Текст книги "Дворец, где разбиваются сердца"

Автор книги: Антон Леонтьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Помимо этого, Каролина узнала еще одну новость – сестра забеременела. Мария-Элена была на седьмом небе от счастья, ожидая ребенка от Артуро. Каролину забавляла мысль о том, что она станет теткой. И в то же время у нее в голове всплывала одна и та же навязчивая идея – что будет, если сестра умрет при родах?

Наконец стало известно, что бунтовщики захватили соседний городок Санта-Кларита. А это означало, что очаг восстания находился в считаных километрах от поместья Рокасолано. Дон Витторио велел всем запереться в доме, достал старинное оружие и даже объяснил дочерям, как им пользоваться.

Каролина не знала, чего стоит ожидать. Ходили слухи, что негры, захватывая господские дома, убивают мужчин-плантаторов и измываются над женщинами. Каролина видела, как служанки в доме, перешедшем на осадное положение, о чем-то перешептываются. Она могла доверять только одной Лулу.

Сводная сестра раскрыла ей тайну:

– Женщины знают, что отряды бунтовщиков направляются к поместью. И наши рабы перейдут на их сторону. Затем они планируют взять приступом особняк. И служанки решили, что они откроют бунтовщикам двери.

– Но это же предательство! – воскликнула Каролина. – Как они могут так поступать! Мы были всегда добры к ним!

Она замолчала, вспомнив, что отец минимум раз в неделю избивал или даже забивал до смерти кого-то из рабов: ему было все равно, мужчина это, или женщина, или ребенок, он хлыстом или бамбуковой палкой превращал несчастного в кровоточащий кусок мяса. А она сама? Сколько раз она отчитывала темнокожих служанок, била их по лицу или наказывала за малейшую провинность? Она дала себе слово, что больше никогда не поднимет руку ни на одну из служанок и не посмеет повысить на них голос. Неужели рабы хотят отомстить за все это? Каролине стало страшно.

– И что они сделают? – спросила она у Лулу. Та, покачав головой, сказала: – Ничего хорошего, Каро. Они настроены решительно. Они хотят убить твоего отца, он для них – исчадие ада.

– А что будет со мной и с Антонией? – уточнила в страхе Каролина. Она знала, что делают с женами и дочерьми плантаторов бунтовщики. И, подумав, что ее изнасилуют несколько десятков человек, она решила, что нужно как можно скорее бежать.

Отец приказал оставаться в особняке.

– Мы никуда не побежим, это мой особняк, это мои плантации и мои рабы, – заявил он. – Запомни, Каролина, эти черномазые не посмеют причинить тебе вред! Я застрелю любого и каждого, кто переступит порог моего дома!

Каролина вслушивалась в ночь, которая раскинулась над джунглями. До нее доносились пьяные голоса, крики и восторженные песни. Затем в окна особняка посыпались камни. Она осторожно выглянула с чердака во двор.

Сотни негров и мулатов, держа над головами факелы, заполнили поместье. Они были настроены воинственно, в руках многих были острые палки, мачете, вилы и лопаты. Другие держали пистолеты. Головы восставших были повязаны красными косынками. Среди бунтовщиков было немало женщин. Глаза рабов горели решительностью и жестокостью.

– Открывайте! – массивная входная дверь содрогнулась под ударами. – Или вы откроете нам дверь, или мы подожжем дом. И тогда вы все сгорите заживо!

Дон Витторио в ответ выстрелил, он попал в кого-то из толпы, восставшие озверели. Они ринулись на особняк, вышибая ставни и ломая двери. Через несколько минут Каролина и ее семья оказались в руках бунтовщиков.

Они находились в гостиной, у дона Витторио вырвали оружие. В бессильной злобе Рокасолано наблюдал за тем, как его служанки, всегда безмолвные и тихие, жалуются предводителю восставших, высоченному одноглазому негру, на притеснения со стороны господ.

– Он бьет нас... А меня он взял силой... Я родила от него мальчика... Он убил моего мужа серпом... По его приказу мою сестру затравили собаками... Он велел бросить моего сына в яму, и тот умер от жажды и голода...

Дон Витторио заорал:

– Вы – ничтожества, вы – моя собственность, я имею право делать с вами, что хочу! Я могу вас убивать, могу продавать, могу перевешать всех на лианах! Вон из моего особняка, черномазые обезьяны!

Толпа зароптала, раздались голоса с призывом убить Рокасолано. Одноглазый негр, развалившись в бархатном кресле, велел всем замолчать. Его слово было законом, и воцарилась тишина.

– Раньше ты был хозяином и мог делать с нами все, что хочешь, Рокасолано, – сказал он с ненавистью в голосе. – Но времена переменились, теперь хозяева мы! И соответственно имеем право делать с тобой и твоей семьей все, что заблагорассудится. Ты не заслуживаешь того, чтобы жить. Я много слышал о твоих жестокостях. Настало время, чтобы ты испытал все сполна на собственной шкуре!

– Прошу вас, пощадите девушек! – вступилась за Каролину и ее сестру Лулу. – Я одна из вас, кожа у меня тоже черная.

Одна из служанок ударила Лулу по лицу и закричала:

– Ты лучшая подруга Каролины, всем известно, что дон Витторио – твой отец! Ты – одна из них. Не верьте ей, она предательница!

Негр поднялся из кресла и подошел к дону Витторио. Тот плюнул предводителю бунта в лицо. Негр расхохотался и, утерев плевок, произнес:

– Ты сам подписал себе смертный приговор, Рокасолано. И знаешь, что с тобой сейчас будет? Я отдам тебя на растерзание твоим же рабам. Они ждут не дождутся, чтобы наказать тебя за то, что ты сделал с ними, с их детьми и родителями.

Дон Витторио побледнел. Антония, жалобно вскрикнув, упала в обморок. Затем негр посмотрел на Каролину и, облизнувшись, сказал:

– А дочерей оставьте мне. Рокасолано насиловал наших сестер, поэтому будет справедливо, если мы приложимся к этим маленьким белым синьоритам. Все по очереди!

Негры одобрительно загоготали, Каролина в ужасе отступила. Спастись возможности не было, но она не позволит, чтобы к ней прикоснулись эти бандиты! Главарь бунта, подойдя к Каролине, рванул ее за отворот платья.

– Ну что, малышка, мы начнем прямо сейчас?

– Оставь мою дочь, ты, мерзавец! – закричал дон Витторио, но его схватили десятки рук и выволокли во двор. Каролина приготовилась к мучительной смерти. Но до того, как она умрет, ей придется вытерпеть насилие со стороны этих обезумевших и, по сути, несчастных людей.

Внезапно до ее слуха донеслись выстрелы и крики. Они убили отца? Она никогда не испытывала к нему особо нежных чувств, но ей стало ужасно горько. Еще недавно Каролина мечтала о браке с Артуро, и вот в семнадцать лет все закончится так нелепо!

Негр повалил ее на пол, его соратники окружили Антонию и Лулу. Каролина попробовала сопротивляться, но двухметровый бандит легко схватил ее за горло, девушка почувствовала, что задыхается и теряет сознание. Блудливые руки срывали с нее одежду, негр уже предвкушал удовольствие, как вдруг раздался выстрел. Его тело осело на Каролину. Она закричала что есть сил. Предводитель бунтовщиков был мертв, изо рта у него побежала струйка крови.

Полуобнаженная Каролина встала с пола. Ситуация изменилась. Восставшие в панике кричали, мечась по дому, на дворе слышались выстрелы, стоны и мольбы о помощи. В гостиной на черном коне гарцевал офицер, державший в руке дымящийся пистолет. Именно он сразил выстрелом насильника. Он спросил у Каролины:

– Синьорита, с вами все в порядке?

Каролина судорожно кивнула, дон Витторио, весь в крови и в разодранной одежде, влетел в особняк и бросился к дочери. Затем он повернулся к офицеру на черном коне и произнес:

– Синьор, вы вместе с вашим отрядом подоспели вовремя. Еще бы пять минут, и меня растерзали эти макаки. Они пытались лишить чести моих дочерей! Скажите, кому я должен быть благодарен за это чудесное спасение?

Офицер, улыбнувшись, ответил:

– Меня зовут Жан-Батист де ля Крус. Рад был помочь вам, синьор Рокасолано! Мы еще увидимся, я ваш новый сосед! Сейчас подоспеют войска, и мы разобьем этих черномазых!

Каролина заметила пристальный взгляд, которым одарил ее офицер. Ему было около тридцати: темные волосы, бледное лицо с классическими чертами и похожие на пылающие угли глаза. Что-то странное и опасное было в его взгляде. Каролина вдруг поняла, что находится перед незнакомцем полуголой.

Вслед за этим он взнуздал жеребца и вылетел во двор. Каролина побежала наверх и вместе с Лулу и Антонией заперлась в бывшей материнской спальне. На улице происходило что-то ужасное. Полыхало пламя, слышались крики и стоны, сопровождаемые выстрелами и глухими ударами.

Осторожно приподняв занавеску, Каролина всматривалась в происходящее во дворе поместья. Всадники – их было не меньше двух десятков – уничтожали бунтовщиков. В восставших стреляли, рубили их саблями. Каролина увидела, как незнакомец, который спас ей жизнь, на коне вторгся в толпу убегающих рабов. Он наносил удары направо и налево, тела убитых и раненых падали на землю. Каролина в ужасе отшатнулась.

– Они этого не заслужили, – сказала она. – Почему с ними так обращаются? Они ведь тоже люди!

– Тоже мне люди, – фыркнула трясущаяся от страха Антония. – Они едва не лишили тебя чести, Каро, они хотели убить папу, отдать его на растерзание толпе, они наверняка желали сжечь наше прекрасное поместье, а ты говоришь о жалости! Никакие они не люди! Они – рабы!

Лулу тихонько плакала в углу. Каролина подошла к сводной сестре и обняла мулатку. Та сквозь слезы прошептала:

– Каролина, а как же моя семья? Мои сестры и братья? Что с ними будет!

Антония, раскудахтавшись, произнесла:

– Ах, милая Лулу, но мы же твоя семья! Забудь об этих черномазых. Тебе же так сказочно повезло, моя дорогая!

Каролина знала, что ее сестра иногда бывает глуха к чужим чувствам. Однако такова Антония! Она вовсе не хотела обидеть Лулу, но девушка зарыдала. Каролина, велев Антонии замолчать, прижала к себе мулатку.

– Все будет хорошо, все будет хорошо, – успокаивала она Лулу, понимая, что на самом деле у этой истории не может быть хорошего конца. – Твои родственники спасутся, я в этом уверена!

Восстание было полностью разгромлено благодаря армейским корпусам, которые в срочном порядке были вызваны из столицы. У рабов практически не было оружия, они не знали военной тактики и стратегии и не могли противостоять регулярным войскам.

Дон Витторио, пережив несколько чрезвычайно неприятных минут, до крайности возгордился своей ролью в подавлении восстания. Ему почему-то виделось, что именно благодаря его выдержке и доблести рабы потерпели поражение. Впрочем, разгром бунтовщиков на плантациях Рокасолано вскоре оброс легендами, которые распространял в первую очередь сам дон Витторио.

Он приосанился, воспрял к жизни. Рабы с его плантаций, которые примкнули к восставшим, были жестоко наказаны. Под его личным надзором мужчины были повешены или расстреляны, женщины понесли телесные наказания – их привязывали к столбам, отсчитывали от пятидесяти до ста ударов плетьми и оставляли так на несколько дней: под зноем, дождем, без воды. Многие умерли. Те, кто выжил, лишились рассудка или превратились в инвалидов.

Среди жертв подавления восстания были и старший брат Лулу, и ее мать. Малышей мулатка нашла около спаленной хижины и привела их в особняк, однако дон Витторио, узнав, что в его доме появились «эти черномазые», рассвирепел и велел выбросить «щенков» прочь. Каролина помогла Лулу обустроить новую хижину для ее младшеньких.

Коста-Бьянка торжественно отпраздновала подавление мятежа, дон Витторио получил орден, чем гордился до чрезвычайности. Таинственный всадник на черном коне, который спас Каролине жизнь, как и обещал, нанес им визит.

Блестящий офицер и французский шевалье, Жан-Батист де ля Крус, унаследовал от своей недавно скончавшейся бездетной тетки поместье неподалеку от дома Рокасолано. Именно передовому отряду под его руководством удалось разбить наголову рабов, и Жан-Батиста признали спасителем штата, а может, и всей страны.

Его наперебой приглашали в гости богатые плантаторы, утверждали, что де ля Крус за свою доблесть получил от президента страны высший орден и огромное денежное вознаграждение. Что из этого соответствовало правде, никто толком не знал, но все признавали, что Жан-Батист хорош собой, молод и очень богат.

Этого хватило, чтобы он сделался мечтой всех незамужних девиц. Всех – за исключением Каролины. У Жан-Батиста имелись две сестры – Валентина и Изольда, которые переехали вместе с ним из Франции в Коста-Бьянку. Никто не мог сказать, почему семейство де ля Крус покинуло Европу, намекали, что Жан-Батист получил выгодное предложение, которое обязывало его присутствовать в Южной Америке постоянно. И к тому же крупное наследство!

Жан-Батист нанес визит дону Витторио, и все было по-иному, чем в первый раз, когда он на коне ворвался в гостиную особняка. Француз прибыл в обществе двух очаровательных барышень, своих сестер. Изольда, младшая, была живая и непосредственная, ее волосы отливали рыжиной. Валентина, старшая, поражала грацией и манерами, она выглядела как сама невинность.

Дон Витторио был страшно рад видеть своего спасителя. Он велел дочерям надеть самые лучшие наряды и спуститься в гостиную. Каролина холодно поздоровалась с сестрами де ля Крус. Судя по туалетам, они заказывают наряды в самом Париже. Про сестер говорили, что они бывали на балах у французского императора, русского царя и английской королевы, что вознесло их в глазах провинциальных помещиков на небывалую высоту.

Жан-Батист поднялся, едва только появились Каролина и Антония. Француз склонился над рукой Каролины, а когда выпрямился, то она заметила на его тонких бледных губах непонятную улыбку. Внезапно Каролина поняла – он вспоминает ее полуголую, едва не изнасилованную предводителем бунтовщиков. Но разве может столь утонченный и воспитанный господин, каким, без сомнения, являлся Жан-Батист де ля Крус, вспоминать о подобных неловких моментах.

– Чрезвычайно рад снова встретиться с вами, синьорита, – произнес он с легким французским акцентом. – Чрезвычайно рад, ma chere!

Каролина помнила, что хороший тон обязывает ее принести де ля Крусу свою благодарность. Но отчего она отрицательно настроена к этому человеку? Что ей не нравится в нем? Она и сама не могла сказать. От Жана-Батиста исходила непонятная аура, он опасен! – мелькнула у нее мысль. Она припомнила, с каким ожесточением он рубил головы бунтовщикам. Но если бы не он, то их семья стала бы жертвой обезумевших рабов!

– Я очень польщен вашим визитом, уважаемый синьор де ля Крус, – продолжал дон Витторио. Каролина заметила, что отец явно попал под обаяние двух сестер Жан-Батиста. – Вы спасли нашу семью, более того, вы спасли нашу страну! Именно такого человека я всегда желал видеть своим сыном!

Каролина несколько раз ловила на себе пристальный взгляд Жан-Батиста. Сестры де ля Крус о чем-то тихо переговаривались между собой, но Каролина не могла услышать, о чем же именно. Когда Жан-Батист, Валентина и Изольда отбыли восвояси, отец произнес:

– Ну вот, Каролина, кажется, ты и нашла себе мужа. Такой, как де ля Крус, тебе и нужен! Он богат, обладает французским дворянским титулом, на хорошем счету после успешной военной кампании. Чего ты ждешь? Думаешь, я не видел, какие взгляды он бросал на тебя?

Она тогда разозлилась и в сердцах заявила отцу, что не намерена выходить замуж, во всяком случае за Жан-Батиста де ля Круса.

– Ну, это мы еще посмотрим, – заявил старик Рокасолано. – Как я скажу, так и сделаешь!

Однако бракосочетания Жан-Батиста и Каролины не последовало, так как произошло еще более невероятное событие: дон Рокасолано спустя два месяца сделал предложение одной из его сестер. Каролина видела, что все к этому и шло. Отец пленился красотой Валентины де ля Крус. Он пропадал в поместье Жан-Батиста, якобы помогая в обустройстве пришедшего в запустение дома. Появившись как-то у себя в особняке, он заявил:

– Я сделал Валентине предложение, говорил с ее братом, и он заверил меня, что ему важно счастье его сестры, поэтому он согласен!

– Но папа! – попыталась образумить его Каролина. – Ей же двадцать три, а тебе – за шестьдесят! Она вовсе тебя не любит, я в этом уверена! Она делает это с какими-то своими целями!

Отец рассердился и заявил, что сам в состоянии позаботиться о себе. Каролина отметила необычайную в нем перемену: раньше он всегда чувствовал себя господином и диктовал женщинам, которые его окружают, как они должны себя вести. Теперь же Валентина де ля Крус вертела доном Витторио, как хотела. Старик был для нее не более чем un beau mariage[7]7
  Выгодной партией (фр.).


[Закрыть].

Сначала Рокасолано преподнес Валентине в качестве подарка на помолвку все драгоценности покойной жены, затем купил потрясающее жемчужное ожерелье, далее, едва Валентина изъявила желание покататься на лошади, приобрел ей самого лучшего рысака. Каролина видела, как отец подписывает один вексель за другим. Она боялась говорить с ним о том, что семейство де ля Крус использует его для финансирования своих все более дорогих покупок.

Мария-Элена произвела на свет девочку, Каролина, взглянув на младенца, устыдилась своих мыслей: ведь она когда-то хотела, чтобы ее сестра умерла при родах или даже вместе с ребенком! Но как она могла о таком думать!

Артуро также отличился во время подавления восстания, и Каролина частенько наведывалась к Марии-Элене, чтобы лишний раз иметь возможность оказаться рядом с любимым. Она чувствовала легкую грусть и сожаление.

Зато вместе с подготовкой свадьбы Валентины и дона Витторио и Жан-Батист попытался добиться расположения Каролины. Он сделал это своеобразным способом. Каролина приехала вместе с отцом с очередным визитом к де ля Крусам, дон Витторио мило щебетал с невестой, Жан-Батист предложил Каролине прогуляться по саду.

Был вечер. Сад, когда-то разбитый, как английский, зарос; тут и там попадались в зарослях и кустах потрескавшиеся мраморные статуи. Они миновали пересохший фонтан, чаша которого превратилась в цветник, прошли по горбатому мосту, нависшему над прудом. Каролина, не удержавшись, воскликнула:

– Господин де ля Крус, но почему вы не займетесь садом! Наверняка здесь когда-то было очень красиво!

Жан-Батист ответил:

– Я жду хозяйку для этого сада, моя милая Каролина. Та, которая станет моей избранницей, получит не только этот сад, она завладеет моим сердцем!

Каролина посмотрела на де ля Круса. О чем это он? Жан-Батист продолжил:

– И я хочу, чтобы этой хозяйкой стали вы! Вы идеально подходите для меня!

– Но вы забыли об одном: подходите ли вы мне! – воскликнула Каролина. – Может быть, у вас, во Франции, царят иные нравы, но у нас не принято высказывать такие мысли вслух!

Внезапно де ля Крус схватил ее и прижал к перилам мостика. Каролина вскрикнула, и ее веер упал в затянутую ряской воду. Она ощутила жаркие руки Жан-Батиста, он ее поцеловал. Каролина не могла даже сказать, что она почувствовала в тот момент – гнев от поведения де ля Круса или томящую сладость от его поцелуя.

– Что вы делаете! – воскликнула Каролина, когда Жан-Батист отпустил ее. – Я расскажу все отцу! Как вы посмели...

– Если бы вы сказали это чуть раньше, то я бы поверил в вашу искренность, Каролина, – с уже знакомой ей наглой усмешкой заявил Жан-Батист. – Но я же видел: вам понравилось! Вам понравилось быть в моих объятиях и наслаждаться моим поцелуем! Не было еще женщины, которая отвергла бы меня!

Каролина потеряла дар речи. Этот наглец думает, что она в восторге от его манер? Но в чем-то он прав. Если бы он снова попытался ее поцеловать, она, конечно, сопротивлялась бы, но затем все же сдалась. Правда, раньше ей всегда представлялось, что ее целует Артуро.

– Пойдемте, – он прикоснулся к ее руке, и Каролина повиновалась. Они оказались в заброшенной части сада. Де ля Крус подхватил Каролину на руки и опустил на траву. Что она делает? Ведь это грех! Она отдает себя Жан-Батисту!

Она закрыла глаза и представила в мечтах, что к ней прикасается Артуро. Она ведь так любит его! Но если любит, то почему позволила де ля Крусу обращаться с ней как с дешевой шлюхой?

Каролина попыталась оттолкнуть француза, но у нее ничего не получилось. Она укусила его за руку, Жан-Батист произнес:

– Каролина, не смей больше делать этого! Я хочу тебя, хочу с того самого момента, когда увидел в разодранном платье во время бунта. А я привык получать то, что хочу! Тебе будет хорошо!

Она ощущала, как его руки высвобождают ее из платья. Неужели она в самом деле позволит ему взять ее силой? Она попробовала кричать, но Жан-Батист ударил ее несильно по лицу. Каролина вскрикнула.

– Я же сказал, Каролина, сопротивление бесполезно, – произнес он зло. Она видела, как он сбросил сюртук. – Еще одна попытка, и тебе будет на самом деле очень больно!

Все длилось недолго. Наконец Жан-Батист ослабил хватку. Каролина выскользнула из-под него.

– Я все расскажу отцу! – сказала она. – Немедленно, и он убьет вас на месте!

– Попробуй, – отозвался лениво де ля Крус. – Он тебе не поверит. Ты же видишь, что он без ума от Валентины. И она скоро станет твоей мачехой!

Каролина заплакала, Жан-Батист поцеловал ее и произнес:

– Ты сводишь меня с ума. Я буду просить у дона Витторио твоей руки, Каролина. Ты станешь моей женой!

Они вернулись в гостиную, где влюбленный дон Витторио кокетничал с Валентиной. Каролина была полна решимости рассказать о том, что сделал с ней де ля Крус, причем немедленно. Однако решимость постепенно исчезла. Внезапно Каролине захотелось снова оказаться в объятиях этого страшного человека. Нет, она никогда не станет его женой и не позволит и пальцем прикоснуться к себе!

И все же она смолчала. Каролина стала избегать общества де ля Круса, однако он сам пожаловал к ним в особняк якобы для того, чтобы уладить детали свадьбы. Каролина провела все время у себя в комнате. Внезапно на пороге появился Жан-Батист.

– Ты меня боишься, – сказал он. – Мне это нравится! Ты ведь не забыла о нашей маленькой тайне?

Каролина покраснела. Она часами думала о том, что произошло между ней и Жан-Батистом. И самое ужасное – ей хотелось, чтобы это повторилось. Раньше она представляла в грезах лицо Артуро, а теперь его вытеснил Жан-Батист.

Де ля Крус прикоснулся своими длинными бледными пальцами к губам девушки:

– Я сейчас же попрошу твоего отца разрешения жениться на тебе!

– Нет! – воскликнула Каролина. Она сама не понимала, почему ей не хочется становиться женой этого человека. Каролину тянуло к Жан-Батисту, но в то же время что-то пугало ее в нем. Его жестокость, необузданность и стремление причинить другим боль.

– Да! – сказал де ля Крус. – Дон Витторио ждет этого уже давно, он спит и видит, чтобы обвенчать нас. Моя сестра станет твоей мачехой, а ты станешь моей законной супругой!

Он вышел, Каролина с бьющимся сердцем опустилась на пуф перед зеркалом. Стать его женой? Ни за что! Она не собирается выходить замуж за Жан-Батиста де ля Круса. Ее влечет к нему, но еще больше она боится его!

Тем же вечером, после того как де ля Крус отбыл, ее позвал к себе отец. Дон Витторио был в возбужденном состоянии, он заявил дочери:

– Он просил твоей руки! Жан-Батист попался! Я сказал ему, что ты выйдешь за него замуж! Мы сыграем две свадьбы – мою с Валентиной и твою с Жан-Батистом!

Каролина топнула ногой и крикнула:

– Я не выйду за де ля Круса. Никогда и ни при каких обстоятельствах! Ты можешь жениться на его занудной сестре, но его женой я не стану!

Дон Витторио, не привыкший к неповиновению, даже на мгновение растерялся. Затем гневно произнес:

– Ты выйдешь за него замуж, даже если для этого мне придется заключить пакт с дьяволом! Я дал ему слово, а мое слово крепче всего на свете! Так что все решено. Каролина, готовься к свадьбе! Это даже лучше: ты уезжаешь в его поместье, а Валентина переезжает к нам. Я не приемлю отказа!

Каролина окаменела. Отец все решил. Она знала, что если дон Витторио что-то втемяшил себе в голову, то переубедить его невозможно. Но не становиться же из-за этого женой Жан-Батиста?

– Я скажу тебе, отец, почему не могу выйти замуж за Жан-Батиста, – сказала она ровным голосом. – Позавчера на балу сын адмирала Вилмайо, Маркус, просил моей руки. Я люблю его и хочу стать его женой!

Она на самом деле двумя днями ранее танцевала на очередном балу (празднества после поражения бунтовщиков возобновились, причем с утроенной роскошью и помпой) с сыном адмирала. Молодой Маркус шептал ей глупости и даже, встав на колени в саду, просил ее руки. Она сочла это шуткой, хотя молодой человек и заявил, что ее отказ разобьет ему сердце. Маркус ей немного нравился, однако становиться его женой? Нет уж, увольте!

И вот теперь, вспомнив этот эпизод, Каролина решила использовать его как соломинку, которая поможет ей спастись. Она заявила, что любит Маркуса Вилмайо, из-за непонятного чувства упрямства. Это казалось ей своеобразной игрой. Главное, чтобы не стать добычей Жан-Батиста!

Дон Витторио побагровел:

– Ты принимаешь предложение руки и сердца? С каких это пор, дочь? В этом доме все еще я решаю, кто станет мужем моей дочери.

– Я люблю Маркуса, – настаивала Каролина. – И я сказала ему «да». Можешь спросить у него самого!

Отец подошел к ней. Каролина ожидала, что дон Витторио ударит ее. Рокасолано, вглядевшись пристально в ее лицо, вдруг сказал:

– Ну что же, сын адмирала – тоже неплохая партия. Но учти, если ты меня обманула, Каролина...

Он тем же вечером сам отправился к адмиралу. Каролина боялась, что Маркус и не вспомнит о том сиюминутном признании, которое он сделал под воздействием шампанского и хорошего настроения. Однако дон Витторио вернулся в обществе сияющего отпрыска адмирала. Маркус бросился целовать Каролине руки.

– Как же я счастлив, моя дорогая! Как я счастлив! Я знал, что мы созданы друг для друга! Синьор Рокасолано, я прошу у вас руки вашей дочери!

Так было решено, что Каролина выйдет замуж за Маркуса. Немного глуповат, зато красив и богат. Наивен и дурашлив, но это пройдет. И он, казалось, действительно питал к Каролине самые нежные чувства.

Когда Жан-Батист узнал о помолвке Каролины с Маркусом Вилмайо, он разломал несколько стульев и снес борзой голову саблей. Де ля Крус был в бешенстве. Девчонка, которую он считал практически своей, перехитрила его!

Жан-Батист был единственным сыном шевалье Шарля-Луи де ля Круса. Из Франции ему и сестрам пришлось уехать, так как Жан-Батиста обвиняли в убийстве четырех девиц легкого поведения. Он и в самом деле перерезал им горло, но это все получилось из-за того, что те не хотели даже за деньги удовлетворять его фантазии. Несколько лет он служил на Востоке, где и постиг азы утонченного разврата и безмерной жестокости.

Его сестры были ему под стать. Валентина увлекалась ядами, что и привело в конечном счете к смерти их родителей, Изольда же знала, что сводит мужчин с ума, и ей нравилось соблазнять почтенных отцов семейств и тратить налево и направо чужие деньги.

Почва горела у Жан-Батиста под ногами, ему грозил арест и позорный суд, когда они получили весть о том, что в далекой Коста-Бьянке скончалась старая тетка, наследником состояния которой и был ее любимый племянник Жан-Батист, которого она видела только мальчиком много лет назад.

В спешном порядке де ля Крусы отбыли из Парижа, бросив город, полный развлечений и греха. Никто никогда не узнает, куда они скрылись. На корабле, под чужими именами, де ля Крусы перебрались в Южную Америку.

Жан-Батист записался в армию, и первым же делом, которое ему поручили, был разгром восстания рабов. Он обладал всем, о чем когда-то мечтал, – деньги, независимость и слава. Не хватало покорной жены. И роль таковой была предусмотрена для Каролины Рокасолано. Жан-Батист, увидев ее полуобнаженной во время восстания, сразу понял, что это та, которую он искал.

Сестры одобрили его выбор. Валентине не стоило и прикладывать усилий, чтобы старый дон Витторио упал к ее ногам переспелым фруктом. Слухи о богатстве де ля Крусов, полученном от тетки, были сильно преувеличенными, а Рокасолано являлись одним из самых богатых семейств в округе.

– Она провела меня! – кричал Жан-Батист, расшвыривая мебель. Сестры, зная буйный и неконтролируемый норов брата, предпочли его не тревожить, а переждать, пока буря пройдет.

– Не беспокойся, дорогой братец, – сказала Валентина, входя в разгромленную гостиную. – Боже, ты убил собаку! И все обшивка мебели в крови! Придется заказывать новую!

Жан-Батист отшвырнул окровавленную саблю и сказал:

– Каролина сочетается браком с этим ничтожеством, сыном адмирала. Она его не любит, она пытается скрыться от меня. Но я же знаю, что она хочет только одного человека – меня!

Изольда поцеловала брата и погрозила ему пальчиком:

– Не стоит поднимать шум из-за этой провинциалки. В Эльпараисо у тебя есть куда более знатные жертвы! Забудь о ней, Жан-Батист!

Де ля Крус, снова превратившись в аристократа с ледяным взором, прошептал:

– Запомните, она никогда не выйдет за этого ублюдка! Я приложу все силы, чтобы свадьба не состоялось! И затем ей уже не уйти от меня!

Сначала состоялась другая свадьба – дона Рокасолано и Валентины де ля Крус. По настоянию невесты торжество было чрезвычайно пышным, дон Витторио выделил сумму под ремонт дома и разбивку нового сада.

Каролина отказалась, к ярости отца, присутствовать на торжественной церемонии. Заявив, что у нее лихорадка, она улеглась в постель, и никакие крики отца и его угрозы спустить с дочери три шкуры не возымели действия. Антония, которая присутствовала на свадьбе, взахлеб рассказывала о том, чему стала свидетельницей:

– О, Валентина была в таком потрясающем платье! Его шили в Эльпараисо, представь себе! А какой шлейф, какие кружева! И диадема из бриллиантов и рубинов! Что за чудо! Ей цены нет!

– Она стоит ровно сто пятьдесят тысяч, – констатировала Каролина, скривившись, словно от зубной боли, при упоминании о диадеме. – Отец сам купил ее для Валентины на наши с тобой деньги, моя дорогая сестра!

Она и не пыталась скрывать, что не терпит молодую мачеху, а та, криво улыбаясь, игнорировала падчерицу. Каролина утешала себя тем, что совсем скоро она станет женой Маркуса Вилмайо, переселится в особняк, где тот обитает со старым отцом-адмиралом, и прежняя жизнь останется в далеком прошлом.

Однако ее мечтам не суждено было сбыться. Сразу после свадьбы сестры Жан-Батист привел в исполнение свой план, который предусматривал, что Маркус Вилмайо никогда не станет мужем Каролины.

Каролина стала тому свидетельницей. Все произошло на очередном балу. Она вместе со своим женихом принимала поздравления по поводу помолвки и свадьбы отца, как вдруг Маркус заметил Жан-Батиста, присоединившегося к гостям.

Маркус побледнел. Каролина была в курсе – некто распространял упорные слухи, что Маркус, пользуясь покровительством отца, получил возможность не участвовать в подавлении мятежа. И говорили, что этим некто был Жан-Батист де ля Крус.