Текст книги "Таинство Жизни"
Автор книги: Архимандрит Виктор (Мамонтов)
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Если бы мы спросили преподобного Серафима Саровского: «Отец Серафим, Вы святой?», он никогда бы не сказал про себя, что он святой. Он называл себя «убогий Серафим». Это не ложное смирение, а реальное, трезвое понимание себя в свете Божественной любви. Если бы он поставил себя в присутствии человека, то, может быть, он мог бы сказать про себя «я святой», но он ставил себя в присутствии Бога, Который есть совершенная Любовь.
Христиане, пребывая в трезвенном состоянии, никогда про себя не скажут, что они стяжали любовь. Мы стремимся ее обрести, и в этом вся наша жизнь. Сколько мне Господь даст лет жизни на земле, я всю жизнь буду к этому стремиться, но достичь совершенства я не могу, потому что я человек, а не Бог.
Когда мы на Евхаристии слышим возглашение «святая святым», то понимаем, что святые мы не по исполнению, а по призванию. Такое трезвенное понимание себя и своего духовного состояния показывает реальность христианской жизни.
Есть некоторые люди, которые считают себя святыми и хотят, чтобы их почитали. Но даже если все вокруг говорят так о каком–то священнике, то будет большой глупостью, если сам он вообразит себя святым.
Сейчас мы находимся в школе Христа. У нас есть Учитель Христос. В этой школе мы изучаем единственный предмет Любовь. Совершенную Любовь имеет только Христос. А мылишь Его ученики. Мы не можем быть выше Учителя.
Стяжать полноту любви, совершенную любовь, мы сейчас не можем. Это эсхатологическая проблема. Когда мы будем пребывать в мире, где нет зла в Царстве Небесном, куда мы все должны войти, то увидим Бога, какой Он есть. А Бог это Любовь, и будет все во всем.
УСТОЯТЬ В ЛЮБВИ
Христианин сознает, что он создан для того, чтобы быть сыном Божьим. Он реально ощущает узы, которые связывают его и Бога. В общении с Богом мы открываем свои дары. Общение, как сказал один святой, это открытие даров.
Одна из целей христианства заключается в том, чтобы явить искусство вечной Жизни. Христос говорит нам: «Научитесь от Меня» (Мф 11.29). Воспринять эти слова нужно очень лично. Эта наука искусство Жизни вовсе не заимствуется из книг, не зависит от исповедания, ее вырабатывает сама жизнь. Христос Своей жизнью являл эту истинную Жизнь. Те, кто ее понимал и принимал, начинали истинно жить.
Христианин должен не только внешне походить на Христа, а подражать Ему. Искусство вечной Жизни можно постигнуть, только живя рядом с Ним. Мы знаем, что в старые времена ученики какого–либо гениального художника жили рядом с ним, постигая его мастерство. Также и жизнь христианскую мы познаем не из книг, даже не из слов Христа, а живя рядом с Ним. Он всегда рядом с нами, как Он Сам говорит: «Я с вами во все дни до скончания века» (Мф 28.20). Он как бы призывает: смотрите, что делаю Я, следуйте за Мной; относитесь к жизни так же, как Я отношусь к ней; будьте кроткими и смиренными и тогда найдете покой.
Когда Христос говорит о покое, нельзя понимать, что Он предлагает нам какое–то мягкое ложе, уютную спокойную жизнь. Он Сам предупреждал, что «в мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин 16.33).
Что означают слова Христа о благопожелании покоя? Покой это отрешение от самого себя. Дух, отрешившийся от себя самого. Тогда у человека мир, душевное равновесие, и всякое нападение темной силы извне он переносит мужественно и способен устоять в любви. У него есть готовность ко всяким непредсказуемым случайностям.
Иисус Христос сказал, что Он пришел к нам, чтобы дать истинную Жизнь, жизнь с избытком. Христос призывает к Себе всех, кому трудно справиться с жизнью всех труждающихся и обременных. Он хочет передать им Свою тайну жизни, чтобы они познали истинную Жизнь.
Здесь может возникнуть сомнение: Иисус обещает нам покой, а потом говорит о бремени и иге: «Возьмите иго Мое на себя» (Мф 11.29). Не значит ли это, что христианская жизнь тягость, какие–то дополнительные путы, которые мешают радости и свободе? Ведь жизнь, которой мы живем, действительно тяжела, трудна и без этого бремени.
Одного святого спросили: «Зачем животному деревянное ярмо? Хуже ему от него?». «Нет, – ответил он, – напротив, ярмо надевают животному, чтобы ему было легче». Если вола впрячь иначе, не с помощью ярма, он не сможет тащить плуг. А когда его запрягают в ярмо, он легко трудится. Ярмо не орудие пытки, оно не для того, чтобы причинять боль, но орудие помощи, которое облегчает тяжелый труд.
Поэтому бремя, о котором говорит Христос, это вовсе не наказание. Бремя носят все. Сомерсет Моэм назвал его «бременем страстей человеческих». Это бремя жизни мы должны нести от колыбели до могилы. Жизнь человеческая это страдание, борьба. Она сама по себе есть бремя, потому что в ней страдание.
Христос нам говорит о том, как сделать это бремя не стесняющим нас. Человеку нужно встать на путь истинной жизни. Если он это делает, в нем растет любовь, радость. А любовь это плод христианской жизни.
ХРИСТИАНСКАЯ ЖИЗНЬ
Христианская жизнь неделимое целое: или мы с Богом, или против Него: «Кто не со Мной, тот против Меня» (Лк 11.23).
Христос Жених Церкви, и душа христианина, как невеста, может быть или верной или неверной своему Жениху.
Если душа возлюбила Христа много, много ей и прощается, а если не возлюбила, то и тысяча добрых дел не спасет, ибо, как говорил апостол, «если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор 13.3).
«Грех есть беззаконие» (1 Ин 3.4), и заключается он именно в нарушении закона духовного роста. Даже остановка в движении к Богу, по словам святых отцов, равносильна отходу назад.
И малая измена есть уже настоящая измена.
Грех это все, что нарушает общение с Богом, нашу богочеловеческую жизнь.
По своему содержанию он помеха истинной любви и единению, потому что Бог есть Любовь и единство в любви.
Нет ничего страшнее страха. Фанатику дьявол всегда кажется страшным и сильным, он верит в него более, чем в Бога. Однако преподобный Силуан Афонский говорил: «Диавол только пугает, а силы не имеет».
Нужнее всего человеку духовное излечение от страха.
Человек, который стоит перед Богом, никогда не станет фанатиком. Он делается фанатиком лишь только тогда, когда ставит себя перед людьми. Фанатик ищет власти, а не Истины. Истина не дана готовой и не воспринимается пассивно человеком, она есть бесконечное задание. Истина не падает сверху на человека, как какая–то вещь. Истина есть выход из себя. Фанатик выйти из себя не может. Он выходит из себя только в злобе против других, но это не есть выход к другим и к другому. Это искажение христианства.
Христианская жизнь не есть исполнение наибольшего количества правил доброго поведения или накопление хороших поступков; это полное перерождение человека.
Она не похожа не только на жизнь грешника, но и на жизнь не христианского праведника.
Эта Жизнь сверхъестественная, богочеловеческая. Христианин живет не один, а с Богом, и не по своей, а по Его воле.
Не новые правила, даже не новое нравственное учение дал и дает нам Христос, но Самого Себя, а в Себе Самом эту новую Жизнь, исполненную не человеческой, а Божественной любовью.
Она движима Духом Святым, Который есть как бы высшее вдохновение человека, вдохновение святой жизни.
Истинный христианин исполняет волю Божью не как раб, исполняющий чужое веление, а как сын Божий по усыновлению, и ясно сознает, что воля Божья есть, в сущности, его собственное, сокровенное желание. И, действительно, творя волю Божью, он только и обретает свободу и становится самим собой.
Но это возможно лишь при тесном единении с Иисусом Христом, так как только в Нем человеческое естество нераздельно и неслиянно соединилось с естеством Божественным.
Соединение со Христом обретается силой Святого Духа, стяжание Которого, по слову преп. Серафима Саровского, и есть цель христианской жизни.
Дух Святой, Дух любви и единения сошел на Святую Церковь, на этот самый совершенный союз любви на земле, призванный к единству, подобно высшему единству Пресвятой Троицы. Поэтому стяжать Духа Святого человек может только в Церкви.
Полнота богообщения или облагодатствования есть святость.
Немногие достигают ее и могут с апостолом Павлом сказать: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал 2.20).
Но и на пути к ней христиане не лишены богообщения, то есть начатка благодатной жизни. Важно только, чтобы семена ее, всеваемые через cлово Божье и Святые Таинства, дали бы ростки и возрастали. В этом возрастании все дело.
Если жизнь, движимая страстями и похотями, отмирает, а старание жить по воле Божьей и способность к общению с Богом растут, – значит, мы живем.
НЕДОСТАТОК ЛЮБВИ
Там, где не хватает любви, появляются предписания и правила.
В христианстве соблюдение ритуала само по себе еще не приведет к преображению души. Ритуал всегда проще жизни. Для человека проще всего не трудиться над преображением себя, а исполнять формальные правила. Мы можем это наблюдать в тех евангельских рассказах, где Иисус Христос соприкасается с людьми, образцовыми в понимании религиозности того времени. Но ритуал должен быть проявлением внутреннего преображения.
Сухое исполнение формальных правил может привести к закостенению, когда человек начинает делить людей на тех, которые этот ритуал исполняют, и на тех, которые его не исполняют. В истории еврейского народа мы видим периоды, когда ритуализм и формализм брали верх. Тогда в жизнь народа врывался поток пророческого служения. Пророки являлись в мир и несли слово Божье, которое повторил и Христос: «Милости хочу, а не жертвы» (Ос 6.6; Мф 9.13).
Христос действительно хочет войти в сердце человека, но ритуал иногда может стать проявлением преграды между Богом и человеком.
Когда ребенок общается со своими родителями, то чаще всего его общение бывает не формальным, а очень непосредственным. Он не обязан соблюдать определенные ритуалы, чтобы поговорить с мамой или папой. Господь хочет такого же непосредственного, по–детски доверчивого отношения к Себе и со стороны людей.
Есть род «духовного искания», когда человек для оправдания своей страсти, своего недоброжелательства прибегает к закону именно для того, чтобы дать простор своей страсти.
Стремление к оправданию своих страстей с помощью религиозной санкции полностью противоположно Духу веры. Это всегда происходит от неправильного понимания власти.
Иисус Христос говорит: «Царствие Мое не от мира сего» (Ин 18.36). Он царствует и правит исключительно Любовью. А царство мира сего всегда опирается на ограничение человеческой свободы, власть старается сузить поле свободы до предельного минимума. Те страшные периоды в истории христианской Церкви, которые мы связываем с инквизицией и с такой личностью, как Торквемада – это уже одержимость желанием полностью уничтожить свободу личности, свободу совести свести на нет.
«Священная ненависть» всегда является синонимом ненависти к свободе. Если человек ненавидит свободу, он сам себя подчиняет некоему закону, втягивает себя в рамки, но сердце у него остается черствым. Тогда закон уже не благо для него, а тяжелая ноша. Он начинает испытывать ненависть ко всем, которые не поступили сообразно с ним. Начинается гонение на этих людей.
Только любовь может быть священной в истинном значении этого слова. Ненависть всегда от мира сего, потому что, как говорит апостол Иоанн, ненавидящий брата своего убийца, в нем любовь пребывать уже не может. «Священная ненависть» всегда от мира, как и ненависть от мира сего. Самое страшное в этом то, что происходит подмена: Господь «стягивается» в рамки мира сего, и Ему приписываются те низменные страсти, которые мы несем в себе. Это страшно потому, что человек уже не старается в себе взрастить или очистить образ Божий, но он творит бога по образу и подобию своему. Происходит проекция на Бога моих внутренних страстей, моего внутреннего ада. От этого мы видим Бога злым, порочным, завистливым и так далее.
Фанатизм принципиальная обращенность к монологу, это желание подстроить мир под собственное представление о мире.
Мы знаем, что в христианстве есть положительное богословие (катафатика) и отрицательное богословие (апофатика). Христиане всегда понимали, что ни одно положительное представление о Боге, то есть представление, которое мы можем выразить на нашем человеческом языке, не является все исчерпывающим. Оно всегда может послужить тому, чтобы вести человека к Богу, но наше представление о Боге не Бог. Это утверждали очень многие христианские писатели.
Фома Аквинский, написавший самую мощную доктрину средневековья, удостоился видения, и, когда брат келейник подошел и сказал: «Отец, пора уже писать», он ответил: «Я не могу больше писать, потому что я видел такое, что все написанное кажется мне просто соломой».
Тот божественный опыт, который получил человек, настолько превосходит словесные плетения, что они действительно кажутся уже чем–то пустым и даже ненужным.
Если человек не понимает, что все, что он о Боге может сказать – это лишь приблизительность, он всегда будет находиться в конфликте с инакомыслящим, инакочувствующим человеком, потому что образ и подобие Бога, который есть в каждом человеке, не может никоим образом быть полностью идентичным другой личности. Всегда будет какая–то полоса несоответствия, потому что каждого человека Бог творит очень лично, и, в то же время, каждый человек несет в себе полноту образа и подобия Бога.
«Священная ненависть»это вид самооправдания. Так человек оправдывает свою неспособность любить, то есть подменяет любовь ненавистью.
Есть очень хорошее место в Евангелии о священной ненависти. Когда ученики приходят в Самарию, там их не хотят принимать, потому что они иудеи. Тогда братья Зеведеевы говорят: «Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их?» Вот образец «священной ненависти». А Господь говорит им: «Не знаете, какого вы духа» (Лк 9.54–55).
Ненависть никогда не может быть плодом Духа Святого. Страшная подмена происходит тогда, когда Духу Святому приписываются отнюдь не плоды Духа Святого.
ПРИЗРАК ЖИЗНИ
В известном документе было написано: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма». Про наше время можно сказать: призрак бродит не по Европе, а по всему миру призрак жизни. Истинная жизнь уходит из жизни.
Девушка собирается на работу, вертится перед зеркалом, и вся косметика, лежащая на ее столике, теперь на ее лице. Если она придет на работу ненакрашенная, сотрудницы скажут ей: «Маша, ты сегодня плохо выглядишь». Когда она со своим лицом, то не нравится, а когда в маске, ей говорят: «Ты очень красивая».
Отец Павел Флоренский в статье «Иконостас» пишет, что есть маска, лицо и лик. Лик имеет одухотворенный человек. Святые имели лики. Все видели в их глазах сияние вечной жизни.
Альберт Швейцер призывал к благоговению перед жизнью. Ему было жалко ущербных людей, которые не чувствовали благоговения перед цветком, перед птицей, перед любым живым существом.
В цветочных магазинах иногда белые лилии посыпают золотой пыльцой. Зачем? Лилия прекрасна в том виде, какой есть. Но люди уже привыкли ко всему искусственному.
Святые отцы всякое искажение называли поруганием Божественной красоты.
Жизнь великая тайна. А человек еще бóльшая тайна. Поэтому и благоговение перед человеческой духовностью должно быть еще больше.
Но люди это отвергают. Человека подменяют понятием «масса», «толпа». Понятие «масса» отвратительно тем, что лишает человека самого драгоценного дара Божьего личности.
Попрание личности превращает людей в стадо и даже хуже, чем в стадо.
В одном из журналов поместили карикатуры с изображением людей. Люди нарисованы были в виде яиц в платьях. Все были одинаковые. Казалось бы смешно, но вместе с тем ужасно, потому что в такой карикатуре проглядывает психология современного восприятия человека: вместо человека«масса», которой можно как угодно манипулировать. В «массе» духовное начало человека предельно снижено.
Нельзя угашать в себе Духа Святого. Он дан каждому человеку как редчайший дар. Его нужно взыскать, принять и выращивать. Когда человек ищет по привычке только материальное, он себя обкрадывает.
Человек существо духовно свободное. Николай Бердяев говорил, что человек это прежде всего личность, а личность немыслима без свободы.
Но за все это нужно бороться, потому что духовность не дается даром. Господь говорит нам: «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф 11.12).
Когда человек готовится к исповеди, главное, о чем он должен себя спросить:
«На первом ли месте у меня Бог?
Может быть, не Бог у меня на первом месте, а что–то иное, например собирание денег, приобретение имущества, удовольствия, развлечения, одежда, стремление обращать на себя внимание, играть первую роль, получать похвалы, проводить время в рассеянии, в чтении пустых книг и так далее?
Может быть, из–за забот о себе, о своей семье я забываю Бога и не угождаю Ему?
Может быть, искусство, спорт, наука занимают у меня первое место? Может быть, какая–либо страсть (сребролюбие, чревоугодие, плотская любовь) завладела моим сердцем?
Не делаю ли из себя самого «кумира» по гордости, по эгоизму?
Если так, то, значит, я служу своему «кумиру», своему идолу, он у меня на первом месте, а не Бог».
Так можно проверить себя.
Нельзя возлюбить дары Божьи больше, чем Самого Бога. Дары это не Бог, это то, что ниже Его. А нам всем нужно быть с Богом, жить Им, стяжать Его Любовь.
Любовь это жизнь. И этот мир, лежащий во зле, и всех людей, живущих в нем, может преобразить, изменить к лучшему только Любовь.
КЛОНИРОВАНИЕ ЧЕЛОВЕКА
Клонирование попытка искусственного создания живого организма, человека или животного – любимая идея современности, чистой науки.
Порочность ее в том, что ученые пытаются занять место Творца и сделать то, что возможно только Богу, а не человеку. Искусственное создание человека возможно, однако нельзя забывать, что человек, которого сотворил Господь, соединяет в себе природное и духовное начала.
Истинным моментом возникновения человека, как мы видим в Библии, является тот, когда Всемогущий Творец вдунул в человека душу. До этого, по слову преподобного Серафима Саровского, человек был подобен животному.
Никто не спорит, что способом клонирования может возникнуть животная часть человека. Но весь вопрос в том, будет ли этот сотворенный человек таким, каким его сотворил Бог?Нет.
Клоны, которых создадут простые смертные, будут лишь человекообразными существами, так как никакой ученый не способен создать душу.
Имитировать Дух Святой, Которым творится мир и человек, невозможно.
Поэтому наука, как бы развита она ни была, никогда не сможет создать полноценного человека.
Бог создал человека не для того, чтобы тот создавал монстров для разрушения жизни, а для того, чтобы он мог познавать этот прекрасный мир и совершенствовать его; мог совершенствоваться сам, познавая Бога как Источник своей жизни и любви.
Безусловно, Церковь не может принять идею клонирования, ибо идея эта богоборческая, кощунственная, разрушающая все святое в человеке. Но в то же время она не может запретить ее, ибо каждый имеет свободу выбора.
Церковь может высказать свое христианское отношение к этой проблеме науки, предупредить ученых, отказавшихся от христианской этики, об опасности, и скорбно улыбнуться над очередной попыткой человечества вновь построить Вавилонскую башню.
О СКВЕРНОСЛОВИИ
Слово великий Божий дар человеку. Словом творится жизнь. Христос говорит: «Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь» (Ин 6.63).
Если слово отнять у людей, то вся жизнь превратится в пустыню.
Но человек может неправильно пользоваться ценным даром: он часто направляет слово на разрушение, а не на созидание жизни. Смерть и жизнь во власти языка.
Мы видим, как некоторые люди постоянно сквернословят и находят в этом низменное удовольствие.
Сквернословие (в просторечии мат) ныне распространилось среди людей всех возрастов, как заразная болезнь. Сквернословят дома, на улице, иногда по радио и телевидению. В беседах с детьми можно услышать: «Вчера ругал учительницу матными словами».
Сквернословящий человек всегда неприятен. Возникает вопрос: откуда в человеке эта тяга к нечистому?
Сквернословие показатель духовной порчи человека. Язык всегда обнажает сердце человека. Есть гниль в дереве, и есть в теле, в душе.
Апостол Иаков говорит, что не может из одного источника изливаться одновременно сладкая и горькая вода.
Если сердце человека чистое, исполнено любви и Духа Святого, духа жизни, то оно никогда не будет источать смрад, каким является мат: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе» (Лк 6.45).
Духовный человек творит жизнь в себе и вокруг себя. Все, что он говорит, глубоко проникает в душу, умиротворяет и живит ее.
Но когда в человека вселяется дух злобы, дух смерти, то его сердце уже не источник, из которого течет чистая вода. Дух злобы рождает злое слово, мат, человек находится во власти черной магии, цель которой разрушать жизнь.
Когда сквернословие касается области отношения полов, то это означает стремление разрушить нормальное, естественное состояние пола и привести его в противоестественное.
Слово «мат» связано со словом «мать». Из этого видим, что сквернословы покушаются на самое святое. У всех народов, особенно восточных, мать величайшая святыня. Почитание родителей святой закон. И там не позволяют унижать имя матери, за плохое слово о ней можно лишиться жизни.
Как бороться с закоренелой привычкой сквернословия?
Разлияние пошлости, зла нельзя искоренить внешним образом запретами, штрафами. Запрет недействителен. Разве он изменит сердце сквернословящего школьника или высокопоставленного чиновника?
Нужно, чтобы человек изменил свою жизнь, стал внутренне чистым, то есть не прилеплялся ко злу, которое, маскируясь под добро, приходит в такой оболочке, что человек обманывается и принимает его за добро.
Человеку необходимо подняться на ступень духовную. Не встретившись с Богом, не впустив Его в свою жизнь, человек отдает себя во власть темных сил, которые делают с ним все что хотят. Многие люди имеют при себе все, однако при этом печальны и беспокойны: им не хватает Христа.
На первое место в своей жизни человек должен поставить Бога, а не себя, Бога, а не деньги, власть, пищу, напитки, работу. Все, что не Бог – вторично и не есть смысл и цель жизни.
Когда по зрелому размышлению человек выбирает Бога как высшую ценность, как свою жизнь, тогда он становится способным жить духовно, в меру своего достоинства. «Быть человеком важнее, потому что нужнее» (М. Цветаева).
Человек, живущий с Богом и в Боге, всегда следит за движением своей души, сердца, внимателен к словам, которые он произносит, поэтому он по своей природе не может сквернословить, пользоваться словом недостойно, превращая его во зло.
Он не может благословлять Бога и проклинать людей, сотворенных по подобию Божьему.
Мудрые взвешивают свои слова, потому что язык праведного«отборное серебро» (Притч 10.20).
Мудрый всегда говорит слово жизни, слово, которое творит жизнь то есть добрые отношения, улыбку, взаимопонимание.
Доброе слово преображает и говорящего, и слушающего, созидает жизнь, а не разрушает ее. По слову преподобного Макария Египетского, «худое слово и добрых делает худыми, а слово доброе и худых делает добрыми».
Но у того, кто отвергает Бога, отнимается и cлово Божье, и слово человеческое.
Будем помнить: словом своим я вхожу в другую личность и что–то оставляю в ней. Что оставляю? Семя добра или зла. Нечистые разговоры, скверные анекдоты, порождающие нехороший смех, загрязняют душу человека, бесчестят слушающего.
Современный человек, к сожалению, утопает в негативных, циничных разговорах, всех критикует, всех высмеивает и при этом жалуется на плохую жизнь. Но важно понять простую истину: хорошая жизнь начинается с исправления самого себя, с нашей доброй совести.
Жизнь каждого человека зависит только от Бога.
Наступает в жизни человека момент, когда он чувствует присутствие Бога, ощущает сердцем Его любовь. Тогда он начнет разговаривать с Ним, то есть молиться. Из глубины сердца он сможет сказать: «Господи, давай жить вместе!» И тогда Господь дает ему дар чистого слова.
