Текст книги "Дочь Врага (СИ)"
Автор книги: Анюта Васильева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Какой ещё укол? – недоверчиво спросила.
– Успокоительный, разумеется, – мне не нужен никакой укол на самом деле, но спорить я не стала.
– Хорошо.
– Дома возьми вещи, какие тебе необходимы. Водитель отвезёт тебя на работу, а после привезёт обратно. – я замираю. Это мне сейчас мерещится?
– Ты же понимаешь, мы этого так не оставим, и нас дома не будет какое-то время. А Агата, как мы понимаем, только тебя сейчас воспринимает.
У меня были большие планы на оставшиеся дни отдыха перед учёбой. Мне не нравится то, как разговаривают со мной Акиевы. Слишком сильно по-доброму. Не про них это.
Не знаю, что они задумали, но не съедят же? Бить не будут, убивать тоже я думаю, иначе бы уже это сделали давно, а Агате действительно нужна поддержка.
– Хорошо. Пару дней я побуду с ней. – сама не верю в то, что говорю.
И почему у меня такое ощущение, что я добровольно лезу в логово зверей?
___
Ну что, может, узнаем, что задумали братья Акиевы? Или пусть будет сюрпризом???
24 Глава
Всю дорогу меня не покидало чувство, что я делаю неправильный шаг. Всё моё нутро, моё сознание кричит о том, что мне не стоит сейчас собирать вещи.
Я не должна ехать в дом Акиевых, не должна оставаться там ни одного дня.
Я не желанная в их доме, я для них – дочь, врага.
Чтобы не происходило между мной и Агатой, как бы я сейчас не помогала ей, пусть даже морально, это совершенно никак не сгладит того, что произошло много лет назад.
Невозможно такое забыть, а простить, тем более.
Не забываются подобные вещи, не залечиваются раны и, сколько бы я сейчас ни пыталась быть хорошей, намерено или же случайно, по стечению обстоятельств, как, по сути, и происходит сейчас, не Руслан ни тем более Артур этого даже не заметят.
Не хочется признавать, но всё же я, взрослый человек и понимаю, не оценят они моей помощи не потому, что, Акиевы такие мудаки.
У них, у обоих, кровавая пелена перед глазами, чернота в душе и с годами окаменевшие сердца.
Артур с Русланом, они не способны любить.
Как я это поняла? У меня нет ответа на этот вопрос, просто я это вижу и чувствую.
Руслан, очень сильно испугался за Агату, но в его взгляде, в тот момент, когда Кай увидел свою племянницу, кроме испуга и жалости я не увидела больше ничего. Он смотрел на Агату с отчаянием, с какой-то безысходностью, но нелюбовью точно.
Да, возможно, я придираюсь, допускаю мысль, что могу быть неправа, но всё же…
Той самой нежности, которая исходила от моего папы. Тех тёплых искр в глазах, с которыми на меня смотрела мама, ни от Артура, ни от Руслана в адрес Агаты я не увидела.
Артур, он и вовсе будто бы просто смотрел на спящую дочку. На лице ни единый мускул в тот момент не дрогнул. Абсолютно непроницаемое выражение лица. Будто бы ему всё равно.
Конечно же, я понимаю, это не так. Иначе они бы даже не интересовались Селивановым и его дружками. Скорее Артур умеет держать эмоции под контролем. Но глаза? Глаза они лгать точно не могут.
Я настолько запуталась в собственных размышлениях, что у меня закружилась голова. Пришлось выпить воды и сесть на диван, прийти немного в себя.
Нет, это всё глупости. Не знаю, как Кай, но Артур не может не любить свою дочь, и я уверена, Селиванову не поздоровится. Артур добьётся справедливости и отдаст Данила с его подельниками под суд.
Ставлю пустой стакан на письменный стол и беру в руки собранную сумку. Водитель ждёт у подъезда, чтобы отвести меня на работу.
Смена тянется слишком долго. Не то чтобы я хотела поскорее оказаться в доме Акиевых, вовсе нет, но, когда я уезжала, Агата ещё спала и меня всё же беспокоит то, каким будет её состояние после пробуждения?
Пятница клиентов сегодня не слишком много, и у меня было время подумать ещё раз, правильно ли я поступаю?
Знаю, что неправильно. Но, с другой стороны, я чувствую, Агате необходимо присутствие близкого человека, а, судя по всему, этим близким человеком для неё по-прежнему являюсь я одна. Да и Артуру с Русланом я уже пообещала.
На самом деле, это меня мало волнует. Мне плевать, что я им пообещала, я приеду и переночую сегодня с Агатой. Уверена, она сумеет справиться и взять себя в руки. Я побуду с ней ещё один день и уже завтра уеду.
Да, так и сделаю!
А если ей будет плохо, то я смогу быть с ней на связи. Если понадобится, то и по видео будем с ней говорить.
Удивительно, но водитель, по-прежнему ждал у выхода в кофейню. Он несколько раз заходил, брал кофе и круассаны с вишней. Мужчина немного странно на меня смотрел, в какие-то моменты мне и вовсе, казалось, будто бы, он по пути ещё и контролирует, не сбежала ли я куда?
Я забрала вещи, которые были у меня на работе. Сменная обувь, одежда и так по мелочи ещё кое-что. На следующей неделе кафе закроют на несколько дней. Ремонт здесь делали недавно, но всё же кое-что нужно будет подправить, а ещё хозяйка решила заменить витрины, ну и плюс клининговая компания должна будет провести после всего этого генеральную уборку. Именно поэтому нам всем было велено унести всё лишнее, освободить кабинки.
Идти к машине было непросто. Ноги буквально отяжелели, словно к ним были привязаны гири по десять килограмм каждая.
Водитель, будто бы нехотя открыл для меня переднюю пассажирскую дверь, но я проигнорировала этот жест, не хочу ехать с этим парнем вообще – он мне не нравится. Вот только выхода другого у меня нет.
Почему со мной не отправили Глеба? Я его тоже особо-то не знаю, но всё же. Да и поприятнее он в несколько раз этого парня будет, ну, как по мне, по крайней мере.
Не то чтобы этот, какой-то кривой-косой, вовсе нет. Вполне даже симпатичный парень, но уж больно скользкий. Глаза у этого человека пустые, я бы даже сказала – мёртвые. Жутко в такие смотреть.
Но тут же в памяти всплывает взгляд Артура, и я понимаю, что у него он куда более пугающий, чем у этого молодого мужчины, больше дьявольский, до дрожи пугающие, взгляд, пробирающий до оголённой кости, невероятно ужасающий, способный в считаные мгновения уничтожить, испепелить без остатка.
Руслан не особо-то отстаёт от своего старшего брата, но всё же в нём больше жизни. Может оттого, что Кай всё время в движении? Он ведь не только работать умеет, но и отдыхать. Клубы, рестораны. Агата как-то говорила, что Руслан не может без этого, говорила, у него много друзей.
Мужчина за рулём время от времени посматривал в зеркало заднего вида. Но вовсе не автомобили, движущиеся в потоке вслед за нами, его интересовали. Он смотрел на меня и даже не пытался этого скрыть. Прилипчивый такой взгляд, и мне он совсем не нравился.
Этот человек точно о чём-то думал, и мне почему-то, кажется, приличных мыслей в его голове не было.
Похотливый взгляд, ухмылочка, и периодически облизывает губы. В какой-то момент довольно чётко уловив, как он проводит кончиком языка по своей верхней губе, от отвращения меня передёрнуло.
Во двор дома Акиевых мы въезжаем в половине восьмого вечера. Я на работе так не устала, как за эти два с половиной часа, пока мы ехали в коттеджный посёлок.
Двери передо мной распахивает один из охранников. Высокий, светловолосый парень с невероятно голубыми глазами. Такими яркими, что невозможно не обратить на них внимание. И он, в отличии от водителя, который до сих пор, как мне кажется, смотрит мне в спину своим прилипчивым взглядом, внимания на меня особо не обращает. Охранник из рук моих берёт сумку и кивком головы велит следовать за ним.
Меня провожают на второй этаж. Пока поднимаюсь по лестнице, тревога внутри меня усиливается, скручивается тугой спиралью, буквально душит.
– Агата, где, в своей комнате? – ответом мне было напряжённое молчание. Волнение всё нарастало, такое чувства, что я тут одна, в этом огромном, совершенно неуютном холодном доме.
Вообще странно, что именно сейчас этот дом, мне кажется, настолько мрачным, я бы даже сказала, жутким. В воздухе витает энергетика хозяев. Она давит на меня, хотя я уже поняла, что они, как и говорили, уехали по своим делам. Разумеется, я догадываюсь по каким.
– Ваша комната. – сухо произносит высокий блондин, занося мою сумку в одну из спален. – Располагайтесь! – и уходит.
Мне совершенно ничего не понятно, и, как только шаги в коридоре стихают, становится ещё больше не по себе.
Мне бы душ принять, и переодеться, но вместо этого я иду к спальне подруги, она в метрах пяти от моей комнаты. Подойдя к её двери, прислушиваюсь. Тишина пугает просто до безумия.
Руки дрожат, и спину окатывает ледяным потом. Мышцы сковывает и мне приходится выжать из себя всю свою волю, чтобы перебороть страх. Сердце так сильно ударяет о рёбра, что становится больно, и дышать тяжело.
Щелчок. Вдох. Прикрываю глаза, сама не понимаю, для чего так делаю, просто так легче, наверное?
Толкаю дверь, секунда, две, три, открываю глаза, всматриваясь в полумрак комнаты и… выдыхаю. Подруга мирно сопит в своей постели, лицо кажется спокойным, умиротворённым.
Гашу в себе секундный порыв войти. Не буду её беспокоить, пусть спит.
Неспешно, почти на цыпочках иду обратно в комнату, которую для меня выделили. Всё-таки хочу принять душ и успокоится. Это же надо, как накрутила себя, даже мышцы разболелись от напряжения.
Делаю медленные вдохи, понемногу прихожу в себя.
Дом как дом. Нормальный дом, не жуткий. Это прошедшие сутки были жуткими, особенно для Агаты, так что пускай отдыхает, я попозже к ней зайду.
Принимаю ванну с пеной и переодеваюсь в пижаму. У подруги дома достаточно тепло, поэтому я надела короткие шорты с майкой на тонких бретельках, сверху накинула шёлковый халатик. Этот комплект, подарок Агаты на мой прошлый день рождения. На самом деле я его берегу, вот для ночёвок в гостях, к примеру, а дома у меня хлопковая с розовыми хрюшками и голубая в горох. Так себе вариант для гостей.
Тихонько на цыпочках я спустилась вниз. Прошла на кухню, попила воды и с собой стакан ещё налила. Кушать совсем не хочется, я дико устала, спать хочу.
Проверив Агату, убеждаюсь, что она по-прежнему спит, иду к себе. Я хотела ещё немного почитать, но не заметила, как провалилась в сон, глубокий сон из которого никак не могла вынырнуть.
Я слышала шум, душераздирающий крик подруги и думала мне это снится, но увы…
Не разбирая, куда несусь, спотыкаясь, практически на ощупь, слепая, потому что глаз открыть не могу. Я буквально влетела в комнату подруги и замерла.
Сквозь пелену в глазах, едва различаю силуэт Агаты. Когда же, наконец, получается более чётко сфокусировать взгляд, я немею от ужаса.
– О боги…
Я хочу это развидеть. Слишком страшно, не для моей психики точно!
25 Глава
Мне пришлось неоднократно больно ущипнуть себя, чтобы убедиться, – это не страшный сон, а всё более чем реально.
Агата не просто металась по постели, она выгибалась дугой, крутилась на кровати, но самое ужасное, девушка царапала свои плечи, живот и бёдра.
Сколько же силы, сколько безумия было во всём этом.
Я стояла как вкопанная. Шокированная происходящим не могла сдвинуться с места. Моё собственное сердце сжималось от страха и кожу на голове стягивало от ужаса.
Удалось прийти в себя и, наконец, отмереть. Но произошло это только в тот момент, когда Агата добралась не просто до своего лица, а до глаз.
В один миг оказавшись около подруги, схватила её в охапку и рванула девушку на себя.
– Агата, ты что творишь? – прокричала я – В себя приди, дура. Без глаз остаться хочешь?
А глаз и так нет. Вернее, они есть, но настолько безумные, и не просто остекленевшие, они мёртвые. Новая волна ужаса окатывает с головы до ног, и первый порыв, бежать сломя голову, но я гашу в себе это желание, я не могу бросить подругу в таком состоянии.
Агата не слышит меня. Она замерла, но где-то витает. Она больше не мечется по постели. Агата вообще встала на ноги, несколько раз обернулась, причём сделала это, неестественно резко, а после и вовсе, опустилась на пол, уселась в позе лотоса, и своими стеклянными глазами, стала смотреть в никуда.
Это так жутко!
Поджав ноги, я сидела на кровати и смотрела на свою подругу. Она помутилась рассудком, была не со мной. Я звала Агату, но она словно в другой вселенной.
Я такого даже в кино не видела!Агата разглядывала свои ладони, плечи, живот и улыбалась при этом. Широкие царапины с кровоподтёками ей определённо нравились. Она разглядывала каждую, и, в отдельные моменты, удовлетворённо кивала.
Стянув с тумбы телефон Агаты, разблокировала его.
(AM1518)
Айфон последней модели. Артур передал ей его через Руслана. Она говорила, отец в срочной командировке, и вернётся нескоро. Как же она счастлива была. В тот день её эмоции переполняли. Она от меня совсем не отлипала и придумала пароль на ходу «– Агата (А) и () Мирослава(М) пятнадцать (15) восемнадцать (18). У тебя же восемнадцатого числа день рождения?»
«– Да, а что?»
«– Да так, ничего» – и настолько искренне улыбнулась мне тогда, что сейчас от воспоминаний у меня защемило сердце.
Я тогда за её манипуляциями не наблюдала. Сидя на кафедре, зубрила пройденную тему перед зачётом. Примерно через месяц заметила какой пароль у подруги. Когда она при мне его набирала. И то, заметила, случайно. Меня это так позабавило на тот момент. Просто тогда ещё наша с Агатой дружба только начала крепчать. Мы стали тянуться друг к другу, но всё же не настолько, чтобы переплетать наши имена в пароле.
Номер Руслана нахожу быстро, нажимаю на вызов, слушаю гудки… раз…два…три.
– Агата?
– Это я.
– Что? – кажется, Кай в момент всё понял.
– Она с ума сошла. – срывается с моих губ, тихое со всхлипом.
– Врач укол сделала?
– Какой врач? Та, что с утра мне успокоительное колола?! Её нет. Вообще, никого нет, мне кажется, мы одни в доме.
– Блядь. Я придушу эту суку! – последнее, что я слышу перед тем, как Кай кладёт трубку.
Не проходит и пяти минут, как в комнату едва ли не влетает женщина лет пятидесяти. Это не та, которая была при первом осмотре Агаты, и с утра делала мне целых два укола успокоительных другая "тётя", наверное, это её сменщица.
– Твою, мать! – ругается доктор. – Ты что, позвать меня не могла? – мои брови самопроизвольно взлетают вверх. Она это серьёзно?
– А как я должна была догадаться, что вы в доме есть? – спрашиваю искренне недоумевая. – Меня никто не ставил в известность. Да и вообще я…
– Да, молчи уже. – снова шок. Это вообще кто – доктор? Ну а чего она грубая такая? И Агату дёргает как тряпичную куклу.
– Что вы делаете? – не выдерживаю, задаю вопрос, когда в очередной раз, эта горе-врач ударяет Агату по щеке.
– В чувства пытаюсь её привести, не видишь, что ли?
– Так, вы вон торшер хотя бы возьмите.
– Торшером по лицу?
– Зачем? По хребтине можно. – женщина одаривает меня уничижительным взглядом. Не знаю, поняла она мой сарказм. Или всё же расценила как намёк, но хлестать, пусть и не сильно, мою подругу по щекам, она, наконец, перестала.
– Ты, я смотрю, больно умная тут.
– А вы, я смотрю, не знаете на кого работаете?
– Знаю. Но мне плевать. Лишь бы денег нормально платили, и всё.
Веду плечами, пытаюсь сбросить напряжение, которое налипло на меня вместе с отвращением. Крайне неприятна мне эта особа, и её высокомерный тон, тоже.
Как бы то ни было, в присутствии врача, пусть даже такого грубого, но я чувствую себя гораздо увереннее и уже не боюсь подойти к Агате.
Встав с постели, подхожу к подруге и опустившись на пол рядом с ней, обвиваю её худенькие плечи, своими руками.
– Агат. – снова всхлипываю. – Очнись, пожалуйста.
Подруга молчит. Проходит совсем немного времени, и я чувствую лёгкое прикосновение к своему локтю.
– Холодно. – едва слышно произносит Агата. Её и вправду, немного трясёт.
Отстранившись, внимательно всматриваюсь в лицо подруги. В свете торшера не особо хорошо видно, но всё же я понимаю, Агата снова вернулась в реальность.
Скорее рефлекторно, ещё крепче стискиваю подругу в своих руках. Улыбаюсь, а Агата, похоже, и не помнит ничего из того, что творилось с ней на протяжении добрых пятнадцати минут.
– Идём на кровать. – говорю, помогая подруге подняться.
Агата в спортивном топе и плавках-шортах. Подруга не любит все эти пижамы, ночные сорочки, и почти всегда спит в таком виде. Сейчас она снова разглядывает свои царапины, но уже совершенно иначе.
– Сейчас я всё тебе обработаю. – говорит женщина-врач. Она в углу комнаты, роется в медицинском ящике. Достаёт вату, бинты и какие-то ампулы. Скорее всего, она хочет сделать Агате укол.
– Опять ты, Выдра?
– Я точно так же рада тебя видеть, маленькая дрянь.
– И когда ты уже сдохнешь?
– Нескоро. А вот ты со своими припадками, загнёшься в два счёта.
– И не мечтай!
От шока я замираю, но ненадолго. Агата спотыкается на ровном месте, и тушкой падает на кровать.
– Агата? – осторожно зову подругу, через небольшую паузу.
– Спит она. – говорит доктор.
– В смысле спит? – чтобы заглянуть в лицо подруги, мне приходится на карачках подползти к ней. Кровать у Агаты не маленькая, и она почти к самой стене свалилась. – И правда спит.
– Она всегда после подобных приступов спит.
– В каком смысле всегда? – смотрю на женщину растерянно. – Разве это не следствие того, что с ней произошло вчера?
– То, что произошло вчера, вызвало рецидив. А так приступов у неё уже года четыре как не было. Тем более таких глубоких.
Я застыла как вкопанная! Это, что получается, Агата психически нестабильна?
Да, нет. Бред какой-то.
– Я ничего странного не замечала в ней. То есть, замечала, конечно, но думала это всё её мажёрские замашки.
– Да скорее они и были. Я Агату с её восьми лет наблюдаю. – женщина, упершись в край кровати коленом, перегнувшись, довольно ловко ставит укол в ягодицу моей подруги. Та даже не шелохнулась. – В последнее время она меня очень радовала. Мне даже дважды в отпуск удалось слетать.
Мне хочется расспросить у женщины более подробно обо всём, но понимаю, это совершенно неуместно. По крайней мере, сейчас.
26 Глава
– Так быстро с шестёрками разобрались, даже не интересно.
– А чего было с ними возится, Рус? – отвечает Артур подкуривая сигарету. – Переживаешь, что не покуражился в сласть?
– Даже во вкус не вошёл толком. – Руслан, сидя рядом с братом, на переднем пассажирском сиденье, приподнял рамку со стволом и спусковой скобой, внимательно посмотрел на него, отложил в сторону, после взял затвор, и продолжил до блеска полировать своё разобранное оружие.
– И не стоит входить во вкус. – Кай поднял взгляд на брата. – Не нужно на меня так смотреть! Мне в тысячный раз повторить – твоя репутация должна быть хотя бы близка к безупречной. На тебе моя дочь!
– Они мою племянницу чуть не угробили. А если бы она не сбежала?
– Рус, я всё это знаю, но с Джамалом я сам разберусь.
– В смысле с Джамалом? – Руслан замер, даже прекратил шоркать рукоятку от пистолета. – Почему он? Ты вообще уверен?
– На девяносто девять и девять десятых процента. Проверить легко будет. С утра уже нам обо всём доложат.
– Какой мотив?
– Пока, я знаю только почему все стрелки переведены на Камиля, и то не до конца понимаю. Нужно разобраться во всем.
– И?
– Камиль жесток с его сестрой. Шарап сам добраться до него не может, вот и решил через меня. Ему нужно как-то обезвредить Мамаева.
– Подожди, я не понял. С какой ещё сестрой? – Кай задумался, вспоминал последние события связанные с Джамалом Шарап. – Подожди, которую вот, не так давно… Так они вроде же только рады были избавится от девчонки?!
– Ну да! Все кроме Жамала.
– Ты так и будешь загадками говорить, или нормально уже объяснишь? – машину в очередной раз качнуло, на бездорожье, да так, что разложенные прямо на коленях части пистолета едва не посыпались на пол. Каю пришлось замотать всё в белоснежную ткань и бросить грудой метала на заднее сидение.
– Девчонка эта. – Имени её не знаю.
– Да, я понял.
– Короче. Она дочь второй жены Аббаса. Отца Жамала. Там история душещипательная, не хочу копаться в дебрях, да это и не важно…
– Не родственные чувства? – перебивает Руслан брата, обо всём догадавшись.
– Именно.
– Бедная девушка. От одного психа к другому.
– Не полагайся на слухи, брат. Камаль для нас тёмная лошадка, но с ним в любом случаи встретится и поговорить нужно будет.
– А почему ты так уверен, что это всё-таки не его рук дело?
– Перестань, Рус. Я лично его не знаю, но общие знакомые у нас всё-таки имеются. Он об такое дерьмо как этот Селиванов и прочее, мараться не станет. У него охрана не хуже нашей, и сплошь криминал.
– А у тебя что? – Артур улыбается, но при этом продолжает внимательно следить за дорогой. Фары не включены, чтобы не привлекать лишнего внимания, соответственно, нужно быть предельно сосредоточенным на дороге.
– Я местный – он нет! Камиль придерживается определённых правил находясь здесь. Не скажу, что и это всех устраивает, но поверь, у нас есть основания не развязывать с ними войну. Перестреляем друг друга, и всё на этом. И он, и я понимаем это. Поэтому каждый занимается своим делом, если пути пересекаются, через посредников находим альтернативу, или оба отходим.
– Я не пойму. А как это вы не знакомы лично, если такие дела проворачиваете? Почему через доверительных всё?
– Я в тюрьме, он не местный, всё наездами. Но теперь встретится придётся.
Руслан хотел задать брату ещё пару вопросов, но его отвлекла мелодия звонка. Увидев высветившуюся надпись на собственном смартфоне, Кай напрягается.
– Агата?
– Это я. – от тихого испуганного голоса Миры, у Руслана что-то ухает в груди.
– Что? – Кай здорово напрягся, даже сильнее прижал телефон к уху, боясь упустить даже слово.
– Она, с ума сошла. – срывается, сквозь всхлип.
– Врач укол сделала? – Рус старался сдерживать свой гнев. Не хотел напугать Мирославу ещё больше.
– Какой врач? – Кай, понимает, у Агаты снова был приступ, и Мира, стала этому единственной свидетельницей. – Та, что с утра мне успокоительное колола?! Её нет. Вообще, никого нет! Мне кажется, мы одни в доме.
– Блядь. Я придушу эту суку! – не в силах сдерживать ярость, Кай отбил звонок.
– Что?
– У Агаты снова был приступ. Где Георгиевна шлялась? Какого хуя она вообще отошла от Агаты?
– Угомонись, Рус. Галя столько лет работает у нас. Мало ли? В туалет может отошла, или перекусить. Я же говорил, отдельно сиделку ещё надо. Гала превосходный мозгоправ, но всё же в первую очередь она человек. Со своими желаниями и потребностями.
– Я вчера звонил Родиону, он сказал, нет, той, кому бы он на сто процентов доверял.
– Я знаю, тоже набирал его. – Артур выбросил в окно сигарету, и потянулся за новой. – Завтра же займёмся поисками подходящей кандидатуры на роль помощницы, Гали.
Артур был куда более собранным и спокойным.
Старший из Акиевых, по натуре своей, чёрствый и бездушный. Нельзя сказать, что он не любит свою дочь, но всё же, в его голове куда больше мыслей о том, как и в каких позах он будет драть дочурку Зайцева, нежели о том, как чувствует себя его дочь. В целом он просто знал диагноз девочки, и давно уже смирился с тем, что ничего не может сделать.
Агата появилась на свет, когда Артуру едва исполнилось восемнадцать. Разумеется, она была незапланированным ребёнком. Артур увлёкся её матерью. Она была почти на десять лет старше его, но это совсем не волновало Артура, потому как жгучая брюнетка, своей красотой буквально вскружила голову юному парню.
Красивая женщина, умеющая грамотно держать мужчину за нужное место. А учитывая, что в то время, Артур практически только этим местом и думал, ей было совсем не сложно управлять.
Когда родилась Агата, Артур понял, что теперь ответственен за неё, и осознал, работа в клинике отца, это не тот доход, который он хочет предоставить своей семье.
Ему казалось, что он любит свою жену. Именно жену, расписались они с Селеной, сразу же после рождения Агаты.
Артур не уходил из профессии, он обожал её, и просто начал вкалывать всё больше и больше. Зачастую,помимо дежурств, не ночевал дома, и дочь свою не видел.
Потом родились близнецы, и Артур уже в полной мере стремился выйти еще на больший уровень. Он хотел развить бизнес до куда больших масштабов. Открыв наконец свою первую клинику, он занялся медицинским оборудованием и теперь уже более стремительно идти вверх по финансам.
После случившийся трагедии, старший Акиев, в буквальном смысле озверел.
К Артуру боялись подходить даже родные. Руслан взял всё на себя. И похороны, и опеку над племянницей.
Артур тогда было не до этого. Им двигала ярость и трезво мыслить мужчина был не в состоянии. Артур почти сразу узнал о том, кто же всё-таки совершил то зверство, и каким способом. Он собирался ехать к Зайцеву, чтобы разорвать его на части собственными руками, но его остановила соседка.
Она, трясясь от страха, рассказала Артуру, что Селена, не была занята готовкой, как уверяла мужа, объясняя почему дети остались без присмотра. Женщина, живущая через ограду, поведала о том, что собственными глазами видела, Селена намерено выпроводила детей на улицу, чтобы в отсутствие мужа, дом привести любовника.
Отца Мирославы, от смерти спасло то, что Артур, впав в настоящий транс, направил весь свой гнев на собственную супругу.
Селена просто исчезла. Безвести пропала и слухов об её исчезновении ходило много. Позже Артур узнал ещё и то, что Агата не является его дочерью, но на тот момент, бедная девочка уже помутилась рассудком и лечение её прерывать было нельзя.
Артур весь этот ужас переживал в себе. Несколько дней он добровольно провёл взаперти ледяного подвала. Ему необходимо было это время. Вышел Артур оттуда уже совершенно другим человеком.
Артур больше не жил. В нём не было души и сердце замерло. Остановилось вместе с сердцами ЕГО сыновей.
Единственный кто рядом был – это Руслан, и только ему он доверился.
Они вместе приняли решение, оставить в тайне то, что Агата не их родная кровь, и сами предпочли забыть об этом. Ребёнок ни в чём не виноват. Артур считал её своей дочерью, и пусть так и будет. Иначе, он точно не выдержит.
Акиев передумал убивать Зайцева. Сергей должен жить, но жить в страхе и страданиях. Артур чувствовал, должно пройти время. Почему-то был уверен, придёт тот час, когда он с наслаждением посмотрит на то, как страдает его враг. Увидит, как он будет варится ровно в том же аду, что и сам Артур.
Зайцев за всё ответит, он это понимал, и сейчас это время настало.
27 Глава
Я сидела на корточках, едва ли не на самом краю кровати. Спиной к выходу! Не отводя глаз от спящей подруги, внимательно всматривалась в её лицо. В свете тусклого торшера, оно кажется серым. Но при этом, вполне умиротворённым. Словно не было ничего, и моя подруга просто спит.
Сердце щемит от боли. Получается Агата нездорова, а я даже не подозревала об этом. Сейчас только, глядя на неё, понимаю, что какие-то звоночки, они всё равно были, просто на них никто не обращал внимания.
Например, у Акиевой достаточно часто менялось настроение. Она могла не с того ни с сего начать плакать, объясняла это тем, что вспомнила грустную историю, умершую бабушку и прочее. Но чаще, был смех без причины! На это она тоже находила ответы. Например, говорила, мол, вспомнила смешной анекдот – но никогда не рассказывала какой именно анекдот она вспомнила, ссылаясь на то, что не умеет этого делать.
Врач, которая как оказалось уже достаточно давно наблюдает Агату. Спустилась обратно вниз. Женщина сказала, моя подруга должна была спать как минимум сутки, и пробуждение её спровоцировал внезапный приступ.
Сейчас же доктор заверила, Приступа точно не будет, по крайней мере в ближайшие четыре, шесть часов. Препарат, который она вколола, блокирует их.
Доктор велела мне идти спать, вот только мне совсем не хочется. Сон как рукой сняло. К тому же, я всё-таки боялась оставлять Агату одну. Я сидела неподвижно. Всё это время, вспоминала яркие моменты нашей с ней дружбы.
– Она родилась с этой проблемой? – спросила не отрывая взгляд от Агаты, после того, как услышала шаги за своей спиной.
– Эту проблему, создал твой драгоценный папочка! – негромкий металлический голос заставил меня вздрогнуть. Настолько сильно напугал. Обернувшись, я увидела Артура. Он вошёл первым, Руслан, в след за ним.
Оба мужчины были явно напряжены. Суровый взгляд Артура пробирал до дрожи. Мне хотелось сжаться до размера мошки, и незаметно упорхнуть.
Как же сложно находится рядом с этим человеком. С ним обоими.
Руслан так же, как и Артур, лишь ненадолго задержал взгляд на спящей Агате, а после, оба мужчины, уставились на меня. А я на них.
Я смотрела настолько пристально, что взгляд оторвать не могла. Не понимала, что происходит, почему я не могу отвести своего взора? Я словно примагниченная к их лицам, и не могу совладать с собой.
Я не сразу поняла, что взгляд мужчин больше изучающий. И в голове словно щелчок.
Спохватившись, я не просто встала, вскочила на ноги и резко скрестив руки на груди, уже совсем иным, испуганным взглядом смотрела на Акиевых.
Как я могла забыть о том, что не одета. Вернее, я одета, но, в топ, и излишне короткие шорты. Они и так-то мало что прикрывали, а учитывая позу, в которой я сидела…
Краска мгновенно приливает к лицу, и я чувствую, как становлюсь пунцовой.
Я, девушка, у которой ни разу не было мужчин в интимном плане, так ясно вижу похоть в глазах Акиевых, что мне становится не просто дурно, мне страшно становиться.
Прошло ещё какое-то время, прежде чем мне наконец удалось отмереть.
Первое, что сделала, опустила глаза в пол. Всё так же прикрывая себя руками, сделала шаг в сторону и попыталась уйти.
Наверное, я слишком сильно испугалась. Или напряжения настолько сковало мои мышцы, что второй шаг я не смогла сделать физически.
Я полетела на пол, и несомненно плашмя упала бы на пушистый ковёр Агаты, если бы сильные руки Артура, не перехватили меня, и крепко не прижали к стальному телу.
Я снова замираю, страх накрывает с новой силой, потому что руки отца моей подруги, практически сразу забираются под топ.
Конечно же, я без бюстгальтера, и руки Артура, в одно мгновения наглейшим образом ложатся на мою грудь.
Крепко сжимая полушария, мужчина причиняет мне боль, но я ничего не говорю. Просто не могу, не получается произнести ни единого слова.
Задыхаясь от возмущения, я пытаюсь вырваться, но разве этот огромный верзила хоть как-то ощущает мои трепыхания?
Через какое-то время, Артур сам отпускает. Вернее, отталкивает меня.
Адреналин, что вызван скорее всего испугом, возвращает моему телу движения. Я делаю шаг и практически сразу перехожу на бег. Влетев в свою комнату, едва не спотыкаюсь о ковёр, он почти такой же, как в комнате Агаты. Мягкий, пушистый, только цвет немного темнее.
Первый порыв свалиться прямо на него, но пересилив себя, иду к кровати.
Продолжая трястись от страха, поджимаю колени к груди. Зря я сюда приехала, мысленно говорю себе и тут же вспоминаю про Агату.
