Текст книги "Душитель (ЛП)"

Автор книги: Антонио Дионисио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Мы ожидали от вашего босса большей щедрости, – раздался из комнаты рокочущий голос Кроулера. Его невозможно спутать ни с кем другим.

– Это его последнее слово, господин Кроулер, – ответил другой голос, теряя терпение. – Вы либо соглашаетесь, либо отказываетесь. В любом случае, советую не забывать, как мой босс закрывает глаза на ваши… кхм… делишки.

Последовало гоготание и нервозное постукивание.

– Ваш босс не меньше меня был заинтересован в том, чтобы держать язык за зубами, – напомнил Кроулер. – И речь идёт не только о деньгах.

– Мы вас услышали, Кроулер, – произнёс третий голос, более глубокий, с хрипотцой. – Мы передадим боссу ваши слова, но имейте в виду, что ему это не понравится.

В ответ раздался лишь раздался металлический звук, как будто кто-то щёлкнул секатором. Джордж заметил приближающиеся шаги и, едва не споткнувшись, поднялся по лестницы до пролёта, где и успел спрятаться. Двое вышли, хлопнув за собой дверью. Джордж выпустил воздух из лёгких и прижался к стене.

– Лейтенант, – раздался шёпот чуть выше по лестнице.

Джордж поднялся в комнату, окутанную тенями, похожу на спальню. Скотт протянул ему плащ и пистолет.

Они медленно спустились по лестнице. Джордж остановил Скотта и приложил указательный палец к губам.

– Что будем делать, босс? – спросил кто-то изнутри комнаты.

– Уходим, как и планировали, – ответил Кроулер. – При таком раскладе лучше исчезнуть поскорее.

– Опасаетесь Голоса?

– Да, но это не главное. Я хотел получить некоторые рычаги влияния на будущие дела, – послышался новый стук. – Но это не наша главная проблема. И не проблема этого города.

– Значит, вы заберёте этих двоих себе?

На несколько секунд повисло молчание, во время которого, как предположил Джордж, Кроулер решал их судьбу.

– Если тела останутся – заберу. Глубоководный очень интересный.

– Пойду проверю их.

Шаги направились к двери.

Скотт отреагировал быстрее, навалившись всем своим весом на вышедшего мужчину. Это был крупный, коренастый тип с взлохмаченными сальными чёрными волосами в клетчатой рубашке. В руке он держал пистолет, который выскользнул из его пальцев, когда мощные когти Скотта отбросили его к стене. Когда тот попытался встать, Джордж ударил его ногой в бок, выбив весь воздух из его лёгких, а удар «Кольтом» по голове надёжно отправил его в нокаут. Джордж не сомневался, что это был тот самый человек, который вырубил их утром, так что было даже приятно отплатить ему той же монетой. Но оставался ещё Кроулер.

Джордж вошёл в комнату. Это было маленькое помещение, освещённое старыми лампами без абажуров. В центре стояли два войлочных кресла, которые, возможно, только что занимали прихвостни Голоса. Прямо напротив стоял погрызенный журнальный столик с пепельницей, в которой ещё тлела пара окурков. Справа на спинке стула, похожего на те, что они сломали, лежало лицо Кроулера, похожее на маску для Хэллоуина. Собственно, там было не только лицо, но и всё тело – впалая кожа, обмякшая на стуле, как пальто, пустые конечности безвольно свисали. Джордж почувствовал, что у него снова кружится голова, и перевалился через дверную раму, ударившись бёдрами о маленькую низкую полочку, на которой стоял чёрный телефон, и тот с грохотом упал на пол. Затем Джордж увидел несколько фотографий, висевших на стене, на которых был изображен Кроулер, или то, чем Кроулер был до того, как стал обёрткой для какого-то чудовища. На одной из них он сидел на тумбе вместе с другим мужчиной и держал в руках банку пива. На другой Кроулер стоял рядом с машиной, преисполненный собственной важности.

То, что носило оболочку Кроулера, было лангустом, вроде тех, что подают в дорогих ресторанах на Бикон-Хилл, только больше в размерах. Намного, намного больше. Джордж в недоумении рассмеялся. В ресторане с него взяли бы минимум две тысячи, чтобы подать одного такого с гарниром. И у него бы ушло не меньше недели на то, чтобы доесть его. Лобстер зашевелился на своём месте, и щелчки, который ранее Джордж принял за барабанную дробь, превратились в голос:

– Лейтенант Хэмптон, – раздался голос существа, но не из его рта, поскольку рта как такового у него не было. На месте лица была розовая мясистая выпуклость с длинными усами-антеннами. – Как хорошо, что вы здесь.

Джорджу пришлось схватиться за стену, чтобы не споткнуться о столик, который только что опрокинул. У него сильно кружилась голова, но он никак не мог перестать смеяться. Похоже, ситуация забавляла и оболочку Кроулера, потому что его рот, лишённый зубов, растянулся в вымученной улыбке.

В комнату вошёл Скотт и схватил Джорджа за пальто, чтобы удержать его на ногах, не сводя при этом глаз с Кроулера.

– Я в порядке! – прохрипел Джордж, отстраняясь от агента ФБР.

– Полагаю, вы хотите продолжить разговор с того места, на котором мы остановились сегодня утром, – щёлкнули клешни монстра, который на самом деле был Кроулером.

Джордж поднял пистолет, направив его на луковичную голову лангуста, развалившегося на кресле.

– Всё кончено! – Рука Джорджа заметно дрожала. – Лучше расскажите нам всё по-хорошему, не то я проделаю дыру в твоём прекрасном кресле!

Кроулер щёлкнул.

– Пистолет против меня бесполезен, – пояснил Кроулер. – Ваш друг Скотт может это подтвердить.

У Джорджа зазвенело в ушах, а пульс участился и снова застучал в висках. Он был уверен, что сейчас снова рухнет и что всё это последствия истощения, шока и паники, но затем увидел, что звон издавал Скотт, который говорил что-то совершенно неразборчивое для него, но в то же время отдававшееся в самых первобытных слоях его существа. Джордж был на грани того, чтобы упасть на колени в благоговейном ужасе. Кроулер, похоже, пребывал в таком же состоянии, ёрзая в кресле. Теперь он больше походил на скорпиона, чем на лангуста, и только сейчас Джордж заметил на его спине маленькие странные крылышки.

– Хватит! – Кроулер с силой ударил клешнями по столу, и тот треснул. – Хватит уже!

Скотт сделал пару шагов вперёд, вытянув руку перед собой, как будто держал что-то в ней. Рот его закрылся, но отголоски этой оглушительной тарабарщины всё ещё накрывали их, как морские волны, постепенно слабея, но всё же не исчезая совсем.

– У нас есть способы заставить вас говорить, – в голосе Скотта прозвучала холодная угроза. – Не советую испытывать наше терпение.

– Ладно! – Кроулер собрал крылья, и его лапки зацокали по полу. – Давайте будем благоразумны! Но больше не произносите здесь это слово. – Он выглядел нервно. – Здесь полно ушей, специально натренированных его слышать.

Джордж вновь принял вертикальное положение, но не перестал целиться в голову лангуста. Ему достаточно было малейшего повода, чтобы проверить утверждение Кроулера о бесполезности пистолета.

– Тогда давайте поговорим начистоту. Подозреваю, у вас есть интересная информация для нашего дела, которой вы можете поделиться с нами.

На розовой голове Кроулера, казалось, то тут то там возникали янтарные вспышки.

– Что вам известно о Душителе? – спросил Джордж.

– На самом деле ничего. Только то, что кое-кто очень влиятельный предложил мне выгодную сделку в обмен на то, что я сообщу ему, если кто-то придёт и спросит об этом.

– Голос, – догадался Джордж.

– Да.

– Кто это?

– Криминальный авторитет Бостона, мастер оккультизма. Мы знаем о его существовании по косвенным уликам и показаниям обвиняемых, допрошенных в моём бюро, – ответил Скотт. – Отправляясь сюда, я подозревал, что за всем этим может стоять он.

– Это он Душитель?

– Нет, нет… – проклохтал Кроулер. – Вряд ли. Не думаю, что он стал бы развлекаться такой ерундой.

– Он человек? – уточнил Джордж.

Скотт промолчал. Затем качнул головой.

– Мы не знаем. Судя по всему, никто из тех, кого мы допрашивали, не видел его лично.

– Я тоже, – сказал Кроулер. – Хотя я знаю, кто может привести вас к нему. Но советую поторопиться.

– Почему?

– Голос покидает Бостон. Поэтому я тоже уезжаю.

– Вы последуете за ним? – спросил Джордж.

– Нет. Я возвращаюсь на родину, – щёлкнул он клешнями.

– Я так понимаю, Голос переезжает навсегда, – заключил Скотт.

– Да. И если есть что-то достаточно могущественное, что способно вынудить Голоса уехать… Я тоже не хочу оставаться.

– Ладно, Кроулер. Дайте нам данные того, кто может привести нас к Голосу. Затем возвращайтесь на Юггот и проведите там отпуск. Иначе Бюро по расследованию преступлений, связанных с оккультизмом, начнёт расследование в отношении «Кроулера и ко». Подозреваю, что ваши подчинённые не обрадуются интересу с нашей стороны. Если мы и разрешаем вам находиться здесь, то только потому, что вы ведёте себя разумно. Помните, что ваше присутствие не подпадает под действие Закона Уорда.

– Да, хорошо. – Кроулер застучал лапками по полу и собственному хитиновому панцирю. – Не беспокойтесь, офицеры.

Джордж почувствовал, что у него дрожат ноги от холодного ночного воздуха. Когда из-за порыва ветра со стороны моря дождь на несколько мгновений полетел горизонтально, несколько капель, подобно пулям, попали под его смятую шляпу и теперь стекали по шее. Он чувствовал себя потерянным и измученным. Как только адреналин покинул его тело, голова, казалось, запульсировала от боли и жжение обожгло шею.

Они со Скоттом решили взять грузовик Кроулера, припаркованный за деревянным домом, в котором они просидели несколько часов. Полицейской машины, которая доставила их утром в гавань в Подводном квартале, скорее всего, уже не было там, где они ее оставили. Джорджа накрыло удушающее чувство, словно он каким-то образом оказался под водой.

Он пытался собраться с мыслями, с горечью вспоминая увиденное в доме Кроулера. Кроулер… Он не был человеком. Он даже не был глубоководным! Джорджа передёргивало при мысли о чудовищах, существование которых выходило за рамки здравого смысла, об этих хитиновых тварях, ползающих на своих маленьких лапках и затевающих заговоры в своём мире, который ещё каких-то два десятилетия назад был для людей не более чем ночным кошмаром, который мог породить лишь больной разум безумца в лихорадочном припадке.

Перед тем как сесть в машину, Скотт вручил Джорджу некий амулет – отполированный чёрный камень со странным рельефным рисунком. По словам Скотта, это был защитный символ. «Самое время!» – подумал он. Хэмптон невольно поймал себя на том, что нервно ощупывает амулет. Фыркнув, он убрал безделушку в карман пальто.

Вспышка молнии прочертила зигзаг по небесному своду, и на мгновение стало светло, как днём. На несколько секунд стало видно всё, а затем город вновь окутала непроглядная темнота. Раздавшийся гром заглушил непрекращающийся шум дождя и неистовые удары волн, с неиссякаемым терпением подтачивающих скалу.

Наконец Джордж и Скотт покинули набережную, и путь их лежал по наклонной, неухоженной аллее. В конце потрескавшегося асфальта с бездонными лужами и всяким мусором, находился мир. Их мир. Мир, где монстры хотя бы носили костюмы и галстуки.

На этот раз за рулём был Скотт. Джордж слишком нервничал, даже чтобы курить. В его голове идеи и галлюцинации сталкивались и смешивались с циклонической силой, и ему казалось, что он приближается к краю пропасти и что он вот-вот закричит. Тем не менее он опустил окно на несколько сантиметров, позволяя холодному воздуху снаружи, а вместе с ним и нескольким каплям дождя, проникнуть внутрь. Он порой замечал выпученные глаза, выглядывающие из-за штор и через щели обрушившихся домов. Каждый раз, когда небо светлело, в каждом углу появлялись зловещие фигуры, вынашивающие бог знает какие зловещие планы, непостижимые для разума Джорджа, но невыразимо злобные.

Скотт ничего не говорил, пока они не выехали на трассу 107, оставив позади первые дома Затопленного квартала.

– Вы в порядке?

Джордж замотал головой. Затем он глубоко вздохнул и закрыл окно. Ручка издала протяжный скрип.

– Скотт…

– Да?

– Ничего.

Фары фургона с надписью «Кроулер» на боку освещали дорогу сквозь ливень. Вскоре стали видны первые огни Линн.

– Вы выглядите усталым, – тихо произнёс Скотт. – Вам нужно… нам лучше остановиться. Возможно, вашу рану надо осмотреть.

Джордж инстинктивно приложил руку к виску, мокрому, быть может, от дождя. Он почувствовал тупую, скрытую боль, но без врача как-нибудь обойдётся.

Нестрашно.

Из-за ям на дороге несколько раз звенели стеклянные контейнеры в задней части фургона.

– Скотт.

– Да, лейтенант Хэмптон?

– Остановитесь.

4. То, чего не должно было быть

Не мёртв тот, кто вечно лжёт.

Незнакомые эры, смерть может умереть,

Лишить тебя рассудка.

Встреться с тем, чего не должно быть.

– Metallica, «The thing that should not be»

…Расовые беспорядки: толпа людей возле квартала Глубоководных и Перевёртышей в Северном Бостоне. Гнев толпы вызвала новость о том, что вчера вечером свидетель, чья личность не разглашается полицией, заявил, будто видел, как перевёртыш посадил мальчика по имени Томас Симански в машину в утро его исчезновения. Полиции пришлось вмешаться, чтобы отговорить нападавших, требовавших обыскать дома Глубоководных, которых они обвиняют в росте преступности в этом районе. Среди протестующих было зафиксировано два случая причинения телесных повреждений в результате вмешательства полиции…

Чёрный кофе дымился на столе. Сам стол был покрыт защитным стеклом, под которым лежало меню ресторана. Оно представляло собой бело-жёлтую картонку с забавными карикатурными рисунками толстой официантки и официанта с нелепо закрученными усами. По фотографиям в рамках на стенах Джордж понял, что это хозяева заведения. Фотографии выглядели старыми. Вполне возможно, они уже не работают здесь, а то и вовсе умерли. Взгляд Джорджа блуждал по ряду чёрно-белых фотографий на стенах. На одной из них был изображён Тед Уильямс в форме «Сокс». На ней был автограф и посвящение, которое Джордж с трудом смог прочитать со своего места.

Он сделал глоток кофе. Напиток был очень горячим, но, пройдя через горло, оживил Джорджа, как будто изгнал призраков, засевших в его нутре. Скотт, сидящий напротив, потягивал настойку. Джордж заметил, как на них бросают взгляды, все косые, украдкой, словно окружающие задавались вопросом, что же здесь делают двое полицейских. Словно они два лазутчика, словно от их общества желают избавиться, но никто не осмелился им ничего сказать. «Трусы», – подумал он. Ещё один глоток кофе. Возможно, у него просто разыгралась паранойя.

– Хэмптон, – обратил на него внимание Скотт. Его огромная чёрная рыбья голова заметно выделялась на красном фоне обоев. – Не обижайтесь, но я правда считаю, что вам следует немного отдохнуть. Мне кажется, сегодня ночью вы пережили нечто такое, что требует время на осмысление.

Хэмптон крякнул в ответ. Этот звук вполне мог бы сойти за горький смех.

– Вы что, хотите отправиться за Голосом в одиночку? Какое-то секретное дело бюро? Или просто мечтаете получить чёртову медаль?

Он не сразу заметил, что повысил голос и что его прожигают взглядом.

– Ничего подобного. Я просто не хочу, чтобы вы подвергали себя опасности. Или меня.

Джордж поднял чашку с кофе и сделал долгий глоток.

– Боитесь, что я приму вас за одного из плохих парней? – иронично уточнил он, скривившись.

– Нет. Но я знаю людей, которые после того, что вы видели за последние два дня, были бы на грани нервного срыва.

– Хватит нести чушь, Скотт. – Джордж откинулся на спинку стула и достал из кармана брюк мокрую потрёпанную пачку табака. – Да что вы знаете о том, что я видел или что я могу или не могу вынести? По-вашему, я живу в розовом мире и не замечаю реальности? Я, чёрт возьми, лейтенант отдела по расследованию убийств!

– Но то, что вы видели сегодня… это не то, с чем обычно сталкиваются…

– Кто? – перебил Джордж, держа в руке коробок спичек с пропагандистским рисунком. – Нормальные люди? Люди в принципе? Вы правда думаете, что нам всё это нужно? Я про вас говорю. Вы правда думаете, что нам нужны такие существа, как вы, чтобы защищать нас от таких, как вы? Монстры, чтобы защищать нас от монстров? Вот что я вам скажу, – заявил он, указывая на Скотта пальцем, – лучше бы вы остались в своём чёртовом океане!

– Это вы нас вытеснили, – ответил Скотт, положив обе руки на стол ладонями вниз. Помните битву при Эниветоке? Так вот, то был лишь финал бесчисленных столкновений между двумя мирами. Хотя большинство людей на поверхности жили в иллюзиях, не обращая внимания на то, что происходит за пределами их идеального мирка, тем не менее их правители знали, что существует на глубине океана. И в далёком космосе. Но вместо того чтобы попытаться понять друг друга, наши народы вступили в конфронтацию. Я скажу вам одну вещь, Хэмптон, потому что я уже сыт по горло вашим поведением: хотите услышать правду? Видите эту кожу? Видите чешую? – Их руки соприкоснулись. Несмотря на неприкрытую злость Скотта, тон его голоса почти не изменился. – Когда-то я был таким же, как вы.

– В каком смысле?

– В прямом. Я не родился глубоководным. Я изменился с возрастом. Мой отец был человеком, а мать – глубоководной. Я жил недалеко от побережья, в Инсмуте, пока местные власти не решили взорвать рифы там, где я жил. Думаете, я не знаю, каково это – терять кого-то? Думаете, раз у меня кожа покрыта чешуей и глаза другой формы, я не знаю, что значит чувствовать себя притеснённым, что значит терпеть плохое отношение? Когда Соединённые Штаты взорвали атомную бомбу на Эниветоке и разрушили Храм Дагона, большинство Глубоководных решили, что Штаты зашли слишком далеко. Вы думали, что с вашим оружием вы сможете сокрушить любую оппозицию. А потом, несколько лет спустя, когда война закончилась, оказалось, что мы все проиграли. И вы, и мы. Все. А теперь включите голову, чёрт возьми. Война закончилась.

Джордж бросил незажжённую сигарету в пепельницу, поднялся на ноги и вышел из ресторана. Дождь кончился, и тяжёлые тучи плыли по небу, в клочьях которых порой проглядывала убывающая мертвенно-бледная луна. Холодный воздух, запах мокрой земли, огни города неподалёку. Джордж сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь вытолкать из себя то, что никак не хотело выходить.

Его брат Тобби сидел на крыльце и играл с бумажным самолётиком, сделанным из страницы газеты. Отец рассердился из-за того, что не смог прочитать всю статью, но Джордж смеялся, глядя, как братишка пытается управлять самолётом. А затем, двадцать лет спустя, Тобби оказался в чёрном пластиковом пакете. Джордж попросил показать его. За дверями морга плакала невестка. «Он герой», – прокомментировал кто-то. У Джорджа свело живот. Потом образовался разлом Сан-Андреас. Чарльз Декстер Уорд, сенатор от штата Массачусетс, начал выступать за перемирие, но в последней отчаянной попытке выиграть войну, прежде чем глубоководные продвинулись в центральные штаты, Западное побережье просто взорвалось, а затем затонуло. Десятки синхронных взрывов вызвали трещину, из-за которой вся Калифорния ушла под воду, а вместе с ней и захватчики.

Когда Ч. Д. Уорд стал президентом и был принят Акт Уорда, признававший американское гражданство всех глубоководных, родившихся в американских территориальных водах, мир вокруг Джорджа изменился. Теперь имело значение не то, какого цвета ваша кожа, а то, есть ли на ней чешуя. И уже неважно, католик ты или протестант, но важно, называешь ли ты своего бога Дагоном или вовсе каким-то набором звуков. А потом Джорджу пришлось приспосабливаться к жизни. Его возмущало, что мир посмел рухнуть, полностью измениться без его согласия. Он злился на всех: на тех, кто, как овцы, увлёкся словами о братстве, звучавшими из уст Уорда (мол, все должны объединиться – и люди, и глубоководные – под одним флагом); и на тех, кто выступал против него, на циников, на бездушных лицемеров, которые во всеуслышание заявляли, будто у них нет предрассудков, а потом меняли тротуары, когда кто-то из «не таких» проходил мимо. Но больше всего Джордж злился на них, на рыбоголовых. Их внешний вид, их запах, их голос – всё, что они собой представляли, было враждебно тому, чем Джордж когда-либо был или во что верил. Как может честный человек жить спокойно, когда в его районе возводят храм Дагона? Что делать, когда гранты и стипендии достаются этим чешуйчатым монстрам, которые даже не говорят на его родном языке? Как они перешли от терпимого сосуществования к угодничеству?

А затем появились эти меняющиеся, чудовищные гибриды, существа, сбрасывающие кожу и зубы, теряющие волосы, деформирующиеся и тускнеющие, пока не превратятся в монстров. Словно внутри каждого из них сидел паразит, пытавшийся выбраться наружу и изменить их.

Джордж прислонился к фургону. Логотип компании Кроулера блестел от дождя между пятнами ржавчины. Джордж прижался лбом к холодному металлу, и его вырвало. Его так выворачивало, что у него мелькнула мысль, что умирает. Колени подкосились, горло и пищевод болели. Между его ног образовалась небольшая извилистая мозаика из кофе и жёлчи – произведение искусства, испачкавшее его ботинки. Но перед тем как потерять сознание, он почувствовал себя лучше, намного лучше.

Открыв глаза спустя некоторое время, он обнаружил себя на сиденье фургона. Огни ресторана искажённо отражались на лобовом стекле. Водительская дверь была открыта, и Скотт сидел там спиной к нему. Джордж крякнул, приподнимаясь. Его конечности ощущались такими же вялыми, как и перед обмороком. Голова немного кружилась, но в мыслях царила невесомая пустота. Он чувствовал себя легко и свободно, как будто тяжесть, давившая на его мозг, внезапно она исчезла. Наконец ему удалось сесть. Похоже, на улице было довольно холодно, потому что его дыхание образовало клубок тумана, растворившийся крошечными завитками. Он положил руки на приборную панель и посмотрел на свое лицо в зеркало заднего вида.

– Я поймал вас перед тем, как вы упали, – не оборачиваясь, произнёс Скотт. Его голос звучал приглушённо.

– Кажется, я испачкал ботинки, – сказал Джордж, не видя своей обуви в полумраке машины. – Эм, Скотт… Спасибо.

– Не стоит.

– Я…

Он искал что-то, что могло бы приблизить его к этому существу. Он искал в себе те чувства, которые должны были пробудить в нём речи проповедников и политиков, но их не было. Он мог только проявить терпение и стараться продолжать общаться нейтрально.

Скотт не дал ему слишком много времени на раздумья. Он развернулся к рулю и положил пачку сигарет, которую Джордж оставил в ресторане, рядом с коробкой передач.

– Лейтенант Хэмптон, – в его голосе прозвучало что-то церемонное, – вы должны определиться. Хотите, чтобы я оставил вас дома, или поехать со мной? Я поставил в известность своё начальство, но, боюсь, у нас не так много времени, чтобы дожидаться подкрепления, если мы хотим разобраться во всём до того, как станет слишком поздно.

Джордж взглянул на Скотта. Он увидел, как эти огромные, некогда человеческие глаза смотрели прямо на него. В этих чёрных впадинах мир отражался вверх тормашками. Джордж поднял пачку сигарет и улыбнулся, а потом кивнул.

– Тогда поехали.

Вода после недавних дождей в Восточном Кембридже переполнила сточные канавы, забитые мусором и увядшими листьями. Небо стало непроглядно чёрным, будто кто-то забыл дорисовать верхнюю часть пейзажа, и над ними была теперь лишь огромная пустота без единой звезды. Но вскоре стало ясно, что там, наверху, всё-таки что-то есть, потому что оттуда с титаническим раскатом грома хлынул ливень. Джордж раздавил окурок в пепельнице и в десятый раз провёл рукой по волосам. Они со Скоттом прошли мимо итальянского ресторана, где долговязый парень рассеянно наблюдал за дождём. Несколько машин остановились на тротуаре рядом с безлистным деревом, его скрюченные ветви с неоспоримым упорством противостояли дождю. Джордж на секунду представилось, будто эти скрюченные ветви, похожие на костлявые, тоскующие руки, то ли призывают дождь, то ли тщетно пытаются его удержать, пережидая тяжёлые времена, пока не начнут расти новые листья.

Скотт припарковался рядом с телефонным столбом. На стене красовалось граффити с непристойностями. Бездомный укрывался от дождя под дырявым асбестовым карнизом. Чуть дальше по улице, возле угла, где только что из такси вышло двое мужчин, стоял «Яунде» – джентльменский клуб, куда обычно ходили, чтобы потратить деньги на проституток и покрутить колесо рулетки. Яма с грязью, в которой, по словам Кроулера, можно было найти того, кто приведёт их к Голосу.

Проходя через фанерную дверь «Яунде», вы попадаете в мир, пропахший дешёвой выпивкой и табачным дымом. Тусклый розоватый свет исходил от видавшей виды барной стойки, за которой жилистый длиннолицый бармен подавал напитки кучке парней, похожих на семечки, норовивших своими потными ладошками залезть под одежду экзотических танцовщиц, исполнявших на чёрной сцене в противоположной стороне зала эротические танцы под непрекращающуюся психоделическую мелодию.

Намётанный глаз Хэмптона сразу заметил пару головорезов, следивших за тем, чтобы в заведении всё оставалось под контролем. Один из них, круглолицый парень в водолазке, сидел рядом с пианино, которое, судя по виду, уже несколько десятков лет как сломано. Второй сидел с краю барной стойки и наблюдал за всем происходящим глазами, опухшими от дыма. Разумеется, оба сразу же заметили присутствие Хэмптона и Скотта. Особенно Скотта.

Джордж направился к бару и протиснулся между двумя мужчинами с испачканными виски подбородками. Бармен бросил быстрый взгляд на вышибалу в конце стойки, а затем направился к тому месту, где Хэмптон облокотился на стойку.

– Чем могу быть полезен? – спросил он с явным канадским акцентом.

– Нам нужен ваш главный.

Официант скривил губы.

– Простите, сэр. Боюсь, что это не…

Джордж не дал ему договорить. Он потянулся в карман и протянул значок, который слабо блеснул в свете неоновых огней.

– Кажется, вы меня плохо расслышали, – железным тоном напирал Джордж. Я сказал, что хочу пообщаться с вашим боссом.

Бармен пожал плечами и отошёл, чтобы перекинуться парой слов с парнем на дальнем конце стойки. Тот поднял свою огромную тушу и уверенно двинулся к Джорджу и Скотту.

– Извините, джентльмены, – начал он, неуклюже свесив большие руки по обе стороны массивной груди. – Не могли бы представиться?

– Я лейтенант Хэмптон, а это специальный агент Скотт. – Джордж продемонстрировал свой значок. Несмотря на полумрак, значок произвел должный эффект, и окружающие отпрянули от них, как если бы Хэмптон размахивал горящим факелом.

Мужчина несколько секунд рассматривал значок Хэмптона своим покрасневшим взглядом и затем едва заметно кивнул.

– Подождите, пожалуйста, здесь минутку, – произнёс он и, покачиваясь, направился к двери наверху лестницы из чёрного лакированного дерева.

Скотт стоял неподвижно, как статуя. Его огромные чёрные глаза, казалось, не двигались, и только медленное, тихое дыхание развеивало сомнения в том, что он действительно жив. Джордж уставился на это место, полное… отбросов. Это слово первым приходило на ум. Безмозглый скот, утопающий проблемы в алкоголе. Джордж фыркнул, почти не осознавая этого. Чем он отличался от них? Ведь определённо отличался. Ему хотелось в это верить, но, кроме того, что Хэмптон предпочитал пить в одиночку, есть ли разница между ним и этими жалкими пьяницами? Он нервно почесал подбородок, пытаясь отыскать ключ к разгадке.

Мотив. Да, точно. У него есть весомая причина быть таким. Интересно, есть ли такие причины у завсегдатаев этого клуба.

Мужчина-горилла вернулся, шаркая ногами. Он остановился перед ними и жестом указал на лестницу.

– Босс готов вас принять, – объявил он и вновь начал подниматься по чёрной деревянной лестнице.

С высоты шести футов Джордж чувствовал себя чужим среди людей, чужим среди голов, покачивающихся в гипнотическом ритме, среди бокалов со спиртным, среди рук, иллюзорно сжимающих тело какой-то полуголой девки. Скотт вошёл в кабинет наверху, и с задержкой в несколько секунд к нему присоединился Джордж.

Кабинет представлял собой комнату, разделённую ширмой из орехового дерева. На потолке горела лампа с вяло вращающимися лопастями вентилятора. Когда за полицейскими закрылась дверь, шумный, буйный, прокуренный мир «Яунде» показался далёким и приглушённым. За письменным столом сидел мужчина лет сорока, его чёрные волосы, были аккуратно зачёсаны на боковой пробор, а одет он был в синий твидовый пиджак. На столе лежала аккуратная стопка бумаг и стояла пепельница, из которой всё ещё валил дым. Хозяин кабинета встал и протянул руку, указывая на пару стульев, стоящих перед столом.

– Мистер Хэмптон, мистер Скотт, – поприветствовал он, слегка склонив своё безволосое лицо. – Я ждал вас. Присаживайтесь.

Этот человек, как сразу почувствовал Джордж, излучал спокойствие и силу, словно он привык к тому, чтобы ему подчинялись. Скотт сел, и Джордж тоже. Владелец клуба открыл серебряный портсигар и предложил гостям по сигарете. Оба отказались. Он, напротив, пожал плечами и, не поднимая глаз от стола, прикурил сигарету от зажигалки, спрятанной в статуэтке слона, стоящего на задних лапах.

– Мистер… – несколько нетерпеливо, пожалуй, заговорил Скотт своим большим ртом.

– Эйбон, – представился собеседник, приветливо улыбаясь.

– Мистер Эйбон, – продолжил Скотт, – мы хотели бы поговорить с вами об одном важном деле. Нам известно, что вы можете связать нас с Голосом.

Эйбон улыбнулся, и сигарета качнулась на его тонких губах.

– Вижу, вы не любите ходить вокруг да около.

– На это нет времени, – ответил Скотт. – Мы знаем, что вы уезжаете из города. И мы также знаем, что вы были заинтересованы во встрече с тем, кто спрашивал о Душителе. Ну, вот мы и встретились.

Эйбон затянулся сигарой и выпустил дым из ноздрей.

– Верно, мы уходим. И я настоятельно рекомендую вам сделать то же самое.

Джорджу показалось, что это тот же самый голос, который он слышал, разговаривая с Кроулером в том прибрежном бараке.

– Расскажите нам, что вы знаете, – потребовал Скотт, опустив кулак на стол.

– Да пожалуйста. – Эйбон не выглядел запуганным. – Но уверяю вас, что трюки вроде тех, что вы использовали в порту, до добра не доведут. В любом случае, – он смахнул пепел в пепельницу, – я собирался с вами поделиться. Знаете, я люблю этот город. Он мне небезразличен, так что если вам удастся его спасти, то всегда пожалуйста. Лично я уверен, что всё уже потеряно, поэтому через час я уезжаю.

– Продолжайте.

– Недавно, где-то пару месяцев назад, здесь появились какие-то парни и начали задавали вопросы, вызывающие у таких, как я, тревогу. Как оказалось, они подходили ко всем, кто мог бы предоставить им определённые книги.

– Что за книги? – уточнил Джордж.

– Книги по оккультизму. Книги по призыву. Эти типы нервировали наших осведомителей. Из-за этого начал нервничать Голос, а когда Голос нервничает, волноваться нужно всем. Поэтому я искал этих парней. Выследить их было несложно. Они раздали всем свою контактную информацию. Они выглядели встревоженными. Когда я добрался до них, моя первоначальная мысль о том, что это просто кучка оккультистов-новичков, развеялась. Они выглядели хорошо организованными и проинструктированными. Казалось, они были только рады со мной пообщаться. Они понимали, что без одобрения Голоса не получат желаемого. Они специально подняли столько шума, чтобы привлечь внимание. Только поэтому от них не избавились по-тихому.