Текст книги "Тупой Амур"
Автор книги: Арабелла Вейр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
19
У Хэт возникают новые проблемы
– Могу я поговорить с Присциллой?
– Хэт, это ты? Это я, Сэм.
– Привет! Извини, что сразу не поздоровалась. Я немного не в себе.
– Значит, ты звонишь не затем, чтобы поблагодарить меня за отлично проделанную работу?
– Нет, – не подумав, ответила Хэт. – О боже, прости, что я такое говорю! Огромное тебе спасибо, ты был замечателен. Извини, просто я думала совсем о другом.
– Я пошутил. Не нужно меня благодарить, было очень весело.
– Да, весело… некоторым образом… вот только… – Хэт не стала разглашать последние события. – Надо подождать, что будет дальше. Ну да ладно. Присцилла дома?
– Нет. Кажется, она встречается где-то с твоей матерью, но не знаю где. Присцилле не хотелось, чтобы твоя мать приходила сюда, потому что здесь я и все такое.
– Черт!
– У тебя все в порядке? Что-то случилось?
– Нет. А в общем, да. Кое-что меня вывело из себя, и я хотела поговорить с Присциллой, но это неважно. Скажи ей, что я звонила, ладно?
– Конечно.
– Спасибо. Тогда пока и еще раз спасибо за вечер.
Хэт собиралась уже повесить трубку, как вдруг Сэм в последнюю секунду произнес:
– Слушай, а почему бы тебе не прийти сюда и не подождать Присциллу? Так ты отвлечешься от своих мыслей. Если хочешь, расскажешь, что у тебя на душе, мне. Я хороший слушатель.
Хэт задумалась. Глоток свежего воздуха и перемена обстановки – то, что нужно. Интересно, знает ли Глория, как ей повезло, что она нашла такого понимающего и практичного человека, как Сэм. Прежде чем согласиться, она помолчала, – ей не хотелось переступать черту в общении с ним.
– Хорошо, если, конечно, я не помешаю.
– Да нет же. Мы с Глорией вдвоем в доме.
По пути к дому Присциллы Хэт старалась отделаться от разочарования, которое испытала, услышав, что Глория дома. Хэт удивилась, но не стала разбираться, откуда оно взялось.
– Чего бы ты хотела? – спросил Сэм. Впустив Хэт в дом, он повел ее на кухню.
– Если бы я знала!
– Я имею в виду выпить.
– Ах, это. Если бы я знала!
Хэт села за кухонный стол. Она была рада, что приняла предложение Сэма. Ей было гораздо лучше вдали от дома, телефона, матери, сестры, от всей своей жизни. Рядом с Сэмом она чувствовала себя спокойно и приписывала это тому, что отдалилась от своих проблем. Ей нравилось то, что Сэм обращается с ней как с нормальным человеком. А она стала ненормальной с того дня, как начала планировать свадьбу, и уж во всяком случае с того, когда Джимми ушел от нее.
– Кофе вполне устроит. А где Глория? – спросила Хэт и оглядела комнату, как будто отыскивала, не прячется ли она под столом или в кладовке.
– Кажется, наверху. Я сказал ей, что ты придешь. Она скоро спустится, – ответил Сэм.
Он поставил чайник и достал чашки.
Теперь Хэт захотелось вдруг, чтобы Глория к ним присоединилась. Она рассчитывала, что присутствие Глории заставит ее позабыть то неожиданное чувство, которое у нее недавно возникло. Находясь рядом с Сэмом, Хэт доверяла себе: она знала, что вряд ли у нее появится соблазн броситься к нему в объятья или уговаривать его бежать вместе с ней. Просто она понимала, что в присутствии Глории все уравновесится.
– Продолжай. Что тебя гложет? – спросил Сэм и облокотился о стол в ожидании, пока вскипит чайник.
Хэт не знала, следует ли излагать ему полную, неотредактированную версию стычки. Здесь столько личного, так много того, что может показаться нескромным.
Сэм неправильно истолковал ее молчание:
– Прости, ты, наверное, не хочешь говорить со мною об этом. Приготовлю кофе и отстану. Я не хотел совать свой нос.
Хэт тотчас пожалела о молчании: его замечание ее задело.
– Нет-нет. Все в порядке. Я расскажу тебе, хотя должна предупредить, что все это довольно бессмысленно. Видишь ли, моя сестра Пенни…
На кухню ворвалась Глория, и Хэт умолкла на середине фразы. Кажется, Глория была не в настроении, и тем не менее Хэт в очередной раз поразила ее красота. Глория всем своим существом источала экзотическую тайну. Хотя Хэт уже начала по достоинству ценить лучшие качества Сэма, ей все еще трудно было понять, как ему удалось покорить Глорию. Таких женщин можно увидеть на подиуме или в кино, а не толкающими тележку с продуктами в «Сейнзбериз», с самым обычным, пусть и приятным мужем, работающим на «добровольческую заморскую службу». Глория небрежно улыбнулась Хэт и с умопомрачительной скоростью заговорила с Сэмом по-испански.
Быстро обменявшись несколькими фразами, сопровождающимися размахиванием рук, Глория вышла – в припадке гнева, в этом Хэт была уверена.
– Что-то случилось? Мне уйти?
– Нет, совершенно ничего. Ничего.
Сэм пожал плечами. По нему было не видно, расстроился он или нет. Учитывая раскрепощенную манеру поведения Глории, трудно было сказать, потребовала ли она у Сэма развода или спросила, где взять рулон туалетной бумаги.
– Кажется, Глорию что-то огорчило. Это имеет какое-то отношение к вчерашнему вечеру?
– Нет. Да это и неважно. Продолжай, – сказал Сэм.
Он взял чашки и опустился на стул напротив нее.
После недолгого размышления Хэт решила – что бы ни происходило между Сэмом и его женой, к ней это не имеет никакого отношения. Глупо думать, будто такая женщина, как Глория, может ревновать его к ней.
– Так о чем это я? Ах да, утром приходила Пенни, заявила, что я совершаю самую большую ошибку в своей жизни, и я вышла из себя.
– Именно так она и сказала?
– Не совсем. Она сказала, что ты… то есть Джимми – не главная любовь в моей жизни, а выходить замуж стоит только по любви.
– А я разве не по любви женюсь? То есть он?
Хэт взглянула на Сэма. Он улыбался, но насмешки в его вопросе она не усмотрела.
– Я не знаю! Хоть ты не начинай! Это выходит за рамки разговора о любви. Тебе лучше других это должно быть известно.
– Что ты хочешь этим сказать? – в недоумении спросил Сэм.
– Сам знаешь. Помнишь, ты сказал, что это похоже на поезд без машиниста? Когда готовишься к свадьбе, кончаются нормальные отношения и начинаются неисследованные глубины. Забудь о море любви – скорее, это водоем, кишащий акулами. Джимми, конечно же, женится по любви. Просто меня бесит то, что Пенни читает мне лекции. А я не желаю, чтобы она писала мне на туфли и говорила, что это идет дождь, пребывая как бы в состоянии неприкасаемого совершенства. Мне хватает проблем и без постороннего вмешательства.
Сэм ответил не сразу, и Хэт с беспокойством подумала, что он ставит ей оценку. Наконец он сказал:
– По-моему, она этого не хотела. Возможно, она пыталась разузнать, какие чувства ты испытываешь ко мне… то есть к Джимми. Извини, что я это говорю. Разве этого не может быть?
– Нет! – воскликнула Хэт.
Ее возмутило, как можно принимать сторону сестры.
– Послушай, Пенни и сама не знает, что говорит. Она начала с того, что сказала, что ей ясно: я – главная любовь в твоей жизни, веришь? А это доказывает, что она не знает, что говорит, если думает, будто бы ты безумно любишь меня!
– Это доказывает еще и то, что я неплохой актер. – И Сэм широко улыбнулся.
Во второй раз за этот день Хэт удивилась тому, что ее постигло разочарование.
– Мы с сестрой всегда были соперницами. Мама сделала нас такими, постоянно отдавая предпочтение утонченной Пенни. Мы невероятно разные. По-моему, Пенни просто не позволяет мне вторгнуться в тот мир, который принадлежит исключительно ей.
– Может, и так.
– Что ты хочешь этим сказать? – нервно спросила Хэт.
Нет ли у него своей, совершенно другой версии происходящего? Она почувствовала себя неловко: в разговоре о скандале всплывали гораздо более глубокие вещи, чем ей того хотелось бы.
– Возможно, Пенни не так уж и счастлива, возможно, несмотря на ее шумные заверения, она вышла замуж вовсе не по любви. Гай и правда кажется мне немного… не того, если позволишь так выразиться. Возможно, она и правда не хочет, чтобы ты повторила ту же ошибку.
Хэт поняла, что ей не уяснить, о чем он говорит. Так ли было на самом деле или не так, она была не готова к столь радикальному анализу мотивов, которыми руководствовалась Пенни. Но она не могла пройти мимо того, что ее старшая сестра, вызывавшая ее зависть, действительно говорила о чем-то серьезном – и при этом открывалась сама. Кроме того, Хэт не допускала мысли, что сестра пришла для того, чтобы спасти ее. Очень мило со стороны Сэма – и характерно для него – истолковать действия ее сестры столь благородно. Однако точку зрения Хэт это не изменило.
– Нет, у нас не такие отношения. Она никогда не придет по доброте душевной, чтобы спасти меня от неприятностей. И, что важнее, никогда не признает, что ее брак не клумба с розами, это уж точно.
– Конечно, это твоя сестра, тебе лучше знать…
– Но? – произнесла она, почувствовав, что у него есть еще что сказать.
– Да нет, ничего. Просто со стороны все кажется в другом свете. Не стоит все принимать за чистую монету.
У Хэт мелькнуло подозрение, что он говорит не только о браке Пенни.
– А я и не принимаю… вернее, не собираюсь принимать. Но все равно считаю, что ты неверно думаешь о моей сестре.
– Я просто попытался взглянуть на эту ситуацию с другой стороны. Надеюсь, я не усугубил ее.
– Совсем нет. Мне нужно было с кем-то поговорить. Возможно, мне не стоило так сердиться на Пенни. Просто надоело, что все знают, что именно для меня лучше, хотя никому ничего толком не известно.
– Даже не зная всего, порой удается разглядеть лес за деревьями.
Хэт показалось, что Сэм хочет, чтобы она сделала то, чего раньше не удалось добиться Пенни. Она взглянула на него и увидела, как изменилось его выражение лица. Что-то в его поведении, как почудилось Хэт, указывало на то, что ему хочется увести разговор с того извилистого направления, по которому он пошел. Наверное, ему вовсе не хотелось во все это вникать. Теперь Хэт пожалела о том, что была с ним откровенна. Наступило неловкое молчание.
– Слушай, давай пока это оставим. Может, пойдем прогуляемся? – спросил Сэм голосом, в котором она услышала его желание уйти от щекотливых тем.
– Мы с тобой? – спросила Хэт, не веря своим ушам.
Уж не на свидание ли он ее приглашает?
– Нет, все вместе. Бедная Глория целый день сидит взаперти. По-моему, у нее начинается боязнь пространства. Поэтому наверное, и стала раздражительной. А почему бы нам не сходить потанцевать? Глория любит танцевать, а я знаю одно фантастическое место, где танцуют латиноамериканские танцы.
– Мы втроем – ты, я и Глория? – спросила Хэт тоном, в котором явственно слышалось – уж не сошел ли он с ума?
– Нет! – рассмеялся Сэм. – Мы и Джерри пригласим. Ему это понравится. Почему бы тебе не позвонить ему на работу? Он рассказывал, что замечательно танцует. Мне бы и самому хотелось побывать на людях и повеселиться… хочется забыть обо всем, – с раздражением добавил он.
Он был раздражен, и Хэт надеялась, что перемена в его настроении никак с ее проблемами не связана. Ей не очень-то хотелось танцевать весь вечер, но она не знала, как отказаться. К тому же она была благодарна ему и Глории за ту услугу, которую они ей оказали.
Хэт позвонила Джерри, который обрадовался предложению, потом вернулась домой и договорилась встретиться с ними вечером в баре «Рокка» на «Кингз-Кросс».[24]24
Станция метро в Лондоне.
[Закрыть]
20
Танцующая королева
Собираясь вечером развлечься, Хэт чувствовала себя превосходно – в таком же приподнятом, возбужденном состоянии духа, которое она испытывала, когда прогуливала в детстве школу или без видимой причины удирала с работы. Хэт редко подчинялась своим внезапным желаниям, но сейчас ей предстояло что-то новое, неизвестное и, кажется, запретное.
В последний месяц вся ее жизнь, – да что там! каждая минута жизни – находилась во власти всевозможных проблем, и однако же Хэт отправилась развлекаться, как будто ей на все на свете было наплевать. Что-то здесь было не так: явно не в духе Хэт, связанной по рукам и ногам проблемами. Инстинкт удерживал ее дома, где она еще несколько часов провела в мучительных переживаниях. Покинуть дом явно означало бросить вызов Судьбе. Хэт колебалась, и тогда ее убедила Миш.
– Да сходи ты, тебе это поможет, – сказала она по телефону.
Миш позвонила сама, чтобы предупредить Хэт, что сегодня задержится.
– Мне как-то странно… идти развлекаться за десять дней до великого дня и делать что-то, что не имеет к нему отношения…
– Именно поэтому! А что ты предлагаешь? Выяснять отношения с родителями? Ссориться с сестрой? Целый вечер выковыривать соринки из пупка и ждать, не зазвонит ли телефон? Лично я даже не сомневалась бы.
– Пожалуй, ты права.
– Иди. Развлекись разнообразия ради. Не будешь сама танцевать, так получишь удовольствие от того, что будет выделывать Джерри. Ты ведь знаешь, как он отлично танцует, – ничуть не хуже Рики Мартина. Джерри говорил, что только геи танцуют по-настоящему.
– Ты думаешь, и он из их числа? Боже мой, да сколько же их!
– Слушай, с его-то внешностью, да будь у него хоть обе ноги левые, какое это имеет значение?
Когда Хэт явилась в клуб, находившийся в нескольких минутах ходьбы от станции «Кингз Кросс», поначалу она не была уверена, что пришла куда нужно. Хотя музыку слышно было с улицы, ничто не указывало на то, что где-то здесь есть бар с латиноамериканской музыкой: ни вышибал, ни неоновых вывесок, ни очереди прыщавых юнцов… Откуда-то из-под ног у Хэт доносилась музыка – и все.
В клуб можно было попасть, спустившись по ступенькам в подвал под испанской закусочной. Возле большого затемненного окна с остатками букв «Бар Рокка», выведенных по полукругу трафаретом, стояло на бетонном основании несколько мусорных контейнеров. Хэт спустилась по ступенькам, не совсем уверенная в том, что ее ожидает. Она толкнула тяжелую деревянную дверь и оказалась в прокуренном помещении, набитом людьми. Оставив дверь открытой, что позволяло ей в случае необходимости убежать, Хэт огляделась в поисках своих знакомых.
К своему облегчению, она тут же увидела Сэма, Глорию и Джерри, сидевших справа за столиком, и направилась в их сторону. Сэм заметил ее и махнул рукой. Помещение было небольшое, но Хэт не сразу протиснулась сквозь плотную толпу. Почти все присутствующие оказались испанцами, и атмосфера была совершенно неанглийской – дикой, шумной, раскрепощенной. Буквально все были на ногах, включая барменов, и двигались в такт музыке. У Хэт возникло такое чувство, словно она попала в кубинский фильм. Небольшое пространство посреди занимали самые азартные танцоры, которые энергично двигались в окружении более аморфной массы.
Как только Хэт села за столик, Сэм предложил всем выпить и отправился к бару. Глория пребывала в явно хорошем настроении. Наверное, потому подумала Хэт, что ее окружают люди, которые говорят на ее родном языке, да и атмосфера знакомая.
– Я пытаюсь говорить по-испански, – громко сказал Джерри, стараясь перекричать шум музыки – Те quiero mucho.
– Те quiero mucho, – со смехом повторила Глория. – Что это значит?
– «Я очень люблю тебя» или «очень хочу тебя». В зависимости от ситуации. – И Джерри выгнул брови.
– Может сегодня пригодиться, – заметила Хэт.
– Quiere bailar conmigo?[25]25
Хочешь потанцевать со мной? (исп.).
[Закрыть] – неожиданно спросила Глория, наклонившись к Джерри.
Хэт не поняла, что она сказала, а Джерри, к ее удивлению, понял.
– Si, gracias,[26]26
Да, спасибо (исп.).
[Закрыть] – ответил он и, поднявшись, повел колумбийскую красавицу в центр зала.
Хэт смотрела, как они тут же принялись отплясывать ламбаду, причем самый стремительный и пикантный вариант.
– Ничего зрелище, а? – спросил Сэм, возвращаясь к столику.
Удерживая в одной руке четыре бутылки пива, он кивнул в сторону своей жены и ее партнера.
– Да.
Хэт удивилась, как легко Сэм смотрит на то, что его жена нескромно танцует с другим мужчиной, к тому же довольно привлекательным. Если бы я его совсем не знала, то приняла бы это за равнодушие, подумала она и взяла бутылку пива. Они, должно быть, очень уверены друг в друге, с завистью заключила она. С внешностью Глории, конечно же, невозможно было избежать всеобщего внимания и зависти.
– Я очень рад, что Джерри пришел, – громко сказал Сэм, стараясь перекричать шум. – Сам-то я танцую не очень хорошо. Во мне слишком много английского, чтобы так выражать себя физически!
Он чокнулся бутылкой пива с бутылкой Хэт.
Хэт приятно было услышать эти слова. С той минуты, как она сюда вошла, Хэт боялась, что ее пригласят танцевать и она будет выглядеть идиоткой, стараясь изгибаться, как здесь принято. Она способна разве что размахивать руками и трясти бедрами, как это делают в дискотеках, а решиться на что-то новое, не выпив как следует, она не могла.
Сэм что-то еще прокричал, но Хэт не расслышала его в шуме и пожала плечами.
Выкрикнув еще несколько фраз, они оставили попытки продолжать связный разговор и стали смотреть на танцующих. Джерри и Глория двигались точно одно тело и выглядели очень впечатляюще, напоминая сросшихся бедрами сиамских близнецов. Хэт рассмеялась: уж не придется ли Джерри менять свою половую ориентацию?
– Что? – крикнул Сэм.
– Что? – произнесла Хэт в ответ.
– Почему ты смеешься?
– По-моему, Джерри завелся, – крикнула Хэт, кивнув в сторону танцующих, сошедшихся в эротической сцене.
– Сомневаюсь. Просто геи – отличные танцоры.
– Колумбийские женщины тоже.
– Да, и они не отстают, – улыбаясь, проговорил Сэм.
Хэт показалось, что в его словах прозвучала нотка, которую она уже слышала, когда он говорил о своей жене. Это ее смутило.
– Черт знает что! Еще немного – и я вызову тебя на дуэль ради руки твоей жены. Вот уж никогда не думал, что женщины могут быть такими сексуальными, – задыхаясь, сказал Джерри и сел за столик.
Сэм усмехнулся:
– Понравилась, да?
Он наклонился к жене, которая села рядом.
– El dice que pelees conmigo por ti por que tu bailas maravillosamente,[27]27
Он говорит, что будет драться со мной, потому что ты чудесно танцуешь (исп.).
[Закрыть] – объяснил он.
Глория хихикнула и игриво шлепнула Джерри по плечу.
__________
Позднее трое друзей провожали Хэт домой – такси нигде не было видно. Серый дождливый день превратился в теплую сухую ночь, что для конца сентября довольно необычно. Они быстро разбились на две пары – Сэм и Хэт составили одну, а Джерри и Глория – другую. Джерри и Глория немного их обогнали и по пути то и дело отплясывали латиноамериканские танцы. Есть на что посмотреть, подумала Хэт.
– Спасибо, что пришла сегодня, мне это было нужно. Как здорово – вырваться из дома и не думать о том, что за тобой кто-то следит, – неожиданно сказал Сэм.
Хэт была в недоумении. Кто это за ним следит? Не Присциллу же он имеет в виду – она не из тех людей, что суют свой нос куда не надо. В подробности Сэм не вдавался, и Хэт решила ничего не спрашивать – ей тоже не хотелось вмешиваться. И тем не менее у нее усиливалось впечатление, что между Сэмом и его ослепительной женой не так все хорошо, как кажется.
– Глория, кажется, от души повеселилась, – наконец сказала она, кивнув в сторону танцующей пары.
– Еще как! Я тоже.
– И я.
Хэт невероятно захотелось сжать Сэму руку. Она не помнила, чтобы еще когда-то чувствовала к кому-либо такую близость без малейшего желания с ним переспать. Честно говоря, она не могла вспомнить, чтобы чувствовала такую близость к кому-нибудь из тех, с кем она спала. У Хэт возникла мысль, что это все равно что иметь любимого взрослого брата, который всегда тебя защитит. Сэм казался ей человеком, которому она действительно нравится, хотя он и не имеет на нее никаких видов, Хэт с трудом подавила искушение продемонстрировать ему свою симпатию – подобный шаг можно неправильно истолковать, но продолжала идти рядом и чувствовала, как по ее сердцу разливается тепло. Что было особенно радостно ввиду ее нынешних тяжких трудов. Хэт была рада, что у нее появился такой замечательный друг.
21
С фатой или без фаты?
Весь следующий день Хэт пребывала в состоянии какой-то прострации. Она бродила по квартире словно в забытьи, что было удивительно, поскольку она все ближе скатывалась к вполне вероятной бездне. Теперь она находилась всего в девяти днях, или в двухстах шестнадцати часах, от момента истины, однако страха почти не испытывала, чего с ней уже очень давно не бывало. Ее это несколько насторожило. Хэт настолько привыкла к тому, что в ночь перед экзаменом адреналин дает о себе знать, что чувствовать себя почти нормальной было как-то странно. Впрочем, в ее нынешнем непростом положении долго это, конечно же, продлиться не могло.
Так оно и случилось. Зазвонил телефон, предвещая, как всегда в последние дни, очередную неприятность.
– Привет, дорогая. Сегодня мы заберем твое платье и доделаем все остальное. Платье, вероятно, уже готово, но все равно сначала возьмем туфли. Надо обязательно их примерить, прежде чем забирать, – успеют переделать, если что не так. Ты их уже заказала?
– Конечно, – мрачно ответила Хэт.
Пока мать тараторила, излагая планы на день, прострация Хэт исчезла, словно ее и не было.
– Вот и отлично. Значит, так: платье, туфли, фата, диадема и так далее.
Хэт отреагировала решительно:
– Фату я не надену.
– Она не наденет фату! – заверещала Маргарет так, словно Хэт сказала, что не наденет трусы. – Фата должна быть обязательно! Умоляю тебя, это же церковный обряд.
– Фата вовсе не обязательна! Я не собираюсь выглядывать из-под вуали, как Дот Коттон.
– Кто такая Дот Коттон?
– Неважно.
Хэт забыла, что в Канаде не показывали фильм «Истэндеры», а если бы и показали, ее родителям он вряд ли бы понравился.
– Фату я не надену.
– Не смеши людей, ты будешь в фате. Такова традиция.
– Сохранять девственность до свадьбы – тоже традиция, ну и что?
Хэт выдержала полную значения паузу. Она нарочно говорила довольно грубо.
– Не будем об этом, – сказала Маргарет. Хотя Маргарет без конца разглагольствовала о роли «отношений» в браке, конкретному она всегда предпочитала абстрактное. Она была не из тех матерей, что обсуждают со своими детьми их сексуальные привычки. На самом деле она предпочитала оставлять их в счастливом неведении. Зачатки сексуального образования, которые Хэт и Пенни получили дома, были заимствованы из жизни птиц и пчел, и дополнительные сведения Хэт насобирала, так сказать, по ходу дела.
– Давай вместе пообедаем. Мне бы еще раз хотелось пройтись по списку приглашенных. Многие уже согласились, но все равно есть кое-какие неясности. Например, ты до сих пор не пригласила свою троюродную сестру Силию.
– Кого?
– Силию Вуд. Да ну же, вспомни, бедняжка Силия, живет в Борнмуте.[28]28
Город в графстве Дорсетшир, Англия.
[Закрыть] Меланхоличная особа, ужасно одинокая, я в этом уверена. Занимается чем-то трагическим, кажется, профессиональная сиделка с кошками. Дочь Иана, двоюродного брата твоего отца, от его второго брака с этой ужасной, распутной девицей Сандрой. Не удивительно, что ее дочь выросла такой некрасивой и до сих пор не вышла замуж.
– Мама, о чем ты говоришь? Я никогда не слышала о Силии и уж тем более не знакома с ней.
– Подумай о том, как ей одиноко на свете, так почему бы не пожалеть одинокую пожилую женщину?
– Я не желаю, чтобы на моей свадьбе собрались старухи, которых я не знаю. Это ведь не похороны. Сколько ей лет?
– Кажется, около сорока.
Хэт закатила глаза. Из рассказа матери выходило, что Силии лет девяносто.
– Может, ей лучше повеситься?
– Ну, это крайняя мера, хотя я тебя вполне понимаю, и это одна из причин, почему я так рада, что ты выходишь замуж, – ответила Маргарет, не поняв сарказма Хэт.
Хэт глубоко вздохнула, выражая недовольство.
– Ладно, обсудим это за обедом, – продолжала Маргарет, не обращая внимания на нарастающую ярость дочери. – Сейчас я заеду за тобой, и мы отправимся к портнихе, – добавила она таким тоном, из которого было ясно, что это не подлежит обсуждению.
Хэт положила трубку и подумала о том, как спокойно было всего несколько минут назад. Или это был сон? Поезд без машиниста по-прежнему мчится по рельсам, продолжая набирать скорость. Только теперь мать оттолкнула ее от рычагов управления и сама взялась за них. Хэт стала такой же беспомощной пассажиркой, как и все остальные. Разумеется, она могла бы нажать на тормоза и чистосердечно во всем признаться, но говорить об этом уже поздно. Она предпочла плыть по течению вслед за матерью. Хотя, думала Хэт, готовясь к очередному дню, течение давно уже превратилось в бурный поток.
Снова зазвонил телефон. Подойдя к нему, Хэт подумала о том, что принесет ей очередной звонок. «Если и дальше будет так продолжаться, то я наверняка умру от эмоционального перенапряжения, так и не дожив до великого дня», – простонала она.
– Ну у тебя и голос. Что-то случилось? – весело проговорил Джерри.
– Нет. Вернее, не совсем. Всего-навсего ожидание катастрофы. Мое грядущее унижение, а может, и успех зависит от того, как ляжет карта. Очередной день в жизни женщины на грани нервного срыва, который она сама и затеяла.
– Все будет хорошо, уж я-то знаю. Я нутром это чувствую.
Неудачная попытка Джерри скопировать Бета Гилроя из «Коронейшн-стрит» вызвала у Хэт улыбку. Она знала, что у Джерри нет оснований для уверенности, но была благодарна ему за поддержку.
– Чем ты занимаешься? – спросил Джерри.
– Жду свою судьбу в лице мамочки. Она хочет посмотреть на мое платье, прежде чем я его заберу, – вдруг надо добавить что-нибудь такое, чего я не заметила, то есть окончательно испортить его.
– Да ладно тебе, Хэт, ничего она не испортит, – не очень убедительно произнес Джерри.
– Посмотрим.
– Весело вчера было? – Джерри понял, что лучше сменить тему разговора.
– Да. Вы с Глорией отлично смотрелись.
– Правда? Она просто чудо, такая сексуальная, как по-твоему?
Хэт испытала вдруг приступ ревности, что ее изумило.
– Но есть в ней что-то такое, чего я не могу понять. Она какая-то другая… – продолжал он.
– Должно быть, оттого, что иностранка… – предположила Хэт, отбросив прочь только что испытанную ревность.
– Нет-нет, не в этом дело. Чувствую, что у нас с ней что-то общее, но не понимаю, что именно. Что-то меня в ней привлекает… понимаешь, что-то родственное.
– Поосторожнее, Джерри, она замужняя женщина. Хочешь остаться бисексуалом, не увлекайся женщиной, которая занята.
– Да я не это имел в виду, тут что-то другое.
– Надо бы тебе в самом себе разобраться, – улыбнулась она.
– Пока я не намерен чересчур увлекаться.
– Кто знает! – Хэт рассмеялась. Неожиданно она вспомнила о времени и заспешила. – Джерри, мне пора, а я еще не оделась, мать придет с минуты на минуту. Спасибо, что был с нами вчера. Это было здорово.
– Ладно, пока. Но послушай, пока не ушла. Не огорчайся ты из-за всего этого. Все будет в порядке, я уверен. Не печалься, а то будет только хуже. Надейся, что Джимми вернется, и постарайся радоваться жизни. Верь мне.
Хэт тронуло, что Джерри старается поддержать ее в трудную минуту.
– Спасибо, попробую, – сказала она. – Увидимся.
Она положила трубку, но не сдвинулась с места. Приступ ревности смутил ее. Хотя она почти не знала Глорию, она стала нравиться ей еще больше, чем раньше. До вчерашнего вечера она казалась несколько отчужденной, и Хэт приписывала это уверенности, которую придает красота. Увидев Глорию в естественном окружении, Хэт поняла, насколько ей трудно. Не очень-то весело жить в стране, которая так сильно отличается от твоей, как бы ты ни была влюблена. Пытаясь отыскать причину ревности, Хэт решила, что она завидует отношениям между Глорией и Сэмом. Джерри, конечно, прав, что держаться надо увереннее. Если она будет ходить как в воду опущенная, мать тут же что-нибудь заподозрит. Более того, негативное отношение к жизни каким-то судьбоносным образом влияет на конечный результат. Хэт пообещала себе безоглядно двигаться дальше.
– Сама взгляни, без фаты тут не обойтись, – заявила Маргарет, величественным движением руки указывая на голову дочери. Маргарет сидела в кресле рядом с зеркалом, напротив Хэт.
– Позволь не согласиться.
– Никак не обойтись, дорогая. Фата делает свадебный наряд законченным.
– И без нее хорошо. Я не собираюсь задыхаться под этой занавеской, – сказала Хэт, снимая фату.
Как и предсказывала Хэт, ее мать, не зная, что дочь купила фату и отказалась от нее, настояла на том, чтобы примерить еще одну, из тех, что были приготовлены мадам Костас на подобный случай.
– Согласитесь, тут нужна фата, – обратилась Маргарет к мадам Костас, отчетливо произнося каждое слово, как будто говорила с глухой.
Хэт готова была умереть со стыда. Так как мадам Костас была иностранкой, Маргарет решила, что она плохо говорит по-английски. К счастью, портниха стояла на коленях на полу с полным булавок ртом и подшивала подол. Явно привыкшая к выражению самых разных мнений, мадам Костас что-то пробормотала и равнодушно пожала плечами. Она тоже была на стороне фаты, но, как показалось Хэт, в присутствии Маргарет этого не обнаруживала. Да и с булавками во рту не очень-то поговоришь.
__________
– Видишь, Хэрриет? Мадам Костас со мной согласна, – воскликнула Маргарет.
Хэт заскрежетала зубами, проклиная материнскую способность всюду найти поддержку.
– К этому платью необходима фата. Ты когда-нибудь слышала о невесте, которая венчалась бы в церкви без фаты?
– Мама, мадам Костас с тобой не согласна. Она ничего не сказала. Я не надену фату – вот и все! – отрезала Хэт.
У Маргарет снова затряслась грудь. Она грозно посмотрела на Хэт, давая тем самым понять, что недовольна тем, что на нее кричат перед портнихой.
– Дорогая, да вы просто картинка, – сказала мадам Костас.
Поднявшись, она любовалась своей клиенткой.
Хэт глянула в зеркало и была очарована тем, что увидела. Такой она себя еще никогда не видела. В длинном ниспадающем платье она выглядела высокой и элегантной, а болотного цвета замшевые туфли прекрасно с ним гармонировали. Хэт была довольна.
Маргарет, не добившись ничего своей показной мрачностью, вынесла наконец вердикт:
– Дорогая, ты действительно великолепна. Хэт не помнила, награждала ли мать ее когда-нибудь комплиментом, особенно по части внешности, и услышанное вызвало у нее невольный трепет. Именно о таком платье Хэт мечтала. Только бы была возможность надеть его.
– Ни слова больше не скажу о фате, хотя убеждена, что кашу маслом не испортишь. Закроем эту тему, – объявила Маргарет, когда они вышли из крошечной мастерской мадам Костас. – А теперь пойдем пообедаем. Твой Джеймс не может к нам присоединиться? Хочу познакомиться с ним поближе. Не позвонишь ли ему?
– Нет, нет, нет, – ответила Хэт, вложив в голос гораздо больше агрессивности, чем хотела.
– Бог мой, но почему? Ему наверняка хочется получше узнать свою будущую тещу. Позвони ему.
– Нет. Я… не могу.
– Не можешь? Почему это ты не можешь?
– Потому что он… он…
Хэт не могла найти объяснения. Она совсем запуталась. Выйдя, как могло показаться, сухой из воды с заменой Сэма на Джимми во время обеда, она совсем не подумала о последствиях. И вдруг ей пришло в голову железное оправдание, к тому же правдивое.
