Текст книги "Душитель (ЛП)"

Автор книги: Антонио Дионисио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– В итоге они получили то, за чем пришли.

– Да, мы спросили их, что они будут делать с этими книгами, но вы должны понимать, что задавать слишком много вопросов вредно для бизнеса. У них были деньги и товары, необходимые для обмена. Поэтому сделка состоялась.

Эйбон сделал последнюю затяжку сигары. Дверь открылась, и шум снаружи влетел в кабинет, накрыв всех присутствующих, как тяжёлое одеяло. Это был тот самый здоровяк.

– Мистер Эйбон, машина готова.

– Спасибо, Кларк. Я спущусь через несколько минут.

Вышибала ощетинился и ушёл, закрыв за собой дверь.

– Что случилось после?

– Мы потеряли их из виду. Полагали, что они просто уехали с желанными книгами. А спустя несколько дней начались убийства. Сначала мы не придали этому значения, потому что в этом городе всегда есть люди, умирающие странным образом. Подумаешь, какой-то сумасшедший, которого скоро арестуют полицейские. Но, боюсь, в этот раз всё оказалось иначе. Голос знал, что на улицах что-то нечисто. Что-то древнее и опасное происходит. Мы задействовали связи и выяснили, что все те парни мертвы. Видимо, призыв вышел из-под контроля. Такое иногда случается. Но эти идиоты не просто захотели себе ручных бьякхов. Они пытались уничтожить весь чёртов город.

Эйбон затушил окурок и провёл рукой по волосам, проверяя, не прилипли ли они ко лбу.

– Бомба «А»? – едва ли не шёпотом произнёс Скотт.

– Да, да. Эти идиоты пытались вызвать его. Но поскольку они не знали, как вызвать его самого, или знали, но не смогли, они в итоге вызвали его глашатая. И портал закрылся, или он закрыл его, перед тем как вернуться. Теперь он свободен.

– Ньярлатотеп.

Это имя не вызвало у Джорджа той же реакции, что у Скотта и Эйбона.

– Да. Судя по всему, одно из его воплощений разгуливает по городу. Никто не знает, что у него на уме. По понятным причинам, мы не хотим быть рядом, когда он воплотит свои планы в жизнь. Если всё будет хорошо, мы вернёмся через некоторое время. Но, возможно, он пытается закончить работу других.

Скотт опустил голову, словно задумавшись о чём-то. Эйбон поднялся.

– Джентльмены, было приятно пообщаться, но боюсь, мне пора.

– Дайте нам адрес, где вы нашли тех парней.

Эйбон нервно рассмеялся.

– Как пожелаете.

Джордж глубоко вдохнул влажный воздух улицы снаружи «Яунде». После дождя остались лужи на неровном асфальте, здания были сырыми, на окнах виднелись мелкие капельки воды, стекавшие на подоконники.

Скотт подошёл к машине с ключом в руке. Джордж занял пассажирское сиденье.

– Вам придётся многое объяснить, потому что я понял лишь малую часть того, что услышал.

– Вам известно, кто такой Ньярлатотеп?

– Не имею ни малейшего представления.

– Скажем так, он своего рода божество. Бог хаоса и разрушений. У него тройной рейтинг «А» в бюро.

– То есть это он убивает женщин по всему городу?

– Похоже на то.

– Бред какой-то. То есть в Бостоне на свободе бродит злой бог, который развлекается тем, что убивает старух?

Скотт повернул голову.

– Мотивы Ньярлатотепа вне нашего понимания. Это многоликое существо. Каждое из его воплощений мыслит и действует по-разному. Но могу заверить вас, что ни одно из них не желает добра человечеству. Если он убивает женщин, значит, на то есть причина.

– И что теперь?

– Боюсь, это может означать только одно. И, судя по тому, как ведут себя Голос и его приспешники, они тоже так считают. Ньярлатотеп намерен призвать Азатота. Бомбу «А».

– Я не понимаю, о чём вы.

– Азатот – верховный бог из Иных богов. Возможно, это самое могущественное существо во Вселенной. Если его призвать, Бостон и его окрестности за считанные минуты превратятся в огромный кратер.

– И есть люди, готовые пойти на это?

Джордж всё ещё не был уверен, что понимает, что происходит.

– Вы даже не представляете, как их много. Нам нужно выяснить, что у них есть. Если мы узнаем, какое воплощение Ньярлатотепа оказалось на свободе, у нас появится шанс остановить его, пока не стало слишком поздно.

Джордж перевёл взгляд в окно. Машина набирала скорость. Уличные фонари отражались от переднего стекла. Он понятия не имел, что в этот момент рядом с ними по крышам домов мчится чёрное, неповоротливое чудовище с огромным красным щупальцем вместо лица.

Машина остановилась на луже возле нескольких шатких построек, которые ранее, ещё до войны, использовались в качестве складов, а ещё раньше там была таможня. С началом войны в этих белёных стенах организовали один из десятков вербовочных пунктов, разбросанных по всему Массачусетсу. Теперь же на столбе, на верхушке которого когда-то развевалось полотно со звёздами и полосами, не было ничего, кроме ржавчины и сырости. Трёхэтажное здание, окна которого были зарешечены и заколочены изнутри, спереди окружала невысокая стена, над которой возвышался забор времён Великой депрессии. Джордж почувствовал тревожную пустоту в животе, вспомнив эпоху Рузвельта и то, как изменился мир, когда Чарльз Декстер Уорд стал президентом Соединённых Штатов, в том числе затопленных штатов Северной Америки.

Скотт предложил обойти здание, прежде чем пытаться зайти внутрь, и Джордж на удивление согласился с ним. Как вдруг в свете фонарей, висящих на фасаде здания напротив, он увидел свою тень. Он не знал, было ли это вызвано истощением, пульсирующей раной в голове или знанием того, что некое сверхъестественное существо насилует женщин и стремится уничтожить весь Бостон, но с каждой минутой ему становилось всё хуже. Он осторожно прислонился к кирпичной стене. Подоконник окна первого этажа был на дюйм выше его головы. Скотт шёл по улице, двигаясь своей характерной раскачивающейся походкой и размахивая руками как обезьяна.

Джордж задался вопросом, почему фигура показалась ему такой знакомой. Он опустил глаза к асфальту и надавил пальцами на веки. Улица была полна луж. Когда он вновь поднял взгляд, перед глазами заплясало множество цветных крапинок, постепенно рассеиваясь. На долю секунды улицу накрыла тень, словно свет фонаря перекрыл огромный мотылёк. Над головой раздался глухой хруст. Джордж сделал несколько шагов к краю тротуара и посмотрел на крышу. Он не увидел ничего, кроме волнистого покрытия, выступающего с торца здания, и темноты.

– Хэмптон! – окликнул его Скотт с другого конца улицы и жестом позвал за собой, прежде чем свернуть за угол.

В задней части здания была дверь, к которой вели три ступеньки. Дверь представляла собой ржавый металлический лист с зияющей дырой на месте замка. Джордж кивнул напарнику и достал пистолет, тяжесть которого дарила приятное ощущение безопасности.

Скотт осторожно толкнул дверь и посветил фонариком в пустой коридор. Когда специальный агент вошёл внутрь, Джордж последовал его примеру, слегка сгорбившись и держа пистолет обеими руками. Джордж сразу заметил запах гниения, перебивший солоноватый запах Скотта. Джордж уже не раз сталкивался с этим запахом. Это была вонь смерти и гниющих тел.

Скотт оглянулся через правое плечо и кивком головы указал на лестницу, ведущую на второй этаж. Поручни прогнили, а в некоторых местах попросту отсутствовали, как будто их кто-то оторвал. Джордж легко представил себе сцену, как бомжи используют их в качестве топлива для костра в какую-нибудь особенно холодную ночь. Ступени скрипели, грозя развалиться вместе с лестницей, но кроме звуков, издаваемых самими Джорджем и Скоттом, их шагов и дыхания, ничего не было слышно. Вообще ничего. Однако по мере того как они поднимались, в воздухе всё сильнее ощущался запах разложения. Джордж был уверен, что то, с чем им предстоит столкнуться, не понравится его желудку, и если бы не тот факт, что он был совершенно пуст, его бы уже стошнило.

На втором этаже находился большой зал. В дальнем конце стояли разломанные останки огромного стола и изъеденный молью портрет президента Трумэна, слегка наклонённый в сторону. Джорджу показалось, что Трумэн осуждающе взирает на них.

– Сюда, – сказал Скотт, указывая пальцем на коридор в правой части комнаты.

Они пересекли коридор с окнами, выходящими во внутренний двор. Луна пробивалась сквозь густые пышные тучи, заливая коридор своим некротическим светом. Несколько разбросанных бумаг, разбитые и заколоченные окна – больше в пустом здании ничего не было. У Джорджа сложилось впечатление, что он посетил дом с привидениями. Конечно, при свете дня здесь было бы намного лучше, но в эту ночь, ночь забытых старых богов, разгуливающих по городу, чудовищ, которых Джордж даже в состоянии «белой горячки» бы не смог придумать, место казалось особенно жутким. Он крепче сжал пистолет, когда луна на мгновение померкла из-за проплывшего над головой кусочка тучи.

Двойная дверь в конце коридора вела в комнату, стены которой были испещрены непонятными Джорджу каракулями и письменами. Там же валялось несколько окоченевших трупов, гниющие конечности которых были согнуты под неестественными углами, а кожа почернела, будто их опалило огнём, хотя остальная часть комнаты была нетронута. Джордж насчитал с полдюжины тел, расположенных в позах, которые могли бы показаться случайными, но складывалось впечатление, будто их отбросило от одного места в дальней части комнаты, как будто там взорвалась бомба. Когда на них падал свет фонарика Скотта, их мертвенно-бледные тела словно бы блестели, как та слизь, которую Джордж заметил на перилах и которая потом превратилась в личинки. Больше ничего в глаза не бросалось, а к более тщательному осмотру Джордж пока не был готов.

– Джордж, вы нормально себя чувствуете? – Скотт повернулся к нему.

– Да. Только голова немного кружится. Воздух здесь такой…

– Да, дышать нечем, – согласился Скотт. – Можете подержать фонарик? Встаньте рядом и постарайтесь максимально приблизить.

– Хорошо.

Джордж взял фонарик и посветил им через плечо Скотта.

Пол местами казался закоптившимся, а пропалины были настолько глубокими, что образовывали странные, почти невозможные узоры на досках. Время от времени Скотт останавливался и рассматривал какой-нибудь символ, казавшийся ему особенно интересным, пока они приближались к точке, в которой сходились десятки линий на полу, стенах и потолке. Джордж с нетерпением ждал, когда Скотт что-нибудь скажет, чтобы поскорее покинуть это место и уехать как можно дальше. Не только запах смерти проникал в его ноздри, прилипая к одежде и волосам, но и что-то ещё, что-то странное и ужасное, что маячило на краю сознания, напоминающее первозданный ужас, атавизм, который был похоронен разумом и обществом, но теперь вдруг зашевелился, пытаясь вернуться к жизни.

– Не двигайтесь, – сказал Скотт, выпрямляясь. – Посмотрите туда.

Джордж опустил глаза и увидел линию, более толстую, чем остальные, красноватую, почти чёрную. «Засохшая кровь», – подумал он. Эта линия соединялась с другими вокруг центральной точки комнаты – убогого пюпитра, на котором лежала книга в кожаном переплёте. Эти линии образовывали узор вокруг пюпитра, мириады концентрических треугольников и кругов, которые, в свою очередь, складывались в более крупный узор, напоминая ров вокруг замка.

– Что это? – спросил Джордж, не совсем понимая.

– Нет, смотрите туда, – толстый палец Скотта указал светом фонарика куда-то в темноту. Там был ещё один труп, но не такой, как остальные. Его черты были узнаваемы, кожа не обгорела, и, похоже, он пролежал мёртвым меньше времени, чем остальные.

Джордж приблизился к нему следом за Скоттом. Тот склонился над телом, почти согнувшись в позу зародыша, в паре метров от пюпитра.

– Что бы ни убило остальных, не сделало того же с ним, – заметил Джордж, сосредоточившись на трупе. Он был одет в нарядную одежду – пиджак и брюки в тон. Рука Скотта легла на его плечо мертвеца, разворачивая. Обмякшее тело приняло неестественную позу. Но не из-за этого кровь в венах Джорджа заледенела, а фонарик выскользнул из его пальцев. Нет, это было из-за его лица.

Фонарик упал на землю и покатился слишком далеко, беспокойно вращаясь. Конус света дёргался из стороны в сторону. Джорджа охватила настоящая паника: вот сейчас их единственный источник света погаснет и оставит их в кромешной темноте вместе с трупами. Он почувствовал, как в пересохшем горле поднимается жёлчь, и в отчаянии бросился за фонариком. Тот остановился не слишком далеко от того места, где упал. Джордж схватил его и сжал дрожащими пальцами. Затем развернулся и указал на место, где должен был находиться Скотт. Труп не двигался, но Скотт оказался в метре от него.

– Это Эйбон? – уточнил Джордж.

– Да, – голос Скотта прозвучал как погребальный звон.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит?

Не успел он договорить, как со стороны двери, через которую они вошли, раздался скрип, и дыхание застряло у него в горле. Звук был похож на стук костей по полу, сопровождаемый треском и пульсацией, как у личинок в одеяле. Дверь быстро открылась и закрылась, хотя в отблесках света из коридора снаружи виднелся неясный силуэт. Джордж неохотно поднял фонарик, опасаясь, что то, что ползёт к ним, слишком ужасно, чтобы его могли увидеть человеческие глаза. Одних лишь очертаний, едва различимых в темноте, было достаточно, чтобы тело и разум Джорджа сковал холод. Внезапно он заметил, что в кармане куртки камень, который дал ему Скотт, начал слабо пульсировать, как умирающее сердце.

– Хэмптон, посветите на него! – крикнул Скотт, подбрасывая в воздух горсть пыли и бешено жестикулируя. Слова звенели в ушах лейтенант. – Джордж! Да поднимите же фонарик, ради всего святого! – снова закричал он.

Рука Джорджа, казалось, весила целую тонну и дрожала, не слушаясь. Он подумывал уронить фонарик, но не знал, была ли эта мысль его собственной, принадлежащей испуганной, животной части его самого, или чужой, навязанной. Вскрикнув, он направил свет на ползучую тьму в дальнем конце комнаты. Но там ничего не было. Он пробормотал несколько слов, чувствуя, как учащается сердцебиение. Что это с ним было? Неужели он запаниковал? Это было самое безопасное, что можно было сделать. Рациональные мысли пронеслись в его голове, пытаясь отогнать длинную тень ужаса и безумия. Рука опустила фонарик. Порыв ветра приоткрыл дверь. Старые постройки заскрипели.

– Здравствуй, Джордж, – произнёс кто-то рядом с ним.

Джордж обернулся и в свете фонарика попытался снова достать пистолет из кобуры. Чужая рука остановила его твёрдо, но не грубо. Свет упал на мужчину, одетого в тёмную одежду: мешковатые брюки, чёрный пиджак, рубашка с галстуком. На вид ему было не больше тридцати. Смуглое лицо, широкий орлиный нос, аккуратная козлиная бородка без усов и большие безмятежные глаза цвета гуталина.

– Кто ты? – Джордж ощутил странное спокойствие от его прикосновения. Мужчина улыбнулся ему, наполнив его теплом и надеждой.

– Это он! – крикнул Скотт со стороны пюпитра. – Джордж! Вы слышите меня? Это Ньярлатотеп!

Мужчина отпустил руку Джорджа и перевёл взгляд на Скотта. Джордж не мог понять, был ли в этих огромных глазах упрёк или печаль. На злого бога он точно не походил. Какой же он злой бог?

– Что вы наделали, мистер Скотт? – спросил он, оглядывая круг, который Скотт нарисовал вокруг него цветным порошком.

– Ньярлатотеп, тёмный посланник, ты не сможешь пересечь этот Символ!

В голосе Скотта звучал страх. Джордж никогда его таким не слышал.

– В этом нет необходимости. Мне нужно, чтобы ты закончил то, что начали другие.

– Призвать?..

– Шшшш. – Ньярлатотеп приложил указательный палец к губам. – Не стоит поминать его имя всуе.

– А если я не стану? Убьёшь меня, как убил Эйбона?

– Я не убивал Эйбона! – Его голос прозвучал обиженно. – Он убил себя сам. Ты ведь не станешь так делать, правда? Подумай об этом, Дэниел. Это для всеобщего блага. Осталось произнести всего одно предложение, и заклинание будет завершено.

Джордж был бледен как мел. Скотт был заточён в своём круге, рядом с пюпитром и старой книгой, открытой на одной из страниц посередине. Рядом с ним стоял тот самый таинственный незнакомец и убеждал завершить заклинание.

– Заклинание… Заклинание призовёт Азатота? – спросил Джордж шёпотом. В комнате воцарилась каменная тишина, а воздух, казалось, стал гуще и тяжелее. Некоторые трупы зашевелились, и над ними поднялась фосфоресцирующая дымка. В одной из дальних комнат заиграла флейта.

Человек в чёрном пиджаке повернулся к Джорджу.

– Именно. Всё должно быть сделано в точности, как написано в книге.

– Что здесь произошло? – спросил Джордж, направив фонарик на мужчину, которого Скотт назвал Ньярлатотепом. – Что, чёрт возьми, здесь произошло?

– Они думали, что призывают его, но вместо него пришёл я. Тебе лучше знать, Джордж. Мир разваливается на части. Монстры хаоса и анархии таятся и пожирают пределы того, что человечество создавало веками. Если мы ничего не предпримем, вернётся век атома, а затем век железа и стрел. Я видел будущее, и там лишь пустыня с горами трупов.

– Так, значит, ты бог, которому небезразлична судьба человечества? – вызывающе бросил Скотт.

– Я единственный бог, способный на подобные эмоции. Я бог всего, что населяет этот мир. Я создал его. Я воздвиг столбы древнего Ура, я научил людей писать на глиняных табличках, я воздвиг башни Вавилона и пирамиды Египта. Я нашёптывал секреты медицины и науки в нужные уши. Я тот, кто я есть, – величественно возвёл руки этот мужчина. Он излучал силу, от которой Джордж едва стоял на ногах. – Где ты был, когда я закладывал основы Земли?

– Что тебе нужно?

– Не слушайте его, Джордж! – крик Скотта был полон отчаяния.

– Будущее человечества требует жертв. Несколько человек в обмен на многих. Сегодня люди на суше и существа под волнами живут бок о бок, но этот мир продлится недолго. Диссиденты, мятежники, отчаявшиеся, радикалы, фанатики – все они ждут момента, чтобы разрушить это хрупкое сосуществование. Когда умрёт ваш президент Уорд, ими овладеет безумие, и тогда будет уже слишком поздно. Они камня на камне не оставят.

– Что мы можем сделать?

– Нужно уничтожить Бостон. Он сметёт всё, что существует над водой и под ней. Все, и люди, и глубоководные будут лишены жизни безумным безжалостным богом. Но затем начнётся новый рассвет, и среди обломков Бостона пробьётся росток. Возникнет новый мир, объединившийся против зла, живущего за пределами звёзд. Сосед не будет нападать на соседа, брат не будет завидовать брату. Нужно лишь принести жертвоприношение разгневанному богу, как в древнем Вавилоне. Заключить завет.

– А разве не это они собирались сделать?

– Нет, Джордж. Они хотели уничтожить Затонувшие районы. Это привело бы к новой войне с глубоководными. Жрецы Дагона использовали бы этот акт агрессии как предлог, чтобы вновь открыть незажившие раны и разорвать мир на части. Ты знаешь это.

– Джордж, не слушайте его! Он говорит вам то, что вы хотите услышать!

– Заткнитесь! – перебил Джордж Скотта. – А сам ты не можешь это сделать? Зачем тебе Скотт? – спросил он, вновь повернувшись к загадочному мужчине.

– Таково условие завета. Я не могу привести его сюда, но я могу умиротворить его и вернуть обратно.

– И поэтому ты убил их? Потому что они собирались убить нас всех?

– Да.

– А что случилось с Эйбоном? – Скотт взмахнул рукой.

– Эйбон умер, потому что был слишком труслив, чтобы сделать то, о чём я прошу вас. Он предпочёл навлечь на себя смерть, а не посмотреть правде в глаза.

– Я не стану этого делать, – заявил Скотт с такой убеждённостью, на какую только был способен.

Джордж выхватил пистолет и направил его на Скотта.

– Давай же, стреляй, – сказал Скотт, глядя прямо на него своими большими, чёрными, пустыми глазами. – Я не стану тем, кто закончит призыв.

Джордж посмотрел на Скотта. Глубоководный внутри нарисованного им круга выглядел заметно испуганным. Затем перевёл уверенный взгляд на Ньярлатотепа. В его словах был смысл. В голове Джорджа всё сложилось как нельзя лучше. Он не боялся жертвовать собой. Не потому, что он был героем или мучеником, а потому что жаждал справедливости. Этот мир не для него. Его мир исчез, а он почему-то задержался здесь. Он не узнавал людей, места, чувства, которые испытывал до войны с глубоководными. Если бы он сейчас просто исчез с лица земли, сметённый яростью неведомого божества, он бы не испытывал ни жалости, ни сострадания к нему. Он просто хотел отдохнуть. Камень всё ещё бился в его кармане, как второе сердце. Он вздохнул.

– А как же женщины? – тихо спросил он.

– Они были первыми в этом жертвоприношении. Мне нужно было привлечь внимание того, кто способен закончить всё это. Не настолько, чтобы здесь собралась толпа задающих вопросы, но достаточно, чтобы привлечь кого-то вроде него, – сказал он, глядя на Скотта, – кого-то, способного закончить то, что начали другие.

Ньярлатотеп приблизился к краю круга, остановившись в паре шагов от Скотта. Он сардонически улыбнулся, обнажив ряд острых белых зубов.

– Ты знал, что мы сюда придём? – спросил Джордж за его спиной.

Ньярлатотеп подмигнул Скотту.

– Да, знал.

– Джордж, нет!

Джордж прицелился и выстрелил. Пуля вылетела из тяжёлого орудия, сопровождаемая раскатом грома. Она пронеслась метров пять до своей цели. Тефлоновое покрытие пробило череп мужчины, как горячий нож масло, и он разлетелся на тысячу осколков. В лицо Скотта брызнула кровь, прилетело несколько кусочков зубов и костей. Тело Ньярлатотепа упало на колени, кровь фонтаном хлынула из его пробитой головы. И, качнувшись, завалился вперёд.

– Ты не знал.

Джордж подошёл к тому месту, где стоял Скотт. Глубоководный, похоже, пребывал в состоянии шока, его мышцы одеревенели, лицо застыло, с маслянистой кожи стекали кровь и мозги.

– Скотт! – Джордж схватил его за плечо и потряс. – Скотт, вы в порядке? Нам нужно уходить!

Мысль о том, что из темноты могут появиться ещё какие-нибудь чудовища, страшила его. Ему пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы включить голову и отогнать сомнения, которые поселило в нём это существо. Отличить свои мысли от мыслей Ньярлатотепа было сродни подвигу, но он был слишком измотан, чтобы почувствовать удовлетворение. Он просто хотел выбраться оттуда.

Скотт тупо смотрел на него. Его огромные чёрные глаза моргали, а рот не издавал ничего, кроме низкого, пугающего звука, который постепенно перешёл в гортанное бульканье.

– Ради всего святого, пойдём уже отсюда скорее!

Он потянул напарника к двери, но тот не двигался с места. Наконец в глазах Скотта появилось осмысление. Через пару секунд он уже был полон решимости, как никогда.

– Простите, – произнёс он, расслабляя одеревеневшие мышцы. – Но прежде чем уйти, нужно сделать ещё кое-что. Ньярлатотеп не мёртв. Его не остановит ни одна пуля. Его сущность бродит здесь и рано или поздно обретёт форму. – Скотт медленно вздохнул. – Я должен изгнать его. – Он достал из кармана платок и вытер кровь с лица.

– Изгнать его? Как?

– Эта книга… в ней есть формула. Мне нужно лишь немного поискать.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Если хотите, можете подождать меня в машине. Это не займёт много времени.

Мысль о том, чтобы вернуться в фургон в одиночку, его совсем не радовала.

– Я подожду здесь.

Джорджу показалось, что уголки губ Скотта приподнялись в мягкой улыбке, когда он начал осторожно перелистывать страницы древней книги.

– И да, Джордж… спасибо вам огромное. Вы отлично справились.

Джордж, побурчав, кивнул. Мужчина в чёрном пиджаке всё ещё истекал кровью у его ног. Его тело наполовину лежало в кругу, который нарисовал Скотт, и его густая красная кровь заполняла борозды на полу. Скотт тем временем бормотал какие-то бессвязные слова, проводя большим маслянистым пальцем по страницам книги. Он обошёл пюпитр по кругу, опечаленный.

– Скотт, – в какой-то момент произнёс Джордж.

– Да?

– Помните, вы как-то сказали мне, что хотите, чтобы я со временем научился различать, кто друг, а кто враг.

– Хммм… – Скотт на секунду поднял глаза от книги. – Да, конечно, помню.

Джордж засунул руку в верхний карман пиджака и достал гладкий плоский камень, похожий на игральную карту. На нём был выгравирован символ – пентакль с каким-то пламенем в центре. Казалось, что в его руках он растёт и сжимается с точностью метронома. Он сделал ещё один выстрел, на этот раз в Скотта, который устоял на ногах, хоть и пошатывался. Джордж выпустил ещё две пули, которые повалили его на землю.

– Думаю, теперь я уверен, – сказал он, стиснув зубы. Он поднёс камень к телу Скотта, и Скотт забился в конвульсиях. Его рот открывался и закрывался, словно ему не хватало воздуха, а вокруг что-то потрескивало, как будто сжималась сама тьма.

– Джордж… – Скотт открыл рот, и из него потекла струйка крови. – Джордж… – Его голос становился всё слабее и слабее. – Спасибо.

Джордж положил затихший камень в карман и сжал Скотта в объятиях. Он взвыл от отчаяния. Слёзы градом текли по его лицу.

5. За гранью добра и зла

То не мертво, покоится что вечно,

И смерть умрёт в эпохе быстротечной.

Г.Ф. Лавкрафт

…Родители Томаса Симански арестованы! Полиция обвиняет их в убийстве мальчика и в том, что они водили следствие за нос, чтобы избежать наказания за ужасное преступление. Вскоре после того, как её привели в полицейский участок, мать мальчика не выдержала и призналась, что маленький Томас умер в тот же день, когда его объявили пропавшим без вести, став жертвой рукоприкладства…

Джордж проснулся, не понимая, где он находится. Он открыл глаза и посмотрел на облупившийся потолок. Пятна влаги проступали между стропилами, испещряя бежевую краску. Он сел и почувствовал рядом с собой тепло Мод, как уже бывало несколько раз. Однако на этот раз Джордж не чувствовал себя виноватым и не желал, чтобы она исчезла. Он встал и посмотрел на своё отражение в зеркале шкафа. На своё толстощёкое лицо, квадратную челюсть и маленькие глаза под густыми седыми бровями. Он был немного полноват. Он посмотрел на пару наполовину опустошённых бутылок, валявшихся на полу рядом с пепельницей, полной окурков, и стопкой грязных писем. Он улыбнулся, вспоминая прошедшую ночь.

Осторожно, стараясь не шуметь, он подошёл к окну и немного отодвинул занавеску. Выглянул на улицу. Прошло почти четыре месяца с тех пор, как Джордж и Скотт остановили Ньярлатотепа, но мир, казалось, ничего не заметил. В бюро, Департаменте оккультных наук, это дело рассматривалось в строжайшей тайне. Его лаконично поблагодарили за помощь и приказали молчать о случившемся. Тело Скотта быстро увезли, и он его больше его не видел. Возможно, оно и к лучшему. Не факт, что он выдержал бы это зрелище.

Он нагнулся, чтобы взять сигарету, и прикурил её, слегка приоткрыв окно, чтобы впустить в комнату утренний воздух.

Первую неделю он старался не думать о том, что произошло. Он много спал, сны не всегда были приятными, но они позволили ему привести в порядок мысли, прояснить случившееся. Человек не решает, кто враг, а кто нет. Есть существа, что ходят среди нас и ждут момента слабости, чтобы настроить нас друг против друга. У зла могут быть сотни имён, лиц и масок, оно может принимать тысячи форм, может ползать или летать, шептать ласковые слова или выкрикивать угрозы, но его можно распознать по тому, что оно замышляет. За всеми его воплощениями всегда стоит одна и та же пустота, которая жаждет сеять несчастья, разрушения и безумие. Однажды Джордж заглянул в эту пустоту и на мгновение увидел в ней своё отражение, и увиденное ему не понравилось. Он выжил и понял, что мир, в котором он оказался, – это его мир, а люди, среди которых он оказался, – это его люди. Он научился распознавать врагов и понимать, что должен защищать и уважать своих, где бы те ни жили – над водой или под ней. В конце концов, разве не все они дети Уббо-Сатхла?