Текст книги "Проект Х"

Автор книги: Антон Перунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

  – Черт! Митяй, сукин сын, сколько раз тебе говорил, не плюй в огонь, не к добру это.

  – Ха, ты лучше свои проповеди жмурам прочитай, а меня учить не надо, ученый.

  – Поговори мне еще, щенок, вот Лешак вернется, он тебе по первое число горячих выпишет. – Зло отозвался второй.

  Возникла короткая пауза, прервавшаяся потоком негромкой и весьма однообразной брани собеседника Митяя. Отличный момент, которым грех не воспользоваться и я таки достиг колеса. Приподнявшись, очень, очень осторожно посмотрел сквозь просветы в колесном диске, где эти двое. Оба сидели вполоборота ко мне метрах в пяти-семи. Совсем рядом... И что самое главное, смотрят не на фургон. Отлично.

  Теперь лишь бы все получилось. Медленно разогнувшись, я встал на ноги и чуть выглянул из-за края фургона. Ближе всего ко мне стояла двустволка, вороненая сталь ее холодно поблескивала. Мне еще хватило терпения и ума посмотреть, не цепляется ли ремень за другие стволы, обнаружив в итоге, что никакого ремня и нет. Ухватив пальцами ружье за стволы, я спокойно, словно всю жизнь только этим и занимался, вытянул оружие к себе. Тихонько приоткрыв казенник, с кровожадной радостью убедился – патроны на месте. И не важно, что там – хоть самая мелкая дробь – с пяти метров жахнет капитально. Вооруженный человек отличается от безоружного очень ощутимо. Это я понял ясно. Тихонько взведя курки и изготовившись к стрельбе, вдохнул – выдохнул и шагнул в бок и вперед, беря бандитов на прицел.

  – Поздорову, убивцы. Руки в гору. – Черные зрачки стволов медленно качнулись, показывая, кто хозяин положения. Оба бородача смотрели на меня, не шевелясь, мне кажется, они не поняли, кто перед ними. Все верно, я возник для них буквально из ниоткуда, без крика и гама. Пока все это говорил, шаг за шагом приблизился вплотную к ближайшему из бандитов. Его растерянно-недоуменное лицо при воспоминании о пережитом за время переползаний по лесу страхе, вызвало безотчетную волну ненависти и, заметив, что он не спешит поднять руки, а наоборот, вроде пытается подняться, без раздумий ударил. Резко повернул ружье прикладом вперед и коротко размахнувшись, от души врезал в лоб и, уже падающему на землю, припав на одно колено, добавил в живот. Сразу же вскинул оружие скомандовал второму:

  – Руки вверх, замер или отстрелю башку нахрен. – Говорил я тихо, но видно убедительно. Второй послушно выполнил приказ, нижняя челюсть у него отвисла, смелым и решительным он не выглядел, а вот напуганным до смерти – точно.

  – Мордой в землю, упал. Руки, руки тяни, – я толкнул дулом ему в затылок, повалив на дерн, прижал стволом голову вниз. – Понюхай, как землица пахнет, и помни, жить будешь, пока я этого хочу. Руки за спину, быстро.

  И снова приказ выполнен без промедления. Черт, как хочется врезать, а еще лучше пристрелить – ведь самому страшно, а вдруг в чем-то ошибусь и роли тут же поменяются... Где же Паша? Чего тянет? Неужели не видел, что произошло? Крикнуть ему? Страшно почему-то, не хочется тишину нарушать. Ладно, тогда поехали дальше.

  – Отвечай на вопросы! Кто были те, на кого вы напали? Чей это фургон?

  – Торговцы, я не знаю больше ничего, – задавленно промычал пленник.

  – Зачем напали? Отвечай!

  – Просто попались, добыча богатая, не упускать же...

  – Что там богатого? Тряпье, поди, одно да мелочевка, – наугад спросил я и оказался прав.

  – Так они уже почти все расторговали, торгаши хитрожопые. Последнее с нашего брата-старателя норовят вытянуть за выпивку и всякую дрянь. А в замен чистым золотом заставляют платить.

  – Ах ты паскуда! Старатель хренов! Вижу я, как ты старался, когда трупы обчищал, да по вещам шарился!

  Ударил в затылок дулами, разбив ему голову в кровь.

  – Что у вас за банда, откуда, кто главарь? – настрой у меня в конец испортился.

  – Не убивай, слышь, не убивай меня, – вдруг заныл мужик неожиданно тонким и плаксивым голоском, словно почуяв перемены в моем состоянии, – я золото тебе отдам, только не убивай... – голос его сорвался на невнятное хныканье.

  А клиент капитально поплыл. Но мне это сейчас не требуется, нужна информация.

  – Что за золото? Говори.

  – Купца. Мы в поясе его нашли. Много песка и самородками, без обмана.

  – Где оно, быстро!

  В этот момент я таки заметил вышедшего на полянку Пашку и в руках у него оба наших рюкзака и саперная лопатка – смешной, много бы он ей тут навоевал... Знаком я приказал ему пока молча постоять в сторонке, но на душе сразу полегчало – все же одному тяжко.

  – Лежит там, у костра, рядом с Фомой.

  Я опять сделал знак Пашке, мол, проверь. А сам еще сильнее прижал дула к затылку пленника.

  – Не дергайся, целее будешь.

  Микулин поднял широкий, коричневой кожи пояс с многочисленными, туго набитыми кармашками и аккуратно расстегнул один из них. Встретившись со мной глазами, кивнул, мол, точно золото.

  Ого, не хило. Откуда у нас золоту взяться? Контрабандисты, убийцы, торговцы непонятные, золото... Так и куда ж это мы забрели? Вопрос. Теперь только понять, что дальше делать и все станет просто прекрасно. Размышления мои прервал Пашка, успевший добраться до раздетых трупов и бегло осмотреть – ему не сложно – все же хирург по образованию.

  – Командир, этот живой.

  Опа, еще интересней. Один из 'убитых' жив и что из этого следует? Вопрос. Много чего и очень разного. Будем посмотреть. А Пашка то голова – решил имена наши не светить, вот и я также сделаю.

  – Доктор, гляньте, что с ним. Шансы есть?

  – У него два пулевых. Одно в голову, но череп не поврежден, прошло по касательной, но это его и вырубило. А второе – в плечо, думаю, легкое не задето и крупные сосуды, судя по кровотечению, тоже.

  – Короче, доктор. Вы не на лекции!

  – Думаю, шансы есть.– Задумчиво отозвался Пашка.

  – Тогда помоги ему. А мы пока с Митюней другими делами займемся.

  – Слышь, старатель, даю шанс тебе искупить вину и вернуться к честной жизни. Хочешь, спрашиваю один раз, учти.

  – Хочу, очень хочу, – без капли раздумий заголосил в ответ бородач.

  – Тогда заткни рот и делай, что прикажу. – Я отступил на шаг и скомандовал. – Встать. Руки из-за спины убери.

  Митюня осторожно, боясь совершить лишнее движение, поднялся. Я сделал пару шагов в сторону, так чтобы видеть пленника с боку.

  – Пояс сними. – Трясущимися руками он расстегнул пряжку и черный, широкий пояс с приличных размеров ножиком на нем свалился на землю.

  – Три шага вперед. Отлично. Еще оружие есть?

  – Е-е-есть, в сапоге.

  – Вытаскивай, медленно и кончиками пальцев. И не вздумай дурить.

  Глядя на профиль бандита, я вдруг отчетливо понял, что ему самое большее лет двадцать, просто борода растет буйно, вот и выглядит старше своих годов. Ручищи длинные, так что из рукавов куртки запястья торчат, кисти широкие, мозолистые – трудовые. Видимо не соврал, что старатель. Ясно с трудов живет человек. И как только он оказался среди убийц и грабителей? Лицо узкое, длинное, кудлатая борода и буйная шевелюра светлого почти белесого цвета. И бесхитростное. Врать такой если и будет, то сразу видно станет, деревенщина необразованная... Да уж, любопытный экземпляр, вроде и убивать такого совестно...

  – Бросай ножик тихонько назад. Отлично. Стой спокойно. – Одной рукой охлопал бока бандита. Я не спец по обыскам, но все же лучше так, чем никак.

  – Теперь слушай новый приказ. Свяжи второго, я его вырубил, но ведь может и очнуться, а нам это ни к чему, верно?

  – Может его вообще, того...

  О, наш пострел уже инициативу проявляет? Любопытно...

  – Что, и не жалко своего подельника грохнуть своими же руками?

  – А чего? Он меня вечно всю работу делать заставлял, обижал, ругался...

  – Хм. А ты за это его уже и зарезать готов?

  В ответ получил полный почти детской наивности взгляд зеленовато-карих глаз, мол, а разве мало? Да, уж, с таким наивным парнем надо держать ухо востро.

  – Я вот тебе тоже по башке ружьем саданул, накричал, так что и меня тоже теперь можно ножиком?

  – Нет, – замотал головой парень, всеми силами изображая отрицание, – вы, господин командир, вы все правильно сделали. И вы меня не убили, значит, вы хороший человек.

  – Да ты мудрец, Митяша. Резать не будем. Подождем с этим. Успеется. А пока просто свяжи, его же собственным ремнем.

  Наблюдая, как сноровисто и без капли жалости туго скручивает своего соратника Митрий, я всерьез задумался о дальнейшем. Банда очень скоро вернется – или догонят, или отстанут – конец один – окажутся снова здесь. И тогда нам конец. Значит, надо рвать когти. Но как? И раненый этот...

  Кони есть, и как раз четыре – два крепких гнедых – явно для фургона, серьезные звери, но не уверен, что особо шустрые, как ими управлять и их запрягать – представляю смутно. Еще имеются два коня самих разбойников, но беда вся в том, что все мы трое с лошадьми сильно на 'вы'. Да и впечатления от 'встречи' с бизоном этим рогатым свежи, так что от общения с крупными копытными я пока воздержусь. Попытаться засаду на банду устроить? Не реально – тут гранат надо ящик, а лучше пулемет. Только кто нам его даст?

  Митрий уже закончил вязать второго бандита и теперь ждал, заискивающе глядя на меня, новых распоряжений. Надо решать. Правила просты – ехать лучше, чем идти. Решено, попробуем.

  – Стой не дергайся. – Скомандовал я ему, а сам не теряя 'добровольного' помощника из виду, добрался до фургона и, собрав все винтовки за ремни, закинул на левое плечо. Так-то лучше.

  – Митрий, запрягай коней в фургон, поедем дальше с ветерком.

  Без разговоров парень кинулся исполнять приказ, по дороге успев проявить каплю самодеятельности – крепко врезал каблуком в ухо связанному сотоварищу. Да уж... высокие, высокие отношения...

  Парняга сноровисто и без проволочек надел хомуты на крепких, рослых коней, с которыми он на удивление быстро нашел общий язык, поставил их по обе стороны от дышла и накинул, как это все называется? Постромки, вожжи, поводья, нагрудники или там недоуздки, седла, седельца, короче – много разных штуковин. Без поллитра и не разберешься.

  Пока он метался туда-сюда, я умудрился, присматривая за ним, чуток разобраться со стволами – без особых раздумий, просто сунул одну из винтовок Пашке, одну оставил себе, а две оставшиеся разместил в задке фургона – подальше от загребущих рук Митрия. Забросил туда же и патронташи, и одежду убитых.

  – Готово. – На лице ни намека на недавний страх, да, легко отходит парень...

  – Помоги поднять раненого в повозку. Паша, давай, командуй.

  Внешний вид уцелевшего торговца разительно изменился. Голова покрылась белой повязкой, плечо тоже перебинтовано, рука неподвижно зафиксирована – все по науке. И в глазах появился свет, а мужик то очухался... Это хорошо. Интересно, что он нам расскажет?

  Закончив с погрузкой, мужики получили от меня новую порцию распоряжений. Пашка метнулся за Валеркой, который все так и стоял на стреме. Митрий закидал все, что лежало на стоянке в фургон, и ухватил подстывший котелок, а чего бросать добро?

  Верховых коней мы просто привязали задку повозки, а сами все чуть не бегом загрузились в кузов. Митрия, как единственного сведущего, я определил в кучера. Сам уселся рядом, и мы тронулись в путь. Выбор направлений не велик – или в противоположную от банды сторону, или вслед за ней.

  Риск был очень велик, но развилка ведь совсем не далеко!

  – Митрий, по той дороге, куда банда ускакала, что дальше?

  – Хутор там большой, крепкий.

  – А если на развилке свернуть?

  – Это на поселок дорога.

  – Тогда нам туда, еще и лучше, не надо фургон разворачивать! Ходу.

  Хоть я и принял такое решение, а поджилки тряслись. Времени мы потратили с избытком. Если считать от минуты, когда погоня пронеслась мимо, полчаса прошло, не меньше. Ну не может столько подряд везти! Вот заметят нас сейчас и конец. Что я вообще творю?! В пору за голову хвататься и волосы на черепе рвать от избытка эмоций.

  Фургон, выбравшись из оврага начал бодро набирать скорость. Кони, подстегиваемые возницей, перешли с рыси на размашистый галоп – зрелище, особенно изнутри шаткой телеги – жутковатое и захватывающее. Да, им сегодня досталось. Пальба, взрывы, гибель хозяев. Уверен, что такие умные животные не могут не переживать все случившееся. Вот и рвутся из жил, из всех сухожилий вперед. Добрые коняшки!

  Вот и поворот. И никого! Бросив последний взгляд налево, я еще раз убедился – дорога девственно пуста. Ну, с Богом. И мы с топотом, потряхиванием и поскрипыванием полетели по желтоватой земле, вздымая за собой приличный столб пыли.

  Глава 2.

  Дорога поначалу прямая и ровная, вскоре начала петлять и Митрий притормозил рысаков. Да и не стоит так гнать лошадей – устанут раньше срока, и что будем делать? Ход у повозки оказался довольно ровным и приятным, сказывались резиновые, широкие шины и наличие амортизации. Теперь можно и поговорить.

  – Митрий, ты как в банду попал?

  – Я на прииске работал, да только без толку, не везло мне. – Горький, полный укора к судьбе вздох во всю широту легких. – Банда налетела, золото у всех забрали, кто сопротивлялся – избили, Леху Картуза и вовсе убили насмерть. А меня к себе забрали, сказали, будешь в услужении, коней чистить, кашу варить, а потом и в настоящие бандиты выбьешься. Делать нечего. Пришлось с ними хлеб делить, горе хлебать.

  – Винтовка то у тебя, как посмотрю, имелась?

  – Да, а как иначе? Я же в банде, значит, разбойник. А какой разбой без оружия?

  – Хм... И сколько ты с ними 'ездишь'?

  – Дак, с мая, второй месяц доходит.

  – Подожди, это как так? Сейчас же и есть – май?!

  – Простите, господин командир, но нынче июль на дворе. – С опаской покосившись на меня, возразил Митрий.

  Дела... Значит, июль. А ведь и верно. Природа цвете и пахнет, жара опять же. Какой нахрен май?! Получается, нас еще и по времени сдвинуло? С ума сойти.

  – Лады, июль, так июль. Ты, Митрий, не опасайся, все путем будет. Давай, рули прямо к поселку, дорогу то знаешь?

  – Знаю, езживал уже по этим краям не раз. – Довольная улыбка разлилась по лицу парня.

  – Вот и молодец.

  Я слез с облучка и перебрался в кузов фургона. Для начала решил разобраться с оружием. Нервная жизнь пошла, и надежный ружбай под рукой – прямо жизненно необходимый агрегат...

  В патронташе полном тяжелых латунных гильз выбрал одну и расковырял парафиновую заливку, внутри оказались крупные дробины – скорее картечины. Такс, значит, как я и думал – не на птицу охотиться взято ружье, а для зверя покрупнее или на человека заряды приготовлены. Теперь винтовка. Опять мосинка. Только карабин, правда, рукоять затвора тоже изогнутая, но это скорее уже народное творчество. Открыл затвор, осмотрел внутри, насколько позволяют мои скромные познания, вроде нормально все. Патронташ, полученный у Егора все еще при мне, другой пока не требуется.

  Пашка и Валера с интересом наблюдали за моими действиями. У Бобра явно на языке вертелась куча вопросов, он-то пропустил большую часть событий, сидя в геройском дозоре. Удовлетворить его любопытство придется все равно, иначе замучает совесть. Но сначала – раненый.

  – Паш, что с раненым? Кажется, он пришел в себя, поговорить с ним можно? Есть к нему пара вопросов...

  – Слав, да он отключился сразу, как фургон тронулся, тряска, однако...

  – Ясно, облом выходит. Это не очень приятно. Можно его привести в чувства?

  – Можно попробовать, – подумав, ответил Микулин, – но толку мало – даже если и очнется, говорить всего скорее не сможет. У него сильный сотряс мозгов, кровопотеря приличная.

  – Понял. Тогда этот вариант отпадает.

  Фургон на очередном повороте качнуло, и мы разом ухватились за борта.

  – Слав, а ты чего бандита развязал и одного там лошадьми править оставил? – не утерпел Бобров.

  – Валера, это вторично, но если тебя волнует наша безопасность – бери ствол и следи за ним, его к слову, Митрием зовут, Дима, короче.

  – Аха, только можно я заряжать винтовку не буду?

  – Можно. Все для вас, блин. Братцы, дела весьма странные творятся. Только что узнал, на дворе середина лета – июль месяц. Золото, бандиты, нет сотовой связи, нет дорог, все ездят с оружием. Торговцы какие-то странные. И заметьте, нигде не видно ни рубля, ни одной кредитки, ничего нашего – современного.

  – Есть еще много несообразностей, Славян. Но удивительнее всего отношение к нам Егора. Такое впечатление, что мы в некий заповедник попали, но это абсурдно. Из всех версий надо всегда выбирать наиболее непротиворечивую, пусть и кажущуюся нереальной, если нет простого объяснения, конечно, – Пашка хмыкнул, заканчивая свой пространный монолог.

  – И чего в итоге из твоего речевого акта следует?

  – Следует, что не важно, где мы, важно, какие мы и кто, и с кем и против кого. В конце концов – здесь те же русские люди, а значит это – русская земля.

  – А ведь логично! Силен, уважаю. Тогда кто мы? И с кем мы? И против кого?

  – Я так думаю, что с бандитами нам не по пути. Ты сам на них напал... Могли ведь просто обойти стороной... Значит, мы на стороне мирных, трудовых людей.

  – А если здесь все так или иначе бандиты? И просто одни грабят других?

  – Хм, не знаю пока, если да кабы – это всегда муть одна выходит. Не стоит слишком углубляться в предположения.

  – Логично. То есть получается такой вывод – хоть на Луне или в далекой-далекой Галактике, но раз уж записался в джедаи – придется соответствовать. Хорошо, тогда вопрос второй – какие есть версии, что ждет нас в поселке?

  Фургон ощутимо подкинуло на очередной колдобине, раздался негромкий лязг металла, вслед за которым вокруг разлился щедрый аромат гречневой каши с салом (нечто напоминающее казачий кулеш). Сразу же сильно захотелось есть. Ведь мы так и не пообедали, а за эти часы и отмахали пехом, и потом все эти переползания по лесу...

  – Братцы, давайте пожрем, а? Думаю, чего там в поселке нас ждет, еще успеем обсудить? – С неожиданной для меня самого просительной нотой предложил я.

  Ребята отказываться не стали, а энергично закивали в знак согласия. Поставив котелок между нами, начали торопливо загребать ложками подостывшую массу. А ведь вкусно! Или просто с голодухи? Нет, точно вкусно. Количество еды стремительно уменьшалось и единственное о чем стоило пожалеть – отсутствие хлеба и достойного запивона – кваса или молока, в наличии только простая вода.

  – Стоп, ребзя, надо и нашему вознице оставить чуток. Пусть подкрепится, а то не по-человечески будет.

  Пашка и Валерка с едва заметным сожалением проводили глазами закопченный котелок и сыто отвалились к бортам.

  – Эй, Митрий, вот, пожуй тут. Не знаю, как справишься, но кормить тебя с ложки точно не буду.

  – Благодарствую, господин командир, Уж я прилажусь как-нить...

  – Ну, давай поешь. Далеко нам еще?

  – Точно не скажу, скоро брод должен быть через Торопицу, а там и до поселка – час пути.

  – Что за Торопица? Речка?

  – Как есть речка, быстрая очень, вот ее Торопицей и прозвали.

  – А золото на ней моют?

  – Неет, золото выше по ручьям, которые в реку впадают. Подале отсюда на запад.

  – Понял тебя, ну ладно, ешь пока, как к броду подкатим, позовешь меня.

  – Слышали, какие... – Оба моих товарища еще недавно бодро 'рубившие' кашу, убаюканные ровным ходом повозки, перестуком копыт и немало уставшие за этот день, мирно посапывали, демонстрируя здоровую, крепкую психику (надо же – уснуть в такой ситуации?!) и отменный сон. Вот и славно. Пусть покемарят. А я пока еще раз все обдумаю и осмотрю.

  Первое, на что пал мой любопытный взгляд оказалось золото. Я раскрывал один за другим кармашки и осматривал их содержимое. В основном там был песок – мелкие, тяжелые крупинки, но иногда попадались камушки покрупнее и даже куски приличного размера, такие, как я всегда предполагал должны выглядеть самородки. Сам не знаю почему, но, не удержавшись, я нацепил пояс себе. Вроде как законный мой трофей, да и когда еще с такой дорогой тяжестью походить удастся? В юности у меня был пояс для тренировок, у которого были вложены свинцовые пластинки, только вес тогда был раза в два больше.

  Так, ладно, поигрались и хватит. Теперь оружие еще раз. Удивительно, но все стволы только болтовые. Ни одной самозарядки и тем более автомата. Не густо. Мосинка – хорошее оружие, но хотелось бы и чего-нибудь помощнее и поскорострельнее. Нет, пулемета я вам не дам... Жаль, вот пулемет был бы отличным выбором. Хммм... Осматривая внутреннее убранство фургона, обнаружил тюки с вещами, несколько мешков с крупами, упакованную новую посуду металлическую и уже в самом конце повозки откопал коробку, тяжелую. Немного повозившись, вскрывая, обнаружил четыре рубчатых гранаты – лимонки. А вот это уже очень серьезно. И муляжи не напоминают. Запалы вставлены, чеки на месте. Жуть. Даже просто в руки взять – страшно. Ведь чуть что – всех нас в фарш перемолотит...

  Снова закрыв ящичек (от греха подальше еще и прикрыл его тюком), задумчиво уставился назад, глядя на пыль, вьющуюся из-под колес, и убегающую дорогу, лес, на темнеющее небо... Что-то рано темнеет для июля в этих краях... Каждая минута удаляет нас от банды и это прекрасно. Опять же кони у них живые, а не железные, запасных я у них не заметил, так что всего скорее на еще один мощный рывок теперь уже за нами им будет сложно ринуться.

  – Воды, воды... – донеслось до меня еле слышное бормотание. Неужели наш раненый очнулся? Надо же, крепкий мужик. Пробравшись поближе к нему, я ухватил небольшую флягу с водой, из которой мы пили, пока жевали кулеш. Приподняв осторожно голову раненого, вылил несколько капель ему в рот, но тут повозку опять тряхануло, и жидкость щедро вылилась на лицо и грудь несчастного.

  Черт, вот же... Болван! Кто так водит!? Мужик, поперхнувшись, долго полузадушено кашлял. Я повернул его на бок – решив, что так ему легче будет. И, правда, вскоре кашель стих.

  – Кто вы? – Звук едва уловим, губы почти не шевелятся, глаза лихорадочно блестят. Различить слова удалось, лишь склонившись над раненым торговцем.

  – Люди. Не бандиты. Мы вас выручили там, в лесу. – Правда, это лучшее оружие.

  – Другие?

  – Вы про остальных своих попутчиков? – Уточнил я. В ответ получил подтверждающее моргание. – Они мертвы к сожалению. Вам дважды повезло. Вас не убили сразу и один из нас опытный хирург. Он смог оказать помощь.

  – Банда? – Очередной сипящий выдох.

  – Не знаю. Банда осталась позади, а мы едем в поселок. За нами не гонятся, так что глядишь и проскочим. А теперь хватит вопросов, отдыхайте.

  Мужик, несколько успокоенный моими словами, обессилено закрыл глаза и отключился. Вот и славно. Интересный образец. Крепкая челюсть, солидных размеров нос, синеватые проницательные глаза, короче, простецом никак не выглядит. Интересно, кто он? Все вопросы потом. Успеется.

  Ощутив, что фургон сбавил ход и явно пошел под уклон, я быстренько перебрался к Митрию. Все же лазить в ограниченном и постоянно раскачивающемся пространстве возка с ружьями очень неудобно – недаром наши солдатики предпочитают складные приклады у калашей. А еще лучше пекаль – минимум затруднений.

  – Мы уже к реке подъезжаем?

  – Нет еще, тут несколько оврагов, но уже близко совсем.

  Темнота, отмеченная мной недавно, стремительно разрасталась. Небо чернело на глазах, заволакиваясь тучами. Солнце совсем пропало, и вокруг образовалась некая странная тишина, прерываемая лишь порывами холодного, какого-то злого ветра.

  – Что-то погода мне здешняя не нравится, – поделился своими впечатлениями я с Дмитрием.

  – Буря идет, господин. Опасаюсь я. Ежели не успеем брод проехать, уж не знаю...

  – Ты о чем, Митрий? Что с бродом?

  – Буря... – Повторил пленник, так, словно это все должно было мне объяснить, – вода с неба упадет и речка поднимется, тогда нам вброд не пройти.

  – Это серьезно. Тогда гони, Митрий, гони вовсю мочь!

  И почти сразу грохнуло, гул разнесся далеко над лесом. Далеко еще. Эх, знать бы, не берегли бы коней, торопились, да толку теперь – задним умом силен не будешь. Кони, нахлестываемые Митрием, пошли в галоп. От сильной тряски, щелканья бича и все нарастающего громового грохота ребята проснулись и сразу закидали меня вопросами. Валерка еще и снимать полез. Пришлось коротко объяснить расклад, а Бобра жестким толчком отправить на место – не хватало еще перевернуться сейчас из-за его хождений по фургону, как по автобусу.

  Небо совсем почернело и опустилось, нависая, казалось уже прямо над верхушками деревьев. Ветер стих и вдруг ударил, завыл оглушительно и беспощадно. Низкий, натужный скрип вековых сосен, сгибаемых ураганным напором, напугал меня до трясучки. Скрываемые от мощного дыхания стихии до поры до времени склонами оврага, мы вновь поднялись наверх и сразу же нас накрыло. Благо, дуло скорее в корму, но тент фургона захлопал, с неожиданной силой ударяя по бортам и крыше повозки. И в тот же миг ударил ливень. Мир мгновенно погрузился во тьму. Не видно стало почти ничего. Полог не спасал, струи воды влетали широким веером внутрь, забрасываемые порывами урагана. Вцепившись обеими руками в сиденье, я, стуча от ужаса зубами начал повторять 'Спаси Господи!' почти уверенный, что такое буйство стихии мне уже не пережить.

  Кони резко сбавили ход, но продолжали идти, с трудом волоча повозку. Дорога очень быстро превратилась в грязную лужу, а потом и вовсе заполнилась водой, став подобием бурного ручья. Если бы не ширина колес и сила гнедых – мы давно бы уже застряли посреди этого безумия. Теперь же мы, еле волочась, двигались вперед. Вода плескалась около тележных осей, так что коням зачастую приходилось шагать по колено в бурлящей, мутной и полной веток, хвои и каких-то обломков жиже.

  Митрий наклонился и прокричал мне прямо в ухо:

  – Мы уже совсем близко, дорога под уклон идет, там река!

  Я смог в ответ лишь судорожно кивнуть. Вот только к добру ли это? Не опоздали ли мы? Прямо над головой с треском и ослепляющим блеском ударила молния, разорвав небо на половины. И еще одна. Грохот пошел такой, что голова мгновенно заполнилась гулом, а в глазах от слепящих вспышек окончательно потерялся фокус. Помираем. Конец. У меня же ружье в руках, а оно железное! Словно гадюку я почти с отвращением отбросил двустволку подальше. И внутренне поразился мужеству и силе Митрия, который упорно продолжал править лошадьми, направляя их к одному ему ведомой цели.

  Если выживем – поклонюсь ему до земли, и все что ни попросит, отдам. Ох, лишь бы выжить! Очередной, сумасшедший порыв бури ощутимо накренил фургон, и только чудо спасло нас. Да что же это такое, Господи!? Я повернулся посмотреть, как дела у ребят и сквозь обступившую темень разглядел, что этот безумец Бобров весь окутанный мельчайшими разрядами тока, словно в нимбе из голубоватого электричества снимает бурю на камеру!!! Это необъяснимо повлияло и на меня. Я как сумасшедший захохотал в унисон с громом не в силах остановиться. Посмотрев на свои руки, увидел, что они тоже окружены светом, и волосы Дмитрия и гривы наших гнедых – все залито неземным сиянием. Уж не знаю почему, но это заставило меня хохотать еще сильнее. Явственно ощущая, что скоро окончательно сойду с ума, постарался взять себя в руки, но дразнящая нотка грохочущее-раскатного грома проникла внутрь слишком глубоко и ощутимо напоминала о себе порывами бесшабашного веселья. Плюнув куда-то в белесую муть ливня, я нагло и без капли страха снова ухватил ружье в руки – теперь мне все равно, теперь мы с бурей на равных!

  И вдруг все стихло.

  – Митрий, что дальше? – Мгновенно наступившая тишина поразила меня не меньше, чем буйство стихии, да и напугала тоже – кто знает, что это означает?

  – Не знаю, господин. Но думаю, это просто затишье...

  – У вас такое часто бывает? Бури-ураганы?

  – Бывает, только редко и не каждый год. Вот последний раз в позапрошлом годе случилось.

  – А ты, я смотрю, молодец. Вон как ловко с лошадками управляешься и не растерялся совсем! – Не сдержавшись, я от души хлопнул ладонью недавнего разбойника по плечу. Дмитрий повернул ко мне залитое дождем лицо и как-то неуверенно улыбнулся в ответ.

  – Господин, а как в поселке? Вы меня там как бандита не сдадите?

  – О чем ты? Само собой нет. Да и не бандит ты никакой. Все в жизни бывает, кто я такой, чтобы человека судить? Но если надо будет, учти, у меня рука не дрогнет, – почему-то добавил я в конце.

  Но парень почему-то совсем не смутился от угрозы, напротив, куда увереннее и шире улыбнулся и откликнулся:

  – Это завсегда, это правильно! Как иначе, чтобы господин командир и не наказал, если за дело. Это завсегда с нашей вам радостью...

  – Ну-ну... Хватит разговоры разговаривать, уже и река... – Представшая в этот миг передо мной картина заставила оборвать назидания. Вместо речки, через которую вполне можно перебраться вброд мы увидели могучий и бурный поток. Клокоча, громыхая и бурля, ее мытные воды с огромной скоростью неслись по внезапно распухшему руслу, сметая все на своем пути – ветки, кусты, даже цельные стволы деревьев, ворочали камни и куски подмытых ураганом береговых обрывов. Даже пытаться пересечь этот кошмар, было бы безумием. Смертельным безумием. Сзади раздались голоса ребят.

  – Слав, чего там? Мы уже приехали что ли? А что было, ураган? Ветер?

  – Подождите, братцы, сейчас все выясним. – С этими словами я соскочил с облучка вниз, прихватив ружье. Встали мы удачно, на каменистой, покрытой плотным песком площадке, так что ботинки мои лишь чуток погрузились в землю. Я прошел вперед. К реке, стараясь понять, что же делать дальше, расстояние до другого берега было не велико, какие-то тридцать – сорок метров, но толку от этого мало, придется ждать, пока вода спадет.

  Только я повернулся, чтобы выдать свое умозаключение остальным, как увидел выезжающих откуда-то сбоку всадников. Они неспешно, даже не поднимая коней на рысь, придвинулись вплотную к фургону и окружили его. Оружие в руках, бородатые физиономии, под широкими накидками ,напоминающими пончо, виднелись патронташи, если это не те самые разбойники, то... Думать дальше у меня просто не было времени. Там же ребята, надо что-то делать! Оружие в руках сыграло со мной злую шутку. Я вскинул ружье, и не думая разрядил оба ствола в сторону врага, послышалось испуганное конское ржание и злые крики людей! Попал!

  Теперь они уже не медлили. С воплями и улюлюканьем, бандиты бросились за мной. Пули мерзко засвистели вокруг, грохот выстрелов в мою сторону хлестнул по ушам. Бежать! Бежать, пока жив! Если прижмут к реке – все, конец! Не разбирая дороги, ринулся в придорожные кусты и дальше, дальше от гибельного брода! Одежда мгновенно промокла насквозь, ветви хватали за руки и наотмашь били в лицо. Вскинув оружие перед собой, чтобы хоть как-то защитить голову, я рвался дальше. А сзади неумолчным криком и выстрелами меня подстегивали враги. Остановиться и сразиться с ними я не мог. Не было ни сил, ни умения, а страх смерти оказался слишком велик. Нет, я так не играю! Должны же быть хоть капельку равные шансы. И как эти гады успели так быстро добраться? Откуда вообще взялись сразу после бури?! Рухнувшее дерево передо мной, прыжок, нога попадает на что-то мягкое и скользит... А-а-а, держись! Судорожно махнув рукой, цепляюсь за гибкую ветку большого куста и начинаю падать. И зависаю буквально в десяти сантиметрах от земли в какой-то перекошенной позе – голова под рукой, ноги в стороны, как я еще плечо не вывихнул, а может так и есть? Перед глазами несколько мокрых, частью прикрытых хвоей камней. Вот с чем встретилась бы моя голова, если б не куст. Но медлить нельзя, крики все ближе.