Текст книги "120 миллиметров между нами (СИ)"

Автор книги: Антония Эдельвейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Когда заветные стрелки всё же подползли к без пятнадцати пять, я подорвалась, вырубив компьютер и, едва не скинув на пол свой телефон вместе с кипой документов на подпись, была уже на низком старте, считая последние минуты до свободы.

Когда же я уже собиралась с ноги открыть дверь и вылететь с криком «Я свободен!», в дверях появилась моя секретарша.

– Ирина Владимировна, к вам посетитель.

– Меня нет! Это призрак! Приму кого угодно, но только завтра в рабочее время! С восьми до пяти, обед с часу до двух.

Пока бедная Лена хлопала глазами, не зная как ей быть, из-за её спины показалась высокая фигура.

– Что, даже меня не примете, Ирина Владимировна? – по офису прокатился бархатистый глубокий смех, а на меня уставилась пара веселящихся изумрудных глаз.

– Сашка… – растерянно выдохнула я, делая шаг обратно в кабинет и пропуская названного гостя.

– Собственной персоной!

– А ты чего тут делаешь? У тебя же сегодня слушанье, разве нет? – удивлённо выдала я, прокручивая в голове его расписание, которое, казалось, знала наизусть.

Сашка как-то странно стрельнул глазами в мою сторону.

– По расписанию да, а на деле нет, – ухмыльнулся этот котяра, обводя глазами кабинет и держа руки за спиной.

Я же откровенно подвисла.

– Это как?

– А так, специально внёс вымышленное дело, чтобы никто не смог меня доставать. По официальной версии, я сейчас в зале суда, так что меня не посмеют беспокоить.

– Сергей Аркадьевич тебя убьёт, когда узнает, – констатировала я.

– Если узнает! Но ты же меня не спалишь?

Глядя в эти жалобные глазки, заслуживающие Оскар, я скрестила руки, выгнув бровь.

– Ну-у, не знаю, – преувеличено задумчиво протянула я, – может всё же сдать? В целях профилактики отлынивания, так сказать?

– Ты не посмеешь.

– Кто знает…

– Брось, не будь букой.

– Так зачем ты приехал? – поспешно спросила я, точно зная, что иначе наша беседа растянется на пару часов.

В открытой двери маячила Лена и ещё несколько девочек из бухгалтерии, активно перешёптываясь и едва ли не пища. Тут краем глаза я заметила, что к ним присоединилась ещё одна фигура. Заинтригованная переполохом, из своего кабинета вышла Оксана и, быстро уловив обстановку, протиснулась в первый ряд. Один её взгляд за Сашину спину и, подхватив общий настрой, Сана начала светиться как медный чайник, выжидательно наблюдая за нами.

Ну, в принципе, стандартная реакция представительниц прекрасного пола на Сашу, хотя для Саны это было не характерно, но когда проходящий мимо парень из нашего отдела аналитики тоже замер уставившись Саше на спину, я уже не смогла удержать ползущую вверх бровь.

Что с ними всеми происходит?

Не видя моего задумчивого взгляда за его спину, Саша неуверенно начал:

– Зачем приехал… – Саша почесал одной рукой нос, смущённо отводя взгляд в сторону.

Он? Смущённо?!

– Саш, не пугай меня. Мне, правда, уже страшно.

– А бояться не стоит, – уверенно произнёс он, но потом задумчиво нахмурился. – Ну, по крайней мере, я не вижу в этом ничего страшного, разве что тебе может не понравиться.

О, да, он умел порой выдать нечто в этом духе.

– Блин, Саш, не тяни резину! Ты этими словами ни черта меня не успокоил, скорее ещё сильнее напугал! Что стряслось?

Застенчиво приподняв в улыбке уголок губ и не сводя с меня гипнотических глаз, он внезапно убрал из-за спины вторую руку, явив моему взору шикарный букет белоснежных роз, который протянул мне, под радостный визг женской части коллектива.

Разинув рот от удивления, я рефлекторно приняла букет.

– Ч… что это?.. Зачем? – в растерянности я переводила взгляд с Саши на букет и обратно, пока друг не сократил расстояние между нами.

– Ну, скажем так, это я так, для красоты, чтобы добавить торжественности моменту.

Я всё ещё ничего не понимала, в то время как Саша довольно хмыкнул, едва заметно покачав головой.

– Дай угадаю, ты так и не вспомнила что сегодня за день, не так ли?

По моему выражению лица он и сам всё прекрасно понял.

– Значит, не вспомнила, – констатировал он.

– Среда, четырнадцатое, – заторможено произнесла я, всё ещё не понимая, к чему он ведёт.

За Сашиной спиной маячили мои подчинённые, активно что-то жестикулируя. Скосив на них взгляд, я увидела Лену с Оксаной, что активнее остальных рисовали в воздухе сердечки.

Позднее осознание пронзило мозг, явно отразившись на лице.

– О, вспомнила, – улыбнулся Саша, – тогда даже легче будет.

Может, ему-то и легче, но уж точно не мне. Поняв, что сегодня день влюбленных, я окончательно потеряла связь с реальностью. Букет? Мне? От Саши? О-о-о… в голове возникли чересчур смелые мысли, от которых сердце зашлось как ненормальное.

Пока я стояла, замерев с букетом, Саша смущённо растрепал свои волосы.

– Не знаю, нужно ли в этой ситуации становиться на колено, поэтому скажу так, – пробормотал он вроде себе, но так, что я всё слышала.

Когда серьёзный изумрудный взгляд столкнулся с моим, я почувствовала, как по спине словно бы прошёл электрический заряд, а дыхание замерло на мгновение.

– Ир, мы с тобой знаем друг друга с самого детства. Видели друг друга в лучшем свете и носом в грязи, в счастливые моменты и в горе, – серьёзно начал Саша, и я слушала, боясь упустить хоть слово. – Мы были вместе всегда, поддерживали друг друга, плакали и смеялись вместе. Мы уже почти тридцать лет дружим, стали как родные брат и сестра…

Саша ненадолго замолчал, всё так же пристально вглядываясь мне в глаза, пытаясь что-то в них разглядеть, после чего бережно взял мою руку в свою, осторожно проведя большим пальцем по костяшкам, одним только этим касанием вызывая мурашки на коже.

– Только вот… – тихо, но уверено продолжил он, – я не хочу больше быть твоим другом и названным братом.

У меня перехватило дыхание.

– Позволь попробовать и дальше делить радостные и печальные моменты, только уже будучи твоим возлюбленным… Ир, станешь моей девушкой? – взволнованно спросил он, и последние слова окончательно выбили воздух из моей груди.

Я стояла, не слыша ничего вокруг, но не от вопля собравшейся в дверях толпы, а из-за стука своего бешено бьющегося сердца, чьё гулкое эхо в ушах просто оглушало.

Я не верила в реальность происходящего. Слишком нереально, чтобы быть правдой! Слишком хорошо! Я слишком долго мечтала об этом дне, поэтому мне казалось, что я сплю. Ну и плевать, что сплю! В таком случае тем более нельзя упускать шанс!

Пока я прикидывались рыбой, ловя ртом воздух и шокировано уставившись на друга детства, Саша молча ждал моего ответа, не скрывая переживания.

Понимая, что моё молчание могут неверно истолковать, я спешно закивала, как китайский болванчик, не с первой попытки сумев выбить из себя внятные слова:

– Конечно! Боже, конечно, я согласна!!

Облегчённо вздохнув, Саша ярко улыбнулся мне, после чего подхватил и закружил.

Всё было как в самом прекрасном и сладком сне, какой я только могла себе представить. Сбывшаяся смелая мечта, на свершение которой я и не надеялась. Если это действительно всего лишь мой сон, то я не хотела, чтобы он завершался, но, когда я поняла, что не сплю, это стал лучший день за всю мою жизнь, и дату четырнадцатое февраля я, наконец, запомнила.

Глава 16

Целый год, разлепляя после сна веки, я боялась вставать с кровати, думая, а не приснилось ли мне всё это? Слишком всё хорошо, слишком волшебно, слишком… слишком. Пусть мы ни разу не говорили друг другу слова любви, мы купались в чувствах друг друга, понимая их безо всяких пафосных слов и красивых фраз. Это больше было похоже на сказку или сбывшуюся мечту. Он, любимый, родной, здесь, со мной, и я им любима. И как же прекрасно было, просыпаясь по утрам, поворачивать голову и видеть его заспанное лицо на соседней подушке, ощущать тепло дыхания на макушке засыпая в его объятиях, ходить вместе по магазинам, а вечера проводить на одной кухне или в гостиной перед телевизором, укрываясь одним пледом.

Чуткий, заботливый, милый, спокойный, родной – он собирал в себе все те качества, которые я пыталась найти в мужчинах, в том же Игнате, и не находила.

Порой, я сравнивала Сашу и Игната, пытаясь понять, чем же Саша лучше? Почему сердце всегда тянулось именно к нему? У меня ведь был шанс начать жизнь с Игнатом, так почему же я не смогла ответить на чувства, продолжая быть одной и довольствуясь лишь дружбой с тем, о ком мечтала с подростковых лет? Они оба по-своему спокойны и заботливы. Их характеры были практически идентичны, так что же меня оттолкнуло от Ната? Сложно сказать. Это мало поддавалось логическому обоснованию, скорее, это был душевный порыв.

Единственным видимым отличием между ними было то, что Игнат миролюбив по внешности, но достаточно жесткий внутри, а Саша наоборот – опасен внешне и мягок в душе.

Если начать копаться поглубже, то Саша был чуть более скрытным. Если он не хотел что-то обсуждать, он молчал до последнего, пряча все эмоции глубоко в себе за вечно непроницаемой маской. Он редко улыбался открыто, чаще просто ласкал взглядом, пока его губы были неподвижны. Если я была не права, он сперва мягко указывал на ошибку намёками, но я же упрямая как баран, поэтому, когда деликатно направить меня в нужное русло не получалось, он мог чуть повысить голос, но при этом никогда не скатывался до оскорблений или, тем более, никогда не поднимал на меня руку. Нет, конечно, Нат тоже не позволял себе такого, но он предпочитал прямо указывать на всё, не любя намёки и недомолвки. Его отличительной чертой была прямолинейность. Четкость и жёсткость – основные компоненты успешной работы и управления. Отчасти это было истиной, но меня она холодила и отталкивала.

А ещё Саша был молчалив. Из него редко удавалось вытянуть больше пары предложений. Он больше предпочитал слушать, чем говорить, являясь при этом просто прекрасным и внимательным слушателем. Его сдержанность со стороны казалась отстранённостью, но в отличии от других, я хорошо знала Сашу и могла отличать эти два состояния в нём. Порою, он напоминал мне термос с чаем: тёплый внутри, и холодный снаружи, он бережно хранит тепло напитка, но ощутить его можно лишь открутив крышу. Саша был таким же: доброе любящее сердце он хранил под сдержанно-злобной оболочкой, почему-то страшась открыто выражать свои эмоции и истинные чувства. Но стоило узнать его чуточку лучше – и вот он уже предстаёт перед тобой робким молодым человеком, а порою и вовсе подростком, что многое пережил, но не озлобился на мир. Однако спокойствие и миролюбие от Саши получали далеко не все. Он ни капельки не был мягкосердечным. Те, кто заслужил его доброту, её и получали, с остальными поведение Саши полностью соответствовало его грозному виду.

Игнат не сказать, что был болтуном, однако он активно поддерживал беседу, порою, даже если его собеседнику этого не хотелось. Если он был в хорошем настроении, то мог часами болтать без умолку, позволяя остальным лишь изредка вклинить пару фраз в свой монолог. Меня это даже забавляло – бесплатное радио, а слушать его истории я любила.

Очень похожие, и в то же время абсолютно разные, они оба любили меня, но моё сердце всегда хранило верность, ожидая именно этого момента, чтобы откликнуться лишь на один зов.

Вообще, после того внезапного предложения стать его девушкой, мы больше не затрагивали эту тему. У нас не было ни обсуждений чувств, ни взаимных признаний в любви. Странно? Возможно. Но нас обоих это никак не смущало. Сейчас-то я с уверенностью могу сказать, что в тот момент очень сильно хотела задать Саше много вопросов: почему он решил со мной встречаться, когда я ему приглянулась, как девушка, – но я смолчала, просто боясь спугнуть своё внезапно обретённое счастье.

В тот момент мне было уже всё равно на эти нюансы, и я просто наслаждалась каждой проведённой вместе с любимым минуте.

Пусть в глазах остальных Саша и оставался ледышкой, мне он дарил всю ту заботу и любовь, что только мог дать, и я отвечала ему тем же.

***

Стремясь лучше понимать один одного, мы начали изучать работу друг друга. Ненавязчиво и поверхностно, но так, чтобы понимать, о чём идёт речь, и быть в состоянии поддерживать разговор.

Саша быстро разобрался с маркетингом, а вот мне пришлось попотеть.

Он практически никогда не упоминал названия статей кодексов, называя лишь их номера, пересказывая мне свои дела. Не желая его перебивать на полуслове, я всегда просто кивала болванчиком, едва ли понимая, о чём идёт речь. Иногда Саша сам понимал, что мне номера ничего не говорят, и объяснял подробнее, но по большей части он забывался, полностью погружаясь в события прошедшего дня и теряя связь с реальностью.

Больше, конечно, для удобства самой себя, я начала втайне от Саши читать уголовный и административный кодексы, пытаясь запомнить хоть что-то. Это оказалось намного сложнее, чем я думала. Даже спустя несколько месяцев я смогла запомнить от силы статей тридцать. В голове мешались номера и их содержания, а дополнительную путаницу вносили части и пункты. Тем не менее, я достигла каких-никаких результатов и теперь иногда могла понять о чём говорит Саша.

Я даже в какой-то мере испытывала за саму себя гордость, когда могла что-то уточнить у него по делу, спросить какой-то момент, о котором он не сказал.

Довольно скоро Саша что-то заподозрил, когда в очередной раз я задала ему дельный вопрос. Он тогда как-то странно сощурился, глянув на меня, после чего просто продолжил свой рассказ, как ни в чём не бывало. А буквально на следующий день, когда я зашла к нему в кабинет после своей работы, чтобы вместе поехать домой, он отложил сшитые между собой листы бумаги и устало откинулся в кресле.

– Тяжёлый день? – осведомилась я, занимая своё привычное место в кресле.

– Угу, – любимый прикрыл глаза, глубоко вздохнув. – Дело не очень приятное.

– А именно?

– Да за городом двое строили себе коттедж. Родные братья, получившие по наследству земельный участок и недостроенное здание на две квартиры. Большую часть работы, естественно поручали строителям, но кое-где решили экономить, только у них не всегда было на всё единое мнение. И вот, в очередной раз сцепились, при том по идиотской причине, – Саша посмотрел на меня. – Попробуй догадаться!

Я задумчиво почесала подбородок.

– Ну, не знаю… Ну не обои же не поделили! Они не супруги, – я рассмеялась своей собственной шутке, но Сашин взгляд заставил меня поперхнуться. – Да ладно?!

– И да, и нет, – криво улыбнулся тот. – Хоть они и не супруги, но поцапались, обсуждая какие обои стоит закупить на второй этаж, при том, что дом ещё не достроен, даже окон нет, не то, что проводки и штукатурки, не говоря уже о всяких там уплотнителях-утеплителях.

Я присвистнула.

– Однако неожиданно…

– Так слушай дальше. Один настаивал на нейтральных серых, другой хотел бордовые, а в конечном итоге они начали спорить и про оформление комнат, и про закупку мебели. Очень скоро спор перерос в конфликт, а любой конфликт лучше всего решается не словами… – он приглашающе махнул мне рукой.

– А мордобоем, – закончила я.

Саша кивнул.

– Именно. Этот случай не стал исключением. Они сцепились, и в пылу драки младший брат пихнул старшего. Тот, зацепившись за протянутые по полу провода, выпал в оконный проём.

Я охнула, а Саша хмуро продолжил:

– Его доставили в ближайшую больницу с переломом основания черепа и сопутствующими травмами, характерными для падения со второго этажа. Всё остальное было не страшно, даже позвоночник себе не повредил, а вот головой, к несчастью, приложился об сложенные кирпичи. Изначально была предъявлена часть первая сто восемнадцатой статьи, а сегодня произошло осложнение, из-за которого теперь ему светит сто девятая.

Невольно я прикрыла рот ладонью.

– Умер?..

Я вся не на шутку распереживалась, словно это был мой знакомый, а Саша же наоборот радостно хлопнул руками по столу, подскочив в кресле.

– Ага! Я так и думал! – он радостно махнул в мою сторону рукой, заставив меня нервно отшатнуться. – Ты выучила статьи!!

Сколько радости и детского счастья было в зелёном взгляде. Да, признаться, я жаждала увидеть такую бурную реакцию, только вот в тот момент мне захотелось врезать по этому радостному лицу.

– Ты что, придумал всю эту историю, только чтобы меня проверить?! – угрожающе-спокойно протянула я, желая взглядом испепелить своего парня.

Поняв свою оплошность, тот заметно стушевался.

– Лишь отчасти…

Я молча выгнула бровь, давая тому шанс оправдаться, и Саша поспешил им воспользоваться:

– Ситуация действительно имела место быть, только брат жив.

– Ну, ты и… – я сдержала в себе рвущееся на волю ругательство, но он меня и так прекрасно понял.

– Ну не сердись, Маленькая, – провинившимся голосом протянул Саша, – повинно склонив голову, но то и дело стреляя в мою сторону взглядом. – Вдруг, я бы спросил тебя напрямую, а ты решила бы смолчать? А тут – признание на лицо! Ну не обижайся на меня, пожалуйста.

Я тяжело вздохнула. Этот паршивец прекрасно знал, что я не могу на него обижаться из-за глупостей.

– Прощён, но имей в виду – я ничего не забуду. На будущее рекомендую тебе воздержаться от таких проверок.

– Клянусь! – поднявшись и приложив руку на сердце, серьёзно произнёс он.

– Так что в итоге с братьями? – сменила я гнев на милость. Мне действительно стало интересно.

– Ну, пока ничего, – пожал плечами Саша. – Скоро заседание, но ожидаем выхода из комы пострадавшего. Нужны его показания, плюс, может оказаться, что тот не захочет судиться с родным братом.

Я задумчиво кивнула, но тут же вновь нахмурилась.

– А зачем им вообще было затевать весь этот спор про обои? Если я правильно поняла, дом на две квартиры – каждому своя, разе нет? Пусть бы и клеили, что хочется!

– Тяжело это признавать, но я и сам слабо улавливаю в этом смысл. Насколько я понял, они решили проделать проходы из одной половины дома во вторую на каждом этаже. Что-то наподобие сквозных коридоров, объединяющих квартиры. И естественно им хотелось, чтобы цвет коридора сочетался с оформлением всех комнат на этаже.

Ну, что тут скажешь… ничего. Поэтому я просто неодобрительно покачала головой.

– Ей-богу, как молодожёны.

– Ну, не нам судить, у каждого свои тараканы, – вздохнул мужчина, отворачиваясь к окну.

У нас с ним было много подобных моментов. Мы порою ссорились из-за всяких мелочей, но практически сразу забывали об этом. Нам было хорошо вдвоём, и мы не хотели портить жизнь из-за глупых недоразумений.

Но ни что не может длиться вечно. Эта злая истина преследовала меня всю жизнь, руша только-только полученное счастье.

***

В последнее время я начала замечать за Сашей странное поведение. Он стал ещё более скрытен, каким-то нервным, но на мои вопросы лишь отмахивался, улыбаясь, мол, ничего такого, просто устал. Нет, он и раньше любил вести себя подобным образом, но мне казалось, что мы уже отпустили этот этап и он начал хоть немного делиться со мной своими проблемами. А ещё он стал задерживаться на работе, хотя я точно знала, что у него нет никаких клиентов, да и с документами проблем, вроде как, не было.

Сначала я махнула на все рукой, может, просто действительно устал или просто не хочет нагружать меня проблемами, хотя я всегда была готова выслушать и поддержать, мало ли? Но это продолжалось уже несколько недель. Пару раз я попыталась его расспросить, а он просто отшучивался: «Чего это я такая подозрительная стала? Ну что могло произойти? Просто работа, сложные дела у сотрудников фирмы, он контролирует все процессы, вот и нервы в двойном объёме шалят».

Быть может, я бы ему и поверила, но я была в хороших отношениях с секретарём конторы, Сергеем Аркадьевичем, которого мне удалось переманить на свою сторону его любимым шоколадом, который я теперь таскала как взятку, если нужно было что-то разузнать или получить Сашино расписание на ближайшие недели. В общем, я точно знала, что сейчас адвокаты их фирмы занимаются двумя бракоразводными процессами, ещё одно дело с административным нарушением, одна порча имущества, пока не дошедшая до суда, и подача обжалования приговора, но там особых сложностей не было. И да, на работе он не задерживался, а наоборот, последнее время уходил чуть раньше, чем обычно. Это приводило к двум выводам: с работой никаких сложностей не было, это раз, и Саша мне лжёт, впервые за всё время, это два. Одно дело умалчивать, и совсем иное – обманывать.

Хоть теперь я всё знала, я молчала, надеясь, что Саша сам обо всём мне расскажет со временем, но становилось только хуже. Он стал все время ждать каких-то сообщений на телефоне, а когда ему звонили, он буквально выскакивал на балкон, прикрывая за собой дверь так, чтобы я ничего не слышала. На мои вопросительные взгляды он отвечал просто – по работе.

Я никогда не думала, что скачусь до просмотра чужого телефона, но один раз, как раз-таки после одного из сообщений, из-за которого Саша улыбался как идиот, я взяла его телефон, пока он был в душе.

Мои подозрения выросли в геометрической прогрессии, после того, как я обнаружила, что все новые сообщения удалены, как и последние вызовы.

Зачем подчищать звонки и рабочую переписку?

Может, я и была порою наивна, но уж точно никогда не была идиоткой.

Один единственный вывод напрашивался сам собой, все было слишком уж очевидно…

Саша мне изменяет. Наверное, настолько больно мне не было даже когда я узнала, что он встречается с Мариной, ведь тогда мы, по крайней мере, не были в отношениях. Меня терзали сомнения. Может, всему есть разумное объяснение? Однако страх потерять то, к чему я стремилась столько лет, ослеплял.

В тот момент я ощутила непередаваемую боль внутри. Наверное, это и была боль предательства?

Я чувствовала себя полностью опустошённой, не зная как дальше быть. Я его любила, искренне и преданно, и он меня тоже любил, но, похоже, его чувств ко мне хватило лишь на год.

Терзаемая сомнениями, я пускалась и ждала, надеясь, что Саша сам наберётся смелости и всё скажет мне в лицо. Я уже знала, что этот разговор окончательно разобьёт мне сердце, и тем не менее, это будет лучше, чем притворяться слепой. Но время шло, а он всё молчал.

Промучившись ещё несколько дней, не зная, как начать столь серьезный диалог, да и просто будучи не в состоянии решиться на него, я всё же попыталась набраться смелости. Пусть наши отношения получались лишь красивой обёрткой с пустотой внутри, настало время поставить точку во всём, не оставив даже этой обёртки. Мои мечты, что я лелеяла с юных лет, обрели право на существование на столь короткий срок, и всё же я была счастлива даже этому короткому году.

Я не рассказала о своих подозрениях ни Оксане, ни Игнату. Тяжело говорить о том, что ты сам не желаешь принимать, но и скрывать своё знание ситуации нельзя вечно.

В один день, утром, перед работой, я сидела на кухне, спокойно допивая кофе и смотря выпуск утренних новостей. Саша только-только вышел из душа и, вытирая волосы полотенцем, подошёл к плите. В этот момент его телефон, лежащий на столешнице, зазвонил. Я не успела посмотреть на имя контакта, потому что Саша молниеносно взял мобильный и вылетел на балкон, как обычно прикрыв за собой дверь. Он стоял спиной ко мне, поэтому я не видела его мимики и не могла догадаться о чём идёт разговор, но когда он вернулся с балкона, сияя едва сдерживаемой улыбкой, моя точка терпения достигла предела.

Отставив кружку на стол, я уставилась на свои сцепленные в замок побелевшие пальцы.

– Кто звонил?

– Да так… Дело выиграли очередное, – немного нервно отмахнулся он, спешно отворачиваясь к холодильнику.

– Вот как?.. Неужели заседание суда проходит в пять утра? Сейчас только пол шестого, – я безразлично-спокойным голосом указала Саше на его оплошность.

Не подумавший о таком, тот замялся, и эта заминка мне многое сказала.

– Нет, суд был вчера.

– Но тебе, как шефу, об этом сообщили только сегодня?

– Заседание поздно закончилось, меня после работы беспокоить не хотели.

– А до работы захотели? – не отставала я. – Могли бы и подождать, пока ты приедешь.

– Ир, ну чего ты? – неуютно передёрнув плечами, пробормотал он, так и не повернувшись ко мне. – Ну, сообщили сейчас, в чём проблема? Я же всё равно не сплю, а так заряд хороших эмоций на целый день получен раньше времени. Это же хорошо!

–Ну да, заряд… – буркнула я, ощущая, как внутри начинает расти обида и злость. – Великолепно просто!

Мой сарказм ощутил и мужчина. Саша глянул на меня из-за плеча, чуть нахмурившись.

– Что-то произошло? Ты сама не своя...

– Произошло? Нет, ну что ты! Ровным счётом ничего!

Я уже не сдерживала сарказм, злобно сощурившимися глазами сверля спину своего парня. Или уже не моего?

Если сначала я сомневалась в разумности этого неприятного разговора, то после его откровенной лжи у меня сорвало тормоза.

Почувствовав что-то неладное, он обернулся ко мне, прислонившись к столешнице.

– А если серьёзно? Я же не слепой.

– Да ты что?! – я театрально всплеснула руками, под хмурнеющий взгляд Александра. Он явно ничего не понимал. – Да и я не слепая, не глухая и не идиотка!

Окончательно сбитый с толку, он сделал шаг ко мне, приложив тыльную сторону ладони к моему лбу.

– Точно хорошо себя чувствуешь? Может, лучше сегодня не выходи на работу? Отлежись, – хотя в его взгляде и голосе чувствовалась забота и беспокойство, меня уже было не остановить. Скинув его руку со лба, я гневно посмотрела на него.

– Не надо мне указывать, что делать, и чувствую я себе прекрасно!

– Хорошо, только не злись! – примирительно подняв руки, он отошёл в сторону, с беспокойством и непонятным сочувствием глядя на меня. – Обезбол принести?

Признаться, я даже не сразу поняла его вопрос, на мгновение впав в ступор, когда же суть до меня дошла, я едва не рассмеялась. Ну да, конечно, к чему же ещё он мог приписать моё странное поведение? Я же «ничего не знаю»!

– Не нужно, не поможет все равно. Лучше мышьяк достань, авось подействует на меня. Перестану мучиться, да и тебе мешать не буду больше.

Мой юмор замогильным голосом и с кислой улыбкой произвел обратное действие.

–Маленькая, – он присел на корточки передо мной, – что всё-таки стряслось? Я же вижу, что тебе плохо.

От привычного ласкового прозвища мне стало нестерпимо больно. Как он по-прежнему может так меня называть, без зазрения совести изменяя за моей спиной? К чему эта нежность во взгляде? К чему мягкость в голосе? Неужели он не понимает, что после такого, когда я «всё узнаю», мне будет только больнее? Что всё это, в конечном счёте, полоснёт меня словно нож? Или этого он и хотел, сделать как можно больнее?

Одинокая слеза всё-таки задрожала на реснице.

– Саш, – тихо обратилась я к нему, опустив голову, чтобы он не видел собирающихся в глазах слёз, – я устала. Как же я устала…

– Всё же работа? – понимающе протянул он, бережно взяв мои руки в свои тёплые ладони. – Так отдохни. Ты же не робот и имеешь право на один день отдыха. Хочешь, я останусь с тобой?

Едва сдерживая рвущийся всхлип, я отрицательно затрясла головой. Чуть обождав, пока я не поняла, что смогу говорить, я прошептала севшим голосом:

– Саш, я устала от вранья и лжи. Устала строить вид, что всё в порядке. Пора кончать это шоу.

Решившись, я подняла глаза на Сашу. Потерянный в догадках, он растерянно смотрел на меня.

– О чём это ты?

Грустно усмехнувшись, я последний раз провела ладонью по его щеке, вглядываясь в родные зелёные глаза.

– Давай расстанемся.

Эти два простых слова прозвучали как громовой раскат, хоть мой голос был всё ещё тих, и стали для нас обоих словно приговором.

– Расстанемся? – не с первой попытки сумел произнести пораженный мужчина. – Но почему? Что случилось?

– Случилось? Ровным счётом ничего, кроме того, что я наконец-то прозрела, – я отвела взгляд, больше не в силах выдержать его яркие глаза.

– Да о чём ты, в конце концов, говоришь, Ир? Объясни мне нормально! Пожалуйста!

Растерянный, сбитый с толку, Саша сейчас был больше похож на подростка, нежели на взрослого мужчину.

–Объяснить? А что тут объяснять? Если ты уже успел забыть значение этого словосочетания, то можешь прогуглить, освежишь память, – криво усмехнулась я, не скрывая горечи.

– Ира, я серьёзно!

– Я тоже! – чуть повысив голос, раздражённо ответила я, наконец, обернувшись к нему. Эта игра начала меня раздражать. – Что тебе объяснять? Я хочу расстаться. Точка.

– Но почему? Всё же было хорошо, – он нервно запустил руку в свои волосы, сжав те у самых корней.

Его взгляд, потерянный, полный непонимания, причинял особую боль. Я даже могла бы подумать, что он мне не лжёт, но в тот момент могла только усмехаться, про себя отмечая, что Саша достоин Оскара.

Под конец я рассмеялась в голос, только это было совсем не от веселья.

«Хорошо», как же!

– Ир, – он поднял на меня глаза, – я сделал что-то не так? Дело во мне?

– Сделал? Пожалуй, – я чуть задумалась. – Но вина, от части, похоже, и на мне, раз дошло до такого.

Я устало поднялась со стула и отошла к окну.

Если он изменяет мне с другой, то возможно ли, что дело и в правду во мне? Будь я идеальна во всём, вряд ли такое бы произошло. Это кольнуло мне сердце, но умом я понимала, что я действительно далеко не идеальна, даже тем же характером.

Саша нервно провел руками по лицу, уперев локти в колени.

– Ира, я ничего не понимаю из того, что ты сейчас говоришь. Скажи нормально, что не так?!

Казалось, непробиваемая маска всё же дала трещину на его лице.

– Да всё не так, Саш. Всё! Как долго ты собирался это скрывать от меня? Месяц, полгода, год? А, сколько?

– Да о чём ты вообще? – Саша поднялся, нервно приблизившись ко мне. – Я же ничего не скрываю от тебя! И никогда не скрывал!

Мой почти что истерический смех прокатился по кухне, вызвав беспокойство на лице мужчины.

– Никогда?! Ой ли! А кто скрыл от меня свои отношения, во время моей стажировки, а? Не подскажешь, кто же это мог быть? А ведь мы тогда были лучшими друзьями, но, похоже, правило «у друзей нет секретов» тебе было не знакомо. А ведь это меня тогда ранило, Саш. Сильно ранило.

– Я думал, мы уже же это обсудили и ты меня простила…

– Это лишь капля в море, но и она имеет свой вес, – немного смутившись его упрёка, ответила я.

Саша молчал. Долго молчал. Я даже оглянулась из-за плеча на него. Он стоял неподвижно, а на дне глаз, устремленных на меня, плескалась затаенная боль.

–Ир, это же было двести лет назад. Тогда я сглупил, каюсь. Ты мне это до конца жизни припоминать будешь? – по-особому тихо спросил он, с непередаваемой интонацией, от которой у меня на мгновение защемило сердце.

– Ты сглупил не только тогда, – ответила я, вновь отвернувшись.

Тихие шаги за спиной сменились тёплым прикосновением к моему плечу и дыханием в область шеи.

– Маленькая, почему же ты так любишь говорить загадками? Я не умею читать мысли, поэтому едва ли могу представить, о чём ты говоришь. В эти моменты ты особенно жестока.