Текст книги "Стена между нами или 7 ночей 1 часть (СИ)"

Автор книги: Арэку Сэнэрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Спишь? – на хрена спросил, сам не знаю.

– Нет.

– Вот и я теперь нет!

– Че нервный такой? – Убью его в школе, прямо в том сломанном унитазе утоплю, а лучше еще его дебильной башкой об него ударю. – Ты там? – и снова в стену тарабанит. В ответ с психу пнул туда же. – Не попал, – хихикает еще, падла.

Заткнулся, надо же. Неужели.

– Мне скучно.

Со злостью вцепился пальцами в подушку.

– Я тут причем? – отозвался нервно, пытаясь придумать, что мне сделать. Все же лучше уйти в отцову комнату.

– Развесели меня, – после длительной паузы раздалось за стенкой.

– Я не клоун.

– Они не веселые. Еще и красятся как гомики. – У него точно пунктик на этом. – Расскажи анекдот.

– Послушай…

– Или до самого утра не оставлю тебя в покое.

Забурился головой в подушку, приглушенно заорал, выплескивая свою ненависть к этому недочеловеку.

– Всего один анекдот, жалко, что ли?

– Ок. Слушай.

– Само внимание.

– Заткнись уже.

– Это и есть анекдот? Не смешно.

Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Как с ним только разговаривать? Всерьез задумался, где достать дробовик. Надо завтра у него же попросить, пусть найдет.

– Парикмахер клиентке: «Челку косой делать будем?». Клиентка ошарашено: «А можно как раньше, ножницами?» – Секундное затишье и легкий такой смешок из-за стенки. – Все? Доволен? Можно поспать хоть минуту?

– Ща я расскажу.

– А я просил?

– А я спрашивал разрешение?

Да бля-я-я…

– Иду по лесу…

– Вот и иди лесом, – буркнул я в ответ.

– Заткнись.

– Ни хера.

– По-хорошему прошу.

– Или что будет?

Снова тишина с той стороны. Может, уснул? Через секунду звук… дрели?

– Ты что удумал, паскуда?

– К тебе хочу, – что-то жуя, ответил сосед, на мгновение перестав сверлить стену.

Да он совсем охренел?

– Это незаконно!

– Нашел, что ответить, – снова сделав паузу, прокомментировал он.

Что делать? Что делать? Что делать?..

Дрель как-то странно заскрипела, заверещала и стихла, зато…

– Да что б тебя, сука… Блядь, больно как… Уебишная херовина… – Треск, грохот, тишина.

Я даже забеспокоился, странно как-то.

– Ты там в порядке?

– ПНХ! – мне в ответ. Знать бы еще, куда послали.

– Расшифруй, будь добр.

– Ты мазохист, бля? – с еще большим раздражением. – Иди на хуй.

И почему виноватым себя чувствуя я? Прислонился к стене, прислушался.

– Хочешь, еще один анекдот расскажу?

– Захлопнись, мудак!

Вот и вернулись к вчерашней ночи. А ведь надеялся помириться с ним. Так тихо, что даже не верится.

– Пальцы все на месте?

– Главный точно на своем! – Ох и плоские шуточки.

– А если серьезно? – настаивал я. Реально стремно как-то стало.

– На месте, – буркнул тот.

Снова тихо. Ну и ладно. Даже хорошо. Спать надо. Вообще не в настроении, плюхнулся с размаху на кровать, в ту же секунду в ней что-то взвизгнуло, и с охерительным грохотом я вместе с ней долетел до пола, узрел отъехавшую в сторону длинную тонкую ножку, тут же мне в башку что-то ухерачило сверху, по ходу, со шкафа, к которому я кровать придвинул. Пища от боли, схватился за ушибленный затылок. Ну почему именно сейчас?! Больно-то как…

– Эй, т-ты там как? Живой? – кажись, реально испугался за меня.

– Да, – простонал я с пола совсем неубедительно.

– Это что вообще было?

– Кровать сломал.

Да, понимаю, звучит охренеть как дебильно.

Секундное затишье с той стороны нарушилось сдавленным смехом.

– Ты что там делал такое, что кровать сломал? – давясь, поинтересовался он. И уже не сдерживаясь, захохотал в полный голос. Да так заразительно.

Сижу и сам ржу над собой, все еще поглаживая затылок.

 «Ха-ха»-то «ха-ха», а выбора теперь по-любому нет. Надо к отцу в комнату топать…

  6 глава. Три этажа до земли

Утром долго, нудно и максимально внятно пытался объяснить отцу, какого хрена произошло с моей кроватью. Он тупо не поверил, сделав вывод, что я ночью развлекался с какой-нибудь девкой, да переборщил малость. Ну так, по себе же судит. В поганом настроении, становящемся для меня нормой в последнее время, снова ушел в школу, на сей раз раньше Андрея. На все вопросы друганов отвечал вяло и все в одном духе:

– Не выспался… плохо чувствую себя… отвалите.

Благо они понятливые, не стали надоедать. Почти перед самым звонком заявился в класс Андрей, с кислой миной и потрепанным видом. Поймал на себе странный взгляд своего другана, похоже, сделавшего вывод, что не высыпались мы с ним заодно.

Затрахало все, второй день черти что творится. Спать хочу.

Андрюха, зевая, подошел к моей парте, остановился, вгляделся в мои сонные глаза, а у самого трехпудовые мешки.

– Здорово.

– Здоровее видали, – раздраженно ответил я, краем глаза заметил, что у него рука правая перебинтована.

– Производственная травма, – объяснил он. – Херово выглядишь.

– Прикинь, с тобой та же фигня.

Постоял рядом, посверлили друг друга взглядами, ушел к себе за парту. Во-во, скотина, вали туда и не еби мне мозги хотя бы сейчас.

Вот же… вот же… убить его мало. Он должен мучиться, корчиться от боли! Сам же виноват!

– Че с рукой? – зачем спросил? Еще и через «че» его.

– Уже ответил.

– В падлу нормально ответить?

И вдруг до меня дошло, что в классе нереально тихо:  все слушают наш разговор. Господи, дай мне сил.

– Дрочил слишком усердно.

Вот сука… почему именно так? Все взгляды на меня. Спас до одури громкий звонок. Славно. Никогда прежде не радовался началу урока. Училка пришла на мгновение позже. Что-то говорила, слушал ее через дрему. Через некоторое время она почему-то стала расплываться, походу, я засыпал. И разбудил меня толчок в спину. Ну сейчас-то почему мне поспать не дает?!

Обернулся, готовый врезать этому ублюдку прямо в его наглую харю. Дернулся от него, загремев партой. Это чмо болотное мне такую рожу состроило… не столько страшную, сколько противную. Точно в башке у него помойка.

– Хрена тебе от меня надо? – со злостью поинтересовался я, плюнув на училку. Сил больше нет терпеть это.

– Хочу тебя, – с томным взглядом ответил мне Андрей.

Меня аж передернуло всего.

– Крайне неудачная шутка, – скривился я, отворачиваясь.

Смотрю, а в классе нет уже никого, только мы вдвоем.

– А я и не шутил.

Его голос, как раскат грома, прямо над ухом, щекоча дыханием мою шею. Что за нахер? Когда успел? И… И-и…

– Отвали! – завопил диким ором, рванулся со стула, но его руки клешнями ухватили за талию. Прижал к себе. У меня аж сердце замерло. Я окоченел весь, пошевелиться боюсь. – Серьезно, – прохрипел еле слышно, – неудачная шутка.

А он своим дыханием астматическим мне в ухо, как маньяк:

– Я же обещал, что ты сдохнешь, Кира, – прошептал очень ласково, сжимая руки.

Мурашки целым стадом у меня по спине пробежали. Знает, что я сосед его? Знает!

Снова рванулся вперед, что было мочи. Кажется, ударил его локтем в лицо. Он руки расцепил. Я из класса.

По звуку понял, что он за мной помчался. Лестница вниз! Ни хера себе – пропасть. Путь только наверх. Выбора нет. Бегу, стараясь не споткнуться.

Двери впереди. Выбил с ноги. Крыша. Ветер. Край.

Слышу смешок позади. Поворачиваюсь всем телом, не дыша, выражение ужаса, сто пудово, застыло на моем лице. И…

Что за хрень нездоровая? Андрей передо мной стоит в том виде, в котором кормил меня на кухне тогда и со сковородой в руке.

– Жрать будешь?

– Что?

– А я буду, – и с чавком, хрустом кусок чугуна отгрыз, давай зубами перемалывать как дробилка.

– У меня крыша поехала? – спрашиваю сам у себя.

– А то, – жуя, отвечает Андрей. – Хочешь? – сковороду мне протягивает, а в ней дрель включенная дребезжит бесшумно.

В панике шаг назад сделал, и вдруг – пустота под ногой. Падаю, задыхаясь от страха, а следом сковорода летит. Всего три этажа. Пара секунд. Думаю, волосы поседеть успели. Глаза закрыл, и громкое «хрусть» об землю. Совсем не больно, только привкус крови во рту. А сверху – чугун мне по лбу со звонким «бам», да так щелкнуло, аж глаза открылись.

Вылупился на Андрея, все еще державшего руку у моего лба.

– Хрена тебе от меня надо? – А? Прямо как в тот раз спросил. Сон ведь не вещий? И в классе уже никого нет.

– Училка разбудить тебя попросила.

– М? И только?

– Ты ж типа учишься хорошо и все дела, один раз простительно. Пошли?

Все еще косясь на него, собрал портфель, боясь поворачиваться к нему спиной.

– Пошли, – кивнул и рукой указал на выход из класса.

Андрей, что-то подозревая, удивленно выгнул брови, но, к счастью и уже к моему изумлению, промолчал, потопал вразвалочку к двери, а я следом за ним, стараясь держаться на расстоянии вытянутой руки.

Так поспать хотел, а лучше бы вообще глаза не закрывал.

  7 глава. Давай  напьемся?

Последний урок, настроение еще поганее, чем утром. Андрей всюду по пятам ходит, даже в туалет. Ему скучно, видите ли, весело надо мной глумиться. А я и ответить ничего не могу. Как взгляну на него, сон вспоминается, прям дыхание его мерзкое мне в ухо. Вот что значит – на мозги мне накапал про гомиков. Теперь параша такая приснилась.

– Что на вечер планируем? – вдруг спросил он, как только звонок прозвенел.

– Мне не послышалось? Мы?

– Почему нет?

Он реально не втыкает?

– Слушай сюда, – как можно сдержаннее попросил я, – мы не друзья, и я не собираюсь проводить с тобой, – сделал я акцент на последнем слове (вот снова же нарываюсь), – свои драгоценные вечера.

– Тебе все равно делать нечего, – ничуть не обиделся Андрей.

– Это с чего ты решил так?

– Потому, что ты лох.

– М? – скажу честно, прифигел от такой наглости.

Еще и смотрит снова, как на таракана. Сука. Так тем более не хрен со мной водиться! Может, гомиком притвориться на денек? Он тогда сам отвалится. Тут же отогнал от себя дебильную мысль.

– Давай напьемся? – предложил мне на полном серьезе.

– Нет, – быстро ответил я.

– Девок снимем?

– Нет.

– Анаши курнем?

Покосился на этого придурка, выдержал многообещающую паузу.

– Нет.

– Пипец ты нудный, – почесал затылок и вперед меня на выход.

Надо же, без матов. Это из-за того, что не выспался? Лишней энергии нет? Ни хрена, я не успел портфель толком собрать, он уже вернулся, зыркает так, будто я у него последний кусок хлеба отобрал.

– Что тебе от меня надо? – по словам спросил я, чувствуя, что начинаю ненавидеть его еще больше с каждым мгновением.

– Мне скучно, – окончательно добил меня этой фразой. Не отвечать же ему так же, как ночью.

– Это моя вина? – осведомился я.

– Да.

– Что?!

– Развесели меня.

Вот и приехали. Снова начинается. Я этого не выдержу. И анекдотов почти не знаю.

– Как? – только для уточнения спросил, не более.

– Давай напьемся?

Вернулись к прошлой теме разговора. Он как испорченная пластинка.

– Я не пью, – вообще-то честно, не лезет в глотку.

– Реально нудный, – сделал вывод Андрей и, цапнув меня за портфель, потащил на выход.

– Тогда отвали! – в лоб заявил я.

Да я вообще когда не выспавшийся – злой до не могу.

– Кто и чем тебя так достал?

– Ты.

Андрей остановился, посмотрел на меня с неподдельным удивлением. Пока без раздражения. Уже хорошо. Однако надо его послать-таки ко всем чертям.

– Ты как заноза в заднице, – правда, она всегда – горькая.

Вот теперь его зрачки уменьшились, подбородок чуть выше задрал, косится исподлобья. Знал, куда бить, задница – его ненавистная тема, он же ярый гомофоб.

– Ну-ка повтори, – прорычал он, нависнув надо мной.

А вот это уже плохо, пора включать тревогу, вот только мое чувство осторожности дрыхло без меня.

– Ты, – прошипел я, глядя ему в глаза, – как заноза, – Андрей занес кулак. Твою ж мать, Кирилл, заткнись уже, не испытывай судьбу, – в заднице.

Кулак спикировал мне на голову, прям по макушке звезданул. Больше обидно, чем больно. И почему вдруг взгляд у него стал дружелюбным?

– Давай напьемся? – с лыбой до ушей, и глаза блестят, может, он укуренный.

– Ты дебил?! – психанул я, руку его откинул ударом ладони в сгиб руки. Плевать, что она у него травмирована. Все нормально, раз по башке мне зарядил.

– Еще одно слово, и я тебя стукну по-настоящему, – спокойно ответил Андрей.

Да что с ним такое?! Он же агрессивный, неадекватный, преступный элемент, способный по ночам ломиться в чужую квартиру и сверлить стену, чтобы просто нагадить! Какого хрена он такой мирный сегодня?! Даже я, действительно мирный человек, взбешен до безобразия!

– Ты меня взглядом убить решил? – усмехнулся Андрей как-то слишком грустно.

– С братом что-то? – наконец догадался я.

Больше ничего в голову не пришло. Одноклассник был явно чем-то подавлен, потому и напиться хотел. Неужели у него друзей нет? Больше доставать некого?

– Посрались вчера, – подтвердил он мою версию. Отвел взгляд.

Странно, ничего не слышал. Или когда музыка вечером играла? Довольно долго.

– Из-за чего? – полюбопытствовал я.

Не то чтобы интересно, просто посочувствовать решил. Сам частенько с отцом бодался. Понимаю.

– Просто… – он резко смолк, с недоверием глядя на меня. – Неважно, – взгляд изменился, холодный, надменный. – Не хочешь – не надо, компанию себе найду. А ты?

Какое-то время смотрели друг на друга. Потом Андрей фыркнул и прошел мимо, хорошенько толкнув меня плечом. Твою ж мать, и почему я снова чувствую себя виноватым?! Аргх!

Помчался за ним, догнал, а сказать нечего. Так мы и дошли к нашей семиэтажке, в полном молчании, в напряжении, еще и я оглядывался постоянно по сторонам

– Чего боишься? – наконец заговорил Андрей, когда уже на пятый этаж поднимались. Лифт как обычно не работал. – Репутацию подмочить?

– А? Да не, – качнул головой.

Он понял, что не обманываю, но вопрос все равно навис надо мной, упираясь своей жирной точкой мне в голову.

Андрей вытащил из кармана ключи, потянулся к замку, но замер, прислушался. Резко открыл незапертую дверь. Тихая музыка, вроде металл, слышалась откуда-то из кухни. Андрей, вот что называется, влетел в квартиру. Я же замешкался на секунды три, не приглашали все-таки. Зашел, двери прикрыл. Смотрю: Андрей в коридоре стоит спиной ко мне, а напротив него еще один баскетболист, да на полголовы выше. Он же метра два! Здоровенный, весь в черном: джинсы потертые, футболка, ветровка, волосы короткие, – и на Андрюху похож, только взгляд еще более уничтожающий.

Неужто тот самый брат? Педик?! Да ладно?! Не поверю!

– Ты рано, – сдержанно произнес Андрей, и мне охренеть как захотелось побыстрее отсюда свалить.

Братишка его скосил взгляд на меня. Ну и глаза, он же убийца-маньяк со стажем.

– Подстилка твоя? – голос мягкий, чуть с хрипотцой.

Это он обо мне так? Ничего не перепутал?

– Не забывай, кто из нас педик!

Я бы не стал так с ним разговаривать. Убьет ведь. Реально убьет.

– Кирилл, – неуверенно произнес я, пытаясь разрядить обстановку, протянул руку его брату.

Тут же в мое запястье больно вцепился взбешенный Андрей.

– Руки об него не марай!

Совсем спятил? Его братец сейчас нас обоих угробит.

– Да ладно тебе, что ты…

– Я сказал!

Отшвырнул меня к стене, как котенка. Я спиной шарахнулся. Больно причем. Перевел взгляд на брата его.

– Что, не похож на педика?! – прочитал Андрей мои мысли. – Так не его же, а он трахает!

– Рот свой поганый захлопни, – прошипел в ответ тот, с угрозой в голосе.

Блять, у меня аж коленки задрожали.

– А не то что?! Давай, – Андрюха руки расправил, как крылья. – При нем слабо?!

Во что я снова ввязываюсь? Валить надо, да поскорее. А тот схватил Андрея за грудки и выкинул из хаты, двери захлопнул, на щеколду закрыл.

– Пусти, сука! Слышишь меня?!

– Пасть закрой или я твоего щенка отымею прямо здесь и сейчас!

Вообще пиздец. Смотрю на него и дышать даже не могу. Андрей в двери стучать перестал. Неужели этот ублюдок может угрозу свою исполнить?

– Меня Лехой звать, – тихо представился мужик.

Какой он на хер педик?! Выглядит как самый натуральный натурал. И имя под стать.

Стою и тупо пялюсь на него, боясь шелохнуться. Что сделать? Что сказать? Как себя вести?

– Заяц, – бросил Леха, уничтожая меня взглядом.

И вдруг резко, прыжком, ко мне. Уже напротив, я даже дернуться не успел, зато сердце громыхнуло в груди. А этот лосяра клешню протянул и глотку мою ухватил, прижал к стене сильнее, свободной рукой с хлопком ладони о стену над моею головой оперся, чуть пригнулся, смотрит в глаза. Вот без прикрас, ща по ногам потечет. Что за монстр?

– Какие у тебя отношения с моим братом? – прошипел он мне в лицо, пальцы сжал крепче.

Сука, удушит ведь. Спустя несколько секунд хватку ослабил, когда я ему в руку уцепился, пытаясь освободиться.

– Не трепыхайся, а на вопрос ответь.

– Никакие, – прохрипел, с трудом хватанул ртом воздух.

А он большим пальцем правой руки, которой глотку мне сжимал, подбородок мой приподнял, еще ближе ко мне лицом. Я, уже охеревший дальше некуда, совсем приморозился, в стену вжался, надеясь пройти сквозь нее. Его дыхание на моих губах. В ужасе впился взглядом в его жуткие холодные глаза.

– Не дергайся, – щекоча воздухом мои губы.

Сдохну щас от страха. Господи, не верил в тебя никогда, но хочешь, покрещусь завтра? Только спаси, сохрани, убереги.

Мягкие, сладкие, влажные и настырные его губы впились мне в рот, превращая меня в бледный камень. Мерзкий до дрожи язык протиснулся дальше, лизнул мои зубы. Я сильнее стиснул челюсти, тот – пальцы. Можешь удушить, падла, рот не раскрою.

– Вредина, – прошептал почти в меня, отстранился, отпустил.

Я по стене на пол сполз, в полном ахере смотря на этого законченного ублюдка. Он на меня пялится прямо с похотью, которая кожей чувствуется даже на таком расстоянии. Этот пидор вздохнул разочарованно, клацнул щеколдой и просто ушел из квартиры.

Андрей тут же влетел в квартиру, хлопнул дверью, резко остановился, увидев меня. Сам бледный, дерганный, злой и напуганный.

– Ч-че он сделал? – заикаясь, спрашивает меня.

Слышу его как-то приглушенно, будто под водой сижу, и мычу в ответ тихо все еще в шоке:

– Давай напьемся?

  8 глава. Ночь третья

Мертвая тишина в квартире, за окном вечереет, где-то тихонько плачет сигнализация. На столе семь бутылок пива, пока не откупоренных. Как дебилы пялимся на них. Я – сидя за столом, Андрей – стоя, опершись на подоконник.

– Что он тебе сделал? – уже более спокойно снова спросил он, сверля меня взглядом.

Я не знал, как сказать, и не хотел об этом говорить. С легкой дрожью в руке потянулся за бутылкой. Андрей ухватился за горлышко пальцами и приподнял, когда я почти коснулся пальцами ее прохладной поверхности, с хлопком откупорил бутылку, предложил мне, но не отдал, хоть я и вцепился в ее донышко.

– Что он тебе сделал? – по словам повторил Андрей свой вопрос.

– Сначала выпить дай.

Некоторое время смотрели друг на друга. Все-таки отпустил. Я сделал один глоток, потом еще и еще, пока полбутылки не одолел под терпеливым взглядом Андрея. Пиво горчило, однако приятно холодило не только внутренности, но и голову.

– Он всегда такой? – поинтересовался я, не собираясь пока отвечать на его вопрос.

Андрей, понимая меня, не стал сейчас настаивать, пожал плечами.

– Почти, – взял себе бутылку, залез на подоконник, открыл, пригубил слегка, снова посмотрел на меня. Он хотел знать не из простого любопытства, кажется, он даже немного побаивался моего ответа. – Так что?..

– Психический сбой? – успел я спросить раньше. Андрей выгнул брови. – Он же просто с головой не дружит? Типа… ну… природа создала самку и самца, а он против течения.

– Он больной ублюдок, который трахает все, что движется! – прошипел тот, сделал несколько глотков. – И баб, и мужиков, но предпочитает вторых. Пришибленный на всю голову! Причем тут природа?!

Пока что ведет себя тихо. Это успокаивает.

– Неправильно как-то, – рассматривая Андрея через коричневое стекло бутылки, произнес я.

Уже начинало кружить. Я последний раз алкоголь употреблял почти год назад, на свою днюху. Тогда пообещал самому себе больше никогда не пить.

– Ты хочешь поговорить о педиках?! – возмущенно поинтересовался Андрей.

– Да, – очень серьезно ответил я. – Хочу.

Снова принялись разглядывать друг друга.

– Ладно. И что сказать хочешь? – сдался тот.

– Фильм смотрел как-то, – припомнил я. Дай Бог памяти, название вспомнить. Итер… терс…с сексом что-то… О! – Интерсексуал называется.

– И че?

– Там про гермафродитов было.

– Это… которые ни рыба, ни мясо? – уточнил Андрей.

– Да, у них признаки обоих полов.

– Блять, Кира, тот же вопрос – и че? Эти ж родились такими, тут уж не поспоришь с природой.

– Согласен.

– Тогда…

– Я тогда подумал еще, – опять не дал ему высказаться, – что есть гермафродиты не физические.

Теперь Андрей крепко задумался, походу, охреневая от моих философских дум.

– Это как?

– Те, кто считает себя мужчинами, хотя родились женщинами – гермафродиты психические. Сбой в мозгах, на уровнях сознания.

– Отдай бутылку, тебе уже хватит, – усмехнулся тот.

– Я серьезно, – обиделся я. – Все эти гомики, лесбиянки – у них сбой не на телесном уровне, не в оболочке дело, а в голове.

– Кира, – он откинулся на окно, затылком в стекло ударил, – не грузи.

– Мужик мужика любить не должен, это сбой программы, – продолжил я гнуть свое.

– И че?

– Твой брат – психически больной человек.

Андрей даже выпрямился, посмотрел на меня как на дауна.

– А более коротким путем к этому выводу нельзя было прийти?

– Я серьезно.

– И я не шучу, – кивнул тот. – Что Леха больной на голову, мне давно известно. Вот только к чему весь этот разговор?

– Как живешь с ним тогда?

– Я выживаю.

– Это я понял, – кивнул, а голова чуть сама дальше не полетела, – но все же.

Андрей тяжело вздохнул. Вряд ли у него возникло желание поделиться со мной своими секретами. И зачем к нему в душу полез?

– Не знаю, – пожал он плечами. – Он не стеснялся себя никогда. С детства знал, что он пидарас, во всех смыслах этого слова. Но он – мой опекун, так что…

– А родители?

– В аварии погибли пять лет назад.

– Ясно. А у меня мать повесилась.

Тишина. Снова мертвая. Я допил пиво, вторую взял. Андрей не возражал. Я неуклюже открыл. Облил полстола пеной. Разочарованно хмыкнул.

– Извини, вырвалось, – пробубнил я, отпивая из бутылки. – И бардак тебе тут развел. Тоже извини.

– Нормально все.

Разговор не клеился, снова повисло напряженное молчание.

– Ты соседа убил? – уже блаженно его спрашиваю.

– Да нет, он вроде неплохим человеком оказался. Спасибо за совет.

– Всегда пожалуйста.

Ну вот, вернулись к тишине, косясь друг на друга, хлебаем по второй. Чувствую, скоро наружу полезет.

– Он тебя не трогает?

– В каком смысле?

– Ну… – как бы сказать-то полегче, – замашки эти гейские.

– Нет. До такого не доходило никогда.

Кажется, посчитал меня законченным извращенцем. И что я пристал к нему?

– Это хорошо. А…

– Хватит о нем, достал уже, – ага, вот и подвел итог разговору.

– Угу, – промычал, соглашаясь. Потянулся за третьей бутылкой.

– Хватит.

– Отвали.

Я пьяный – наглый. В этот раз получилось открыть без лужи.

– Тебе плохо будет.

– Плевать. У меня горе.

– Какое?

– Не скажу, – уже хихикая, ответил я.

А-а-ах, надо бы реально завязывать. Домой не дойду. Пусть и рядом совсем. Ох и состояние. Кружится все, вертится…

– Останешься на ночь? – блеск в глазах, лунный свет четко обвел его контур. Когда успело стемнеть? Он облизнул горлышко бутылки, пристально глядя на меня.

– Сейчас вырвет, – простонал я, закрывая ладонями рот.

– Только не здесь!

Лихо спрыгнул, сгреб меня в охапку, потащил к туалету, бросил около унитаза. Пока наружу ничего не полезло, но унитаз холодненький такой.

– Не умеешь пить – не хер бутылку в руки брать.

Смотрю на него, он недовольный, взвинченный, лохматый. А я ведь предупреждал, что не пью.

– Твой брат-мудак меня поцеловал. Как тут не напиться?

Вырвало от одной только фразы, а потом еще раз от вида той параши, что вытолкнул мой желудок.

– Л-ладно, ты давай, при-приходи в себя, и спать пойдем.

Походу всегда заикается, когда волнуется.

Хех, приходил в себя я долго. Меня рвало, будто отравился, рывками, длительное время, заставляя содрогаться всем телом. Теперь я ненавидел Леху пуще прежнего. А вот Андрея… мне стало по-настоящему жаль.

– Пошли, – вернулся за мной, бережно поднял, отвел в свою спальню, скинул на кровать.

Жесть, сейчас все по новой начнется. Сполз с кровати. Пол холодный. Класс.

– Эй, вставай.

– Не, я тут буду.

Минуты две стоял пялился на меня.

– Пьянь, – перешагнул, упал на кровать.

Вот и славно, мне так комфортнее будет, и голова яснее.

Почти уснул, когда раздался стук в стену.

– Слышь? – спросил Андрей, снова тихонько постучал. – Ты там?

Естественно, в ответ ему была – тишина.

  9 глава. Ненавижу

Утро. Ужасное, болезненное, слишком яркое. Отмахиваюсь, пытаюсь прикрыть руками глаза, все равно светит что-то в лицо. Да что ж за дебилизм такой?! Когда я посплю нормально и проснусь самостоятельно?! Что-то зацепил рукой, да еще и локтем долбанулся, прямо током прошибло.

– Не взлетишь, – нудный голос, который узнаю из тысячи. – Рожденный ползать – летать не может.

– Хрена ты делаешь у меня дома?

– О-о-о, совсем крыша поехала. Ну точно – пьянь.

Открываю глаза, желание – сразу в торец ему с размаху, но все тело деревянное, фиг разогнешься. И вот же падла – мне в лицо фонариком светит, сидя на корточках. Рожа наглая, ухмыляется.

– Вставай, спящая красавица, – снова ко мне так обращается.

Зараза… как башка болит. Спать хочу. Перевернулся на другой бок в надежде, что он оставит меня в покое. Хрен там – перешагнул через меня, опять фонариком в лицо светит. Скотина. Вырвал эту хреновину из его рук, швырнул куда-то.

– Ненавижу, – заявил ему, смотря прямо в глаза.

– Мы в школу опоздаем, – совершенно спокойно ответил Андрей.

– Глумишься, что ли? Какая на хрен школа в таком состоянии?!

– Вставай, говорю, – поднялся, снова меня переступил и ушел.

И ведь не поспоришь с ним, еще и у него дома. Трындец, меня отец убьет.

Резко сел, со стоном, сжимая зубы. Комната прямо запрыгала перед глазами. Никогда больше пить не буду. Теперь уж точно. Прищурился, пытаясь размытую картинку в четкое изображение собрать. На ногах у меня одеяло цветастое. Андрей укрыл? Ну прямо – сама доброта.

– Ты че еще на полу?

Повернулся: стоит в дверном проеме в одних брюках. Мало того, что высокий, так еще и накачанный.

– Уйди с глаз моих, качок-переросток, – бурчу себе под нос недовольно.

– Кира, я тебя в квартире оставлю, а сам уйду, – в ответ пригрозил он и снова ушел.

Тихий, спокойный, улыбается совсем по-другому. Вот теперь он, кажись, выспался.

– Там, в портфеле у тебя! – донеслось откуда-то.

– Что?! – крикнул и сам не рад. Схватился за голову.

– На.

О, он уже тут, в рубашке, со стаканом воды и таблеткой на раскрытой ладони. Подошел, присел, почти что в лицо тычет.

– Давай уже, ну, – тихо, но настойчиво, спасибо, что без воплей. – Приходи в себя.

Убрал руки от тяжеленной головы. Бля-я-я-я, больно-то как-то, аж в ушах звенит.

– Кира…

– Да сейчас, – чуть ли не плача отвечаю ему, беру предложенное.

Он снова исчезает, но почти сразу возвращается, едва я успел запить таблетку.

– Портфель, – повторил Андрей, указывая кивком в сторону кухни, – вибрирует опять. – И ушел.

Вибрирует? Твою мать!

Вскочил на ноги, рванулся вперед, потеряв равновесие, шарахнулся плечом о дверной косяк, из-за чего меня круто развернуло, и уже другим плечом я всадился в какую-то дверь. Та открылась с громким ударом о стену. Узрел охреневающего Андрея в ванной комнате, над раковиной чистящего зубы.

– Нормально все, – кивнул в ответ на незаданный вопрос.

Полетел дальше, на кухню. Вскрыл портфель, именно вскрыл, резко и с треском ниток, выудил уже замолчавший мобильник. Посмотрел и охренел: семнадцать пропущенных.

– Он меня убьет, – простонал я, пялясь на светящийся экран.

– Отец? – спросил Андрей, вышедший ко мне. В руке запечатанная зубная щетка. – У меня есть все. – Снова прочитав мои мысли, произнес он. – Давай, Кира, в темпе, в темпе.

Взял щетку, точнее обменялся на телефон, поплелся в ванную.

Ненавижу Андрея, и себя ненавижу. Вообще все ненавижу.

Кое-как навел марафет на своем табло и во рту.

– Да, – услышал из кухни. – Я одноклассник его. – А? А-а-а… Вылетаю к Андрею с щеткой во рту. – Перепил малость, – отвечает тот в мой мобильник. Ну все, я труп. – Не, я его подлечил. В школу по-любому идем. – Вроде спокойно говорит. Вряд ли на него с той стороны орут. – Он в ванной сейчас, в себя приходит. – Да кончай ты трепаться! – И вам всего доброго. – Убрал мобильник от уха, на меня подозрительно смотрит. – Голос у твоего папаши знакомый. – У меня аж сердце в груди бабахнуло. – А может, связь галимая, исказила. – Сунул телефон мне в портфель. – Ты все, не?

– А? – встрепенулся, качнул головой, пошатываясь, поплелся в туалет, по пути швырнув щетку в раковину.

Мне все равно рано или поздно придется признаться, что я его сосед. И почему страшно так? Будто что-то изменится в нашей дружбе…

Хах, оно как – дружбе? Я уже другом его считаю? А как иначе? Пил с ним, ночевал в его квартире, даже в одной комнате.

Интересно, что он хотел от соседа своего? Зачем в стену стучал?

– Я у двери! – крикнул Андрей.

Уже в туалет не дает сходить спокойно. Вот же наседка.

– Ясно!

Сделал свои дела, вышел в коридор – он с двумя портфелями.

– Погнали, – бросил мне нетерпеливо, и шасть из квартиры. Пришлось за ним, обувая кроссовки на ходу. – Автобус нам в помощь, – усмехнулся Андрей, поворачивая ключ в замке.

Уже галопом по всем ступенькам. Охреневая от самого себя, здороваюсь со всеми соседями. Хорошо хоть те ничего лишнего не сказали, даже имени моего, видя, что мы спешим. На автобус успели. Хорошо ли? Чуть не обрыгался в салоне из-за качки.

Когда ж эти отходняки отойдут уже?

Приехали, вывалились. И тут, смотрю, а товарищ-то мой быдлеет на глазах, словно в свою неадекватность как в панцирь закрывается. Защитная реакция? Морда кирпичом, ухмылка жуткая, и люди все стороной начали обходить.

– Сделай рожу попроще, – искренне желая ему помочь, посоветовал я.

– Сказало мне подобие человека, – ответил Андрей.

По крайней мере, без матов пока. И что за перемены такие разительные?

– Я серьезно, – пока не обижаясь на этого придурка. – И люди к тебе потянутся.

– Слышь, людь, – с надменной физиономией входя в класс, – ты бы за своей рожей следил, а не к моей лез.

Одноклассники заткнулись мгновенно. Аж бесит. Я свое место занял, взглянул на Андрея, задержавшегося рядом. Снова какую-то гадость сейчас ляпнет. А он смотрит куда-то поверх моей головы. У меня стояк, небось, жуткий на башке. Вот же… сам уже херню несу какую-то. Хорошо, что мысленно пока.

Андрей усмехнулся и ладоху мне свою на голову. Ага, только ее мне там и не хватало. Башка и так тяжелая. Зато сейчас ему гадость сделаю. Рухнул на парту, будто он шарахнул меня по голове. Андрей даже дернулся, отстранился с испугу.

– Эй, т-ты чего?

Ха-ха, прямо полегчало сразу.

Не… не хрена… зараза… щас стошнит.

Скрючился за партой, рот прикрывая.