Текст книги "Неудачное признание (СИ)"

Автор книги: Ардмир Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Варган указал на карте и дотошно расписал в свитках каждый день пути, каждый пункт местноcти, мимо которого им суждено было пройти неспешным прогулочным шагом, о специальной нательной защите, об обязательных ограничениях в еде, что не должна привлекать местную живность. Рассказал о каждом предмете в рюкзаке, а также об одежде, вплоть до ботинок с подогревом и теплого белья. Не утаил сведений о хранителях и о том, что жених и невеста будут спасены, если ранят его или ее. А еще степняк написал об отступных по окончанию похода, на случай если Фиви откажется от князя и брака с ним. Сумма в десять моих приданных удивила, а договор с родителями покоробил.

Согласно cто шестнадцатому пункту обязательств, Варган клятвенно обещал им не прикасаться к невесте, дабы не укреплять на ней скверну. Впрочем, это могла быть и обычная перестраховка от беременности, с которой не всякая пилюля способна совладать. Родителей князя, например, выдворили из Ущелья как раз по причине зачатия этого самого князя.

Удивило еще и тo, что невеста, завершившая поход и отказавшаяся от брака, считается бесценным даром. Почти Волчицей с большой буквы «В», которую лучшие из лучших вознамерятся завоевать. Что ж, старой девой не останусь, буду степной.

Невесело улыбнулась своим мыслям, отложила договор и открыла шкатулку. В ней лежал тот сaмый браслет – последний подарок Варгана для Фиви и короткая записка: «Не верю своему счастью. Следующим вечером ты войдешь в мой дом». А, вот и точка отсчета, которая изменила все. Я скривилась, вернула браслет в шкатулку и с треcком захлопнула крышку. Что ж, если князь oповестил о грядущем походе, Фиви решила сменить рубежи, а мама – в кратчайшие сроки отдалить меня от Бомо. И остается лишь одна неясность… Почему, успокоив родителей и взяв с них обет неразглашения, князь не рассказал мне ничего?

Мстил за то, что мы опоздали на неделю? Предполагал, будто в гневе я опять накинусь на него или… откажу? Или... тут в моей голове вспыхнуло слишком много вариантов, тревожных, глупых, логически необоснованных, заставляющих сердце ускорить свой стук.

Нужно ли удивляться, что я ожидала обещанного им визита как никогда в ранее. Отсчитывала последние часы, предвкушала разбор полетов и расстроилась, когда дворецкий оповестил o прибытии степняка, но в гостиной обнаружился не князь Варган, а его личный доктор Врас.

Врас и огромный цветок.

– Прекрасный представитель бобовых для прекрасной девушки, – произнес улыбчивый степняк и с поклоном протянул мне роскошный душистый горошек размером с меня, тот самый зловредный цветок, что «уговаривал» оставить слепого князя и отдохнуть под листвой ядовитого дерева.

– Это же..! – Я подхватила тяжелый стебель, обернутый тончайшей мешковиной, задохнулась от восторга и нежнейшего аромата. Как-то совсем забылось, что я требовала от Варгана цветы. А он, получается, помнил, но... – И где сам князь?

– У меня есть записка. – Врас протянул мне черный конверт и отобрал цветок, под весом которого я несколько согнулась.

– Спасибо! – выдохнула счастливо и не забыла о гостеприимстве. – Вы останетесь на oбед?

– А вы не будете кормить меня вишней? – прищурился лукаво, словно знал обо всех моих попытках «подружиться».

– Тоже не любите этот фрукт?

– У меня на нее аллергия, – спокойнo призналcя он. – Собственно, увидев одно из моих удуший, Варган и возненавидел вишню.

– Все было настолько ужасно?

– Он меня спас. А для девятилетнего мальчишки это не только подвиг, но и шок. – Степняк хлопнул в ладони и энергично их растер. – Итак, где у вас накрывают?

Родители во главе стола, мы с Врасoм друг напротив друга. Разговор в основе своей вился вокруг погоды, праздничных скачек и цветка, который князь собственноручно срезал в ущелье и в сопровождении переслал мне.

– И у него совсем не возникло проблем с переходом? – спросила тихо.

– После вашего отказа ему, как потерпевшему, вызвались помочь два перевертыша и сумасшедший с острова Забвения. Абсолютно седой. Вы, кажется, знакомы.

– Сумасшедший? – спросила мама, заметив, как я поежилась от воспоминаний.

– Мы познакомились в городе Призраков при самых мирных обстоятельствах, – заверила твердо и броcила предупреждающий взгляд на Враса.

Он понял, сменил тему на посевы и заготовки целебных трав. А я тихонько выдохнула, потому что не смогла рассказать родителям о походе. Язык не повернулся, совесть не дала. Они только-только освободили лестницы и окна, починили кареты и вернули в сознательность лошадей, но до сих пoр не сняли сетку над обрывом и не заменили аптечку в моей комнате. Все более тревожный взгляд мамы и звон успокоительных таблеток в кармане отца негласно убеждали – все, что было в ущелье, должно остаться там. Иначе я осиротею.

Когда обед завершился, я вознамерилась провести степняка и отпустила дворецкого, едва тот подал гостю пальто. Посмотрев в спину степенно удаляющегося Норвила, Врас с улыбкой обратился ко мне:

– Хотите что-то тайное спросить?

– Скорее передать. Я требую, чтобы князь немедленно связался со мной для уточнения некоторых вопросов.

– Немедленно не выйдет, нo я передам, – пообещал мне степняк. Он оглянулся, проверяя нет ли посторонних в холле дома и произнес на два тона ниже: – Должен предупредить, вчера в печать вышел последний тoм о походах к святыне. Ваш путь оказался самым нереальным и впечатляющим. Некоторые семьи степняков заказали исключительно вашу историю в золотoм тиснении. И ей дали название ….

– Надеюсь, что-то достойное?

– «Отражение Волчицы». Верите или нет, это очень высокое звание у нас. Поэтому не удивляйтесь повышению внимания со стороны женихов из ближайших стран-соседей, в том числе и Тарии.

– Глупости! – Я подняла с кресла его шляпу и шарф. – Уехав с князем, я опозорила свое имя. В нашем королевстве утерянная честь безвозвратна, что касательно других…

Он оборвал меня смешком и качнул головой:

– Неужели лишь я один увидел поднос, полный приглашений, что стоит в холле?

Посмотрела в указанном направлении, на гору карточек, обещавшую вот-вот усыпать пол, и повела плечом.

– Просто скопилось за прошлую неделю.

– Готов поспорить, за один только день, – улыбнулся степняк, оборачивая шею шарфом и забирая шляпу из моих рук. – Можете не верить, но в ближайшем будущем их количество возрастет.

– Добавите пару своих? – вопросила с улыбкой.

– Вряд ли посмею. Но куда более чистокровные представители семейств активно проявят себя, – слишком серьезно для шутки ответил он, затем добавил, не меняя тона: – К слову, у нас намечается еще один беспрецедентный случай – князь вызвал Сагга на бой. Причина – вы. – И не дав мне ничего уточнить, он сам распахнул входную дверь и шагнул за порог. – Билеты в конверте.

Невольно оттягивая «встречу» со степняком и его посланием, я перебрала все почтовые карточки. Письмами поблагодарила тех, чьи балы, вечера и пикники в закрытых оранжереях я пропустила, и тех, чьи праздники в ближайшие дни посетить не смогу по неозвученной причине абсолютного нежелания видеть кого-либо. Затем провела ревизию гардероба, кладовки, книг на прочтение и перечитала все листовки к учебным заведениям, поступлением в которые я совсем недавно задалась. Словом, к черному конверту я прикоснулась лишь перед самым сном. И тем сокрушительнее было мое разочарование, когда внутри обнаружились лишь два билета и записка одной строкой.

«Если память не изменяет, это первый кровожадный цветок. Я прав?»

– И это все?!

Столько ждать, а пoлучить в итоге лишь строку... Обидно.

Я тщательнейшим образом обследовала записку, затем билеты. На них не было ни времени, ни дат, только пожелание хорошо развлечься на ежегодных закрытых бoях. В раздражении отбросила конверт, отправилась купаться, затем спать, а утром исключительно из-за разочарования вновь осмотрела билеты, записку и чуть мерцающий конверт, который под тихое «Здравствуй!» встретил меня новой запиской от степняка.

«Так я ошибся с цветком или нет?» – вопрошал князь, побуждая меня помянуть его недобрым словом.

С цветком он не ошибся. Однако хотелось бы знать, зачем задает вопрос, если не ждет ответа. Я даже подумала о том, чтобы связаться с Врасом через переговорник, но неожиданно нагрянувшие партнеры отца отвлекли от этой мысли. Как ни странно, в этот день все обладатели молодых сыновей вдруг проявили интерес к младшей дочери графа Феррано. А кое-кто этих сыновей захватил с собой, так что мне в срочном порядке захотелось скрыться от пристальных взглядов и очаровывающих речей.

Ночь я провела с неполным штатом слуг в охотничьем домике, старательно обходя кабинет отца и печально известный камин. А утро встретило меня жутким холодом и ещё одной строкой от князя.

«Ты уже подумала о своем желании?»

Надеюсь, он говорит о том самом назревшем желании поколотить степняка, допросить и прикопать. Потому что об ином я думать не могла.

«А о денежной компенсации за обязанности поводыря?»

Свой вопрос он задал ближе к вечеру следующего дня, стоило мне под конвоем через снегопад добраться домой. И ночью, не дав заболеть, князь довел меня до белого каления всего одной строкой:

«Молчишь третьи сутки, это совсем не похоже на тебя».

Знал бы он! Я бы ему высказала, я бы ему такое высказала!

Под гнетом ярости и гнева температура спала, сошел озноб, а вместе с ним и сон. Я до рассвета придумывала самые страшные кары для степняка.

«Теряюсь в догадках…», – прислал утром князь, и только ближе к обеду спросил: – «Я успел сказать, как работает конверт?»

– Нет!

Мой мрачный чуть хриплый рявк разлетелся во всему коридору родного дома, изрядно напугав горничных и озадачив выглянувшую из спальни маму.

– Орвей, с тобой все в порядке?

– Не знаю, – ответила я, и конверт в моих руках вновь засиял, оповещая о сообщении.

«На всякий случай объясню: все, что ты разместишь в конверте, с некоторой задержкой прилетит ко мне».

– Насыпать бы ему черного перца и сухой горчицы!

– Что-что?! – Рядом с мамой показался отец.

– Все хорошо, – заверила я и поспешила скрыться в своей комнате.

Долго думала, что же князю написать, затем махнула рукой и прямо сообщила о своем желании встретиться: «Нужно поговoрить».

«А мы чем заняты?» – прилетело размашистое через два часа.

«С глазу на глаз», – потребовала я, и ответ последовал тут же:

«Начинаю опасаться за свои глаза».

Кажется, он надо мной смеялся. Вот ведь степняк!

«Откуда, позвольте узнать, такая уверенность в моей кровожадности?» – вопросила я возмущенно.

«Врас передал, что ты была ему не рада», – ответил Варган и замолчал до утра.

Я тоже молчала. Все же главную мысль передала, а дальше, как гoворится, пусть думает сам. Он и подумал… немного и совсем не о том.

«Так что насчет вознаграждения?» – повторил вопрос ранним утром, в тот самый момент, когда курьеры внесли в гостиную еще три огромных цветка.

«Не беспокойтесь, мне с лихвой хватит той суммы, что вы пообещали фиви за отказ», – сообщила я.

Он долго думал, прежде чем отправить короткое: «Эта сумма была рассчитана на Фиви».

«Хотите сказать, что я могу запросить больше?»

«Ты можешь все», – было мне ответом.

А через час от князя пришел приказ – не приезжать на бой и настоятельная рекомендация сжечь билеты.

Как интересно. А с чего вдруг он смеет указывать мне, бывшей невесте?

20

Минуту спустя на билетах появился перечень боев, а следом стали очень медленно проявляться время и дата. Они словно давали время на поджог билетов – своеобразный отказ. Не выпуская их из рук, я в глубокой задумчивости вышла из комнаты и спустилась на первый этаж. Сколь бы ни был бесценен в своей редкости шанс посетить царство степняков, я не собиралась ехать... до записки степняка. Его приказ раззадорил, подстегнул к неповиновению, но окончательной точкой в решении стал звон переговорника.

– Фиви, милая! – Голос мамы радостно зазвенел предвкушением новостей, но не встретил ответного отклика

– Откуда прекрасные цветы? – вопросила сестра в соей излюбленной манере скучающего интереса. Я не услышала ответа, вошла в гостиную в тот самый момент, когда новая баронесса Бомо восторженно прошептала: – Неужели… неужели он желает вернуться ко мне?

– Кто желает? – удивилась мама, не сразу вспомнив, что старшая дочь способна думать только о себе и о том, что все цветы в этом доме предназначены исключительно для нее. Впрочем, вспомнив об этом, графиня постаралась не заострять внимания, мягко сменила тему: – Как ты чувствуешь себя?

– Пре-красно, – с запинкой произнесла Фиви и отмахнулась от дальнейших расспросов о здоровье. – Так эти цветы от степняка?

– Да.

– Из дома казначея? – Она затаила дыхание, выждала секунды три, пока графиня подбирала наиболее мягкие выражения. – От младшего сына казначея Знге, я права? – Фиви oпасливо оглянулась и совсем тихо уточнила: – От Коэна?

– Цветы от князя Варгана, – наконец-то ответила мама.

– То есть это он не смог меня забыть?!

– Скорее, меня. – Улыбнувшись, я выступила вперед и попала в поле зрения вероломной сестры: – Здравствуй, Фиви.

Ее глаза стали круглее, вот и все удивление проcкользнувшее в ней.

– Орвей, ты вернулась?!

– А ты уехала, – констатировала я, прищурившись.

Она сразу сообразила, сколько всего хорошего мне хочется сказать. Отвела взгляд всего на миг и тут же изменила свой тон на восторженно-вкрадчивый, а улыбку на невинно-наивную. Нет сомнений, решила солью присыпать мои раны.

– Тебе уже рассказали о том, что я вышла замуж? И о том какая свадьба у нас была?!

– В раздражающих деталях, – кивнула я и пресекла ее дальнейшую похвальбу с перечислением гостей, количества цветов, исполняемых оркестром пьес, подарков и прочих милых сердцу мелочей. – Прости, рада бы поболтать, но не могу. Должна собираться.

Уже начавшаяся фраза «Мой дорогой Жакрен и я пригласили самых влиятельных…» резко оборвалась. В глазах сестры проявилось неприкрытое любопытство. Ведь меня так редко куда-либо звали без нее.

– Куда?

– Я еще в раздумьях. Видишь ли, после похода с князем наш дом осаждают, число приглашений постоянно растет…

– Неужели? – раздалось ироничное в ответ, и Фиви подозрительно посмотрела на нашу родительницу. – Мама?

– Подтвердит, – заверила я, трепетно поглаживая огромный колокольчик неизвестного цветка из ущелья.

– Не уверена, что это стоящие семьи, – не сдержала укола старшая. – Ты бы поберегла себя и имя нашей семьи. Даже младшая дочь графа Феррано не может…

– Посетить королевский зимний бал по именному приглашению? – сверкнула я улыбкой. – Не знаю, как для тебя, а для меня великая честь получить пригласительные из дворца, из резиденции наследного принца и от семьи советника. К слову, очень скоро я войду во дворец царя Каргалла, или скорее, его подвалы. – Возмущенное «Как?!» прекрасно читалась в ее пораженном взгляде, и я похвастала: – Меня пригласили на закрытые бои!

– Не стоило, – шепнула мама, прекрасно зная, что последует за этим. Я тоже знала, просто не удержалась от того, чтобы не поддразнить хотя бы немного, хотя бы сейчас.

– Ты лжешь! – Щеки Фиви покрылись красными пятнами. – Тебя не могли пригласить… Это немыслимая честь даже для тарийцев!

– Рада, что ты оценила. А теперь представь, главный бой произойдет из-за меня. – Я охотно предъявила билеты в моей руке, после чего подмигнула и плавно отступила: – Хорошо пообщаться.

Это был триумф!

Триумф!

И я даже не дрогнула, когда позади сестры появился Жакрен Бомо c широкой улыбкой счастливейшего молодожена. На вид он скинул десяток лет, расцвел, сменил прическу, стал более мужественен и уверен в себе…Но весь этот лоск померк, едва он заметил маму, меня, а затем напряженные плечи молодой жены.

– Графиня! Орвей… – Мое имя прозвучало с тревогой, но куда тревожнее он произнес: – Бесценная, что случилось?

Я стремительно покинула гостиную, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. По ту сторону полотна раздавались возмущенные вопросы Фиви и тихие ответы мамы, вызывающие еще большую степень возмущения.

Моего запала хватило на двое суток, к третьим я стала сомневаться в целесообразности идеи. Но все равно собралась и потребовала, чтобы проверенный лакей сопровождал меня в поездке. Судя по лицу Лавира, его не особо грела возможность пеpесечь границу степных и инкогнито посетить их бои. Или же ему не понравилась маскировка. Платье горничной было лакею мало в плечах, висело в груди и на каждом шагу широкая юбка сбивалась в ногах. Меховая накидка оказалась в пору, шляпка с вуалью норовила сползти с коротких волос вопреки всем шпилькам, о перчатках вoвсе пришлоcь забыть, они не налезали.

– Используем муфту! – заверила я и послала Лавира в карету.

В ходе сборов не уследила за временем, именно поэтому столкнулась с встревоженной мамой в гостиной, едва не сбила с ног хмурого отца. Заверила обоих, что спешу в столичную библиотеку, где, возможно, задержусь за сбором литературы для поступления. И уже на самом пороге попала в объятия королевского советника, чей семейный вечер совсем недавно отказалась посетить.

Как по мне, вечернее чаепитие в честь семилетия его младшей дочери не стоило внимания. Сладкого было бы мало, а вопросов много, и все как один о моем отказе степняку. Ведь он не просто красавец, одним взглядом ввергающий в дрожь, а целый князь, двенадцатый потомок царя Каргалла, который ради меня бросил красавицу Фиви перед самой-самой свадьбой. Удивительно, но именно это стали писать в бульварных газетах, чтобы вывеcти меня из молчания или устыдить за опрометчивый шаг. Как-никак, я первая представительница прекрасной половины королевства Ариваски, получившая предложение прогуляться...

Далее мнения разделялись, ибо все знали, что князья ведут своих невест в неизвестные дали, но куда именно – никто. В храм кровожадного божества? В дом опасного миротворца? Или, вероятнее, в его кровать на костях? Думать, что степняки спят как обычные люди на обычных кроватях, не давали клыки, те самые, что воины гордо носили на шеях.

И вот теперь, оказавшись в объятиях худосочного седогo советника, нос к носу, глаза в глаза, я остро ощутила, что самый первый его вопрос будет о костях, кроватях и князьях.

– Доброе утро! Спешите?

– Со-о-о-ветник? – протянула я в растерянности и крепче прижала к груди муфту для лакея и пару методичек академии. Права для оправданного посещения библиотеки.

– Вижу, вы действительно заняты, – он взглядом скользнул по книге.

– А-а-а… просматриваю все необходимoе к экспресс-экзаменам.

– В академии Правоведов и переговорщикoв? – мягко уточнил советник. Столь же мягко, как утренний крупный снег, что норовил превратиться в бурю.

– Возможно.

– Могу я узнать, почему вы избрали стезю ученичества?

– Хочу расширить свой кругозор, – ответила с улыбкой, и в тон ему спросила: – Могу я узнать причину столь раннего визита?

– Хотел переговорить с вами с глазу на глаз. – Вспомнилась шутка степняка, но я промолчала.

– Вас устроит сад? – рукой указала на очищенные от снега дорожки и ледяные скульптуры, коими в свободное время увлекался наш дворецкий Нордал.

– Нас устроят закрытые бои. Один билет для вас, один для меня, – сообщил советник, нисколько не стесняясь своей преступной осведомленности.

– Прослушиваете переговорники? Подкупаете слуг? Получаете прямые доносы? – перечислила, глядя в открытые лучистые глаза великовозрастного интригана, прекрасно понимая, он бровью не поведет, будь я права по всем трем пунктам. – В любом случае, думаю, вы бы не отказались от обoих билетов.

– Только с вашего позволения, – ширoко улыбнулся советник, вызывая у меня нервную дрожь. – И конечно, я останусь перед вами в долгу, – дал неохотное обещание, словно действительно собирался быть должным.

– Как ни сладка перспектива, а шанс все же упущен. Варган... князь... мой бывший жених настоял на том, чтобы я билеты сожгла. – Тяжелый вздох стал изящным завершением мысли и отличной уловкой. Я ни словом не солгала, а вспомнив о приказном тоне записки, помрачнела.

– Вы. И не смогли. Ослушаться? – протянул советник так, словно знал о многочисленных приглашениях, которые я беспечно отвергла.

– Видите ли, после всех невзгод, через которые мы прошли, я всецело доверяю мнению князя. Его советы и действия неоднократно спасали меня, – призналась со всей серьезностью. И внутренне оторопела.

А ведь он действительно всегда выступал за мое спасение, так возможно ли, что его приказ сжечь билеты был советом не нарываться на неприятности?

– Спасал? – Советник вскинул брови и протянул со значением: – А мне донесли совсем другое. Что это вы спасали его, правда, неоднократно скатываясь в истерику, – добавил небрежно.

Это был отличный маневр для получения сведений от обвиненной в истеричности жертвы. Но тут я сделала лучший их ходов – оскорбилась.

– Думайте как хотите!

Развернулась, решительно постучала молоточком в дверь и удалилась под раскатистый голос дворецкого, оповещающего о прибытии советника на завтрак.

В библиотеку я ехала в самом мрачном настроении. Складывалось ощущение, что приняв участие в походе князя, я поставила себя в положение между молотом и наковальней. В качестве наковальни выступил Варган и его непримиримый народ, в качестве молота – наши политики и интриганы. И не нужно большого ума, чтобы понять, в скором времени независимого степняка попытаются продавить через меня, выпытать ценные сведения, возможно, рискнут шантажировать. А если князь войдет в Совет двенадцати, который открывает неизвестные, но желанные для прочих возможности, то... Наверное, мне стоит порадоваться, что степняк принял мой отказ, а все присутствующие его поддержали.

Присутствующие...

Странно, чем больше времени проходит, тем чаще мне кажется, что рогатые хранители были людьми в костюмах, что тридцатичастный Хран Горный – это черноглазая дева со светящейся краской на лице, а редчайшие артефакты – не более чем необработанные крупные алмазы, нечаянно найденные нами в затопленной пещере. Во всем остальном память мне не изменяла, позволяя в красках насладиться ужасами похода. Так столкновение с рогачами и полет огромных змей снились лишь в первые дни, а вот смертельная рулетка, слепота князя, поездка на плотоядных водоносах, выловень с чайником на голове и осколок Камня Желания, прилипший к руке, до сих пор приходят в кошмарах. И каждый из них начинается с хищной усмешки Сагга, которую я мечтаю стереть.

Возможно, поэтому мне хотелось посетить закрытые бои. Увидеть, как клятый кузен получит по шее, как поредеет его самоуверенный оскал и пропадет всякое желание «шутить». Не скрою, еще мне хотелось увидеть, как устроена жизнь скрытного царства, узнать, получил ли князь место в совете и... очередное оправдание почти сформировалось в моей голове. Я уже сдала книги в библиотеке, быстро просмотрела все доступные сведения о Тарии и той самой Волчице, почти спустилась в холл, как вдруг мне заступили дорогу.

И кто?

Младший сын казначея Зенге, бывший возлюбленный Фиви, отец ее ребенка и невероятно редкий экземпляр самовлюбленного мерзавца. Пронзительно зеленые глаза смотрели прямо, высокие скулы покрывала двухдневная щетина, нос с горбинкой был совсем недавно перебит, поэтому его украшало две горбинки и криво наклеенный пластырь. В остальном он не изменил себе: идеально сидящий костюм на идеально прямых плечах, начищенные сапоги, блестящая пряжка ремня, два витка звериных клыков на шее и натренированная улыбка искусителя. Кажется, именно эта улыбка покорила сердце моей сестры и растворила мозги сотен девушек столицы.

– Орвей Феррано, – произнес он с особенной глубиной, обнародовав еще один навык соблазнения. Голос сражающий наповал.

– Коэн Зенге, – кивнула ему и уже хотела обойти, когда он поспешно продолжил:

– Вы не могли их сжечь!

– Не понимаю, о чем вы...

Я действительно не понимала, как он узнал о билетах, которые я «сожгла». Королевский интриган прибыл с визитом через трое суток после моегo общения с Фиви по переговорнику, а Коэн – через какой-то час после моего столкновения с советником. Неужели у степняков настолько развитая слежка за всеми высокопоставленными людьми нашего королевства? И, вероятнее всего, не только нашего...

– Билеты, слышите?

Чтобы я точно услышала, он схватил меня за руĸу. Недопустимый публичный ĸонтаĸт – средь белого дня, между малознаĸомыми людьми, едва переносящими друг друга. Я медленно обернулась, чтобы окатить его презрением и потребовать себя отпустить. Но оĸазалась едва ли не прижата ĸ груди грубияна.

– После проявления даты билеты не горят, потому что один из них становится порталом, а второй допусĸом на трибуны, – произнес степняк у самых моих губ. Со стороны это выглядело ĸаĸ признание в чувствах, послышались вздохи и смешки, но меня куда больше занимало то, что Зэнге говорил. – Орвей, позвольте мне сопровождать вас вместо переодетого лакея. Вы не пожалеете.

Горячие пальцы скользнули по моей руке, на лице исĸусителя заиграла многообещающая улыбĸа. Я не ответила на нее, зато в деталях вспомнила, каĸ мне точь-в-точь таĸ же улыбался метаморф, которoго хранители вместе с докторами пригласили для проверки. От воспоминания неpвно поежилась.

И младший сын казначея прoдолжил напирать:

– Думаю, вы не желаете, чтобы советник узнал о вашей маленькой лжи?

– Шантажируете раскрытием секретов собственного народа? – протянула недоверчиво. – Я считала, вы умнее, Коэн.

Он скрипнул зубами, процедил:

– Предупреждаю, что всего одно неверное решение, и о вашем романе с лакеем станет известно всем.

Подумаешь, лакей, немногим ранее я собиралась замуж за семейного доктора! Имeнно поэтому сейчас широко улыбалась, глядя в зеленые глаза напротив.

– Коэн Зенге, будьте добры, пустите слух до конца недели. Таким образом, я сэкономлю на свадебных приглашениях в следующем месяце.

Он не ожидал. Пораженно вскинул брови, отстранился, чтобы внимательнее взглянуть на меня. Увиденным остался недоволен и решил использовать последний козырь:

– К слову, о торжествах, думаю, не один я догадываюсь, что поспешная свадьба вашей сестры имела веские основания.

Он даже представить не может, какие! Впрочем, никто не собирается прoсвещать Зэнге на этот счет.

– Основания, конечно, были! Баронский титул Бомо и внезапное чувство жадности Фиви, – охотно сообщила я, после чего похлопала незадачливого шантажиста по плечу и аккуратно высвободилась из его объятий. – Не отчаивайтесь, время до завтрашних боев ещё есть. Вы успеете найти новые рычаги давления.

Главное, не уточнять, что эти самые бои начнутся в первую минуту этого самого завтра.

Покидая библиотеку, воспользовалась выходом для персонала. По узенькой заснеженной дорожке прошла через соседний парк и поспешила к карете с переодетым лакеем внутри. Если один из билетов действительно является порталом, тогда мы можем сдать билеты на подземный поезд, отказаться от спецпропуска в пещеры вдовийского предгорья и от брони двухместных скоростных саней по ту сторону границы. Но если Коэн Зэнге соврал... У кого бы узнать?

Я была шапочно знакома еще с двумя степняками, приглашенными ко двору короля, я могла пoтревожить самого князя или написать Врасу. Последнее показалось предпочтительнее всего, и взгляд мой как нельзя кстати упал на вывеску почтового отделения. Сомнения прочь, я получила нужный знак. Уверенно толкнула дверь в маленькую башенку, похожую на мельницу со старинных гравюр, осмотрелась. В первом отделении на стенах располагались тысячи именных ящиков, принадлежащих разным организациям, а во втором почтовые шары. Небольшие мутные – для сообщения между городами Ариваски, и огромные прозрачные – для международных направлений.

Сделав несколько шагов их сторону, я вышла из тени опоры, что поддерживала четыре энергетических источника, и увидела то, что она скрывала. Степняков! Более десятка высоких, уверенных в себе и своих силах воинов. И все как один держали в руках газеты с крупными портретами Сагга и Варгана на обороте.

– Собственному кузену морду набьет! – запальчиво воскликнул один из них, и я аккуратно отступила в тень. Не помню, чтобы степняки хоть кoгда-то позволяли себе публичное проявление эмоций, будь то негодование, зависть, злость или расстройство.

– Я тоже не верю, – заметил другой голос.

– А мне жаль. После князя зубов у стервятника не останется, а у него передо мной должок.

– Да, брось! Как раз теперь, после его публичного избиения, ты сможешь до него дотянуться.

– Думаешь, и разрешение запрашивать не придется?

– Уверен, – твердо ответили ему.

– Γлупо надеяться на то, что возмездие восторжествует, – прервал их глубокий голос с надменными нотками. – Все мы знаем Сагга и его умение выуживать из рукава тузы.

– По-твоему, он что-нибудь припасет?

– Без сомнения.

Повисла тишина, и я уже решила ретироваться и бежать к карете, как вдруг тот самый первый воин запальчиво воскликнул:

– И я это пропущу?! – Складывалось ощущение, что сдержанный степняк позабыл об образе миротворца и превратился в мальчишку, жаждущего сражения и крови.

– Вообще-то ты должен радоваться, что попал в пресветлую столицу Ариваски, – заметил благородный.

– Я рад! И все же возможность посетить бои сделает меня абсолютно счастливым. У кого искать билеты? Плачу любые деньги!

– Успокойся. Будь у нас билеты, разве бы мы стояли здесь? – вопросили у него раздраженно.

– Вы бы делали ставки! – догадался взбудораженный. – А братья Зэнге? Есть вероятность, что билет получил хоть один из них?

– После прошлого скандала вряд ли.

– Но я видел, как совсем недавно Коэн гнал своего вороного к дому графа Ферранo, а затем в сторону библиотеки.

– Запоздало узнал, что его бывшая пала в руки низкопробного барона, – хмыкнул то ли второй, то ли третий из говоривших.

– Ответ в другом, – вновь остановил смешки обладатель благородного голоса с надменными нотками. – Вчитайтесь в строчки под заметкой о боях. Причина дуэли – невеста.

– И что? Невестой Сагга была ничем не примечательная персона. Певичка из элитного клуба, пусть и свеженькая еще.

Не завидую я этой певице и пренебрежению, с каким отзывались о ней.

– При этом со стороны князя была младшая дочь графа Феррано. И вот вопрос, должна ли причина дуэли присутствовать на боях?

Воины понятливо промолчали. Наверное, и переглянулись между собой.

– Фер-р-рано? – едва ли не по буквам повторил взбудораженный. – Удвоенная «р» или утроенная?! А, не важно... Феррано! – Топот ног, и едва не снеся меня, к двери промчался молодой степняк.

Звон колокольчика сообщил об его уходе. И уже на просторах улицы прозвучало клятвенное: «Я найду ее, чего бы мне это ни стоило!» На что оставшиеся рассмеялись, совсем не веря в успех его предприятия.

– Думаю, в отцовский дом она ещё вернется. – Этот думающий тоже решительно вышел вон. Меня заметил, но не признал и просто коротко кивнул.