватив очередной мешочек с гонораром, я кивнула Гилу, и ребенок ускакал ловить повозку. Вот умничка, с полуслова понимает!

Желающих поближе взглянуть на таинственную Высшую было мноооого, очень много! Народ стекался к площади со всех сторон, хотя концерт уже был закончен. Мда, кажется, идея была не очень хорошей, меня же теперь везде узнавать будут! Хотя… Всегда можно позвать Магию и стать блондинкой. Ладно, всё потом, сейчас всё что я хочу – это спать!

– Всё, пошли! – подлетел ко мне шустрый подросток и схватил за полу рукава, чтобы точно пошла.

– До свидания! – вежливо кивнула я и поспешила к краю площади, где действительно стояла скромная двуколка.

– Куда?! – всполошился Фок и стал передо мной, закрывая путь. – А как же концерты, гастроли?! Вы озолотитесь!

– Я предпочитаю серебро, – усмехнулась одной мне понятной фразе. Так говорила моя фея, когда чего-то не хотела. – И золота мне достаточно. Я больше не могу выступать.

– Но… Вас хочет видеть сам Император… – растерянно проблеял Фок, а я поняла, что покидать столицу придется раньше, чем я рассчитывала, а конкретнее сейчас. Только императоров мне не хватало!

– Перехочет! – зло рыкнула и уже сама потянула Гила к краю. Черт, черт, черт, лишь бы не…

Дзынь! – прозвучал в воздухе красивый звук, и передо мной появился ярко-красный конверт с золотым вензелем. Вот тьмааа! Я обреченно протянула руку и взяла конверт.

– Маша, это что? – вцепился в меня Гил.

– Это – наш личный билет в ад! – простонала, вскрывая письмо, и имею все основания!

Императорский вестник нельзя игнорировать или уничтожить, он будет летать за тобой до тех пор, пока не откроешь. И отказаться от от приглашения, которое лежит в ярко-красном конверте, тоже нельзя, это считается оскорблением. Попала так попала! Захотелось приключений!

Так и есть, в письме оказалось два билета на предстоящий Новогодний бал. С одной стороны – это большая честь и интересно посмотреть на дворец изнутри, с другой – страшно… Впрочем, выбора это письмо мне не оставляет.

– Мы пойдем? – спросил подросток несчастным голосом, заглянув мне через плечо.

– Да, – сухо ответила и, сильно сжав письмо в руке, помчалась к двуколке очень быстрым шагом. – К гостинице!

Мда, дела наши плохи, ну да ладно, выкрутимся. Главное – пережить эти две недели, а там можно прикрыться учебой и смыться, ректор не выдаст, хоть и наорет. Впрочем, может, и орать не станет, когда увидит этого премилого оборотня. Правда, я не могу различить его зверя, но этим займется уже ректор, мое дело привезти.

Толпа, увидев, что я позорно сбегаю, взревела и бросилась следом, но мы счастливо оторвались и скрылись.

Интересно, почему билетов – два? Мне и моему избраннику?

– Я пойду с тобой! – вдруг категорично заявил оборотень, нарушив продолжительное молчание. Он что, мои мысли читает? – Это не обсуждается!

– Почему?

Гил, кстати, не признался в том, что он оборотень, а сказал, что простой человек. Но я же Видящая-Знающая! Меня сложно обмануть в таких вещах.

– Я смогу тебя защитить! – набрав воздуха побольше, сообщил он вроде бы как гордо и уверенно, а в глазах – страх.

Ох, не всё так с тобой просто, дьяволенок!

– Это как же простой человек сможет защитить мага? – лукаво сощурила глаза я.

– Зачем спрашиваешь, если и сама прекрасно знаешь? – тут же надулся он.

– Знаю что? – и глазками так невинно хлоп-хлоп.

– Что я – не человек!

– А кто?! – пафоса многовато получилось, в следующий раз постараюсь поменьше.

– Оборотень! – закатил глаза Гил, без проблем раскусив мою игру.

– Как, какой?! – и снова глазками хлоп-хлоп. А что? Весело и от грустных мыслей отвлекает!

– Не знаю… – тут же поникли плечи моего воспитанника. – Не помню, а перевернуться не могу.

– Ого… – тут я действительно прекратила играть и расстроилась по настоящему. Гила стало жалко, не помнить…

– Пришел в себя здесь около трёх месяцев назад, кто я и откуда – не помню. Только имя и знаю, – Гил деланно беззаботно откинулся на спинку сиденья, но по потерянному виду было видно – не врет.

Что могло произойти, что молодому оборотню отрезало память и перевоплощение? По коже пробежали мурашки, а плохое предчувствие сжало горло. Бежать отсюда надо, бежать! Гила в охапку, девочек за шкирку – и ищи ветра в поле! В другом мире нас не найдут!

– Ты чего? – Гил положил свою ладошку на мою руку. – Ты такая белая…

– Предчувствие плохое… – призналась шепотом. – Но не волнуйся, выкрутимся.

– Приехали! – весело отозвался возница. – Выходите!

Гил легко выпрыгнул и помог спуститься мне. Я отдала вознице плату и забежала в гостиницу.

– Скучно! – тяжело вздохнул мой друг и отложил наконец от себя модный журнал, который терзал последние полчаса. – Всё равно не вижу подходящего фасона!

Это он платьем моим озаботился. Полчаса назад к нам в номер влетела портниха и убила полтора часа нашего времени, предлагая разные платья. Ничего не добилась и ушла, оставив за собой кучку модных журналов. Вот Гил и засел их изучать.

– Сегодня мы уже должны выбрать платье и отдать на пошив, или она не успеет, – напомнила, отложив от себя интересную как раз книгу.

Прошел всего один день, и ничего особо не изменилось, разве что мы с номера не выходим. Вот от нечего делать и выбираем платье. Точнее, выбирает Гил, а я читаю.

Докатилась, иду на бал с ребенком! Представляю, что обо мне будут говорить!

– Маша, а давай я нарисую тебе платье? – вдруг предложил Гил. – Я его на тебе как представляю, то так красиво…

– Валяй! – махнула лапой я и улыбнулась.

Хороший всё-таки пацаненок, аж сердце тешится. И тут же сжимается от непонятной тоски.

– А я пока буду рисовать, расскажи мне еще что-нибудь о твоих друзьях!

От нечего делать как-то начала рассказывать ему про свои злоключения, а Гилу понравилось, теперь постоянно просит.

– Так что еще рассказывать, всё уже знаешь!

– Ну так перескажи, мне особенно про твоего брата нравится.

– Какого брата? – удивленно повернулась к нему. – А, Слава… Так еще не факт, что он мой брат.

– Ну-ну… А дракону ты когда признаешься?

Я вспыхнула мгновенно. Вот, рассказывай ему что-то после этого!

– Я ему не признаюсь, я его боюсь!

– Угу, так боишься, что во сне уже его имя шепчешь. Это что же тебе такого снилось?

Черт, я его во сне звала?! Докатииилась! А что снилось, не помню уже!

– Цыц, неблагодарный потомок! Больше ничего тебе не расскажу!

– Ну прости! – тут же сменил тактику Гил. – Я больше не буду!

– Вот и ладненько, – сменила гнев на милость я. – Давай показывай, что накалякал.

– Маша! – вкрадчиво начал оборотень. – Ты мне веришь?

– А что? – тут же проявила бдительность я.

– Платье тебе уже портниха покажет! – широко улыбнулся он островатыми зубками и ускакал за дверь.

Вот пройдоха! Но губы против воли разъезжаются в улыбку. Надеюсь, то, что он нарисовал, можно будет одеть!

Неделя, хоть и тянулась как черепаха, прошла. Подарки куплены, платье сшито, и даже в город ещё пару раз успела наведаться, хоть и пришлось маскироваться. Но ходила я сугубо по делу: так у меня появилось несколько заколок-стилетов (читала про такие в одной из книг) и заколок, в головке которых был яд. Также несколько драгоценностей, на которых я лично наложила несколько защитных заклинаний. Ну и пару приятных сердцу мелочей, куда без них. Среди этих мелочей и затесался любовный романчик, который я сейчас читаю.

– Бал сегодня вечером, – напомнил Гил. – Не опаздывай!

– Конечно, зайчик! – я потрепала его по голове и в последний раз проверила прическу – гульку с теми самими заколками.

Гулька и коса стали теперь моими постоянными прическами, коса в Академии, гулька здесь. А что – удобно, красиво, никто ничего в волосы не бросит и заколки носить можно.

Иду я в город на околицу, просто прогуляться. На всё про всё два часа, бал в восемь, сейчас полпятого.

На столицу уже упали сумерки, и пусть снега уже нету, всё равно романтично. Последний день в этом году я хочу запомнить хоть такой прогулкой.

Одета сейчас я по нашему – джинсы, высокие сапоги на платформе, длинный зеленый свитер без горла, сверху коричневое пальто, клетчатый шарф и маска, чтобы не мешали наслаждаться тишиной и спокойствием. Даже сумку не беру, только несколько монет в карман засунула да ножик в голенище. Шапку не одеваю, на улице довольно тепло.

– Всё, Гил, я пошла!

– Давай! – отозвался мой оборотень с ванной.

Я тихо прикрыла дверь и сбежала вниз по ступенькам. Хозяин гостиницы, который благодаря мне обогатился (клиенты хлынули рекой, узнав, что здесь остановилась я, и спали даже на сеновале, это зимой-то!) радостно мне оскалился и приветливо помахал рукой в сторону черного выхода. Я змейкой скользнула туда и умудрилась вырваться на улицу, не привлекая лишнего внимания.

Столица была прекрасной, не смотря ни на что. Яркие, изящные фонари, чистые улицы и удобные лавочки. И чем дальше я отходила от центра, тем уютнее мне было. Здесь, вдали от праздной суеты улиц, царила изящная тишина.

Я шла прогулочным шагом, выдыхая в воздух клубы пара и грея руки в карманах. В голове плыла приятная легкость, а морозный треск земли под ногами радовал душу. Да, вот такого времяпровождения я ждала с самого моего побега в столицу. Но, увы, жить спокойно я не умею. А может, это и к счастью. Есть люди, которые не созданы для спокойствия. Может, я одна из таких людей.

Вид вокруг постепенно менялся, появилось больше деревьев и меньше фонарей, сгущались сумерки. Ещё несколько километров, и булыжник под ногами сменила втоптанная земля. Кажется, я вышла в лесок с юга от столицы. Это сколько же я протопала? Даже представить страшно!

Между деревьев начали летать светлячки, озаряя стволы мягким зеленоватым светом. Пригляделась и ахнула: вместо жучков светились малюсенькие феи, как рисуют их в детских сказках. Изящные, красивые, малюсенькие, они мелодично смеялись и махали ручками, совсем не замечая меня.

– Эй, ты! – подлетела ко мне одна из них. – Ну здравствуй, дочка!

Эээ?

– А, так ты не знаешь! – вдруг рассыпалась серебристым смехом она. – Ты же Высшая, а вас создали мы, феи!

Кстати, я действительно не встречала историю появления Высших! Надо будет посмотреть по возвращении.

– Разве? – несмело улыбнулась ей в ответ я, ни капельки не веря, но не желая обидеть малютку.

– Конечно! – она хлопнула в ладошки, и от них разлетелась тучка серебристой пыли, что тоже светилась. – Обычно мы никому не являемся, но раз сегодня такой день, а ты забрела сюда, значит, сама Судьба направила тебя своею легкой рукой. Иди с нами на праздник!

– А это долго? – спросила, внутри уже разочарованно плача: такое чудо, а этот долбаный император все портит!

– У нас время идет по другому, – мягко сказала еще одна подлетевшая фея. – Если ты захочешь, у вас не пройдет и минуты.

– Хочу! – тут же загорелась я. – Очень хочу!

– Ну пошли, дочка! – усмехнулась мне «моя», серебристая фея и полетела куда-то вглубь.

Я поспешила за ней.

Что было дальше, помню смутно: феи напоили меня чем-то очень вкусным, но явно алкогольным, так что большая часть воспоминаний тут же испарились. Помню пляски вокруг костра, сам костер – большой, с ярким огнем, звезды на небе, что складывались в разные картинки; между всем этим чудо-настоянка, а потом…