Текст книги "Душитель (ЛП)"

Автор книги: Антонио Дионисио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Джордж, пожалуйста, оставь…

– Посмотрите на него, – он положил пистолет на стол. – Я помню те дни, когда можно было носить нормальный калибр. Он прищурился, пытаясь навести прицел пистолета с двумя дулами. До войны никто не знал, что такое тефлон.

Капитан смотрел на него не трогая. Табельное оружие полицейского. Два дула пятидесятого калибра. С охотничьей дробью. Эти пули были способны пройти сквозь бронежилет, как сквозь бумагу для папирос. А иногда, на патрулировании они не значили ничего. Можно было понять состояние Хэмптона. Большинство людей вели себя, как будто ничего не произошло, как будто жить по соседству с этими существами было нормально. Они продолжали ходить в супермаркеты, на работу, садились в автобусы по утрам, отвозили своих детей в школу, ездили на рыбалку по выходным. Но было ясно наверняка – мир пал. Ничего не было так, как тридцать лет назад. Открытия, которые были сделаны в течении последней войны потерпели крах и уничтожили здравый рассудок людей. Теперь все стали призраками, погруженными в каждодневную рутину. Были заняты тем, чтобы воссоздать образ нормальности, скрыть полотном те мрачные ужасы, ту ужасную правду. Но он не мог винить их. Это нормально, что весь мир хотел сбежать неведомо куда, чтобы прийти в себя, верить, что следующий день настанет. И это было самое ужасное. Солнце вставало и садилось каждый день, оставаясь равнодушным к монстрам, которые ходили под его светом.

– Ладно, Джордж, – капитан ловил его взгляд. Пора по домам. Завтра наступит новый день. Если хочешь, заходи в мой кабинет, поговорим. Счет оплачу я.

3. Смерть – это единственный бог, который приходит, когда его зовут

Я тоже знаю, что смерть – это единственный бог, который приходит, когда его зовут.

Роджер Желязны,

«24 вида горы Фудзи кисти Хокусая»

Бостонская полиция с помощью войск специального назначения начала осматривать затопленные районы на городском побережье. Шансы найти Томаса Симански, человеческого ребёнка, пропавшего из школы, значительно уменьшаются с каждым днём.

Боль. Колющая боль, которая шла от верхней части черепа до шеи, распространялась и на плечи. Как будто маленькое деревце решило погрузить свои покрытые шипами тонкие корешки в его мозг. Джордж проснулся и посмотрел в потолок. Через щели приоткрытого окна в его спальню лился свет. Потолок был покрыт пятнами сырости. По углам были паучьи гнёзда, но даже пауки больше не хотели там жить. Он сглотнул и заметил, что горло пересохло и болело. На улице с необычайной силой лил дождь, вызывая металлические звуки из труб на фасаде здания. Он поднялся в кровати, и голова заболела ещё больше. Казалось, что мозг раскалывается. Слишком много виски было вчера вечером. Слишком много мыслей. Он посмотрел время на будильнике и, спотыкаясь, побрёл в душ.

Дорога в комиссариат была ужасной. Когда шёл дождь, улицы наполнялись машинами, плотно и тягостно, как будто густая кровь медленно текла по телу. Он повесил свой промокший плащ, под которым сразу образовалась лужа, и приблизился к кабинету капитана. Он пригладил волосы и постучал в дверь, на которой была табличка из шлифованного стекла с фамилией капитана, написанной чёрными буквами.

– Добрый день, лейтенант Хэмптон, – капитан посмотрел на него из-под толстых очков. Он заполнял бумаги, лежащие на столе.

– Капитан, извините за вчерашнее…

– Ничего, – тот махнул рукой, будто бы отгоняя мошек.

– Спасибо в любом случае. Ах да, как же я очутился дома?

– Я позвонил в комиссариат и попросил, чтобы кто-то тебя отвёз. Сказал, что ты перебрал и сам вести машину не можешь.

Джордж посмотрел на подошвы своих ботинок. Ему не было стыдно. Ему было грустно. Комиссариат. Единственное, что связывало его с этим миром. За его пределами для него ничего не было.

– Разумеется, лейтенант, – капитан глубоко вздохнул. – Специальный агент Скотт ждёт вас в комнате отдыха.

Джордж кивнул и закрыл дверь.

Скотт в своём узком чёрном костюме сидел на диване в комнате отдыха, сложив руки на коленях. Доска объявлений, на которой болталось несколько старых бумажек, кофейник, стол со стульями из разных гарнитуров, диван и сбоку столик поменьше со старым радио, склеенным изолентой, чтобы не развалилось, и несколькими пепельницами с бычками. В такой атмосфере рыба в костюме смотрелась чужеродно. Джорджу представились собаки, играющие в покер. Было что-то зловещее.

Скотт моргнул пару раз и повернул голову в его направлении.

– Добрый день, лейтенант, – Скотт поднялся.

– Добрый день, – Джордж отвёл глаза.

– Вчера ночью я кое-что расследовал. Нашёл след, по которому было бы интересно пойти.

– Вы что, никогда не спите? – голос Джорджа вышел язвительнее, чем он того ожидал.

– Сплю, но у нас не такие биоритмы, как у людей.

Джордж не до конца понял, что тот имел в виду, но не хотел дальше расспрашивать. Он почесал за ухом.

– Скажите, какой след вы обнаружили?

– Я поговорил с парой не особо приятных людей. Они мне указали, где можно встретить кое-кого хорошо информированного о том, что официально в Бостоне не происходит.

– И где мы можем встретить этого кое-кого?

– В Затопленном квартале.

Если бы Джордж ничего не знал об анатомии глубоководных, он бы поклялся, что Скотт улыбнулся.

– Судья подписал бумаги на вскрытие предыдущих жертв, – он сказал. – Туда и пойдём первым делом.

Когда Хэмптон остановил служебный Понтиак у кладбищенской стены, снова сильно полил дождь. Огромные капли били по стеклу и капоту, вызывая оглушительный стук. За небольшой каменной оградой стоял ряд высоких кедров с мокрой от грозы хвоей.

– Лучше подождать, пока приутихнет, – предложил Джордж, отпуская руль, чтобы зажечь сигарету. Он посмотрел искоса на Скотта, сидевшего в прямой и неестественной позе, как если бы он был восковой статуей.

Джордж выпустил большой клуб дыма с сильным желанием изменить довлеющий запах в машине. Он был уверен, что если не постарается, будет потом вонять рыбой целую неделю. Тем временем, немного стесняясь ситуацией, он наблюдал, как капли собираются в ручейки и стекают по стеклу. Было интересно видеть, как дождь капал всегда в одном направлении по ветровому стеклу. Было похоже, что как только первые капли открыли дорогу, остальные, слишком безвольные, чтобы искать собственную, ограничились тем, что потекли по уже известной дороге, друг за другом, чтобы быть затем сметенными стеклоочистителем. Джордж попробовал найти ассоциации с людьми, но у него слишком болела голова.

Вы мне не предложили сигарету, – осторожно заметил Скотт, не двигаясь, пока Джордж не начал сомневаться, сказал ли тот что-нибудь.

– Простите?

– Я сказал, что вы мне не предложили сигарету, – что-то двинулось в огромных выпученных глазах Скотта, как будто один из зрачков сейчас уставился полностью на него.

– Э-э-э… – запнулся смущенно Джордж. – Я не знал, что вы курите… – Он достал смятую сигаретную пачку из кармана плаща.

– Я не курю, – Скотт повернул голову к нему. – Но вы об этом не знали, и всё же мне не предложили.

Джордж фыркнул и на его небритом лице появилась циничная улыбка.

– Простите, специальный агент Скотт, – сказал он, делая упор на каждое сказанное слово. – Не хотел причинить вам неудобство. Прошу принять мои извинения.

Лицо Скотта напоминало маску. Джордж не мог различить ни одного признака, сердилось ли чудище или нет. Неосознанно он сжал рукоятку пистолета, как будто хотел увериться, что тот на своём месте в чехле. Он сглотнул.

– Я вам не нравлюсь. – Скотт медленно открыл свой рыбий рот и низкий звук голоса, напоминающий отдалённый гром, вышел из его узких губ.

– Хорошая интуиция. Думаю, что за что-то же вы всё-таки попали в специальные агенты. – Джордж чувствовал себя всё беспокойнее в машине. Он нервно заёрзал на сиденье.

– Я просто хотел, чтобы вы знали, что я вижу вашу неприязнь ко мне, но хочу вам напомнить, что мы в одной команде.

– О нет! – Джордж ударил по рулю. – Не думайте, что если вы работаете на правительство, то это вас делает… делает…

– Человеком?

– Да, чёрт подери! – Джордж ещё больше разгорячился, его раздражало видеть непроницаемость Скотта, холодного и не подающего признаков жизни, как дохлая рыба.

– Я не человек. Никто и не говорит, что человек. Я только говорю, что мы в одной команде, боремся за одно и то же. Война закончилась, лейтенант.

– Может быть для вас, Скотт! – крикнул Джордж, брызжа слюной. – Может быть для вам подобных. Но очевидно, что в этой войне были победители и проигравшие, а также много погибших, и то, что вы спокойно ходите по нашим улицам, меня лично оскорбляет.

Казалось, что Скотт наблюдает за ним абсолютно бесстрастно. Его выпученные глаза не выдавали никакой эмоции. Зачем с ним дальше разговаривать?

– Мы все проиграли в этой войне, лейтенант Хэмптон.

– Это вы проиграли? Господи, Лас Вегас стал Западным побережьем! Вы знаете, сколько миллионов человек погибло в Тихоокеанской битве?

– А вы расположили те атомные заводы в разломе Сан-Андреас. Это убило миллионы глубоководных.

– Потому что мы проигрывали войну! Благодаря вашему колдовству! – он выплюнул последнее слово, как будто оно было ядом, горевшим у него внутри.

– Нельзя судить всех нас за то, что делают наши правители. Я не был согласен со всем, что делалось, так же, как и вы, я думаю, не были согласны с решением затопить Калифорнию.

– Не разговаривайте так со мной, не находите себе извинения! – Джордж выхватил пистолет и вытянул его в нескольких сантиметрах от лица Скотта. – Мой брат погиб из-за вас! – его палец задрожал на курке, но Скотт не беспокоился, или во всяком случае этого не было видно по его лицу.

– Вы начали войну… – казалось, что голос Скотта поколебался. – У вас нет права жаловаться, Хэмптон, – он схватил рукой дуло пистолета. – Вспомните Эниветок…

Джордж отрывисто дышал и казалось, что его сердце лопалось под рубашкой. Дрожа, он опустил пистолет и посмотрел на руль. Дождь уже почти закончился. Капли, освободившиеся от напора других, стекали по стеклу уже более разнообразными рисунками. Он сделал ещё пару глубоких вздохов и снова посмотрел на Скотта, который, как казалось, смягчился.

– Извините, что целился в вас, – сказал Джордж уже серьёзным тоном. – У меня нет оправданий. Если хотите обратиться с жалобой к моему шефу…

– Я не буду жаловаться, лейтенант. Я только хотел знать, будете ли вы на моей стороне в нужный момент. Хочется, чтобы вы чётко различали, кто сейчас враги и кто друзья. Не обманывайтесь внешним видом, иначе мы все будем в опасности.

Джордж не знал ни что сказать, ни на что намекал Скотт. Он внутренне обрадовался, что тот не будет жаловаться капитану, хотя ему не нравилось быть чем-то ему обязанным. С тем, как много он думал, как много аргументов мог привести, Эниветок конечно не мог заставить поменять мнение. Эта рыба Скотт не был своим. У своих нет ни жабр, ни чешуи.

Судебный представитель стоял на месте, закрываясь зонтиком, хотя дождь уже перестал. Из-за вытянутого лица и бледной кожи его можно было спутать с какой-нибудь кладбищенской статуей, хотя длинные бакенбарды и широкие брови портили это впечатление.

Работники доставали гроб из узкой ямы в мокрой земле. Сбоку была навалена земля, в которой виднелись борозды и следы дождя, похожие на следы от пуль. Миссис Слэзерс, первая жертва, была убита чуть более двух месяцев назад. Джордж читал отчёт судмедэксперта десятки раз. Пятьдесят пять лет, разведённая, латышского происхождения, изнасилована неизвестным предметом и задушена поясом от халата. Он видел её фотографии множество раз, а теперь был здесь, чтобы потревожить её покой… Он оглянулся вокруг. Скотт стоял с руками по бокам своего бугристого тела и смотрел на яму. Было похоже, что судебный представитель больше всего хотел покончить с формальностями.

Миссис Слэзерс была похоронена на кладбище Сидар Гроув в Дорчестере. На её надгробии можно было прочитать барельефом по граниту её имя, дату рождения и смерти. Больше ничего. С этого места были видны скопления кедров, высоких и старых, которые частично скрывали озеро, блестящее словно зеркало и отражающее тучи, которые бежали рассеянно по небу.

Звук поднятого и поставленного на мокрую траву гроба вывел его из размышлений. Миссис Слэзерс была простой швеёй и всё, на что хватило её сбережений, был обычный почти не украшенный деревянный ящик. Латунный крест, потемневший от земли, в которой находился, еще и раскололся от неосторожного удара лопатой.

– Миссис Слэзерс умерла два с половиной месяца назад, – Скотт указал на гроб. – Будет неприятное зрелище.

Судебный представитель показал жестом начинать. Гроб открыли с треском. Ничто на свете не смогло бы подготовить морально Джорджа к тому, что скрывалось под деревянной крышкой. Сначала был запах из гроба, зловонный и тошнотворный, напомнивший дыхание, запертое столетиями в гниющем рту. Внутри целый слой червей ползал по испорченной обивке из искусственного шёлка. Это была густая масса из огромных белых червей толщиной в палец, трепетавших как одно живое существо. В какой-то момент Джорджу показалось, что эта бесформенная масса начала принимать человекообразную форму, начали определяться руки и ноги, голова, на которой появился рот посреди слоя червей, рот, улыбающийся ужасной сардонической гримасой. Джордж стал как будто парализованный, потому что эта масса червей, как казалось, начала приподыматься из гроба и в какой-то момент он уже думал бежать оттуда и начал спрашивать себя, можно ли убить это из пистолета. Но случилось не так. С предсмертным хрипом черви как будто взорвались, распыляясь облаком коричневой пыли, и всё содержимое гроба превратилось в песок или опилки, и внезапно внутри уже ничего не было, кроме темнеющего пятна и пыли.

Джордж пришёл в чувство и понял, что переставал дышать. Одного могильщика и судебного представителя рвало. Другой могильщик был бледным и его руки тряслись, как листья на дереве во время урагана.

– Боже милостивый! – Джордж сделал шаг вперёд, осмеливаясь заглянуть в гроб. Внутри не было даже костей. – Что это было?

– Солнечный свет, – сказал Скотт кратко.

– Солнечный свет?

– Их уничтожил солнечный свет.

– Но что это были за черви?

– Такие же, каких мы еще увидим в остальных гробах. Это остатки чего-то, что ползает в темноте и может быть уничтожено солнцем.

Затопленный квартал находился в северо-восточной части Бостона. Это было предместье, спускавшееся по наклонной в море. Там жили только люди, которые не могли себе позволить жить где-то получше, потому что нельзя упасть ниже, чем это место. Сам квартал продолжается еще на несколько сотен метров вглубь моря. Это дом самой большой общины глубоководных в Бостоне, и второй по размерам на Восточном побережье. Вначале Новая Англия была полна затопленных колоний и городов и являлась одним из самых важных пунктов его, так сказать, географии. Вокруг затопленного города выросли как грибы разные неприятные магазинчики и такое же население, превращая этот квартал в самое настоящее гетто, которым никто не хотел заниматься.

Понтиак начал наезжать на ямы в дороге. По бокам шоссе беспорядочно вырастали полуразрушенные здания. Некоторые из них были просто пустыми остовами, тогда как другие казалось сгорели до основания и были просто руинами между брусьями их конструкции.

По мере приближения к Морскому авеню, главной улице, из которой вырастал Затопленный квартал, Джордж наблюдал, как лица обитателей этого района становились всё более и более нечеловеческими, походившими на рыб. Иногда это были едва заметные черты: глаза чуть более выпученные, рот больше, чем обычно; у других же было всё очевидно – плавательные перепонки и жабры.

По указаниям Скотта Джордж направил машину к запутанному скоплению улочек. Было ещё рано, оставалось несколько часов до восхода солнца, но Джордж точно не хотел там оставаться до темноты. Скотт сказал ему остановиться возле какого-то гаража с нарисованными тёмно-красной краской странными символами. Группа большеглазых грязных детей слонялась на углу вместе с блохастым псом, пытавшимся от них сбежать.

– Это здесь, – Скотт указал на двухэтажное здание, которое почти лежало на соседнем, формируя узкий проход, тёмный даже утром. Над дверью была простая вывеска с названием магазина: «Экспорт Кроулера и компании». Дверь была закрыта и с решёткой.

– Похоже, что закрыто, – Джордж посмотрел на Скотта с опаской.

Скотт позвонил в дверь, но никто не открывал. Джордж затарабанил в грязные боковые окна чтобы проверить, что точно никого нет.

– Ну и кто же здесь работает? – Джордж вернулся ко входу, где его напарник всё еще стучал в дверь, привлекая внимание уродливых прохожих.

– Один тип, который много знает. Мистер Кроулер. Если сможем с ним договориться, он нам укажет правильный путь.

Скотт снова забарабанил в дверь, но Джордж был уверен, что внутри никого нет. В окно нижнего этажа соседнего здания выглянула женщина. Её рыбье лицо показалось сквозь занавески. Лицо было круглым, в большом рту виднелись маленькие зубки. Она была из тех, других. Джордж знал, что при смешивании крови с глубоководными дети рождались людьми, но понемногу менялись, пока не становились как Скотт, маслянистыми и чешуйчатыми, совсем нечеловеческого вида. Его пробила дрожь.

– Вы из полиции?

Джордж вытащил значок.

– Лейтенант Хэмптон, – он представился. – А это специальный агент Скотт. Вы не знаете, здесь ли мистер Кроулер?

– Обычно здесь открыто в это время, – на её лице показалась гримаса отвращения, – но сегодня утром он закрылся рано. Привёз на грузовике несколько ящиков.

– Вы не знаете, куда он уехал? – спросил Скотт.

– Не знаю, но думаю, что у Кроулера склад на набережной, – она показала в восточном направлении.

– Большое спасибо, мисс, – сказал Джордж. – Поедем искать этого Кроулера на набережную? Может он знал, что мы приедем?

– Возможно, но не думаю, что он бы от нас сбежал.

– Ну ладно, отправимся туда сразу же. Не хочу задерживаться в этом райончике дольше, чем требуется.

Скоро они добрались до порта, если так можно было назвать это нагромождение, полное огромных блоков бетона, которое резко спускалось на пляж, простирающийся с севера на юг. Там были разные склады с потолками из фиброцемента и киоски из латуни, одни раскрашенные красками, другие со следами удручающих надписей. Спускаясь на север по так называемой дамбе рядом с морем и складами, Джордж мог различить океан с его волнами с пенными гребнями, бросающимися неспешно на берег, разъедая его понемногу. Море отражало небо над ним и казалось спокойным и тёмным. Где-то далеко сливались почти чёрная зелень моря и тёмно-серое небо. Оттуда придёт ночь, сказал себе тревожно Джордж. Это его заставляло быть начеку.

Движение было вялым, возможно из-за строительного мусора, лежавшего на потрескавшемся асфальте Затопленного квартала. Транспорта почти не было, и Джордж мог убедиться в том, что человечность и цивилизация жильцов этого места уменьшалась по направлению к берегу. В эти моменты он был абсолютно уверен, что это не его страна и не его народ.

Группа абсолютно голых глубоководных сидела на камнях на краю плотины, напротив чего-то напоминавшего остатки деревянного моста, сгнившего и полузатопленного. Это были не первые глубоководные, которых он видел в Затопленном квартале, но первые абсолютно без одежды. Их чешуйчатые плечи и выдающийся плавник сверкали как блики моря, одновременно приглушённые и переливающиеся. Один из них был особенно высок, на пару пядей выше Скотта и намного шире в груди. Руки его тяжело свисали и при согнутых коленях почти касались земли. На секунду Джорджу пришло в голову его задержать. А если Скотт решит ему отомстить за инцидент сегодня утром и бросит его здесь посреди всех этих рыб? Он медленно сглотнул и посмотрел в зеркало заднего обзора, как эти мёртвые пустые глаза наблюдали за машиной. Он спросил себя, что же они будут делать.

Найти склад Кроулера было нетрудно. Напротив него располагалась единственная машина, попавшаяся им на глаза за последние полчаса. Это был грузовичок Форд с брезентом желтоватого цвета, где тем же шрифтом было написано: «Экспорт Кроулера и компании». Что он мог экспортировать из такого места? Джордж подумал, что ему удастся легче заснуть, если он не будет этого знать. Грузовичок был не очень аккуратно припаркован у домика из фанеры с пятнами ржавчины на краске, большой белой полосой и тусклой красной. Дверь была большой, как у гаража, скорее всего, чтобы проходил грузовичок. Другая дверь была поменьше, над ней висела лампа вся в паутине. Она была открыта.

Джордж остановил машину и посмотрел на Скотта, пытаясь понять, какой метод будет самым эффективным в этой ситуации. Глубоководный вышел из машины и засунул руки в карманы пиджака. На секунду Джордж подумал, что тот выхватит пистолет, но взамен он вытащил небольшую связку бумаги и сжал её в кулаке. Он показал Джорджу жестом следовать за ним.

Внутри склада было практически везде темно, только немного света пробивалось сквозь бреши в фанере. Маленькая лампочка свисала с длинного провода, привязанного к основной балке строения. Она освещала просторное место, где можно было увидеть гору деревянных ящиков без каких-либо этикеток или опознавательных знаков.

– Извините, – голос, больше похожий на кудахтанье, раздался откуда-то изнутри склада, куда свет лампочки так и не добрался. – Это частная собственность.

– Специальный агент Скотт, ФБР, – представился Скотт, выйдя на шаг. Он уже полностью зашёл внутрь. Джордж пошёл за ним, внимательно осматриваясь.

Раздалось квохтанье, а затем звук удара, звонкий и неистовый. Как будто руки покойника барабанили по трубе.

– Это вы Кроулер? – Джордж встал рядом с напарником. Было похоже, что в помещении не было никого, только множество не слишком высоких колонн разных ящиков. Было холодно и воняло ржавчиной. Он подумал, что было бы неплохо иметь фонарь, чтобы посветить туда, откуда доносился голос.

– Пойдёмте, Кроулер, – Скотт сжал руку, в которой держал пачку бумаг. – Мы всего лишь зададим вам несколько вопросов.

Снова послышался стрекот, сопровождаемый каким-то вздохом, как будто изданным несколькими существами одновременно. Затем что-то отделилось от потолка, как будто огромный лист упал, качаясь, с ветки дерева, не видного в темноте. В следующий момент стало видно лицо. Не было более гротескной маски, чем то лицо, парящее в темноте. Джордж сделал шаг назад. Это было одно лицо, без тела, без шеи, даже без головы, плоское как монета, но удивительно реальное. Его два зелёных глаза двигались сами по себе под густыми бровями. Нос был тонким, а надо ртом были аккуратные усики, как у Кларка Гейбла.

– Спрашивайте, но не тратьте моё время, – губы задвигались как-то независимо от голоса. Джордж не сомневался, что этот металлический квохчущий голос не исходил из этих губ. – Если вы пришли из-за пропавшего мальчика…у меня в магазине уже висит объявление.

– Нет, мы пришли не из-за него, – сказал Джордж, стараясь сохранять сдержанность.

– Тогда зачем? – парящая голова спустилась на несколько сантиметров, остановившись на высоте около двух метров.

– Мы бы хотели узнать, есть ли у вас информация об убийствах, совершённых в последнее время, – ответил Скотт.

– Убийствах? Каждый день люди умирают от рук себе подобных. Можно поконкретнее, мистер Скотт?

– Я имею виду убийства в Бостоне. Задушенные жен…

Джордж услышал, а скорее заметил, шаги за его спиной. Уменьшающийся дневной свет в окне совсем погас. Он повернулся со всей скоростью, с которой только мог, но у него хватило времени только увидеть волосатую руку с резиновой дубинкой, которая ударила его в висок. Затем мир быстро закрутился и наступил мрак

Когда он проснулся, первое, что заметил, была колющая головная боль. Затем запах крови на его лице, гром, звук морских волн и запах, витающий над ними. Он попытался открыть глаза. Где-то было слуховое окно, через которое еле-еле была видна ночная гроза. Он мог видеть кусок тёмного неба, озарявшегося каждый раз, когда молния рассекала небесный свод. Стены были из толстых досок, а вокруг него были обрывки канатов и какие-то скрученные парусиновые мешки. Он понял, что находился в сидячем положении. Он посмотрел вниз, глаза помутнели, и он заметил, с какой болью пульсировал висок. Он глубоко вздохнул, вспоминая последние моменты перед тем, как упал без сознания. Он был на складе Кроулера, кто бы ни был тот тип. Они начали его допрашивать, как кто-то на них напал сзади. Сейчас он был связан сидя на старом стуле.

– Вы очнулись, Хэмптон? – гулкий голос Скотта прозвучал за его спиной.

– Да, – он ответил шёпотом. – Где мы?

– Думаю, что всё ещё в Затопленном квартале. Кто-то нас оглушил на складе Кроулера.

– Похоже на то. – Джордж попытался поднять голову, чтобы взглянуть на Скотта, но тот был вне поля зрения. – Вы связаны?

– Да. – Он услышал звук трения, как бы в доказательство слов Скотта. – Скажите, вы видите перед собой что-то, что мы могли бы использовать?

– Не знаю. Вижу только доски, верёвки и брезент.

– Надо убираться отсюда. Нас не оставят в живых, если мы узнаем много лишнего. Это всё я виноват, – взволнованно добавил Скотт. – Мне следовало быть осторожнее. Не ожидал, что за этим всем стоит Кроулер…

– Не время для сожалений. – Джордж тщетно дёргался. – Давайте лучше подумаем, как отсюда выбраться.

Джордж раскачивался вперёд-назад, пытаясь ослабить давление верёвки. Тот, кто его связал, постарался на славу, но сама верёвка была слишком толстой, а потому узлы получились недостаточно тугими.

– Что вы делаете?

Джордж не ответил. Он продолжал двигаться из стороны в сторону. Боялся упасть. Голова болела после удара; возможно, там даже осталась трещина. Если он упадёт на пол, то неизбежно ударится, а не хочется усугублять ситуацию. Если сейчас у него было небольшое головокружение, кто знает, что будет после падения. Он не горел желанием встретить свой конец в этом богом забытом месте где-то в Подводном квартале. Если подумать, снаружи его не ждёт ничего, кроме работы. Но это ещё не значит, что он так просто сдастся и позволит монстрам победить.

Стул треснул.

– Вы это слышали? – шёпот Джорджа был полон ликования. – Стул. Он деревянный. И уже почти прогнил. Если я смогу его сломать, снять верёвки с сучков будет намного проще.

– Нам нельзя шуметь. Мало ли кто есть поблизости.

Джордж застонал, борясь с верёвками. Это оказалось куда сложнее, чем он думал.

– Может, вы могли бы сделать что-то полезное, вместо того чтобы просто сидеть на месте ровно, – проскрежетал он.

Скотт молчал несколько секунд, на протяжении которых было слышно только отрывистое дыхание Джорджа Хэмптона, борющегося со стулом, и непрерывную мелодию проливного ливня, мощно стучащего по крыше. Затем раздался гром, от которого задрожали деревянные балки над ними.

– Шесть секунд, – произнёс Скотт.

– Что? – Джордж на мгновение перестал раскачивать стул.

– Раскат грома звучал шесть секунд. Почти все, что я слышал до этого, длились столько же. Мы можем использовать этот шум, чтобы прикрыть наши действия.

Джордж улыбнулся в темноте.

– Кажется, это самая здравая мысль, которую я услышал от вас за день. Давайте.

Прошло почти двадцать минут, прежде чем они смогли доломать свои стулья под грохот грома над морем вдалеке. Впервые за несколько недель Джордж был рад этому непрекращающемуся дождю над Бостоном. Теперь они со Скоттом сидели посреди обломков стульев в полной темноте. Джордж заканчивал распутывать кусок верёвки на предплечье. Когда он, наконец, смог подняться, голова закружилась, и он покачнулся. Джордж потрогал болевший висок. Пальцы оказались в чём-то липком – в основном, то была его полузасохшая кровь. Скотт стоял рядом жуткой тенью в темноте.

Освободившись от верёвок, Джордж смог увидеть всю комнату. Она была не более трёх с половиной метров в длину. В противоположном конце от того места, где он был привязан к стулу, находилась деревянная дверь с двумя металлическими скобами. Сделав несколько шагов, Джордж направился к окошку наверху. Оно располагалось под самым потолком и было не больше его головы. Он сделал это по двум причинам: во-первых, чтобы проверить, можно ли через него сбежать; Во-вторых, чтобы подышать свежим воздухом. Скорей бы оцепенение от удара прошло. Прислонившись к стене рядом с картиной, на которой были изображены морские узлы, он попытался мыслить ясно.

Кроулер запер их здесь, но не убил. Он был замешан в каком-то грязном деле и не хотел, чтобы об этом узнала полиция. Но у него должна была быть какая-то причина, почему он не прикончил Джорджа и Скотта сразу. Подумаешь, одним пропавшим полицейским в Подводном квартале больше, особенно с учетом происходящего в последнее время. Возможно, присутствие Скотта сыграло в его пользу. Он был федералом, и если бы однажды его тело выбросило бы на берег лицом вниз, его люди стали бы задавать вопросы и рано или поздно вышли бы на Кроулера. Но тогда что, чёрт возьми, он задумал? При воспоминании о лице, левитирующем во тьме, Джордж заметно вздрогнул.

– Лейтенант, – шёпотом позвал Скотт.

Джордж обернулся. Глубоководный стоял очень близко.

– Там мы не выйдем, – сказал Скотт и постучал по стене. Толстая древесина. Даже если бы они могли её снести, это бы создало слишком много шума.

Скотт указал на дверь, очертания которой были едва различимы в темноте.

Джордж подошёл к ней и приложил ухо. С той стороны доносились приглушённые голоса. Он взялся за холодную металлическую ручку и медленно её повернул. Петли заскрипели. Для Джорджа этот звук был подобен сигнальной сирене. За дверью оказался узкий коридор, под потолком тянулись свинцовые трубы. Джордж стиснул зубы и оглянулся на Скотта, который протягивал ему кол – обломок стула, на котором он сидел.

– Будем надеяться, нас больше не застанут врасплох, – отметил Скотт.

Джордж шёл впереди. Через пару метров коридор заворачивал вправо. Оттуда было видно выход из дома. На небольшом трюмо лежал альманах 1956 года с пожелтевшими, скукожившимися страницами, а к зеркалу, серебряная поверхность которого пошла ржавыми трещинами, был приклеен стикер «Ред Сокс» [прим. пер.: бостонская бейсбольная команда]. Лестница вела на второй этаж, откуда через полуприкрытую дверь доносились голоса и проливался тусклый свет. Джорджа и Скотта от входной двери отделял один несчастный метр.

– Я не могу уйти без своих вещей, – сказал Скотт, указывая на дверь.

– Согласен. Поднимитесь наверх и осторожно посмотрите, что там. Я бы предпочёл поменять эту палку на свой пистолет. Я же останусь на стрёме тут.

Скотт кивнул и бесшумно поднялся по лестнице. Джордж опасался только, что запах напарника может привлечь внимание тех, кто находится там, наверху. Он прижался к дверному косяку, держа кол наготове.