Текст книги "Издержки профессии (СИ)"

Автор книги: Антон Турчинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– А мальчики? – Игорь улыбнулся.

– Мальчиков тогда ещё не было. Я раз ездила туда, ещё на первом курсе. Мы ей хотели снимать квартиру, но когда она уезжала на учёбу, был конфликт у неё с Олегом, так что оказалась она в общежитии.

– Что за конфликт? – Игорь навострил уши.

– Да было тут... Стала встречаться с мальчиком, недели за две до отъезда на учёбу – в середине августа, заявляет: я не поеду, мне он важнее, если хотите, чтобы я училась – переводите сюда. Ну Олег и вспылил. Наорал на неё, сказал, что больше надо думать о будущем, а не о... – Наталья покосилась на мужа.

Тот тоже перестал играть в молчанку.

– Она тут тоже устраивала истерики – после разговора с отцом. Он сказал: если не поедешь в институт, пойдешь работать. Ни копейки тебе не дам больше и матери не позволю. Хочешь со своим пацаном жизнь строить – вперёд и с песней, но – без меня. Она Наташу уговаривала поговорить с отцом, она и говорила, но конфликтовать не стала.

– Опять этот бизнес – никуда без него. Правда, я тоже считала, что это всё блажь Светки. Надо получать образование, делать карьеру, зарабатывать деньги в конце концов. В общем с Олегом у нее конфликт так и остался, квартиру он ей снимать не захотел. Поехала в общежитие. Но всё наладилось. И парня себе нашла там, в конце первого курса. Ясно – молодежь знакомится быстро, это в нашем возрасте уже тяжело поднять зад. По дискотекам уже не побегаешь.

– А этот что же, – Игорь заинтересованно посмотрел на Наташу. – Ну, с которым она тут встречалась?

– Не знаю. Когда Света уехала в Харьков, больше о нём не вспоминала. При мне я имею в виду. Сама-то наверно ещё вспоминала.

– А новый парень кто?

– Я его не видела. Светлана рассказывала немного: местный, родители преподаватели, на юрфаке кстати. Но, я так поняла, что у них не особо там серьёзно. Пока, во всяком случае.

Они ещё долго – часа полтора – просидели на кухне, разговаривали. То вспоминали минувшие годы, то разговор вновь незаметно возвращался к Олегу и их дочери. Игорь слушал Наташу то внимательно, то начинал думать: кто же всё-таки убил Олега? Бывшая супруга? Абсолютно никакого мотива. Они с новым мужем вели себя абсолютно естественно, разве что муж молчал почти весь разговор. Хотя его можно понять: беседа об Олеге вряд ли была ему особенно интересна, приятна во всяком случае. Да и о дочери – по сути, чужом для него человеке, с которой он и общался то мимоходом, вынужденно.

Дочь? Слишком молода она для этого, двадцать лет, да и то исполнится только в декабре. Хотя, может и не так уже и молода. Куча молодёжи вокруг неё, кто они – неизвестно. Да и, оказывается, у неё был конфликт с Олегом. К тому же она – единственная наследница. Но убить родного отца? Трудно такое представить. Бывает, конечно, и не такое, но когда это касается хорошо знакомых тебе людей... Одно дело, когда с таким сталкиваешься по работе, а вот когда так...

Или всё таки надо копать дальше: работа Олега помимо семейного бизнеса, какая то новая женщина ( или женщины – Игорь усмехался про себя – Олег может, он такой).

Все эти мысли крутились у него в голове и у Натальи, и позже, когда он вернулся домой, и когда уже лёг в постель. Кто теперь разберёт весь этот клубок? Да и нужно ли лично ему копаться в этом? Просто интересно, в чём же тут может быть дело.

До того, как Игорь заснул, он так и не пришёл к каким-то определенным решениям. Единственное, думалось ему, нужно встретиться с дочерью Наташи, тем более, что она сейчас в городе. Поговорить, а там видно будет.

На следующий день Игорь позвонил Свете с работы. Ему ответил молодой, энергичный голос, чем-то немного похожий на голос Наташи. Костров в двух словах представился как студенческий товарищ отца, не распространяясь о своём месте работы. Он сказал, что потрясён известием о смерти Олега и хочет побольше узнать о его жизни. Света без особых колебаний на встречу согласилась, хотя и заявила, что так как почти два года уже учится в другом городе, о жизни отца знает мало, да и в течение этих двух лет они с отцом практически не общались ( не уточняя почему ). Но, так или иначе, о встрече они договорились и в шесть часов вечера Игорь стоял у двери квартиры Олега, правда на этот раз без бутылки вина.

Света оказалась миловидной стройной брюнеткой чуть выше среднего роста. В чертах её лица в равной степени сочетались черты как матери, так и отца. На Игоря она смотрела с интересом: мать предупредила её о его возможном звонке, и теперь она, не особо скрывая любопытства, рассматривала студенческого друга своих родителей.

Они прошли в комнату ( одну из трёх, имевшихся в квартире). Света села на диван, а Игорь устроился в кресле, стоявшем у раскрытой настежь балконной двери: вечер был очень душный.

Комната, в которой они расположились, очевидно, обставлялась ещё при совместной жизни Олега и Натальи. Красивый гарнитур, удачно подобранные обои, торшер возле журнального столика, видимо, создавали уютную семейную атмосферу долгими осенними вечерами. На стенах висели две картинки – пейзажи. Однако чувствовалось, что этой обстановки давно не касалась женская рука. Что-то неуловимо подсказывало, что в этой комнате жил холостяк. Игорь отметил про себя, что если у Олега и была женщина, то в этой квартире она явно появлялась от случая к случаю. В шкафу, стоявшем у противоположной стены, размещалась юридическая литература – кодексы, обычные и комментированные, сборники типовых документов, пособия по предпринимательству и прочее. Игорь улыбнулся про себя: видно, что тут жили юристы. Скорее всего, книги покупались ещё при совместной жизни супругов. Вещей Светы видно не было. Очевидно, она не пыталась пока обживать родительскую квартиру и самое необходимое из своих вещей держала лишь в одной комнате.

Игорь и Света начали разговор. Сначала они были несколько скованы, поэтому Игорь немного рассказал о своих студенческих годах, о том, какими были когда-то её родители. Она слушала молча, сложно было сказать, интересно ей это или нет. Похоже, Света поневоле сравнивала рассказы Игоря со своей студенческой жизнью, и разговор понемногу оживился.

– Да почти так же всё и осталось. Только тогда общаги были поновее,– Света улыбнулась. – Сейчас всё развалено, кухни старые, плиты допотопные. В душе кафель поотпадал, а вода горячая по часам, да и то далеко не всегда. Про комнаты я уже молчу: сыро, грибок на стенах. Кто может, сами делают ремонт.

– А ты как же, свою комнату ремонтировала? С подружками?

– Ремонтировали: не сразу конечно. А потом, на первом курсе, в октябре, скинулись и поклеили обои новые. Хорошо, тогда осень была тёплая и сухая. Даже жарковато было.

– Сколько вас в комнате живёт?– Игорь сам заинтересовался рассказом дочери Олега. В его время с ним в комнате в общаге жило ещё трое. Судя по рассказу Светы, изменилось за это время действительно мало что.

– Четверо. Двое из сёл, одна из Николаева.

– Ну, – Игорь улыбнулся. – Раз двое из сёл, голодать вам не приходится.

– Да уж, – Света тоже заулыбалась. – Постоянно из дома возят картошку овощи, консервацию. Даже колбасу домашнюю.

– А та, которая из Николаева?

– У той родители – местные предприниматели. Они деньгами предпочитают. Да и мне мама помогает постоянно.

– А отец? Он помогал тебе финансово? – наконец Костров коснулся интересующей его темы.

– Отец? – Света несколько секунд подумала, глядя в открытую балконную дверь. – Отец сам не помогал. Но мама присылала мне деньги с его ведома – бизнес-то у них общий.

– А почему не помогал сам? У вас были какие-то сложности в отношениях?

Света внимательно посмотрела на Игоря.

– Сложности? С чего вы это взяли?

Он мгновение колебался, но решил сказать правду:

– Я разговаривал с мамой, она мне рассказывала, что перед твоим отъездом на учёбу у вас с отцом был конфликт.

На этот раз повисла пауза более продолжительная, чем раньше. Света внимательно рассматривала Кострова.

– Вы разговаривали с мамой об этом? А почему вообще вас это интересует? Почему вам нужно было поговорить со мной?

Игоря вновь охватили колебания. Но он всё же решился раскрыть карты. Ведь он однокурсник Олега и Натальи, значит юрист, а что за юрист... Лучше, если он скажет об этом сам.

– Света,– он внутренне подобрался и принялся чеканить слова. – Я – помощник прокурора города. Мне по работе, случайно, стало известно о гибели твоего отца. Ко мне попали материалы дела. Мы с Олегом были хорошими товарищами, и маму твою я тоже хорошо знаю. Я не могу просто пройти мимо этой ситуации. Преступник, убийца твоего отца, до сих пор не найден. Я хочу попытаться разобраться, что тут к чему. И ещё... Так получилось, что я видел твоего отца в день его смерти. Ничего не предвещало такого. Вот поэтому я и разговариваю с мамой, с тобой. Я хочу знать, чем он занимался, что делал перед тем, как его убили.

– А причём тут моя учёба? Мои соседки? – Света тоже заговорила рублеными фразами. – Вы что же, считаете... Что я имею к этому...

– Нет, не считаю, – Игорь решил попытаться сбить градус накала. – Я просто спросил об этом. Мне ведь тоже интересно: как, чем живёт дочь моего друга. И интересно – как я уже сказал – чем жил он. Последние год, два...

Он помолчал, потом добавил:

– Маму я тоже подробно расспрашивал и сказал ей, где я работаю. Но у неё мыслей, что я её подозреваю, не возникло. Она – взрослый человек и понимает, зачем мне это нужно знать. И ты тоже уже взрослый человек. Кого мне ещё спрашивать, если не вас с мамой?

Света некоторое время смотрела на Игоря, обдумывая услышанное. Вроде бы, как ему показалось, взгляд стал спокойнее. Потом она заговорила, но в её словах по-прежнему слышалось раздражение:

– О жизни папы последние два года я ничего не знаю. Виделась с ним несколько раз, когда приезжала на каникулы. Виделись в этой квартире. Несколько раз разговаривали по телефону. Да, между нами был конфликт. Да, он отказался снимать мне квартиру. Но это уже почти забылось. Может даже и хорошо, что я оказалась в общежитии. Мои соседки – отличные, порядочные девочки. Я рада, что познакомилась с ними. И ещё... Я рада, что познакомилась ещё с одним человеком, очень для меня дорогим...

Света поднялась, взяла с книжного шкафа пепельницу и, поставив её на диван между собой и Игорем, закурила. Костров, который уже тоже сильно хотел курить, но не хотел прерывать разговор просьбой об этом, тоже полез в карман за сигаретами.

Пока Игорь закуривал, у него появилось какое-то странное ощущение, что когда Света тянулась за пепельницей, что-то насторожило его. Что-то было не так, но что... Однако, долго размышлять ему не пришлось, так как девушка продолжала свой монолог.

– Так что на отца я не в обиде. Было, конечно, но... Я Вас не осуждаю, Вы знали папу. Я отвечу на Ваши вопросы.

Игорю сложно было сказать, верит ли он Свете. Ему казалось, что она говорит с ним искренне, однако делать выводы было, видимо, рано. Во всяком случае, он решил пока немного сменить тему.

– Хорошо, Света, – примирительно сказал он.– Расскажи, что ты вообще знала о жизни Олега в последнее время?

– Да ничего особенного, – дочь, казалось, успокоилась, но явно была озадачена вопросом и затруднялась что-либо сказать. – Дела у него вроде бы были кроме их бизнеса – мама рассказывала, но это лучше спрашивайте у неё.

– А кроме работы? У него был кто-нибудь после мамы?

– Не знаю. О таком дочерям не рассказывают, наверное, – Света с интересом смотрела на Игоря.

– Ну, чем-то же он должен был заниматься целыми днями? – Костров был, казалось, даже удивлён. – Как-то же проводил время? Отдыхал, может?

– Может...

Помолчала.

– Помню, в каком-то году... – она, видимо, хотела вспомнить точнее, но не вспомнила. – Отец говорил, что ездил в пансионат. "Дубрава" по-моему. Это в Павловском районе. Знаете?

– Знаю. Я бывал там. А с кем он туда ездил, знаешь?

– Нет.

Света отвечала всё более механически, очевидно теряя интерес к разговору.

– Я не спрашивала, а он сам не рассказывал.

– Хорошо, – Игорь решил закругляться. – Расскажи ещё пару слов о похоронах. Ты же приезжала? Кто там был?

– Приезжала. Неприятный был момент. Я приехала в день похорон. Мама позвонила мне накануне вечером. Я не успевала уже выехать– не на чем. У неё много дел было тогда, чтобы успеть подготовить всё... Всё же я выехала, ночным поездом: решила на всякий случай съездить на вокзал и случайно узнала о нём. Как приехала в город, в полвторого дня – на такси домой. Отца привезли – мамин муж с коллегами по работе – около двух. В закрытом гробу. У него же вся голова была разможжена. Мама даже не дала попрощаться. Рассказывала, что зрелище ужасное просто.

– А кто-то пришёл с отцом попрощаться?

– Да, было несколько человек, друзья родителей. Я их видела раньше, приходили к нам. И ещё с маминой работы пару человек – помогали.

– Ясно.

Игорь встал. Было понятно, что больше чего-либо существенного он врял ли выяснит. Если можно было назвать существенным то, что он услышал от Светы. Перед тем, как направиться к входной двери, он спросил с улыбкой:

– Ну, а как твой харьковский друг? Хороший парень?

Она несколько удивлённо посмотрела на Игоря, потом произнесла:

– Для кого как. Для меня – хороший.

На следующий день с самого утра лил дождь, первый раз за пару недель. Всё небо затянуло обложными дождевыми тучами. После слепящего солнца на улице было по-осеннему мрачно и сыро. Огромные непроходимые лужи пузырились от множества капель. Костров хоть и добирался на работу на машине, но даже за ту минуту, что он проскакал от неё до здания прокуратуры, промок более чем основательно.

Это была пятница, его последний день перед отпуском. Они с женой завтра собирались поехать на пару недель к её сестре, жившей в Черноморске. Таким их отпуск, за редким исключением, был уже много лет.

Игорь, пока кипятилась вода для кофе, стоя у окна, смотрел на потоки воды, текущие по проезжей части, через которые ехали машины, поднимая кучу брызг. Он вновь невольно стал думать о проведённых им в последние дни встречах: с капитаном Иванюком, с Натальей, со Светой. Что можно было сказать? Произошедшее в тот апрельский вечер в квартире Олега продолжало оставаться загадкой. Ни о его делах, ни о его личной жизни сведений практически не было. Из того круга общения, который был на виду, чёткий мотив убийства был лишь у дочери, но, пообщавшись с ней, Игорь не видел серьёзных фактов, говоривших бы в пользу такого подозрения. Безусловно, получив столь значительное наследство, Светлана смогла бы в один момент решить свои материальные проблеммы, тем более, что полным ходом развивались её отношения с парнем в Харькове. Однако, достаточный ли это мотив, чтобы убить родного отца? Тысячи молодых людей живут в общежитиях, но особенно несчастливо себя не чувствуют. К тому же, основная часть денег Олега была вложена в совместный с Натальей бизнес, и вытащить их оттуда было не так просто. Что же тогда делать? Убивать ещё и мать? Это уже чересчур, думал он, тем более, что конкретных фактов действительно никаких не было. Конечно, можно было бы продать отцовскую квартиру здесь и купить в Харькове, однако такой вариант был, слишком громоздким что-ли. Человек, а тем более девятнадцатилетняя девушка, никогда не пойдёт на столь тяжкое преступление, если результат нельзя будет ощутить сразу же, немедленно. А вместо результата может быть, год придётся мотаться сюда из Харькова, продавать квартиру, а потом ещё и покупать там. Нет, Игорь решительно отверг эти предположения. Они казались ему нереальными, надуманными, бездоказательными.

Игорь приготовил кофе, вернулся к окну. Дождь вроде бы стал потише.

Теперь Наталья. Для неё, взрослого человека, куда легче было бы организовать убийство, но у неё, в свою очередь, не было никакого мотива – наследовать после Олега она не могла. Конечно, вести дело с родной дочерью куда приятнее, чем с бывшим мужем. Но не мелковат ли подобный мотив? Явных выгод от смерти Олега Наталья не получала. И уж во всяком случае, дело их было налажено, развивалось стабильно, как говорится, синица уж точно была в руках. А как может повести себя уже взрослая дочь, которая не сегодня – завтра выскочит замуж? А если у неё с будущим мужем будут другие виды на помещение площадью пятьсот квадратных метров в центре города? Опять же, какие-либо факты для того, чтобы серьёзно подозревать Наталью, отсутствовали.

Остальная же жизнь Олега Черкасского в последние несколько лет была и вовсе покрыта мраком. Игорю ничего выяснить так и не удалось. По сути, он узнал об Олеге то же, что тот сам рассказал ему за час во время их последней встречи. Ну работал, ну развёлся с Натальей. Дочь говорила, что он ездил отдыхать в "Дубраву".

Внезапно Игорь взрогнул. Неожиданно хорошо он вспомнил, как звонил Олегу в вечер, а, возможно, и момент его убийства. Вспомнил, как трубку долго не брали, и как потом он услышал слово "Цепи". Всё дело было в том, что так называли летнее кафе в пансионате "Дубрава". Площадка этого кафе по периметру была обнесена декоративными цепями, висевшими между колышками. "Пойти на цепи" называлось в их компании, когда они отдыхали в "Дубраве", пойти в это кафе. А потом так стали называть и сам пансионат: "Куда поедем? В "Цепи?"

Игорь стоял неподвижно, уставившись в окно, донельзя удивлённый пришедшей ему в голову мыслью. Он вспомнил, что и в их разговоре с Черкасским упоминались "Цепи". Случайное совпадение? Но слишком уж часто в последнее время упоминался этот пансионат, когда дело касалось Олега.

Не успев как следует обдумать своё неожиданное открытие, Игорь вновь буквально оцепенел от новой мысли, пришедшей ему в голову. Вчера, когда он разговаривал со Светой в квартире Олега, его что-то смутило. Костров помнил, как в ходе разговора она встала и взяла с книжного шкафа пепельницу, и...

Комментированный кодекс. Научно-практический комментарий к налоговому кодексу с постатейными материалами в трёх томах. Хорошее издание, у Игоря было такое же, хотя он и не числил себя в хороших специалистах по налоговому праву. Так вот. Три тома кодекса вчера стояли у Олега в шкафу чин по чину: первый том, затем второй, затем третий. А на фотографиях в уголовном деле, сделанных в ходе осмотра места происшествия, книги стояли иначе: первый том, затем сразу третий, а уже после него – второй. Он запомнил это, так как читая тогда материалы, тоже обратил внимание на такое же, как и у него, издание. Но, в таком случае, получалось, что кто-то вынимал книги из шкафа после смерти Олега. Но кто, да и зачем?

Игорь раздумывал, поражённый посетившими его мыслями. Ну не опера же в ходе осмотра двигали книги. Это ведь был не обыск, а именно осмотр места происшествия – чего искать-то? Ясно, что не они. Игорь усмехнулся. Если бы в квартире потом не досчитались десяти тысяч долларов, ещё понятно, но налоговый кодекс... Тогда кто? Дочка? Но зачем ей? Она ведь не юристка. Тогда Наталья. А была ли она в квартире Олега после произошедшего? Ситуация...

Игорь ещё не успел ничего для себя решить, а рука уже потянулась к телефону и стала набирать номер Светы. Звонок ей был чуть ли не последним, долго листать телефонную книгу не пришлось. В трубке некоторое время шли гудки, после чего сонный голос произнёс: "Алло!". Несмотря на известный драмматизм ситуации, Игорь невольно улыбнулся про себя: было уже одиннадцать часов. Видно совесть у неё чиста, в шутку подумал он, а в трубку ледяным голосом произнёс:

– Доброе утро, Света. Это Игорь Сергеевич. Извини, что беспокою так рано, – он сделал паузу. – У меня к тебе есть ещё один вопрос, уж извини. Не удивляйся только. Скажи, ты доставала из книжного шкафа какие-нибудь книги отца?

В трубке стояла тишина, слышно было только сонное дыхание Светы. Она пыталась проснуться или же обдумывала услышанное. Потом немного удивлённым тоном

переспросила:

– Книги? Какие книги?

– У отца в шкафу, в большой комнате.

– Нет... – голос Светланы стал почти нормальным, сон ушёл. – А зачем?

Действительно, зачем молодой девушке книги, подумал Игорь, а вслух произнёс:

– Просто. Ответь: доставала ты из шкафа какие-нибудь книги отца, юридические? Ну, посмотреть, может, захотелось?

– Юридические? Нет, не доставала. А почему Вы спрашиваете?

Действительно, вопрос Игоря выглядел немного странно.

– Да так. Хорошо. Спасибо, Света. Постараюсь тебя сильно не беспокоить, но ты уж не обижайся, если вдруг позвоню ещё. Пока.

Костров нажал на "отбой". Сказала ли Света ему правду? Вроде бы говорила она искренне. Да и с какой стати ей врать? Что криминального в том, если бы она и доставала эти книги? Но если не она...

Игорь набрал номер Натальи. Та не отвечала. Он положил трубку на стол. А точно ли порядок книг изменился? Позвонить капитану Иванюку, переспросить? Что он обо мне подумает... да и объяснять придётся долго, что к чему: какие именно книги, как стояли... Игорь решил съездить к следователю сам.

Когда он уже подъезжал к управлению, раздался звонок. На телефоне высветился номер Натальи.

– Алло, Наташа, привет. Не отрываю тебя?

– Нет. Сейчас нет. Я была в налоговой, звук отключала.

– Ясно. У меня к тебе один вопрос. Ты после смерти Олега бывала у него дома?.

Последовала пауза, как и в разговоре со Светой. Потом Наталья произнесла, тоже удивлённо:

– Нет, не была. А зачем мне?

– Ну, зачем... Мало ли... Надо же было убрать в квартире после случившегося, например. Или может быть вещи какие-то твои там оставались.

– В квартире убирала одна женщина из подъезда, пенсионерка. Я её попросила, заплатила. Сама я не могла туда войти. Она убрала, потом ключ вернула и всё. А вещи... Мы же три года уже не жили вместе.

– А кроме той женщины кто-нибудь заходил в квартиру?

– Нет. А что, там следы какие-то? – Наталья была явно взволнована. Видимо, и смам почувствовав это, она добавила:

– Там же Света. Я испугалась.

Игорь на какую-то секунду призадумался. Действительно, в квартире, где сейчас жила дочь Натальи, неизвестно кто двигает книги. Не соседка же – пенсионерка изучала налоговое законодательство.

– Да нет, ничего серьёзного, – поспешил успокоить её Костров. – Нет никаких следов. Просто я хотел выяснить, всё ли в квартире осталось так, как было при Олеге, все ли вещи там.

– Ну... Разве что сама Света что-нибудь переставила. Не думаю, что она стала бы что-либо выбрасывать, – голос Натальи звучал уже спокойнее. – Милиция забрала только ковёр, где лежал Олег. Он был весь в крови.

– Ну, хорошо. Только не переживай.

– Как там Света? Ты был у неё?

– Был вчера вечером. Всё нормально. Мальчиков не водит, – усмехнулся Игорь. – Этих следов точно нет.

– А вообще, что-нибудь новое ты выяснил?

– Нет, пока ничего конкретного. Вы же – и ты, и дочь, и твой муж – мне ничего существенного не рассказали. Что тут можно выяснить?

– Ладно. Если что-то станет известно, расскажешь мне?

– Ну, конечно.

Игорь положил трубку.

Снова ничего не ясно, думал он. Тяжело с женщинами. Их интересует всё что угодно, а вот чем занимался их отец и муж, пусть и бывший – сведений ноль. Если бы не эти два факта: передвинутые книги и "Цепи", можно было бы смело говорить, что он не продвинулся вперёд ни на шаг.

Костров приехал в городское управление, пересмотрел материалы, а вернее уже дело по факту смерти Олега, и... Действительно, на фотографиях книги в шкафу стояли не в том порядке: первый том, потом третий, затем второй. Что это может означать, да а вообще, означает ли – сказать не мог.

Побыв ещё немного в управлении, он вернулся в машину и поехал в прокуратуру. Что предпринимать дальше, Игорь не имел ни малейшего представления, однако вдруг почувствовал, что должен поехать в "Дубраву". Он не мог чётко объяснить свои ощущения, но внутри крепло убеждение, что ехать туда необходимо, это приблизит его к разгадке. Слово "Цепи" в телефонной трубке тогда, в апреле, в день убийства, не могло не иметь никакого смысла.

Вечером у себя дома Игорь продолжал размышлять о положении вещей. Он сидел на кухне с чашкой чая, жена гремела сковородкой у плиты.

Вика – его жена, стройная, довольно красивая и умная ( как она считала сама ) блондинка, была младше его на четыре года. Они познакомились почти десять лет назад в большой кампании на праздновании нового года. Почти сразу же стали жить вместе, в квартире Игоря. По профессии она была педагогом, однако по специальности никогда не работала, занималась то тем, то этим. Детей у Вики и Игоря не было, сложно сказать почему. Как-то не сложилось. Во всяком случае, пока. Она, естественно, не была знакома ни с Олегом, ни с Натальей, однако была в курсе происходящего – Игорь иногда расказывал Вике о своей работе, а случай с Олегом никак нельзя было обойти вниманием.

– Ты знаешь, – обратился Игорь к супруге, когда та, поставив сковороду на огонь и накрыв крышкой, наконец присела рядом, устало уставившись глазами в кухонный шкаф. – Нам, видимо, нужно немного отложить нашу поездку.

– Как?... – Вика мгновенно вышла из оцепенения.

– Мне нужно уехать на выходных. Это связано с делом Олега.

– Ну как же так...– жена явно расстроилась. – Куда это тебе нужно уехать.

– В "Дубраву". Это пансионат в Павловском районе. Долго рассказывать. Это имеет какое-то отношение к его смерти.

– Что значит "какое-то"? Что ты там будешь делать?

– Не знаю.

Костров был озадачен не меньше супруги. Действительно, что он там будет делать? Ну, приедет. Дальше что?

– Поговорю там с персоналом.

Вика от растерянности потеряла дар речи и просто молча смотрела на Игоря, не зная, что сказать. Игорь примирительно посмотрел на жену и добавил:

– "Дубрава" упоминалась в день смерти Черкасского

Вика, наконец, собралась с мыслями и начала метать в Игоря фразы, тяжёлые и горячие, как раскалённые ядра:

– Что значит "упоминалась"? Ты сам не знаешь, зачем нам нужно откладывать отпуск. Да и какое ты вообще имеешь ко всему этому дело? Не ты же ведёшь следствие.

– Не я.

А, действительно, зачем ему всё это нужно? Почему он занимается явно не своей работой, а теперь ещё хочет делать это в своё личное время, откладывать отпуск. Зачем?

Игорь подошёл к жене, обнял её.

– Не пори горячку. Может ещё и успею за выходные, до понедельника.

Вика смотрела на Игоря, её глаза расширились, видно было, что эмоции били через край. Ей нужно было столько сказать, всего и сразу, но, не сумев сформулировать столько мыслей одновременно, жена порывисто вскочила и выбежала из кухни. Игорь счёл за благо скрыться в своей комнате.

На следующее утро, в восемь часов он выехал в пансионат. День, в отличие от предыдущего, начинался отличный: очень тепло, но не жарко, на небе ни облачка, дует тёплый ветерок. Машин в городе было немного – субботнее утро. Костров, немного поманеврировав по улицам, выехал на проспект, который, пересекая эту часть города, оканчивался в пригороде, где переходил в шоссе.

До "Дубравы" было часа полтора езды. Вдоль трассы росли высокие пирамидальные тополя, над верхушками которых плыло яркое рыжее солнце. Листва тополей была ещё густо-зелёной, однако местами листья принимали уже желтоватый оттенок – июль перевалил за середину, но густой, насыщенный запах лета по-прежнему висел в воздухе. До осени было ещё далеко.

Когда время на приборном щитке приблизилось к половине десятого, Костров съехал с шоссе на грунтовую дорогу, которая, попетляв между деревьями, вывернула к знакомому берегу реки. Проехав вдоль берега ещё метров сто пятьдесят, Игорь оказался у витиевато зарешёченных ворот пансионата. Ворота оказались заперты, но расположенная слева калитка была распахнута. Ни охранника, ни кгого-либо ещё рядом видно не было.

Игорь вышел из машины и, войдя та территорию пансионата, двинулся к корпусу, где, как ему помнилось, в прежние годы располагалась администрация. Так, видимо, было и сейчас, однако главное здание было сильно перестроено: вместо обычной входной двери с небольшим крыльцом появился внушительный стеклянный фасад, за которым был виден просторный холл. Зато видневшиеся чуть поодаль жилые корпуса практически не претерпели изменений, только их стены, выложенные белым кирпичом, от времени несколько потемнели.

Игорь вошёл в холл. Прямо перед ним оказалась стойка администратора с соответствующей надписью, однако за ней никого не было. Справа же от неё виднелась настежь открытая дверь. Костров подошёл к двери и заглянул внутрь. В небольшой комнатке, обставленной достаточно сносной офисной мебелью, за столом сидела женщина в очках неопределённого возраста. Когда он вошёл, женщина, читавшая книгу, подняла глаза и, придерживая рукой страницы, внимательно посмотрела на вошедшего.

Игорь не знал, как начать разговор, представляться ему или не, как пояснить цель своего визита, но всё же решил не напускать туману. Достав из кармана удостоверение, он произнёс:

– Старший помощник прокурора города Костров Игорь Сергеевич.

Женщина удивлённо посмотрела на удостоверение, потом снова на Игоря.

– Я обращаюсь к Вам не по территориальности, однако я хочу поговорить о деле, контроль за которым я осуществляю.

Администратор продолжала смотреть на него, видимо пытаясь осмыслить словосочетание "не по территориальности", а также что опасного для неё может таиться в этом неожиданном визите.

– Разрешите присесть?

– Да, конечно.

Женщина, наконец, вышла из оцепенения, показав рукой на стул, стоявший возле её стола. Затем вложила между страниц книги листок с надписью "Карточка отдыхающего" и отложила её в сторону.

– Слушаю Вас внимательно.

– Скажите, не проживал ли в вашем пансионате в обозримом прошлом, ну, скажем, в последние полгода, гражданин Черкасский Олег Владимирович?

Администратор молчала.

– Ну, или, скажем ( эх, была не была ) Черкасская Наталья Николаевна, Черкасская Светлана Олеговна или... – Костров нахмурился, вспоминая инициалы её нового мужа.– Корниенко Игорь Алексеевич?

Как будто не услышав вторую часть вопроса, женщина произнесла:

– Нет, не проживал.

– Да? А как Вы можете вот так сразу мне ответить? – Игорь был удивлён.

– Дело в том, что я его знаю.

– Даже так?

– Да, – она улыбнулась, правда несколько растерянно. – Вернее, не совсем так. Мы, в сущности, не знакомы, но я его хорошо помню. Он отдыхал у нас несколько раз.

У Игоря перехватило дух. На такую удачу, да ещё после первого же вопроса, он не рассчитывал. А ведь он приехал сюда, в сущности, случайно.

– Правда? И когда же?

– Несколько раз. В прошлом году, в позапрошлом... Он отдыхал тут недолго, может по неделе, не больше. У нас можно проживать и посуточно, особенно не в сезон.

– А в этом году?

– В этом – нет. Я бы помнила.

– Хорошо, а другие люди, которых я назвал?